___________________________
Несколько месяцев спустя Сэм был шокирован больше, чем от смерти Джона Сноу. Смерть в эти дни была всюду, но зима, по-видимому, уже нет. Она внезапно уступила весне. Каждый мейстер и архимейстер в Староместе был вне себя из-за резкой смены сезонов, ибо никогда в истории человечества зима не была столь короткой. От Медвежьего острова до Арбора мейстеры писали о тающем снеге и настолько высокой температуре, что дамы снимали свои меховые плащи, оставаясь в более легкой одежде. Сэма интересовало, какие погодные условия были на Стене, но, как ни странно, со времени того ворона от Боуэна Марша оттуда или из любой другой северной твердыни не было ни слова. Сенешаль не очень хотел отправлять белого ворона, возвещающего о приходе весны, потому что зима могла вернуться с удвоенной силой. Но тем не менее, в древних залах Цитадели и вдоль мощеных улиц Староместа люди шептались, что предвещание Старков, наконец, опровергнуто. На горизонте близко была не зима, а лето.__________________________
По настоянию Аллераса Сэм начал регулярно посещать кабаки близ Цитадели. Не то чтобы он пристрастился к выпивке, нет, но это был лучший способ узнать новости со всего Вестероса. Или раздутые слухи, коими являлось большинство вестей. Аллерас любил говорить, что архимейстеры, наверное, так погружены в свои исследования, что до сих пор думают, что на Железном Троне сидит Роберт Баратеон. Сэм с неохотой согласился со Сфинксом. В библиотеке Цитадели было достаточно книг, чтобы занять человека в течение многих жизней; так занять, что нынешние события в Вестеросе покажутся всего лишь досадным отвлечением. Но, несмотря на то, что Сэм любил читать и учиться, у него не было никакого желания стать ученым отшельником. И вот Сэм начал складывать воедино то, что произошло после необъяснимой смены сезонов. Томмен Баратеон все еще держал Железный Трон, это определенно, но Ланнистеры и Тиреллы готовы были перегрызть друг другу глотки. Солдаты Дорна вторглись в Штормовые Земли, подняв знамена предполагаемого Эйгона Таргариена. Флот Эурона Грейджоя был разбит ужасным штормом, когда он планировал разграбить Ланниспорт, а флота Виктариона Грейджоя не видели уже год. Но больше всего Сэма интересовали истории, доходящие с Севера. «Говорят, что Станнис Баратеон утопил армии Фреев и Болтонов в каком-то замерзшем озере близ Винтерфелла…» «Станнис захватил Винтерфелл? Это старые новости. Он победил какое-то чудовище за Стеной, поэтому-то и нет больше зимы!» «Ну, я слышал, что он принес в жертву свою красную ведьму, чтобы поменять время года. Или она застыла на Стене вместе с его королевой. Но она определенно не идет вместе с его войском.» «Станнис Баратеон получил поддержку Белой Гавани даже после того, как лорд Мандерли казнил его лукового рыцаря. Может, толстый лорд почувствовал раскаяние?» «Последние силы всего Севера пошли за Станнисом Баратеоном, и он нашел золото, чтобы нанять сорок тысяч наемников из Браавоса.» Нанял Станнис десять, сорок или даже сто тысяч наемников, не было никаких сомнений в том, что он и его армия неуклонно пробиваются на юг, одерживая победу за победой. Казалось, никто в Староместе не думал о том, что Болтоны пали. Но когда Станнис прошел через Перешеек, сравнял с землей Близнецы и выгнал Ланнистеров из Риверрана и Харренхолла, тогда люди начали понимать, что король Томмен может более не усидеть на Железном Троне. Все разговоры о Станнисе заставляли Сэма думать о Джоне. Его первый друг и истинный брат, скорее всего, был бы доволен тем, как поворачивались события, несмотря на клятву в нейтралитете, данной Ночному Дозору. В голове Сэма внезапно отозвались слова Джона: «Смерть и разрушение — вот что я хочу принести дому Ланнистеров… Если Станнис сумеет поднять Север…» Он захватил Север, Джон, и взял обратно Винтерфелл, с грустью подумал Сэм. Может, Станнис принесет смерть и разрушение Ланнистерам, как ты хотел. Мне так жаль, что ты не жив, чтобы увидеть это.________________________
Однажды вечером Сэм сидел в одной из многочисленных таверн на Медовичке и слушал Лео Тирелла, потягивая сидр. Обычно Сэм избегал Лео всякий раз, когда это было возможно, но он не мог отрицать, что его коллега-служитель был на удивление хорошо информирован. Он приходился кузеном или кем-то там лорду Тиреллу, который регулярно слал ему воронов. В этот раз в письме рассказывалось о великой победе сил Тиреллов у Штормового Предела, где в настоящее время на пике покоилась голова Эйгона Таргариена. Сэм закрыл уши от подробных описаний кровопролития, но он чуть не выплюнул сидр, когда Лео начал говорить о лютоволке. — Говорят, что Станнис Баратеон идет в бой рядом с лютоволком, который стал ему ближе собственной тени. — Лютоволк? Лео бросил на Сэма любопытный взгляд и отвел его обратно к письму. — Большой белый зверь с когтями из валирийской стали, говорится здесь. — Он белый? — Сердце Сэма учащенно забилось. Призрак был белым, а в том злополучном письме от Боуэна Марша не было никакого упоминания, что лютоволк Джона был убит вместе с ним. Что если волк нашел Станниса и принял его в качестве нового хозяина теперь, когда Джон мертв? — Ты уверен? — Белый, черный, серый — какая разница, Смертоносный? Это, вероятно, просто слух. — Но все слухи основаны на правде! — воскликнул Сэм, вставая со стула. В таверне вдруг замолчали, и большинство посетителей (многие из которых были послушниками Цитадели) уставились на Сэма и Лео. Лео, казалось, понял, что к нему теперь приковано еще больше внимания, чем раньше, поэтому он задрал голову и довольно резко откинул свои светло-пепельные волосы с глаз, затем встал и медленно направился к Сэму. — Слухи и правда. Это то, о чем наши дорогие архимейстеры читают лекции в последнее время? Сэм ничего не ответил. — Если ты думаешь, что в этой истории с лютоволком есть правда, то что это за правда? Станнис Баратеон приручил лютоволка, и поэтому Север поднялся за ним? Или нашел Старка? Не хочу тебя разочаровывать, но все Старки мертвы, даже тот ублюдок, что послал тебя сюда, в Цитадель. Бран Старк все еще жив где-то за Стеной. И ты больший ублюдок, чем Джон был когда-либо. Сэм заставил себя успокоиться, чтобы ненароком не ляпнуть кое-что из своих мыслей. Не поддавайся на его провокации, Сэм. Это всего лишь глупый, ленивый Лео Тирелл. Ты выковал больше звеньев, чем он, а он находится в Цитадели намного дольше тебя. Но Сэм не мог удержаться от дрожи, и тот послал ему торжествующую улыбку. — И с каких это пор тебя заботит олень, поклоняющийся огню? Дома Тарли и Тирелл всегда поддерживали законного короля Баратеона, и мы скоро победим Станниса раз и навсегда. Думаю, можно найти пику и для головы лютоволка, если он существует. Не говори ему ничего, Сэм, позже ты только пожалеешь об этом. Если бы он хотел, он бы спросил у Лео, почему Дом Тиреллов поддержал Ренли Баратеона в то время, как на Железном Троне сидел Джоффри. Но это того не стоило, и Сэма никогда не заботило по-настоящему, кого поддерживал его отец или где он марширует со своей армией. В настоящее время он брат Ночного Дозора, и это не должно его волновать. Даже если Станнис защищал государство от нежити за Стеной, в то время как Томмен играл со своими игрушками. Подстрекаемый этой мыслью, Сэм повернулся на каблуках и вышел из таверны под смех Лео. Было бы больше пользы, если бы он сейчас спал в своей постели или, возможно, читал медицинский труд, на который ссылался архимейстер Эброз на своей последней лекции. Ночной Дозор не принимает участия, Ночной Дозор не принимает участия, Ночной Дозор не принимает участия… Меня не заботит, если Станнис восторжествует. Я просто заинтересован в поиске правды, пытался говорить себе Сэм. Если он с трудом поспевал за своими чувствами в том, кто должен победить в этой войне, то что же последние пару лет чувствовал Джон? Сначала Сэм завидовал ему, его большой, дружной семье. Слыша, как Джон говорил о Винтерфелле, он многое готов был отдать, чтобы вырасти бастардом Неда Старка вместо наследника Рендилла Тарли. Но когда с юга начали прилетать вороны, принося Джону вести о смерти — нет, убийстве — его отца и братьев, одну за другой, то… Сэм был рад, что не мог поменяться с ним местами. Лютоволк с длинными когтями из валирийской стали… почему-то это звучит так похоже на Джона. Если бы это было правдой, грустно подумал Сэм, проваливаясь в прерывистый сон.__________________________
Несколько месяцев спустя в Старомест из всех уголков страны пришли новости о великой победе Станниса Баратеона в Королевской Гавани. В настоящее время он занимал Железный Трон, и у него больше не было открытых врагов. Цитадель, наконец, решила, что весна пришла, и Сэм помогал отправлять белых воронов во все концы Вестероса. Он поколебался, прежде чем отправить ворона на Стену, любопытствуя, что случилось там с его братьями, и все ли еще Иные обманчиво таились. Лео Тирелл в эти дни был неразговорчив и принялся за учебу с таким пылом, какого от него никто не ожидал. Сэм задался вопросом, насколько это было связано с судьбой Мейса Тирелла: лорд Хайгардена, видимо, выбрал надеть черное, а не быть преданным суду короля Станниса за преступления против короны. Хотя Тиреллы и сохранили Хайгарден за собой, их огромные богатства и земли изрядно уменьшились. А что касалось его отца… Сэм подумал, что отправится в седьмое пекло (или в ад, который имелся у Старых богов) за то, что не испытывал никаких угрызений совести, узнав, что отец лишился руки в великой битве при Королевской Гавани. Теперь он узнает, каково быть отребьем в фехтовании…_____________________________
— Архимейстер Эброз, поздравляю Вас с назначением великим мейстером. После смерти мейстера Пицеля последующие великие мейстеры держались на своем посту не более нескольких месяцев. Сэм надеялся, что Эброз, архимейстер, славившийся своим мастерством в области медицины, будет более удачлив, чтобы королевство, наконец, обрело относительный покой. Относительный. — Как ты думаешь, я вызвал тебя в свои покои просто за тем, чтобы в сотый раз за этот день выслушать лесть, Сэмвелл? Никакое количество лести не заставит меня забыть, как ты упал в обморок во время моей последней лекции. Сэм уставился на свои ноги. — Но Вы вскрыли глазное яблоко, и… — И оно смотрело на тебя? Глаза, как правило, это и делают. — Мне очень жаль, великий мейстер. Эброз махнул рукой. — Не волнуйся об этом, мальчик. Но имей в виду, что в один день ты сможешь сохранить человеку зрение, если будешь знать, как работает глаз. В любом случае, я вызвал тебя в мои покои сегодня, чтобы обсудить твое направление после того, как твоя цепь будет выкована. — Направление? Но я дал клятву Ночному Дозору. Я не могу служить нигде, кроме замка на Стене. — Сэм бросил на Эброза озадаченный взгляд, но сухощавый архимейстер деловито прошаривал гору свитков на столе. — Так оно и было бы, но я только что получил довольно интересное письмо от короля Станниса. Он освобождает тебя от клятв Ночному Дозору при условии, что ты будешь служить мейстером у лорда Винтерфелла. — Винтерфелла? — Сэм уставился на Эброза. Он неверно его расслышал, вот что. Это было единственным объяснением абсурдной мысли того, что Станнис Баратеон хотя бы запомнил его имя, не говоря уже о том, что он помнил о его отправке в Цитадель. Но Сэм определенно не мог назвать нового великого мейстера лгуном в лицо. — Кто лорд Винтерфелла? — наконец спросил Сэм. — Мне следует забрать твое звено по истории, Сэмвелл? — ответил Эброз. — Какая семья правила Винтерфеллом на протяжении восьми тысяч лет? — Старки, — машинально ответил Сэм. — Но все говорят, что Старки все мертвы. — Мог ли Бран Старк как-то вернуться назад через Стену? Или одна из сестер Джона, наконец-то, нашлась; возможно, та, которой он дал меч? — По всей видимости, король нашел Старка, и я не ошибусь, если скажу, что этот «лорд Джон Старк» не один из тех оживших трупов, которых ты обнаружил за Стеной. Сэм замолк и молчал довольно долго, уверенный в том, что на его лице отпечаталось в высшей степени недоверчивое выражение. Говорят, что Станнис Баратеон идет в бой с лютоволком рядом с собой… большой белый зверь с длинными когтями из валирийской стали… — Это невозможно. — Ты должен поверить в это, Сэмвелл. Ты можешь быть прав в том, что лорд-командующий Джон Сноу мертв, но лорд Джон Старк определенно жив. Или новый король позволит использовать кому-то имя Старка? Ты поедешь со мной в Красный Замок, чтобы служить какое-то время моим учеником согласно просьбе лорда Старка. Он будет находиться в столице некоторое время, помогая королю Станнису, и я не вижу никаких оснований отказать ему. Цитадель должна начать строить благосклонные отношения с этим новым королем Баратеоном и его союзниками, когда Ланнистеры и Тиреллы больше не контролируют трон. Эброз не дал Сэму времени ответить. Старик резко встал, расправил мантию и жестом предложил ему следовать за ним из его комнаты. — Прошу, собери свои вещи. Мы будем ехать вверх по Дороге Роз две недели, и, кроме того, по пути остановимся в Роговом Холме. Ты, должно быть, будешь рад увидеть свой родной замок, не так ли?_____________________________
Архимейстер Эброз не доверил ему письмо с печатью короля Станниса, но отдал другое, с печатью в виде белого лютоволка. Он долго смотрел на нее и на аккуратную надпись «Сэмвеллу Тарли», любопытствуя, проснется ли он, когда начнет взламывать печать, потому что это, несомненно, был сон. Счастливых концов не бывает, Сэм. Уж сейчас-то ты должен это знать. Сделав глубокий вдох, Сэм сломал печать с лютоволком… Сэм, Надеюсь, у тебя все хорошо, и ты доволен жизнью в Цитадели. Я сожалею о всех горестях, которые тебе пришлось пережить после ухода со Стены; я только пытался сделать все в интересах Дозора и то, что, я думал, тебя порадует. Надеюсь, что ты примешь предложение короля Станниса стать мейстером Винтерфелла, когда твое обучение завершится. Если ты захочешь вернуться на Стену и выполнить долг перед Ночным Дозором, я это полностью пойму. Но если согласишься на предложение короля Станниса, я тебя отпускаю в Рогов Холм забрать Лилли с ребенком — если они там — и взять их в Винтерфелл, где счастливо воспитывается другой мальчик. Призрак растерзал руку твоего отца, когда тот пытался снять голову короля Станниса в битве при Королевской Гавани. Он потерял руку, и я думаю, будет преуменьшением сказать, что твой отец хочет моей смерти. Джон Старк, лорд Винтерфелла и Хранитель Севера. Почерк был Джона, это точно. И Лилли… сколько людей знало о ней, а также о том, что она была в Роговом Холме? Нет, Джон был единственным человеком, который мог написать это письмо. Сэм хотел задать Джону буквально тысячу вопросов, а именно: как, седьмое пекло, он был еще жив? И как он был убежден поступиться клятвами Ночному Дозору, чтобы стать лордом Старком из Винтерфелла? Полагаю, единственный для меня способ узнать это — отправиться в Королевскую Гавань, подумал Сэм. Но мог ли он быть освобожден от своих обетов Ночному Дозору? Была ли какая-то лазейка, о которой он не знал? Предложение стать мейстером Винтерфелла было заманчиво, очень заманчиво, особенно с перспективой того, что Лилли тоже будет жить там. Он не думал о ней месяцами, но это не мешало ему видеть ее в своих снах каждую ночь. Да, он поедет с великим мейстером Эброзом только затем, чтобы увидеть Лилли и Джона. И чтобы выразить свою благодарность Призраку.