Вновь у судьбы меняются планы, С неба вернулся брошенный камень Было одним – стало другим Долгой цепи замыкаются звенья, Каждый звонок как состав преступления Держит меня Иерусалим. В этой картине сгущаются краски, Искренне любят, но терпят фиаско Что-то опять случилось в раю! Стойку обнял оловянный солдатик, Он окружён, а точней – оквадрачен Время платить, и закончить войну… Ровно дыши, Капитан моей распущенной души, В этом городе так странно звучит Безвоздушная тревога… Жить не спеши, Не сдавайся, не меняй на гроши Разгорится, и погаснет в ночи Безвоздушная – тревога.
Вы первый свидетель – Хватит! Не убийца! Не – в моем – заведении!!! – стуканув битой об бок разнесчастного пианино, и тем самым знатный драматичный обеспечив музыкальный эффект, прогремела уже барменша. Глюки глюками, и репетиции репетициями… Только привечание поножовщины, окончательное превращение ее бара в натуральный салун ковбойский – натуральный, а не киношный! Берте отчего-то не приглянулось. – Я не знаю, кто они… И что тебе они сделали! Или ты им! Что – все это… Наяву, кажется? Но я не желаю! Ни в реальности, ни в видениях. И ни за какие деньги. Убирать трупы! Отмывать – кровь!!! Ни людскую. Ни там… Протоплазму, от привидения! – возмутилась она громко, под рояля затухающее стенание. Киллер проявила уважение. Вынужденно, но все же. Очень-очень неохотно разжала пальцы… Убрала оружие. И сделала шаг назад. Призрак от нее отпрянул! Со стола сполз – словно рыба, округлив рот… Втягивая в передавленное горло воздух, весьма мучительно. И с натугой явной, тщась обратно разуплотниться. Наконец, на пятом дохающем выдохе – удалось. Музработник торопливо обмахнул круг им подхваченною палкой с обезьянней на конце лапкой… И все окружающее истаяло. – Все, бля. Хренов Кентервиль смылся. Со всем цирком. И я тоже больше не шалю. Помню. Ты сказала резать пианину… Не посетителей, – потеряв цель и запал, пробормотала угрюмо Ферра. – А ты даже, вижу, не удивляешься. Этак часто? К тебе призраки забредают? – До сих пор бог миловал. До тебя. Но с чего бы нет? С чего их и не повидать тут… После дозы нужной. Разве ж у нас не бар, – сникнув, попыталась Берта все ж разыскать. Более-менее рациональное объяснение, ею виданного. Все, что до сих пор недостоверно ведала о предмете… Духах. Бывшая ее соседка, таких видала! И частенько, в метро Нью-Йоркском. Правда, неизвестно. Под каким кайфом? – Верно, бар. Не салон гадальный. Но переориентацию оплачу, – пробурчала Ферра, себя охлопав… С результатом малым, потому в карман нагрудный сунув ей сразу карту. – Извини, кароч. Втянула, в свои разборки. Возмести! Ущерб. Отсюда. Код семь-девять-нолик, хоть все снимай. Я пойду покуда… Освежусь немного. Проветрю, голову! И, с довольно иллюзорным таким намерением, кэп прибрала еще бутылку. Да потопала к ходу черному. Берта понемногу пришла в себя. Прогулялась тоже. И до своего сейфа. Психику поуспокоить, как Скрудж Мак-Дак. Выручка – вполне реальная, и более чем внушительная… От знакомства этого, немного поуспокоила. Обещала дальше жизнь ей вполне безбедную! На лечение, в случае чего, тоже хватит. Даже если ту подарочную карту пока не трогать. Или тронуть? Проверить ж можно… Это перепрофилирование, по капитана мнению, сколько стоит. И вполне земными теми мыслями поглощенная, она возвратилась в зал. Где все коды – вылетели моментально! Из головы. Берта поняла, что бар продолжает. Привечать, призраков! Ну а капитанский безумный пунш – широко раскрыл ей третий, этакий эзотерический во лбу глаз. В параллельный мир. Обиталище прекрасных мертвецов! Или прочих астральных жителей. Ибо новый посетитель ожидал там. Был сошедшим словно он с небрежного рисунка, на темном дереве… Узнаваем. Со взгляда первого. – Не могли бы вы помочь мне. Я ищу Ферру. Это девушка. Темноволосая. И невысокая. В черном, – отстраненно произнес визитер. – Полагаю, что на здесь. – Дак я ж знаю тебя? Ты Кай! Ты ее дружок покойный, – обрела дар громкой речи Берта. – Сперва целый карнавал заехал. А теперь ты! Вот ведь урожайный вечер, на привидения! Не Самайн вроде… – Я Кай. И я мертв. Две тысячи с лишним лет, – отрицать не стал потусторонний гость. – Тем не менее, я не вовсе не привидение. – А в чем разница? – не поняла барменша. Пожалев за вечер, в который раз… Что с неуважением относилась к верованиям ирландских предков. Глядишь, нынче знала бы! Как с такими себя вести. – Для кого-то… Невелика, – поутратив малость вид неприступный, согласился с этим печально Кай. – Только призрак – это бесприютная сущность… Одинокая, бесплотная чья-то память. Без вместилища. Возможности… Существовать. Быть! Бесполезно о том лишь грезящая, – поэтично описал он. Показалось ли Берте это? Или где-то там, наверху – как согласием полным с его словами, вдруг повеял вздох прохладный. Полный бесконечной, щемящей муки. – Мое тело – вполне реально. И почти неуничтожимо. Я был… Слишком долго. Пусть и никогда я не хотел быть, – ей с тоскою сообщил Кай. – Но я все еще здесь, и знаю… Теперь знаю. Для чего! Как станет завершен этот путь. Но сперва обязан. Я узнать, что… Что все будет хорошо. С ней. Что она останется… В живых. В своем обретенном доме! Мирно. Счастливо. Под безмятежными небесами. Я надеюсь… Что она сможет. Ой, нет. Ой, не сможет! По прикидкам Берты, более чем обоснованным – пусть и по недолгому общению с его девушкой… Эта вера и надежда не характеризовали Ферру. Ни в коей мере. Мирно-счастливо – то было про кого угодно. Не про нее. Но так это случай все переменить? Все исправить! – Присядь, призрак небывалый… Дружище мертвый! Тебе явно не помешает выпить. О подобном разговоры не ведут! На трезвую голову, – командирски сказала Берта, с непреклонною решительностью в руки кружку ему вручив. – У меня нет печени, – все же машинально взяв ту, вежливо оповестил Кай. – Да понятно. Уж с твоей-то… У кого будет, – отмахнулась Берта, энергично его подталкивая. Призрак и наощупь оказался – вполне реален? Был на удивление статен, и материален! – Главное, что сердце в груди – не камень, – наставительно сказала она ему. – Пей-пей! Между прочим, она готовила. Мастерица она… Ох, и небывалая. Твоя Ферра! Чтобы энергичные толчки не расплескали дело рук капитана, Кай позволил себе присесть. Не вдаваясь более, в нелегкие судьбы мертвых. Да и собственную эксцентричную комплектацию. – Петь, плясать, и сказки сказывать… Просто чудо, а не девица! – одобрительно продолжила свое гнуть, насмерть порешившая воссоединить двоих в разлуке хозяйка щедрая. – Фейерверк, взрыв! Оживления у нас такого давненько не было. По средам особенно, ты поверь! – Да. Взрыв. Жизни, – своим мыслям, коротко кивнул мертвый. – То-то же! Теперь – послушай меня внимательно, – очень строго сказала Берта. – Что бы ни случилось, голубки, промеж вами… Кто бы ни был виноват в том. Но сейчас я позову ее. И ты повинишься! Скажешь – я убийственный дурак, последний глупец… Но я, Ферра – тебя люблю! – Нет, – тускнея и поднимаясь, жестко произнес Кай. – Я виноват. Глупец – возможно… Но звать не нужно. И не думая его слушать, Берта с вдохновенной прытью подскочила к окну. С бормотанием «Тут она, неподалеку! Подышать вышла…» – окно закрывающую дернула занавеску. Благо, все же останавливать ее силой – с помощью оружия, Кай не стал. И застыв, увидела. Что дышать намерена там Ферра – полной грудью! И не одна. Да и как… Практически рот-в-рот, с Винсентом! Развалившись эротично, на его байке. И намерение – перерастает в действие. Безо всяких околичностей. И на глазах прямо. Пару фраз, что обронила парочка. Перед тем, как их друг к другу бросило, не услышала. Но чего тут было еще гадать! Капитану надоело, видать… Страдать. – Парень из Техаса, гонщик экстра-класса. Чёрная рубаха, человек-мотор. Какой хор-роший у тебя мотоцикл! Мощный, ух. Зверь. Буран, – с интонацией особой сказала Ферра. Пол-минутой ранее, бывало примеряя харлей под бедра. – О, такая девушка! Еще и знает толк в технике, – был польщен маневром весьма владелец. – Я с ней даже сижу беседую. Каждый вечер. И ежеутрене. Мои лучшие дружбаны – механизмы и автоматы, – сообщила Ферра ему небрежно. – Мне твоя машина нравится. Я беру. – Так ведь… Это получается и мой друг. Я не думал продавать? Вроде, – подмигнул ей гонщик, вплотную двигаясь. – Мотивации немае? То не беда, – согласилась Ферра, заводя ему согласно за шею руки. И ведомая в одном лишь направлении – вихрем мыслей. Срочной тягой, что бурлила в венах… гнала ее в дорогу! Разобраться. Там, на Лекссе. Со всем перепавшим ей наследием! Историческим. С тем – кто должен знать? Должен объяснить… Все!!! А на гопа развалюхе ей до мухи ползти-ползти. Нужна скорость! Эта. Значит, будем… Снова. По-терминаторски. Тихий город посетишь, сон его долой прогонишь… Все что хочешь сотворишь. Потому что все ты можешь. Куртку кожану свою – ни на что не променяешь… Парень, я тебя люблю. Жаль, что ты меня… Не – знаешь! Ах торгаш мой. Ты прости уж, свое возьму. Время для меня имеет сейчас… Значение! А тебе, так полагаю я… Как всем, всегда. Важна – жизнь. – Друг не продается, не обсуждается. Только настоятельно что-то шепчет… Мне. Что наступает момент такой… Стать поближе. Нам с твоим мотором. Наедине? – промурлыкала она, готовясь аргумент выпустить. И браслет почти что уж активировав, дабы скинуть в темпе переубежденного им Винсента! Да и двинуться по делам… Купит с карты себе целый мотопарк хоть потом, подумаешь! Ферра уловила мельком в окне – появление пораженно вытянувшегося лица. Поняла – уединения не получается. Тормознула. Обнаружив, что заниматься… Криминалом. Рукоприкладством! С протеже хозяйки доброй, и в той присутствии – ей мешает что-то. Наверно, вежливость? Винсент же использовал момент как изначально и собирался. Разумев, что под мотором – дива четкая подразумевает как раз одно! Тот уже завелся, и позиция к началу игрищ располагала. Так что он – не медля, обнял в ответ, и горяче ткнулся к ее губам. Краем глаза Ферра все еще продолжала. Лицезреть на заднем плане рубаху Берты! И лишь это неудобство его спасало. От защитных проявлений, резкого капитана. Того больше – Ферра мало не стала драться… Но, прилежно имитируя прилив желания, даже задержалась в таком слиянии. Уповая, что сообразит ведь та? Хоть когда-нибудь. Дело личное, и время совсем не детское! Перестать пора бы, на чужие обниманцы в окошко пялиться… Но однако Берта стояла. Пялилась. А затем – поспешно развернувшись, постаралась максимально перекрыть вид. – Да и правильно, чего звать! И кого, – забормотала она в смущении. – Никого и нету. Вовсе никого там! Подошедший Кай легонько отодвинул штору еще на дюйм. – Да. Все верно, – отступая, тихо промолвил он. – Так как надо. И теперь я могу идти. – Нет, не надо! Ты не думай, она с отчаяния! О тебе одном ведь! Весь сидела, рыдала вечер! – огорченно попыталась объяснить Берта. – Думаю… Ее он не обидит, – тяжко обронил Кай. – Что ты! Я его давно знаю! Он порядочный мальчик, добрый, – пораженно бросилась на выручку Берта парню. – Только как ты… Мертвец кивнул. – Тогда, может быть… И она его. Сильно, – не особо убежденно произнес он. – … это не понимаешь! Сто в обед лет – ей никто заместо тебя не нужен! – завершила разогнавшаяся барменша, и осеклась. – Э… Она. Что? – Долгого существования. Планете вашей, – грустно заявил Кай. – Мне пора. Мое здесь пребывание завершено. И, покуда Берта в затруднении соображала, каковой ответ на столь оригинальное заявление можно дать… Оказалась, что покойника рядом нет. Берта пару раз замедленно поморгала… а затем решилась вмазать еще коктейля. Только повторения эффекта не было. Как и продолжения разговора. Презагадочный мертвец, видать, и вправду телепортировался? С их планеты. Неизвестно куда и как. За ее спиною зафырчал мотор. И хозяйка, повернувши голову, обнаружила. Что нацеловавшаяся парочка с мотоцикла – тоже отбывает. Куда более традиционно, на нем самом. Видя, что тупая туша из окошка не исчезает… Ферра малость изменила свою стратегию. Сдвинуть чуть решила грабежа место. – Так, не здесь же. Вперед, Веник! Полетели. В отрыв, полный. Ночка – ждет нас! – по седлу хлопнув, повелела она хозяйски. Воссиявший Веник повиновался, сорвав резво во тьму свой байк. Где на первом живописном романтическом повороте – когда скрылся из виду бар… Все сияние, как выброшенный окурок, притушилось. Близкой встречей, уже с асфальтом. От переживаний, как технично его здесь кинули, пусть и золотые горы пообещав… Закурившего вновь ограбленного – поотвлечь сумели целых две вещи. Повалившие просмотры, им загруженного ролика на Ютубе. С комментами, а неплохо отжигает совсем мертвячка! Та певичка вроде, уж год как дохлая? И реальный отжиг. Пары взрывов трескучих звук! Небо, осветившееся так близко… Винсент сломя ноги полез на холм. И узрел! Как полыхает празднично строение. Место его работы. Грузовик, что мчался как на пожар… Только не к нему, прочь! Оказался не замечен. За таким зрелищем. Да и Ферра. Что летела по хайвею, не замечала. Пока отдаленного, но замотивированного весьма. С крышей напрочь съехавшей, и в хлам обдолбанного… Преследователя. Первого. Ее вниманием обделенного, и обнесенного тем вечером! На Земле.* * *
– Итак. Отмудохав театр духовый! С их синдромом Иерусалимским. Мессианства комплексом! Но к сожалению, только выборочно… Я готова идти дальше. И вываливаюсь – на улицу! – заявила триумфально Ферра, по мосту хлопнув. Но звук вырвал Тора, из описываемой картины. – Постой, Эль. Я покуда не разобрался, – в размышлении произнес он. – Как ты духов-то пинала? Куда смогла? Они ж это. Сплошной воздух! И тела нету… Целоваться, что ли, тебе предварительно пришлось? С каждым! – Угу. С целым строем. А вот так! Как и тебя. Просто, – огрызнулась Ферра, богу по колену прицельно дав. – А куда… Поймешь сам, или прозвенят пускай тебе колокольчики? – Захотела – пнула. О кей, я понял, – свернул торопливо интерес Тор. – Тут такое дело. Случилось так… Развивалась, понимаешь! Моя способность, – сообщила Ферра ему угрюмо. – В каждом поколении. Совершенствовалась! Ну а поколение, очередное… Со мной было. Ждало, внутри. Дочь моя – с рождения, видит призраков! Может с ними взаимодействовать. А меня вот вдарило… Пробудилось, качество – лишь тогда. И со мной осталось. Когда даже нас… Разделили, бля. – Разлучили! – осерчал Тор. – Умышлением злобным, мать с ребенком! Да я б их… – В ее интересах. Со мной вместе – она б не выжила, – сухо проговорила Ферра. – Итак чуть нас не угробила, этой ночью. Так было, есть и будет впредь… Последний – должен умереть! Была крайней должна стать я. Никто, кроме. Так что не в претензии, пожалуй… За это действие. Но за то, что не поставили в известность – о таком после! В общем, придушить теперь могу их. Причем легко. Только пальцем тронув! Потому обходят, десятой тропкой. Интригуют, через всяких третьих подставных лиц. – И одна такая как раз и морда. Протокольная весьма, скажем! Тот, кто был судьбы орудием. Той разлуке и поспособствовал… Дотащился к бару! За своей машиной, что я угнала. Ну, тот. Гопник. Дилер. Обдолбался собственным товаром скорей на радостях! Наркотою, что припрятана была в тачке… Да и планы мести – продвигать стал. Так особо долго над тем не думал, взял и коктейль Молотова швырнул! Внутрь. Это зажигательный состав такой, для незнающих. Чего только не валяется, у банд уличных тех в загашнике. А в халупе деревянной – вот уж было, чему гореть! Хорошо, что Берта как раз погулять вышла. Так что пострадала лишь недвижимой своей собственностью. Не деньгами – моя карта при ней была. И там оставалось еще вполне. Да и сейф во взрыве, наружу вылетел. А другой, кто там работал – халдей ее… Тоже выжил. Я на его байке как раз уехала! Мне был транспорт нужен, а его хозяин прилагался… Как плюс один. Ну само собою, до ближайшего поворота. – Стоп. Там был какой-то еще Халдей? – с подозрением прищурился Тор. – Эль, я что-то не успеваю. Мне всех тех твоих тогдашних хахалей… Претендентов, в хахали! Что, записывать? – Ну. Нумеровать, Тор, – согласилась Ферра. – Там, представь себе, еще и главный победитель. Финалист! Был. Пролетал, прощальный обронить взгляд! Жаль, со мною словом не перемолвился. – А, замучила его совесть? – догадался зловеще Тор. – Да скорее… Робот. Снова, – открыла Ферра. – Того после, как мне признался… Зэв так звала! Его тогда. А он не услышал. Только внял – 790! Ощутил, не знаю уж какой души фибрами… Что любимая его мучается! Закатил скандал безумный. Привези ее, верни немедля ко мне на Лексс! Кай покорно позвонил Ксев. Дабы убедила, что все в порядке. Ксев там сыто дрыхла, и общаться не пожелала. Обругала их обоих, и трубку бросила. Тогда робот принялся, уже за меня. Мол, где эта капитанская дура, как ты отпустил ее, обалдел? Не нужна тебе – но у нее есть свои обязанности! Она потеряет где-нибудь там ключи… Мы останемся торчать здесь на веки вечные! А должны – наискорейше увезти Ксев! Из блудливой Калифорнии, со всей этой жутко глупой и развратной планеты! Это ж самый центр! Хаоса, зла, маразма! Он темнее – самой темной части, Вселенной Темной! Как ты смеешь, жмурик, не верить мне?! Даже я так не истерила. В самые отвязные свои дни! Вот Кай и свалил, подальше. От верещания. Лишь для галочки, еще раз убедиться… Что я жива. – Убедился, да и незаметно ретировался. Полетел он в одну сторону, я в другую. А за мною – гопник! На немаленьком грузовозе. Дальнобойщика ограбил, на стоянке в ту ночь уснувшего. Я тем временем у парня отжала мотик… а что делать было, все деньги в баре! А натурой – не в моих привычках. Порешила, что работодатель все возместит. И погнали друг за другом по шоссе байк с фурой… Вот примерно как в Терминаторе. Ты же видел, Дживс? Я про второй фильм, про продолжение! – Там была. Погоня, – скромно подтвердил немного захмелевший Хеймдаль. – Хотя я-то даже и не знала! Что она есть. Люди в этом городе катают крайне парадоксальным образом. Ну там громыхает позади что-то? Мало ль психов, по трассе шарится. Скорость любят. Из них не последним и я была! Вперед гнала, в своих мыслях, на все забив. Перед самой свалкой… я в туннель въехала. Ну а догоняльщик мой – попер поверху! Видеть чтобы, откуда выеду, – оживленно доложила Ферра, иллюстрируя перемещения движением рук. – И пока взбирался, я уже выехала. Мотик кинула, и пробиралась по хламу к мухе. На краю он эстакады застрял, и бесится… В мстительном угаре. А меня не видно, а цели нет! И тут вдруг – ебать вас в душу! Взлетает муха. Огроменная! Перед ним вот прямо возникает, такущий монстр. Уж не знаю, камикадзе стал, или педаль попутал… Жмет на газ! Машину бросает вниз. И в полете прямо… Он в нас врезается. Не в лоб, по касательной! Но хватает нам и того. Муха увильнула бы… Может быть. Да вот я слегка не справилась. С управлением, – завершила катастроф обозреватель слегка смущенно. Вмазав смачно о бочонок кубком, и смятый выронив. – И не потому. Что за рулем сидела я там, пила. В трезвом виде, или каком другом… Мне не стоило. Вообще, водить! Земные машины. Этот навык в момент вернулся. А вот уклоняться, находясь в воздухе. От грузовиков прыгучих… Не успела, приобрести! Лучше б вовсе не влезала, в мотылька инстинкты. На автопилоте, глядишь, и выгреблись! Так нет, влезла. Идиотски рычаг задергала. Ну и встретилась! На славу поцеловалась. Сперва с фурой… Потом с опорой. И, на сладкое – с высоковольтными проводами! Когда бензобак внизу взорвался – с них сорвало нас, и отбросило… Хорошо так, в глубины свалки! Мир погаснул. Я того уже не почувствовала. Не услышала ни грома… Ни пришедшего за ним дождичка. Хоть тебя там, Тори, явно не пролетало… – Не случилось, да. Током и меня дергало… И машиною сбивало. Слегка полегче, – крякнув, подтвердил Тор. – Так кто ты. И кто, не будем забывать, я. Олицетворенное, летающее… Проклятие, – с издевательским унынием сказала Ферра. – У меня без приключений – вот прям ни дня! А то ночи. В данном конкретном случае. – Итак, ливень кончился. Все позажигали! По итогам часа, кто как сумел. Гопарь всмятку, фура затухает. Бар – дымится одним фундаментом. Погорелец Берта… Под грибочком сидит на пляжике, обнимаясь с сейфом. Куда – алилуйя! Схоронить успела всю свою выручку. Рядом – к ней приковылявший служка. И испытывают оба! Ко мне разные весьма чувства. И друг с другом ими делятся. Поминая и словами благодарственными… И прочими. – А я не икаю. Ибо просто, тихо, без сознания и выкрутас. Помереть пытаюсь, в разбитой мухе. А по свалке, в стишке словно, в это время гуляет мальчик. Такой маленький! Но уже – бо-ольшой неудачник…* * *
– Максик! Тут так холодно, и грязно! И так воняет… Уже поздно, пошли домой? – бесполезно простонал Андроникус Дигби. Разумеется, тепло одетый в свою шерсть Максик – наплевал на это. На погоду, время, аромат, лужи… Делом первым, и на самого Дигби. В иерархии его стаи, мальчик занимал самое распоследнее и жалкое место. Вожаком был хозяин Джерелд. Жирный, властный – и большой любитель понаблюдать. Как питомец с упоением терзает дворовых кошек! Следом, разумеется, шел сам пес. Чуть пониже – вожака самка, деланно набожная стерва Мод. Завершал цепочку звено слабое, и всеобщий их презренный слуга – щенок. Энди! Даже не родной. А за пособие, в семью взятый. Так что помесь зверская незнамо кого и с кем, лишь с презрением покосилась. На недоразумение, о другом конце поводка… И, задравши лапу – независимо осуществила. Вблизи от его ботинок, вполне определенного рода действо. Выражающее эту степень, пренебрежения! Кое в людском мире, более пристойно занял плевок. Затем пес встряхнулся, обдав ярко-желтый плащ еще и брызгами грязи. Ремень вырвал, и степенно затрусил к заманчивым свалочным терриконам. Дигби горестно шмыгнул носом, поневоле поплевшись следом. Зла на Максика не держал. Ведь когда-то в детстве… Тот, пускай и непродолжительно, побывать успел его единственным другом. Теплым, мягким, любящим, и сочувствующим. После вырос, озверел в руках опекунов – и все позабыл. Взрослые – они такие… Они меняются. И не в лучшую, из сторон. Пес рванул, залаял… Из виду скрылся. А затем престранно взрыкнул. Замолчал, и спешно подал в сторонку. От конвульсий красной когтистой лапы! Что воняла жутко отторгающим… Чуждым чем-то. Кем-то! С кем любой разумной земной собаке – не возникло бы желания. Близко связываться. Слабый запах от аллигатора, ему памятный еще по проживанию в Луизиане… По сравнению с ним, представлялся неважной мелочью. Я не трус, но я боюсь, мог бы справедливо заявить Максик. Только заявлений он не делал. И ни разу не гавкнул больше. Удалился! Поджав хвост, и исключительно тихой сапой. Дигби не был. Первым героем округа. Вторым разве… На шкале от трусости, до безбашенности. Обоняние тоже было не слишком развито. Ну а разум занят. Воспоминаниями! Да и сам он еле-еле вперед тащился, и сейчас лишь только огибал горку. Так что признаков тревоги не распознал. А когда предстало взгляду место само крушения… Муха успокоилась и не дергалась. Что он видит… Под далеким фонаря светом, сперва мальчик вообще не понял. Ну, кабина. Позасыпанная. Покосившаяся. Помятая. Ну, сочится что-то… Раздавила, пакеты мусорные? Ни фига себе, с атракционов какое выбросили! Ого, а внутри-то тоже освещено… Пусть и слабенько. Сидит кто-то! Забрался бездомный? От дождя укрыться. Или вовсе манекен, вроде… Ох! А вдруг труп? Не. Не может быть. Труп бы спрятали! Получше. Уж тут есть где. Ладно. Подойдет он чуть поближе… И быстро сфоткается! И бегом назад. А потом Лаките с класса покажет селфи! Где он не заморыш бледный… Отважный сталкер! Страшно. Очень. Но там все тихо… А всегда поблизости – верный друг! Он ведь рядом? Он же – гроза района! Так, себя пытаясь подбодрить мысленно, Дигби крался вперед. К объекту. Темная фигура, что сидела внутри, не двигалась. До поры. Пока вдруг не съехал с рамы покореженной локоть, на который упиралась пред тем рука. Голову держащая! Беспамятную, безвольную. Голова откинулась, тело сдвинулось… Рука высунулась! В люк. И повисла. На запястье тонком тускло блеснуло что-то. Сталкер не упал на месте мертвым лишь потому, что труп бессознательный издал стон. Ну а сам он распознал вдруг. Не мушиный запах – но спиртной дух! Вот уж был известен ему, по опыту. После кутежей семейных бурных кто все убирал? Он. Пока эти, в состоянии отдаленно схожем, как раз отлеживались… Не покойник, баба дрыхнет! Вдрабадан пьяная. Не бомжиха даже! Кажись, ухоженная. Пальцы явно не рылись в мусоре. Маникюр, браслетка. Вот и виски по полу катается. Дорогое! Осмелевши еще больше – разглядеть смог что внутри он. Маникюр-то был почти в порядке. Но остальное… Будто впрямь, сюда по кочкам прямо с атракционов! С русских горок съехала. Я упала с самосвала, тормозила чем попало! Как забавно выражался один потомок. Эмигрантов, тоже русских. В одном из приютов, где когда-то пребывал Энди… Мальчик понял – нужно срочно вызывать помощь. Что и сделал, торопливо на доисторическом мобильнике нажав кнопки. Как сумел, сумбурно описал видимое. Внял инструкции строгой – ничего не трогать, остаться там! И стал ждать. Несмотря на страшный зуд в ногах – валить! И все же не оставаться. Максик не присоединялся к нему. Сбежал. По своим делам? Ну не со страху же, в самом деле… И, чтоб не последовать за псом – да скрасить полное тревожности ожидание, Энди поддался своей привычной страсти. Он стал мечтать. Вдруг, она… Персона! Из Голливуда. Очень даже вполне известная. Богатейка, благотворительница! Он ее сейчас спасает, а она после… Подберет, и обласкает. Усыновит!!! Вот как Джоли. То случайно не она? Не она, с огорчением уяснил Дигби. Попытавшись с памятным портретом сравнить спасаемую. Но их много там, с киноолимпа… Сойдет другая! Лишь бы все-таки небожительница. Тогда точно, про его самоотверженность скажут всем! Он прославится, и жизнь его изменится сразу к лучшему! Хорошо бы только… Не зазря все это. Хорошо бы… И она – выжила? Неопознанная баба не спешила. Поразвеять, его тревог. Не стонала… Но и не двигалась. И к Дигби снова стала подступать паника. – Эй, вы там! Эй, мэм? Вы вообще живая, – преодолевая ее, подошел ближе. Да и робко потянулся. К руке безвольной. И зачем, не зная. Хоть пощупать пульс? Есть ли… – Лексс! Не Землю… – ощутив пожатие, слабо выдохнула она. И обмякла! От того усилия… Совсем не в обмороке. И как будто электрический разряд плавной молнией – перелился из ее ладони! Полыхнул меж ними, осветив замусоренные обломки. Отшвырнуло Дигби им – или собственным рефлексом, он впоследствии не смог вспомнить. Да и почему не убежал… Тоже. Вероятно, просто отказали мозги. И ноги. Он сидел в грязи и в шоке, когда понимание пришло вдруг. И по буквам. Именно что божественное. Соломон… Геракл… Зевс. Молнии!!! Прежде он склонялся в грезах к Гарри, который Поттер. Точно также жил в чулане, и был презираем семьей приемной. Но теперь вдруг догадался! Не-ет, все куда круче. Куда чудесней! Никакого идиотского школярства, тупого Хогвартса… Он отныне, как Билли Бэтсон! Капитан теперь он Марвел, всемогущественный он Шазам. За свой альтруизм и милосердие, сердце чистое… Удостоенный доверия волшебника, мага древнего! Все и сразу, власть и сила, в одном флаконе. Для него – бездомыша, приемыша… Лишь только назови! Имя. – Ш-шазам? – с сердца замиранием, пискнул новоявленный Марвел. Затем, горло прочистив, громче. Но магические силы не активировались. Взрослым, сильным! Становиться он не спешил. Значит… Чародейку звали. Совсем не так? – Эй, а имя? Дайте мне пароль! Слово! Погодите, не умирайте! Мне скажите, что за слово? Как вас зовут! – свой давно и всякий позабыв трепет, он назад рванулся. И не слишком-то почтительно затормошил тело. Не такой и древней, но какой-то хилой весьма волшебницы? Та не отвечала, совершенно аналогично… На все просьбы абсолютно не реагируя. И он отступил в растерянности. «Не Шазам. Шлемазл ты! Торчок по комиксам» – сообщил вдруг Энди трезвый и вредный голос. Голос разума! Словами все того же по приюту однополчанина. «Там замкнуло что-то! И не более. А ты сразу и губешник пораскатал…» И, сигналом требовательным по возвращению в внешний мир, свалку сверху залило иным светом. Света конусами. Со вполне обыденных вертолетов. Не похожих ничуть, на диковинную искусственную зверюгу! Прикорнуть в которой – насмерть… Вдруг решила пьянчужка-шлюха. Волшебства флер сгинул. Энди снова оказался в былой обыденности. Точно-точно, ему почудилось. Проскочила искра! А ему и показалось, глазами страха… Нужно жить в реальности. Не грезить, о чудесах! И скорей, пока не поздно, заявить. О себе! Ведь все также, оставался другой вариант? К возвышению! Из прозябания наверх пути… Может, и блудница. Но известная, высших сфер? Он упрямо не желал отказа принимать. От мечты! Вертолеты приземлились, свалку окружили машины. Из них высыпали фигуры… В темном. В шлемах. Не врачи. Не полицейские, в замешательстве признал Дигби. Не те вовсе, кого он ждал. А солдаты! Неужто армия? Или… Может, все же, из специального агентства? Ее! Охранного! Что за буквы на комбезах, он покуда не понимал. Тело аккуратно предельно вытащили. Уложили в полупрозрачный ящик. С проводами и огоньками… Реанимационный блок! А вовсе не пакет пластиковый, окрыленно увидел мальчик. Замеревший и старавшийся не шевелиться. Чтобы не прогнали, не увели! Но его лишь обыскали, и просканировали. И пока держали. Вблизи, в поле видимости… Досягаемости. Начальства. Даже больше, он мог слышать разговор! Главных. – Она. Как живая. Как настоящая. Неожиданное. Возвращение, – поджав губы, обронил надменно как раз командующий. Без какой-либо защиты, в кителе парадном, при всех регалиях… Что взирал за операцией с планшета, бережно держимого адьютантом. – Чужой. Воскрешение! Она-она. Во плоти всей. Хоть никто и не ожидал. Вы поклонник? Вам повезло, – бросил худощавый, с легким акцентом тип. Что порхал над капсулой – и видно, все-таки был врачом. – Постараюсь, для вас лично – наша королева ночи автограф даст. Или над камином собираете только головы? Отношение свое выразить к такому предложению тот не успел. – Она всем известна? Она звезда? Так и знал я! Как ее зовут, как?! Вы же сообщите ей, вы ей скажете? Я хочу, чтоб все узнали!!! Это я нашел ее, и спас! Я помог! – взволновавшись, к ним рванувшись, затараторил Дигби. Квадралогией про Рипли он не увлекался, и таких ужастиков чужался… а очень зря. – Сожалею, мальчик. Но спасать ее – буду я, – весело оповестил врач. – И боюсь… Об этом вряд ли кто-то теперь узнает. О тебе услышит. Буду честен. Ничего личного! Но у этих парней – есть служба. Кою они очень ревностно исполняют. И для них ты… Гигантский риск. Часть угрозы вторжения элиэнов. Самой страшной… С какой жизнь когда-то сталкивалась! На этой планете. Я ведь правильно цитирую вас, командующий? – Что? Кого! Я ж ничего не делал! Ничего не трогал! П-просто мимо шел, – полностью опешил Дигби, пытаясь пятиться. И от эскулапа с крокодильскими его шуточками, и от еще более насупившегося планшета. Но уткнулся тут же – в бронежилет. А его носитель сжал мальчишку, не давая мимо идти и дальше. – Кого? Интервентов. Из далекого-далекого космоса. А кто это, ты как думаешь. Спасатель маленький. Крошка Вжик? – хладнокровно бросил собеседник, кивнув на муху. – Это вы расскажете нам. О своих гипотезах. И в кратчайший срок, доктор! – грозно указал военный. – В срок ближайший – я намерен заниматься исключительно ей, – ласково прилаживая датчик, сообщил целитель. – Тварь с крылами может и перестать. Трепыхаться. Но вот эта… Должна продолжить! И так просто я сбежать не дам ей, о нет-нет-нет… – Она ч-что… Не человек вовсе! – поняв, что пришельца натурального он пощупал! Еще больше затрясся Дигби. – Вскрытие. Покажет, – припечатал седовласый военачальник. – Вы неисправимый ретроград. И пессимист, сэр. Зачем жить-то, ежели не надеяться? Но уже сейчас сказать возможно… Что не совсем. Как раз дело, для Бюро Алкоголя. В ее спирте – крови не обнаружено, – кратко хохотнул доктор. За своей непринужденной болтовней, не прекращая корректировать настройки и отслеживать показания. – Для людей нехарактерно. Хотя бы местных. Малосовместимо, с жизнью. Тем не менее, умирает не потому. Пьянство на дороге! По вселенной, видимо, вечный бич. Хоть бы пристегнуться – ей все же стоило? Повреждения внутренние… наружные. Жизни признаки… Тридцать семь процентов, и уменьшаются. Полным ходом, живо! Через четверть часа должны быть в клинике, – распрямился он, захлопнул купол капсулы. И к той подступили, чтобы отнести в вертолет. – Ваша клиника не отвечает протоколу. Требуемой секретности. Материалы. Все! Будут доставлены на базу. Без обсуждений, – отрубил командующий. – Этот материал – элементарно не дотянет. До вашей базы. У меня – есть допуск. Лишь это главное. Повторяю: через четверть часа, то крайний срок. Ей быть нужно. Возлежащей обнаженной. У меня, на столе! Или ни за что я не поручусь, – раздельно процедил доктор. – Это восхитительное создание… Молодое, одаренное и прекрасное. Год назад отнятое, а ныне нам возвращенное. Крайне интересно, во всех аспектах! И со всех углов. Не только мне. Передовому уму планеты! Но второму, почти такому же. И при всей его ксенофобии… Куда более, поверьте уж мне – живым. А не дохлым. На кону – жизнь! Человека. А не только этого существа. И не исключаю, ваша! Армейский чин. Ибо если даже с мной пришитыми причиндалами – он сумеет наконец-то утешаться с девицами… Но не сможет с инвалидной коляски встать! Чтоб еще усерднее творить оружие, военпрому приносить пользу… Без того, что дать способна вот эта девка! То в ответе – буду совсем не я. На столе другие. Те, кто проморгал! Недопустил, а? Тридцать шесть, и не температура. Понижение ваших акций. Продолжим, торг? – Придержал бы ты язык свой, яйцеголовый! – издал приглушенный рык вояка, малость побагровев. Тем не менее, подтверждая приказ пилоту. Затем адъютант с планшетом развернулся, и начальника торжественно понес прочь. Туда – где его ребята уже споро занялись космической мухой. В насекомого защиту никто не встал. Энди, сжавшись, наблюдал с ужасом… Как солдаты с резаками ломти режут. По еще живому, от несчастной слабо дрожащей плоти! Про светящийся миражик, что он потрогал, понял сразу. Секрет страшный! Нужно молчать, как рыба! Быть разделанным сейчас же ими – или позже, милягой доктором… Лучше позже. Ну а вдруг и вовсе не найдут, пусть? Может, вовсе ничего не было!!! Лучше думать так, много лучше! Чем о том… Что подцепить возможно от инопланетной самки. И за это чем платить! Бо-оже… А что, если то что они ищут… Док в ней ищет! И у него?! Передала. Боже! Только б улетел быстрее живодер нахальный! На него не обратив внимания! Не додумав, не уяснив! – Для чего же? Мне его придержать. Я ведь не кормлю пустыми обещаниями. Я всегда оправдываю. Рекламу. Мой язык меня, как говорится, довел от Киева… И поведет дальше! Не исключено, что в глубь космическую. Как и умелые мои руки. А сейчас же настоятельно невтерпеж… Им поуглубиться в эту многообещающую леди. Пошел, кэбмен! Товар испортится. Я тут должен победить смерть, – сообщил из вертолета важно чудо медицины, по крыше стукнув. Шлем он уже снял, и оказался совсем не старым. На яйцо действительно, весьма смахивающим. – А его – вы покатайте! В утешение. До своей базы. Мне в работу идут младенцы… На него не претендую совсем. Сейчас, – перекрикнул уже через шум винтов, довольно скрюченному подмигнув Дигби. – Раз пока не образец, свидетель! Что тут дальше делать – и сами знаете? Ваш не первый Розвелл, я полагаю! Медицинский вертолет взлетел, неся двоих чудовищ. Бедное инопланетное… И безжалостное земное. Ну а Дигби два солдата подтолкнули к другому транспорту. Но кататься с ними – он категорически не желал. Даже в статусе свидетельском. И в раздрае полном, вновь попытался… Вроде бы сообразив, пароль требуемый! – Шазам! Лексс!!! – разогнувшись, замахав рукою, снова завопил Дигби. Все надеясь, на освободить возможное его чудо! Но все также, совершенно без какой-либо себе пользы. И особо примечательного эффекта. Имя Билли тоже не помогло. Подтверждая – он фатально ошибся. Комиксом! Большой парень, вообще нечего читать сказки. Лучше б изучал какую астрономию, астрофизику… Разобрался сразу в чем тут дело, и как тут быть. Тикать, и немедля! Почему же. Он такой несовременный, и ленивый, и такой неудачник… – Кто такие? Билли. Шазам. И Лекс, – деловито первый спросил солдат. А второй, упаковав в наручники, тряханул. Тем активно намекая на показания. – Свора! Псов! Убийц! – в истерике соврал Дигби. – Отпустите, или же примчаться! И вас сгрызут! – И псов словим, – буднично заверил его держащий. – И упрячем. У нас целый зоосад там. Для науки. В клетке ты не заскучаешь, поверь, малец. Ну а после и твою подруженьку привезут… Подглядим чего вдруг? Да не заскучаем уже и мы! – Домой, песик!!! Домой! Беги! – что есть силы закричал Энди, пока оба солдафона ржали. Спасти чтобы – хотя бы друга! Пускай даже Максик его и бросил… – Все мы про тебя узнаем. И болонку твою пристрелим. Дом найдем. Уж не дворец, верно. Не ори зазря! Принц Уильям, – сообщил утихомиривающе солдат. Затыкая рот ему, на голову натягивая мешок. И на этом обещании добродушном… Энди Дигби погрузился в утешающее беспамятство.