Волк - это призвание.

      Лето у Сириуса проходило замечательно. Я много тренировался и читал книги библиотеки рода Блэк, эльф был в восторге, что наследник его хозяина посвящается в магию великого рода. Я только улыбался на его замечания и продолжал свои занятия. Крестный был удивлен, что я так люблю учиться, и пытался меня растормошить. У него получалось, моя неуемная энергия требовала выхода и мы стали заниматься еще больше, чем обычно. Я не чувствовал в себе раздвоения личности, как это описывалось в учебнике, я был волком сам по себе и не отделял эту часть от самого себя. Мы были одним целым и идеально дополняли друг друга.       Я несколько раз виделся с Уизли и развлекался с ними, играя в квиддич. Гермиона на днях должна была приехать в Нору и начать тренировать Анимагию. Сириус согласился отдать им свои записи, что облегчило им задачу. Завтра должно наступить мое первое полнолуние, и я был еще более активен, чем прежде. Энергия билась через край, и я ходил бегать по парку три раза, учитывая, что мы с Сириусом провели еще и несколько дуэлей.       Мое новое состояние мне очень нравилось, и я не скрывал это от других. Хотя для всех это было странным поведением. Все же не просто так оборотней считают темными тварями. Темная магия стала даваться мне легче, а Патронуса стало вызывать сложнее, хотя тут больше проблема в отсутствии счастливых воспоминаний, но живя с Сириусом, я надеялся их приобрести.       И вот настал тот самый день. Я проснулся раньше времени, такое чувство, что я выпил море кофе, я был возбужден, и сердце билось чаще, чем обычно. Я пробежал пять миль и вернулся домой к завтраку. Приняв душ и перекусив, мы с Сириусом принялись тренироваться в магии. Дамблдор наложил специальные заклятия, чтобы мою магию не засекли в этом доме и я смог свободно тренироваться. Это действительно очень мне помогало.       Наступил вечер, и мы с крестным спустились в подвал. Он вместе с Директором заклинанием расширили его до невероятных размеров и наколдовали здесь настоящий лес. Даже запахи присутствовали. Взошла луна и я начал превращаться. В книгах писалось, что это очень больно, ощущения должны были быть такими, будто у меня ломаются кости, но этого не было. Я просто опустился на четвереньки и стал волком мгновенно, было чувство, как будто я плавно перетек из одного состояния в другое. Я удивленно посмотрел на Сириуса, который уже превратился в пса и сел, махая хвостом и внимательно смотря на него. Крестный превратился в человека и направил на меня палочку. Я наклонил голову и посмотрел на него. Улыбаться я не решился, все же у волков зубы приличные, не хотелось испугать крестного. — Ты все понимаешь?       Я кивнул ему своей мордой тихонько заскулив. Звук получился весьма забавный. Лаять я точно не мог. — Это замечательно. Тебе было больно? Ты так быстро превратился, как будто принял форму анимага.       Я отрицательно качнул своей мордой и завыл. Он засмеялся своим лающим смехом. Оказывается мы весьма похоже смеялись, да и говорили. Видимо на моего крестного повлияла его форма. Как и на меня моя. Я встал на лапы и качнул головой, показывая, что хочу пробежаться по волшебному лесу. Крестный превратился в пса, и мы отправились наперегонки по зачарованному подвалу. Мы поохотились на трансфигурированых Сириусом зайцев, повыли на искусственную луну и под утро уснули, прижавшись друг другу боками. Разбудил меня голос Дамблдора: — Гарри. ТЫ меня слышишь?       Я хотел ему ответить, но понял, что я еще волк и тихо заскулил. — Тебе надо превратиться самому. Уже день, а ты еще в своей форме. Видимо придется учиться самостоятельному превращению раньше, чем я планировал.       Я посмотрел на него и попытался показать, чтобы он объяснил, как мне вернуться в свою человеческую форму. — Подумай о чем-то таком, что ты не сможешь сделать в форме волка. Ты не должен разделять эти формы, как самостоятельные друг от друга, а то ты станешь таким, как Люпин. Ты должен просто представить то, для чего нужны руки и голос.       Я представил полет на метле. В этой форме я явно не смогу летать, и я превратился в человека. Я был без одежды, и Сириус накинул на меня халат. Я ему улыбнулся и повернулся к Директору. — Спасибо. Я на самом деле не могу понять разницу в том, когда я человек или волк. Это для меня слишком равнозначно. — И что ты представил, чтобы стать человеком? — Что хочу полетать на метле. — Умно. — Ты весь в отца. Не можешь жить без полетов. — Да, мне об этом еще на первом курсе говорили. — Как ты себя чувствуешь? Усталость или боль в мышцах? — Нет. Я чувствую себя как обычно, хотя по сравнению с предыдущими двумя днями моя энергия поубавилась. — Слава Мерлину. А то ты пробежал за эти дни больше, чем я за всю жизнь.       Мы все дружно рассмеялись над этим заявлением и прошли в столовую, где Кикимер уже подавал обед для нас. Наевшись, мы продолжили свой разговор. Директор что-то хотел от меня добиться, и мне было очень интересно чего. Он всегда так скрытен. И считает меня ребенком. Я не спорю, по сравнению с ним все мы дети, но мне кажется, я заслуживаю знать правду. — Гарри, у тебя есть ко мне вопрос? — Вы что-то скрываете от меня, Сэр. Что-то очень важное. Я хотел бы знать, если это касается меня. — Дело в том, Гарри, что Темный Лорд не погиб и ты это, разумеется, знаешь, ты встречался с ним не раз.       Я внимательно следил за ним, пока он говорил. Директор явно подбирал слова, будто боялся сказать что-то лишнее. — И когда он встретился с тобой на втором курсе, все прошло необычно, я прав? — Да. Он был молод и не знал своего будущего, кроме того, что ему рассказывала Джинни. Но к чему вы ведете? — Этот дневник, был не просто его воспоминанием, он был частью его души. — Дамблдор, ты уверен, что Гарри следует знать об этом? — Да, Сириус. Боюсь, Гарри уже не такой ребенок, как нам кажется, правда, мистер Поттер? Как проходили тренировки в Тайной комнате? — Что? И когда ты собирался мне рассказать об этом? — Что рассказать? Что я тренировался целый год, чтобы при встрече тебя убить. Не лучшая тема для разговора, не находишь? — Да, Гарри. Не лучшая. — А я и забыл, что от вас ничего не скроешь, Директор. Кроме некоторых мелочей в виде Василиска или Темного Лорда в затылке профессора. — Я не всесилен, Гарри. Ты должен понять, что я не просто Директор и в школе бываю не так часто, как хотелось бы. Просто студенты об этом не знают, ведь я появляюсь на всех приемах пищи. — Я не обвиняю вас, мне просто было интересно, не соврете ли вы мне. — Ты чувствуешь, когда тебе врут? — Да. Это весьма полезное умение, как оказалось. Когда начнем тренировки по моему превращению? — Думаю через неделю. Мы сейчас рассматриваем новые законы против оборотней, к сожалению, они ухудшат ваше положение и скорее всего его примут. Я старался этого не допустить. — Я верю вам. Я буду осторожным. И буду стараться сам попробовать и потренироваться, пока вас не будет. — Было бы неплохо. Но при Сириусе, пожалуйста. — Разумеется, Сэр. — Ладно, мне пора. Спасибо за чудесный обед.       Директор ушел, и мы с крестным остались наедине. Тишина угнетала и мы молча направились в тренировочный зал. Дуэль была долгой, и победил, конечно, Сириус. Все же опыта у него намного больше. Да и знаний тоже.       После первого полнолуния дни летели незаметно, и вскоре наступил день рождения. Праздновали мы в Норе, там все же было светлее и приятней, да и можно было поиграть в квиддич. Гермиона и Рон уже выяснили свои анимагические формы и усердно тренировались. Рон был тигром, а Гермиона пумой. Семейство кошачьих в сборе, все же не просто так их определили в Гриффиндор. Зато друзья явно были в восторге от своих форм, хотя проблема того, что эти животные совсем не обитают в Англии, была, и мы решили, что превращаться они будут только в волшебном мире, во избежание. А регистрироваться потом будем вместе, когда я освою свободное превращение.       Люпин часто мне писал и давал советы, хотя от него советов нормальных ждать и не следовало, он совершенно не понимал, почему мне нравится быть оборотнем, как и другие в принципе. А я полностью слился со своим зверем и благодаря Дамблдору смог превратиться в волка днем. Я любил обе свои формы, но в виде волка чувствовал себя более свободным в движениях, в виде человека — в чувствах. Так делить было легче, по разговору с Директором я понял, что у меня получилось добиться того, о чем пишут только в легендах. Я стал истинным оборотнем и мне это нравилось.       Сириус говорил, что я очень красивый волк, мех у меня черного цвета, а над глазами белая молния, все как и у человека. Так же Профессор, наконец-то рассказал мне о дневнике Тома Рэддла и о том, что до того, как Люпин меня укусил, я был таким же, как этот дневник. Но мой волк изгнал чужую сущность из меня, поэтому тогда я упал в обморок перед Дамблдором, А из моего шрама засочилась черная субстанция. Не могу сказать, что я был не рад тому, что избавился от него, я был просто счастлив. Ведь Директор просто не знал, что есть такие способы избавления от этого, он боялся, что мне придется умереть.       Скандал был знатный, особенно Сириус громко кричал на Директора. Но мы понимали, что он не причём, что он мог сказать? И когда? Я не хотел бы прожить жизнь с мыслью, что она может оборваться в любой момент. Успокоившись, мы продолжили изучать мои способности.       Я еще немного вырос и на мне начало появляться мясо. Мышцы стали намного заметнее, а Сириус заметил, что от меня исходит прямо-таки животный магнетизм и девушки точно обратят на это свое внимание, но для меня не это было главным. Я стал одного роста с крестным и вырасту еще, вот это было приятным дополнением. Хотя теперь в качестве ловца я был и крупноват, но моя скорость не уменьшилась, а прибавилась, как и сила. Я был очень силен, тут никто не мог с этим поспорить, я мог поднять очень тяжелый вес, не напрягаясь, а люди для меня по ощущениям были как лист бумаги раньше. Легкие и хрупкие. Все смеялись над этим сравнением, но как-то нервно. Все же они побаивались моей новой сущности, но я не обижался, все же веками люди боялись моего вида, и вряд ли то, что я стал таким, что-то изменит, ведь я опять исключение из правил.       Остаток лета проходил в постоянных тренировках. Я уже свободно перекидывался к концу августа, и было решено, что когда мои друзья освоят анимагию, мы зарегистрируемся в министерстве. Мы с Директором так же освоили мое мгновенное превращение в человека, в случае если они захотят превратить меня обратно насильно, играл свою роль я замечательно. Превращения давались мне вполне естественно и легко, что очень радовало Дамблдора, в прочем, как и Сириуса. Я наслаждался своей новой силой и внешностью, я выглядел старше своих сверстников, хотя раньше все было в точности, да наоборот, я был самым маленьким и невзрачным. А сейчас глаза сияли, шевелюра стала чуть более послушной, а мышцы красиво перекатывались под смуглой кожей. И мне никогда не было холодно, температура моего тела стала выше, чем у людей. А себя я перестал считать человеком, и для меня это не было плохой идеей.       Первого сентября мы с Крестным перенеслись на вокзал с помощью портключа. Вещи у меня были в небольшой кожаной сумке с заклятием расширения, подкрепленного рунами, чтобы оно со временем не перестало действовать. Подарок Гермионы на день рождения. А в руках я нес метлу, Сириус держал клетку с моей совой. Букля немного побаивалась меня, но мы нашли с ней общий язык. Все же животным легче общаться друг с другом. На вокзале было множество запахов, в том числе и не самых приятных и я сосредоточился на запахе крестного, чтобы не отвлекаться.       Пройдя, наконец, к поезду и заняв купе, мы вышли, ожидая Уизли с Гермионой. Они, как обычно пришли в последние минуты. Быстро простившись со старшими, мы заняли свои места в купе. Запечатав дверь, Рон с Гермионой продемонстрировали мне свои успехи в освоении анимагии. Они уже могли превращать свои руки и глаза, что было первой ступенью. Я за них порадовался и сказал, что я уже свободно превращаюсь, но не буду демонстрировать. Мы засмеялись и продолжили болтать ни о чем. И, как обычно в наше купе не мог не зайти Малфой. Я знал заранее, что он придет, по запаху, но странно, что он пришел один. Он оглядел наше купе и зашел в него, закрыв за собой дверь, и сел напротив меня. От него пахло страхом и решимостью одновременно. — Малфой, ты проспорил что ли? Что ты делаешь в нашем купе? — Поттер, мне нужна помощь. — И с чего бы мне помогать тебе? — Ну, ты же герой. Ты всем помогаешь. — И где это говорилось? — Ладно, давай не будем спорить. У меня проблемы. — Я уже понял, видимо огромные, раз уж ты пришел ко мне. — К нам домой приходил этот предатель Петтигрю. У него какие-то дела с моим отцом, но он, ведь говорил, что был под империусом! И я понял, что мне всегда врали. Я никогда не был против магглорожденных, это все влияние отца. Да мне вообще ты нравишься Грейнджер, если быть предельно честным. А он, оказывается, служил, Служил! Мой отец — жалкий слуга. — Да, быть слугой полукровки неприятно. — О чем ты говоришь? Темный лорд — полукровка? — Это не главное. Так в чем суть твоей просьбы? — Я хочу встретиться с твоим крестным и обсудить возможность жить с ним. Он ведь мой родной дядя и был на стороне нормальных волшебников. А не этих маньяков. Они же пытали чистокровных до сумасшествия, вы знали?       Мы отрицательно помотали головами. — Родителей Невилла. Они в святом Мунго с того времени и находятся. И как можно быть на их стороне, когда они равнозначно убивают всех. Не на их стороне, значит против. Да волшебников просто не останется, если так поступать. А ты, Поттер, ты силен и тебя будут защищать, а с тобой я смогу быть в безопасности. — А ты сможешь бросить родителей и уйти из дома? А что будет на твоем родном факультете? — Никто не должен знать. На факультете все будет в порядке, у нас все нормально относятся ко всем волшебникам. Знаешь, у нас много полукровок и не только с маггловской кровью, но и с кровью волшебных существ. — Это весьма любопытно. А что твоя мать? — Ей все равно. Она меня, конечно, любит, но свое положение она любит больше. — Я напишу крестному. Но я живу с ним. — Я догадываюсь. Знаешь, Поттер, я себя вел так, по отношению к тебе, только по одной причине. — И по какой? — Детская обида на то, что ты не пожал мою руку. — Да. С таким предложением, которое ты мне говорил, ты еще и удивляешься. — Ну, я привык, так воспитали, в конце концов. А сейчас? Ты пожал бы мне руку? — Да, — я протянул ему руку и он со вздохом облегчения мне пожал ее.       Он остался сидеть с нами, и мы принялись обсуждать квиддич и чемпионат мира по нему. И конец чемпионата, когда кто-то напал на лагерь и выпустил в небо черную метку. Я не ходил туда из-за полнолуния. Все же я не мог не перекидываться в эту ночь. Драко явно был напуган этим происшествием и очень не хотел становиться таким же, как его отец. Это было самым необычным, что случилось за долгое время. Я никогда не ожидал, что Малфой, тот, кто всегда прикрывается своим отцом, решит пойти против него. — А ты очень изменился за лето, Поттер. Пил зелья для роста мышц и костей? — Нет. Сам вырос и много занимался бегом и другими вещами. Я не привык сидеть на месте. — Да уж. Ну не могу сказать, что это не пошло тебе на пользу. Как и отсутствие очков. Мерлин, ты стал красивее меня. — Не расстраивайся, Драко. У вас совершенно противоположная красота. Ты очень светлый и красивый, как ангел, а Гарри темный, как дьявол. Противоположности. — Да, но все же, все девушки будут за тобой бегать, чтобы ты пригласил их на бал. — Да. Парадная мантия, как я мог забыть. Кстати, надо переодеться в форму. Гермиона, ты первая? — Да.       Мы вышли из купе, обсуждая новые метлы для квиддича и то, как круто летать на Молнии. Я пообещал Драко дать прокатиться. Гермиона открыла дверь и вышла, а мы зашли переодеться. Драко был уже в форме, так что он остался с Гермионой. Рон еле слышно заговорил. Но для меня это было достаточно громко: — Ты ему веришь? Это же Малфой, вдруг ему отец приказал сблизиться с тобой? — Все возможно. Я поговорю с Директором и крестным. Пусть они сами решают, что с ним делать. — Правильное решение.       Мы открыли дверь, чтобы Драко и Гермиона вошли к нам. Остаток пути прошел незаметно. На праздничном ужине все косились на меня. Даже новость о Турнире Трех Волшебников не могла их отвлечь. А девушки стали строить мне глазки. Я почуял приятный запах и посмотрел напротив. За столом Силизерина, рядом с Драко сидела красивая брюнетка с красивыми синими глазами. От нее пахло морем и озоном. Очень вкусное сочетание. — Гермиона, а кто та девушка, что сидит рядом с Драко. — Это Дафна Гринграсс. Ледяная королева Слизерина. — Почему ледяная? — Она абсолютно безэмоциональная. Но очень красивая. Понравилась? — От нее очень вкусно пахнет. Хотя запах моря мне не так нравится, как леса, но все же, приятно. — Это бесполезно. Лучше смотри на девушек у нас или любом другом факультете, кроме Слизерина. — Я подумаю над этим. А ты пойдешь со мной на бал? — Почему я? — От тебя вкусно пахнет и я только с тобой смогу расслабиться и наслаждаться вечером. — Эй, а я? — Боюсь, Рон, нас не поймут, если мы будем танцевать с тобой. — Я имею в виду, что тоже хотел бы пойти с Гермионой. — Поздно, друг мой. — Хорошо. Лаванда. Ты пойдешь со мной на бал? — Конечно, Рон. — Вот, все уже по парам. Мы быстрые. Главное все сделать вовремя, а то потом всех лучших разберут. А я не могу отдать кому-то чужому нашу Гермиону. — Какой ты собственник. — Я волк, — тихо прошептал я ей на ухо. — Я помню. Но это не отменяет того факта, что ты переборщил немного. — Я постараюсь. Но ничего не обещаю.       Мы рассмеялись и решили, что пора идти в гостиную. Там мы немного поболтали, сидя на любимых диванах и ближе к ночи разошлись. Дамблдор все же выделил мне спальню, объяснив это тем, что мне опасно находиться в общей спальне, ведь предатель все еще на свободе. Мои однокурсники не стали возражать против этого.       Я довольно лег на свою кровать. Здесь не было чужих запахов, и я чувствовал себя в безопасности. Все же свои новые инстинкты тяжело сдерживать, когда рядом столько народу и хотя бы ночью мне нужно от этого отдохнуть. Первое сентября было крайне необычным. Интересно, что нам принесет этот год?