Сигареты

POV Тим. Прошло уже 10 лет со смерти Дрея. Каждый год, в один и тот же день, я достаю из глубины шкафа маленькую шкатулку из дерева. И каждый год, я, словно заново, просматриваю хранящиеся там фотографии. Я делаю это медленно, окунаясь в воспоминания. Обычно, к концу такого своеобразного ритуала по моим щекам текут слезы, из-за чего я не могу перечитать письмо, хранящееся на самом дне шкатулки. И сегодня я сделаю точно так же. Но попытаюсь дойти до письма. Вот наши фотографии. На каких-то мы просто улыбаемся, на каких-то кривляемся, на некоторых, чаще всего это фотографии с классом, стоим с лицом «осталось немного потерпеть, скоро все это закончиться, немного потерпеть». На личных снимках мы стоим в обнимочку, Дрей не любил целоваться на камеру, для него это слишком «личное». Он считал, что это должно остаться в воспоминаниях, чтобы память сгладила некоторые моменты, чтобы, со временем, остались только приятные воспоминания. Так сидя, ностальгируя, можно было бы вспомнить всё несколько красивее, нежели оно было на самом деле. А снимок передал бы всё в точности, и пропала бы красота немного «выдуманных» воспоминаний. Сегодня я продержался, слезы покатились лишь на последнем кадре. Его сделал Даниэль, на третий день моего пребывания в больнице. Тогда я уже почти не выглядел как зомби, а Дрей ещё не узнал о своем приговоре. Мы сидим на больничной койке, с немного глупыми улыбками, при обнимая друг друга, я левой, а Дрей правой, руками. Эту фотографию отдал мне Том, как только прошла неделя со смерти Дрея. Он сказал, что она должна быть у меня. Смахнув слезы, которые, всё таки, выступили, я, наконец-то, достал письмо. Аккуратно развернув сложенную бумагу, начал читать. «Дорогой Тим, сегодня тот день, когда я узнал, что умираю. Мне кажется, что ты тоже написал похожее письмо, но уничтожил его, так и не показав мне. Я , честно сказать, не верю, что мы найдем лекарство. Это не значит, что я не буду пытаться и прямо сразу сдамся. Я не смогу этого сделать, да и ты мне этого не позволишь. И если всё пройдет удачно, до сегодняшнего дня, удача была более-менее на нашей стороне, то мы дубеем сидеть, через лет 5-10 ,читать это письмо, тихо посмеиваясь. Этот вариант, как мы понимаем, самый лучший. Но, если же случиться самое худшее, что скорей всего и будет, я хочу оставить тебе послание. Тим, не смей закрываться от всего мира, ты понял? Когда мы узнали твой диагноз, ты попытался отстраниться от меня, не принимал ни чью помощь, избегал встреч. Я не хочу, чтобы это повторилось. Я хочу, чтобы ты принял помощь, которую тебе окажут. Чтобы не отстранялся от близких людей. Я не хочу, чтобы из-за моей смерти, ты закрылся в себе и стал одинокой сволочью. Нет! Такой судьбы я тебе не желаю! Я хочу, чтобы ты, когда боль от моей кончины немного утихнет, начал жить, ходил на прогулки с друзьями, интересовался жизнью других людей, отправился в путешествие по всему миру! Встретил девушку! Я хочу, нет, Я ТРЕБУЮ, чтобы у тебя появились дети! Двое, не меньше! Ты должен жить полноценной жизнью! Вот чего я желаю тебе, мой дорогой Тим. P.S. Это кольцо, или перстень, до конца не понял, я хотел подарить тебе на твой день рождения, он как раз совпадал с днем выписки. Делай с ним всё, что хочешь. Оставь на память или выкинь, как болезненное воспоминание. Просто знай, что воспоминания обо мне не должны мешать тебе полноценно жить! С любовью, Дрей, самому любимому человеку.» Вот так я каждый год провожу этот день. Отправляю жену с детьми в парк, уходу в дальнюю комнату, закрываю окна, достаю шкатулку и тихо плачу. Слезы льются градом, и я ничего не могу с ними поделать. Целый год я не вспоминаю об этой шкатулке и воспоминаниях, но сегодня всё выливается из меня. Взглянув на часы, я понимаю, что скоро три, а, значит, мне пора собираться. Умывшись, тем самым немного скрыв слезы, я иду на остановку автобусом. В это день я не пользуюсь машиной, Тим запретил, да и настроения нет следить за дорогой. Добравшись до нужного места, я выхожу из транспорта, покупаю цветы, на входе к кладбищу меня уже ждут Тим и Даниэль. Они всегда приходят со мной. Возможно, боятся как бы чего не учудил, а может и просто не хотят оставлять одного. Мы -молча приветствуем друг друга и проходим по дорожке. Наконец Даниэль решает разорвать молчание: -Тим, я всё хотел спросить тебя. Но обычно, ты выглядишь менее жизнеспособным. -Спрашивай. - Почему ты выбрал именно этот день? Прошло 10 лет, а они почти не изменились. Да, появилась седина, немного сгорбились. Тим собирается уйти из полиции, говорит, устал уже бегать. Даниэль ещё больше занялся теориями и не принимает участия в жизни пациентов. Но по характерам они всё те же. Тим следит за всеми- словно курица-наседка, стараясь направить на верный путь, когда это нужно, или дать подзатыльника. Кстати, он нашел своего брата- Брюса. Оказывается, он пришел только на начало «стычки», а как только, «запахло жареным» он красиво сбежал от туда и скрывался в другой стране, под чужим именем. И 6 лет назад решил, что ситуация разгладилась и приехал обратно. Тим до сих пор рассказывает, как открывает дверь, а там стоит Брюс, загорелый, счастливый с женой и тремя детьми. Тим сам его в этот момент убить хотел, но понял. Что брат боялся показаться, чтоб ни ему, ни семье не вредили. Теперь они вместе «вправляют мозги» Питу. Даниэль же всё такой же любопытный и не знает, когда его юмору нужно остановиться. Сейчас он идет слегка при обнимая Тома. Мне не трудно понять, что они вместе, хотя со со мной они этого и не скрывают. - В этот день мы с Дрем признались, что любим друг друга. Вот мы и пришли к нужной нам могиле с черной плитой. - Привет, Дрей.