***
Настроение у Чонгука было что ни на есть хорошее. Пары окончены, Чон свободен, впереди выходные, и парень совершенно точно знает, чем себя на них занять. — Даже не думай, оболтус мелкий, — ворчал Чимин, помешивая в сковороде овощи. — Но хён! — взвыл Гукк, смяв между пальцев край светло-зелёной скатерти. — Никаких «хён», я тебя не пущу, — яростно подсаливал баклажаны Пак. — Ты снова каких-нибудь дел наворотишь, а мне потом разгребать. Сколько жертв у тебя запланировано на эти выходные, а? Пять? Десять? — допытывался раздражённый Чимин. — Двенадцать, — насупился Чонгук. — Я хотел побить рекорд. Что в этом плохого, а, хён? — недовольно свёл брови Гук. — Для тебя это всё шутки? Развлечение? — накрыл сковородку крышкой Пак, подсев за стол к брату. — Нет, просто… — опустил взгляд Чон. — Я тебя не пущу, Чонгук-и. Одного не пущу. Хочешь, бери с собой деда, но сам ты никуда не пойдёшь, — строго пригрозил Чимин. — Я уже не маленький, мне не нужна опека, — пробубнил себе под нос Гукк. — А ты лезешь в мою жизнь! Достало! Нафиг ты мне сдался со своей опекой! — повысил голос парень, кинув пронзительный взгляд в брата. Глаза Чима расширились, отражая то ли страх, то ли боль, что внезапно кольнула в самом больном для него месте. Губы слегка задрожали, как задрожал бы сейчас и голос, если бы Чимин сказал хоть слово, но Пак молчал. Он лишь опустил в пол потерянный взгляд и, будто забитый, загнанный в угол щенок, осторожно поднялся со стула, разворачиваясь к плите. Чонгук никак не собирался обижать брата. Ему было сейчас так стыдно и обидно за свои необдуманные слова перед Чимином, что стоял у плиты, сгорбившись, без каких-либо эмоций помешивал овощи и хорошо ещё, если не плакал. Гук быстро поднялся с места и хотел было покинуть пределы кухни, но остановился в проходе. Совесть дальше не пускала. Нельзя так. Чим к себе такого отношения не заслужил. Он Чона кормит, заботится о нём, из кожи вон лезет, чтобы парень ни в чём не нуждался и чувствовал себя более-менее полноценным. А чем ему платит Чонгук за такую заботу? Шастает по ночам незнамо где, заставляет стыдиться и разгребать все свои проблемы, ещё и такие слова неприятные говорит этому ранимому русоволосому парню. Чонгук кинулся к стоящему у плиты Чимину и, внезапно, сжал того в крепких объятиях, зарывшись носом в плечо тёплой домашней водолазки брата. — Чимини-и-и-и, прости меня, ладно? Извини, пожалуйста, Чим! — чуть ли не рыдал Чон, до хруста сжимая паренька. Чимин звучно всхлипнул и, обернувшись лицом к Гуку, обнял того в ответ. — И ты меня! — бормотал Пак в плечо младшему. — Ты же знаешь, я же… — взвыл Чон. — Знаю, — крепко обнял Чим. — Но деда с собой, пожалуйста, всё же возьми.***
— Значится, так, — воодушевлённо выглядывал из кустов Юнги. — Гляди, какая идёт! — кивнул дед сидящему рядом Чонгуку в сторону идущей дамы. — Деда, она для меня старая, ей лет пятьдесят… — обречённо выдохнул Чон, подогнув под себя голые ноги. — Ну и зря, — повёл бровями Юнги. — Такая женщина, я бы… — расплылся в широкой улыбке дед, внезапно замолчав. — Сколько тебе лет, мелочь? — покосился на внука старикан. — Двадцать один, — покосился парень в ответ. — А, ну, тебе уже можно… — подполз Юнги к внуку, оккупировав руками ухо того, принявшись что-то шептать. Чонгук скривился в некой гримасе отвращения, но дослушал деда до конца. — Фу, дед, фу, — возмутился парнишка, засунув озябшие руки в глубокие карманы плаща. — Шо значит «фу»? — округлил глаза Юнги, вновь выглянув из кустов, отслеживая взглядом уходящую за пределы видимости женщину. — А думаешь, как ты на свет появился? Тебя в баклажанах нашли? — усмехнулся он. — Да, было бы неплохо… — поморщился Гукк, высунув чёрную макушку из кустов. — Чонни, родненький, она уходит! — задёргал парня за плечо дед. — Давай сюда плащ, я сам её догоню! Какая женщина пропадает… — не мог найти себе места он. — Дед, успокойся, пожалуйста, — шикнул Чонгук, прикладывая палец к губам, стараясь утихомирить неугомонного деда. Они сидели так в кустах ещё минут пять, ожидая какую-нибудь девушку, словно рыбаки, ждущие поклёвки. Но в такое время люди этот район не очень-то жаловали. У Чонгука слипались глаза, потому что дед молчал, возможно, дед уже даже спал, вот только парень этого не видел. — Эй! — воскликнул неспящий Юнги, чуть ли не подскочив с места, но Чонгук вовремя удержал того за ногу. — Гляди, девушка, это девушка, — зашептал дед, указывая пальцем на спешно шагающую в темноте особу. Силуэт выглядел молодо. Да и одежда была соответствующая. Чон улыбнулся во все тридцать два, воодушевившись тем, что список жертв сегодняшней ночи, наконец, будет открыт. Парень осторожно наблюдал из засады, ожидая выхода потенциальной жертвы на свет. Вот только, девушка попала под освещение фонаря и Чонгук узнал в ней Рину. Обречённо выдохнув, парень снова расселся под кустом, подложив под себя ноги. — Эй, чего ты? — непонимающе воззрился на него дед. — Эта-то тебе чем не угодила, разборчивый ты мой? — фыркнул он. — Это моя подруга, — коротко ответил Гук. – Подруга? — расплылся в улыбке старикан. — Та, с которой ты вчера приходил? Она же знает, что ты… Ты и перед ней? — вопросительно выгнул брови дед, ожидая ответа. — Да, перед ней тоже, — подпёр ладонью подбородок Чон. — О-о-о-о-о, — заиграл бровями мужчина, ткнув парня в плечо. — Ну ты мужик! Она тебя не сдала, да? Вы с ней…? — Мы друзья, дед, — протёр сонные глаза Чонгук. — Друзья, да? — задумался дед. Задумался и в ту же секунду вскочил на ноги, перепрыгнув через кусты. Послышалось хриплое «Му-ах-ах-ах-а» и пронзительный женский голос. Чонгук, осознав, что зря он отпустил деда, распахнул глаза и хотел было вскочить за ним, но не успел: тот уже вовсю тащил Рину в укрытие. Чон тут же подхватился на ноги и, перехватив кричащую девушку из рук деда, прижал к себе. — Тихо-тихо, Рина, это Чонгук, спокойно, — принялся поглаживать он испуганную девушку по волосам. — Дед, блин, ты нормальный? — недовольно свёл брови Гук, кинув сердитый взгляд на нашкодившего улыбающегося старикана, что приземлился на траву, на уже насиженное им место. — А что я? Я ничего, — продолжил наблюдение из-за кустов Юнги. — Ну у тебя и семейка… — проворчала Рина, тяжело дыша, всё ещё пытаясь перевести дух, но выходило это у девушки с трудом. — Извини, это мой дед Юнги, — продолжал прижимать к себе Рину Чонгук. — Приятно познакомиться, — выдавила из себя девушка, прикрыв глаза, прислонившись щекой к тёплой груди парня, что сейчас так успокаивающе поглаживал по волосам и прижимал к себе за спину. — Очень приятно, — усмехнулся дед. — Эй, малой, обнимахи более десяти секунд — признак любви, знал? Чонгук и Рина резко отскочили друг от друга на метр, внезапно начав любоваться небом, поправлять волосы и разговаривать о темах, прошедших сегодня в универе занятий. Юнги, явно добившийся того, чего хотел, сидел с абсолютно довольным выражением лица. Впереди дорога с фонарями, позади смущающаяся влюблённая молодёжь, сверху прекрасная полная луна. Романтика. — А вы здесь… Чем занимаетесь? — наконец поинтересовалась Рина. — А мы маньячим, — коротко ответил девушке дед. — Хочешь посмотреть? — похлопал по месту рядом с собой он. Рина осторожно подошла к нему, присев рядом на траве, а Чонгук немножечко опешил. — Вы серьёзно? — подскочил к девушке он. — Иди домой. — Нет, я хочу посмотреть, как это всё происходит со стороны, — подняла голову вверх Рина, оглядев растерянного Чона. — Ты же не фанат таких зрелищ, — усмехнулся Гук. — А ты раздевайся спиной, чтоб она не видела, — предложил дед. — Да, — согласно кивнула Рина. — Ох, отлично, так и буду делать, — раздражённо плюхнулся рядом с девушкой Чон. — Дорогуша, сегодня будет шоу, — театрально развёл руками дед, стараясь нагнать нужную атмосферу. — Сегодня он собирается поставить рекорд. Двенадцать девушек за ночь, представляешь? — улыбался он Рине. Девушка покосилась на явно нервничавшего Чона, что мелко качался вперёд-назад, пристально наблюдая за дорогой, стараясь не обращать внимания на рядом сидящих. — Ох, надо же, двенадцать… — пробормотала девушка, чьё лицо сейчас явно радость от такой новости не выражало. В глубине души Рине было даже обидно, что ещё утром этот парень целовал её, а теперь у него на очереди двенадцать девушек. Нет, она не ревнует. Просто друзья. Какая ревность между друзьями? Однако, всё равно обидно.***
Чонгук ловил уже пятую по счёту девушку, что с оглушительными криками убегала прочь, оставляя маньяка наедине с чувством моральной удовлетворённости и выполненного долга. Вот только теплее и лучше Чону от этого не становилось. Что-то было не так и ему это «что-то» совсем не нравилось, да и причину этого «чего-то» он прекрасно знал. Причина сидит сейчас с дедом в кустах и не даёт ему нормально думать о жертве как об объекте удовлетворения. Какая может быть охота, если всё желание к ней убили? Парень с недовольным выражением лица миновал кусты, буквально метая молнии в сидящих в засаде Рину и деда Юнги, что убивали ему сейчас всю атмосферу. — Уху, пять штук уже есть! — попытался поддержать внука дед, заметив его убитое выражение лица. — Давайте расходиться, я устал, — безразлично выпалил Гук, завернувшись в сторону дома. Рина хотела было подняться, развернуть парня и спросить, что же случилось, но дед задержал девушку, помотав головой в знак того, что не стоит. — Если ты сейчас попробуешь узнать, в чём дело, вы поссоритесь, поверь, я хорошо знаю его, — мягко улыбнулся старик, привстав с газонной травы, помогая подняться и девушке. — Но что такое? — удивилась Рина, поднявшись на ноги, немного пошатнувшись с непривычки. — Он тебя стесняется, — спрятал руки по карманам дед, подняв голову в небо. — Он… — повернулась девушка к стремительно уходящему Чонгуку. — Может быть, ему не нравится, когда за этим наблюдают другие, а я пришла и всё ему испортила… — Да нет же, он стесняется именно тебя, — усмехнулся дед, медленно выползая из кустов на освещённый тротуар. «Просто влюбился парень, вот и стесняется» — подумал про себя Юнги, мечтательно улыбнувшись.