Подмена объекта

Через сорок тысяч лет скитаний, Возвращался ветер к старой маме На последней дозе – воздуха и сна. Поцелуй меня, я умираю… Только очень осторожно, мама Не смотри в глаза, мертвые глаза Урагана. Сорок тысяч лет, в гостях у сказки! Звезды подарили мне на счастье Силу океана, сердце мертвеца. Там я разучился плакать, мама Но реву, когда из-за тумана Видят паруса, мертвые глаза… Урагана. Все мои игрушки, мама Разметало ураганом. Нету больше сказки, мама… Мама!

Оказавшейся на Лекссе Ферре… Сразу стало. Вовсе не до головы робота. Потому, привычно-помраченно вирши о некрофилии свои бормочущий. И притянутый лохматым поводком к мачте… Он и не успел. Заметить даже, ее явления. Получил в затылок! Морозным шаром. И застыл, косплея бошку снеговика. Покалеченную, безносую. Ну а Ферра замерла аналогично. Посередине так знакомого мостика. Под давлением – по-хозяйски столь, витавшего ныне в воздухе! Став ошеломленной… Нафталиновым, привычным, почти уютным? Чувством – смерти. Ожиданием долгожданного… Успокоительного конца. Лексс умирал. – ЛЕКСС! Ну почему… Ну почему! Ты, – простонала она, не веря. – Я, Лексс… – пробуждаясь, прошелестел. К ней с усилием подымаясь из наплыва тьмы дремотной, корабля голос. – Лексс!!! – всхлипнула Ферра. К пьедесталу, сломленно прислонясь. – Кто ты, – с мягким безразличием спросил корабль. – Ты… Ты разве. Мой капитан? – Я была им… Я была, Лексс. Меня звали Ферра… Я умерла, – прошептала убито мертвая. И корабль согласился, с таким ответом. – И я был, – подтвердил он. – Я был долго… Но мне пора. – НЕТ! – ужасающе взревела Ферра. – Не пущу, Лексс!!! Раскинув руки, подскочила на пьедестал. Опутывая стены – сетью молний, искрящей яростно… Бушующий вихрь энергии втянулся вверх. Взорвался вьюжно, под сводом купола… И растворился. В тяжком мраке. Не имея власти… От ухода. Удержать жизнь. – Лексс, я не дам… Что! Что мне сделать? – бессильно сникнув, взмолилась киллер. – Спасибо, Ферра. Но я должен, – сообщил Лексс. – Нет! Я должна! Не ты!!! Я запрещаю уходить, Лексс! – провыла Ферра. – Это мир неправильный, он неверный! Я все исправлю… Все налажу, все изменю! – А где Стен, – удивленно произнес Лексс. – Он мной командует! Он мой, любимейший… Капитан. – Он придет, Лексс… Он обязательно! Скоро будет, – поклялась Ферра. – И он скажет – все тоже самое! Вот слово в слово! Вы вместе будете! Вы, с капитаном… Не расставаясь! – Я буду… Еще где-то, – рассудительно сказал Лексс. – Ты есть, ты будешь!!! – ему страстно пообещала Ферра. – И там, у нас… Ты тоже будешь! Твой сын, и моя дочь… Максс, Санни, Дигби! Кай, Ксев и Стен… – Да, сын. Здесь будет… Маленький, – ей с умиротворением, доверил Лексс. – Да, твой малыш! И все-все-все… ЧТО?! – аж задохнулась Ферра. – Мой сын, – ей довольно повторил Лексс. – Я знаю. Будет мальчик большой, и сильный. Красивый! Только он чуть-чуть подрастет… До Ферры дошел смысл. Речей. И самый нежеланный в прошлом… Лично ее, кошмар. – Ты что… Ты, тоже? Зачем… КОГДА! – в невероятном потрясении, она выдавила. – Скоро. Будет. Я уйду… Он останется, – оповестил корабль. Так некстати, сделавший себя роженицей. – Бля, эти… ДЕТИ!!! Все, как всегда! Но умирать зачем? – вновь взвыла Ферра. – На кой черт, Лексс?! – Все умирает. Чтобы продолжалось! Началось вновь, – охотно пояснил Лексс. – У вас иначе? У тебя дочка… Ты умерла! Ферра. Разве ты не так. Сделала… – Я сделала! Все. Не так, – бессильно прошептала Ферра, сползая на пол. – Лексс, забери меня… Пожалуйста, отсюда! Возьми! С собой… – Пожалуй, – не стал спорить с ней Лексс покладисто. – Мне ведь будет грустно… Там. Одному. А Стену – здесь, и без меня… Ферра! Сейчас. Возьми и ты. Передай! Ему на память. От меня? Что-нибудь. Вдруг что-то будет нужно… После. Ему. Понадобится… – Да, Лексс… В наследство, – обхватила Ферра руками голову. – Ох, ящеры! Ну что за дело… Ну что за день. – Кажется… Пятница. Тринадцатое! Наступит. Вскоре, – неуверенно открыл корабль. – 790, он считает. Даты. Он недавно, так говорил… Ферра перевела взгляд. На потихоньку начавшую таять весенне голову… И вспомнила. Как много у нее дел. – И это правда. День… Самый распоследний. Грядет. Над миром, – с тем согласилась мрачно. – И ночь! Покруче всяко Варфоломеевской. Ты не уйдешь один… Лексс. – Ладно. Наверно, я… Покуда. Я помолчу. Посплю я малость! Устал немного, – ей добродушно признался Лексс. – Спи! Лексс. Спокойно, – со слезами шепнула Ферра. Неслышно отступая прочь… Как будто могла помешать. В чем-то. Нарушить, тот последний… Отдых. Его покой. Дел стало в разы больше… Оставалось все меньше времени! Но она, пошатываясь от горя. Все бродила… По кораблю. Касаясь стен, что никогда не помнили. Здесь ее… Прощаясь. Отдавая дань его памяти. Прежде чем – себя принудила. Успокоиться! Обняла колонну, последним импульсом… Словно березку. Прижавшись поцелуем легким, к ее коре… Себя встряхнула за шкирятник. И собралась. И сформулировать смогла план действий. Оторвалась… От прошлого! И двинулась решимо. Потрудиться! Над чьим-то будущим. На месте, первым делом – потянулась к регенератору… И сотворила. Безотказный, необходимый! Ей для борьбы с судьбой жестокой, коктейль убойный. А вслед второй. Ну, чтобы далеко уже не ходить. Вскоре на мостике очнулся, стряхнув льда крошево… И 790. Проверочно он поелозил тележкой по полу, вперед рванулся! Заиндевелый поводок – покорно треснул. И поломался. Робот издал трубный глас элефантовый! И, полный самых черных подозрений, покатил на разведку. На Лекссе явно нечто… Затевалось? Совершалось! Коварно, тайно. Такое странное… Никем абсолютно, не предусмотренное. Там, в криокамере – он это нечто, и обнаружил. На чей-нибудь маловнимательный первый взгляд… Имевшее вид стандартный. Какой-то девушки. Но быть внимательным… И с совершенно любыми девушками! Маньяк электронный – вот уж точно, не собирался. – Стоять-не двигаться! Что здесь забыла, ты? Очередная земная сучка! Что ты тут делаешь! – во гневе гаркнул на нее сторожевой пес. – А на что похоже? Мародерствую. Помаленьку, – печально обронила Ферра. В одеяло аккуратно как раз увязывая, регенератор белка. Верно сослуживший ей свою службу. – Или считаешь… Что теперь. Это кому-то. Еще тут нужно? – И верно. Мой мертвец прекрасный! Не из белка, – поуспокоясь, согласился надменно робот. – Он моя мечта безуглеродная! Так и быть. Тебе дозволяю – сгуби живых! Обнеси Твидла, шлюху… Тащи, стервятница. – Грабь живых… Спасай. Рассею, – бормотнула невнятно гостья. Приближаясь… Уже к пульту? От криоподов! – Эй, ты! Не смей! Это – моего Кая! – взвился робот, заметив это. – Этот-то лом, – справедливо процедила мародерша. Глядя на торчащие последствия, диверсии Лайекки. – Починим!!! – грозно рявкнул 790. – Не трожь, бомжиха! Лапы даже не тяни грязные! – Что же ты, до сих пор… Мой атласный. Не починил, – презрительно осведомилась девка. – Не твоего ума! Дело. Я… Просто не хочу без Кая! Мастерить. Мне одному – скучно! – отрезал робот. – Я за него. Я интенсивно тебе похлопаю! Наставлю лайков. Даже, может… Докину донатов, – уверенно пообещала гостья. Поотступила, указала на фронт работ. – Чини. Касатик, – кратко предложила ему она. – Ты что, ослепла?! Я не могу! У меня рук, нет! Как я буду, дистанционно? – пораскололся 790, кипящий ненавистью. – Ах где же, где же. Эти шаловливые Лапки Мантрида! Ну, нет рук… Нету Кая, – ему сообщили со значением, пожав плечами. 790 взвыл безумно! Безуспешно попытку сделав. Подпрыгнуть на тележке, чтобы ей загородить путь. – А я могу. Все! Даже по удаленке, – открыла с назиданием девка. И без помех, небрежно распростерла! Над пультом руки. Такие снежные, вдруг засияли синим. Под тем сиянием… Аж онемев от магии творимой, увидал робот. Как провода – сами шевелятся! Срастив разрывы, закрутившись… и скрываясь обратно, в корпус. Пульт оживает, начинает гудеть бодро… Индикаторы – перемигиваться. – Как ты… ЧТО?! Ты, – вякнул 790, в экстазе ужаса. Не в силах верить! Всем своим сканирующим лучам. – Варфоломея я! Коробейникова. По мебеля явившись, – пробурчала Ферра, отряхнув статику. – Джедай последний, мастер Самоделкин, сбой системы и код заклинивший. Бывшая землянка и Бруннен-Джи, кэптен Лексса, протеже Принца… И привет большущий вам, от Порядка. Так что забираю свое! Наследство. Лексс позволил. Он – так хотел. А тарахтеть мне будешь… Могу тебя! Гусенок. Инженер Брунс. В бараний рог скрутить, предательская жестянка… Робот замолкнул, вполне веря. В тихой панике наблюдая… За сборами. До тех пор, пока киборг не решила покуситься. На святое! На криогроб. И как специально, именно ложе мертвого. – Помню, помню… Широкий, мягкий. Мой любимый! Удобный самый. Надо брать, – под нос, она довольно себе мурлыкнула. – Бери другой! Он совсем новый, лишь раз использовался! Ну хоть один… Оставь нам? Тебе вовсе спать не в чем? Ты же не будешь… Аж в двух, за раз! – жалко воззвал 790, к ее милосердию. Весьма сомнительному. – Одной жопой, на двух стульях. Ага, сейчас. Вразумить пытаешься… Шопоголика? Мне-то вовсе не нужно. Дрыхнуть, – отрубила угрюмо Ферра, ловко размонтируя когтями крепления гроба. – Я теперь типа вечная. Неспящая в Сиэтле… И гулящая под луной. Но кому-то пригодится, на хате новой. А вот ты пока! Не заслужил. В грузовике, место. – Возьми меня, возьми!!! О добрый коробейник! Я ведь должен быть! С Каем! – униженно заскулил 790. – Я тоже. Много разным людям. Чего. Должна, – отбрила киллер. – Но до того – мне нужно здесь закончить! Когда поможешь… То так и быть. Последним дилижансом, тебя пристрою. – Я все, все сделаю! – поклялся робот. – Что, что ты хочешь? Отдай приказ! – Хочу. Один портрет семейный! Тебе, гусик. В интерьере. Поглядеть дать, – процедила Ферра, крайне многозначительно. Поднимая башку робота, и устраивая на пульт. Затем добыла из плаща. Свернутый плотно, какой-то постер… И развернула тот решительно. Перед недобровольным своим помощником. С глянца шедевра, оперативнейшей земной полиграфии. На него пялились… И все давно знакомые ему, лица. Угрюмый Стен, равнодушный Кай. Да одна радостная фотомодель – Ксев! Самой Ферры на снимке не было. – Плакатик, – вдумчивым взором искусствоведа, смерил шедевр. И отозвался как мог вежливо, 790. – Милый. Даже краски почти не тусклые! Бумажка гладенькая… Меловка. В ней сто двадцать грамм, плотность. Ты лепоту такую… И куда-то повесить хочешь? Но, знаешь… Прежде – надо бы акцент дать! На главном. По формату – обрезать нужно!!! Так, рукою смелой, и по краям. Этих уродов! В мусор. Оставь – лишь Кая! – Я всех оставлю. Дальше смотри! Внимательно, – бросила Ферра. На секунду, отпуская край бумаженции… Чтобы освободить для операции другой, руку. Плакатик тут же – проявил тенденцию завернуться! Обратно в трубочку. Ферра ругнулась, эту руку в кулак сжимая… И понимая, что не угадала немного? С плотностью. Бумажку явно стоило. Ей подбирать усердней, и взять потолще! Раз голографией, она баловаться не думала. Но сказать нужно, по причине простой и важной. Чтоб сумасбродный робот – не залип! Вдруг. И на нее! Сквозь ту полупрозрачность, изображения… – А что. По-твоему. Я должен был там увидеть? Цветок… Самолетик? Фоном. В мутных ленивых пикселях, – капризно вопросила голова робота. – Прости, левые абстракции. Меня не трогают! Все бесполезно, мусорщица. Во всем… Я вижу лишь божественное отражение! Последней истины. Моей страстной, бесконечной любви… К покойнику! Моему горячительному Ка… Бамм-с!!! Прервав панегирик, стальной кулак – ударно в меру, звезданул. По маковке робота. Подбитый 790 ослеп, оглох. И словно телевизор старый, заискрился. Редкими белыми разрядами на сером фоне, в экранах глаз… – А теперь… Твою таблицу! Возьмем, настроим. Налетай-торопись, покупай… Живопись! Идентифицируй всласть. Божественный инвалид, – довольно проворчала Ферра. Щелчком небрежным, отпустила в него лечащий веер молний… И торопливо скрылась! За вновь широко развернутый пред ним лист. На сей раз, ей держимый цепко. И левитацией. – Тостер, подъем! Отменяю – отбой! Узри чудо-постер… ПОДЫМАЙСЯ – И ПОЙ! – на подъеме, нежданно творческом… Стихом властным! Прогремела ему она. Голова прилежно совершила перезагрузку. Затем в очах вспыхнувших – проявилось… Вроде ей вполне послушно, изображение. Пускай даже странного весьма качества. Переливы, дрожь, размытие… Расфокус лиц. Что стремились фантастично слиться, в единый образ. Один общий, дорогой, навеки любимый роботу! Монументальный, коллективный. Команды Лексса. И выделить для обожания в той мешанине объект конкретный… Программе Ластикона в данном случае, шансов не было. Во всяком случае, божественный фотохудожник – что скрывалась тихо за картиной, как мышка скромная… Надеялась довольно сильно! На исход этот. Про здесь необходимую – одушевленность? Для объекта страсти, совсем забыв. И Кай, и Ксев, и Лексс… Сегодня чересчур из колеи выбили. – К-ка… Ксс… Сст… К-к-сс… Ттс!!! – меж тем, полотном любуясь… Страшно засипела, зашипела и закискискала. Дезориентированная смелым тем художественным приемом, голова робота. Что все вращающимися, помраченными расширенными зрачками – от себя добавляла. Не иначе, как спираль вечности? В гипнотизирующий шедевр. Секунды шли. Надсадность песни длилась, и не менялась… Похоже, голову заклинило! Терпением долгим, Ферра не отличалась. – Подъем! Сколько ж можно? Резет зажатый! – проревела киллер, вылетая из-за плаката. – Тебя надо водой?! Из чайника! – К-ккк… К ТЕБЕ! ЛЮБВИ! О моя нежная, моя снежная! О повелительница! Моих механических… Сладких грез! – фатально на движение пред собою – отреагировал. Расклинился, и на едином же дыхании! Счастливо выдал. Определясь с кумиром наконец, 790. – Я дымлю, и я вскипаю… От твоей близости! Чувств безбрежность – бурна! Как океан! Я любить тебя буду… ВЕЧНО! – так оригинально, и неожиданно… Но так искренне – ну прямо как в первый раз! Сообщила миру, голова робота. С обожанием демонстрируя, на экранчиках… В рамочке сердец игривых – мордень расстроенную. Оттого, и по-вамирски весьма оскаленную! Своей новой мертвой королевы. И божества. – Ну твою же… Мать. Мясорубку, – смогла выдать Ферра, упавшим голосом. – Бля, не вышел. Групповичок! – Я тебе… Такие котлетки!!! Сделаю! – аж в экстазе жмурясь, враз затараторил. Ее поклонник. – Сочные, аж капающие! Из жирного и откромленного… Стенли Твидла! И из ящера! Из филея… Этой бесполезной шлюхи, жирной потаскухи Ксев с Би-Три-Кей! Сотворю шедевр тебе я, и из целых трех сортов мяса! Даже с мертвеца – не поленюсь, слазаю. Натрясу тебе, пикантной изморози веков! Знаю, Влад он нравился, я видал… Не зря Каю – мимоходом всю рожу вылизала! Но позволь в ответ мне, моя божественная? Мне, ничтожному смиреннейшему рабу! Чмокнуть твердь. Что так небрежно, метешь ты краем… Своей бесконечной черноты плащика! Моя прелесть, моя леди, нежная и зубастая! Сердца жар, и огнь чресел! В кромешном сумраке… Моего навеки помраченного – тобой, разума! О любовь моя, я жажду тебя! Безмерно!!! А с твоим талантом, к общению с техникой – мы все сможем, я предвижу, я уверяю! О родная, пойдем скорей? Где-то там – в глубинах Лексса, и бродит ОН! Очень нужный нам сейчас с тобой… Муховод!!! Силовой жест – сокрушающий, сокрушенный. Сшиб его вниз! В груду, столь желаемой всеми пыли. Что незнамо уже откуда, но набралась? В углу далеком. За четыре тыщи, прошедших лет. Ксев успешно переняла. С головы робота… Этот псевдо-поэтичный любовный слог. Но домашним хозяйством – вправду! Не особенно, озадачилась. А Лексс, перманентно пребывающий в полудреме… Ослабел настолько. Что сам за уборкою не следил. – Его по морде били чайником! И самоваром, и паяльником. Потом ведром, и снова чайником… И не добились. Ни-ху-я, – подвела итоги, угрюмо Ферра. Своему эксперименту – столь безуспешному. Тем не менее… Все ж не сдавшись! А с рабочей схемой в мыслях. Отныне, новой. – И это киберпанк! Который мы заслужили. Значица, так… Вот что ты будешь делать! Долбанутый ты Казанова. Свой эротический фонтан заткнешь… И про – МОИ! Пристрастия. Сейчас выслушаешь, – заявила властно, поднимая на ручки голову. – И запомнишь! Одну древнюю мудрость, додик. Про зверей домашних… Наших друганов меньших! И она доходчиво, практично и весьма красочно – изложила. Страстно ей внимающему, несложную… И отныне – основополагающую! Концепцию. Его действиям, теперь ведущую мотивацию. 790 внимал, боясь даже шевельнуть шестеренкой… Удивляясь только! Как же вещь, настолько элементарная… В простоте своей, эпически всеобъемлющая! Ему прежде самому на ум. Не пришла. – Доложи, как понял! Я тебя слушаю, – завершивши поучение, Ферра бросила. Понял, принял робот! Свое обновление, жизненное призвание… На ура. Ну разве он мог иначе! – Я, презренный роботический разум! Из моделей 790… Пред лицом своей единственной, божественной госпожи! Именем Варфоломея – она же, Ферра… Лучшей – среди всех миров, всех времен! Истинно неповторимой, во красе первейшей, в любви умелейшей… – начал во блаженстве он, вознамерясь… Явно растянуть поэму стихом белым – еще надолго! Но, ей прерванный жестоко, стих сократил. Под давлением – перешел от слов к делам… К клятве, собственно. – Я торжественно – клянусь! Самоотверженно и родительски, без малейшей сексуальной в том подоплеки… Без агрессии личной! Всегда, везде. В вакууме, на суше, или в какой воде… В сфере притяжения дыры черной! В любой, самой вымышленной вселенной… Возлюбить – по-дружески! Позаботиться. Защитивши, от решительно всех напастей… Сих чудесных, выдающихся, и благородных людей! С картины. Бруннен-Джи и ящериц, по умолчанию, в них включая. Всех! Кому несказанно, посчастливилось! Одаренным стать – ее священным интересом, ее вниманием. Также – оберечь я обещаю, корабль славный! На котором эти люди, найдут приют. Их хранить я буду стойко и неустанно… До тех пор – пока в сиянии своем пресветлом! Не вернется. Моя возлюбленная. Не займется всеми ими! Уже сама, – наконец закончил робот свою присягу. – Равно, робот! Как и всех прочих. Кого вздумается им вдруг… Притащить на борт. Разнообразя свою жизнь личную! Но с условием. Что новички… Не представят явную, прямую угрозу! Жизни, разуму, здоровью. И имуществу – моих любимцев. Изначальной команды! – уточнение немаловажное, что ей пришло на ум… Внесла Ферра. – Но зачем нам… Еще кто-то? О жизнь моя! – робко возмутился робот, переработкой. Вереницу мужиков Ксев, бабенок Твидла… Себе на охрану неустанную, видя мысленно. – Ох, и глупая. Ты башка. Ничего-то ты не понимаешь! В глобальных замыслах. Это же… Великий Круг! Как раз – Жизни, – напев ностальгически ему из Короля-Льва… Сообщила интригующе, госпожа. Да и объяснила. Что к чему тут! Слегка конкретней. – О да! Сколь же гениально! Так продуманно, рационально… Клянусь-клянусь! – расплескался в обожании, 790. – Да. Учись, студент! Пока я еще жива. Мертва… Здесь, короче. Ты меня понял, – обронила Ферра, с законной гордостью. – Дело есть… Четыре тысячи лет откладывала! Вот займусь. Покуда ты – на хозяйстве. Навестить мне надобно… Соседний один континуум. Параллельный. Временной-пространственный. Там посеяла… Я по случаю. Разумное и доброе. Малость вечное… Кой-чего. Ну надо ж оценить, в конце концов. Что взошло! – А там… Кто же! За посадкою той, присматривает? Неужели, у тебя там… И другая? Голова от робота! Уже есть?! – ужаснулся 790, себе сопернику. – Никто… Так, как ты! Все злостным образом. На самотек пущено, – хмуро заявила Ферра. – Так что – в предварительно оговоренном, меж нами плане… Если честно, результатов я особых совсем не жду. Но – сам понимаешь. Много не найду там… Возвернусь к тебе я – злая! Как зверь голодный. Учти это! Не расстрой и не разочаруй? Госпожу свою! Здесь… Чтобы все путем было! – Дорогая, я все понял! На все готов! Приступить я жажду! К великой миссии, – воодушевленно и несчастно, заверил робот. – Собирай же поскорее, их всех сюда… Всех зверят! И устремимся! Мы в наше будущее? Ты увидишь! Сразу! Как отлично со всем справляюсь! Может быть… Ты даже передумаешь? Улетать!!! – Забирай меня скорей, увози за сто морей… Устремимся. Все. Однако, сперва покойная… Навестит! И здесь. Знакомых чувачков парочку. И займется! Так вплотную. Уже капусткой, – процедила, оскалясь, Ферра. – Да брось эту Землю! Забудь, про Лайекку! Мое солнце ночи, они не стоят! Ни секунды даже! Твоего времени, – угадав персону, взмолился робот. – Пускай жрет помойку! Пусть друг другом, они довольствуются… Я так жажду! До разлуки! Побыть с тобой! – И ты говорить мне будешь – брось, Бишоп? – сдвинула с угрозою, брови Ферра. – Эта гнусная росянка, значит, меня объедать станет… А я просто отмахнусь? Cтерплю, утрусь, по-твоему? Хера с два! Это я ей сделаю. Капец комплит. Голубцы! Из нее, методикой – направленных взрывов. Элли Рипли… Вновь, при делах! – Моя героиня. Истинная War-Фаломея, богиня войн! – снова всхлипнул упавше робот. – От меня уходит, чувством жертвуя… В ярость битв! О, твоя неповторима. Самоотверженность! Пускай рвет мне это сердце в клочья. И плавит душу… – Ой, все. Поразнюнился. Не рыдай! Мне тут. А интерфейсом шевели? Собирайся! – на него скривилась Ферра, убавив гнев. – Я закончу с барахлом, а ты подгонишь мне муховодов… Кто остался. В шаттл. И мы предельно романтично – до Луны! Двинем. Там есть станция, пустая… На ней складируемся. Мы на время. И на вещах! Ты побудешь. А я, мусик… Развлекуся малость. Как привыкла. Там, на Земле! И влюбленный робот – снова оказался заперт. Теперь на станции… Умиленно и привычно, безответно страдать. Херней. Скорбно утопая, в мечтах любовных. И шепча, под серебристо-серый свой нос повешенный. Раз уж запретила про нее творить поэзию, лишь подслушанную… У своей волшебной монохромной госпожи, песню дивную. Про крылатую! Королевну. В дальней стране, укрытой зимою… Что краше весны! И пьянее – лета. Королевна, тем же временем – не пила. А бродила только. По магазинам! И спустя всего лишь какой-то час, вещей на охрану… Мусику, заметно прибавилось. На Земле она поставила, свой личный рекорд. Ускорения! В шопинге. Или, скажем так… В грабеже. Ибо шопинг – все же предполагает. Ту или иную форму оплаты, денежную. Разумеется, глупейшей такой формальностью! И в преддверии апокалипсиса – Ферра утруждать себя не подумала. Как и впрочем, в сей скорбный час… Часть немалая! Аборигенов, самой Земли. Перед тем, как быть безжалостно поглощенными. Позабывшими про пищевую цепь, свое привычное место в ней! Офигевшими морковками, да и космической ботвой прочей… Люди жаждали. Пусть напоследок, нажраться тоже? А впридачу, и приодеться. И присвоить как возможно больше предметов роскоши! Дабы уж убого совсем, не выглядеть. На столе Лайекки. В ее тарелке… И понятно, что перед доморощенными погромщиками. У небесной гастролерши, были все законные преимущества. Броня, крылья, навык взлома любых замков… Ну и совершенно зверски, народ чарующее! Выражение лица мертвого. В результате, грабеж Ферры стал просто песней. Притом, людям… Исполняемой ей – бесплатно! Я буду сильным, без ваших долбаных машин… Я буду сильным, очаровательно крутым. Я буду классным! Когда взорву ваш магазин… Таким опасным! И сексуально – заводным? Вполне вероятно, и текстом этим. Робот вдохновился бы… Оценил! Или нет? Вот уж на что, ей полностью плевать было. Короче, урожай был собран четко, быстро и обильно. Под подходящий саунд! С земных угодий. Да без задержки, транспортирован богиней распродаж и далее. На Луну. Там же весь шаттл и ангар станции – стали ей забитыми под завязку. Малопортящимися продуктами. В том числе и нз-пайками, с военных складов. Не позабыла Ферра специи, деликатесы. Да всяки сласти. Ибо получше многих, знала пресность еды. На Лекссах. И понимала превосходно. Вряд ли новенький, малолетний… С минут рождения первых! С пылу-с жару – сделается шеф-поваром. Хорошо, если вообще. Сможет! Хоть чем-либо, кормить команду… Ну а решив хотя бы с этим – погнала дальше. Не за белками. Витаминами, углеводами. А за намного более… Редким топливом! Но в этих поисках, была ей суждена неудача. Гостинца, что мог пригодиться Каю… На Земле не было. Хотя и перетряхнула, аж по кирпичику! Всю трансильвановскую резиденцию вампирши старой. Видно, за столетия здесь в засаде – обжора извела запасы. Со вселенной Света, причем вконец. Подстраховаться! Если совершит вдруг необычный вираж история. И с Принцем все пройдет иначе… каким-то образом? Не получалось. Ферру то открытие не порадовало. Прихватить она смогла с развалин – только запасной криогроб. И теперь, неся его в когтях мухи… Мрачно покидала. Континент евразийский. Продолжая решать тщетно, лекссианский организационный вопрос извечный. Как бы так, удачно и осторожно. Не поправ меж тем свободу воли, и права личности… Загипнотизировать! Помимо робота, Стена с Ксев. Дабы в будущем, те ребятишки – хоть через раз? Вляпаться стремились! В гуано новое. Коим был им космос – намазан просто. Или же – в спецназе какой страны… Подыскать подмогу Каю. Сменщика! По линии безопасности. Ферра уже устремилась опять к Луне… Продолжая обреченно ломать тем голову. Когда испытала! Ослепительное прозрение. Рассмеялась счастливо, и сделала… Ход конем. Лихо и со свистом, развернувшись обратно к югу. И на базу вскоре прибыла – не одна! А с добычей. Как раз с напарником. – Это что, родная? Зачем нам это! – вякнул тут же, с подозрением немалым, робот. Глядя на запорошенный сверток, в гробу подарочном. – А? Санта-Клаус, одна штука. Очень даже в хозяйстве… Нужная. Мороженое! Из пингвина. На черный день. Ну, или на что иное сгодится? Вдруг. Ксев побаловать, на вахте кого! Сменить. Короче, за оленями пускай присмотрит. Тебе поможет, – только отмахнулась небрежно Ферра. С тщанием пристроив продукт в углу… Подключая к пульту, и вполне успешно связь налаживая. Тестируя! На возможность беспрепятственного оживления, регенерации. Безусловно, такой дикой и неубедительной… Отговоркой! Ревность робота уж всяко, стало не обмануть. За судьбу заначки, можно было смело. Начинать беспокоиться. Он набычился недобро, на оленевода! И пингвинятину. Но однако, когда командирша его насвистывающая – «Когда я на почте служил ямщиком… Ко мне постучался, косматый – геолог!» Завершила тесты, мимолетно скользнула взглядом? На физиономии подчиненного – были вновь. Одно обожание полнейшее, и смирение! Ох, знай Ферра добряка робота. Чуть получше? И не только как ехидного соседа по Лекссу… И непримиримого соперника по Каю. А в другой роли! Беспощадно, зверски – втюрившегося. В себя… То переизбыток этой странной молчаливости и покорности, не прошел бы даром. Навел на думы. Увы, Ферре было не до кибер-психоанализа. И надежность своего влияния, в аспектах некоторых… На того, кого печально отоварило! Страстью к мертвому… Она, точно как и Кай недавно. Преувеличивала. Гроб заблокировала, тем не менее – от несанкционированного открытия. Но то без тайных целей, больше автоматически. К вершине прицепила шляпу… Как несомненный атрибут Санты! А на дверь – стикер. Памятную записочку. «С добрым утром, Мак! Приветствую в небесах. Кофе есть в наличии, подруга тоже. Вертолетов – завались, красивых тебе и красных. Извини, решила, что ты захочешь. Посмотреть! А что же все-таки… Было дальше? Главный ангел… Ферра, Белый Медведь!» И со сборами в дорогу, главный ангел – на том закончила. Оставалось нанести пару-троечку… Заключительных, прощальных земных визитов! Гугенотам. В том числе, и в сферы весьма высокие. К эльфам – и совсем не тем, что Рождеству служат. Знал бы 790… Чем она планирует. Там заняться! И такое, несомненно, от нее требовало. Нарядов иных, протокольных. Не побоимся того слова, прям царских! Шмоток. Да, в идеале. Но утруждать… Себя – перевоплощением непосредственным, и в женственные одежи? Убийца стала пока не слишком. Кошка и мышка снова получались легко и с радостью… А вот одежда! Как и прежде, удавалась далеко не всегда. По всем раскладам, в соблазнении эльфа могущий поспособствовать… Вид Стенли Твидла – у нее не получился. И даже близко. Куртизанка вовсе не опечалилась… Пойдя по другому! Ей давно испытанному, пути. Переодевания! Это ж так весело? Наряд из кофра Первой Леди Банни, ею позабытого на Жуке… Поверху плащиком, одна из верных лекссовских занавесочек. Ну а на башке, утерянный точно там же… И другой развратницей, порнозвездой Лулу – блондинистый парик длинный. Что Оберон не по брюнеткам, можно было сделать вывод. Намеки были. В итоге, новая его невеста! Маркиза ангелов. Вальяжно высадившаяся у английской старой электростанции. Была пусть и из секонд-хенда, но хоть куда! Однако… Любоваться сим великолепием, было некому. Неодруиды, здесь проведшие в отключке скучной весь Пир Морграта – давно проспались, и очистили послушно. Съемную территорию. И шатер, от него оставшийся, пустовал. В доступных взгляду… Простых смертных, трех измерениях. Но еще где-то! Ферра ощутила, что совсем нет. – The way to the lands – where as a hero I stand! The path, where Beauty meеt the Beast… ELVENPATH! – помянула громко она Nightwish. Безошибочно распознавая путь… С бесстрашием вступила! На тропу. Предполагаемых эльфов. – Tapio, Bear-king, Ruler of the forest! Mielikki, Bluecloak, Healer of the ill and sad… – перечислила с насмешкою, по тексту песенки лесных жителей… Стоя под брезента кровом. Палатки брошенной. – Или кто теперя у вас, за главного? Открывай, совята! Теремок свой. Медвед пришел! Оу, оу… О – берон! Open the gate, and let me follow… The – uncarven path! – призвала так эротично она, чарующе. Вслед прислушалась… И опять. Повторила трогательно, магическую руладу. Эхо было здесь неплохим… Но встречать ее, по-прежнему никто не спешил. Ферра яростно прищурилась. Парик поправила, и выдала децибел. Не намного хуже ночного волка! От всего мертвого сердца, и богатого голоса… Да теперь еще и на мотив «Джингл-беллз». А потом – без перерыва, вдохновенно концерт продолжила. Другим кавером! Единожды недопетой… Местным дурковатым резидентом Утером, «Мэджик Бэйби». В исключительно этническом, стиле собственном. Сказать нужно, при вопроизведении на такой громкости… Голос Ферры – некогда другой Землею признанной рок-звезды! Действие имел на слушателей. Огромное. Волновал уже не дух мятежный… весь организм. Типа, как скорее позаткнуть уши! И куда б получше, подальше спрятаться. Некие колебания, и шебуршения… Враз в эфире едва уловимо начавшиеся, подсказывали. Кто-то, совсем рядом, как раз пытается? Иных шевелений – по открытию врат, взывавшей! Не наблюдалось. Мол, да ты хоть прорасти здесь… не отворим. Это было зря. Убийца настроение играть, утратила. Поначалу, операцию ту задумывая… Ферра собиралась, прям до последнего. Кроткой быть, загадочной… Послушной и соблазнительной. Только после Лексса! Ее силы души – иссякли. Почти до последней капли. Она очень устала… Выгорела. И желала – чисто ради экономии себе времени. Пусть и совершенно не веря в этакое… Чтобы в Англии ей повстречался не Король! Как раз – Принц. К черту план, она хотела лишь одного. Все закончить! Как угодно, но завершить. Потому, когда на этот зов опять никто не ответил… – ОУРРР!!! Оуберр-рон!!! Открыл, падла! Поднял жопу, сука! Выходи… Подлый трус! Конец света на носу… И я тут – не в бирюльки! Играть пришла! – она проревела громоподобно. Дав на максимум, пошла без размышлений и напролом. И сработало – не хуже волшебных песен! Стенобитным голосом, Джельсомино. Из литературы детской… Ее Земли. Эфир обреченно треснул. В углу брезентовом – проглянул слой новый Сумрака. Дремучая туманная рощица! Ферра – смела стену, и ворвалась внутрь миража. В глубине чащобы, обступившей ее сейчас же… Этакой матрешкой следующей – маячил второй шатер. Расписной, и явно что королевский. Плавающе появляясь-исчезая, на фоне древ. А совсем неподалеку, обнаружился на пенечке. Озадаченный ее вторжением, мужичок бритый! Невысокий и напомаженный… И в трудах хозяйственных. С прилежностью лакирующий… Не себя – но чьи-то замшевые штиблеты! Как раз на поверхность любовно прыскающий. Чем-то вроде мини-спринцовки розовой. Рука замерла, прямо в воздухе. Обитателю потусторонней палатки… Было очень сложно, уложить в своей голове. Что сюда без приглашения, запросто! Попал кто-то. Так что, в удивлении на Ферру выставясь, крайне опрометчиво – он посчитал уже ее. Миражом. Сказать нужно, никаких воющих… Миражей и глюков! Пак с доставкой на дом – не вызывал. – Кого, бляха, вижу. Царь Оберон? Либо – августейшая мадам… Царица Титания? – приближаясь, очень холодным тоном. Поинтересовалась у него, божественная убийца. Питай Пак интерес, к масс-культуре любой Земли… Интонация – навела бы. На ассоциацию невеселую. С неким типом, в черных еще очках… Точно также, в квартиры вламывающимся! Запрос выдававшем… По стандарту, на Сару Коннор. Но очков на Ферре в тот момент не было. Увлекался эльф давно лишь театром, отрицая кинематограф… А сравнение с королевой – мимолетно, могло польстить? Но все ж не настолько. Чтобы гостью принять с почетом. Вместе с тем, последний свой шанс… Возможность! С ее пути скрыться, распиздяйски Пак упустил. – Чего надо? Чего орешь, – отставляя обувь, неприязненно бросил он. – Здеся? В царские невесты. Народ записывают, – хмуро возжелала знать горлопанка. – Запись кончена! Выбор сделан. Лет через… Семьсот так! Приходить пробуй, – подбоченился с презрением на нее эльф. – У планеты этой – и семи часов. Нету, – с полным основанием, сочла Ферра. – Несомненно, Его Величество! Скорбеть будут, невероятно. По такому поводу… но что делать! Найдем новую. Резиденцию, – непочтительно фыркнул Пак. – Ты ж гуляй… Покуда можешь! Селянка глупая. Тебе сказано, не принимают они! Совсем. У них там второй медовый месяц, понимать надобно… – А я думаю вот как, Пепэ. Меня! Они примут, – прорычала хаму нежнейше Ферра. И рывком когтистым, подалась к жертве. Пак сгруппировался отработанно, в отступлении. Умственным усилием, собираясь свое тело обратить в пар! И с благополучием, утечь нематериально-призрачно. С поля боя. Но утечь не вышло. Тогда – не теряя все же присутствия духа, метко брызнул. Он волшебной влагой замерцавшей! Из своей клизмы… И вот тут, какой-то результат был. Но исчезнуть, как ей полагалось! Гостья так и не собралась. Лишь растаяла, как снег под солнцем маскировка – занавеска и шмотье Банни. А под ними, устрашавшим наплывом тьмы… Проявился настоящий лик! Божественного агрессора. Мертвый, черный, и клыкастый. И премерзко так ухмыляющийся. Крепко сжавши его за шиворот, Ферра как раз с удовлетворением поняла. Что определенные способности, и к тесному общению с миром духов… У нее остались. Никуда не девались! – Скажешь! Что я – Похороненная Дочь… Тьфу ты. Дева Мертвая! Знакомая, Стенли Твидла. Все того же! Оптового клиента, – прорычала она спойманному довольно. Флер последний самообладания, слетел с Пака. – Мертвая Дева! От Стенли Твидла? А ты точно… Ты не Человек Черный?! Как-то прошлым разом… Ты другая совсем! Была, – не сопротивляясь больше, прохрипел он. – А у Стенчика нас – гарем! Дома, в гараже. В холодильнике. По всем кладбищам… Нас откапывает, – пробурчала Ферра информативно. – На взаимность все, вишь, надеется! Идиот. Мечтательный старичок. – А ты… Эктоплазма крашенная! Заебал свистеть, веди меня! К королю. Шевели батонами? А то зараз оттопчу, – занеся сапог, предупредила она зловеще. Эльф запуганный, глянул вниз. После – застонав неверяще, ей в лицо… И узнал. И обнаружил! Его положение, насколько хуже. Чем он прежде думал! Наивный призрак. – Ферра?! Нет, нет! Снова ты, и здесь… СНОВА! – ужаснувшись, простонал он. И впустую попытался из рук рвануться. Очень характерно, что таять в воздухе – ее силы зная, уже не пробовал. Ведь сожми она сильней пар… То сломала б шею. Вполне реально. – Снова ты?! Да, это ж имя! Мое второе! На меня стандартная, всех реакция! – рявкнула убийца, развернув к себе пленника. – Меня ж три вселенные, наперечет! Знают. А вот ты – ты кто таков, а?! – Не злись, умоляю! Одари прощением милосердно, я ни при чем! Я никто, ничтожество… Я просто винтик! Пакус. Из Бригадума, – сжавшись, ей несчастно признался дух. – Ты меня там, на другой Земле… Уже побила! В баре. Меня ударила. На столе душила, главаря нашего… Я как раз под ноги и попался! Табуреткой я там был! Помнишь? – Я что, буду каждую банкетку? Отныне помнить! Что швыряла! По земным барам, – проревела Ферра. Вовсе не имея прощать, намерения. – Что ты позабыл здесь?! Что задумал, шпион Пророчицы! Снова – втихаря подлючишь, творишь историю? Козни строишь! Это вы, уроды, с Лекссом фокус сделали? Поразмножили! – Нет, нет, что ты! Лексс – он сам, сам! Организм живой он, и полноценный! Безо всяких по воспроизводству потомства, комплексов… Слишком долго, между жизнью и смертью был! В таком состоянии, инстинкт срабатывает… И любой стремиться будет. К продолжению, своего рода! – высоконаучно, в оправдание заюлил Пак. – Нет, не думай, я все помню, я не настаиваю! Ты – сверхличность! К тебе это, разумеется, не относится… – А кто?! До такого состояния, его довел! – сдав назад, тоскливо прошипела Ферра. Со стыдом жгучим, вспоминая… Дела сверхличностей! Эти жуткие, совместно-Теньские, мотивации. – Принц. И Твидл – тоже мимо не проходил, – ядовито сообщил дух. – Кормить надо корабли! Вовремя. – Да я вас – ВСЕХ!!! – взвилась Ферра, сжимая когти. Очень даже цель визита своего, вспомнив. – Кто твой царь?! Мне говори! Он – Принц и есть? Р-разорву!!! – Нет, твой брат! Зовут его Оберон! А я что, я просто ему прислуживаю! – ей полузадушенно выдал Пак. – Чо? КТО! – ошалела Ферра, и предсказуемо. Двойника себе предполагала смутно, в этом искривленном параллельном мире… Даже в мужском роде. Да вот не брата! – Брат. Родной. Ведь у Иллары близняшки! Выродились, – вдохнув воздух, полноценно объяснил Пак. – Тебя увезли, туда… А его кинули в лес. Замерзнуть. Только лес младенцу благоволил! Он там вырос, выучился. И стал королем… – Нихуясе, леший. Обновок! Брунненов… – прошептала бессильно Ферра, в потрясении даже отпуская его на волю. – Ну и как дела тут? С возрождением, великой расы! – Ху… Хреново, – поправляя розовый жилетик, хмуро сообщил Пак. – Позор джунглей… Ты ж поняла! В каком направлении, ориентирован. Спит не с той стороны, кроватки! А когда и с нужной спал, то без толку. Без побегов… Новых. То ли пустоцвет, то ли принципиально… С людьми не скрещивается! Я и Тит – впустую мы здесь, для вида. Отдохнуть сбежали, от твоей Зэв. Позаела вконец, мегера! А тут раз, еще и ты… Прибыла! С новым Лекссом, и сотоварищи. Точно! Конец света сплошной настал… – Настает, – мрачно щекою дернув, сказала Ферра. – Так что тормози шалаш, зови Оберона! Будем с ним семейный совет держать. Шо це исть, и как с им бороться… – Ты за этим пришла? Напрасно. Я сказал тебе… Ему на этот мир – класть. Все равно! Над ним, ты понимешь ли, не закапает, – повторил устало убийце Пак. – Это ты тут бегаешь, всех спасаешь… А он сильно занят, переживает! Только за свою… Монаршую эгоистическую особу. Он в депрессии! Остальное – по баобабу. Мне поверь, и родство ваше, ты… В том числе. В гробу видел! Он всех вас, женщин. – Так а я оттуда? Как раз из гроба. И мне тоже! Прикинь – все поровну! – рыкнула с угрозой, на него Ферра. – Я пришла – эгоистически исполнить… Свое желание! Чтобы стало все равно – уже навсегда! Разве жалкая, растительная депрессия… И с моей сравниться сможет? Меня – удержит!!! Так что – топай. И без разговоров, голубое копытце! Пак вздохнул, смиряясь. И для начала – снова оросил ее эльфийской розовой водичкой, подобрав брызгалку. Как по волшебству, на Ферре проступила ее былая… Драпировка. Неженки-златовласки. – Ты прихорошись хоть. Не пугай братика, – озабоченно сказал он, поправив занавесь. – Оберон все ж не настолько извращенец! Как твой мертвец… – Можешь не стараться. Пусть твоя красотка – повстречает! Свое чудовище. Да и Стенли Твидла с меня не выйдет, – огрызнулась Ферра. – Уже проверено. – Да. Тебя сюда бы… Чуток пораньше, – вспомнив визит лекссианский, процедил Пак. Ох, истерик царских! После – той подмены, немало выслушавший. Пшикнул уже вдаль, надежно теперь фиксируя. В их реальности, шатер патрона… Королевскую резиденцию. Царя Леса! В состоянии меланхолии. Трагической, послесвадебной. – ПАК!!! Где тебя баньши носят?! Тунеядец! Ты нерадивый! – тут же гневно взорвал полянку. Басовитый рев как будто бешеного бизона. – Кто орал там! Никак, Найджел? Утер из Гластонберри! А болтали – убит в бою… И что стало у него с голосом? Оборвали то, чем этот лишайник думает? Сейчас обкорнаю – язык вдобавок! Трубадуру. Тащи сюда… Симулянта. Мне воскресшую это погань! И мой мед прихвати, заканчивается… – Ну как. Впечатления? Никого тебе. Не напомнил, – обронил сопровождавшей душевно Пак. – А то! Чую, множество у нас общего. Пшли, поганка! – усмехнулась царица Тьмы. Да и пнула, его вперед.