Волк - это призвание.

      Я очнулся в Больничном крыле и первым кого я увидел, был Дамблдор. Больше здесь никого не было, даже мадам Помфри. Я нервно осмотрелся, вспоминая причину, почему я здесь оказался и, застонав, накрылся одеялом с головой. Дамблдор хихикнул на мое поведение. Я недоуменно выглянул из своего укрытия и внимательно посмотрел на Директора, чтобы удостовериться, что с ним все нормально. Мало ли, может он все же сошел с ума, все же возраст у него большой. Он с улыбкой и пониманием смотрел на меня, я немного расслабился под этим взглядом. — Гарри, мне очень жаль, что так произошло. Я надеюсь, ты не будешь считать, что все настолько плохо? Ведь во всем есть свои плюсы? — И какие в этом плюсы, Директор? — мой голос был немного другим. Более грубым и как будто слегка рычащим. Я в шоке округлил глаза. — Да, ты уже изменился Гарри. И довольно сильно, хочу заметить. Ты ничего не замечаешь?       Я отбросил одеяло и оглядел себя. Вроде мышц стало больше, но я все еще довольно худой. Мясо само собой не нарастет, для этого нужно больше еды. Я заметил, что стал чуть выше. Я провел рукой по лицу и в шоке уставился на Дамблдора. Видимо теперь это будет моей обычной реакцией. — Очки. Мне больше не нужны очки. Вы могли бы наколдовать зеркало, я хочу посмотреть на себя.       Директор взмахнул палочкой, и появилось большое зеркало в золоченой раме. Я встал с кровати и принялся внимательно себя осматривать. Я действительно стал выше, как и мышц стало чуть больше. Плечи стали шире, руки более мощными, а глаза стали еще более миндалевидными и чуть ярче блестели зеленым, чем раньше. Волосы были, как обычно взъерошены, а клыки стали длиннее, чем раньше. Так же лицо стало чуть более хищным.       Я прошелся по палате, замечая, что двигаюсь по-другому и хожу неестественно тихо, а потом вздохнул, что привело к оглушительному чиху. Я чувствовал слишком остро все запахи Больничного крыла. Каждое зелье, каждую простынь, каждую пылинку, запах деревянных полок и пыльных листов книг, запах домовиков, которые недавно здесь убирались и запах волшебника. Я непроизвольно зарычал, и в шоке закрыл рот обеими руками, уставившись на Директора с немым вопросом. Люпин так себя никогда не вел. Он выглядел как совершенно обычный человек. — Дело в том Гарри, что Люпин так и не смог принять то, что он оборотень и зверь всегда существует отдельно от него, поэтому он ничего не помнит во время полнолуния. Если ты сможешь это принять, то все будет по-другому. Ты станешь сильнее, быстрее. Ты истинный оборотень. — Как понять, истинный? В учебниках об этом не говорилось. — Видишь ли, Гарри, дело в том, что когда-то в семье Поттеров были оборотни, твои предки, но со временем кровь магов победила и Поттеры стали обычными волшебниками. Может и более сильными, чем другие и превосходными анимагами, но простыми людьми. Укусив тебя, Люпин, конечно, совершил ужасный проступок, но для тебя это не так уж и плохо. Ты станешь великим оборотнем, первым среди равных. — Это все очень интересно, Профессор, но как я буду учиться? Как я буду жить у Дурслей? А если я не смогу себя контролировать в полнолуние? — Боюсь, пока полнолуние не наступит, мы этого не узнаем. Ты будешь жить у Сириуса. Да, я все уже знаю и возобновил его дело в Визенгамоте. Его оправдают, поверь мне. К сожалению, кровная защита больше не сработает, твоя кровь сейчас немного отличается от той, которой должна была быть. Не переживай, Гарри. Твои друзья тебя поддержат. — А если нет? — Зачем тогда ты с ними дружишь, если не доверяешь? — Я боюсь их потерять. — Лучше встретить страх лицом к лицу, или я ошибаюсь? Ты ведь до этого так и действовал. — Одно дело, встретиться с врагом. — Я думаю, ты можешь им верить. Профессора Люпина они приняли. И не против него, хотя он и напал на них. — Я поговорю с ними. — Я рассчитываю на это. Отдыхай, Гарри. Мадам Помфри может разозлиться, что я утомил тебя. — Боюсь все в точности до наоборот. Я чувствую такую энергию. — Привыкай. Думаю, тебе не помешают дополнительные тренировки. Бег или что-то в этом роде. Энергия должна находить выход. — Спасибо за совет. А я смогу продолжить учебу? — Разумеется, Гарри. Но боюсь, твою новую сущность мы должны держать в секрете. Если у тебя получится полностью слиться с ней и перекидываться не только в полнолуние, то мы зарегистрируем тебя, как анимага и проблема будет решена. — А это реально? Я о таком не читал. — Об этом вообще мало кто знает. Я же изучал этот феномен, чтобы помочь Люпину, но, к сожалению, он так и не смог принять своего зверя, как себя самого. А в тебя я верю, Гарри. Ты всегда умел меня удивлять. Думаю, и теперь удивишь. — Я буду стараться, Директор.       Дамблдор ушел, оставив меня наедине со своими мыслями. Эта информация была более чем успокаивающий для меня, но я все же, боялся этого. Я стал темной тварью, по крайней мере, так считает общество, и я сделаю все, чтобы никто об этом не узнал. Я, конечно, все расскажу своим друзьям, но страх быть отвергнутым никуда не девался.       Я всегда чувствовал себя чужим среди других людей. У Дурслей это чувство особенно преобладало, хотя находясь в волшебном мире, я стал привыкать к тому, что я особенный, к тому же толпа студентов не забывала мне напоминать об этом. Но теперь и в волшебном мире я буду для всех чужим, если правда откроется. Осталась только надежда на то, что Директор окажется прав, и я не буду зверем в человеке, а стану мирно сосуществовать со своей второй сущностью.       Я пока не чувствовал ничего чужого в себе. Я ощущал себя как никогда свободным, было такое чувство, что мне даже дышать стало легче, не говоря о других вещах. Мое зрение было потрясающим - я видел до такой степени четко, что даже будучи в очках, я так не видел. Хотя запахи меня немного смущали - они были слишком яркими и насыщенными для меня.       Раздались тихие шаги, я почувствовал странный запах, и появилось такое чувство, что у меня волосы встали дыбом. Я непроизвольно соскочил с кровати и тихо зарычал в сторону, откуда шел человек. Если его можно было назвать человеком. Это был Люпин, и он явно был удивлен такой встрече с моей стороны. Он опустил голову и застыл на месте. Мои инстинкты вопили, что это опасно, но разум говорил, что профессор мне ничего не сделает. Я хрипло заговорил с ним: — Профессор Люпин. Простите за такую встречу, я, к сожалению пока не вполне контролирую свои порывы. — Гарри. Прости меня, я так виноват перед тобой. Если бы я не забыл про зелье, ничего бы не было. Ты был бы в безопасности и не знал этого ощущения. — Пока рано говорить о сожалениях, Сэр. Пока я вижу только плюсы в своем состоянии. В принципе Дамблдор тоже не особо расстроен. — Я знаю, но это не умоляет моей вины. Ты когда-нибудь сможешь меня простить? — Я и не злюсь на вас. Вы будете жить со мной и Сириусом? Вместе нам будет легче во время полнолуния. — Боюсь, это будет плохой идеей. Наши волки станут драться за соперничество, и боюсь, что итог битвы мы не предугадаем. — Я понимаю. Если честно, то у меня сильное желание вас ударить, простите, Сэр. — Я не обижаюсь. Видимо ты хорошо общаешься со своей сущностью. Не отвергай ее, Гарри. Я не хочу, чтобы ты мучился также, как и я. — Не могу обещать, но стараться буду точно, профессор. Это в моих интересах. — Да. В твоих. Я, пожалуй, пойду, не буду тебя нервировать. Я могу тебе иногда писать? — Конечно, профессор. Я буду рад. — Хорошо. Отдыхай, скоро зайдут твои друзья. Я советую открыть им всю правду, в свое время мне это очень помогло. — Спасибо за совет.       Профессор ушел, и я вернулся в кровать. Дрожь начала сходить, все же рядом с ним я чувствовал себя не в своей тарелке, теперь я явно чувствовал в себе изменения. И я не чувствовал, что это не моя часть, а что-то отдельное от меня. Надеюсь, это хорошо.       Я лежал и смотрел в потолок. Время тянулось медленно, укус уже прошел и я ждал, когда меня навестят Рон с Гермионой. Я еще раз осмотрел себя в зеркало уже без одежды, когда ходил в ванную. Мне понравилось то, что я увидел. Нужно теперь поддерживать свою форму. Двигаться мне стало легче, я никогда не был неуклюжим или медлительным, но теперь в моих движениях появилось нечто новое, я бы назвал это звериной грацией. Я двигался очень пластично и легко, как будто танцуя, и в то же время я постоянно настороженно оглядывал территорию вокруг себя. Новые чувства были весьма интересны, я чувствовал себя как никогда собой. Я стал целым и мне это нравилось.       Послышались быстрые шаги, и я почувствовал новые запахи. От Рона пахло сдобой и мятой, а от Гермионы книжной пылью и корицей. Сочетание их запахов было интересным. Я оглядел их и отвернулся. Они застыли недалеко от моей койки и не решались начать разговор первыми. — Гарри, с Сириусом все хорошо? Почему ты в Больничном крыле? Дамблдор ничего не рассказывает, — как обычно первой начала говорить Гермиона, она всегда была смелой и не боялась отстаивать свое мнение и говорить с людьми обо всем. Настоящая львица.       Я глубоко вздохнул и заговорил своим новым голосом, повернувшись в их сторону. По их глазам я понял, что они заметили изменения в моей внешности. — Сядьте. Пожалуйста. Мне надо вам кое-что рассказать. И прежде чем я это скажу, мне нужно знать, мы друзья? — Конечно, Гарри. Ты нас обижаешь таким вопросом. — А ты, Рон? Что скажешь? — Ты мой самый лучший друг, Гарри. Мерлин, да ты мне ближе, чем родные братья, о чем речь? — Я рад, что вы так считаете, надеюсь то, что я вам расскажу, этого не изменит. — Ну, ты же не реинкарнация Темного Лорда?       Я засмеялся. Смех был немного странным, как будто лающим. Вот, как смеются волки. — Ты даже смеяться стал по-другому. Но не могу сказать, что изменения плохие. Ты стал еще более красивым. И без очков тебе намного лучше. Но может, ты уже расскажешь, что случилось с тобой? — Меня укусил Люпин.       Рон сел на кровать с маху, а Гермиона в шоке уставилась на меня. Я глубоко вздохнул и продолжил говорить: — Я, скорее всего не буду таким, как он, Дамблдор сказал мне, что если я приму свою сущность и стану истинным оборотнем, как мои предки, то я буду что-то вроде анимага. Правда, кусать все равно никого нельзя. — Я о таком не знала. — Я тоже говорил это Директору, но он сказал, что об этом вообще мало кто знает. Как и о том, что мои предки были истинными оборотнями, и только спустя несколько поколений они перестали ими быть, окончательно став простыми волшебниками с даром к анимагии. — Это, наверное, круто, если так и будет, конечно. Чем мы можем тебе помочь, Гарри? — спросил Рон.       Я ему благодарно улыбнулся, и Гермиона взяла меня за руку в знак поддержки. Ее прикосновение не причинило мне неудобства, и я окончательно расслабился, что не осталось незамеченным для моих друзей. Они ободряюще улыбнулись. — Будьте рядом. И оставайтесь моими друзьями. — Мы могли бы стать анимагами, чтобы помогать тебе во время полнолуния. — Это было бы здорово, Гермиона. Мой отец и крестный так и сделали для Люпина в свое время. — Ну, мы ничем не хуже. Ты хорошо себя чувствуешь? — Знаешь, как ни странно, я чувствую себя лучше, чем когда-либо. Как будто в первый раз дышу полной грудью. Я чувствую себя свободным. — Это ведь хорошо, да? — Я надеюсь. Но теперь у меня хорошее зрение и я чувствую все запахи. Это даже немного раздражает. — А чем я пахну? — Рон! Такие вопросы задавать неприлично! — Да ладно, Гермиона. Как будто тебе самой не интересно? — Интересно. Но у меня есть чувство такта. — Ты, Рон, пахнешь сдобой и мятой, а ты, Гермиона, книгами и корицей. — Интересно. А Дамблдор чем пахнет? — Лимоном и травой. Очень светлое сочетание запахов. Люпин пахнет чужим волком. — Это круто, так все чувствовать. Хотя даже не знаю. — Я надеюсь, что буду адекватным волком. Если все будет хорошо, буду таскать вам палочку, представляешь, ручной волк?       Мы рассмеялись и продолжили болтать ни о чем. Друзья приняли меня и я расслабился. Впервые в своей недолгой жизни я почувствовал, что я свободен и даже счастлив. Они ушли ближе к вечеру и ко мне наконец-то, подошла мадам Помфри. От нее пахло лекарствами и цветами. Очень интересное сочетание запахов. Она долго проверяла меня, но держать меня в Больничном крыле причин не было, и она отпустила меня.       Хогвартс был тихим и темным. Был уже поздний вечер и отбой уже прошел. У меня был листок от медикаведьмы о том, что я задержался после отбоя в Больничном крыле, и я спокойно шел по коридорам. Я почуял его еще за два коридора. Пахло зельями и озоном. Снейп патрулировал коридоры. Я вышел на него через два поворота, и он встал на расстоянии от меня. Я остановился, и принялся разглядывать его. Опасности с его стороны я не ощущал. Скорее я чувствовал безопасность, находясь рядом с ним, что было для меня очень странным чувством. Я решил нарушить эту неуютную тишину темного коридора: — Добрый вечер, профессор Снейп. Вот записка от мадам Помфри, она меня чуть задержала в Больничном крыле. Но спать там не было необходимости. — Не волнуйтесь, мистер Поттер. Я не буду снимать с вас баллы. Добивать людей не в моих привычках. — Что вы имеете в виду? — Вам и так должно быть плохо от осознания того, кем вы стали. Добавлять вам проблем я не намерен. Это было бы чрезмерно даже для меня. — Мне не плохо от этого, а скорее хорошо. Я, наконец-то стал тем, кем должен быть. Именно так я себя и ощущаю сейчас. А от вас приятно пахнет, Профессор. — Минус десять баллов с Гриффиндора за дерзость, Поттер. Я рад, что вас не сломила даже такая проблема. Думаю, я в вас ошибался. — И в чем же вы ошибались, Сэр? — Вы не такой уж надменный и самонадеянный. Вы вдвойне хуже. Надеюсь, вам не пригодятся зелья, потому что у меня явно не будет для вас времени в предстоящем году. — О, можете не беспокоиться. Я хорошо буду себя контролировать. — Сомневаюсь в ваших способностях, Поттер. Идите в свою гостиную. Вас заждались друзья. — Не сомневаюсь в этом. Доброй ночи, Сэр.       Снейп взмахнул мантией и быстро ушел в сторону лестницы. Я вздохнул еще раз, принюхавшись. Запах и в правду был приятным. Я улыбнулся и направился в сторону гостиной. Там сидели только все Уизли и Гермиона. Я внимательно посмотрел на друзей, и они покачали головой, объясняя, что ничего не говорили о моей новой сущности. Я облегченно выдохнул и приземлился в любимое кресло у камина. Джинни на меня удивленно уставилась, а я принюхался. От нее пахло почти так же, как и от Рона, только вместо мяты был запах мелисы. От близнецов пахло травой и сахаром. Странное сочетание. Я оглядел их и улыбнулся. — Ты изменился Гарри, ничего не хочешь нам рассказать? — Нет. Мне дали какое-то зелье и вот. Видимо оно вылечило меня от всех болезней. — Это весьма любопытно, что за зелье? — Откуда я знаю? Мне никто не говорил об этом. Но результатом я более чем доволен. — Мы читали в утренних газетах, что будет суд над Блэком. Его считают невиновным, представляешь? — Да. Я знаю, что он не виновен. Теперь знаю. Он мой крестный, представляете? И этим летом я буду жить у него. — Круто. Если у него есть камин, мы сможем видеться чаще. — Не могу сказать, что мне понравился этот способ перемещения, но я попробую. Я немного устал за этот день, думаю, пора спать. Завтра домой? — Да. Мы с ребятами собрали твои вещи, не переживай. Мантия и карта на дне чемодана, метла в футляре. — Спасибо, Рон. Ты мне очень помог.       Я пожелал всем спокойной ночи и поднялся в свою спальню. Запахи в комнате меня не очень радовали. Пахло потом и толпой. Со стороны Невилла пахло травами и шоколадом. Симус пах пожаром и лесом, а Дин пах шерстью и водой. Любопытные запахи для моего носа. Но мне не нравилось, что спать придется на такой открытой местности с этими людьми. Я чувствовал себя зверем в клетке, и это было весьма правильное сравнение. Нужно будет потом поговорить об этом с Дамблдором, может он сможет пойти мне на встречу и выдать отдельную комнату. Я переоделся в пижамные штаны, которые стали мне коротковатыми и со вздохом лег на кровать. Майку я решил не надевать.       Проснулся я от изумленного вздоха. Симус стоял в комнате и изумленно оглядывал меня. Я уставился на него в ответ, и он улыбнулся мне. — Ты где так накачался, Гарри? Я раньше за тобой такого не замечал. — Ну, знаешь, квиддич и все дела. Видимо мне это помогает, — я посмотрел на него еще раз и, потянувшись, встал с кровати. — Тебе что, дали зелье для роста? — Мне дали зелье, чтобы поправить здоровье. И я немного прибавил в росте, весе и у меня исправилось зрение. — Я не знал, что такое бывает. — Я тоже. Но мне его готовил Дамблдор, а он, как ученик Фламеля очень хорош в зельях. По крайней мере, на вкус это было не так ужасно, как обычно. — Это неплохо. Мы собрали твои вещи. — Я знаю, спасибо, парни. Я, пожалуй, пойду в душ. Надо смыть с себя запахи Больничного крыла. — Ага. Иди.       Я вышел из спальни, захватив полотенце. В душевых было пусто, и я спокойно принял душ и вытерся. Натянув на себя нижнее белье и пижамные штаны, я вернулся в спальню. Выбрав первые попавшиеся джинсы и футболку, я натянул их вместо пижамы. Джинсы были коротковаты, и я удлинил их с помощью магии. Майка была в обтяжку, подчеркивая мою новую мускулатуру. Ну, в майках меня еще никто не видел, так что никто и не удивится. Мне было слишком жарко, чтобы накидывать сверху мантию, а так как это был последний завтрак в замке, то форму можно было не надевать.       Пока я шел на завтрак, то понял, что нужно было замотаться в мантию посильней и напялить капюшон. Так на меня смотрели только в начале первого курса. Видимо они посчитали меня красивым, смотрели в основном девушки, но встречались и завистливые взгляды парней. Было весьма странно, что все так пялятся. Как будто они раньше меня не видели. Раздался знакомый голос, слегка растягивающий гласные. — Что, Поттер, решил покорить всех внешностью, раз уж умом не получилось?       От Малфоя пахло яблоком и молоком. Я внимательно оглядел его и хищно улыбнулся. От моей улыбки он передернулся. Я грациозно подошёл к нему поближе и заговорил: — Что, Малфой, завидуешь, что ты не привлекаешь такое внимание? Хочешь быть на моем месте? Тут нет проблем. Попроси кого-нибудь убить своих родителей и пустить в тебя Аваду. Если выживешь, то станешь более знаменитым, чем я.       Драко с ненавистью в глазах посмотрел на меня и затем вернул свое обычное выражение безразличия на лице. — Что ты, Поттер, какая жалость? Мне тебя не жалко. Ты так хочешь быть признанным, что делаешь для этого все. Это так… Печально. — Да ты раскусил меня! Не думал, что ты так умен, Малфой. Попроси, чтобы профессора прибавили тебе баллов за твои гениальные догадки, — я улыбнулся и продолжил свой путь в Большой зал, оставив ошарашенного Малфоя позади.       Я сел на свое место и в Зал залетели совы с экстренным выпуском «Ежедневного Пророка». Я взял у Букли газету и развернул ее. На главной странице было улыбающееся лицо моего крестного и огромный заголовок «Сириус Блэк Невиновен». Это было настоящей сенсацией. Я не стал читать статью, мне было достаточно заголовка. Теперь у меня есть своя семья. Стая. Я даже думать стал, как волк. Это было весьма забавно.       После завтрака все ученики дружно пошли к каретам, чтобы отправиться к Хогвартс-экспрессу. Мы сели с Роном и Гермионой втроем и наложили заклинания, чтобы нас не подслушали. — А где ты будешь проводить полнолуние? — Не знаю пока. Обсудим это с Сириусом. Он будет со мной, как анимаг, он может не бояться. — Это хорошо, что он будет тебя поддерживать. Я в середине июля приеду в Нору, и мы начнем заниматься с Роном Анимагией. — Учеба летом. Всю жизнь об этом мечтал. — Рон! Мы это делаем для Гарри. — Только из-за этого я и согласен. — То есть тебя не прельщает мысль, что ты сможешь превращаться в животное? — Ну, смотря в какое. — Узнаем, когда я приеду. Для этого нужно провести много расчетов. — Я попрошу Сириуса вам помочь. Он ведь это уже все сделал в свое время. — Хорошая идея!       Мы ехали и болтали всю дорогу. Первый раз, за всю учебу в Хогвартсе я был рад тому, что возвращаюсь домой. Наверное, потому, что у меня теперь есть этот дом. На вокзале меня ждал Сириус. Выглядел он значительно лучше. Конечно, болезненный цвет лица и излишняя худоба никуда не ушла от него, но общий вид стал намного приличней. Одет он был в джинсы и майку, а сверху накинул кожаную куртку. Очень по-маггловски.       Я улыбнулся ему и обнял. Мой крестный пах шерстью и виноградом. Весьма неплохо. Мимо величественно прошли Малфои, я не стал принюхиваться, слишком много лишних запахов вокруг. Сириус протянул мне ручку, и я схватился за нее. Через мгновение, в которое меня протянуло по трубе перемещения, мы оказались в пыльной гостиной весьма запущенного дома. — Прости за грязь. Сам понимаешь, здесь давно никто не жил, а я убрался только в спальнях. Домовой эльф меня не хочет слушать. — А может, я с ним поговорю? Эльфы меня любят. — Попробуй. Кикимер!       Появился эльф. Выглядел он еще более жалко, чем Добби. Я внимательно оглядел его. — Привет Кикимер. Как дела? Тебе не скучно одному в этом огромном доме? — Полукровка спрашивает Кикимера о том, как его дела? — Да, Кикимер. Я спрашиваю. — Кикимеру скучно. Совсем нет работы. — Ты так думаешь? А, по-моему, дома довольно грязно. — Кикимер не хочет убирать дом для предателя дома Блэков. Неблагодарный хозяин разбил сердце моей хозяйки и требует, чтобы я ему служил. — А ты хочешь свободы? — Нет. Кикимер живет, чтобы служить роду Блэк. — Но ты ведь не служишь. Сириус последний Блэк, а ты его не слушаешь. Ты плохой эльф, Кикимер, боюсь тебе нужно уйти. — Кикимер просит не освобождать его, Кикимер исправится. Что прикажете делать Кикимеру, Хозяин Сириус? — Приготовь ужин и уберись в доме. — Через полчаса в малой столовой, Хозяин! — эльф исчез, а Сириус с улыбкой посмотрел на меня. — Ты молодец. Из тебя бы вышел хороший Слизеринец! — Ну, Шляпа предлагала мне этот вариант. Вернее, настаивала на нем. Но я не хотел там учиться. — Почему? — Я поссорился перед распределением с Малфоем и мне он жутко не понравился. Из-за него я и не захотел там учиться. — Да. Весело тебе было. А как ты себя вообще чувствуешь? Изменения на лицо. — Я чувствую себя очень хорошо. Свободным. — Дамблдор все объяснил мне. Будем тренироваться по его указаниям. Твоя комната будет напротив моей - там раньше жил мой младший брат. Он умер, к сожалению. Хотя я даже не знаю, как. — Жаль. А ты как? Как прошел суд? — Быстро. Мне дали сыворотку правды и суд длился после этого ровно десять минут. Министр был явно недоволен этим. — Я представляю. Думаю нам пора идти в столовую. — Идем.       Вечер прошел весьма тихо. Мы поужинали, немного поболтали и разошлись по спальням. Уснул я очень быстро.