Подмена объекта

Ни окна, ни пролета, ни двери, Только черная мертвая ночь. В ней, забыв о грядущем, Спят усталые звери, Отовсюду ушедшие прочь. Им не хочется помнить о прошлом, В этом прошлом так много смертей… В этом прошлом - прохлада клеток острожных, И мелодия ржавых цепей. Им не хочется знать, где их корни, Их надежды - вдали от беды. Их свобода - все время уходить от погони, На бегу заметая следы. Звери смотрят в печальное небо, Все пытаясь узреть неба край. И на ужин у них - ломтик черствого хлеба, Да подернутый тиною чай. Расскажи мне, о чем твое горе! Я приму твою боль, как свою. Жаль, что все остальные – Разбежались по норам, Нас оставив на самом краю. Спой мне песню про крест и про купол, Про надежду, и веру всех вер. А любовь - это клетка. Я опять загнан в угол… Как беспомощный, раненый зверь. И ни окна, ни пролета, ни двери…

Один такой крылья сделал Две полуобнаженные фигуры в живописных красных лохмотьях — еще немного посидели, бездумно пялясь. Со дна кратера в мидгардское небо. Размышляя каждый о чем-то невеселом своем. — Давно прозвенел последний трамвай, но все не летит — первый звездолет. Осталось мне — что? Посидеть у окна. И, видно, еще подождать! Скрестив ноги, в позе йоги, на подоконнике… Ладно. Чего уселись как потерпевшие… Словно два папуаса на бережку. Надобно выбираться! Пошли, что ли, австралийский абориген. Двигай телом. Трамвай Желание — за нами все равно не приедет, — решительно вздохнула наконец Ферра. — А вот кто другой может, — сумрачно согласился с ней Тор на правах заслуженного бывальца.  — Надо двигаться. Покуда служба «Щит» не наехала. Они обычно не поспешают… Приезжают не слишком вовремя. Примитивная у них техника, что сказать. Но как понаедут… То не отвяжешься. Заприлипнут, как термиты в меду, — досадливо поморщился он. — Спишут нас для вида на падение спутника, и облаву на пол-мира поразвернут. А на это у меня времени нет. Я по ним еще не соскучился. — Аа-а, добро пожаловаться, родная спецура. КГБ, ФСБ, Цээрушники, АТФ-овцы… А теперь и Щит еще какой-то иже с оными до кучки нарисовался. Не тушуйся, Джонни, нелюбитель термитов. Энтомолог, с Суматры следующий, — покровительственно хмыкнула в ответ Ферра. — На твою спецуру я… Ну ладно, так и быть, цыкнула. Никуда не спишут! И вовек тебя никто не найдет. Обещаю! С таким-то полезным спутником. Ве-ечная, призрачная встречная… сможет — уберечь тебя! Обыденный сюжет — всех религий. Не тревожься, Иван-царевич, твой серый волчок на стреме. Ты знаком с непревзойденным мастером камуфляжа! Конспирация — на грани инстинктов! Приземлились как, я сразу щит выставила. А потом еще все наши атмосферные да литосферные показания потерла. Выставила твой «Щит» — в сад! Круглыми полудурками. Ободренный не то чтоб очень, в основном — ее уверенным заявлением… «И вовек тебя никто не найдет», пресекавшим помощь ему Хеймдаля… Тор попытку сделал слегка отвлечься. И представить себе круглого полудурка. Неожиданно удалось. — Вона как. Ты потерла, значит… — он с прищуром оглядел место высадки. — Хвалю! Мастерская работа. Дырка в данных, большое пустое место — неспособно вызвать подозрений ни у кого… Даже глянут если вот на эту дырень в земле. Безалаберная затерщица — диво дивное! Поумолкла, удивленно вылупившись на Тора. Несомненно, пораженная насмерть. Что он знает слово такое. Данные! — Туше, Холмс! Я тут распинаюсь и утешаю… А он сам-с-усам, диверсант бывалый! — поднимая руки кверху в знак поражения, одобрительно заржала она. — Беспардонно вы правы, батенька… Надо было все на взрыв болотного газопровода списать. Не подумала! Схалтурила. Только вот беда. Болот-то тут нет… да и просто лениво стало. Да и честно говоря… Похрен! Есть в семейке крестоцветных один некий флегматичный на редкость фрукт… — И навряд ли что-то станет помехой им — результаты взять слежения у сторонней организации. У ученых… Либо же частных лиц. Нынче очень многие за небом следят, — порешил добить разгильдяйку Тор. Всем своим богатым научным опытом. Что почерпнут был, в общении сразу с тремя научниками… И одним спецагентом Коулсоном. — Угу, общая повальная паранойя… Но навряд ли. Результаты? Какие такие данные? — перестав смеяться, невинно сказала Ферра. — Ты о чем, бог? Тебя нету! И меня нет. Мы призраки! Великое научное закрытие нынче! Я все данные потерла. По этой ночи. По всей Земле… — Ну да, мир отбросив в каменный невежества век, стопорнула я прогресс, и осиротила человеческую науку… Подошла к диверсии ответственно. По мелочи не работаем, — невозмутимо сообщила она в ответ на выразительный довольно взгляд бога. — Скажи спасибо, что планета цела. А то могла бы и ее… ластиком. Случайно. Ненароком. Чисто автоматически… Я же Разрушительница. Миров. Ураган Ферра. Я это упоминала? В характеристике? Образцово гордо выставив на роже за шкалу выходящий пафос, будто фоткаясь на доску почета стихийных бедствий… Гроза миров — не поведя и бровью, выдержала шутя. Несомненно, весом Мьельниру равный! Новый нелегкий взгляд. Сохранителя Мидгарда провозглашенного. — Спасибо, Ферра. Это все, что ты и умеешь? Ржать — и рушить, — пожелал тяжко удостовериться Тор. Сам как будто — никогда не был замечен… В подобных доблестях! Ферра закивала с полной соглашательскою готовностью. — Улыбайтесь… Это всех — раздражает! Улыбайся двуногому брату… улыбайся, получая зарплату! Улыбайся — валяясь под трамваем… Улыбайся. Будь — самураем! — браво отдекламировала она. — Впечатляюще. Но негусто, — прервал очередное прославление трамваев Тор. — Ну… Не хотела говорить, но… Раз настолько интересует. Еще и ноги-на-плечи — у меня когда-то задирались весьма недурственно, — беззастенчиво ухмыльнулась лауреатка. — Не интересует, — заверил каменно ее Тор. — Откуда знаете, пан профессор? — с подозрением произнесла Ферра. — А я, может, про канкан? Или про карате? — Благодарю. Но ничего из предложенного, — сухо улыбнулся ей бог. — Так я и не предлагаю, глупый, — ясно улыбнулась в ответ убийца. — Ни лично, ни групповыми турами. Так, хвастаюсь! Достижениями в карьере. А вообще-то, это анекдот был. Знай, я анекдоты уважаю весьма… Ну-с, я вижу, мы решили здесь твоих нордических приятелей дожидаться? Или все же выйдем — мы из этих ужасных стен? — Выйдем, — спохватился заболтавшийся Тор. — Подсадишь? На плечи… Кузнец Вакула, — вкрадчиво предложила Ферра. Задирая юбку, и тяня ножку. — Первым полезу. Руку дашь. Вытащу! — буркнул Тор, вскакивая. И тут же пожалел о своей поспешности. Голова мгновенно закружилась, будто после особо изощренного и продолжительного спарринга с ётунами, но пути назад не было. Как и выхода из кратера с каких-либо других сторон. И он смело полез на стенку. С самоотверженным ожесточением отважного мураша. Цена усилий которого — жизнь целого его муравейника. Вершина не спешила покоряться ему. Холм оставался глух к потугам божественного альпиниста. Тор был все еще слаб и даже без доспехов весьма тяжел… а грунт под запекшейся тонкой корочкой — не в меру, надо сказать, сыпуч. Но упрямства громовержцу было не занимать. Хорошо, хоть муравьиная львица снизу не стремилась к непрерывному комментированию. Ферра с жалостливым презрением постояла-посмотрела, как он карабкается. Неуклонно сползает, и вновь карабкается… Вполголоса помянула матушек. Черепахи, Зенона и Ахиллеса. Позевала, отполировала свой маникюр, полюбовалась на руки, полюбовалась на звезды, прикинула оставшиеся часы до утра… Затем с треском распахнула за спиною черные нетопыриные крылья, ухватила за запястье прибалдевшего скалолаза, и пушинку будто — вздернула за край кратера. Отступила, подрагивая крылами и задумчиво примеряясь. Как бы все же получше и поудобнее захватить цель для продолжения полета. При весьма неслабых обхватах по всей длине и ширине могучего бога… Нести Тора не впадая в интим, представлялось возможным только за шею. Не на свою же его сажать! Но медленное удушение его — в планы дружественной убийцы, видимо, все-таки не входило. Пока. Напрягаться на свободную левитацию такой туши… Ферре не хотелось тем более. Мастерить из злосчастного плаща шлейку — тоже она не стала. Все же не считая Тора животным. Хотелось как-то, что ли… По-человечески! Обойдя его кругом… Крылатый грузоподъемник выдохнула решительно, и вторглась в личное пространство только-только начавшего отмирать от восхождения громовержца. — Расставь руки. Колени подогни! Ку… — буркнула она, для наглядности несильно саданув того по икре. Как велели, Тор ошалело замер на полусогнутых. — Носферрату будет пилотом. А теперь держись, дояр! Крепче. Глаза закрой. Вниз даже и не смотри, — сообщила с угрозой Ферра. Обхватывая бога за шею, прижимаясь к нему максимально крепко и близко… И пришлепывая властно его ладони. Немного пониже крыл. То есть — себе на задницу. Крылья хлопнули, обнаженные ноги Ферры стальным захватом обвили его талию, они подпрыгнув, начали подниматься… И мягко перевернувшийся на девяносто градусов транспортируемый вдруг опомнился. — ИЗЫДИ, ДЕМОН! Установи меня на землю, немедля! — как обезумев, замахал руками и взревел Тор. — Звезданулся?! Человек со звезды? — разжимая конечности, несказанно опешила носферату… И Тор шлепнулся обратно. На столь желаемую поверхность планеты. Ферре показалось, что она поняла. — Да помню я про девушку, помню! Вот психованный недотрога… Ломаешься, как мимоза. Нужен ты мне больно! Просто несу. Не лапаю я тебя! — раздраженно сморщила она нос. — В чем твоя проблема, мужик? Ты невинность по дороге случаем потерять… Или сильно так щекотки боишься? — Я Бог Грома! Я Могучий Тор! Мне неведом страх, — гордо выпятил грудь вперед ее чрезмерно впечатлительный пассажир. — Ну так бы и сказал. Что просто летать не любишь… — вздохнула девушка-летучая мышь. — Люблю! Но — САМ! — разъяренно отрезал Тор. Одна мысль о том, чтобы лететь как дохлая полевка в когтях вороны… дерьмо в авоське… В общем, пустым балластом на любимом Мьельнире… Где б тот не находился, повергала бога в совершенно безрассудную и алогичную ярость. — Ню-ню. Самостийный наш. А кстати, ты на чем сюда, Джеймса Бонда, мистер Супермен, оторвавшийся от тургруппы, столь самостоятельно прилетел? — саркастически осведомилась убийца. — Что-то я спасательной шлюпки не зафиксировала. На парашютике со движком? Силою божественной мысли? Мах-мах лапками? Или напролом, косолапым косматым лосем — в тапках-снегоходах через грань звезд? — На Мьельнире, — тяжело вздохнул Тор. — Через Бифрост… Мост Радужный. А вернее, его останки. А мой младший брат, Локи… Он и без него может. Знает потайные пути. Как тут недавно выяснилось… — Гм. На своих двоих… И по радуге. Ни хрена себе. Ор-ригинально! А непростые вы люди, боги! Я, пока живая еще была… Двигала по космосу исключительно на корабликах, — удивленно сказала Ферра. — Ишь какие! Подобрались затейники. Как же этот ваш цветочек-лепесточек… работает? Что закинуть может сперва нужно в себя? Или листьев Кабу каких курнуть? — Не работает. Он сломан. Этого не понять… — бесстрастно произнес бог. — Мне?! Да я… — размахнулась было на очередные многа слофф Ферра, но Тор очень своевременным властным жестом прервал уже готовые извергнуться излияния. Селевых потоков новой саморекламы — ему хотелось слышать сейчас не слишком. — Не объять — ни человечьим хотением. Ни порою даже — божьим соизволением! — воздевая к небесам руку, прогремел он. — Я и сам… Не слишком-то понимаю, — уже куда боле нормальным тоном, самокритично закончил бог. — Как сюда попал. Чудом, видимо. — Ты не бойся, это гусь… я сама его боюсь. Нда, все чудесатей и чудесатей. А ты рискни. Поведай! Свой эпический звездный путь, мальчик Нильс. Если не военная тайна, — насмешливо прищурилась спутница. Подавая руку, и помогая встать. — Может, тогда пойму. Идти не близко… Глядишь, вместе что-нибудь и дотумкаем. Чудеса — они ведь по божественному, да? Промыслу! И бог Грома сам не заметил. Как посередь ночной мидгардской пустыни — поведал Ферре. Первой же им встреченной на Земле. Грабительнице, убийце и проходимке… Весь свой скорбный путь из варяг в греки. То бишь, из Асгарда — в Мидгард. Со всей божественной предысторией, разумеется. Ферра слушала на удивление дисциплинированно. То есть, молча. Вопросы задавала только по делу. Видимо, всецело проникнувшись эпичностью семейной асгардской драмы… Распустить болтливый язык, ударившись в личностные воспоминания и сравнения — позволила себе лишь на конечном этапе. Когда Тор живописал свой самоубийственный бросок в пустоту — меж теней, по портала предыдущего следу смутному. По тоню-юсенькому иголочному радужному лучу. Беспросветной, бесприютной, пустой надежды… той единственной, что все еще поддерживала его. Заточенного. На одном лишь изо всех миров Ясеня. В царстве тридевятом усеченном своем, урезанном… Разнесчастного влюбленного громовержца. — Тори, одно скажи. Ты пил, да? — страстно заглянула она в глаза богу. — Я… Что-о?! — оборванный на пол-слове, сперва опешил… А затем надумал поштормить Тор. — Ты осмелишься… Не верить мне? Усомниться! Упрекнуть во лжи меня, презренная женщина?! — Тихо, тихо. До полета, говорю. Пил. Да? — мягко повторила Ферра с исключительным терпением праведницы. — Долго. Много. Я ведь угадала? Малыш? Помявшись, Тор угрюмо кивнул. — Ну, пил… — пробурчал он. — Было от чего. Много. Долго. Голова варила тогда не слишком… А иначе, может, и не полез. Шансов не было практически никаких… — Ни берега тебе, ни дна. Как небо, нет надежней крова. Из всех возможностей — свобода. Дитя — нетрезвого ума… Так вот тебе и чудо! На летающем блюдечке. Древнейшая земная примета. Судьба хранила. Вот почему. Ты здесь, — провозгласила лирично Ферра. — Дай лапу, друг! Я тоже. Всегда так делаю… Рыбак-рыбачку, — и с чувством стиснула его лапищу. — Как просто все. Надо ж, дотумкали! — саркастически хмыкнул Тор. — А взад, видимо… — Лишним не будет точно, — ухмыльнулась заслуженная рыбачка. — Опасаюсь, этого будет мало… — понурясь вновь, признал Тор. — Значит, еще накатим. Никуда твой реверс не убежит! — легко отмахнулась Ферра. — От нашей мафии никто покуда не уходил. — И есть предположения? Гипотезы, мафия? Как нам его словить? — поинтересовался уныло бог. — Не боись, словим. Коль надо будет. На вдохновении. Не все же блюзу ловить! — беспечно заверила его гангстерша. — Ясно. Таковых нет, — уяснил Тор. — Бля, какой ты нудила, бог! Сказала же — достану, коль надо будет! Из жопы дьявола, норы кролика… Но тебе ж проще отдаться, чем объяснить, — скривилась Ферра. — Но-но, — угрожающе сказал Тор. — Я не нудный. Я педантичный! Уволь, пожалуйста, от метафор! И сексом тут не размахивай. Знаешь чего — скажи. А напрасно не обнадеживай. — Надо же, слова-то какие выучил… Гипотезы ему подавай, — так и быть, сжалившись, нахмурилась Ферра. — А гипотенузу кое-куда… не хочешь? А, ящеры с тобой! Повторим коротко исходные данные. Что мы имеем сейчас? С гуся? — Одностороннее движение. Исключительно, — повторил заученно Тор. Очень стараясь не обращать внимания на очередные зоологические ее отвлечения. — Спрыгни с крыши, мальчуган… Но — один раз, — задумчиво отметила Ферра. — Странно… Непредусмотрительно у вас как-то. Наши-то порталы — в обе стороны они ездили! Ну, пока их не разрушали. Точка отправления пропечатывалась. На клеточном уровне… И всегда можно было воротиться. Назад. Домой… Правда, те мощнее были. Для космолетов. Лифты грузоподъемные, так сказать. Но шит хаппенд… и у нас, да. А порою они сбивались… И неслабо можно было застрять. Без надежды на какого-либо ремонтника. В подпространстве… Где ни шиша нету, только туман… И отстойники. Рай — и Ад, Вода и Огнь, Хевен энд Хелл… Обиталища людских жмуриков. Мы оттуда еле-еле копыта двинули. Ну просто с таким трудом… — Миры для мертвых? А у наших это Хельхейм, — оживился Тор. — Мерси, что предупредил! — поморщилась Ферра. — Вот туда я на экскурсионную поездку точно не покачу. — То есть не у наших! У наших Вальгалла есть, — исправился Тор. — Вальгалла? а вот это — стоит подумать. Что-то я о ней слышала, — призадумалась путешественница. — Это такой кабак? — Еще какой! Даже и не один… Точно стоит. Советую! Так ты значит… по порталам и межпространству… Получается, великий специалист? — уважительно сказал Тор. — Ой, ну скажешь тоже. Нахваталась просто. Где-чего скучает-лежит. Я — великий прихватизатор! — прыснула Ферра. — У меня в архивах — полное собрание сочинений. Завалилось шо, под подкладочку… Чужих памяток. Все убийцы божественные так делают. Вот к примеру, сказок дядюшки Мантрида! Маньячины одного файлов. Что пустил на металлоломчик вселенную. Иногда я к ним обращаюсь. Ежели совсем уж задницу припечет. Наслаждаюсь мемуарами. Под винишко, у камелька… — небрежно выдала источник своей всеинформированности она. — А. Так ты и его ограбила, — косо посмотрел Тор. — Та не, — лишь слегка искусственно, вновь сверкнула улыбкой Ферра. — То не я. Грабанула только… того парня, который его убил. Круговерть! Образованности в природе. А еще — я туеву веков хучу… зависала. В черной одной дыре. Там особо было заняться нечем. Вчера я было дело, застрял в лифте… Прекрасная возможность — поговорить с собой. Свет погас, и я остался в полной темноте… поковыряюсь-ка в своей душе — часок-другой! Но часик на исходе, а лифт так и не пошел. И вот я сидя на полу — пою свой рок-н-ролл! Рок-н-ролл этой ночью, ууу-ууу… Рок-н-ролл — этой ночью! Ууу-ууу. Я думал, будет хорошо — а вышло не очень. Как, собственно, обычно у меня и случается. Аттракциончик еще тот был! «Познай себя — и окружающий тебя мир». Исследуй, девочка — не хочу! Я, правда, и не хотела… Висела себе мышкою вниз башкою, дрыхла без задних ног. Хоть мертвые и не спят. Но притворяться-то они могут? А мышка — зверек хороший. Ей клево, у нее мозги маленькие! Не шибко перегреваются. А у ряда ящеров — вообще в жопе! Почему я не диплодок. А одна моя былая подруга, ты прикинь, Тор… То есть их две, но одна уже давно призрак… Так они! Помимо того, что шлюхи… Ну, по факту рабы любви, но поверь мне, сути то не меняет… — Хватит, хватит! Уже довольно! — торопливо выставил ладонь Тор. — Я все понял! Про досуг твой и близкий круг. Сколь крутая ты вся, общительная и мудрая… — Я не такая… Я жду трамва-ая, — корча рожи, манерно захихикала его спутница. — Мизантроп я жуткий. Маленькая, глупенькая и слабенькая! Я совсем немножечко — по четным дням, всемогущая… — Ну, а мы с Хеймдалем были не такие крутые. Воссоздать смогли лишь маленькую кабинку. Перемещателя. На Мьельнира тяге. Да и та развалилась при отправлении. Хеймдаль там наверняка починил… Но я точно не смогу вернуться назад. Без молота, — наконец невесело смог завершить рассказ Тор. — Я останусь здесь. Простым смертным… Нет, в Мидгарде этом не так уж плохо. Не знаю, как тебе… Мне было хорошо здесь. Но я сын Царя! Я должен возвратиться! У меня есть долг… И нет возможности отступить… — Что-о же ты ищешь, мальчик-бродяга, в этой забытой — богом стране… Ну что ты! Вернешься и не останешься. И каким там еще простым… Богу — богово! Все твое по-прежнему при тебе, — не кривя почти душой, участливо заверила его Ферра. — А иначе б давно скопытился. Среди местных — ты по прежнему на коне! Смертный прыщ — ты только рядом со мною… Прости, но ты сам признал. Конный непростой смертный не слишком ласково взглянул на нее. Но от препирательств на сей счет воздержался. Зато наконец-то обратил внимание на дорогу. Правда, будет справедливым сказать… что обращать внимание ранее — в любом случае, там было особо не на что. Вот уже пару эдак часов. Как бы сообразно названию, непрерывным калейдоскопом красот и встреч — темная пустыня совсем не радовала. — А ты не подскажешь. А куда мы, вообще, идем? — проявил недобрый интерес Тор. — Куд-да идем мы, с Пятачком… Большой-большой секрет! — просвистела легкомысленно проводница. — А тебе не все равно, витязь? Движение — все… И еще я думала, мы от щитовцев убегаем. Ну и от инфаркта… так, на закуску. Да, да, я уже догадываюсь. Боги — не убегают! Чего хмуришься? Морщинки появятся. Не нравится? Предложи мне мотивацию сам! — Отыскать Джейн. Мне нужна Земля, где живет Джейн Фостер, — глухо ответил Тор. — А, точняк. Джейн. История страсти. Как-то раз пошла гулять я с иностранцем, он меня до дому провожал. Пригласил меня в посольство он на танцы, а потом, под окном — стоя на коленях, он шептал! Фостер-Фостер-Фостер Джейн, май бейби… Гив ми, гив ми — ол ё лав. О, это точно по моей части! Девушка без адреса. Джейн, да еще и Фостер! Всем зацепкам зацепка. Для нас, для киборгов, — фыркнула Терминатор. — А Джейн Доу табунчик — тебе случайно не подогнать? Опасаюсь, мой дорогой Тарзан. На любой Земле это имя… Претендует мало на неповторимую эксклюзивность. Тору все это осточертело вконец. — Джейн в Пуэнто-Антигуа. Что в Нью-Мексико, — останавливаясь, очень сухо произнес он. — И если это нужная мне Земля… То я более не стану тебя задерживать. Тратить драгоценное твое время. Действовать на невосполнимые твои нервные клетки. В коих обитают столь чрезмерно нервные твои тигры. Укажи лишь направление и верни молот. Дальше — я уж как-нибудь сам. — А в-вас, Штирлиц — я попрошу остаться… Любовь и вера — придают мне силы. Я мчусь — заправив полный бак бензина. К той, что красива, ее адрес помню, она зовет меня — Па-авелитель Молний! — промурчала наплевательски Ферра. В отличие от него, нервничать и не думая. — Хотя… Как ты сказал… Нью… что? — вдруг всплеснула радостно она ручками. — Тори, ты похоже выбываешь из клуба! Невезенцев. Свезло тебе, и немеряно. Та это Земля, та. Что же до Нью-Мексико… Сядь на жопу, ты в ём стоишь! Громовержец против чаяния на указание не обиделся. А и вправду с заинтересованностью присел. — То-то я смотрю. Песочек какой знакомый! Я в нем уже валялся, — выпрямляясь, с воодушевлением подтвердил он. — И где мы только не валялись, — согласно вздохнула Ферра, и снова задушевно начала напевать.  — От Кореи — до Кор-релии… Завывают ветры белые! Завывают ветры белые, путь-дорогу не найти. От Кореи — до Карелии, сам не ведаю, что делаю… Я купил журнал «Корея», а там тоже хорошо. Все идет — по плану! Ну подвигали дальше, что ли. Искать правду в нижних твоих конечностях… Коль, упрямец, небом тебе не в кайф. Провожу, чего уж. Белоснежек. К любови истинной! Послужу здесь верой-правдою до конца. Но предупреждаю: до ближайшего из относительно населенных пунктов… Нам пилить — еще примерно две сотни миль. И они продолжили. Свой путь по пустыне.