Начинающий Эксгибиционист

      Тэхён, покусившийся на святое, был смирён недобрым взглядом со стороны Чонгука, а от Рины ещё и получил отличный такой подзатыльник, на что лишь улыбнулся широко, мило, будто его не ударили, высказав своё «А-та-та», а по головке погладили и похвалили. Чона такой расклад событий совершенно не радовал. Опасность наступала ему на пятки, и он это каждой клеточкой тела чувствовал. Всё же, видимо, не только на пятки. Опасность, мягко говоря, уже топтала его целиком. Так не пойдёт.       Гук мысленно тысячу раз запомнил этого Тэхёна и направился прочь от кабинета. ***       Темнота окутывала слабо освещённые коридоры учебного корпуса. Вдоль одного из таких коридоров спешно перемещалась Пак Рина с набитой ненужными бумагами чёрной сумкой наперевес. На том конце рекреации послышалось громкое: «Подожди меня!» от Ким Тэхёна, и девушка закатила глаза, заметно ускорив шаг. Парень где-то там гремел ключом в попытке закрыть кабинет, а девушка уже благополучно скрылась за отгороженной стеной лестничной клеткой.       Ким бежал как мог, каштановые волосы на макушке подпрыгивали, подошвы кроссовок отталкивались от пола. Из тёмного угла, внезапно, на свет вытянулись две руки, в одну секунду затянув спешащего за девушкой парня в тень. — Ай, — пробормотал Тэхён, когда чьи-то крепкие руки припечатали его к стенке, приподняв за воротник немного вверх. — Покушаться на чужое вздумал? — зло проворчал Чонгук, сильнее сжав в пальцах чужую ткань. — Ты в курсе, что…? — Тебя это раздражает, да? — хитро ухмыльнулся Ким, а у Чона аж левый глаз задёргался. — Что я обнимаю её. — Впервые я предвижу чью-то смерть, Ким Тэхён! — зашипел сквозь зубы Гук, ещё выше подтянув руками высокого парня так, что Тэ пришлось встать на носочки.       Ким на прямую угрозу лишь улыбнулся так широко и искренне, а в глазах не было ни капли страха. Храбрый — подумали вы? Идиот — заключил Чонгук. — А может быть мне хочется её обнимать? — беззаботно пожал плечами Тэхён, а у Гука задёргался второй глаз. — Да неужели? — запрокинул голову назад Чон, нервно ухмыльнувшись куда-то в потолок. — А ты не в курсе, что Рина — моя женщина? — Ничего страшного, я тебя не осуждаю, — ласково улыбнулся Ким, отрицательно замотав головой.       Гук встряхнул парня, уставившись на того самым убийственным взглядом, на который только был способен, а непрошибаемый Ким Тэ смотрел на обидчика осоловело и, кажется, совершенно не беспокоился за свою жизнь. Либо вечный добряк Чон Чонгук страха не внушал, либо вся проблема была в самом Ким Тэхёне. — Рина — моя судьба, — промурлыкал себе под нос Тэ. — Что-что, прости? — показательно навострил уши Гук. — Рина — моя судьба, — повторился Ким. — С чего бы это? Она вообще-то моя судьба. Это моя девушка, алё, эй! — пощёлкал пальцами перед лицом каштанововолосого Чон. — Ты не понимаешь, — вновь замотал головой парень. — У неё причёска, как в клипе у Джи Драгона, а значит, она моя судьба.       Чонгук не особо желал вникать в логику вещей в голове Тэхёна. Он откровенно не понимал. — Нет, — коротко отрезал черноволосый. — Что «нет»? — Нет, не судьба. — Откуда тебе знать? Ты же никогда не встречал свою судьбу, — снисходительно похлопал по плечу Гука Тэ. — Я тебя сейчас ударю! — с какими-то истеричными нотками в голосе вскрикнул Чон, и Ким в ту же секунду выскользнул из некогда крепкого захвата, пустившись бежать в сторону лестницы. — Стой на месте!!! *** — Чонни, как ты, малыш? — встречал почти с порога внука дед Намджун. — Дед, прекращай, — раздражённо пробурчал себе под нос Гук, скинув с плеча сумку, проходя вглубь квартиры. — Эй, нет, мужик, он же пацан, ему не нравятся такие нежности, — шепнул старику дед Юнги. — Но Чимин так часто с ним говорит, — сделал серьёзное лицо светловолосый старик, задумчиво уперев взгляд в удаляющегося внука. — Чимин себе это может позволить, он ему мать, — усмехнулся Юнги, хлопнув мужчину по плечу. — Не умеешь ты с детьми общаться. — Как будто ты умеешь, — оттопырил челюсть дед Намджун. — Эй, пацан! — крикнул внука старик Юнги, уложив ладони по карманам домашнего халата, но ответа так и не последовало. — Зато ТЫ умеешь с детьми общаться, — перевесил руку через плечо низенького Юнги дед Намджун. — Чонни, как ты, малыш? — промурлыкал Чимин, выскочив прямо на младшего, ухватил того за лицо с обеих сторон и переместил одну ладошку на лоб. — Ты хорошо себя чувствуешь? Вроде не горячий… — обеспокоенно бегал по лицу Гука взглядом Чим. — Хён, я хорошо, я здоров, — ласково улыбнулся Чонгук, взявшись пальцами за беспокойную тёплую ладонь брата, благодарно кивнув тому. — Как? Как он это делает? — сокрушался из прихожей дед Юнги. — Природное обаяние, — обиженно хмыкнул дед Намджун, растерянно зачесав светлую чёлку куда-то вверх. ***       Чимин точно не понял, как это случилось, ведь он прекрасно помнит, что за час до этого он присел в кресло и заснул, но когда парень очнулся, его плечи уже окутывали эффектной чёрной кожанкой и активно выпинывали из квартиры. Чим сопротивлялся, хватался за все попадающиеся под руки косяки и молил о пощаде, но деды были неумолимы. — Я же в домашнем! — кричал на всю лестничную клетку русоволосый в каких-то поношенных синих джинсах и широкой чёрной кофте, под кожанкой. — Щас так модно, всё путём, — успокаивал дед Намджун, да только как-то неспокойно было Чимину, который прекрасно понимал, куда и зачем его тащат. — Ну что, парни, второй такой ночи этот город с нами не выдержит! — вскинул руки в воздух дед Юнги, активно перебирая подошвой ботинок ступеньки вниз. — Отожжём как следует! ***       Чонгук не спеша перебирал подошвами любимых ботинок по пустующей, хорошо освещённой аллее ночного парка и думал о том, что если его пропажу в такое время заметят дома, то ему, как минимум, не поздоровится.       Снова голые ноги над тимберлендами, снова чёрное пальто и заправленные в него немного подмёрзшие ладони. Вот только пальто уже не дедово, а Чимина, оно Чону ниже колена, что уже само по себе выглядит более пристойно, чем предыдущий вариант, да, к тому же, и под пальто Гук совсем не голый. Он в шортах. С плохими привычками ведь нужно бороться не сразу, а постепенно, верно? Нужно с чего-то начинать.       Случайно прошедшая мимо девушка не сильно желала рассматривать неизвестного парня, и внешний вид черноволосого остался без внимания. А Чону, в свою очередь, безумно хотелось вот просто взять и оголиться перед незнакомкой. Просто все мышцы ломило от желания подкормить дьявола, заседающего в самом центре парня. Невозможное ощущение противоречивости здравых и не совсем здравых команд мозга. Придётся терпеть. Как же ему хочется сейчас увидеть Рину… Безумно хочется, чтобы обняли, пожалели, поняли. ***       Громкие, гудящие басы били по черепной коробке, толпа проникалась ритмом и входила в некий танцевальный транс.       Чимину хотелось выть. Чимин был в центре зала, на этот раз абсолютно трезвый, и его заставляли танцевать. Парня окружали деды не первой трезвости в компании каких-то молодых, активно идущих на контакт девушек на любой вкус и цвет. Чимину было некомфортно. Ну не умеет он на трезвую голову веселиться, а алкоголь на парня влияет не лучшим образом, образом, которого русоволосый впоследствии не помнит. Опасно. Пак Чимин не любит опасности, ему по душе что-то домашнее, тёплое, от чего не сгорают в таком количестве нервные клетки.       Чим кое-как скользнул в толпу. Ему ну никак не хочется быть в самом центре всего этого, ему будет куда спокойнее где-нибудь в сторонке. Где-нибудь у барной стойки на высоком, обшитом кожей стульчике. С затесавшейся в карманах домашней кофты пряжей и спицами. Так-то лучше, это успокаивает. ***       Чонгук сидел на скамейке прямо под подъездом Рины и смотрел на горящее светом окно девушки. Парень закинул на скамейку ноги, прижав те к себе, спрятав под пальто, чтобы не дай бог не напугать своим видом случайно проходящих мимо соседей девушки. Вот только на часах два ночи, на улице ни души, а Чон зря переживал. — Кынёга тонагаё, — внезапно нарушил тишину парень, запев. — Нанын амугото халь су опсоё… Сарани тонагаё о-оооооу… [BigBang — If you]       Гук качался из стороны в сторону в такт лирической песни, свободно орудуя приятным мелодичным голосом, постепенно смелея, используя всё больше предыхания, хрипотцы и украшений. Прекрасный вышел бы певец. Вот только не в два часа ночи! — ИФ ЮЮЮЮЮЮЮЮЮ, — со всем скопившимся в груди чувством протянул Чон, и в одной из квартир загавкала собака. — ИФ ЮЮЮЮ-У-УУУУУУУУУ, — уже откровенно взвыл черноволосый, запрокинув голову назад, зажмурившись, вняв чьему-то мату со второго этажа, но так и не прекратив петь. — АЧЖИ НОМУ НЫТЧЖИ АНАТАМЁН…! — Ты больной?! — послышался треск открывающейся створки окна и до боли знакомый голос.       Чонгук открыл глаза, поймав взглядом свесившуюся по грудь Рину. Гук ярко улыбнулся и заворожено выдохнул. — Я пришёл поговорить, — сообщил Чон. — Ты время видел? — шикнули ему в ответ. — Шёл маньячить, так и иди дальше, не пугай соседей, — фыркнула девушка, недовольно окинув взглядом внешний вид сумасшедшего. — Я не маньячу, я там не голый, я в шортах, — начал спешно расстёгивать пальто парень, оголяя немного смуглую кожу ключиц, груди… — СТОП! — крикнула Рина, нервно зачесав короткие чёрные волосы назад. — Прекращай. — Но я ведь, в самом деле, не голый. — Верю, только не раздевайся, прошу тебя… — Тебя это смущает? — беззаботно взглянул своими большими чёрными глазами на девушку Гук, подмяв под ряд милых верхних зубок нижнюю губу, а Рина принялась забираться внутрь квартиры, поспешно утягивая за собой створки окна. — Стой! — обеспокоенно вскрикнул Чонгук, и девушка замерла, взглянув на парня. — Рина, — так нежно и трепетно произнёс он её имя. — Ты очень… Очень красивая, — разомкнул тонкие розовые губы Чон.       Створки окна резко хлопнули, оставляя где-то на улице и Гука, и эту ночь. — Глупая, — беззлобно усмехнулся парень.