Этот город застрял во вранье, как Челюскин во льдах Погрузившийся в ад – и частично восставший из ада Наше общее детство прошло на одних букварях, Оттого никому ничего объяснять… И не надо. Что же мы все кричим невпопад, и молчим не про то И все считаем чужое… И ходим, как пони по кругу? Вы не поняли, сэр, я совсем не прошусь к вам за стол Мне вот только казалось, нам есть что поведать! Друг другу. Хочешь, я расскажу тебе сказку! Про злую метель, Про тропический зной, про полярную вьюгу… Вы не поняли, мисс, я совсем не прошусь к вам в постель. Мне вот только казалось – нам есть, что поведать? Друг другу! Что, казалось бы, проще – вот бог, вот порог… Что же снова ты смотришь в пустынное небо, с испугом? Вы не поняли, Лорд, я отнюдь не прошусь к вам в чертог. Мне вот только – казалось… Нам есть, что поведать. Друг другу.
В шатре обстановки было, что кот наплакал. Подпирая своды, в нем обширно произрастало… Дерево. Толстенное и развесистое. А на нем, в развилке. Аки на корявом уродском троне… Важно развалился сам хозяин. Лесной – Король! Ферра тихо ругань выдохнула. Сквозь зубы. Снова мягко поминая, зверька-песца. Родич – истинно, производил впечатление… Ох, малоприятное! И весьма. Предводитель эльфов, а также фей – и впрямь, был по уши. В медовом месяце. Новобрачной рядом не наблюдалось… Зато медовухи – разливные вокруг моря. Были – чуть пораньше, внесем поправку. Ибо нынче, основная часть увесистой пирамиды! Из бочонков, опустошена стала. Алкоголь нашел приют последний свой, в короле. То, что оставалось – благородным медом именовалась… Чисто номинально. Представляло собой помесь гадкую, пива с патокой. Но похоже, обстоятельство такое уже давно… И довольно мало – кого смущало. Потому и общий вид! Надменной… И намедовленной аристократии – вполне соответствовал. По омерзительности, напитку. – Кто. Осмелился. Вопить! В моем Священном Лесу, – очень мало предвещавшим радости кому тоном, процедил монарх. Ко лбу, холодненький прикладывая кувшин. А затем переместил ко рту, и с отвращением отхлебнул. Видимо, все продолжая горько и неустанно… Отмечать свой неудачный повторный брак. – То не Утер. Много хуже! Мой господин, – вздохнул Пак, пододвигая новый ему бочонок. И поспешно ретируясь! С эпицентра встречи, поближе к выходу. – Много лучше. Дева Мэрилин! Из Лесу Шервудского. Дивайн Ассасинз Инк… Тыщи лет – успешности. Рекламируемся, – отрапортовала Ферра, телеграфом ему презрительным. – Спец я, по разводам! Услыхала… Интересует? Оберон неверяще уставился. На нее. – Весьма, – позабывши даже выпивку, смог хрипло сообщить он. – Я заинтригован! Продолжай, дева. – Предлагаю… Равноценный обмен, Величество. Тебе – жизнь! Свободную. Вот аки птахи живут, небесные… Ваша братия, амазонские попугайчики. Мне же – просто. Жизнь! Сейчас, да и побыстрей. К обращению панибратски, без реверансов. К столь прямой и наглой! В своей решительности, постановке правил – царь не привык. – Ты дерзнула… Ты, Королю! И условия ставить? Сущеглупая! Девка смертная, – гневно прогремел эльф. Нахлобуча разом на немытую башку корону – для представительности. О, упрямство явно виделось здесь фамильное… Как и разгон с апатии пьяной. До высшей ярости! Кабы позволяла ей ситуация, Ферра непременно испытала бы. Чувство гордости. – Могу предложить. Вдогонку. Королю и ершик! Прочистить уши. Продрать глазки, – хладно посоветовала она. – А могу… И удалиться. Больно встреч много. Счастья в браке! Хоть хорошее им дело – не назовут… И убийца очень показательно поворотилась, к нему задом. Поведя им… Ненавязчиво чего-то напевая, себе под нос. – Как много девушек хороших, как много ла-асковых имен! А мне досталась – с гнусной рожей… – расслышал превосходно царь-полиглот. И тут Оберону, как наяву. Примерещилась щетинистая харя – его Титании… Так, что резко вспомнил. А что именно, на кону! Разговор – продолжить стоит. На любых условиях… в любой тональности. Потому-то эту дерзость, он отчаянно проглотил. Запив жадно – распоследним, и вернулся. К аудиенции. – А какой же. Мне откройся, ты жизни требуешь? – хмуро поинтересовался у претендентки. – Не иначе, как богатой! И знаменитой. С горшком золотого дождичка дукатного! Под кроватью? Таки да, я эльф. Но я ведь не Лепрекон. И меня на это разводить бестолку. Я повелеваю – лишь флорой с фауной! Предпочтительно, растений миром. Так выбирай? Расцвести цветком тебе! Иль вознестись… Деревом! – Ага, если деревом – то это ва-аще? Маловато! Будет. Говорю тебе я, протри глаза. Я – не смертная дева. Мертвая! Как считаешь… Зачем пришла? Просто жизнь мне нужна! Наверное, – пояснила любезно Ферра. – Вправду, мертвая! Но на своих ногах явилась! И как живая, – присмотревшись, с удивлением признал царь. – А отчего же ты… – Пораскопалась? Замерзла. Вдрызг, – сообщила Ферра, с умильным вызовом. – И вот прибыла! Баллотироваться. Захотелось, вы понимаете. С собой рядом тела живого, пылкого… Крепких рук, уст ласки нежной. Мужественного тепла! А найду ли их здесь, мой царь? – завлекательно стрельнув глазюками, промурлыкала. И вновь взор, кокетливо опустила. – Ой, живого ей захотелось? Это ж надо! Слыхал бы Кай, – захихикал в стороне, восторженно в кулачок. Холуй царский, гаденыш Пак. А невеста, вперясь вниз – почти что мысленно, даже плюнула. Да, в некрофилии рекорды била… Но в инцесты не ударялась. А и даже если сейчас отвлечься! От обычной порицаемости, подобного… То по степени отсутствия привлекательности! Венценосец, главное место брал. Обойдя и Принца… Да пожалуй, самого Твидла. Могло радовать – хотя и сильно противоречиво… Только то. Что на посулы вряд ли тут соблазняться! И в постельном плане, она будет примерно также. Интересна, нетрадиционному Оберону. То, что могут оживить подло. Эмиссары, долбаного Оракула… Чтобы – снова ей ребенка сделать? Тут же, от бруннийца! Нет, не тревожило. От таких, конечно, всего ожидать можно. Только на этапе данном, своей истории… Ферра свято верила. В необходимость при том – любви! А уж в ней-то, все ростки подобные давно издохли. И без возврата. Была бесконечно мертва… Душой. – Дева Мертвая! Я кажется, понимаю… В чем твой замысел. Корысть с прибылью, – подперевши подбородок, с одобрением протянул Оберон. – Жизнь – но не просто. Жизнь… Королевы! – Эт как пойдет, – уклончиво сказала Ферра. – Ну шо, погнали? Чего сидеть-трындеть! Зазря лиану, за хвост тянуть… И легко взгромоздилась рядом с царем. На древо. Два партнера, по сделке будущей – с худо-бедно скрытой неприязнью… Большим сомнением! Смогли разглядеть друг дружку. И в приближении. По лицу монарха читалось просто – как же утомился. Ото всех женщин. Но однако, не способен был не признать. В общепринятых понятиях, и нормах общества… Эта особь – однозначно, была конфеткой. А уж по сравнению – с осточертевшим обезьяньим видом его супруги… Кому-кому, а ей не приходилось бриться! Наверняка. – Что же, девица. Меня ты очаровала! Всей своей народной прямотой, и простотою… Добросердечием. Страстью юности! – произнес он Ферре с деланной любезностью, вскользь оглядывая. – Предвижу райский сад… Царящий меж твоих бедер. И убежден, что полнотою не обделена… Грудь. И я, разумеется, мечтаю! С тобой побаловаться. Посему – вот этим поцелуем! Скрепляю сделку. Я освобождаю тебя, от холодных давящих оков смерти. Ты же – мои узы брака не замедлишь разбить!!! С Титанией. Ну, поди же сюда. Марыся… «А, представлю. Что это Стен!» – мысленно постановил Король Фей. С неохотой обнимая невесту новую. «Ох ты ж, ёба. Аттракцион! Просто сказочной… Нечеловеческой. Тута жадности. Брунненджийско… Вампирско-эльфовой. Вот оно как, – обреченно порешила Царица Тьмы. – Да и пофиг. Столько раз со Стеном, потом и с Принцем… Можно с братом. После запью, сразу. Пробьемся! Флягами…» И, картинно строя! Стенли фирменную гримасу, здесь уместную аж не сказать как… Она свои губы, сложила уточкой. И качнулась к Оберону. К его мощам. К лицу пропитому… К его старой, тощей – страстно прильнув, груди. В миг слияния! Все же выдав слабость, закрыв глаза. Чародею было! За что бороться. И он постарался. Поработал за честь, за совесть! Со всем опытом – и профессионализмом своим магическим. Тем не менее… Все же, все же? Все зеленые энергетические зигзаги. Пробежавшие игриво! По покойной его партнерше… Да, забавны стали. Малость пощекотали. Дали шанс ей! Оценить былой свой дар, и со стороны… Ну, его так скажем – модификацию. Но увы, не в силах стали! Вызвать в Ферре, помимо этого. Сдвиги к жизни, изменения в состоянии… Чувства новые. Зато Оберон – почуял странность. Не только эту. За свою жизнь вечную, успел облобызать многих… Поле целое, в итоге, из жен бывших насобирал. Но такое… Было с ним первый раз. – У меня диковинное ощущение! Совсем не дивное, – отрываясь от нее, и пялясь как на неизвестный науке гриб, ошарашено озвучил родич свои итоги. – Будто, самому не верится, это сделал… Прямо с зеркалом?! В болота плесневелой глади, отражением. Двойником! Как с неким доппельгангером… Близнецом? Я целовался, словно! С своей… – Сестрой. Не в бровь… А в око! Неуязвима, – огорченно обронила Ферра, прерывая излияния его болотные. И рассматривая – все ту же… Смертоносную, холодную и белоснежную свою руку. – Это надо же, в этом – тоже! Как одноименные заряды. Херак – отталкиваются! Или как еще там. Заложили, в треклятой физике… – Безразлично! Лирику отставим. То был залог! Мой тебе. Теперь – твое! Ко исполнению, обязательство. Избавляй меня! Как обещала ты. От Титании! – плюнув на все непонятки, отбросив лишнее… Приказал с возросшею угрюмостью, ей король. Теперь – Ферра абсолютно точно, не собиралась. Влезать в отношения чужие, ломать семью. – О чем ты! Не действует. Сам не видишь? – соскочив на землю, мрачно отмахнулась от заявления. – Все подействует! Как я сказал. Без спешки! Терпи и жди. Мы же здесь… На возрождения, чудотворной церемонии! А не блох ловим, – собрав находчивость, сумел внушительно соврать неверящей Оберон. – Это первый шаг! По светлой тропке, из чащи Тьмы. Итак, когда… Мне сообщи точнее. Ты умерла? – осведомился он авторитетно, как раз припомнив. Что вероятно, этот чертов оживительный свой лимит… Он просадил на Ксев бесславно. А новых сил! Ждать накопления… Приблизительно века два. – Тыщи четыре… Лет назад. Где-то, – признала Ферра. Но маг, похоже, мало интересовался! На деле, возрастом. – Я так и думал. Шибко сильно заколдована ты, девица! – уверенно провозгласил король. – Намного дольше надо, смерти венец снимать… И поэтапно. С усилением, возможно. Говори, как развестись мне? И мы продолжим! Ты же не для кого-то, для себя старания. Прилагаешь! Неужто больше… Королевой, не хочешь стать? – Дважды? И героиней… Сорри! Генсекретарь. Но не особо. Твоих поцелуев жажду. Кровосмешение – вот не мой. Стиль, – печально покачала головой Ферра. – И полагаю, что ты тоже… Сейчас раздумаешь. Вернусь к тебе, совсем другая. Раз все без толку! Наш маскарад – в сторонку. И снова… Здравствуй? И с обречением с себя стащила, завесу паричка светлого. Совместно с зельем, так неплохо маскировавшего… Как предрекал Пак, равнодушным не остался Оберон к прелести! Жизнь долгая, похоже вот к такому – не подготовила. Эльф побелел, вцепился в ветку. Чуть ли не отодрать ее пытаясь рефлекторно, и отмахнуться! С лозунгом – чур, чур меня? При виде ее доброй кибер-физиономии. – И ты пролезть пыталась… В мои жены?! И Королевы! – безмерно ужаснувшись, отхлебнул скорее он полбочонка. Лечебной дряни… На его счастье, мед быстро действовал. – Да, вот такая я. И в натуральном виде. Ну хай, братуха, – вздохнула Ферра покаянно. – Ага, Борюсик… Твою сестру – судьбина била, время не щадило! Чего уж там. Ну как и ты, мы скажем прямо… Давно не торт. – Борюсик?! Что за гнусный набор звуков! Как ты осмелилась! Именовать меня, отродье? Автосвалки порождение… Гуль кладбищенский! Блудница полуметаллическая, на землю! И кайся! За обман свой… У монарха проси пощады! – разбушевался Оберон. Бухлом согретый, на очередную ее развязность. – Как-как. По русски. Уменьшительно-ласкательно… Ведь ты же брат мне! – смущенно пояснила киборг. За себя конкретно, не обижаясь. – И ты с отродьем не спешил бы? Мать у нас общая. Несчастная Иллара… Великомученница. Но соглашусь, настало время. Все личины сбросить, самой представиться. Я Ферра! Королева. Так скажем, Проклятых… – КРЫС!!! – взревел Царь Леса, выпрямляясь на своем древе. И горя кислотно, колдовским огнем взора. – И быть тебе! Низшей канцелярской крысой! В отхожего туннеля, дерьме копаться! Покорный, благодарный потренировать слог! Чтоб знала… Как беседы с твоим Повелителем, вести следует! Нет… Мерзкой скользкой рыбой, будешь плавать! В канализации! Поверху брюхом! Чтобы даже больше уже… Не – пикнула!!! И рука чародея, вмазала с размаху. По обманщице! Проклятием неотразимым, и несокрушимыми его чарами. С легким хлопком – Ферра исчезла… В искрящем облаке. – Так ее!!! Получилось! Сир, вы титан! Вы Маг Величайший… Из всех Величеств! – в восторге диком, завопил Пак. За встречей бдящий, с максимально безопасного себе расстояния. Маг величайший, очень гордо поправил ворот. Из лепестков-зубцов торчащих. И потянулся было, убрать под корону – и челку выбившуюся. – Ух, получилось… Да вот не рыба, – спокойно сообщили с ветки. Что над левым его плечом Царь ошалело на звук повернулся, обнаружив. В его лицо… С сочувствием скалится! Металлом, острозубая мыши мордочка. Эльф резко дернулся, корона соскользнула. Едва не на пол… Кабы не реакция вампирши. Ее споймавшей. – Не угадал, брателло. Я-то мышкой… Сама могу, – открыла Ферра, превращаясь назад в себя. – Стальною – Крысой! Ужасом космических трасс. И даже кошкой! Дабы на короля глядеть. Лови, растяпа? Обруч для волосиков потерял… Оберон словил корону, на ту уставился… Заревел опять, и свежее швырнул волшебство! Снова, со случайно вырвавшимся из рук. Ферра утруждать не стала себя повторно. Превращением! В то, чего на этот раз безумный царь загадал… Уклонением тоже. Даже и навстречу сместилась, чарам. – И все заклятия твои! Меня обходят. Стороной. Бро… Не корячься. Ничего не выйдет, пойми уже. Ты что, болеешь? Новым штаммом идиотизма? Ну как девчонка чисто, кончай бузить. Вот в поцелуях лучше б… Тренировался! Жизнеутверждающих. Что, слабо? – испустила вздох усталый, пройдя сквозь облако. На него досады не держала… Гнев понимала. И в самом деле, что же за невеста! Стара, страшна. Внутри… Наверно, ровно также – как сам, наружно. Все боевые заклинания, что в запасе были – и вправду кончились. Бро ей невнятно булькнул, опустил руки. – Коронами! Швыряться – не пристало. Транжира ты древесный. Вдруг, не вернут? – заботливо сестра сказала, пред ним подпрыгнув. И нахлобучила украшение, на свое место. – От ведьма! Чем же мне пристало… В тебя! По-твоему? – на автомате, огрызнулся царь. Пристыженный своей полнейшей неудачей, по всем фронтам. – Ну как обычно. В крыс и кошек. Книжками, посудой. Во, ботильонами! – предположила гостья равнодушно, на те указывая. – Вся правда в ногах… Сила – в сапогах, брат! Вон, Пакус знает. Или хорош зарядкой заниматься. Обероша, подставляй кружку! Забудем все. Накатим… Выпьем? За нашу встречу! И Ферра завлекательно побулькала, немаленькой своей флягой. – Коктейль – Черная дыра! Разума. Берется, значит, метил. В спирту. Часть валерьянки, куча химии, портвейн три семерки, двести капель инсектоцида… Ликер кофейный и ежевичный. Водка! И ром. С мартини. Охладить, взболтать. Вообще советую, долго смешивать… Оберон пожевал губами. Решил задумчиво. Что хуже его меда-фальсификата… Не может быть? Да и пошел он все же! На мировую. – И что же. Твой Октябрьский чудный эль… Мне поможет. Позабыть – ЭТО? – ей с отвращением предъявляя живописный портрет Титании… Среди подсолнухов, осведомился новобрачный король с сарказмом. – Бери покруче. Мой эль не осенний… Он, бля, арктический! Он серебро хмельное. В вакууме не замерзает, сука. Он дал мне смелость… Его аналог. Забыть – и даже не уродство. Красоту! Эту, – заверила мрачнюще бармен. И рекламно махнув рукавчиком… На стеночке палатки, осветила синим. Изображение. Знакомые черты ледяные – Кая, из Бруннен-Джи. – С утра мне помогло как! Аж на целые пять минут. А после… Сам оригинал приперся. Обо всем напомнил, в оборот взял… То бишь, вторая версия. Оригинала… А, ну всех в баню. Спасибо, кстати! Фея. Тебе отдельное. За Человека в Черном. Что не стал ты, на него вешаться… – Не за что. Скучный. Да и вовсе не мой типаж! С юности – светлую масть люблю, – подавленно сказал эльф. – Да, дуб с ними всеми! Наливай… Родственница. Отведав, Обероша на желтушный… Поменял цвет. Затем на красный. Затрясся, испустил из всех отверстий – зеленый дым! И даже чуть было не сверзился, безвольной тушкой. С своего трона! Однако, их национальное бессмертие взяло верх. И дуба все же, король не дал. Среди живых остался! То бишь – в компании, ему дружественной покойницы. – Это водка. Она пошла… Хорошо сугревает, верно? Чтобы забыть, что кровь моя! Здесь холоднее льда… Прошу тебя – налей! Еще. Вина, – меланхолично ему пояснила-продекламировала. Подобным изменениям снова не подверженная, сестра. – А я что, еще жив? Престранно. Водку… Ключница небось делала? – лишь прохрипел государь. Со лба стряхая, литры выступившей испарины. – Ага, ключница… Было дело, – вздохнула Ферра, вновь с тоскою взглянув на пальцы. – Матерь беглая, предательская жена… Собутыльник не слыхал слов. Потушить пытаясь, полыхавший внутри пожар… Он схватил недальновидно. Опять бочонок. – Эээ… Нет, Борис! Не прав ты! Вот не надо… Понятия смешивать? А то будет такое… Счас, – сильно запоздало, начала Ферра. Только предсказуемая неизбежность – уже свершилась. Повелителя вмиг повело! И он свалился все же. И с землей – встретился. Та гулко поприветствовала, растопыренную лягушку. В его лице! И прочем. Оберон оглушенно застонал, ногою длинной дрыгнул… И напрочь вырубился. – Во. Фьють! И бум, – с обречением закончила собутыльница. Проверочно толкая носком сапога павшего… А затем с грунта подымая, и удобно к дереву прислоняя. – Нет, не ту страну! Назвал родною ты, дурачина, – ему попеняла. – Инглизы слабы! Кто же градус огненный. Пивасиком, понижает? Коктейль «Кабу» в тебе и смешался. И получился! А вот пробудишься после… Один как перст. Как батяня-изверг! На старом Брунисе. В пустом, мертвом… И объеденном напрочь мире. Только я же здесь, да? Я такого – не допущу! И сердечно вдарила, морозной своей ладонью. По щекам небритым впалым… Что, помогло. Не хуже чмоков! Эльф проспиртованный пришел в сознание, разлепил глазки. – Вот и чудно, вот и сблизились… Начало положено! Все в порядке. Как с папаней – с тобой не будет, – обещала твердо, его спасительница. Помогая малость протрезвевшему Оберону. На бревно усесться! Место, много более безопасное для полетов. – А к-хто у нас папа? По твоей в-версии, – икнув, растерянно спросил царь. – А ты не знаешь? – удивилась Ферра. – Мда!!! Во счастливчик. Кто наша папа, ребята? Спросил у ребят – солдат. Мама – анархия, папа… Стакан портвейна. В общем, я тебя цензурно огорчу, солдатик. Большой пиздюк! Самый первый… Из Последних. Из Бруннен-Джи. Тебе передал по генам! Шмат артистичности. Ну и прибухнуть любовь, а как же. Может быть, и мне… Тоже. Хорошо, короче! Когда известно. На кого – свалить все можно! Все грехи. Правда? Между прочим… Тут осталось. Ты еще, хочешь? – Что, свалиться? Пожалуй, нет… – бормотнул брательник, но гомеопатически накапанное ей взял. – Ну ты тут празднуй, – спохватилась Ферра. – А мне пора! График плотный, времени – кот наплакал… Да, и об этом. Тут планете конец, прям завтра! Я видел секретные карты, я знаю… Куда мы плывём. Ты б подумал. А может, тоже? Надо закругляться, и это. В шлюпку… Или плотик. У тебя есть? – Мы есть Царь, и усе! У нас есть. Н-нет причины… Торопиться. Оставайся? Не беги так! Э-эх, Мартиша… Нам ли быть? В печали! Сроки не имеют для нас! Значения. Лунный день последний, еще не кончился. М-могу… Время – приструнить на время! Остановить, – гордо выдал Оберон, из ниоткуда добывая часы песочные. – Пока ты здесь. Признаюсь, давно я слышал… От друидов древних. Что кто-то был! Со мной в связке, единоутробной. Я не один! И опасался глупо, некогда… Примчится? Оспорить трон. А тут ты, и не претендуя даже. О диво-диво! Редкой благородности, дева выросла. З-знать теперь желаю! Тебя получше. Я в хорошем смысле, леди… Тобой шокирован? – Бедолага. Ладно! Раз так, Заяц Мартовский… Посижу. А супруга где? Не прибежит к нам. Помахать скалкой, – согласилась Ферра обреченно. Снова беря в оборот, фляжку. Ведь на время, что осталось – вернуться к Каю… И душевно так, по-партизански. Помолчать – с ним? Не рвалась! Совсем. Сорвется, сто процентов. И сболтнет лишнее… – В моей немилости! В мешке. В чулане! – зверски обнародовал царь лесной. – Пусть уяснит! Предательское семя, где ее место. И ты, холуй – вон! Пак, сгинул в Сумрак! Чтоб никто нам… С царственной сестрою, не помешал! – грозно повелел он. Да с прежней властью колдовскою, подкрепил жестом. Низший эльф – оставил шпионаж. Обиженно скривился… Сгинул! Куда послали.* * *
В тех глубинах было… Понятно, сумеречно. То есть сыро, холодно, неприятно. Пак угрюмо запалил костерок. Во глубине норы, в холме прорытой… Что стала временным острогом, Царства-на-чемоданах. – Р-развяжи меня немедленно, р-ренегат! – брыжжа изнутри слюною, прорычал уже изрядно увлажненный мешок из джута. Загоравший здесь, все время Обероновского запоя. Паку сейчас не хватало только скандалов. Титуса! Бывшего подельника по Бригадуму… В царицы выбившегося. – И что ты устроишь там? Митинг новый? Шествие лилипутов! Под девизом. Государь нас – не замечает? Завянь! Это невозможно. Не могу я, – плюнув в костерок, бессовестно соврал он. – Изберусик твой любимый… Не лыком шит! Ты ж сама хотела – неразрывной с ним брачной связи? Пока смерть не разлучит вас? Так он исполнил. Он мешок… Проклятием. Котом Шредингера, пообвязал! Только трону… И тебе внутри вакуум будет. Смерть в удушии – вряд ли самая из приятных… Я все ж не настолько сильно ненавижу тебя! Титания. Мешок поугомонился прыгать. Но ненадолго. – Он смог… Так, со мною? Позабыв все! – орошая тесную темницу теперь слезами, заскулила карлица. – Но ведь мы, мы… С кем сейчас он? Я же чую, он не один! Снова хвост топорщит, себе дурочку ищет новенькую? Скажи, Пакус! Он мой муж! И я должна знать! – Желаешь знать? С кем твой фазанчик! – взорвался Пак. – Ты не имеешь представления! С кем сейчас квасит! Вмешаться хочешь… Как недавно? Когда Стенли Твидла спугнула, душку? Сейчас цвела бы, горестей не помня, не зная грусти… Теперь же – вот попомни мое слово. Уйдешь ты в муках! Да я, попутно… Уже не под ноги. А прямо в пасть, чудовища! С тобою – по одной статье, попаду… Скажи мне, Титус. Кто нас, крепостных артистов, безмерно любит? Кто же там исторический охотник у нас… На призраков! – Кого… Нашел себе он? – лепетнула женушка, пораженная. – Какого демона… С изнанки мироздания! Призвал в наш дом! – Он? Да сейчас. Чего ему, охотиться? Напрягаться, – отрезал дух. Умело саспенс, пред ней наращивая. – К нему – заявилось чудо! Само. Божественное! Ведьмак-монстр, в одном флаконе. Теперь твой муж пердит, звездит, дурит, во всей красе обыденной себя кажет… А она – что? Терпит! В истинном умилении. Даже и последним спиртным, с ним делится! Ведь родня, гены, семью нашла… Знаешь, кто там?! Киллер Ферра, персоной собственной! А к ней, как раз… Там у кого-то – на тебя есть замечательный заказ! Компромат. Сейчас наш дорогой клиент припомнит, и ей доложит… Как ты – поцеловалась с Каем! Прям на белы ручки ему, скакнув! И все, конец. Мы трупы, а он дело сделал. Вдовец, счастливый! Не зря тебя он звал шалавой… Вот, ты допрыгалась. – Я не хотела!!! Я случайно! Я понарошку! – припомнив, кто такая Ферра… И кто ей Кай – аки пожарная сирена, Титания взвыла. – Я просто так! Я только чтобы муж мой, заревновал! Но ты же умный… Спаси нас, Пак!!! Не медля более! Давай сбежим! – Чтобы я – смылся? – немало возмутился эльф. – И не пошарив вдосталь, в его сокровищах? С такою выслугой! Без выходного – себе пособия! Как будто зря! Веками мажордомом при нем впахивал, шутом выкобенивался… – Так унеси меня отсюда! Я покажу! Тебе, где ключ… Хранит он! И в его завалах, бери – что хочешь! – слегка воспряла понапрасну, царица духом. Эльф лишь с презрением усмехнулся – как будто он того секрета, и сам не знал. – Ты припоздала. Там теперь все утрамбовано! Под паролем, – с издевкою открыл он. – И далеко собралась, с его кольцом? Обручальным! Из его царства… Даже шагу ты не сделаешь с ним. Забудь! – Но что же делать? – мелко задрожал мешок. – Как быть, как быть! – Надо срочно. Их поссорить! – веско заявил Пак. – Покуда змеи не дошли… До побратания, нашей кровью! Столкнуть их, лбами. Ударить, первым! И нас – вывести из-под удара. Тихонько, скрытно… А потом – сама его порадуешь, развод дашь. Тит, поверь мне. Нужно отпустить прошлое. Лучше разведенкой станешь, но будешь жив! Те святые узы брака… Тебя погубят! – Узы, цепи… Неразрывные кандалы! – в переливах мыльных, разводах радужных… Соткался из тумана, гость нежданный! Водяной шарик. Отдаленно так, напоминавший… Макет планеты? И сказать здесь нужно – совсем не этой. – А может и пускай? Объединятся! И сговорятся. Да только этот договор… Определенного быть может толка. Вы так не думаете? Многоуважаемый сэр Пакус, нет ли желания… Сменить, профессию! Вернувшись – в сферу истинного искусства? Факультет режиссуры давно ожидает! И только Вас… – А ты кто! С предложениями такими. Рекрутер, Хогвартсовский? – с опаскою прищурился на искушающий пузырь Пак. – Такая ж! Ш-шляпа, – прошипело саркастично алое костра пламя. – Уотер, что ты не выдумывай. Проиграеш-шь! – Пока – один-один? Мы поплескаем, поглядим! Фаер, – смешливо-мягко, ему капнул объект в ответ. Да порасплылся снова, в окружающую их морось. Костер замолк… Одушевление утратив вслед. И Пак остался! Думать. О перспективах. – Эй… Ты там что? Такое репетируешь. Болтаешь, сам с собою! Ну нашел время, – подала голос неуверенно, психующая Титания. – Тсс!!! Я драматург и демиург отныне! Я создаю историю. Не сбивай, кукла! – на нее шикнул пафосно… Купаясь в предвкушающих грезах, служка.* * *
А тем временем, на теплой семейной встрече… В шатре, беседа также как раз коснулась. Историй жизни! И вопросов. Юриспруденции. – А для чего тебе. Вообще-то, оживать было? – продемонстрировав, что и он умеет – в тот черный юмор, ленивое непонимание проявил эльф. – Гласит молва, что адвокаты – как индейцы! Прекрасны мертвыми. А ты, скажу я… Как для покойницы. Чрез край шустра! Особенно, голосиста… Я не в укор, сестрица. Истинно, в восхищении! – Бонус есть. Один такой. И только у живых… Смерть, – неохотно поделилась киборг, великим чаянием. – А я, братец, и не юрист. Деньги-жилы медленно не тяну… Я инстанция последняя. Мера высшая! Тот сапожник я… Что босым ходит. Сам, без сапог. Вот такая мотивация была, основная. Но есть побочная… – Так ты… Вот как! Ты собиралась! Убрать – Титанию! – в ту обувную философию не вдаваясь, вцепился в главное. Счастливого восторга не сдержав, царь. – Я обет дала! Святой Леон – принял, – сообщила убийца сухо. – Больше женщин, детей – не трогаю. Что пристал? Бескровно сможешь! И разведешься. Ну у самого ума палата! Лордов. Я в тебя верю. Чуть просохнешь – и лазейку, знаю. Зараз найдешь… – Что ж, я уже нашел! Зацепка превосходна. Она – мужчина! Бескровно… Придушить возможно? Костер сложить. И ты обета не нарушишь, все по фен-шую! Ну напоказ, по блату. Для меня ее убей, а? – азартно возбудился Оберон планом. – Мой брат! Британский инквизитор. Теплые объятия, средневековья. Ша! Успокойся. У всех, свои. Ты знаешь, недостатки. И хорош канючить… Другой заказ! В приоритете. Сперва – его, – отшила грозно Ферра. И про мотивацию вторую свою, продолжила. – Моей мечты работа. Одну скотинку… Уделать!!! И уже с гарантией, насовсем. Затем пришла-то, я к тебе… И приставала. Как раз – за этим! За жизнью. Чтобы после… Этот фокус, повторить с ним. Бесплатно поделиться! Заразой дальше. Он супер-босс, иначе… Просто не убивается. Теперь придется… Оживляж на черном рынке хапать. Из его рук. А тут нюанс есть! Небольшой риск. Что вдруг возникнет некое подчинение, субординация… Была уже одна такая, звали Мэй-лучница. Сначала пристрелила, а потом как… А! Ладно, разберуся. Чего гружу… Тебя. Мои проблемы, я их решу. Я не чета людским слабачкам вовсе, пустое сравнивать. Кэп Ферра ни пред кем! На задних лапках, еще не прыгала… – О гордый дух! Неповиновения. Я поддержу, чего же нет? Не сложно. Своею верой и советом! Свою сестру, – в надутости ее отказом, произнес царь. – Твою скотинку еще можно кончить – дубинкой… Быстро. Или кинжалом, ритуальным. Ковырять. Медленно! Но я надеюсь милосердно. Что ты торопишься? И помнишь… О семейных связях. И востребованности, услуг! – О. Англия – страна советов. Шарманщик с обезьянкой… Не успокоился. Ты, брат, шашлычник? Кровавый Гиви! Я с тебя прям охреневаю. Друидство сильно изменилось! На Земле этой, – отозвалась убийца, приподняв бровь. – Я лично, вегетерианец. Зверей люблю! Зайчаток всяких… Даже шлюх не режу. Даже заслуживших! Я не потрошитель. Джек, – надменно опроверг эльф. – Лишь по соседству как-то, сатанисты одни гуляли… Понасмотрелся! После по заслугам, их всех пришиб. Вековым вязом. Я-то не варвар, я свои жертвы… Женами сразу! Или медом, предпочитал. – А может, это. Ему и было? – предположила тяжко киллер, проецируя слайд новый на шатра стенку. – Глянь-ка… На Сатаны лик. Не встречал такого? Или вдруг слыхал что. Погоняло на планете этой – Изембард Принц! – Нет. Видно, мы вращались… Во мирах разных, – посмотрев бегло на ориентировку, не признал царь. – А чем тебе он досадил, родная? Этот загорелый… Мордатый тип. За свой заказ не прячься, виден интерес личный! Он не твой муж, случайно… Поганец бывший? Уж в таком случае, ты должна бы. Меня понять! – Угадал. Почти что. Им – притворился, – процедила Ферра. – Неудачно! Был раскрыт вмиг. Как ты я не попалась, не ликуй так. Он, брат… Довел до смерти. Моего друга! Лучший, добрейший! Изо всех во всех вселенных… Корабль. Лексс. Здесь – Принц почти что уничтожил. Землю! На секундочку, твою? Вотчину. Ну и по традиции, за людишек… Мой, сука, долг. Вписаться! Типа, воина Бруннен-Джи. Пускай моей судьбе и захотелось на покой… Я обещал ей не участвовать, в военной игре. Но на фуражке на моей – серп, и молот, и звезда. Как это трогательно! Серп, и молот… И звезда. И все идет – по! Плану. Уделать мудня, урыть гада… И уйти. Счастливой. Дала ответ? – Вполне. Я соглашаюсь, безумно трогательно. Благославляю я на ратный подвиг тебя! Не глядя, – галантно сообщил царь. – Больших удач военных… И хоругвь. На толстом длинном древке, в корму. Но если ждешь чего-то кроме – я вне игры! Не очень сведущ я, про этих истинных Бруннен-Джей… С рождения – натурализован. Я вообще эльф! Лицо духовное, друидов лидер. И единственный кормилец – своей семьи. Да по пристрастиям некоторым особым, таких как я… В армию не берут. И на тебя одну надежда! Большая наша. Дорогу профессионалам, верным долгу… Тебе, сестричка. – Да уж не сомневаюсь. Драный пацифист эльфийский! Как и всегда, – вздохнула Ферра. – Могла бы обозвать паршивым уклонистом… Тебя, меньшинство. Но как заметил, справедлива. Благородна! А ты все же мир… Спас. Пусть опосредованно. Не царское же дело, правда? Копьем махать. И свою пенсию за заслуги – ты заработал! В том будь уверен. Спокойно, старче… Дальше свои кости на печке грей. – Я, безусловно. Долго и за сей мир. Единоличную и тяжкую нес… Ответственность! Был охранитель, повелитель. Людей спаситель, – с чуть большим интересом, согласился с ей объявленным Оберон. – Но мне напомни… А когда я это сделал? В каком столетии? Слегка смешались даты. Да и приятно слышать! Будет. Описание, из твоих уст… – Когда тот посох создал. Старый Холли! Что Влад прибил, – оповестила Ферра. – Я знаю это, потому что я сама делала. Себе свой! Разве имени не дала. А сразу – в дело. Было малость не до игрулек… – Влад? Посох? Старый Холли! Да, смастерил, – почесав в шевелюре, озадаченно признал эльф. – Зачем, не знаю. Захотелось как-то мне построгать. Поднадоело – дрын тот друидам отдал… Растяжки вешать, да помост подпирать. А Найджел ныл, припоминаю… Копье хотел! Как у его достойных англосаксонских предков. Мол, как же, рыцарю в священный поиск – и без копья? Судьбы. Вдруг встретится в дороге тирания, там какой-то по счету Рейх. Надо срочно – сокрушить будет! Дабы уж не возродился он, никогда. Вот и позаимствовал в итоге… Отставной козы барабанщик! Смылся в Новый Свет, психованный музыкантишка… а помост упал назавтра. Пять друидов сломали ноги. Двое шею. Еще десять на них глядя, разочаровались в вере. Ушли в мирское. А мне поклонения в этом веке – и так немного? Опечалился я. И Утера аж в крота! Обратить хотел, как тот с гастролей своих вернется… А потом сказали, мертв он. И теперь выходит – прав был? Поражен я. Как же неожиданно! Все сложилось… – Ожидаемо. Согласно, ебать, пророчеству, – мрачно указала Ферра. – Где Последний – утирает нос. Божественному Порядку! Пусть и даже не всегда лично… – Что за предсказание? И кто же это проделал. Лично, – сдержанно полюбопытствовал Оберон. – Стенли Твидл. Дело кончил, – не скрыла Ферра. – Болт последний, в истребление Влад забил. Все же подержался он! Ха, говоря не фигурально. И за твой посох… – Стенли! Твидл, – мечтательно вздохнул царь… И сейчас же назад нахмурился. Вспомнив невзаимность отношения к себе, означенного. – А отсюда – пополней. Про Влада своего расскажи! С коим этот лицемер, нянчился. Что за тип был? Из мадьяр, что ли, – с ревностью осведомился он у рассказчицы. – Из вампиров! Баба неуязвимая, – усмехнулась Ферра. – В моем мире, вроде… Была из ваших. Этих самых. Я ей глянулась напрасно! Ну вот совсем. Она пожалела об этом… Быстро. – Баба? А, и в пущу! – сразу успокоился Оберон. – Пусть ее. До его баб – дела мне решительно нет. – Вообще, бабам до него – тоже, – посплетничала Ферра, фыркнув. Но затем немного сменила тон. – Это ничего не значит, Оби! Забудь его, – сообщила скорбно, очень увещевающе. – Стен… Проверено, он солдат старый. Он натурал. Мы с Зэв, да еще две штуки Ксев… Этого товарища – смело слали! Нахуй, прямо ежедневно. А он все выдержал. Никуда-таки искать удовлетворения, не пошел! И я даже больше тебе скажу. Уж на Кая моего, почти что все зарились… Только Твидл – нет. Он ни в какую! В голубую тему. Кремень мужик. – Ни в какую, – грустно согласился с ней Оберон. Вспоминая снова, свой трагично неверный выбор. Убежденный до сих пор – сумел бы переубедить, стойкого! Когда что-то замигало фоном… этак смутно покуда, в памяти. Сцена! Из недавних. Довольно важная. С ее Человеком Черным? Как раз и связанная… – Разве Принца как-то… Ненароком. Натянул! В женском облике. Но ведь это же другое! То не считается, – обронила Ферра, невинным голосом. Резко этих мыслей – прервав поток. – Перевоплотился Принц слегка удачнее тебя! В Ксев. И Стен очень долго. После, страдал о том… Ой! Обероша, что я вижу. В твоем лице? За вас двоих… Обиду? Никак, волнение! Претензии, к Принцу! К нему нечто такое… Личное?! Ох, как похожи мы с тобою. Как друг друга понимаем! Как мы близки… Король доскрежетал зубами, смог говорить. – Да, дорогая. По ознакомлению с историей того обмана, во мне возник… Протест! Что так легко от наказания, ушел подлец. Сопереживание большое! К невинной жертве. И такая маленькая слабость… Узрить – падение. Сэра Изембарда! С его вершин, – недобро и витиевато, указал он. – Ты предлагаешь… Мне тебе еще одно копье. Вытворить? – Нет, с ним к себе он не подпустит. Заметно слишком. И Вострый меч туда же, для Бармаглота. Но! Про дубье с кинжалом… Мысль повертеть можно. Идея! По участию, – инфернально ухмыльнулась Ферра. Будто только-только, придумав что-то. – Сваргань-ка мне! Такой вот прибамбас. Фенечку. Прелестно, полагаю… В образ хиппи ляжет! И в тему, будет? И черкнула быстро на стволе когтем, свою задумку. Чертежик вольный. – Это надобно тебе? Можно, – небрежно щелкнул пальцами Оберон. Кора волшебно заискрилась, поднимаясь с воздух. Покрутилась, заворачиваясь в кольцо… И вот – на запястье Ферры! Уже матово светился, драгоценною фактурой своей природной. Браслет широкий, с едва уловимой резьбою лиственной. Совсем другой, чем Кай когда-то делал… С задачей той же. – Живое дерево! В воде не тонет, и в огне не горит… А дополнять и инкрустировать сама будешь. Чем пожелаешь. Златом, серебром, сталью… Я ведь не гном. Их ювелирку презираю! И с металлами не работаю, – оповестил ее король с гордостью. – Старик! Спасибо! Супер-круто! И я так рада… Что с тобой свиделись, – его обняла киллер, уже без какой-либо брезгливости и притворства. – Я обещаю – посвящу тебе я, свою победу. Ох, ладно… В самом деле, идти пора. Посылай – к черту! Меня троекратно. И не поминай лихом. И все ж давай-ка… – от него шаг сделав, бодро попыталась на том проститься. – Стоп! Что такое, ты вдруг удумала? Своего добилась, презент взяла… Всю мне душу снова раздраконила. И пошла? Упорхнула! Меня в одиночку пить, досадой терзаться… Бросила? Нет-нет, сестра. Как видишь, время все стоит на месте… Моей волей! Примеру – следуй, – вознегодовал, и властно заступил путь. Воспротивившись ее отбытию, капризный эльф. – Но никто не хочет, и думать! О том. Пока Титаник… Плывет. Оберон! Давай-ка. Начистоту, – очень аккуратно к нему притронувшись… Но покуда не сдвигая силой, сказала Ферра. – У меня дела. И у тебя есть! Как уже я говорила, Земле – каюк. Скоро на таймере, вспыхнет ноль… И взметнется вверх! Серый пепел и тлен. Пак упомянул, над вами тут не закапает… Я не знаю. До какого слоя Сумрака, пробьет взрыв. Только я пришла, и тебя достала. Здесь. А разрушение всяко не слабей будет! Мы сейчас совсем в иной реальности, я не спорю. Да и тягу к смерти брунненскую… Приветствую. Но быть может, все же… Укрепишь дух, волю. И соберешься? Попрощаться сходишь там, со знаменательной какой рощицей… Покидаешь в чемоданчик вещи. Эвакуируешься! Чтоб не стало – оба-на! Темза, сэр? – Не приписывай! Копания сентиментальные мне, роду женского. И недальновидность! Как порок. От примитивного человечества, – огрызнулся Оберон язвительно на заботу. – Моя собственность интеллектуальная – вся со мной. А все прочее заархивировал… Еще прежде. С чего, думаешь, я не в замке? А в походном жалком шатре. Торчу! Допиваю то. Что тащить претит… – Государь! Да ты муж хозяйственный, – подивилась сноровке Ферра. Сама, до высот подобных техничной мысли… В упаковке скарба с Лексса, и не дошедшая. – А я все гадаю! Куда местный Эрмитаж делся. И в края какие? Ты намерен. Отсюда плыть… – Не решал. В дороге! Завтра. О том подумаю. Лучше мне покуда… Еще плесни! От потерь грядущих как умеешь, поотвлеки? Сядь рядком, уважь. Да про все былое… Про Порядок свой! Поведай. Что за зверь он. Более, скажем так… Понятно! И упорядоченно, – поднеся ей опустевший кубок, хмуро прорычал царь. – С начал самых? А ты уверен, – весьма сильно озадачилась Ферра, просьбой. Тот на автомате принимая, и наполняя. – Меня, и в ближайшие пятнадцать столетий жутких… Там, в супружеской постели. Будет с нетерпением поджидать – что? Пилить, снова! По второму моих мук кругу! – рявкнул обвиняюще Оберон. – Предположи! Хочу ли провести время… Я на прощание. В ином ключе? С леди доброй, остроумной, образованной… Родной кровью! Мне казалось нам есть. Что поведать, друг другу! Так что мне с конца, с начала… С трех четвертей. Но со всеми, мать их так – остановками! Сядь уже? Твой конец света обождет, и без тебя не начнется. Начинай свою историю, сказочница! Внимаю. – Заверните – все, мне ясно. Да и не жалко? От кого еще. Ты узнаешь правду, – подчинилась все же, под влиянием напора Ферра. В самом деле, он помог ей! И время есть. А то эти бригадумцы наплетут, понаведут тень… – Ты сам напросился. Внимай, несчастный! – приступила к сказу бодро. – Давным-давно… Было вот как. Бруннен-Джи – сподобились помочь людям! В их войне. С цивилизацией Насекомых… – Что я слышу. Насекомых? – с удивлением сварливым, прервал король. – А у комаров. Бывает – цивилизация? Странно, странно. А они мне не говорили… – Нафиг-нафиг! – ужаснулась Ферра, представив этакое. Толпы комариных самок! Габаритами – с Гига-Тень. И на этом лекция, сразу скакнула в сторону. Став – с сомнительною пользой… Интерактивной. – Я боюсь спросить. А почему ты этих выбрал? Что, есть резоны? Комары у вас тут… Разумный – вид? – поинтересовалась она с подозрением, у царя леса. – Я когда была живая, и с ними сталкивалась… Все жужжали тупо, или молчали! В тряпочку. Ну, которой я их… Пледом. Или кухонным полотенчиком. А потом я тоже, кровь пить стала! Но не признали. – А с чего бы им. Конкурента, – объяснил с надменным покровительством, Оберон. – А я Повелитель. Со мной все разумны! Все открыты. Всегда милы. Хотя увы, знаешь… Исключение одно – есть. Как начнут зудить! Над ухом. Особы некоторые… И ни под каким тут пледом! Уже не спрятаться… – Ну а пижму? От своей законной комарихи. Чего не пробовал, – предложила Ферра, хмыкнув. – Или трав каких других… В чай! Ты ж ботаник. Мне ль тебя учить, братик? – Отравительство супруг – не дело. Государя! Пижамой – да… Чуть однажды я не удавил! Мерзкую, – с нею поделился угрюмо царь. – Но слуга не дал мне. Замарать честь… – Вот и Бруннены! Считались расой чистой и уважаемой. И отныне не марали… Ни во что! Руки, – инициативу вновь перехватила Ферра, пока не поздно. – Победили всех мокриц они, вслед Костлявую… Сколдовали, понимаешь! Себе бессмертие. И засели на планете новой. Так беспечны, и так бессмысленны… Как снежинки пенопласта. В хрустальном шаре. Но однажды! Разлетелась скорлупа их. Пришел – пиздец. От другой причины… Да вот в целом, в том же духе! Как и сюда… И, в преддверии теперь Земного. Апокалипсиса… Словно двое ожидаюших-тоскующих-скучающих, на вокзале. Они посидели, потрындели. Еще! И снова. Стены их палатки давно развеялись. Время все топталось на месте мученически… А волшебно воссоединившись, сквозь столетия и расстояния – Иллары дети! Укрепляли родства узы, совершая свое воодушевляющее общение. Продолжая при том вновь обильно хлестать спиртное… Каждый свое. И по сути, не особо. Друг друга слушать. Ферра – все ж сумела, аж в двух вариантах. Конспективно изложить, сочувственно кивающей лесной чаще… Истинно лубочному, позолоченому дружку-месяцу! Что над ней качался с ликом славным, свою историю. Эпос! Посвященный титаническому противостоянию Порядка и Бруннен-Джи. Оберон – распространенно и многоразово… Всем кто слышать мог, подробно рассказать. О Титании. Ухитряясь творчески, почти ко всем событиям негативным. Что происходили некогда, в соседских Двоих Вселенных… Находить блестящие примеры. И подходяще – подбирать аналогии! И из жизни собственной. Кошмарно неудавшемся бедняге, семейном плавании. Наконец со всеми древними сказаниями, было кончено. С содержимым главной фляжки Ферры, почти что тоже? Но вторую – маленькую, припрятанную… Отчего-то даже не подумала. Предлагать! Полагая, видно, что запас карман не тянет… и пришла очередь. Проставляться! Местной, принимающей стороне. Потому-то, посчитав что царь в достатке иммунизирован… Они совершенно бесшабашно, и без раздумий. Поразбавили остатки концентрата, эльфийским медом! Настоящим. И почти что… Ничего не случилось. Коли не считать прихода нового. Жажды песен! Царь любезно согласился слушать, а Ферра выступить. Твердо вознамерясь доказать – она не только на ор! Способна. Организовался музыкальный коллектив. Паноптикум – с Балалайкой! Ибо в Обероновских архивах, изыскалась по такому случаю? Мандолина. Инструменты прочие были. Прежде! Но их похоже, когда-то тоже… Одолжил, забывши в срок вернуть – Найджел. Трубадурша перед мандолиной не спасовала. Худо-бедно, но убийца все-таки попыталась. Сбацать на средневековенькой гитарке, царю Металлику… После – пару композиций из рока русского. А потом переключилась гениально! Уже на Мельницу. – Так выпьем же еще! Есть время до утра. А впереди – дорога так длинна… Ты мой бессмертный брат, а я тебе сестра! И нами выбран путь – дорога сна. Так выпьем же еще, мой дорогой король… Лихая доля, нам отведена. Не счастье, не любовь! Не жалость, и не боль… – забравшись с удобством в развилку трона, выводила песнь очередную она трагически. Фолк-рок – Оберона разом забрал в полон… До глубин пронявши! Безоговорочно. Что там – даже древа леса, вздыхали с ним! Ветерком певучим в кронах, тосковали на бэк-вокале… – Доля моя горькая! Жало истины. Одинокий я, несчастный король кровавый… Только без последнего! Я тоже бы обошелся, – смахнув слезку, поделился снизу старый эльф чувствами. – А то тянет, давит, плющит меня к земле… Боль-заноза! Моя сердечная. – Ты пей, пей! Оби. Валерьянка там очень кстати, – указала Ферра терапевтически. И свою гитару обняв, продолжила. Эту душу рвущую песню, длить. – По дороге сна, мимо мира людей… Что нам, до Адама и Евы! Что нам – до того, чем живет Земля? Только никогда, мой брат-чародей. Ты не найдешь себе, королеву… А я не найду! Себе, короля… – Замолкли!!! Все. Мне перестала нравиться! Эта песня, – стукнув кулаком по пню несдержанно, потребовал Оберон. Виртуальная чащоба оборвала шелест, заткнулась вмиг. – Слишком депрессивно? Какой ты неженка, – усмехнулась Ферра, со сцены спрыгнув. – А по мне – так ничего. В норме! Мертвые вообще не оптимисты. С недавних пор… И тут – полностью неожидаемо, для короля фей. И произошло! Необыкновенное… Оптимистичное крайне, чудо. Ибо на него нахлынуло вдруг. Поэтическое – прозрение! Впрочем, снизошло оно… Не слишком самостоятельно. А проводником прозрения – послужили ему смиренно! На секунду проявляясь возле уха повелителя, губки крашенные. Его верного миньона, со встречи изгнанного. Обронившие всего два слова! И враз – исчезнувшие. Собутыльница беспечная их величества… Того появления, даже и не заметила. Ну а дальше – заработали извилины и сами, успех наращивая. В голове царя исправно, поэтапно, многоэтажно… Развернулся, разветвился. Зародившись из той скромной искры! Чудесный план. Оберон, и даже погрязнув в пьянстве… Был неглуп! И оставался совсем непрост. – Дева, мертвая… И истинная. Избранница! О да. Поклянусь я… Первозданным Дубом!!! Бля… Блеобхерисом! – вдруг, сверкнув очами. На взгляд Ферры – совершенно ни с того ни с сего? Задохнулся от внезапного понимания, царь лесной. – Так мы и поступим! Во всем, сестра. Ты права! И твое песнопение – святая истина! В тех словах есть, некое волшебное… Рациональнейшее – зерно! – в чувствах двинул он по дереву уже кубком. Расплескавши даже, новый и коллекционный сорт медовухи. Травка закурчавилась, заметно плавясь от питья крепости. Оберон, казалось, тоже… Задымился, уже бесцветно. Но не от него! Непередаваемого – волнения. – Я всегда права. И я считаю, тут нужен желудь. Не зерно… Рациональный – желудь! Раз уж фигурирует в теме. Дуб, – педантизма не сдержала Ферра, себе подливая уже медка. – Но хвалю! Ты с руганью накоротке, брат. Всеконечно, есть! И смысл, и цель, и повод… Еще бухнуть. Да и с легонца, этнично эдак. Поматериться… – Нет, я все про то же. Про Королеву! – осушивши кубок, отшвырнул его – и с жаром произнес Оберон. – Чую, мне и вправду ту не найти. Среди смертных! Я пытался, долго… Но все напрасно. Вон, аж бывших! Собрал цветник, – отмахнулся, в направлении зеленушно-желтых полей бескрайних. Вместо леса, ныне высветившихся вокруг. – Да и актрисульки-духи… Тоже, в пень их. От стервозин, упаси Дерево! – описал с привычным содроганием, он последнюю. – Но никак, без Королевы. Постоянно мне нужна. Требуется! Ибо я когда-то, молодой-зеленый идеалист… Лично задал! Тот параметр. Ограничение! Для безбедного существования. Своего мира… – Понимаю, чо. Откат желания не работает. И проблема! С заводскими теперь. Настройками, – согласилась с этим Ферра меланхолично. – Вот чего ты. На беднягу Стенли-то взял, накинулся… – Стенли ваш, он молодцом… Вишенка. Только я бы – даже на ежа сел! Лишь бы снова. Не в брак. С Титанией! – вновь уныло ей покаялся, царь лесной. – Ах, как обманчива природа! Подумал еж… Когда он слез. С кактуса, – с беспримерною поддержкой, процитировала сестра. – Еще как! Обманчива, – вздохнул, немного утекая в прошлое, Оберон. – Была тут такая, одна… Блондиночка. Иноземка! Как посмотришь, текут слюньки. Цветочек, вах… А на деле! Ох, мясоедка. Один большой пищеварительный жадный тракт. Вот с тех пор и стал я… По одним юношам. Но моя жена была мила, добра, невинна в прочем! И я пытался… Отводить взор. Уживаться как-то, с ее причудами? Только не сдержала своей темной сути она однажды. Как-то раз, всех симпатичных! При моем дворе – скушала… И я вовсе не про лис и белок! Представь, размах? – Белоснежка в шоке. И с тех пор – ты по тому, что есть! Уродливым старикам. Вроде Твидла. Ее, часом… Звали не Джигероттой? Как ты романтично брак ваш описал, царь! – усмехнулась Ферра в ответ бесчувственно. Не особо надоевшие ей матримониальные стенания, анализируя. – Ну и что же в наказание, дед Мазай. С той обжорой – после срыва-то ее, стало? Петлю на шею… И конец? Есть в царском па-арке – черный пруд… Там ли-илии. Цветут! – Да какой пруд, какие лилии… Как и всех. На клумбу! В изгнание. Цвесть, – с обречением сказал король. – Бедный еж, несчастный кактус. Братец, а ты просто… Генрих Восьмой! Какой-то. Значит, человеки… Да и театр с текилой – побоку. Ничего не скажешь, выбор твой – существеннейше сужается, – равнодушно бросила ему Ферра. – Ну и что же остается. В сухом остатке? – МЫ! Мы, – наконец добравшись до сути речи, триумфально ей презентовал свое прозрение Оберон. В возбуждении одухотворения, порозовевший… И на пять процентов даже! Как-то помолодевший. – Остаемся – мы. Мы – я и ты, совместно! Вовек, родная! Твое появление – все изменило… Меня спасло! Все, всех! Ты поистине, дарована провидением! Я король, я не прошу обычно – но беру, требую… Но сейчас я побежден без боя, и я торжественно… Жаждуще, с мольбою склонив колени! Я к тебе взываю. Во имя Дуба… Будь – моей единственной! Королевой! Стань и оставайся! Всегда, Сестра!!! И – скороговоркой страстной бормотнув вслед. Еще что-то, на наречии эльфов! Священнодейственное? Оберон – действительно картинно шлепнулся, на коленки. Да и впился поцелуем! В ладонь прихваченную. – Я?! С чего вдруг! Слышишь, ты… Неистовый! Служитель культа? Совсем, ку-ку! Ебанулся что ли ты? С дуба рухнул! Твоего того, бля-херово… Первозванного!!! – огрев даже его мандолиной, от неожиданности… Руку вырвав! Огрызнулась на него Ферра. Оказавшись совершенно неожиданно, в белом платье! С пояском сиреневым… Лишь на миг. – Это вовсе не бессмысленно. Не безумно! Исключительно разумный выход. Сама подумай! Этот мир умрет… Но во вселенных – полно других? Что не умерли, – с кряхтением присев назад. Да и жестом убирая лужок ненужный… Соизволил исключительно довольно, пояснить царь. – Твой коллайдер, он откроет как раз. Пути. Мне же нужен для привязки – вообще любой… И я вновь создам! Великое свое Царство! Все придет к концу… И начнется заново! С Земли гибелью, я понял. Аннулируется, союз! Мой с Титанией. Как ни жаль, но даже не придется… Ее убить. Да и тут же – сможет расцвести! Наш! А ведь мы не кто-то, родные люди. Наш иным, благословенным будет… Полностью серьезным, без баловства! Столь великолепный, и благопристойный… Фиктивный брак. Так, для нужной галочки! В моих настройках. А для души – мы себе оставим. Целый космос, и его богатства неисчислимые! Мертвецы, живые, и виды прочие… Ты хоть каждый день, вот как перчатки себе меняй. Или там недельку, комплект батистовый. Мы откроем двери – всем! Кого мы встретим, кто ляжет по сердцу. И конечно, приношу тебе я клятву… В сей светлый миг. Что приму я с радостью, на свой двор! Королевский. Абсолютно всех твоих друзей-товарищей… Лекссиан. – Ага, скопом. В хоре квартетом петь! Пока ты там – с двумя Твидлами? Развлекаешься! А не староват ли ты, для тройничка такого. А, Обероша? – рекламу выслушав, с презрением палец выставила невеста. Совсем не тот, что мог предполагаться кем! Для колечка. – Я считаю, если вовремя принять нужный… Нет. Не корень для потенции, любезная. Нужный вид! Подходящий облик. Вашей Ксев, Зэв… И так далее, вариативно. Мы со Стенли – все сообразим чудесно! И на троих, – весь в мечтах, осклабился король фей. – Кстати, у тебя с собою… Документ есть? Земной можно. Но желательно – с прижизненной, фотографией. После очень пригодится. Для художественной правды… Для достоверности. И сейчас! Союз счастливый зарегистрировать. Запись, все же. Надо будет, о нас внести… – Я тебе приму! И внесу, и вынесу. Ножками – вперед. Художник! Предприниматель! Я врубилась – эльфам больше не наливать, – качнув головой, постановила тяжело Ферра. С трудом возвращая все в русло стеба… Подавив стремление – за столь творческую идею. Врезать озабоченной коряге! Уже нешуточно. – Совсем чувство ты реальности потерял… Со своим столярным делом! Ебанистерией. Позабыл, с кем говоришь. И, помимо прочего… Ни за что я не поверю, что настолько отстал. От жизни. Будто ты не знаешь, они какие! Все те фотографии. Бывают, в паспорте… – Ой, ну ладно. Не может быть. Чтобы сразу – намного хуже, – фамильярно не поверил ей Оберон. – В смысле… Гхм!!! – Чем сейчас?! Да? Это хотел сказать! – оскорбленно прошипела его сестрица. Все же выпуская когти! И скаля прочий. Свой вампирско-терминаторский, арсенал. – Да, я – мисс Техногенная Катастрофа! Наемница смерти – с улыбкой мутанта… Пасынок – неотвратимого рока! Ты себя-то видел, Дуремар хуев? Кащей блядский! Гамадрил гоблинский! Чтоб тебя так… С морозильником взяло, сплавило! – Прости грешного, ошибся. Оговорился! Без сомнения, я непозволительно старомоден, – торопливо в легкое раскаяние впал король. – Ты волшебна, и ты прекрасна! Первый взгляд необъективен… Но все последующие! Открывают твою личность, красу являют! Попросту, технофилия – она дается… Не с налету, совсем не каждому! Осмысления требуя, порою и весьма вдумчивого… – Если есть, чем! Мыслить. А вот это весьма сомнительно… Да, брат. Поздравляю, умеешь! Свататься, – сухо подвела итоги дебатам Ферра. – Но однако, поржали – хватит. Все, забудь. Мечту хрустальную. Про штамп, в паспорте! – Поздравляю и тебя! Моя дражайшая. Согласен, в нем нужды нет. Те формальности отбросим… Все, решено! – воссиял открыто довольством, эльф. Так… Что Ферра с подозрением – сразу вспомнила? Свадьбу прошлую! Там, на Лекссе. Где слегка забыли, тоже… Ее. Поспрашивать! – А, вот оно как. Тобой? Одним! А мне, ты знаешь, похер. Что распланировал, – начала с угрозой, уже реальной. – Конец тут, сказке! Сунь себе в зад – и поглубже, с проворотом. Все свои галочки! Уловил, хозяин педрильских джунглей? Ты совсем с другой принцессой, меня попутал! Я, быть может, Элли. И я Алиса. Но никак уж, братец… Я тебе – не Аленушка! Сам попил с копыта? Сам разгребай. Выборы-выборы… Кандидаты – пидоры! С козлами не играю, я вас – не выбираю! – Все решено. Помолвка – совершилась! Я клялся Дубом… А ты, как помнишь, уже приняла. И с благодарностью – мой браслет, – лучась пресветлой безмятежностью, парировал Оберон. – Который я безмерно счастлив ныне… Именовать. Объединившим нас вовеки! И обручальным. А объяснял, молил, пускался в уговоры… Для атмосферы. Прости, по роли! Числом задним. Только – из одной вежливости… – Ой! Что, граждане… Деется. Змей, на змеице? Женится!!! – восхищенно пискнул-прокомментировал. Из укрытия тайного – план гениальный короля, Пак. Что Титании, никакой развод уже не понадобится… Во вдовстве, скоропостижном? Наметки были. Шансы чисто символические, но все же! И как минимум, он был уверен. Что число заднее… Равно как и вывеску переднюю, горе-мужа! Ща метнуться. К свадьбе, очень гармонично приукрашивать? Надирать. Пускай даже сей момент… Убийца и подтормаживала. Ожиданий самых ярких! Тем не оправдывая. Что ж, бокс временно отменялся… Зато их ток-шоу фантастическое – продолжилось! Ферра вправду сделала движение, малой вежливости. Что не оставляло никаких сомнений, в ее намерениях! Уклониться – царь бы попросту не успел. Только так же не собрался испугаться, и отшатнуться… Ибо следующим – она проделала громадное усилие! Над собой. Чтобы его не пришить! Не порешить. Единым росчерком – резким, быстрым… Или серией медленных, даруя длинную мучительную кончину. Все же не впустую, как бы! И столько лет… В изоляции, с управлением гневом. Она работала. Потому, рыча – перенесла убийца яростно удар свой. От противного, причины гнева… Мудака брата! Балабола, идиота и психопата. Все же – на предмет? Их обсуждения. Столь увлекательного. – Открывши дверь, тебя – я ждал! В одну из пепельных ночей. И твою руку, обвила… Змея. Древесных обручей. Священный дуб! Как сохранитель предвечной магии. Любым стихиям, как и говорил тебе я… Нет, неподвластен! – с наслаждением гурмана, наблюдая. Пустую злость… Столь былинный комментарий ее действиям, отпустил эльф. Благодушно глядя, как она отчаянно полосует… И когтями, и разрядами. Чем угодно! Но с успехом, ровно одним и тем же… Свое так изящно, ловко! Окольцованное запястье. Наруч красочно пульсировал, царским пурпуром. По значкам на дереве – живые словно, змеились всполохи. А металл отскакивал… И украшение не снималось. Резать руку, тоже стал не вариант. Ферра поняла! Идиотизм в царе лесов-полей, процветал… Но вот балаболом – старый пидарас не был. – Сопротивление, мой друг! Бесполезно. Поверь – бесполезно… Мне жаль. Фирма веников не вяжет! И мы – могём, – усмехнулся ей с интимностью Оберон. – Это оберег твой. И обязательство. Ксев была фальшивкой, твоим предвестником… Но ты – о, ты! Истинная. Избранница! Предначертанная мне… Отныне сбылось! Столь долго жданное. – Я тебе ща кое-что скажу, ладно? Про все эти… Чебурахнутые, пророчества! – процедила Ферра, все же чудом жажду убийства сдерживая. – Есть еще одно. Которое я отчетливо… Не терплю. Чуть меньше, чем то! Про Порядок, и Бруннен-Джи. И вот это, братец – как раз оно!!! Про вселенскую власть, и силу… Что на раз получит – царек отважный! Единение обретя свое, с Темной Леди. Мертвой Девой… Или как еще вам – приспичит вдруг? Меня, горемычную-залетную… Обозвать! Лох Даркмин, теперь и ты туда же… Халявщик бодрый! Оно не про вас! Осуществилось уже, исполнилось! В хвост и гриву – ну пророческую же всех, мать! Тень – мной овладела!!! Снята вакансия! Ну отстаньте… Ну угомонитесь вы все, уже! – Я спокоен абсолютно. Как уже имел я честь тебя известить… О залетах и овладеваниях, вовсе не идет речь. Вы не поняли, мисс – маловажна мне ваша постель. Брак наш будет безгрешен, чист! Ибо секс с подобным близкородственным мертвым телом – мне не привлекателен. Уверяю! Что не захочу и траха – с твоим живым. Власть над прочим, жизненно необходимым… У меня есть. Потому я скромно владеть желаю! Всего лишь своей судьбою, и личной жизнью, – ей невозмутимо заявил эльф. – И все это, в результате нашей сделки – я получу. Потому твои угрозы, твои воззрения… Малой толерантности. Такая мелочь! Даже и не оскорбляют. Меня не трогают. – А я что – нет?! Не желаю? – взъярилась Ферра. Без внимания стоящего оставив! Деликатность братца. Все его на редкость добродетельные, намерения. – Поглядите, он спокоен! Он сама скромность! Позасел в своем болоте, поганый тролль! Гля, страдалец! Средневековья! Я водяной – я водяной, никто не водится со мной… Да сгонял бы сам, в какой угодно клубешник в центре! Набрал этих кадров – аж пучками, в базарный день! Элтон Джонов, да Моисеевых! Или Рики-Тики, Мартина вон бери! Он совсем нескучный, заводной, юный! И женись! Что ж ты на нас одних, на лекссиан, вешаешься?! Я, когда мне нужно – иду и делаю! Сама! И на добрых дядей, я не рассчитываю! – Совершенно верно, Марочка. В традициях лучших, всех земных пташек… Себя украшаешь оперением ярким. И выдвигаешься! Ты на промысел. Приходишь, к тем самым людям… И угрозой, лестью, а также хитростью. Блага добываешь! Что тебе требуются. Автомобиль, квартиру, телефон, шубу… Браслет! Красивый и полезный. Как в нашем случае. Но не даешь себе труд, глянуть на ход вперед? Припомнить. Мало что бывает, за просто так! И даже овцы… В своих тулупах, – прописную истину, с опасной лаской изложил Оберон. – Но я не гулящая институтка. Я все ж Король! И могу себе позволить, не суетиться. Привилегия статуса! Видишь ли. Потому все и всегда – приходят ко мне… В поклон. И тогда – осуществляю, так и быть. Выбор! – В твои сети? Прутся! Гомосятское ты величество! Ты ж – ебучий паук, Борюсик?! – прошипела Ферра. Оскорбления снова не нанесла. – Все мы разные. Природа любит разнообразие. Ну а твой корабль, тот твой приятель… За кого желаешь смерти Принцу. Он – стрекоза! Идеальный хищник. Теперь же, рыцарь… И ты – тоже. Совершенства в этом деле, достигла ты? Получив себе оружие… и не только. Вместе с ним – мое благословение! И защиту. Мстить готова полностью, без опасения… Каких нюансов, – улыбнулся эльф отечески, как дурочке непонятливой. – Совершив же месть, исполнив казнь… Вернешься! Ко мне. Назад. Стать и оставаться вечно, моей супругой. Либо! Как на удивление самому себе, сегодня щедр я… Вступить в отношения другие. Заключив со мной, возможно. Договор новый? – Твои аппетиты растут?! Козлина! – выплюнула Ферра, с напрасным ядом. Отчего-то снова, не в силах выдать. Кто таков он… В выражениях атомных, и не таких детсадовских. Разрушительней! И не потому, что в предыдущем… Так, вообще-то! Король был прав. – О, отнюдь. Я всего-навсего великодушен, ценю семью… И довольно был наслышан! О твоих. Жаждах, – с неуемною заботой, пояснил брат. – Только что определили. Мы степень близости! Подходящую, меж нами. Но скажу я прямо – готов вполне… Обсудить с тобою. И степень – дальности? Расставание! Моя неслучившаяся… Возлюбленная. Мало радости, по правде. Уже предвижу! Иметь рядом будет, спутницу такой злобности. Укор вечный видеть – мне, сатрапу! На бледном личике. Смотреть утром в эти злобные, пообведенные мглою очи… Меня в завтрак заживо сжирающие, прям взглядом. Да и слушать тебя, несколько однообразно? Уже теперь. Потому я, подытожив все вышесказанное… Готов даровать тебе! Свободу. От этой должности. И что хочешь делай дальше, со своей жизнью… Только прежде потрудись. И отпущение отработай! Сослужи, службу? – Бля-я. Семь пятниц, на неделе! Встретил золотую рыбку, вошел во вкус. Да какой паук ты… Мотылек, гребаный. И кого еще тебе мне… Убить, старушка?! Ты же вроде, передумал. Насчет Титанши, – растерялась Ферра, все столь же злобно. Тем не менее, малость… Накал утратив. Иных применений, вот пока что? Себе – не видя. – Нет. Всего лишь, рыба моя, найди… Изыщи. Себе! Замену. На посту брачном, – с добродушием оповестил ее Оберон. – Приведи в объятия мои. Настоящую мне! Жену. То несложно, мои предпочтения… Уже ты знаешь? – За кого! Ты принимаешь меня, подлюка! Я не продаю – своих!!! – взрычала Ферра, аж на весь лес. За отсутствием мощи, поддав хоть громкости? Как-то сразу угадав… Кто! В предпочтениях этих царских ходит. Под первым номером. – За кого – понятно. Девица Мэрилин, – тем не устрашившись, ей цинично сообщил царь. – Деловую леди! Получающую что хочет. Ну а в наших джунглях, капитализма… На витрине – все! Всего-то нужно, столковаться? Насчет цены. А мы сможем! В этом я тебя уверяю. Ведь покуда, просто еще не знаешь… Что за кроля. Собираюсь из волшебной шкатулки, вытащить! Чтобы получить того – который желаем, мне. Что ж такое – затаи дыхание сейчас, сестра? За священный поиск твой! Интимную ту маленькую услугу… Впрямь способен, и намерен. Предложить – Я! Ни фига не впечатлившись такой метафорой, киллер снова выдала. Непотребное. Про факиров! Приплетая отношения их, с длинноухими… Оберон, собой красуясь – ее не слушал. Гордо рыл себе могилу! Продолжал, спич. – Повышаю ставки, дорогая! Лишь для тебя. Ведь я согласен, этот мир… Не утолит тебя! Ничем. Но как насчет… Вдобавок, к воле. Вернуть – любовь?! Прежнюю семью твою… Настоящую! Кая, дочку. Весь мир другой! Где Земля цела и невредима, и где жив Лексс… Подарить тебе, скажи мне? Не иллюзию! Твою жизнь – прошлую!!! Все здесь – тебе чуждо. Все зеркально, и все лишь копии… Ты сама сказала. Я так огорчен был! Безнадежностью, в словах твоих… Всех этих фраз, скорбью? – Мне. Нужна. Не… ЖИЗНЬ! Совсем не то! Совсем – не та!!! Уразумей, сука, – прохрипела, попытавшись за грудки его схватить, Ферра. Промахнулась… Дезориентированная ставкой! Незнамо как… Ощущая. Да, возможно! Да, он – не врет? – Как угодно. Значит, обретешь ты… Совсем иное. Коль этой прихотью – одной! Душа беспечная. Больна, – согласился с тем легко и песенно, царь лесной. – Тем не менее, есть возможность. Попасть туда! Убедиться, в полной мере! Что все они… Процветают, здравствуют. Реальны! И до сих пор. Не сон, не подделка – коей мнится тебе все здесь. Ну а если пожелаешь, и возвратить. Ты сумеешь… Себе утраченное. То, о чем ты так страдаешь… И о чем мне. Битый час, плакалась! Я умею слушать, девочка. В отличие от тебя? Но я уповаю… Что теперь-то, меня услышала. И сейчас – обдумав. Ценность предложения… Ты решение примешь! Согласие дашь. – Я… Не предаю… Друзей! Не продаюсь я! Иди ты нахер, – проскрипела Ферра. Так автоматически, так упрямо… словно запись, давно заклинившая. От противоречий, охвативших подло… В чувствах и надеждах своих, стремлениях! Начиная улетать с катушек. Ползти, с ума. Возвратиться… Зачем? Куда… Наши свободы, больше не стоят! Ломаного гроша. Все, что мы можем… Бегать! По кругу. В спину друг другу, дыша. Старые трюки, всё без обмана, не упусти свой шанс… Ловкие руки, ставки гуманны. Но кто-то! Из нас… Кто-то из нас двоих, точно сошел с ума. Я знаю! Будь осторожен, чувствую кожей… Кто-то! Из нас… – Да, родная. Только так – мы далеко не уедем. Не торгуя никем… Ничем! Я и не давлю. Все исключительно в твоей воле. Но на идеалах… Тоже! Никуда. Не уедешь, – снисходительно вздохнув, ее оповестил Оберон. Видно, от бухла и вседозволенности тож спятив… Самосохранение, от ее терпения – вконец! Утратив. – Я тебе условия назвал. Думай! За все в жизни надо платить, Мариша. А за избавление от нее! И возврат к старой… Оно в особенности? – ЗАБАШЛЯЙ-КА ТЫ! За избавление, ебанат! Ты надеешься… Ты впрямь считаешь – я поверю?! Что я не трону!!! Не прибью, не влезу в память… Захотев – не вытрясу с тебя маршрут?! Родственник! Разложу тебя – на плесень! И на липовый мед! Расхерачу! Как Сет Озириса! В порошок сотру, трухлявый пень! И так тебя неспешно, печально… Вынюхаю!!! – взорвалась убийца, сомнения бросив. Прежний человеколюбивый настрой, похерив. Осознав, что в любом случае… Бороться ей есть за что! Охвативший транс пассивный скинув, уйдя – в отрыв. Долгожданно гадину прихватывая! За горло. И клыками щерясь – в безгранично охуевшую эту, рожу. Эльф не дрогнул. А с чего бы? Должного эффекта… Не получалось. Захват не особо, мог сомкнуться! Острия когтей – воткнуться. Терзая плоть. И весьма упавше, она предчувствовала. То же – будет с хладом! Пламенем, электричеством… Остальным, что могла выдать. Неприкасаемому! Даже описать ту ситуацию, надлежаще ёмко… Не выходило. Было ясно, церемония обручения – контролировала. Применяемость насилия! К мужу будущему. Специально сохраняя, отдельно уши… От ругательств нареченной, особой смачности! Фильтровала и глушила… Ядреный мат. Та волшебная абракадабра его, эльфийская. – Милая, твой слог и прикус… Великолепны. Маникюр блистает. Игры твоего воображения! Потрясают, – зевнув сдержанно, ей заявил уже скучающе король фей. – Только мне и неизвестна эта. Тропа заветная! Я всю жизнь в своем болоте, я домосед. И тебе самой, та информация мало даст. Да вот некто прибыл… Некогда. Из твоего мира. И вполне бы мог… Тебя туда – и сопроводить? До грани, до порога. Отворив дверь, указав путь… – Пак!!! Тит, – прошипела Ферра, бригадумца срочно второго вспомнив. Царя отпустила, и взвилась в воздух! Озираясь в тщетных поисках его свиты. – Если будет, повеление! Мое. Лакею. Мой приказ, как понимаешь! Ничей иной. Они только в моей власти… Равно как твое? Будущее, – потрудился непрозрачно напомнить, маг. И кивнул… На спрятанные до сего мига, часы песочные. Демонстрирующие сверху наполнение! Весьма скромное. – Я советую тебе себя не тратить. На ерунду. У тебя дела… Да и на выбор, исключительно мало времени? Я уже давно мгновения прекратил сдерживать. Заключительный отсчет пошел! И твой Титаник – почти приплыл. А ведь у тебя свидания, вроде… Были там. Да, другие! Принца собиралась… Ловить-замачивать. Так спеши? Лети, сестра! И над вопросом архиважным, кого мне сватать… Ты в дороге докумекаешь! Как следует, все обдумаешь? Ферре было вовсе и не нужно. Считать песчинки… Чтобы осознать. Насколько – засиделась!!! Она в гостях. – Как много! Девушек, хороших… – донеслось вослед расслабленное насвистывание. Провернувшего с ней сделку века… Преисполнясь чудным настроением, мерзавца старого. – Как много девушек хороших. Как много – ласковых имен! А мне досталась, с гнусной рожей. И странным именем… – ГАНДОН!!! – рявкнула от всей души, через плечо ему – обрученная. И под новое заливистое хихикание, скомороха Пака – весьма согласного? С той характеристикою, драгоценного их монарха… Смогла наконец покинуть. Страну подлых, беспринципных! Коварных фей. Ко врачам и неграм, в ее личном расстрельном списке… Можно было смело плюсовать – радужных.