Подмена объекта

Я сам себе и небо и луна, Голая, довольная луна Долгая дорога, да и то не моя. За мною зажигали города Глупые, чужие города! Там меня любили, только это не я. Меня держала за ноги земля Голая тяжелая земля, Медленно любила – пережевывая. И пылью улетала в облака, Крыльями метала облака… Долгая дорога, бескайфовая. Я сам себе – и небо, и луна Голая, довольная луна Я летаю где-то, только это не я!

Ты спрашиваешь, ктo oн На балконе воцарилось молчание. Мертвое. Предваряющее… Предвкушающее! Минуты наступающие. Последние. Тем не менее, мысли смертников – роились, мчались… Пусть по кругу, весьма активно. «Звезда рок-н-ролла… Должна умереть. Очень скоро, – отстраненно размышляла хозяйка башенки. – Ведь теперь действительно. Правда. Все. Жизнь лишь сон, она – не более чем заблудившийся глупый призрак. Звезды звали, так ведь звали они меня… а я все играла. В человечка, что упрямо за твердь цепляется. Я считала, что в любой миг перестану в него играть… Притяжение отпустит, и я взлечу! Попросту вернусь – к ним… Я металась между жить желанием и жаждой смерти. Сквозь вселенную тоски – к безбашенному веселью… Пусть зачем-то в мире была живых, хоть недолго – и я больше не буду, аллес. Капут. Я решила, я была готова, я шла сюда… Я не знала, что все это случится – так!!! Почему – сейчас, когда свалился мне на голову этот чудик… Он-то виноват в чем? И видение… И я знаю, больше не одна во вселенной! Ну какого хрена, звезды. Почему – так?!» «Нет, это какой-то кошмар. Кошмар! – стучали мысли в голове Стена. – Дурной сон, всего лишь случайный сон! Пусть проснусь я в своей мухе, на моем Лекссе! Старом, добром, скучном, опостылевшем сто раз Лекссе… Никаких безумных девок, гнусных свалок, острых скал, монстров! И клянусь, что перестану ныть я! Ни за что, и ни на что… Никогда, ни разу в жизни не стану жаловаться! О вселенная, услышь меня. Ни на что!!!» – И пробил час… Нашей. Финальной. Песни, – завершила грустно раздумья Ферра. – Шо бы нам такое сбацать, прям героическое. И чтоб подавилась она… Ага! Нашла, йо! Твою ж под хвост эврику! Наверх вы товарищи, все по местам. Последний парад наступа-ает… – ВР-РАГУ!!! Не – сдается! Наш гордый… ВА-АРРЯГ!!! – невыносимо она торжественно. Исключительно заунывно… И с бравурностью оглушительной! Грянула – на весь астероид. – Пощады… Никто! НЕ ЖЕЛА-АЕТ!!! Кое-кто – желал, точно. Безошибочно уловив ровно тот же, и до нотки ему знакомый! Мотив вечный. Шлягера «Ио-вэй-о»… Да, тот самый, где еще – Ваа-рэй! Хоть и в странном, исковерканном весьма виде… Обрамлении новаторском – свежих слов! Твидл застонал и сжал голову. В этот миг – почти забыв о том, что внизу… Напрочь – о своей десятисекундной давности страшной клятве. – О НЕТ! Снова, пощадите меня, пропащего… Пред кончиной! Можно – этого мне не слышать?! Задолбался! Сидит, во где! А другой какой-то, завершающей жизни музыки… У вас, бруннены несчастные, вообще не было?! – и осекся, ошарашено уставясь на исполнительницу. – Ты… ты… Ты, выходит – ИЗ БРУННЕН-ДЖИ?! – Кабы знала. И на мне это точняк нигде не написано! А сама я помню… Так, с гулькин нос, – озадаченная Ферра на гимн забила. И во все глаза уставилась на него. – Бруни… Джи? Это где вообще такое. Или там что? Я про Али-Джи припоминаю. Такого перца. Он еще с Мадонною вроде пел? А еще такой был Кенни Джи, вот! А еще был просто Кенни. Из парка южного. И его все время мочили, сволочи… – Нет, нет, хватит, о матерь божия… С меня брунненов! Их мочилова! Песен их!!! Ты не можешь… Это попросту – невозможно! Совершенно невозможно, совсем немыслимо! – в отрицании забормотал очередную молитву Стен. Но на этом месте милашка Грэйси, оскорбленная потерей к себе внимания, ненароком выбросила за край. Сеть из толстых и бурлящих своих отростков. Все вопросы музыкального творчества, и происхождения видов – мигом полетели в тартарары… Все товарищи мгновенно рванули. Вверх. Стен и Ферра, проявив чудеса скоростной прыгучести, моментально оказались на шпиле башенки. И отчаянно повисли, словно два диковинных на нем флюгера… Это был последний рубеж скитальцев. Их парад последний… И последняя высота. Далее деваться с крыши станции было некуда. И до окончания представления – оставались пара скромных метров. Сколько-то там секунд… Пыль, как истинный гурман, не спешила. – Что нам делать теперь? Ну что же!!! – выдал Стенли из глубин души вопль. – Во ты деловой. Хрен. Ни секундочки без труда. Вить гнездо, блять! Ложиться спать, – огрызнулась на него Ферра. – Но ведь мы не можем! Вот так просто! Взять, умереть?! – причитал Стен, сжавши металл шершавый. – Неужели у нас совсем! Вот совсем-совсем! Нету выбора. И никаких шансов?! – Можно сложно. Почему, есть. Одна распоследняя. И ма-ахонькая такая надежда, – убежденно начала Ферра. И Твидл окрыленно подался к ней… – Попытаться. Раскачаться. И допрыгнуть. Во-он до тех скал, – покивала Ферра ему на камни. Украшавшие вид грозно с противоположной стороны купола. Стенли проследил заветное направление. Отчего-то те тяжелые изломанные зубцы… не внушили. Столь уж большой симпатии. – Мы же разобьемся! Наверняка! – Точно. Так и было оно задумано. – !!!! – Зато будет быстро – и предсказуемо, – Ферра покосилась на останки своего сапога. – Бум! И все… И всмятку. Как два арбузика. Тельца славненько вписались в пейзаж. А покуда эта гадина доползет, уж остынем. И свежатинка ей вряд ли из нас достанется, – извиняющимся тоном пояснила она. Неспособный прокомментировать. Выдающиеся столь чувства! Композиции и черного ее юмора, Стенли только лишь в ошеломлении затряс шапочкой. – Фарш, его не проворачивают назад. Я должна признаться… Именно как-то так. И хотела. И планировала – завершить свое я здесь пребывание, – препечально сказала Ферра. – Пока не явилось! Одно мимолетнейшее видение… Не приперся ты. И я успела несколько передумать! Почему нет, имею право? Но облом. Похоже, в этом безумном мире… Все мои нечаянные желания! Почему-то имеют свойство… Исполняться. Получите и распишитесь, – заключила она трагически. – Ну как. Будем прыгать? На раз-два-три… Стенли глянул на прекрасное своим одухотворением лицо Ферры… И познал, что под конец жизни – и он тоже. Определился! Со своими переживаниями. И порывами. В отношении сего сказочного… И на страшной грани замеревшего бестрепетно существа. И что тоже! Он не может никак уйти… Не признавшись. – Ферра! Должен тебе сказать, – начал он, проникновенно бедрами обняв шпиль. – Мы знакомы-то всего ничего. Тебя знаю – четверть часа, того не более. Но ты даже не представляешь. Как! Меня. Успела… ЗАКОЛЕБАТЬ!!! – Так бы скинул? Да я тоже. Себя задрала. Долбоебка, чего тут скажешь, – без обиды вовсе, вздохнула Ферра. – Но осталось уже недолго. – А каких-то еще других… Распоследних таких желаний! У принцессы, часом, не возникало? – уточнить счел нужным взбешенно Стен. – Чтобы как-то выжить, к примеру? А?! – Ну а как же, – признала Ферра. – И еще одно, теперь предпоследнее… Снова свидеться. С тем видением. Чтоб при жизни. Раз поклялась… Да боюсь, ни одно из них. Сбыться – уже попросту не успеет! В стуке осыпающихся камней, Грэйси медленно подтягивала клубящуюся тушу. Все ближе, ближе… – В-все, мы – трупы, – прошептал Твидл, стуча зубами. Но не в состоянии прыгнуть, расцепив хватку. – До встреч в лучшем мире, капитан Твидл… Раз так просишь – желать не стану, – грустно улыбнулась его соседка. – Ну а все же. Кто такие… Те Бруннен-Джи? – Т-тоже! Трупы. Давно покойники, – бросил Стенли в ответ исчерпывающе. – Супер. Очень информативно, – подтвердила Ферра, и устало прикрыла веки. – Нам казалось, пришел конец. Оказалось – что не казалось… – прошептала она прощально. – А вот одного! Трупа! Вечно где-то носит, когда он нужен!!! – заорал вдруг Твидл, задравши голову. И она невольно подняла взгляд… Трепеща победно жестким муаром крыльев, на них с этой вышины черной… Как знамение чудотворное! Лупоглазое красно-солнышко… Рушилась летучая кабина сбежавшей мухи. В миг же следующий, Ферра обнаружила себя в свободном полете. Столь внезапно, и стремительно вознесшейся в небеса. Кувыркнулся мир, устои перевернулись… верх и низ со свистом поменялись местами, все галопом понеслось в никуда. Вечность, или пару всего мгновений… Но полет безумный вдруг прекратился? И она довольно так успокаивающе… Ощутила. Вокруг себя. Нечто много материальнее, пустоты. И в надежде суметь понять! На каком же свете она сейчас… Приоткрыла крепко жмурящиеся глаза. Полет… Длился. Все еще продолжался. А по поводу принадлежности света этого – можно было поспорить! Смело. Потому что дивное голографическое видение… Только-только спасшее от неминуемой гибели… И теперь держащее ее. На своих коленях, в сильных своих объятиях… Не могло быть!!! Никак – реальным. Так к ней близко! Совершенное, спокойное, ледяное лицо… Взгляд пронзающий темных глаз. Так недавно и надолго – запавший в душу… – Вероятно, сейчас ты спросишь? Меня хочешь… Поцеловать! – запредельно мрачно выговорило видение. И ответа долго не стало ждать. Ибо силы не осталось ей и кивнуть. Пораженное молчание! Ферры… Послужило знаком ему согласия. На проверку. Явно что лишь формальную! Получение – доказательств. Перед тем, как… Скорпион в его руке! Дрогнул. Время – словно остановилось. Во блаженстве она скончалась! Воскресая заново, вновь и вновь. Он, похоже… Наоборот? Странно та проверка его. Затягивалась! Кай не убивал невинных. Уже давно. Очевидную намеревался истребить хищницу. Она только… Не была ей! Она, была… Слов не находилось. Она – была!!! Вероятно, этим все было сказано. Была… Рядом. И была… Слишком! Даже – для мертвеца. Он им словно перестал быть… И Кай не имел понятия вовсе, как. Смог… Остановиться он! Отстраниться. И она… Открыла свои глаза. И ресницы подняв, узрела. Распрекрасное, ожившее… почти разрумянившееся. Взволнованное лицо! Темного ее хранителя-ангела. Удивленное зеленое мерцание, в его взоре… Кто иной сказал бы, что ангел вытаращился. Беспардонно, словно скот рогатый? Ладно, агнец. На врата новые. И никто иной, как именно сама Ферра. Но сейчас ей были недоступны такие образы. – Я уже в раю, да?! – несусветно счастливо, шепнула ему она. – Извини, – потрясенно произнес Кай, убирая так и не замеченное оружие. – Я был должен убедиться… Проверить! Что… – Что-о… – испустила томный вздох Ферра. – Ты… Нормальный и живой человек, – сказал ангел. – Я – нормальная? Я – живая! – несказанно удивилась Ферра всему тому. – Даже очень! Ты живая. Более чем, – подтверждение с абсолютной убежденностью выдал Кай. Весьма откровенно. Даже крошку, видимо, черезчур. Импульсивно! Короче, что чувствовал. – А я думала… Умерла! – сообщила радостно ему Ферра. – Это было! Это все было – ТАК!!! Не сумев дать описания пережитому, задохнулась в чувствах. Но что – это, объяснения развернутого не требовало. Упоение, озаряющее ее… Осветить могло бы смело всю Зону Тьмы. Кай определил сколь виновато, столь безошибочно. Дела плохи. Только разъяснять, что мертвые как бы не… Вовсе не, она не так его поняла. А понять его вот как стоило!… Было малость не ко времени. Да и поздно. – Посчитай… Приветствием. Снова в мире живых. Держись, – постарался безэмоционально заявить он, очень срочно приходя в норму. Хладнокровного асексуального мертвеца. С себя ссаживая, и устраивая на соседнем ее сидении. – Мне нужна твоя посильная сейчас помощь, – и он положил ладошку Ферры на рычаг управления. – Просто его держи. Веди ровно, и над поверхностью. Выше не взлетай, там нет воздуха. А я должен вытащить Стена. Оторвавшись от отростка, гм… Грибовидного, что произрастал из красной мушиной плоти, так любезно принцем ей в ручку вложенного! Им спасенная ничуть не менее ошеломленно взглянула вниз. Сквозь дно не прозрела, но картина вырисовывалась по звукам. Дикие нечленораздельные вопли хриплые, из-под днища лодки для поцелуев… Без сомнения всем доказывали. Стенли Твидл в раю себя отнюдь не считает. Позависший в лапах схвативших мухи, он летел с комфортом не столь изрядным. Чем подруга по несчастью его, подхваченная – как приоритетная цель, скобою божественного убийцы… Лишь слегка подзадержался что, с убиением! Когда не по плану слегка пошло. И уж точно, получать приятные впечатления от очередного своего свидания с пустотой, в этом дельтапланеризме своеобразном – Твидл не был способен сейчас совсем. Остроту незабываемых ощущений – прибавляла также, и стократно – серая волна разъяренной Пыли. Что девятым валом неслась и стлалась. По земле, вдогонку убегающему обеду… И ее-то было вполне видать. Уяснив все это, Ферра ошалело закивала, вцепляясь в джойстик. Кай же приподнял дверь… Что по совместительству служила иллюминатором. И невозмутимо вышел. Вот так, легко. Едва не свернув шею, Ферра нос расплющила о стекло. И увидела. Как он, ухватившись какой-то штучкой, тут же подтянулся обратно к мухе. И стал мастерски выпутывать орущего Стена. Из лап на подпевках вторящего истошно – своим щебетом, их невероятного вертолетика. Во всем этом бедламе, ей… И взаправду, оставалось держаться крепче. В том числе, и за свой рассудок… И гнать муху. По возможности, уворачиваясь. От внезапно возникавших на пути скал, да и прочих эклектических деталей пейзажа. Муха обогнула бы и сама, ибо не была дурой. Не была смертницей. Мудрый Кай также – не забыл оставить новичку в дублеры автопилот. Но зато девчонка была занята делом! И весьма переключила свое внимание. – Билет на самолет, ага… Как же, – бормотала она сквозь зубы. – Мы не ищем, легких себе путей! Ферра… Будет теперь… Пилотом!!! Меня – держала за ноги земля, го-олая тяжелая земля… Медленно любила. Переже-вывая! И – пылью улетала в облака, крыльями взметала облака… Долгая дорога, бескайфо-овая!!! Стенли, судорожно цепляющийся за корпус, наконец позволил. Себя перевалить через дверь. Грэйс покинутая взревела, и в броске последнем взметнулась следом… Но все сочное мясо мухи, как и более мелкой закуси, уже были вне досягаемости. Тем не менее, уцепить со столика кусочек ей удалось. Кусочек оказался от Кая. Не слишком аппетитный на вид, признаться – но тварь уже привыкла. К несъедобным людским оберткам, в коих крылась вкусненькая начинка… Привередством заниматься она не стала. Зацепила! И подсекла. Оставалось только подтянуть к себе, да… Да кусочек оказался весьма упорен. Пусть зависнув между небом и землей, Кай держался. Мертвой хваткой скорпиона, на растянутом тросе. Как бы правой своей рукой. Серко – прикипела щупальцем наглым к левой. Муха рвалась в высоту! Пыль – в глубины. Ничья долго не протянулась. Кай, как и при дружеской встрече с Тодином, распрощался с рукой левой. Аж по плечо. И взлетел наверх. Серко следовать не стала за четвертованным. Задержалась внизу охотница, и попытку сделала заняться своим трофеем. К тому времени, когда она разочарованно обнаружила, что ловить тут было и вовсе нечего… Ферра, до глубин души пораженная. Зрелищем немыслимым – появлением слегка в некомплекте, зато в развеселом золотом сиянии культи Кая… Под прилежным руководством полностью невозмутимого потерпевшего, все ж освоила маневр разворота. На полете бреющем они пронеслись над недоумевающим клубком Пыли, и Кай метким выстрелом – возвратил свою часть утраченную. Экспедиция была без возражений завершена, а кормление зверей отложено до лучших времен. Муха смогла в радости устремиться! Прочь, подальше от негостеприимного астероида. Кай приладил руку на законное ее место, вызвав новый завораживающий переполох златых искорок… И взял управление на себя. Чему новоявленный авиатор – отчего-то совершенно не воспротивилась. – Пострадавшие? – спокойно поинтересовался убийца. Стен, самозабвенно тщился что отдышаться. Повалившись за спинки кресел… Зафиксировать, а все ли его части на своем месте! Ту заботу проигнорировал. Ферра, не сводившая с героя ошалелых квадратных глаз, повертела лишь замедленно головой. – Тихо шифером шурша… Крыша едет. Не спеша, – слабо и неопределенно, повела она рукой в воздухе, – Но жить буду! А… Ты? Как ты это сделал! Как – ты?! – Я – нет, – преспокойно ответил Кай. – Я мертв. Декарбонизирован. Я погиб две тысячи лет назад. Я Кай, Последний из Бруннен-Джи. – Целых две?! Бля, бомбически. О-ху-еть. Значит, вот он ты какой… Бруннен-Джи!!! – выдохнула Ферра с заветным трепетом. – Ох ты, в смысле, очень приятно! Ферра. Это я! Последняя тут, как бы… Из ниоткуда. Умирала – недавно вроде, – поделилась с ним она в смущении своими данными. – Ниоткуда? – уточнил Кай. – Да, такое дело… Я бандеролькой. Без обратного, пришла адреса. Разве с именем, на спецовке… За подкладку мироздания случайно выпала, – сокрушенно сказала Ферра. – Ну и вряд ли выжила. Там, вверху. А потом взяла, очнулась. Здесь, – и она беспомощно пожала плечами. – Верно, дом остался мой где-то там. По ту сторону… Дырки черной. Жаль, что у меня такая же дыра! В памяти. Ни черта не помню. Ни где он… Ни кто была я? Про утрату памяти, утрату своего мира… Кай знал много. Он осмыслил. Ее первый монолог заново. Тот, фатальный, прозвучавший неудачно столь похожим на речи Вист… Неувязочка! Впрочем, он ведь делал. Свою работу. Оставалось лишь об этом рассказать ей. – Это место не могу рекомендовать. К поселению. Но, возможно, ты захочешь… Присоединиться. К путешествующим на Лекссе. На нем также ищут. Свой новый дом, – предложение сдержанное внес Кай. Это явно предвещало ему проблемы… Это было справедливо. По крайней мере. Инициативы Кая вообще любые, Ферра принимала безоговорочно. Да хоть с крыши пойти и прыгнуть! Впрочем, как раз этот пример сомнительный. Это было ей раз плюнуть… и до него? – Э… Спасибо!!! За приглашение! За спасение! Как ты ловко снял нас! Метко, быстро! Умело как. Во рефлексы! Вот мне бы, а… – с восхищением выпалила она. Совершенно непредвзято. Не флиртуя вообще! Ничуть. Она даже слова, если честно, того не помнила. Но сболтнуть – научишь?! Все-таки удержалась. Так что лекции об убийственных образовательных курсах, где строгали слуг Его Божественной Тени – мир избежал. – Я Божественный Убийца. Мы эффективны. Но я вспомнил… Что я любил. Порыбачить. Когда был я еще живым, – в ностальгических раздумьях доложил Кай. На сей раз, не о привычках мертвых. Повторяя лишь объяснение… Уже данное им однажды, в отдаленно схожей сей ситуации. Вермальской гулянке, беспечной Ксев. – В роли рыбы… Мне бывать, однако, раньше не доводилось, – бросив взгляд невольный на плечо левое, педантично дополнил он. – И мне тоже. Ну, я так думаю, – робко улыбнулась убийце Ферра. – А потом… Это было – нечто!!! Что припомнил Кай из иных влечений… К дев лобзанию, например! Прозвучало б вряд ли. Хотя премного. Для такого хоть сто раз помирай! На дню. Чтобы это, заново… Поздороваться, без сомнения продолжение прочиталось и у Ферры ему невысказанное. Ему очень не хватало второй Ксев, да. Во вторую, скажем, у гроба смену… А Зэв… Первой. Прежней. Одной. Единственной, тупой льдинкой кольнуло в сердце… Пусто шелестнуло в холодном разуме. Безусловно, нет. Ведь смерть – самодостаточна? – Ты могла. Погибнуть. Раз. Навсегда. Я хотел… – жестко, сумрачно начал Кай. Но ему не дали огласить истину. И причину. Всего того. Беспощадную… Беспристрастную. – Эй, вы! Хватит уже любезничать! – очень гневно, и экспрессивно. Порешил наконец вмешаться! В их беседу, о захватывающих особенностях – брунненджийских промыслов и приветствий, позабытый в отделении багажном бесславно Стен. – И так, к слову! Уж об убийствах! Может, ты мне объяснишь, Кай? Долбанутый киллер! Почему меня чуть не угробил, вот только что! – Тебя, Стенли? Такой не было. Мотивации, – очень честно сообщил киллер. – Но была… Другая. Я собирался… – Значит, не было?! Оставил меня болтаться! Там, внизу, под носом у этой твари! Почему ее – ты не замедлил втащить в кабину, а меня, своего кореша, капитана!… Свою встретил? О былом вспомнил? Посюсюкать захотелось с ней, в рыбалочку поиграться? И когда тебя успела только, очаровать!!! – Она не моя. Мертвых невозможно. Очаровать. У них не бывает предпочтений. Либо каких симпатий, – проинформировал его Кай. Голосом недрогнувшим. Но загадочно глядя в сторону. Ибо перед глазами памяти – вновь непрошено… Встала та же! Лицо из прошлого. Заплутал, в былом? Да. Сейчас. Приходиться признать, да. – Да, и как я мог позабыть, – чуть не плюнул Стенли, – Кодекс мертвых, песня одна и та же! Налажают, а взятки гладки. С тобой – как со стенкою разговаривать… – Где слажал-то? Ты живехонький сидишь тут! Подтяни трусишки и жизни радуйся, – обронила Ферра виновато, не слишком негромко. Как преступный фактор, их мессию как раз отвлекший… Она вряд ли имела голос. То-то помрачнел? Кай. – Мои действия. В недавней кризисной ситуации… Диктовались лишь соображениями тактическими, – пояснить счел им необходимым мертвец подробно. Изгнав слабость, вернув самообладание себе покойницкое. – Две мишени… Два объекта, были неравнозначны. Одним из параметров служил вес. Тебя, Стенли, выбор – в момент расчетный… Вызвать мог вполне критический дисбаланс. Равновесия, – сухо начал киллер разбор полета. – О втором заходе не шло и речи. Поэтому забрать двоих – и одновременно, я смог именно таким образом. Дополнительно, необходимо было проверить. Убедиться…– снова подобрался только он к той двусмыслице… – Так и я, вдобавок, значит виноват сам?! Слишком жирный! Я, мужчина настоящий! В самом-самом расцвете сил! И ты – ты мне это будешь говоришь, труп?! – задохнулся аж от возмущения Стенли Твидл. Кай смолчал. А Ферра согласно фыркнула. – Ну что есть, то есть, старик! Лишка малек в комбезе. Нарастил, пузяки… Верь хотя бы мне, женщине. Я-то каждый твой грамм прочувствовала. Кашалотина! Все болит, как каток проехался. Чтоб еще раз тебе дала… – отпустила под нос комментарий неуважительный, и тут осознала. Как он звучит. – РУКУ!!! Помощи! Я дала, – как понять могли, ужаснувшись! Спешно пояснила, возвысив голос. – Только чтобы не дать… Упасть! В смысле, грохнуться! А не духом… Что жиртрест. И девки его не любят… Извините, в общем! Я так не буду. Обещаю, больше не буду. Так… Все, заткнулась. Молчу-молчу. – Да сама! Припадочная! Монашка. Доходяга, башкою стукнутая! Да кому ты вообще нужна! И откуда взялась только… Из норы выползла, – не остался в долгу натерпевшийся капитан. – Мало мне по жизни гадюк язвительных? Надо было бросить тебя прям там. С твоей милой ручной зверушкой. Глядишь – подавилась бы, и оставила всех в покое… Вот зачем мы тебя забрали? И к себе везем! Я не помню, что я разрешал, Кай! – Показалось, что ты рад будешь. Появлению на Лекссе кого-то нового. Пола, тебе интересного. Также возраста, – полностью непроницаемо, сказал Кай. – Помню, ты довольно часто… Поправка – очень. Пожелание высказывал. Вслух подобное. Очевидно, что мне следовало учесть… Вероятную незрелость подобных мыслей. Неготовность к отношений построению, и партнерству. И что исполнение твоих желаний – может стать деструктивным. Всего прежде, для тебя самого? Я согласен, Стен. Вывод сделаю. Видно, мертвые все-таки не должны. Допускать свое вмешательство – в дела покуда еще живущих… Никогда доселе, на импровизированных их сеансах… Мертвый не был столь многословен. Но конкретно главное – он донес. Стен представил, что Кай не вмешивается… Легко! Вовсе! И его враз пробрала дрожь. – Нет-нет, что ты, – сразу сдал назад он, – Как же мы, без твоего божественного вмешательства? И совета! Без тебя, Кай! Ты все очень правильно, верно делаешь. Как всегда! Спасибо тебе… Огромное! Я же дружески, я подтруниваю. Это, знаешь, простой людской… Такой юмор! Вот как раз добрососедски перенимаю. От нее его я и подхватил, – не сдержался, покосившись на Ферру злобно. – Это чувство распространено широко, – философски прениям подвел итог Кай. – И не только среди живых, – еле слышно пробормотала Ферра. Тема исчерпала пока себя. Их дальнейшая беседа о различиях до-смертия и пост-смертия, подзавяла. Размышлять про них возможно было в чисто индивидуальном теперь порядке… Что и делали. Каждый о своем чем-то. Магнетическая Ферра, что часть большую своей сознательной жизни – здесь… Только о кончине думам и предавалась, получила шанс нежданный. Вдруг – перестать. Оглянуться, угомониться. Успокоиться… Осознать. А житуха – неожиданно продолжается? И выходит даже на какой-то новый виток… Фигасе! Что же делать, с этой внезапной жизнью, поуспевшая этак основательно с ней проститься… Говоря по правде, не очень знала. Поутихнув, она снова смотрела в ночь. По привычке, свой ответ искала она на звездах. Средь которых научилась летать сегодня… А потом перевела взгляд. На свое такое близкое, такое заветное… Предпоследнее нечаянное желание. Ставшем снова, словно те созвездия, отстраненным. Отдаленным. Гибельно-прекрасным, чужим, загадочным. И решила, что уж если о смерти думать… То об этой! Именно о такой. А все остальное – не так и важно. Что там было, будет… Нет ничего. Жизнь – мгновение. Как раз это! И так хочется. Чтобы никогда оно не кончалось… Кай, Последний-из-Бруннен-Джи, обычно вовсе не имел стремлений к общению. С кем-то. В полном соответствии, со своей социальной ролью покойника. Промежуток последний времени – для него и так стал. Чрезмерно в этом плане активным… Деятельным! Что могло быть тому виной? Может быть, прикосновение к следам Древних. Их наследию. Радиация, от камней… Замутнявшая мертвых разум. Или – бытовой сбой в программе? С ним порой происходивший, при пробуждении. Но накрыло вот лишь сейчас… И уж точно. Той причиной эта не была девушка. И их… Близкое взаимодействие! Кратковременное. Это было всего лишь следствием? Что же, вроде легко отделались. Всякое бывало уже на Лекссе… Он, по крайней мере, хороводы не водил с зомби. Бросив прочих им забывчиво на съедение… И в маньячной форме, жаждя драйва, никого не убил. Подчинясь чужой, и в нем разбуженной психа памяти. И уже не станет. А память… Сгладится. И о дальнем, и недавнем. О всех ощущениях его… Эмоциях. О том, чего быть не может… И чего не было. Сбой отладится, все уладится. Все пройдет, после сна целительного. В его скором в криостаз входе… В пробуждении новом. К существованию. Ибо мертвые не привыкли. Много думать! О каких-либо девушках… Каю в мыслях не было нарушать. Эту добрую, тысячелетнюю их традицию. Как бы ни было, приключение, похоже, закончилось. И все возвращалось к прежнему. Оживленность в том числе, и разговорчивость мертвеца. Обходя сторонкой район опасный, где скрывался портал зловещий… Он без спешки вел домой муху. Домой? Верно, для нее корабль и был домом. А для них… Об этим мертвые доселе тож не задумывались. Стенли Твидл ни о жизни, ни о смерти вообще не думал. А о доме! Как раз о нем. О грядущей встрече, с дорогими соседушками. Увы, также не особенно отличавшихся… преклонением, пред своим капитаном. И пытался решить, а как бы! Тут повыгодней, представить ему доклад. О свершениях на чужбине своих пред Ксев. Труп смолчит, но ведь этим подвигам… а вернее, их катастрофическому отсутствию, были нежелательные свидетели. Эта вот… Балласт-юмористка! Хотя, если так и будет на Кая пялится… Гвоздь программы – вообще не он! Как же Ксев, родная, сейчас получит. Воздаяние! За весь этот луна-парк, с наслаждением прозревал он. – И когда мы наконец прилетим? – недовольно произнес Стен. – Мертвец, уснул за штурвалом? Едва плетемся! Но в ответ раздался столь негаданный дикий взрёв… Ферры, само собой! От какого Твидл чуть было не прошиб потолок. Прямо по их курсу, во всей красе, купалось в черноте космоса – нечто длинное, величественное… И бесподобно блистательное. – Что-о… ЭТО?!!! – покорённо взвыла она. – Это Лексс. Он живой, – ровно произнес Кай. – Да, мой личный маленький Большой Жук, – не смог устоять спесиво пред такой реакцией яркой Стен. – И все это, представь, мое. А я, один я и только я – его всемогущий, и всех-побеждающий капитан! – и он важно занялся подробным перечислением. Побежденных ворогов, низвергнутых им режимов… Ферра не слыхала, не улавливала ни слова. Из самовосхвалений корабля собственника. Безгранично очарованная, она любовалась стройными обводами корпуса… И таинственными сводами! Зал пещерных. Коридоров лабиринтами, размахом пространств. Потрясающими видами! Что ей открывались. Каждый миг, за каждым следующим поворотом… И пыталась тщетно подобрать слова собственные. Дабы выразить!!! Ей впечатления овладевшие… Но не находились пока, не матерные. Потому чуть слышно и малопонятно она поскуливала. Когда муха совершила посадку на возвышении, и команда начала вылезать наружу… Она так же. Куда – не глядя, с носорога грацией и его же зрением, распылившимся вниманием и вороной открытым ртом, бесконтрольно шагнула вниз… Про рефлексы была права. После «Ух-ты-ёб!!!» и полета краткого, Ферра феерично сошла на борт. Оказавшись на нем, однако – чуть быстрей, обиднее и чувствительней. Чем могла бы предполагать. Внес свой вклад значительный и каблук… Тот, что героично был ей потерян. При неравной битве, с пылевым монстром. Явно этот фортель не ждавший Кай… В этот раз, схватить ее не успел. За что тут же и поплатился. Вот так Ферры на Лексс явление – стало максимально неожиданным, и блистательным. Не на конике… Так на всаднике. На командный пункт травмированная принцесса… Прибыла, торжественно утопая! По второму разу, в объятиях чутких. На руках прекрасного бруннийского принца. Как некстати, идиотски и так смущающе, ей нашептывали сказочно напрашивающиеся аллюзии… Все это неотвратимо напоминало. Некую чрезвычайно важную церемонию. Занесения младым мужем суженой – в свою хату… Перенос любимой через порог. Вслед за этой молодой парой – как почтенный посаженный папочка, плелся Стен. С чувством смешанным: и зависти, и злорадства. Расцветавшим все сильней, по приближению к арене с ящерами. Пускай девок лапает вновь не он… Только ох и цирк же сейчас начнется! Стенли не ошибался. Неизвестно, что за брачные национальные обряды. И красивые волнующие традиции, почерпнуть смогла из обучения в Банке Жен Ксев. Да и ровно также, с собственной свадьбы вынести. Ее вряд ли кто сумел в то время на ручки вскинуть… Но такого градуса возмутительности! Не видала зрелищ она давно. В глубочайший повергавших… Дикий моральный шок! Градус сказывался. Для начала ее в жар бросило… Следом – в ледяную ярость. Покуда сдерживаемую. Хорошо, что ящеры межзвездные выживали… Даже в вакууме, меж этих самых звезд. Так что тот скачок температурный пережила. И почти не взмокнув. Остальное хорошим не было. Жизнь была не просто несправедлива! Как любила говорить Зэв… Оказалась – просто стервой. Изрядной сукой! Как вот эта. Незнакомая взлохмаченная брюнетка, на руках Последнего Бруннен-Джи – да, вот это было нечто!!! Похуже, Сквиша. Детки ящера… Что когда-то мертвец сердобольный притащил им. Видно, робот утром сболтнул пророчески. Кай – пошел. В загул. И именно что по бабам. Как?! Еще вы это предлагаете? Объяснить… А она стоически смирялась, с его причудами. Понимала, ждала и словам верила! От него принять была согласна чего угодно, лишь бы только чуток ожил. Оправдать – любое действие… Но не этакое!!! – Ксев, привет! Глянь, у нас тут какой подарочек. Пополнение! Каю скучно одному стало… Он пошел, забаву себе нарыл. Сказал, с нами будет жить. Песни петь! Ты за него счастлива? – видя, что покуда страсти молчит раба… Подливая в огонек маслица, жизнерадостно проанонсировал Твидл. Кай поспешно опустил находку. На площадку у подножия капитанского трона, и благоразумно отступил в сторону. Не оправдываясь. Видом всем индифферентным своим показывая… Что не думал изменять! Любимому одиночеству. И не собирается того далее. Это было весьма продуманно. Потому как реноме отшельника и ботаника, и холостяка завзятого навряд ли могло спасти. То, что ноши новой тяжкой – тихая и пьяная радость… От столь тесной и приятной его компании, сейчас сильно перекрывалась. Громким и не прекращавшимся очарованием – кораблем! Подвернула Ферра ведь всего лодыжку, а не язык. – Здрассьте! Как я рада… Как вам повезло с ним! Нет, какой же он, бляха, все-таки!!! Фантастический. Большой, сильный… И невероятно, бесконечно красивый! Здыбский, – от души и во всеуслышание, та как раз в эфир выдала. Свои впечатления от Лексса! Наисвежайшие. Ксев восприняла ее восторги весьма по-своему. Оставалось сомнение малое – идет речь о всем Кае в целом… Или же его определенной и важной части. Смотря как далеко у них зашло? Уж больно экстатически Стенли выглядит! Нет, не станем. О плохом все же… – Ну я думаю! Вроде как два года уже присматриваюсь, – кулаки сжав, и терзая острыми ногтями ладони, согласилась она недобро. С этой обнаглевшей вконец, пришелицей. – Но ты знаешь, дорогая, так не старайся. Не оценят!!! Мертвым, им ведь все равно! Вовсе. Им все безразлично! Пой тут – не пой. Да, и кстати, чьи-либо еще прелести… Крайне мало их всех волнуют! Будь уверена. Здыбские они, или где… – Нет! Нет, не может такого быть! Я не верю, – поразилась Ферра такой нечуткости. – Лексс! Он просто… Чудесен!!! Крут! Как он может вдруг кого-то… Не волновать? Быть… без разницы?! Хотя два… Целых года, вы наверно уже привыкли. А что, вас тут много? И ты – тоже, выходит, мертвая? – Лексс? Так ты это… Про него! – с удивлением прозрела Ксев. – Ну а то ж, – рассеянно подтвердила Ферра. И чуток очнулась. – Ой, вы не взыщите! Ввалилась с улицы… И давай с разбегу в рассуждения, о прекрасном! Даже не подумала и представиться. Видно, плохо у меня не ток с памятью… Но кто спорит – и с манерами полный швах. Я, короче, Ферра! Чёрти-взялась-откуда. Я каблук сломала… чуть не ногу. Можно, я не буду пока вставать? – А я было решила… хм. Мое имя Ксев! С Би-Три-Кей, – облегченно заулыбалась. Ей медноволосая девица, с набором полным. Выдающихся вперед, да и вообще во всех отношениях… Хоть и кем-то и незаслуженно отправленных в игнор прелестей. – Я пока что совсем живая! – Зато, Ксев, нету в тебе чувства совсем прекрасного, – встрял в салонную беседу невозможно довольный Твидл. Как и рассчитал он, за шоу Ферры – им несдача культурологического отчета, проскользнула полностью незамеченной. – Не все, понимаешь, столь озабоченные! Есть еще девицы скромные, благородные. Неиспорченные! Кое-кто не только о мужиках… Но, к примеру, о космических кораблях! Предаются думам. Либо архитектуре… – Так она и есть. Твоя загадочная Эклектика? На которую ты свой развратный положил глаз, – повернулась в его сторону Ксев. – Нет, отнюдь, – ей идиотски разулыбался Стен, – Ты же слышала, это – Ферра! – Это я! - на всякий случай, помахала повторно Ферра. Как раз ей стащенным с ноги сапогом. – О печаль столетия, вселенная скорби! Как же быстро утекают часы блаженства. По какому недоразумению ты гибельному вернулся? Почему стоишь здесь. Циклоп гнусный, старый краснозадый паяц безмозглый… – проскрипел с глубочайшим разочарованием 790. Позаброшенный в недрах Лексса – утомленной крайне новыми мадригалами, и активно жаждущей действий Ксев, робот только недавно вышел. Из режима спящего, навязанного трудной его любовью. Потому и запоздал он несколько, на собрание. Зато был готовым все наверстать! Стен активизировался в момент. – Ах поганец! Да, вернулся! Назад, живым! А ты тут валялся, и ждал обратного? Сплавил меня! На прогулочку эту адскую! Кто уверил, что там нету, не может быть? Ничего живого и мне опасного?! – Абсолютно ничего, – парировал 790. – Ну а как насчет подвального монстра жуткого? Этой пыльной кипящей дряни?! Не фантомной вовсе она была! Очень резвой! И кровожадной, – завопил Твидл. – Кремний-псевдоорганика, мой дружок, согласно описанию Кластеровского Определителя всяких дряней… Вещественна в достатке. И не совсем приятна. В контакте близком… Но тем не менее, отношения не имеет к твоей претензии. Ибо, безмерно этим уважаемым мной изданием… Не отнесена, категорично. К царству – живых! Существ, – с издевкою отозвался робот. – Все сему противоречащие теории – лично я считаю опасной ересью, и с негодованием отрицаю. А дилетанты, что несут их в массы… Еретики! Искоренению подлежат, и как возможно незамедлительному. Во славу света знаний, и победы науки истинной. Ты слышишь? Это я тебе, Кай. Займись же делом! Хватит тупо стоять столбом. Исполнить время твои предопределенные божественные обязанности! Убей же Твидла! – Я не сделаю того, 790, – в который раз привычно сообщил Кай. – Ну почему?! Тебе что, трудно, – сердито возопил робот. – Ну почему ты этак несговорчив всегда, мертвец! – Я более не подчиняюсь. Упомянутой тобой власти. Божественный Порядок уничтожен был, как и Кластер, – ему прохладно напомнил киллер. – Возможно, Стену стоит быть точнее. В формулировках. Своих запросов. В вещах существенных… Но разногласия в классификаторских подходах – никак не могут. Служить этически оправданным основанием. Для лишения его жизни. – Да твою ж налево… Во выражаются! – издала восторга шепот прочно всеми позабытая, с пола Ферра. – Как тебе не стыдно, голова робота! – гневно слово взяла и Ксев. – Так там была опасность? И ты смолчал! – Когда я изучал плацдарм тот, она скрывалась! В анабиозе. Во глубинах, недоступных даже моему взору, – удачно защитился коварный робот. – А после был, к печали, отключен и сам я… И обнаружил положение постфактум. Вот только что! Считай, охранник виноват сам. Моя ж вина – лишь в беспредельной страсти к одной тебе! О образец классический и милосердия и совершенства, моя священная небесная булочка! – А что насчет живого? Она-то кто! – припомнил Стенли и вторую обитательницу руин. – Она какая там была? Тоже дохлая! – кивнул на скромно наслаждавшуюся спектаклем. – Вот кстати да, – с огромным интересом сказала Ферра. Она, бесспорно, доверяла мнению в этом Кая… Но вдруг захочет. Переубедиться? Проверить. Снова… Хмельная эйфория продолжала еще командовать. Огрызок роботский и не подумал даже бросить в предмета сторону. Взгляд безразличный голубых экранчиков глаз. – Возможно, в алкогольном мертвом валялась сне. Она-то кто? Ты неужели не видишь сам. Самая обычная, невзрачная на вид самка! Шваль белая, моль бледная. И ни в малейшем приближении она в сравнение! Не идет с Ксев. Госпожою идеальной волшебных грез! – напыщенно отозвался он. – Да, покуда еще не дохлая. Но не резон для опасений, равно повод для интереса. Впрочем, беспокоиться здесь и не о чем. Ведь у нас гости не живут долго… Скорейше погулять сходить изволит. В открытый космос, либо – прямо в кормушку Лекссу. И где он только раскопал женщину… этот Твидл, развратный пшик? Искренне сочувствую вам, любезная! – Себе ща посочувствуй? Колобешка твоя железная! Череп трепливый… Чугунок разговорчивый! Тащи платочек, слезки будешь собирать! Болтиками. Я тебе – представлю свою опасность. Не заржавеет! В самом полном ее объеме, – не так любезно, но покуда еще печатно, моль подивилась. Этим милым характеристикам. И начала с решимостью подниматься. Дабы поближе познакомиться! И по душам поболтать. С вконец опухшим… В край оборзевшим, чудом робототехники. – Так его, Ферра! Покажи свою звериную ярость. Раз он полнейший потерял стыд… И для нас пользу? Натряси, винтиков! Счас ему будет торжество науки. И исследование! Обломков, – всемерно Стен обрадовался союзнику. И тоже вознамерился, со стороны другой шагнуть к роботу. Но Твидл шагнул. А поврежденная нога девушки… Не разделила. Справедливого хозяйки своей намерения. Заахав, Ферра замахала вокруг руками… И удержалась. От очередного на Лексс падения, лишь ухватившись за с собою рядом возвышавшуюся конструкцию. Напоминавшую ей очень отдаленно – крайне минималистичный высокий стул. И тут воздух перед ним ожил! Проснулся. Под ее ладони хаотичным взмахом – полыхнуло алым, затем зеленым… И грянул гром. – Я приветствую тебя, капитан! – раздался гулкий мягкий голос, прямо над ее головою.