Мир огромен, ему всё равно Болен ты – или устал… Стал игрушкой в руках колдунов! Пропустил тревожный сигнал. Мир меняется постепенно – Навсегда, и ладно, и пусть Прежний дом свой – прежней себе! И сама я, уже не вернусь. Свой у каждой пылинки маршрут И начало у всех движений Грандиозные стройки идут – На местах больших разрушений. Возвышаюсь, падая ниц! Вижу всё, закрывая глаза… Всё равно я люблю эту жизнь, Её страшные чудеса. Моя ноша меня не убьёт, Как бы ни была тяжела Всей душою, начну вот-вот… Верить! В необходимость зла. В то, что тёмной моей стороне – Благодарна я быть должна? Вместе с нею, ещё сильней! Моя светлая сторона. Едкий дым и горький паслён Навсегда изменили всё… Я бросаюсь в реку времён – Пусть она меня унесёт! Всем течениям вопреки Разлучить с моим естеством, Я вернусь из этой реки Обновлённым… Другим! Существом.
Огонь! Снова поглотил мир… Отработанно. Тьма! Обрушилась. Благосклонно, чего уж там? Пламя было… Чертовски. Жгучим. Ослепляющая – тьма. Объяла ее, и приняла. Уверяя милосердно? Со всем! Покончено… Но, как водится. Все! Врут… Все врут. Она понимает это… Выплывши. На свет вновь. Ощутивши… Кожей – не оплавленной? Вдруг что-то шелковое. Прохладное… – Да-а… Вы. Заманали! – стонет неоригинально, переваливаясь на бок. Ожидая стиснуть в пальцах – лишь покрывало… В лучшем случае, в спальне Тора. В самом худшем! На ложе. Одина… Но она валяется. На траве. Сплошь пожухлой… Сладко затхлой. Под небом! Сумеречным. Все здесь… Серо-бурое. Без малинового. Позастывшее и стылое! Неживое… Зелень травам! Словно придает патина. Ферра почти чувствует, искусственный этот вкус. Она будто внутри фото постановочных? С листов глянца. Ароматизацией! Пропитанных. Каталог парфюмерии – винтажной, нишевой… Туалетка – Тлен на Пленэре! Хит. Вне времени… – Вот хор-рошая я девушка! Когда – трезвая. Хеймдаль… Ну прости меня? Хеймдаль, звиняй! А эт я где, Страж, – виновато террористка шепчет. Разом – все! Вспомнив. Весь неудобняк масштабный? Скрежет ощутив совести. Но однако, не спешил Страж! Проявиться. Ей дать ответ… Не разноси меня вдоль! И не гони меня вдаль. Возьму – и прыгну в огонь… Поди потом, угадай. Поди потом разбери? Чьё имя! После прощай. Я если прыгну в огонь… Сама! Потом. Собирай… Ну короче – приходилось подыматься. И разбираться? Разбираться, снова… Со всем! Самой. – Всё на месте. Цветы и трава… Ты сгорел! Я осталась жива. Cлишком много, печальных историй? Все они – ведут! В крематорий. Только что-то мне подсказывает, Эр Два? Что ни разу. Это все же! Не – Дагобар, – оглядевшись, она заключила. И снова втуне. Упокойный Разрушитель… Да, Второй! По счету? Не отозвался. Зато грязи громкий чмок. И рев приветственный – из болотца! Вероятно, должен был. Понятие дать? И обьяснением! Послужить. – Внученька! Добро пожаловать?! Со прибытием! Как же истомился здесь я… И без – семьи! – восставая во весь рост из топи, триумфально возопил! Кто-то. И, без меры охреневши… Ферра осознала. Впервые – видит! И настолько близко. Настоящее! Великанище. Размер, все же? Кто бы думал. Имел! Значение. Одно дело – однократно повидать, в зеркале… В своем исполнении полукровку! Синего гуманоида. Но совсем другой, представьте? Тут будет колер! Когда целый башенный – сука, кран… Воссиявши хищно. Красными передними габаритами! Растопырив во всю ширь, хваталки свои крючкастые… Этак энергично – в бурной радости! К тебе прет. Ферра – однозначно, предпочитала… Повстречать? Кого-то! Из другой. Саги. – А к-кхаки у вас… Глазюки-то, кумачовые? Как вы подросли! За это лето. Учитель! Йода, – ошарашенно издала хрип. Предпринявши – очень интенсивное, отступление. Так и пятилась, покуда не уперлась… В иссохший ствол. – О, родимая? – все тяня лапищу, хныкнула синильная фигура. Отнюдь не Йоды. Но из онемевших пальцев – отрицание любое! У ней не складывалась. – Ты. Пугаешь. Назад, гигант… – из грязи бездонной, осадил голос. Гигант засопел обиженно – но все ж без слова, подал назад. И покорно начал погружаться, в свою трясину. Лишь макушка, грязно-голубой кочкой… Да неутоленным вожделением, глаза горящие! Все торчали. Бегемотски пырились, из грязи. – Не пугайся. Располагайся, – разрулив как будто этим, затык в приветствии… Грязь заткнулась. Да взамен, предложило любезно новенькой? Прям над ухом! И притормозившее ее дерево. Ага! Сразу. Скоку Ферры – от корявого собеседника… Могла вусмерть обзавидоваться! Косуля. Тем не менее, взлететь не вышло… Рванув отсюда! Разве матрично зависнуть? Ненадолго! Криво. В боевой позе. – Это – твой дом. Твой! Мир, – обнадежил, приземлившуюся прыгунью. Мох колючий… Ферра скопом помянула! Ебучих ежиков. – Столь бессрочно, в бессердечной были! Разлуке горестной… Так подите ныне – ко мне, любезная? Королева и владыка. Моей души… Дайте, объять счастье? Обнявши! Вас! – снова умоляюще пробулькало, из болота. Ферра догнала… Что от общения, не отвертеться. – Мой – мир?! Разбежались! Охуели? Тут все вы! Что ли, – суматошно озираясь, издала вопль. – Что за ёбаный трындец! Какого лешего? Я – с Земли! И природа там… Молчит – не вякает! Чтоб вы знали! – Верно. Здесь тебе. Не Земля, – безотрадно подтвердила на это почва. – Ни Мидгард, ни Бруннис, ни Ётунхейм. Позабудь! И об Асгарде… Ты – в Царстве Хель. Ферра шлепнулась на холмик, обхватив голову. Понимание! В нее вползало… Постепенно, неотвратимо. – Ха! Ну что и следовало. Логично, – посидев немного, согласилась все-таки она вынужденно. – Я ж добилась. Я сподобилась. Я это сделала! У-мер-ла… – Да. Логично. Наконец-то ты. Умерла, – поддержало целиком и полностью, небо мира. – После смерти, плохие девочки… Попадают! В Электросталь. Хор-рошую религию придумали? Искусники. Что ты, отдав концы – не исчезаешь… Насовсем. Вот – не рвалась вовсе я сюда! На экскурсию. Мир Дуата, версия – Север. Подгнивают ваши тростниковые поля! Кстати. И ты? Что еще! За птица… Говорливая, аки горлица. Сама Хель, да? Надо полагать! Так, – с прежней дерзостью самодовольной, обронила в него почившая. – Нет. Не так, – во всемогущей беспощадности, прошелестел голос. – Я – не горлица. Но если хочешь, горница. Я – планета. Я есть, окружающий тебя мир. Хельгард именуемый… А равно же упоминаемый, как Хельхейм. Хель! Наречена была. И издревле предречена! Ты. – Эй-эй-эй, притормози! В речениях. И не надо – хэкать мне?! Я-то, Эль! Сокращенное – от Эльвайры… Ну от Локи. Уж на крайняк, – возмутилась этим бескрайне, Ферра. – Пошутили – хватит? Я еще не ебанулась, верить! Во хрень. Эддическую… – Верно. Хель. Зачатая! Как раз от Локи. Порожденного Лафеем, из рода ётунов… Как записано. И это! Совсем не шутка, – со внезапным коллекционера удовлетворением, в словах прорезавшимся, сообщил валун потертый. Но гипотетичная богиня – не вняла истине. – Ты… Что папка мой – Дарт Вейдер?! Еще скажи! Мне известно. Кем был! Мудень, – выплюнула, ощерясь. – Век не знать бы!!! Про то мумиё, с Брунниса! Только театралы как-то, продемонстрировали. Постеснялись, правда. В самых смачных – своих подробностях! А, еще не забываем, вклад князя Рико… Да и эльфа! Папку Оберона, посчитать стоит? Что! Об этих славных личностях скажешь, а?! – Не забыт никто. Ничто. Все души, сочтены в царстве мертвых. Призвать можешь ты… И исповедовать, Дейренхира. Но способна также? Достучаться! До отца. И вопросить – Локи, – подсказал с интригой, протяженный тумана клок. – Я его… Добила? Его! Прикончила, – ужаснулась резко Ферра тому, что вытворила. – Бля… Я ж не хотела! Увлеклась? Накрыло… Что! Это было! – Передалось и тебе. Через него. Влияние… Чужеродное. Тем не менее – твоей волею, он сохранил. Жизнь. Довела его до края… Удержала! Вернув отобранное. И отдав – свое, – ей педантично пояснила преисподняя. Все те художества. – Эти крохи, доброты твоей… Покуда не угасли в нем. Поэтому ты и сможешь. В раз последний… Обратиться. К связи вашей. Событий, памяти. Дабы убедиться! Ты способна станешь – прочесть. Его. Узнать шутку, с коей началась твоя жизнь? Зачиналась… Твоя. История! Заискрился, светом мертвым! Словно от гнилушек, туман над балкой. Расплываясь, в индивидуальный. Широченный ее экран… Ферра заорала! Имя. Угрызения все возможные, отринув… И – призвала. Вперясь в свет, узнать желая… Наконец, правду? Посылая – в бездну! Любую этику. Получилось… Подключилась? Коннект наладился! Все помехи испарились. Пред взором мысленным… Историчная, раздвинулась. Панорама! Сцена, ей доселе неизвестная… С присутствия эффектом. Во всех! Подробностях.* * *
Мда. Лесок… Прилично поменялся? За выходные! Обозревши чащу – малость озадаченно, вывел Локи. Странность леса – если честно, начиналась, уже с названия. Но на это, вряд ли бы внимание обратил. Бог! Эти смертные… Привыкли, коверкать все. В том числе язык. Давая клички! Родным краям. Бултыхаясь в своем неизбывном примитивизме… Но однако, в том Мидгарде! Привычном Локи? Это место, точно звалось. Совсем иначе. Представляло собой, пяток деревцев… да хлюпающее болотце. В коем запланирован был принцем – на корм драгоценных рыбок, набор лягушек… И уж точно не стояло! Тут прежде леса. Этакой вполне добротной? Столетней чащи. Как бы по иному, не текло время. В мире асов… Годом Локи не ошибся, наверняка. Потому довольно закономерен? И стал самый первый его вопрос. Задался которым, внезапно выступив… Из портала – в незнакомой местности, чародей. Тот вопрос, не преминул он. Тут же задать и первому! Существу, что встретил. Сейчас барахтающемуся… Слабенько, в овражике? Средневековому обывателю. Существо второе – конкретно, конь… Что мидгардца скинул, мчался. Через кусты. Что же, Локи прибыл! Со спецэффектами. Свет и гром, почти что не хуже Торовских, могли ужаснуть любого… Да вот – не этого. Как немедля ясно стало, довольно малотрезвого его всадника. Поминавшего лениво! Совершенно других богов. Так что, где он – сообщил Локи… Тот по свойски, и без лишнего страха господня. – Да в Железном! Мы Лесу, парень. Так его – раэзтак, чрез пень-колоду… – широко зевнув, поведал философски ему селянин. – Вот так едешь вроде. И тропа ведет, попутен ласково тебе ветер… А вдруг – ап! И ты не едешь. Уже летишь. Лесовик попутал, не иначе. А может, карлы? Шаловливые! Может, тролли. Вот и ты, гляжу… Позаплутал, бедняга. А ты их видел? – Я то видел… Что ты неспособен! Объять рассудком. Я бог Локи! Принц Асгарда. Презренный червь, – процедил уничижительно в ответ принц. – О, я слышу говор? Истинного сеньора! Б-благородного идальго, – воодушевился смертный на представление. – Так и мы не лыком шиты, не пальцем леплены. Университетами, однакось! Взрощены и обучены, – гордо подмигнул он снизу, салютуя баклажкой принцу. Все почтением не преисполнясь… Но не делая попыток, с оврага выбраться. Явно будучи хорошим уже настолько? Что вполне неплохо – представлялось ему и там. – Мне п-позвольте и вам, представиться… без особых церемоний, кратко. Фредерико я! Княжий сын. Ныне – рыцарь, путешественник… И начинающий, м-менестрель! Что мне звания, происхождение. Ворочусь домой, ищо я вдосталь. О нем наслушаюсь… А придется, воротиться-то. Хоть недавно – и не помышлял я, веришь? Остепениться. Только повстречал, прекрасную из прекраснейших… В сих лесах благословенных. И намерен на ей – жениться! Знать, должон теперь, я обеспечить моей принцессе. Все условия! Поскольку не знают равных. Красота ее, очарование и величие… И достойна самых лучших! Дворцов Земли. Отнюдь не шалашика… Согласны в том, добрый сэр? – Безусловно. Принцессы эти! Притязаниями славны. Подавай, как минимум, таким башню… Так мы на Земле? Поистине – уже что-то, – усмехнулся Локи. Начиная несколько понимать. Не та. Но Земля! Занятно… Ошибка, крохотна. В шестом знаке? И однако же, вот эффект! Впрочем, мало видел в том. Действительно необычного. Мидгард не был… Чем-то уникальным. Тут все типично – трубадуры, и принцессы… Да и пьют здесь! По стандарту. Вот так, по-черному. – О то же… Я доложу вам, сударь! Что земли эти… Щедры, живописны! И совсем скоро, гнусная сия чащоба к концу идет… Проявляя взору – поляну! Дивную, – меж тем синяк-собеседник, даже веки прикрыл с мечтательностью. Мысль провальна стала… ибо снова разлепить глаза, он сумел с трудом. – Ручей чистый, быстрый. Под янтарными бежит соснами… Сквозь туман, там краснеет! Кусочек огня… Там, у костра – ожидают, представьте? Меня, – тем не менее, утрудился! На сей подвиг, и песнь продолжил. – Мое солнышко лесное и ненаглядное… Истый ангел, ангел! Иллара, Ларочка. Ибо отлучился на охоту я, да в селение… За припасами. Предупреждение, загодь дал? Что до темноты и не вернусь, возможно… Угадал точно. Что-то как сморило! Да и коник верный мой убежал… Потерплю я, значит. Пока небо – чуток развеется… А тут сухо! Мягко. Совсем не дует. Самый мне резон тут полежать… Обожда-ать! Она ж тоже, там спала… Ждала. Там, в холме волшебном! В чудном гробе, в цветах лежала… Века, верно. А я пробудил ее! Спас, любимую… – Ты удачлив. Что же, жди? Смертный. С божьей помощью… Погоды, – заключил Локи. – Моя точно! Тебе не требуется. – Т-только… П-передай ты, что ли ей, друг! Коли встретишь… Что не сгинул в чащобе мрачной! Ее Рико, а спешит к ней. Уже! Спешит… – вдруг в мольбе прощальной, приподняться затеял рыцарь… Только рухнул, да и сразу же захрапел. – Спешит. Падает, – ту очевидность подтвердил принц. Обозрел задумчиво, кретински-безмятежное лицо смертного… Да, навряд ли Аполлон. Но ладный парень! Тупарь певучий. Таковые – девицам нравятся… Бог наряд огладил, вспыхнувшими ладонями. Да и мягким чмоканьем, подозвал! Коня Фредерика. А верней… Своего. Коня. До рассвета, не открыть. Обратный ему портал. Почему бы вправду… Не передать. Ангеларочке! Свой привет. Ведь негоже леди, оставаться ночью одной? В лесу! Далее, все развивалось… По плану четко. Локи – был очарователен! В любом виде. Притягательна, сама того не зная – Иллара-странница… Не в него совсем влюбленная? Ну и пусть. Ведь завороженному красою леди… Стало все равно! На тот момент, принцу. Нежность среди сосен – длилась до рассвета. Покуда вдруг… Не вмешался! Ладно б, смертный? Но нет. Серьезней. Отыскал – беглянку! Из его холма, добычу ускользнувшую… Чертов. Эльф! Впрочем, он противника здесь… Повстречал серьезного. Локи знал! Как драться. А вдобавок, он посчитал. Что тот – кто нашел Иллару, в анабиозе… Некогда, и в корабле припрятанном. И ей – пользовался? Разбудить не думая, своим лишь прихотям угождая… Вряд ли заслужил! Какой-то там честный бой. Она – так и не узнала… Эльф сам орал. О потере! О своей игрушке. Явившись мстить. В любом случае, схожести меж ними… Во стремлениях? В обмане! Локи – точно не желал видеть. Правда, пока альва он разделывал. И чарами, и клинком? Подоспел и Рико. Увы, реальный. Не губить его, опомнясь… Чародею все же хватило. Сдержанности. И – со стороны взглянув, на счастье. Встречи наивной парочки… Удалился Локи. Гордо! Что за глупость, совсем не пасмурно. Усмехаясь сардонично, славной шутке. Уверяя себя – не вернется. Зачем! К чему… Я не венчан. Был с тобой, любимая… Стань – другому воину? Невестою! Разумеется, она и стала. Все вышло сказочно… Только вот, в стилистике? Нерадостной. Гримм-писак. Были в сказе том – луга весенние! И лица. Улыбающиеся, влюбленные… Радость жизни! Огонь страсти. Залы замка… Разлуки грусть. Ожидание напрасное… Отчаяния. Хлад безжалостный. Ну и дитятко. Что оказалось брошенным! На снегу.* * *
– Уша-атай! Меня, Китай! Вот – сучара-а?! Влез?! Сумел! Божественный – отец! Гад, – прохрипела страшно, лесов подарочек. Появлением – дорогого дяди! Тора… Вышвырнутая в свой ад. Снова – на лужайке Хеля сидя… Вся в комок сжатая. Та февральская чащоба? Какой ясно, она не помнила. Словно до сих пор, колола! Ее под кожей. Льда кристаллами… Своей хвоей! Мерзлой. – Ты была моей! С рождения. Воскрешенная, твоей матерью… Ты жила. Дабы угаснуть. И к уходу – нашла способ, завершив! Путь. Ты пришла ко мне, и ныне – властна над всеми душами. Твой род, кровь вместил. Четырех миров… Ты ж всемерно! Царством владеешь пятым. Ты – прекрасная кандидатура, на этот пост. Хель, дочь Локи… Богиня. Мертвых! – вывел торжествующе, Мир Хельхейм. – Главное, в жизни… Определиться! Где твое место, и что ты за птица… Хорошо, что ты напомнила. Кто же! Я, – распрямилась, потомок Локи. Подымаясь! В неизбытой издавна… Мертвой ярости. – А подать-ка мне! Свидетеля? Другого! Для картины, полной… Эльф! Дейренхир! Где?! Любитель тот, поганый. Красавиц! Спящих!!! Ей подали эльфа, как на блюде – или подвалил сам? По приказу, что не мог оспорить… Разбираться в тонкостях, Хель не стала. А вот с ним! За этим, дело долго… Совсем! Не встало. Вечный столп – огня! Рожденный ей, из гейзера. Болотного газа тухлого… Поглотил! Вопящую душу альва. С наизнанку вывернутою ей памятью. Подтверждение преступлению – получила, и кару! Выдала. – Он – теперь живет. Здесь! – агрессивно Хель оповестила рощу. Да и всех… Возможно, ту населяющих. – Вытащить решит кто, друга? Приглашаю! Соседом. Станет. – Экспонат! Несет. Ущерб, – ей укоризненно заявил. Не привыкший видно – к таким инсталляциям, музейный Мир. – Welcome! To Hell, – отрубили беспощадно, на замечание. – Это ад! В аду – страдают. Я узнавала! Мне не веришь? Почитай инструкцию. У коллег! Справься… Я вам наведу, порядок. Мажоры хелевы… Вам курорт устрою. Совершенство обретете, духи! Спасибо. Скажете… И палач невидяще поплелась. Со слезами пустыми, редкими. Что дорожки углем по щекам чертили… Иссушая тропку там, где падали. Вниз! В долину. Во страданиях? Моральных… Подавая, безусловно. Сейчас пример. Судя по Лафея виду! Что нет, не рвался. Больше к внуче и за обнимашками… А напротив. Очень скромно, топнул! В своем болоте… Он не отказался бы? Узнать стоп-слово! И до – начала. Того курса… Совершенствования! Души. Только кто же, кто же. И в царстве адском… Уследить мог – за полетом! Ее фантазии. В любом случае, царице? С собой работать! Над собою – не пытался мешать никто. Спустя некое безвременье, тех блужданий. По пустыням, пущам – прочим, природным зонам… Ферра отыскала. В Хельхейме – мост. Над рекою. Переход которого! Был невозможен. Любому жителю. Возвращал всегда он путника… На исходную. Позицию. В начальную, его точку… Впрочем, мост – вполне был подходящим, она решила. Чтобы раз за разом… И него! Сбрасываться. Разбивая башку в скалах… Задыхаясь в муках! В потоке водном. Чтобы проявиться опостыло – загрузившись… Наверху. Вновь. Мы поднимаемся вверх! Мы закрываем глаза. Там, где мы слышали свет – остались только слова… Там где кончается звук, там превращается в пыль. Моё последнее Солнце. И на картинах чудес, мы ищем только себя? И наши грани просты, и наша форма полна… Мое последнее, Солнце. И ты чуть слышно горишь! И каждый прожитый шаг. В осколках рваной мечты… Всё снова как-то не так. Отбой на всех полюсах, и на застывших глазах! Моё последнее. Солнце… Развлекалась, в общем! Как положено бессмертной? Она по полной. А потом сидела, утомившись прыгать. И просто выла. Песнь! Всех песней. Про себя, родную… А про кого же. Hey, you pale and sickly child? You're death and living reconciled Been walking home, a crooked mile! Dream on, dream on… There's no time – for hesitating, Pain is ready, pain is waiting. Primed to do it's educating? Dream on. Dream on! В дни последние, ей было как-то херовато. В асгардском царстве… После смерти! Стало хуево здесь. С – стабильность! З – засада… Закольцовка. Ровным счетом, ничего. Не менялось. Unwanted, uninvited kin – It creeps beneath your crawling skin! It lives without, it lives within you… Feel the fever coming, You're shaking and twitching You can scratch all over! But that won't stop. You itching… Can you feel, a little love? Can you feel – a little love. Dream on. Dream on… Размечалась, размечталась! Она повторяла безостановочно. На мосту качаясь… Она выла, выла. Выла, выла… Покуда вдруг? Не заметила. Шевеление! Снизу на берегу. У реки невнятно копошился… Кто-то. Слабый интерес, к пейзажа смене? Вынудил волчицу позаткнуть пасть. А затем, себя отковыряв от мостовых плит… И вполне традиционный – совершить спуск. – Слышь! Болезненный и бледный. Ты-то – нахер кто? Горлум, – подошедши, вопросила с неприязнью существо лысое. Как опарыш… Также гнилозубое, и шрамированое. Типчик копошился у воды, и с причитанием тщился. Нечто разглядеть в дне. Призыв – моя прелессть! Не звучал в том бормотании… Явно? Но прям напрашивался. Лысый тип, безумный желтый взор вскинул. Рожей заодно напомнив отдаленно ей – дядю Фестера? Отощалого… Ага, который с семейства Аддамс. Но богиню Всего! Мира этого – он не признал. В пришелице, не почтил. – Горр! Я Горр, – урод проквакал. – Я Богов Убийца… И последний! Своего рода. Уронил я… Ты не видела? Не находила тут. Орудия моего… Стой. А ты сама-то, дочка… Сама! Чьих? Будешь! Гляжу, скачешь тут… И скачешь. Как мартышка. Али, неубиваемая? Не то слово выбрал… Ох, не то слово. Фамильярность! Вот вообще любую? Ему другую… Может, и спустила Ферра. На тормозах. Обезьяну даже… Но дочку! Нет. Вот уж нет, не после! Открытий новых. Локи в папах – было по гроб жизни. Уже довольно. Как и всяческих… Последних! В ее истории. Будь те трижды благородны, и судьбой мучены… Да – божественных убийц, кстати? Ей по горло! Хватило тоже. – Кака… Дочка я тебе?! Пес смердящий! Еще – и тебе! Нет, гляньте на него. Мордоплюй! – прогремела гневно! Кулаки сжавши. А затем, жест импульсивный сделала. Выкручивая в них… Тряпку. – И пойду долиной я… Смертной тени. И не убоюсь я! Зла. Поскольку – самая я злобная? Здесь есть! Тварь, – сообщила леденяще. Когда недоумок… Мирно докапал, в воду. – Ты. Испортила… – ей возглашать уже привычно стал, Мир Хельхейм. – Ну сорян, да. Я откуда знала? Таблички вешай! Экспонат. Руками – его не трогать… Он же натурально! Внешним видом, словно с Огня приперся. Я решила, что гастролер. Конкурент он мне… Типа Графа. Залез, сука! На мою. Исконную территорию, – возмутилась Ферра, вовремя не предоставленной информации. – Это я – богиня. И я – убийца! Понял, ты? Турыст. Горе луковое, – указала она, теперь растворенной в реке белесости. Что осталась от уродца, выжатого как в суп. Отряхнула руки! В проступивших кривых знаках… От его ауры. Начиная шарить – снова телекинетически, в водах Гьелля. – Чего ж ты посеял тут… Какое труда орудие? А, вот и оно. Да тьфу ты, хрень! Обычная. Железяка… – В наших фондах, места нету. Обыкновенному! – проскрипел Хельхейм, в обиде за Некромеч. – Ага, сразу. На любую финку твои кляксы нахерачить… Закорюки Смерти! Тот же результат будет. Если весь такой чудесный, чего ж валялся? В тине, – обоснованно скривилась киллер. Почесав царапку знаковую… Изучая. Клинок зависший. – На нормальный стенд, оружие вешать нужно! Хоть ржаветь не станет. Вон, аж почернел весь… – Умиротворение своей гордыни. Чрез тщету поисков… Было испытанием! Что Горр – проходил с ним, – уязвленно доложили. Может, придумав только что? Только Ферра… Малость задолбалась! Об этом спорить. – Ой, ну все. Погорячилась. С мясорубкой… Контроль гнева, я проработаю. Пускай дальше! Ищет. Твой блаженный? Мне будто жалко. Лезвие Мрака, в темных водах… Не вдупляя. Его там! Нет, – скрывши Меч и материализуя горемыку обратным пассом, буркнула она планете. – Обустроили тут! Зону. Как у Тарковского. Впрочем, это… Одобряю? Мысль разовьем. Надо будет забабахать вам, какой квест… У тебя заброшки нету? Комнату желаний запилить, гы… Псих-разгрузки адской. Хотя цверги есть – вот пусть они! Выстроят. – Многие. Верят. Что такое место существует… В Вселенском Центре, – поделился Мир прохладно, верованиями. Туземцев. Горр разинул рот! А Ферра, только скептично фыркнула. – Были наши! В этом центре. Дыра дырой! Только пауки и шастают… В бошки лезут, – сообщила она, зачарованно уставившемуся убивцу. – Ну а после смерти! Нет блаженства… Только я есть. Усек, Егорка? И господ отныне! Узнавай. За километр. Вообще не нужно… Разговаривать! С неизвестными. Чертовщина, тока того и ждет. Меня понял? Кароч, Михал Афанасича! Почитай… – Пусть царица прежде? Хоть удосужиться. Взойти… На престол. Для себя узнавания! Повсеместного, – прервав ту нотацию, прохладно Хельхейм напомнил. – А то как же, – соглашаясь, малость нервно хохотнула Хель. – Бить тут каждого… В ознакомление! Всяк замучаешься. Куды в преисподней… Без бюрократии. Я всегда, всегда я чуяла. Заготовлено! Мне особое тут место. Давно, давно. Да вот только, ебать – вас в душу?! Кто же знал. Что называется оно… Трон! – Эм… Я почитаю? Тебя, смиренно! Махал-Афанасьча… Моя – богиня! Государыня, Приносящая Благо? Госпожа! Тьмы, – отмер, резво возродив в себе? Забытый навык – поклонения богам, Горр. Быть ей битым, а особенно снова выжатым… Да и в душу это самое, стремления не было. А вот – Комнату Желаний найти!!! Огромное. Управитель мертвых, слыша кликуху новую. Жест фамильный сделала! И повстречала с рукой лицо. В восхищение! Королева бала, отчего-то… Нет, не пришла. – Зашибись! Теперь я ему, Афоня… Боги-боги! За что караете. Зато, глянь-ка? Результат – на раз. Гордыня! Побеждена, – проворчала она гласу с небес таинственному. – Был такой фактурный хмырь. Безумец дикий, революционер истый… И что стало? Сектант – обыденный. Как могила правит. Унифицирует… Все я порчу. Ладно! Ты тут дальше рыбачь, апостол… Гайки с марлечкой учись! Вперед себя кидать, сталкер. Марли, кстати – вон с себя как раз надери… Ну а мне, надеюсь. Хотя б покажут? Где престол тот. Тадж-Махал мой! Обзывают, всякие… Довольно! Хранить инкогнито. И Царица Хеля! Целеустремленно двинулась к резиденции. Некромеч опущенный, убито по кустам ныкаясь… Словно на веревочке. Полз вослед. Горр-апостол – в речку влез, стараясь на нее не оглядываться. Dream on, dream on! Новый гимн свой, начиная на язык пробовать. Себя убеждая истово… Что сможет! Отыскать Комнату. Дабы возместить – потерю. И заполнить дырку, в душе зияющую! Правда, что утратил он… Меча помимо, Горр не мог вспомнить. Так что вел его покуда, большей частью перфекционизм прошлый. Как же, богов еще куча… А ему – и убивать? Нечем! А там… Можно будет разом, снять задачу! Избыть стремление. Разве… Было, где-то на задворках. Сомнение пакостное. Коли боги все умрут… Они же здесь будут? И придется их по-новой… Мартышкин труд! Но про День Сурка подобный, Горр покуда мысли от себя гнал.* * *
Слова о заброшке сбылись! Причем скорейше. Карма свое дело делала… Та! Помоечная. Хаза Хель, наполовину дворец роскошный? А наполовину – разбомбленное пухто… Уже обладала именем, в мифологии. И именовалась, резиденция! Эльвиднир. Та, кто некогда звалась Эль! Истерично ухахатывалась, на троне. Из останков миллионы лет назад преставившейся зверюги. Ну хотя бы имя, этой новой ее обители? Помогало примириться ей… С новым статусом. Некромеч, она за костяную спинку сунула наплевательски. Как ни рвался тот, исподтишка… С ней слиться, и так остаться. А затем бестрепетно, его и заблокировала! Товарищами. Извлеченными из пары мертвых – сломанными клинками. Трон Железный? Пока получался куцым… Но получался. А парадный зал огромного чертога, не пустовал. Был назначен смотр. Потусторонних войск всех… И нация зомби – по ранжиру, выстроилась в шеренгу. Перед королевой! Начинался же парад, с новеньких. Но назвать – в парадной форме? Означало польстить им мощно. Самое крупное поступление, скопом прибыло… Из Мидгарда. Чего не случалось, весьма давно. Духи свежие! В один момент откинулись. Из Щита. После взрыва – что устроил им с любезностью, тессаракт. И теперь – те новобранцы, в среднем арифметическом… Представляли собой? Фигуры. Как попало… С крошева от кирпичей, слепленные. Специфичное весьма! Зрелище. Расы каменной, кронанцев – в Хельхейме не было… Так что параллелей этих, Ферра не провела. – Изя Робертович… Скрипкин. Ух, обзавидуется! – зато крякнула от всей души, обозревая сей контингент. – Ибо в Хель. Все попадают. Теми! Какими умерли, – педантично указал на очевидность, Хельгард царице. – Лепота. Жестокий гламурный мир. Ну, не стану вам приема правила изменять… Да, и у себя там. Архивируй как хочешь! Зипом… Раром. В общем, в запасниках. Шоб таких поболе влезло! Дискет стопкой. На твою полку. Но уж коли – ты в общественное место, народ выводишь… На глаза владыке. Так наверно, о приличиях вспомнить нужно? Эх, слыхала бы меня сейчас. Фригг… Ну короче. Что хочу сказать я! Есть пределы, натурализму. Слышь, верни-ка! Личики. Гюльчатаям? – с неприязнью, пробурчала она кладовке. – Шаурмены, блин…. На мессиво сие глядя – аж на хавчик пробивает! Неслабо так. А ведь говорят еще, у мертвых. Желудков нет… – Все в твоих руках, Хель! Приступай, – активностью той довольная, намекнула королеве работодательница. – Сотворить себе… Чего, требуху? – удивилась Хель. Такому повороту, в телостроительстве. – Нет. Им – лица, – почти зримо пожевав губами, сообщила на то планета. – Фейс-контроль! – воодушевилась мастер, потерев руки. – Собрал я все части, в пазл сложил… Изрядно пришлось постараться! Танцуй же, танцуй? Ведь я заслужил. Чтоб вечно… Тобой. Любоваться! Кто б не ждал чего? Но любоваться, стало весьма сомнительно. На подъеме спевши! В остальном, особо Ферра не заморочилась. Сотворенные ей лица – имели вид… По итогу, канцелярских желтушных стикеров. Налепленных на лбы, с фотками! Времен жизни. Правда, мимика лиц на бейджах – была вполне живой. Почти эмоциональной. Ну а эмоции? Перед своей владычицей! Могли быть… Лишь вполне определенного, у них толка. Влюбленный – ужас. Апокалиптично тщетное, восхищение… И на квадратной морде. Некоего русоволосого крепыша? В костюме, что разбавил так нежданно и нетипично. Аморфные ряды, тех шаурменов – отражалось оно в избытке. Аж в двойной порции! Не отметить то, было сложно. – А кто ж. Так хорошо тут сохранился… Чувачок в черном? Ты кто таков. Быть может, новый Бонд? Итан Хант, – чуть склонила голову набок Хель. Брезгливо лицезрея галстучек на нем – в клеточки. Почти безукоризненную белизну рубашки, причесон волнами. Вся вера и надежа, самой Америки? Элитный и плакатный… Лягаш, Щита. – Я ваш раб, госпожа моя! – четко падая на колени, рявкнул вымуштрованный агент. – Жажду! И клянусь я. Услужить всем! Как служил я. Вашему божественному Отцу… Пал! Его – во имя. Обращен был, каюсь. В веру истины слишком поздно… Не успел я много. Наверстать мечтаю, Царица Хель! Хель с вниманием жадным присмотрелась. Да, в глазах жмурика! Еще тлел. Отголосок – подчинения прежним идолам… Вот же качественный? Приход! – А там Локи, вижу? Совсем не ленится. Мой отец – исправно присылает мне… Друзей новых! Поставляет рекрутов. Для будущей нашей армии. Дабы в Рагнарек, там недобора не было… И чтоб на славу! Прогремел он, – хмыкнула, прищурясь. Она недобро. – Все они. Не более, чем экземпляры! В мою коллекцию. Та легенда – непринципиальна. К осуществлению, – подозрительно насупился, мир Хельхейм. – Презентуй себя мне, новобранец. Яви хозяйке? Как ты верно послужил ему! Трудился. В семейном бизнесе, – Хель пропела сладко. Возложив руки – на покорную агентскую, черепушку. Назло следам Камня Бесконечности… Всем. Назло! Но там… ТАМ! Иное было. И – по класике. Ложь! И мрак. Долбануло, осознанием этим! Не хуже камешка. Как и тем, что знала ж? Знала!!! Ведь уже. Видела… Тессаракта. Взрыв портальный! Среди стен темных. Рожа! Та же. Что встречает. Гостя? Пока! Нерадостно… И вот как же тут? Судьбины, не ценить. Юмор… – Блядский! Потрох!!! Вот с-скотина этакая… УПОЛЗ! – прошипела Ферра громоподобно. Не способная, все оставить. Судьбе! На откуп. Отшвырнув – давно уж, не столь лощеного. И картинкой выглядящего, раба. Сквозь его полупрозрачность, стали проглядать сумрачно… Вряд ли тем довольные – виды. Мертвецов царства. – Гос-сподин уехал! Я прикрывал… Отход! Где и пал, – подтвердил несчастный и сплошь иссохший… В хаотичной перфорации от ее когтей, дух. – Но с ним рядом, профи! Высококлассный. Он в воде не тонет, и в огне не горит! Выживет в любых условиях. Не давши, причинить вред… Папенька ваш под защитой! Он в руках надежных, госпожа. Хель… – Враги сожгли родную веру… Куда деваться. Пионеру! Что не тонет?! Верю. Папа, – проскрипела Хель. – Профи… Вред! Ты нарвался, Локи. Вот теперь – ДА!!! – Портал мне. Царице! На Землю. СРОЧНО! Можно эконом, и без портшеза… Я отойду! Поработать, в поле. Приведу, гостинчик? Тебе! В коллекцию… – Своим чередом! Идет все. От рождения до кончины. И пойдет далее, – отверг жестко ту затею сумасбродную, Мир Хельхейм. – И ты будешь. Там, где есть. Новаторства мне не требуются. – А башкой своей, подумай сейчас?! Не ман… Маг-мой! – еще более рассвирепев, каким-то чудом. Удержала Ферра политкорректность. – Я хреновый. Администратор! Я ни разу, не отельер! Зато заебись добытчик? Потому что действую – наступательно! В любой ситуации. С мертвяками, и живыми… Тут иначе, поверь. Нельзя! Пополнение фондов… Неужели, не греет? Брюхо! – Я не спорю. С полевыми твоими… Навыками, – назидательно сказала, планета Хель. И во круге света, осветившем одну из плит… Проявился бородач! В знакомой парке. Со сна словно, заторможено и замороженно… Поворачивающийся. – Ты уже доставила. О том не ведая… Мне однажды! Трофей редкий. Человека, что стал последним… В своем роде. С той планеты, где рождена. Но и управлению! Не сомневайся, что ты научишься. Ибо время к изменениям твоим! Пришло. – Ну привет… Медвед. Где это? Мы снова. Свиделись, – признав Ферру… Неуверенно сказал Мак. Ферра оторвала! От него взгляд дикий… С большим усилием. Лихорадочно соображая, как ухитрилась! Обеспечить ему – без малейшего намерения, такой трансфер. Здесь ли, все иные? Ей укокошенные… Ох, не до таких приветов прошлого сейчас ей было! Взывали – свеженькие. – Что ж, учись! Дуреха. На своих ошибках. Ща тебе мы! С-ад-ми-ни-стри-руем, – рыкнула она с угрозой, тупой планете. Подзывая резким жестом! Героического полярника… И с ним вместе – подскочила уже к мидгардцам. – Ты и ты! – резко ткнула в грудь она, двоих жмуров. – В телепортах разбираетесь, нет? Лошары. А до Тессера, меня подкинете? Так и знала. Тогда… Вот что. Выстроите мне – БАК! Мак… Привет, давай в работу сразу. Позажигаем! И твоя работа… Они, олени. Покрышуй научников? Как умеешь. Присмотри за ними… Проконтролируй! – Бак! Простите, фрау царица, что? – поразился бывший служитель Гидры. Тессаракт видавший, в конце жизни… Еще в Отечественную. – Зачем, госпожа моя? Здесь… Коллайдер! – вторил ему свежий представитель, из службы Щит. Про опасность этих штук, напротив – премного слышавший. – Хиггс-Бозона, вычислять, бля! Это ёбнутое число, – обронила Ферра злобно. – Я его уже узнала, яйцеголовые… Куча раз тринадцать! Но проверить контрольным – надобно. Мне приспичило, работайте! Ладно… Похрен! С тем коллайдером. Задача легче вам… Просто – бомбу! Смастерите. В термосе. Мы будем "Сталкера", ремейк делать! Значит так, ресурсы дам, а далее – ваше дело… Эй! Эй, вы? Калеки! Я не отпускала! Куда пошли?! Оба гения, вдруг посеревши лицами и опустев взглядами, дружно развернулись. Отступили прочь, на место свое в строю. Вслед за ними – потянулась и их охрана. Пускай зомби ставший не в полной мере… На нее с непониманием затравленным, поглядевший! Но противостоять среды давлению не способный – МакРиди дух. Ну а далее… Весь народ – почтение сохраняя, стал отдаляться. Аки утварь, от Федоры… От хозяйки! Временно онемевшей. Либо не желал Хель? Уронить прилюдно, авторитет… Либо – население само смылось! С греха подальше. Как переносные, вширь раздвинулись стены замка… Снесло крышу. И наедине осталась! С жестоким миром. «Действуй… Наступательно?» – с сомнением, законспектировал. На обрывке ткани – своей кровью… Апостол Горр. Что за камнем схоронился! Все ж рискнув, остаться. И образовывался. Припоздав к параду – он, как оказалось, поспел к разборкам. Получению Хель… По шапке. Но мог теперь? Тут конфликтологии мудрость! Втихаря впитывать. – Оставь? Все свои бессмысленные попытки. Устрашить меня! Ребячливо. Ведь это так не работает. Ты поставлена здесь во главе их… Но принадлежишь – мне! Как и все тут, – осадили, словно хлестким градом. Небеса Ферру. – Мир Хельгард, не склонен. К переговорам. И особо с террористами. Охлади! Мятеж в чувствах, и прими же. С честью должной. Ты неизбежное… Ферра рыкнула! Про неизбежность. То, чего думала. А куда – ее… Отправить, стоит? Рабовладельцу! И напрасно. Помянула. Та идея, обрела… Отклик. – Ты могла быть. Большим! Чем экспонат. Но твои амбиции, происходят? Лишь из обид. Жалких, прошлых. Столь – человечьих, – на тираду, опечаленно вздохнул Мир. – Ты торгуешься. Из-за чего? Мужчины! А богине умерших, стоит… Беспристрастной быть. Асексуальность! В себе поддерживать… – Да ты чо. Реально?! Скажи мне, Гадя… А твои-то очи. Не врубались? Чего! Берут, – огрызнулась, снова позабывши край, спорщица. – Я – панк-рокер и алкоголик! Ну а ты… Ты, похоже. Чем-то сильно, недоволен? Вы-ку-си!!! Замогильный рок-н-ролл – и гитары черные! Я частушки вам спою. На хую, верченые! Мой нача-альник, сволочь… Он глупее – чем я! Как он только попал, на столь престижный пост? Он обрезал скальпелем, как хирург. Мой не баскетбольный… Карьерный, рост? Нас – вертели! На хую! Партия и Родина… Но я Родину! Люблю. А не власть! Ур-ро-ди-ну… – Ты не ценишь. Тебе данное… Пожалуй зря. Я поблажку сделала! В отношении. Твоего вида, – то скандирование хамское, прилежно выслушав… Во печали строгой, решила власть. – Не отступим, от стандартов далее. И возвратим. Настоящий, и канонный мы тебе… Облик! И бунтарка ощутила! Вполне физически. Силу – в себе разочарования… Да мира! Целого. А в конечностях – все подымающееся, пылание. Не сказать, что как у котика Тома… С мультика. А скорей, ответочку! Разрушителя. А потом – узрела. Какой же собственно… В схватке их тогдашней! И – померла. Если падаешь, ногами? Да к взрыву ядерному… То вполне закономерно. Их – не учуешь! Не увидишь больше. Лишь только кости… После. При большой удаче! Собрать ты сможешь… Взвой ужасный? Новоявленной Бабки-Ёжки. Разглядевшей костяные ножки, что обрела… Да совместно с прочим! Ага, прочим. Скелетно стройным? Местом тазовым – наверное, слышен стал. На всех баскервильских топях… И то был, не вопль радости. Хоть теперь уж точно? Беспокоиться ей не стоило. Животом наросшим! От обжорства… Или еще. Чего! Сволочная Гадя, не преминула. Развить мысль, и упомянуть… Пользу. – Я не понимаю. Твоей обиды, – отозвался чопорно, Мир Хельгард. – Разве не того? Желала… Смерти! Без возвращения. Избавления, от предназначения! Детей ненужных. И тебе нет смысла больше? В мыслях держать, мужчин. Покидавших, предававших… Все лишь прах. Тлен. Так возвысься! Обновленной. Теперь над суетным? Стань Великой. Той, Великой! Кого. Все. Ждут… Наивняк! Полнейший. Был способен открыть Хельхейму… Ну хотя бы один конкретный. Муж, имевший опыт? Асгардский – Страж. Наученый… В том, чего от этой леди. Ожидать! Можно. Знавший, что воспитывать ее. Карательной педагогикой… Образец затейки! Ну так себе. – Ты считала, верно. Я – промолчу… Как буддист, или алкоголик? Ом-ом-ом, виски или ром… Это – мой стокгольмский! Синдром, – медленно проговорила Ферра, подняв в пространство… От ушедших в прошлое своих ног, взгляд. То что разгоралось в нем… Не стало светом! Добра и кротости. То – что заклубилось в нем? Пожалуй, видать не стоило. – Вот – моя школа. Мой дом и река. И в зоопарке, поникшие. Звери! Это – вотчина моя? Всех-люблю-на-свете! Я. Кроме мужиков. Сволочи. А вот счастье! Счастье, оно в труде… Говоришь ты. Ты суешь свой нос – легко. В чужие совсем подштанники… Твой мир управляется! Законами в чугуне. Те не нарушаются… Они ведь попросту. Не умеют! На летучие тарелки – надежды нет. Но ведь все, в конечном счете… Имеет. Смысл. Свой смысл, и причину… И прикинь. Следствие! И внимание, у нас следствие? Есть. Одно! – Дом, не там он вовсе. Где родились. Дом, он там… Где прекратились. Попытки – к бегству! Ты желаешь… Прекращения моих. Да? Хорошо. Ты убедила. Верую! Остаюсь, – искривила губы фальшиво миру. – Ведь люблю, свою родину! Вроде бы? После жизни, рабом. На заводе был… И штаны носил. Прямо на скелет. Хоть теперь, меня это. Не! Торкает… Только есть. Моментик! Понимаешь, дабы меня возвесть… По рождения праву, моим способностям. На столь превосходный. Высокий, пост? Не забыть бы нужно. Одну детальку! Мой предусмотрительный мир. Хельхейм. – Коли рвешься. Ты до буквы следовать, своим догмам… Огорчу слегка. Не выйдет! Гладкости. С оформлением. Дело в том… Забыла я взять, растяпушка? Трудовую! Книжку. С прежней, постоянной! Моей. Работы. – Да, той самой. Помнишь? Где собирала… Долго. И успешно. Свою! Коллекцию. Ка-апитан без корабля… Слева, мертвая земля. Справа синяя змея! А прямо – не пройти. Мертвецы в гробу лежат… Корабли, в порту стоят. И – движения руки? Хватит! Чтобы им. Поплыть, – спела отрешенно она, окрестностям. – Я свяжусь! Сейчас же. И мне с радостью, подвезут… Очень скоро. Планета Хельгард. Гадя! Ты же планета, верно? Несмотря на все волшебно… Виртуальные, сервера. Ты привязана! К своей физической оболочке. Как была привязана к своей, я. Но – о чем я? Все мы тут. Бесспорно, взрослые… Рабочие! Люди. И дешевизне сентиментальностей, здесь не место. Такова судьба! Такая жизнь. Сучара. И, само собою? Такие. Мы… Тишина, собою каждый вздох душащая! Будто перед грозою, в тропиках… Длилась вечность. Или – всего мгновение? Что есть время. В чертогах Хеля… От печали до радости, реки и горы! От печали до радости – леса. И поля… Только Хель, отныне. Был ее! Царством. Заработало… Управление-то? Какое чудо. Ну это ж, надоть. От печали до радости… Всего лишь – дыхание? От печали до радости… Рукою! Подать. Вспышка! Шустрою зарницей, нервно воздух – перечеркнула. И когда Царица, равнодушно вперед ступила… Все утраченные ножки! Уже бодренько сформировались. На своем месте. Даже больше – льстиво весьма, длины… Ей фотомодельной красы! Прибавили. «Книжка, Трудовая. Ценность! Вестимо, страшная» – записал молитвенно. Решив после… Непременно разобраться что к чему, Горр. В прежних странствиях? Краем уха слышал он про Даркхолд… Но тут, видимо. Был на порядок! Артефакт круче. В иерархии возвышал он! Причем на раз. – Мы способны! Договориться! Как… Разумные? Существа! – через силу, явно. Применяя к ней то понятие? Трепетнул неискренне, почти заискивающе… Кустиков своих – бордовым листом, Хельхейм. – Отступить от правил… Полагаю, не возбраняется! Учредив тут должность… Скажем, тебе наместника? Заместителя! Ты получишь… Для передвижений! Свою свободу. Приведи… Царя мне? Будет вопрос – решен! Без сомнения, немыслимо. Добыть Одина… И ты не пожалуешь. В жертву Тора. Но согласна, с Локи? Твой родитель Локи! Станет тебе заменой! Как хотела… Ты же рвалась в Мидгард, за ним? – Я стал Смертью. Разрушителем – миров! Слыхала… Про Оппенгеймера? – обронила Ферра, цитату пусто. Словно предложения! Не восприняв. И кандидатуры, тоже… Не комментируя. Понапрасну ни зло, ни добро. Не пропало… Мир промыт как стекло? Было этого – мало. Все – что сбыться могло! Словно лист пятипалый. Прямо в руки, легло… Было этого. Мало. Что ж, мужик? У тебя все… Было. Как сказала одна рыбка, да. Золотушная… В открытые окна, убитых минувших страстей? Влетает огонь – беспощадных тревожных вестей. Где все по местам, и куда не приходит рассвет… И видно лишь то. Чего здесь! Больше нет. Здесь все по местам, аксиома проста. Ты веришь в любовь – но за ней пустота… И никто не подскажет тебе! На каком перекрестке сойти. Лишь ветер в лицо, искаженная суть… Настало мгновение. Все это стряхнуть. И лететь мимо тех, кто так хочет оставить тебя? Взаперти. Тебя… Взаперти. Та. Кем видела себя? Та более! Не печалилась. И не жило в ней, любой радости. От победы? Уж такой Пирровой. Все шло прахом… Как и обещалось. И бомба тикала… Раз запущенная. Тот процесс, был неотменим. Хаос множился… И изменения! Надвигались. Всем свобода, даром! Уж без обид? Но на волнах безразличия… Внешне так позерски – ее несло. Кто там вякал? Предназначение… Скоро познакомитесь. С моим! Избранным… Коли прежде, можно было! Еще винить. В прошлом срыве – Каскет, Локи, Камень… Банальность пьянства? Ныне – выступала! Сольно. Во всем грядущем… Был один! Ответчик. Именем… Вот-вот. Да. Кого теперь, ты любишь! Когда все понимаешь. Кого теперь, ты дуришь? Когда ты. Не – играешь… – Смерть! Приходит. Люди гибнут. Планеты – рушатся. Я давно все это не оплакиваю, довольно. Была русской, знаешь… Фатализм доступен – впрочем, мне? В любой нации. И он! Сила, – Ферра продолжала тему, академически. Словно брат Данила, америкосу… Разъясняла Хелю! Ага, до буковки. Но рабочий способ, не слушать лекцию? До планеты, видно… Не доходил. Зато прочие! Продолжали взахлеб, заслушиваться. «Фаталистом стать. Анархистом. Часто петь. Нести! Всякое» – зафиксировал Горр, меж тем. Порцию очередную… Божеских! Заповедей. Но, подумав здраво… Все же петь – стер. О своем, вокальном даре? Трезвое. Имел мнение. Да и приготовился, с усердием внимать знаниям… Дабы ни словечка тут не пропустить! Новых. Вряд ли мог он встать, с мольбой? Помедленней – я записываю! Но в занятиях благочестивых тех… Прервали его, внезапно. – Человечек! Что тут? О чем! Она, – сзади жадно и конспиративно, дохнуло холодом. И над тощей тушкой, Богов Убийцы? Навис целый айсберг! В лице етунском. Лафей, не сдержался тоже… И заявился. Поглядеть, на штучки! Дорогой внучки. – Н-несет? В-всякое, – не уняв дрожь организма, повторил Горр. Своему коллеге… Видно, опоздавшему? Студиозису. – Несет? Зубам, заговоры… Чудно. Пошла в папку. То дело, дело! – етун самому себе, довольно отпустил реплику. Горр вдруг вспомнил, про запретность? Разговоров! И с незнакомыми. – А ты кто? Бог, – подозрительно насупясь, вопросил он. – Я любил. Богиню… Только сын наш! Меня. Убил, – процедил через плечо, уже отползший вперед ледник. И продолжил, по-пластунски… Змеей синей! Приближение. К младшей родственнице. «Дети – слабость… Любовь! Провал» – подчеркнул Горр с удовлетворением, и двойной черточкой. И смотреть стал, на усилия… По перемещению того! В фан-зону. Незаметный… Етун? Это был, как будто. Оксюморон! Но ниндзюцу удавалось пока, Лафею. Грязь болот изрядно помогала, сливая с твердью… Не зря, отмокал-то! И богиня токовала сейчас, как тетерев. А Хельхейму вряд ли! До него было. На что уповал он… На абсурдное чудо, видимо. Столп Бифроста! Что всегда, и в миг последний, спасение нес. Наглецам с Асгарда… Все сиял в памяти. А вдруг – эту тоже? Вознести задумает кто! А вдруг. Хель сказала, тут планета… Как и прочие. Так чего ж нет? Надо ближе к ней! Быть. И в багажном, портретом, чучелом… Но пролезть! В луч. И прицепом… На волю. Выбраться… – Ты зовешь себя. Последним! Из всех пристанищ… Бездной тьмы – и света! В одном флаконе. Но я вижу, одну серую. Ограниченность. Только знаешь ли ты? О занюханный Плезантвиль. Что есть краски… И каков? Рай! На взрывчатке, да… Однако же – счастье! Истинное, – меж тем, увлеченно длила свой фатальный монолог Ферра. – Это – когда человек… Бог. Ангел! Смерти, нужное – подчеркнуть… Любит. Просто – любит. Не мужчину, как ни странно. Свою… Работу! А работа эта, верна. Ему. Любовь – слабость? Да ни разу! Да не скажи. Это безграничное! Единение. Твоя суть – и твое оружие… И когда ты достигаешь, таких высот? Ты намного большее. Чем богиня… Мертвых. Ты есть! ЯВЛЕНИЕ. – Тебе больше не нужны руки. Голос… Ключи. Пароли! Всего-навсего, просто тянешься. Через пропасть пространства-времени… Потрепать его, по макушке. В лоб подставленный, чмокнуть ласково? Ощущая! Вечную его. Преданность. As your bony fingers! Close around me. Long and spindly… Death – becomes me! Heaven, can you see? What I see… Так к чему я, собственно? Все это… А, вот! К чему. Для тупых, с рядов последних… Я дам! Наглядности. О великом, чувстве? Ну да. Любови. И сейчас… Сейчас – вам будут. Ох, будут?! Слайды! И на этом, Ферра. Словно в плавном, неспешном трансе! Потянулась ввысь. Аудитории – символично являя… Их. И вверху. В безжалостно ей сминаемом? Тусклом небе… Возник! Разрыв. Воссияла – прореха! Пурпуром. И из сини, иных вселенных? Пролилось сияние! Чужих. Светил… Оставалось, лишь пропеть. Ангелам? Был восполнен, несомненно. И тот… Пробел. – Здесь все-е по местам! Аксиома, проста. Ты слышишь любовь, вот её частота… И ты точно знаешь. Где нужно остаться, а где отойти… Лишь ветер в лицо! Обнаженная суть. Настало мгновение – все это вдохнуть? И лететь мимо тех! Кто так хочет оставить. Тебя взаперти… Тебя, взаперти! – уже сколько можно, так непрозрачно? Спела ангел Смерти. О своих планах. – Потягушки! Сделаны… Все! На том. Ведь задача? Уже давно сформулирована. Желание! Из тех самых – верно. Из тех, заветных! Что сбываются… Всегда. Сбываются! Хоть ты. Тресни, – опускаясь нежно, на свои пяточки? Деловито сообщила она, планете. – ЛЕКСС! Дракон мой Визерион. Будь так добр? А взорви-ка! Мне… Но договорить – не выпал случай. Ибо в миг следующий? Обнаружила себя! По тьме летящей. Меж звезд – местных… И летела она, недолго. Мир Хель – наконец допер. До кнопки удаления! Лектора.* * *
Любовь – Сила! Смело стерши писания прежние… С крайним уважением, зафиксировал. Добровольный летописец богини, Горр. Наконец понявши – природу чувства… Между ним! И его оружием. Мечом! Люби-имым… Этот Горр, пока не ведал. О сыне Одина… Но сам Тор с Мьельниром? Прослезились бы, возможно. От их пары… От такой! Страсти.