Подмена объекта

А что у нас тут в доме тысячи дверей – Сквозняки и пыльно, лишь ненастье. В окнах тысячи огней, Что когда-то были. Мне бы только… Не продрогнуть на ветру? У последней двери. Ненадолго – все из памяти сотру! И ему поверю. Так что ты знаешь про меня? Чему ты веришь про меня? Что ты хочешь от меня – Что ты знаешь… А должно быть, за порогом и теплей, На ступеньку выше? На стеклах – копоть Там и мирра, и елей, Все для тех, кто выжил. А под утро! Дым замерзнет без огня Прах в Господнем доме. И никому-то – нету дела до меня! Разве только кроме… И что ты знаешь про меня, Чему ты веришь про меня И что за дело до меня? Что ты знаешь! А что с восходом… Не распятие – кинжал, Кровоточит тихо. Нас обходит! Темной ветошью шурша, Стороною – лихо. Все вернется, ночи-бусы без конца… На небесной нити. А вдруг найдется, в доме твоего Отца, Для меня – обитель? Обитель… Что ты знаешь про меня, Чему ты веришь про меня? Не мне судьбу свою менять! Что ты знаешь. В доме – тысячи дверей, В доме тысячи огней, В доме тысячи смертей! А что у нас тут Что ты знаешь! Про меня, Что – у нас тут… Что ты знаешь, про меня Что! Ты знаешь.

Уйти в прошлое – Охранять меня надумал? Так хотя бы держи. Как брата! – убедившись в невозможности вырвать пальцы, огрызнулась Ферра со слабой злостью. – И не на прогулочке, в детском садике! – Да легко, – перенес куда боле официально, свою хватку выше по руке Тор. – Первый раз уже Локи, что ли? На работы веду. К Бифросту. Без оков, я думаю… Обойдемся? И повел. Ферра злобно пока отмалчивалась. И пыталась просчитать, как ей выдраться. Но когда спустились из чертогов, миновали оживленные улицы, и со вздохом сокрушенным приобнял бог… Поняла, что испарилось. Сбегать, желание. Слишком грело, успокаивало солнечное присутствие… Как всегда. Да не опоздает. К Оберону, на обручение. И успеет еще… Намерзнуть, обреченно глянула на полный звезд небосвод. – Как тебе вон те кусты, Тор? – внесла предложение она хмуро. – Поболтаться мы еще успеем, по твоей вотчине. Асгард, он стоял века. И возможно, что стоять будет. А я в данной и тебе приоритетной форме… Скоро вовсе уже не буду! Полночь близится… А секаса все нет. Редкий случай, последний шанс. Тебе поиметь Локи. Сволочь, что тебя динамила целый день. Не воспользуешься? – Вот я так и знал, – останавливаясь, ей со вздохом сообщил Тор. – Что признаюсь… И покоя уже не будет. Эль, ты как-то избирательно меня слышишь. Я тебя люблю! Любую. Неважно, кем! Если прям тебе горит… ну идем. В эти кущи, поваляться. Продемонстрирую! Свои чувства, и порадую брата Локи. Самолюбие потешу свое, и плоть. Но ведь ты же… Не того хочешь? Не прощания вдруг внезапные затеяла мне устраивать? Или силы. Просто срочно стали тебе нужны? – Нет. Не этого. Всяк не здесь, – буркнула, нахохлившись, Ферра. – Это ты турист… А я под крышей все же предпочитаю. Мне, по правде… Эти елки-палки совсем не нравятся. Обними покрепче! И мне довольно. Ладно, топаем. Действительно, Бифрост ждет. И ты ждешь, я не забыла. Иных потех… – Ага. Жду. Конечно же. Так и есть, – чуть растерянно вставил Тор. Может, каплю разочарованно? Может, даже не ожидавший. Что легко так согласится! От затеи своей откажется. – Продолжения – волшебной саги. Как твой компас маленьким совсем был… Как свезло ему, с папкой-мамкою. И с чего бы как собака он теперь злой. При упоминании! Традиционных семейных ценностей, – завершила скальд кисло. – Угу! – для порядку, снова стойко подтвердил Тор. Как просили, к себе притискивая. Компас вяло уцепилась за его талию. Не спеша, они продолжили крестный ход. – Малоинтересное… И не необходимое предисловие. Был такой фильм, значит. В моей Земле… Может, здесь есть. В Мидгарде тоже… Тут культурные наследия похожи, в общем, – прерывая снова воцарившееся молчание, усмехнулась Ферра. Опять невесело. – И картина эта… Оказалась довольно знаковой. Называлась фильма… Авто-биографически! Эльвира, Госпожа Тьмы. А повествовалось в нем о девице. Разбитной бабенке, чего уж там. С мега-любовью к трэшу… Страстью к публике, черным платьям, брунненджийским почти прическам… И, как там выясняется по ходу, реальной ведьме. Во младенчестве подброшенной, простым смертным. Также у Эльвиры этой – наследство было. Что досталось после почившей тетушки. Ветхий особняк, кольцо волшебное, пес-хранитель… И заклятий книга, что сначала принимали за кулинарную. А, и добрый и могучий! Но довольно недалекий сердечный друг. Да-да, Тори… Обзавевшись книгою и тобой – вот теперь я понимаю, и окончательно. Совпадения, разумеется, все случайны… Только вышел прям-таки фильм пророческий! Сколь не выносила бы я… То слово. – А чем он закончился? Я поспорю, что хорошо, – оживленно подмигнул Тор. – Для нее – да, – обронила Ферра. – Завершилось все – ее блестящей карьерой в Вегасе. Граде зрелищ, поспешных свадеб… и само собою, азарта буйства. Для меня, однако – лишь окончанием. Стало это. Моего людского и земного… тогда пути. Но вернемся все же! К его началу. Обрисуем все реалистично и без прикрас. Тем не менее, за деревьями – не станем… Пропускать лес. – Да, я помню. Отыскала твоя мама тебя в лесах! – не особо уловив метафоры, кивнул бог. – И в них бросила. Может, потому мне эти буреломы все и не нравятся… Что меня там кинули. Вновь оставили. Хоть и не в последний, разумеется, в жизни раз. И чащобы эти… Всегда меняются. От тайги – до каменных порой джунглей, – подтвердила мрачно ему сказительница. – Я рассказывала. Что Иллара, безутешная и обезумевшая, таки-донесла меня к добрым людям… Но я не сказала. Это оказалось – совсем другая. Историческая эпоха… Страна. Вселенная! Я сама не знала, считала долго. Что она перелетела, всего лишь только. На другой край – все того же мира, материка. И опять же, залегла в спячку… С нерожденным еще ребенком. На столетий парочку. – Но как оказалось, она добралась. До портала. Уже с младенцем. И вихрь беспощадный – вышвырнул ее снова. Вновь не к дому. К другой – Земле. На грань… Века уже двадцатого. На границу… С страной Монголией. Обиталищем, как сказал бы ты, господь, местных ванов. Таки-да, Хеймдаль не угадал тогда. Я не чукча… По рождения месту. Не реальному, так зафиксированному в свидетельстве. Да и нации я иной. Выбор был там небогатый – местные кочевники, иль славяне… О бруннийцах вообще не слышали. По созвучию предлагались буряты разве. Им как раз… Меня недальновидная мамуля-то и подкинула. Отчего-то… Дар лесов кукушечий не вызвал у них приятия. Несмотря на весь их культ народный, усыновления. – Уж не знаю, чем им не показалась… Вряд ли столь же вопила много. Может, стала чересчур тихой. Померла вдруг… Ожила некстати? Шел-шел ежик… Позабыл дышать, умер. Потом вспомнил – и пошел дальше! В результате, и кочевники меня сплавили. От злых духов такой гостинчик! Но, поскольку были все же люди новой они формации, да и граждане великой никак страны… Не зверям на корм. Подбросили – белым людям. Первой бабе на сносях встреченной. А раз бабы зимой лютой, да зимой снежной… крайне редко гуляли в чащах, довезли и даже до их селения. В три барака. Сплошь бухих, ибо отмечали поселяне в них Новый Год. Пусть и Старый, но неделю отнюдь не первую. Дотянули даже до февраля. Самым трезвым оставался в том поселении… На отшибе – утепленный барак четвертый. Обитал в нем лейтенант ссыльный, что как раз на эти даты хранил границу. Да к нему, как снег на голову – свалившаяся невеста. И на этой даме остановимся мы особенно. – Занесло в глушь ту мамзельку не просто так. За тем двинулась, что было целью и смыслом жизни… Декабристка словно. Но однако – не за любимым. За комфортом! И привилегированной сытой жизнью. Что сын генеральский – в перспективе предоставить ей как раз мог. Генеральские сынули, чтоб ты знал, Тори… Не особенно привычны, сидеть в глуши. Не хотел и этот, наш герой скромный… Что забрили, и отправили беречь родину. Но блин, гордость! Отступаться от идеи не готов был своей дурной. Не признал его папаша важный, военачальствующий. Видишь ли, ему предъявленную девицу. Посчитав ту справедливо, поверь мне, полностью – лишь гулящей и расчетливой лимитой. А поскольку сын уперся, и вцепился – не оттащить… То погнали с института, и послали отдавать долг. Дабы охладился молодой безумец немного, чуйствами. – Стойкий воин. Не менял он свое решение. Он боролся! За свой выбор, свою любовь, – собщил нравоучительно принц асгардский. Не желая вовсе! В личный адрес свой – внимать озвученному примерчику. – Я тебе порасскажу немного. Про его выбор, – обещала недобро сказочница. – Сколь очередной придурок этой саги витал в мечтаниях… Столь рассчетливой являлась его избранница. Пусть и первая попытка стать замужней – не удалась… Наготове, кто бы думал, была и следующая. С беспощадным уже козырем в рукаве! А верней, с накладкой. На теле стройном. Под тулупов кучею и халатов… В полной мере, представляла что грядущее материнство. Тот подлог намеревался подмогой стать. Как мир древнему, как сериалы нудному… мега-замыслу! Проторить дорогу в брак пузом. Расписаться. А затем – трагично потерять бэбика. Я подозреваю, что опыт был. Представление стало б реалистичным. Неизвестно, там же – или все ж по возвращению в цивилизацию… Разумеется, подальше. От всех врачей. Первый пункт программы она исполнила. Дотащившись с милым до сельсовета, что заветный заверил брак. Оставалось закончить фарс. Но однако – вмешалось небо. Сверток, ей внезапно обнаруженный за поленницей… По внимательному разглядыванию в тепле. Не разжалобил, но был посчитан от развода вполне гарантией! И заставил все же изменить план. – Предпочла бы, безусловно, она пацанчика. Но не слишком-то богата область была найденышами! И особенно, не азиатского типа внешности. Удовольствовалась, чем было… Порешив подарок тот – разгула результатом она геологов. Было все дальнейшее делом техники. Птица курица… Расплатилась своею жизнью. Для создания атмосферочки библейских страданий женщины, молоком – внесла послушный свой вклад коза. Ведь кормящей явно в одночасье не стала мать? И, вернувшись через сутки со своей службы… Осчастливлен был папаша-пограничник себе наследницей. – Фельдшер, сквозь бураны к ним приехавший с военчасти, перманентно пьяным как и все был. По причине доступа свободного к ценной жидкости… Да и в новорожденных не шибко-то разбирался. Сколь новы они. По причинам этим – детка смело стала младше на пару дней… А на деле, что и веков. Пять столетий туда-сюда… Разве есть теперь мне разница, право, боже? Впрочем, все же мы наверно считать не станем. В этом данном конкретном случае… Временные аномалии, порталов и подпространства. – И тысячелетий прежних вполне достаточно. Меня, впрочем, любой возраст вполне устраивает, – поделился торопливо с любимой бог. – Как приятно, Тори. Слыхать подобное. Широка душа твоя. Старперша, малолетка? Тебе без разницы! Но продолжим все же, наш сериал. То младенчика происхождение слегка не местное… – продолжала Ферра слегка задумчиво, – Подтвердить способна была штука одна. Колечко. Прилагавшееся к нему. Но средневековой сильно какой-то ценностью… Та бирюлька, если честно, не слишком выглядела. Потому и посчитали его, похоже. Лишь китайскою дешевкой, и безделушкой. Только этим объяснить можно – что осталась цацка, и дожила до моей юности. Не была обращена в деньги. Видно, сплавил для Иллары кольцо помолвочное. Федерико, романтичный и безденежный князев сын… Из того, что ему в сумке переметной попало под руку. Может, ключик бережно хранимый. От его замка… Может пряжка. Может, какая ложка. Получилось грубо, и неизысканно. Да-да, Тори, вижу, что сказать хочешь! Напроситься снова, на комплимент? Вот твоя медалька, со мной до смерти. Ты гигант и мастер, шик-блеск и красота. Твой подарок – знамо дело, намного лучше… И хорош уж тем он, что не кольцо. Но вернемся к прошлому, ты не против? – Гравировка… Пусть и не твоих творение рук умелых, была и там. Одна только придавала кольцу красу! Позатершееся имя. Его владелицы. Вот отсюда и сплясали… Над прозванием уже дочурки. Что-то из простонародья не покатило, оказались знаки те прочитаны… Сам угадай как. Уж не знаю, вспоминала ли меня нашедшая этот фильм! Сомневаюсь, что такое она смотрела. Но единственная это реально вещь. За которую я после… Ей осталась слегка признательна. – Не додумал что ж я. Я был должен тоже! Указать имя, – взволновавшись, пальцы сжал Тор. – Эль, давай сюда медаль, добавлю! Я допишу… – Бог с ним, Тори. Краткость – сестра таланта, – отказалась устало Ферра. – Благодарным лучше дальше мне побудь слушателем! Я тебе тут исповедуюсь, или как? Итак, далее… Время шло своим обычным ходом. И целый месяц. Новая ячейка общества – стоически морозила свои зады в приграничье. Пока все ж не сдался папа-военачальник, и не выслал за счастливой парою вертолет. Открывая перед ними снова дверь в мир достатка! Победила терпеливая – нетерпимость, ставка на ребеночка все ж сыграла. Что хотела, получила душа-девица. Но того… перестало очень скоро ей вдруг хватать. Будучи введенной в совершенно другое общество, обрела новые знакомства она, и связи… В том числе, с гостями любимой родины. Благо, приоткрылись как раз границы! Спустя пару лет. Одна связь стала столь удачной и перспективной… Что послала та свое отечество аж со свистом. А попутно мужа, с обедневшей его семьей. И само собой, чужого вообще ребенка. Не забыв сказать – а это, милый друг, ни в раз не твое… ДНК-анализ был в то время не слишком развит, но не совпадала и группа крови. Это был уже вполне аргумент. – Иных странностей… В дитятке обнаружено на тот момент не было. В остальном – казалась человеком прям всамоделишним. Прочие от мамы истинной полученные, занятные пришельческие способности… до поры не проявляли никак себя. Целовать погибших птичек, дабы оживить их – как-то нашей сказочной малютке не пришло в голову. Что до самоизлечения… Оно тоже сходу не стартовало. Требовался кризис, почти смертельный. Так, к примеру, восприимчивость… Пониженная, к алкоголя недобрым свойствам, себя проявила как раз вот так. Стоило начать лишь! И неслабо травануться, каким-то палевом… В подростковом, разумеется, уже возрасте. До него же оставалось немало лет. Кои вовсе не намеревался. Выносить с собою рядом бывший папа – не им нагулянное! Своей страшной ошибки плод. Его сразу с глаз долою, из сердца вон… На период долгосрочный, турнули к бабушке. И не навестили ни разу там. Год прошел как сон пустой, он женился на другой. Но хотя бы высылал им все же… Прибавку, к пенсии. – Бабушка… по сути, скорее тетушка. Что когда-то иммигрантку привечала отступницу… А теперь продолжила растить и со смирением ее дочь, была ничего так. Старушка добрая. Опекала, и в добро верила. Уверяла детку, мама за ней вернется! А быть может, и папа тоже. И сначала… Даже принимали за правду то. Город был не Мариуполь, почти Венеция. И считался он столицей культурной даже. Но довольно специфичным проживания стал район. Так что социализирован оказался… Ребятенок там подросший – в должной мере, довольно быстро. Дискачи, подвалы… Перенял как лексику, так и свободу нравов. Да культуру потребления компотов странных. Вольница закончилась – когда у сыночки генеральского, и свои во множестве пошли отпрыски. И вопрос встал. Пред его рачительной, но недалекой супругой новой – обретения халявной нянечки, да прислуги… Таковой напрасно посчитали дочурку первую. Понадеясь на бабулино отменное воспитание! И воссоединиться снисходительно дозволили ее с семьей. Отец бывший, таковым себя давненько что не считал… Обнаружил применение возвращенной еще одно. Возымел внезапно иные виды. Как-то раз, весьма фривольные. С пьяных глаз. Разочарование стало скорым и беспощадным… У обоих членов почтенной пары. Ибо не сложилось совсем с прислужничеством! А вот бить – как домогателей, так фарфор… Получалось вполне на пять. И само собой, негодницу не потрудились вернуть назад. А, как обещалось – загремело дитятко безрукое строптивое в интернат. И подальше, где телят не гонял Макарка. По заветам, в общем, упокойного генерала. Во второй, и в третий… Почти в детдом. До колонии все же не докатилась – выпустилась. Тетушка не дожила. Оставила ее одну… Но с наследством. Свету в горнице, покинутой всеми девочке. Пусть не слишком походила та хрущевка на особняк, а собрание классиков – на вашу библиотеку. Тем не менее… Самым интригующим был конверт. С драгоценностью. Что имело в духе женских сериалов вполне историю! Коей легкомысленно и поделилась с теткой некогда псевдо-мать. Ну а тетка со своей внученькой. Почитала детка эту галиматью, повертела в руках цветмет. Почесала детка в своем затылке… Убедилась в раз очередной – что все врут. И решила. Повидать мир! Повезет, узнать занятную историйку. С первых рук? Обратила в скромные бабосы свое наследство. И махнула. И попала… В город – грандиозных шансов для простодушных. Чертов Вегас. Нет, она не проигралась! Скорее, выиграла… Свой билет. На самолет. Отсюда… И в вечность. – О, вот и ворота, боженька. Твои, райские. И привратник даже, гляжу, встречает… Что же. Приглашаю на вечер памяти! И тебя вдогонку, Хеймдаль-апостол. Подкати чего мне разве, промочить горлышко… Освежить воспоминания. Как, уже? Тори, глянь, какой буфет мне сервирован. Наш стюард продвинулся! Стал дворецкий чисто золото, скажи, брат? – ненадолго прервав рассказ, одобрительно в ладони пару раз ораторша хлопнула. Перед тем, как их занять намного более насущным – для освежения. – Сядем, парни. Выпьем! За наивной упокой душеньки… Дальше слушаем, – скомандовала она. – Значит, туристически шаталось дитя по городу. Посередь пустыни. Не одна, в компании. Пьяной уже и теплой. И поспорила… Вот как мы тогда с тобою прямиком, Тор. Позабилась девочка, на пригоршню последнюю своих долларов. А возьмет – и тоже будет петь. В Вегасе! Чем мы хуже? И мы могем! И, далеко не откладывая… Рванула. В первый на дороге кабак попавшийся. Подобралась к сцене, типа она разносчица… На нее залезла. Мелодично чуть постонала. А потом такой им гроул выдала! И даже без микрофончика. Аж стаканы побились, в баре. Тут, возможно, ей битой быть… Хотя б штрафом, и на этом все и закончилось. Только в этом зале – сидел продюссер. Дядя Луи! Луиджи Тутти. Большой босс, гешефтмахер и пройдоха был тот еще. В кабаке же, блять, шло прослушивание. Кто бы знал! Уж не она, точно. Ведь у входа разношерстная злая очередь – девок в черном разной степени раскраски и нашипованности… на раздумья как бы не навела? И ему отрыв безбашенный ее глянулся, да и голос вроде ничо пришелся… И попала спорщица, словно бы кур во щи. Хотя показалось сперва, что в сказочку. – Все началось не со зла, все началось как игра! Подмахнула тот кабальный контракт не глядя. В эйфории, на своем голубом глазу… Ну и стала. С новым именем, документами. Крепостною теперь звездой. Их солисткой, в группе. Не шибко творческой. Тем не менее, успешной вполне коммерчески. Пусть и доставались ей от прибыли только крохи… Но на представительские получала все ж расходы, да и не парилась. Что любила делала – драла горло, на износ на сцене вовсю колбасилась… Собирая залы, множа толпы. Вокруг фанатские. Прогремела и подняла. Группу эту, Ферромагнетику… На вершины! А потом перегорела, богиня готики. Магнетическая Ферра, легенда дутая… Королева-ночь. Коей царить на земле – долго, знать, не суждено. Запускаться начало! Проклятие вечности, в ней заложенное… Как когда-то и случилось, со всеми брунненами. Тяга к смерти – начала звать. Да и ладно б тем наслаждалась… Не в отрыв уходить начала – в отруб. С наяву видениями… Словно рушиться над нею небо. Из острых звезд. Их лучи пронзают… Поглощает холод. И заполняет тьма. Словно кто-то… шляется, по могилке! Прямо скажем, весьма поверхностно. Но довольно поэтично, называют ощущение такое люди. Поимела – скорой смерти своей, предчувствие. Не ценя по первости… Ей предстоящего того счастья. Тори, не драматизируй, что за лицо? Вот не надо только мне скорбеть! По бедняжечке. Нефиг снова нагонять туч. Не рисуй, божественный, всемирный потоп на роже… Никакой трагедии в этом нет! На трагикомедию разве тянет… Право слово, вспоминать все это – вот сейчас, достаточно мне смешно. – А мне нет. Ни разу, – жестко сообщил Тор. – Навидался! От тебя счастья. Насмотрелись все тогда! В садочке. На твой уход… Нам хватило. Скажи, Хеймдаль? – А не надо говорить за других. Тебе да… А Стражу твоему, может, нет. Я всегда могу на бис, Хеймдалюшка. Мне не сложно, – сообщила любовно Ферра. Стражу явно поднадоело. Как прислугой, барски поминаемым ей вскользь, быть… Так и бессловесной мебелью, в разборках истеричной влюбленной парочки. Одно дело – надзирать за этим издалека. А другое при том присутствовать. Что труда ей не составит – прекрасно знал. И как именно… Тож догадывался. Но противостоять приказу – никак не мог. – Не хватает мне иного. Мне понимания. Цели твоего визита ко мне! Сейчас, – с тихою угрозой намекнул он. – Да, чего пришли мы. Ты же срочно отдать хотела! – отвлечению от темы тяжелой радуясь, спохватился о цели Тор. – Так и не зажилю. Забирай, служивый, что делать знаешь. Но не удивляйся, что там. Внутри… Принц один хозяйственный, траву начил! Может, малек просыпалось. Но ведь не пролилось? Уже и ладно, – независимо произнесла Ферра. Возвращая Стражу назад шкатулку. Выражение мрачности усугубившейся, что мелькнуло на суровом лице Хеймдаля… Заглянувшего как раз вовнутрь, приписал Тор этим чудным воспоминаниям. О пролитии. А не то чтоб своему самоволию! Не должно было остаться там, постороннего. Пусть не видел он сейчас дна… Но зато прекрасно – как камень прятали. Пустоту, и полную, коробчонки. Безусловно, после попадалова с той капустой… Уж такое – не забыла проверить Эль. Чем похвально отличается, так… Планированием? И экспромтами, невесело вспомнил Тор. Уже было. И недавно. Такие планы… Не включали – как раз его. Бог напрягся. Посмурнев, почти наравне со Стражем. – А тебе, бог… Я пожалуй, что отвечу. На твой вопрос, – нагнетая только в нем напряжения, сообщила леденяще от него упрямо отрекающаяся невеста. – О проблеме нашей самой злободневной… – Об изоленте! У меня вот чо есть, – завершая фразу, поболтала пред ним прерадостно. Побрякушкой медной и крикливой, его добытчица. – Как и предлагала, еще с утра. Вот сюда уложим камни, и будет цепь! Фригг не зря каталась, добыла штучку… Считай, Тори, что слепили снова. Твой тессаракт. – Круто! Блеск, – в настроение сразу много лучшее пришел бог. Так бы сразу! Посвящали, во все дела. – А по центру… Пришпандорить можно. Твое творение, – прицепив ту штучку, оказалось что внезапно ожерельем – себе на шею, поделилась щедро новой идеей Ферра. Наплевав, сколь хмуро за процессом следит Хеймдаль. Подтвердивший подозрения окончательно все былые. – Не по стилю… Но пусть уж сразу! Весь иконостас заслуженный на мне будет. – Подарю тебе другое я! Чтоб прям в стиль, – помогая тут же сзади ей с позацепившейся за воротник цепью, не сдержался и влюбленно чмокнул Локи в белую шейку Тор. – Да, Хеймдаль, прости, я помню – не дом свиданий… Просто рад я! Все сложилось, определилось, – виновато пояснил он прожигавшему их взглядом Стражу такой порыв. Отпускать не торопясь совсем – виновника своей радости. Пообвив руками, привлекая спиной к себе. – Делайте. Что. Хотите, – процедил негромко, и безмерно тяжко ему Хеймдаль. Отвернулся, и направился к себе в купол. – Ну, он вряд ли имел в виду? Ведь не прямо здесь же. Тут всем видать, – озадаченно шепнул Тор. – Вряд ли. Нас, котяток, кот Василий не пускает под свою крышу. И не уступает свой будуар. Как-то совершенно не в том направлении удаляется, – согласилась с хищной усмешкой Ферра. Вспоминая еще тот… Первый, вечер. Одолжи тогда привратник ей в лечебных целях свою хибару – что бы было? Ну, хотя бы не настолько восприимчивым к смерти Тор. Ее – смерти. А теперь терпи, охранник. Скрывай правду. И ври ему… – Эй, Хеймдаль! На зарядку кинь скорее, что Эль добыла… И тебя ждем, – добродушно их отринув уединение, много громче друга окликнул бог. – Порасскажет дальше! Что с ней случилось. Ох, я вовсе и не давлю… Но ты вроде собиралась? И так и так… – Коли просят. Доведу до точки я. Земную свою главу. Жизнеописания бедной крошки. Ведь жизнь не звук, чтоб обрывать… На пол-слове. На полстранице, – подтвердила с прежним безразличием ему скальд. – Эль… Давно хотел спросить я. То такой художественный прием? Неужели тебе легче. О себе так… Словно не о себе, – положить ей попытавшись на плечо голову, проявил неловко – но с тревожною заботой, интерес Тор. – Разумеется, – в легком удивлении дернула плечом Ферра. – Этой глупой девочки давно нет! Да и в прочем сплошные плюсы… Звучит не так жалко, и не так жалостливо. Чем вещание от лица первого. А то неровен час, обрыдаешься. Ты, мой впечатлительный юный принц. – Так и сразу! Я не стану, – твердо заверил Тор. – Весь внимание, терпение, и кремень? Ради бога, – больше спорить не стала Ферра. – Итак… Начало кончаться все. Закончивши начинаться. Пусть была тогда телесно здрава, невредима полностью я физически. Прям хоть в космос! Посылайте меня, товарищи… Только небо рушилось, и раскалывалось. Раз за разом. Или я. В пучину его падала. Вновь и вновь… И отныне я жила с этим. Ничего не грело, мало что трогало. Словно стерли. Радость жизни, ее краски и ее магию… О, пыталась я бороться. Не замечать. Я бродила, и я смеялась. Живая словно. Как ни в чем и не бывало. Зная только – что меня нет… Все пустое. И надеяться, и ждать нечего. Впереди одно космическое ничто. Как в нравоучительной некой песне… Там, высоко – нет никого. Там также одиноко, как и здесь! Но в последнем ошибалась, и очень крупно. Тесен мир! Живых, загробный… И набитый под завязку народом космос. Вскоре предстояло мне узнать это. К слову – то, зачем приехала… Все же сделала. Успела, отыскать ту. Что зачем-то подобрала меня в лесах. Поимела краткий разговор с ней… Мной вышеописанный. Тем не менее – видом своим устрашила ту неласковую я женщину… И выяснила детали. Своего происхождения, теперь неведомого уж вовсе? Понимая, что мне это… Все равно. Полностью! Получила в адрес порцию угроз новых, да и распрощалась. Навеки с прошлым. Написала разве что на стенке в благодарность автограф матерный… Подтверждая богохульный свой в ее глазах образ. Удалилась с миром, разрушений не оставив за собой более. Не сентиментальны мертвецы живые, такое дело. Апатичны. Ну, тогда по крайней мере… Была подобной? Эволюционировала сильно. Я с тех пор, бог… Но проблемы те же. У меня с родственниками. – Я, вестимо. Что-то важное? Пропустил. Что она там снова вещает Тору, – так и не открыв глаз, недовольно переспросил. Там, в златых чертогах, что остались за веселой поминальной компании спинами… Один, вынырнув из незаметно навалившейся похмельной дремоты. Заседавший на вип-месте – на своем троне, но бесславно всей начало проспавший исповеди. – О невинном чаде… Плоде чуждых замыслов, орудии чужих амбиций. Что рожденным стало, дабы сгинуть в ледовом мраке, – шарфик комкая, со всхлипом выдала супругу синопсис Фригг. – Дитя нежеланное, гонимое, покинутое… Страдающее! Но хвала ему потворствующей удаче! Обрело оно. Заботу и опеку. Хоть какую, но все ж семью… И трудов признание. И талантами заслуженное величие… Только не смогло отвергнуть. Фатум свой. Глас крови, и свою суть… Всеотцу описанное что-то смутно напоминало. Так неясно… И смущающе? Тревожно, вполне возможно. Но что именно – не удавалось на месте вспомнить. Винопитие с альвами изрядно притомило его. – Дикий гон. Эта ведьма снова сериал земной пересказывает? Бразильянские сказания, – беспощадно скривился он. – Где Мария-Марианна, и все-все-все… – Как ты можешь! Это исповедь! Она доверчиво открыла нам свою душу… Это – собственная девочки жизнь! – всколыхнулась негодующе Фригг. – Разбудите. Когда оная – бесславно уже закончиться, – ей безжалостно отрезал Один. Ворон за спиною послушно каркнул. – В какой раз? – осведомилась сухо его жена. – Она кончала с ней совсем не единожды… – Я покончила с былым. И наступила стадия во мне новая. И немного более уже деятельная. Саморазрушение стало толкать! За край, – на Бифросте, как раз заунывно сообщил Тору. Пусть устами сейчас и Локи, но противный как всегда голосок. Столь любимой мало Всеотцом сказочницы. – Жить пыталась, в общем, я в угаре – словно в самый последний раз. Секс там всякий, бухло, наркотики – штампованный рок-н-ролл! Как, короче, заведено… И проверено, поколениями. Но вот только ничего меня не брало… уже как надобно. Кроме выпивки. Не поверишь, Тори, и даже секс! Представляешь, даже и групповой. Разводили, было – не впечатлилась… Не вошла во вкус. Странно, да? – Хорошо. Что ты ко времени поделилась. Буду знать теперь наверняка я! Этот – не предложу, – через силу, с ею требуемой веселостью, вставил сдавленно в ответ Тор. Награжденным будучи за мужество такое, ее усмешкой. Выяснять, кого же… Пусть и в шутку, был намерен в тесный и интимный их ввести круг – хвала небу, милосердно не стала Эль. Спасовала бы и бога сдержанность, и фантазия. – Ну и по-большому счету, я забила. На это дело. Компенсировала – бухлом! Что хоть как-то на мне работало. И держало в тонусе. Замещала эту странную асексуальность… Во мне неправильность, – равнодушно вздохнула грешница. – Да, и вот покуда я с предназначением своим не встретилась. До неё, родимой, её, любимой… До некрофилии, в смысле! Не добралась… Пропадало. Зря! Все это тело мое, младое. Это вещь, так всем вещам вещь. Пусть Хеймдаль не верит, но ты-то в курсе! Со Нью-Мексико, насколько мертвые холодны. Отожгли с тобой той ночью во всю Ивановскую! Знатный марафон был. – Не забыть такое, – достоверно подтвердил Тор. – Сколько раз она кончала, когда и с кем – меня точно мало интересует! С меня этой предостаточно!!! Ахинеи, – по неповинному трону стукнув, прогремел брезгливо его Отец. И поднялся, досыпать намереваясь в куда боле спокойном месте. Всеотца не поддержала, тем не менее, аудитория. Фригг и вороны продолжили стойко слушать… Сын его, уже привычный, не прекращал. А Хеймдалю… Просто было деваться некуда. – Моему продюссеру, и так сказать хозяину… Дяде Луи, положение такое весьма не нравилось, – продолжала меж тем Ферра неодобрительно. – Сам видов-то не имел, импотент. Но продажность пропагандировал. И под с кошельком желающих – только рвался! Подопечных своих подкладывать. А вот эта цаца, видишь ли, ни в какую. Только посмотрите на нее, а? Раньше это еще терпел. Но начались срывы – мои, концертов… Мало пела, много зато пила. И, короче, догадавшись – со мной больше не сваришь каши… Порешил он меня убрать. – Сообщил известие в достаточно резкой форме. Меня повело с катушек в клубе, прямо на выступлении… Звезды снова в гости ко мне пожаловали. Ну и разошелся, за кулисами мой патрон. Распустил язык. Я валялась там безвольно, после своего приступа. И внимала своему будущему. Ожидало, по его наметкам, примерно следующее. Проект может не закроют, пока покрутятся… А меня – накроют. Гробовой крышкой. Мол, сгорела! На работе этой вредной, еще одна. Как конкретно – уж он придумает… Покрасивше чтобы, поромантичнее! Ванна с кровью, передоз веществ, или же трагическая авария… В башке дырка. А то просто полетать с окошка меня поучат. Только после – они пепел позасыпят, в часы песочные. И я, мразь такая малахольная, поработаю!!! Послесмертные издания дисков, и мемуары… Очевидцев легендарных со мною встреч. Безутешные фанаты над сувенирами. В драгоценных, с моей фоткой, именных кофточках! Даже дохлой, принесу еще я кучу ему прибытка. Ну, как в индустрии этой после гибели кумиров вообще и принято. – А пока жива я… Мне хорошее применение нашли тоже. Полечу к япошкам! В аренду сданная. Поджидает там один богач – торговец органами, в объятия. Целиком пока что, больно он поклонник всей моей нетронутой плоти в комплексе… А натешится – дозволим мы на память чего изъять. Ежели осталось что еще функциональное, у пропойцы. А уж следом – разыграем и первый пункт. Ну, и как же мне подобный грандиозный венец карьеры? Его певчей птичке, и царице его египетской… Как, по нраву? Нет? Так встала – и на сцену пошла галопом!!! Я не встала. Только поглядела я наплевательски. Да и выразила. Парой очень тщательно подобранных родных слов! Что я думаю. О заботе неусыпной… И блистательных его планах. Этот южный муж вспыльчив был, да на пальцах перстни были его тяжелые… А мой якобы телохранитель, меня держал. И красотка я, вся синяками-вензелями поизукрашенная… уж само собой, ни на какую сцену более не пошла. Тор, спокойно, я сразу вырубилась. Да и ничего мертвецки вообще не чувствовала. Два же этих бизнесмена получили потом свое. Один полетал без крыльев, а второму я снесла голову. Сохранила череп, в свою коллекцию… Ну а тушку втихомолочку подмел Лексс. Правда, до событий этих, еще оставался примерно год. – Этак долго! Ты расскажешь? Я желаю! О том услышать, – кипя гневом, процедил Тор. Не сумевший более сидеть праздно, и для целей успокоительных – теперь шагом грозным меряющий Бифрост. – Да услышишь! Куда ты денешься. Ну словила стерва пару раз по роже… и чуть в рабство ее не продали. Будто в жизни с этим не встречался? С несправедливостью. Мало, видно, на Земле был. Господи. Какой же принц наследный-то у вас нервный, – покачала головой Ферра, повернувшись уже к Хранителю. Что внимал рассказу, стоя чуть в отдалении. Стал, ответил одним взглядом Страж. Ферра хмыкнула. – Так лечите. Транквилизаторами. И, для ясности. Отвечу… И на твой я. Несомненный молчаливый вопрос, Хеймдаль, – чуть понизив голос, сообщила ему она. – Время круг! Но я не вспоминала обо всем об этом. До сего дня. Так что… Нет. Мне вовсе не напомнили. Своею деловой хваткой… Эти двое. Никого здесь. Ни тебя, и ни твое начальство. Ты вообще милашка… Он, надеюсь, превыше этого. Параллелей я не провожу. Я скромно повторю только… Что часов песочных из меня не будет. Любой ценой. Донеси там… Если кто-то продолжает, на то надеяться? Вам оно не надо. Уж мне поверь. – Знают. Верят. Притом давно. Все, кто нужно… Тебя услышали, – обронил Страж. – Я пугал тебя. Пугал зря. Эти планы – более не существенны. – Неужели. Туда взгляни, – огрызнулась негромко Ферра. – Погляди, как сходит баловень ваш с ума. Потерять боясь игрушку! Свою любимую. И потом уже – о планах всяких мне там рассказывай… – Ты сама. Распорядишься свой судьбой, – процедил Хеймдаль. – Вопрос, как же. Удиви меня? – Я-то? Сделаю это. ПРАВИЛЬНО, – прошипела Ферра, их бессмысленную сворачивая дискуссию. Ибо возвратился на место Тор. – Набродился? Продолжаю о своих приключениях. Значит, оттащили меня в отель. Мафиозный их клоповник, в псевдофараоновском стиле… На этаж тринадцатый, и там заперли. Осчастливив вестью. Что раз так – форсируем события, к солнцу восходящему лечу завтра. Отлежавшись, я подумала над продолжением таким карьеры. Жизнелюбие с самосохранением включилось все-таки… Порешила – не, такой футбол нам не нужен! И попытку совершила свалить. С Титаника. Разодела в себя – к месту подвернувшуюся фанаточку… Не мою совсем, хотя и носила эту куртку, с моим портретиком. А охранника была поклонницей как раз, Грюндера. Рестлер был, бык черномазый, нравился весьма девушкам. И меня она не выносила… Сочтя соперницей! И приперлась, на разборки. Ну, и я тут страстно пообещала. Что ей место-то уступлю. Мол, себя не выдай только, до самолета! И уж там, хрен-знает-скока-метров над гладью моря… Никуда не денется, идол твой. Как раз расцветет у вас полнейший и романтик. Ха, подменами я занималась еще когда… Шанс был, на успех такого мероприятия. Рост похожий с ней, на каблуках если. Кудри крашены одним цветом. Очки, шляпа. Ну а личико – позамотали совсем платком. Что, при не успевшей сойти раскраске – синей такой, с лиловеньким, было моему тюремщику только на руку. А сама я влезла в ее шмотье… И вперед, и в путь! Только убежала эта крыска – недалеко. Через кухню мне определенно идти не стоило. Да, припас в дорогу – мысля хорошая… только я на этом всегда накалываюсь. Ничему-то жизнь не учит… Уж какая по счету, хм. Тор вздохнул подавлено. Припоминая и об их кухне. Что за невезучее место, правда. – Меня поджидали. На черном выходе, – продолжала Ферра. – Как раз этот обозленный африканский амбал. Ту дуреху раскусил быстро! Зафигачил меня в багажник… остановкой первой – оказался сразу аэропорт. Здесь, однако, повезли в пассажирском. Пристегнули к креслу, и с издевкой помахали снаружи. Грюня не летел сам, а сдал сменщику меня турку. Тот летать любил не шибко. Всю дорогу делал, что только пил! Мне не дал. В связи с этим, я обиделась окончательно… А мне в пику делать не рекомендовалось уже тогда. Так что, пока та скотина, нажрамшись, дрыхла… Над Атлантикой – я все же выдралась из тенет. И что захотела, взяла сама. Каблуком расколотила опустевшую бутыль в розочку! Разжилась затем я с ее помощью также пушкой. И погнала своего заложника я к пилотам… Самолет, отныне, типа, летит – в Россию! Или может еще куда. Увы, припоздала. Со своими я тогда требованиями… Было людям уже, несомненно, не до меня. – Дыра черная. Что раскрутилась в небе из ниоткуда… А за нею – миллиарды далеких звезд! Куда боле, я должна признать, манят взор. Чем мартышка рядом, даже пускай с гранатой. И маршрут полета был неизменен… Нас уверенно засасывало. Туда. – И когда от потрясения – нечаянно я стрельнула… В потолок, порушив герметизацию, на помеху все же обратили они внимание. Максимально всю свою ускорив эвакуацию. Повалились в люк – кто с парашютом, кто с рюкзаком… Я осталась. Один раз козе ведь смерть, так считается? О такой же! Грандиозной. Можно только было лишь возмечтать! С ликованием, и рыданием. Ведь не кто-то – а сами звезды! Они все же пришли. За мной… Тор застыл с ней рядом. Боясь дышать. – Есть такое выражение. Проебать, – с неохотой сказала Ферра. – Но не просто, особым способом. А военно, причем, морским! Либо аэро-космическим, вариация. То есть окончательно и безвозвратно, но – феерично! Вам знаком подобный способ уже прекрасно. С чертежами теми, с тессарактом, да и с Бифростом… – Ого. Думаю… Космически-морским! Подойдет. Наша тема. Как раз асгардская, – проявил благоговейно-вдохновенно, и свои языкотворческие навыки грома бог. – Чудно, милый. Идея клевая. Зафиксируй, Хеймдаль, в анналах. Так вот… Много было у меня проще. Проебала я! Ни разу не феерично. И не только жизнь, но даже и свою смерть. Вот не вышло вовсе у меня тогда! Грандиозно, – поделилась с ним уныло его возлюбленная. – Вот не надо было. Битым стеклом разбрасываться… Все отходы – надо верно утилизировать! Началась болтанка, все полетело. Прямиком в меня. Звездец – полный… Получила свою розу, аккурат в сердце. Но помимо шуток. С чем будешь сравнивать? Розой лучше. Чем, к примеру… От толчка сидушкою, с космической станции? Хотя так и так, до звезд я бы не дотянула. И дороги я не снесла. Фюзеляжи из ваты, небеса голубые… И меня уже нету. И меня уже – нету! Самолетик был не шаттлом, вовсе не создавался. Для внезапной переброски, между вселенными. Да и выстрел мой… наверное, поспособствовал. Развалился на запчасти он, по пути. Но того я – уже не видела… Померла я, короче, граждане. – Лишь одно скажу – что дальше, уже прочие свои смерти… Отрабатывала как надо. Я профессионально, красочно. Оригинально. И с прилежанием! – оживившись снова, доложила тут же она собранию. – Дживс, а Тор как сделал? Ведь ты же видел? – Полетел красиво. Поднялся тоже. Монолог душевный. Перед тем был. Всем понравилось, – распространенно сообщил Страж. – Ну… Старался, – произнес в смущении неком Тор. – Вот! О чем я и говорю. Зрелищно, удачно. Совершил все. Всем равняться надо! На тебя, бог, – похвалила Ферра, весьма довольная. Что не вызывают больше те упоминания нервяков. – Между прочим, любопытный научный факт… Подтвержденный, вам скажу, практикой. Постараться – надо! И не только заради зрелищности. Те, кто уходят столь красиво, и эпично, и высоко… да, технологично. Всегда – в ажуре. И имеют импульс стартовый отличный! На возрождение. Пусть не сразу. Пребывая вначале призраками… Получают основное: возможность выбора! Сохранения памяти своей, личности! Я себя не буду тут упоминать скромно… Со мной чуть иное несколько. Тем не менее, из примеров из ближайших: если Тори, ты припоминаешь такую – Зэв! С ее жертвой. И подмогой, плазменным генератором. Ну а Джигеротта? Тоже вышло классно, со взрывом Брунниса… Задержались и остались, не попали они под веник! Коим всех метут, в места отдаленные и загробные. Тупым, бессловесным мясом… в данном случае, протоплазмой. А отчего я вспомнила про них, собственно. Были первыми! Кого я и повстречала… Эти нам уже знакомые теперь девушки. Пробудившись вновь живою, и новом мире. На другой уже совсем стороне… – Увлекает. Крайне. Описание с легендарными подругами твоих встреч. Все ж прервись! На время. Тебе нужно завершить миссию. Тебя ожидают. Тебе пора, – кашлянув не слишком вежливо, сказал Страж. – Что? Уже, – у вновь заслушавшегося Тора вытянулось лицо. – Возвратится. И продолжит. Как раз с новой начав главы, – принцу сухо сказал Хеймдаль. – Цирку нужно гастролировать, твоя правда, – поднимаясь и потягиваясь, ему в подтверждение кивнула Ферра. – Тори, он меня заменит! Чтобы ты здесь не заскучал. Подбери ему покуда, наш зоркий друг. Из своих историй, ты что веселенькое. Выступи в антракте, с Мидгарда байками… Чем прославлен, расскажи принцу! В былой жизни – да хотя бы, эйнхерий Енс. Про Эринию тоже можешь, словечко молвить? Мне же… Будь любезен, пригони лифт! Неохота снова. В Версаль ваш топать… – Отнесу! – с энтузиазмом подорвался было к Мьельниру бог. Только Ферра уже скрылась в портале поданном. Что закрылся тут же. – Ничего себе. Тут есть такое? – недовольно опешил Тор. – А зачем тогда! К тебе всегда мы, добираемся своим ходом… – Тайная функция. И для экстренных только случаев. Погулять полезно. Садитесь, принц! – педантично велел Хеймдаль. – И внимайте. Личным делам… Сотрудников. Я повторять не буду, а она спросит. Вы перескажете. – Вот мне развлекуха. Словно снова попал за парту, – проворчал Тор, исполняя его приказ. – Мидгард, двадцать первое столетие. Город Лондон. Инспектор – Йен Рид, – начал сурово перед ним зачитывать досье Страж.