Дневник писателя

 На дворе начало декабря, а под ногами лужи. На голову падает снег, а с ног валит противный северный ветер. День, похоже, не задался с самого утра.  - Это жизнь твоя не задалась, с рождения, - проворчал себе под нос, поднимая ворот куртки. - Может, я вас хоть подвезу? - идея оставлять Портгаса одного, всё еще казалась очень неудачной.  - Сами доберёмся, - и что за вша его укусила? Он разве что не плюется ядом.  - Ну раз Эйс так говорит, значит и вправду как-нибудь сами. Спасибо, - этот Трафальгар конечно умный парень, но сможет ли он защитить чернявого?  Прикуривая сигарету, ощутил неприятное покалывание в области переносицы. Хотя, эта бестия сама за себя постоять может... Если не впадает в ступор.  - И не вздыхай, - Эйс покосился на писателя как-то странно. Удивительно, Смокер пока их ждал, решил, что парень припустит прочь, стоит Ло закрыть квартиру. Ан нет, стоит, мнётся. Что-то хочет?  - Смокер, поговори с Хиной. Я хочу участвовать в расследовании, - это было так неожиданно, что мужчина сигарету выронил. - Пусть делает меня наживкой или ещё кем, но либо я участвую официально, либо творю самосуд, - он говорил спокойно и твёрдо. И когда только успел стать таким серьёзным малым?  Хантер переводит взгляд на психотерапевта, тот делает вид, что вообще тут не причем. Так, просто, стоит от дождя под козырьком подъезда прячется. У них конечно врачебная тайна и всё такое, но...  - Прости, - кивает парню, хватая Эйса под руку, и тащит к машине. - Садись. Я сказал садись, нам просто надо место, чтобы поговорить.  Портгас не сразу, но забирается в автомобиль. За эти несколько секунд, они успели вымокнуть до нитки. Заводить двигатель, Смокер не стал, лишь вставил ключи и включил печку. Наклонившись в бок, отметил, что парню явно не по себе. Он даже отшатнулся, когда белобрысый полез в бардачок за сигарой.  - Ладно... А теперь, - сначала хотелось прикурить, ведь вымокшую сигарету пришлось выкинуть. Но глянув на парня, почему-то передумал. - С чего ты взял, что Хина на такое согласится? Это глупо. Даже мне не говорят подробностей. А ведь я, можно сказать, причина всего.  - Нет, - сказано как-то очень натянуто, белобрысый даже оторвался от созерцания не зажжённой сигары, посмотрев на Портгаса. - Ты всего лишь повод, но не причина. Твои книги для него лишь попытка привлечь к себе больше внимания.  - Доказательства? - чернявый смотрит прямо перед собой, его руки похоже против воли сжимали ткань штанов. - Я просто знаю, - Эйс медленно выдохнул и наконец перевёл взгляд на Смокера. - Знаю и всё, - его чёрные, как агаты, глаза были наполнены какой-то безумной уверенностью и силой, которым было невозможно противиться.  - Мне нужна твоя помощь. Твои связи. И я готов платить, - рука Портгаса прикоснулась к плечу и медленно поднялась вверх к шее, зарылась в белый ёжик волос. Мальчишка как-то плавно перекочевал с соседнего сидения на колени к писателю. - Если ты так желаешь, то это тело твоё, только помоги мне отомстить убийце моего "брата", - его обветренные, ещё припухшие с ночи, губы тёплым касанием прошлись по подбородку, а после накрыли рот Хантера страстным, продолжительным поцелуем.  Слова парня, как удар ниже пояса. Хотелось схватить, наорать, ведь Смокер желал совсем не этого, когда ласкал Эйса ночью! А сейчас черноволосый актёр буквально втоптал его в грязь! Руки, сжавшие плечи юнца, так и остались лежать, а чувство негодования сменилось отвращением к себе.  Он не смог оттолкнуть, ответив на поцелуй. Действием, будто подпись в конце документа, подтверждая слова мальчишки.  И в этом нет ничьей вины, кроме его собственной. Смокер был тем человеком, который разрушил их отношения, так грубо разорвав тонкую связь. Сам. Теперь у него нет слова.  Руки лишь сильнее сжали хрупкие плечи, а язык и губы давно отвечали на поцелуй. Они же и произнесли, стоило разорвать контакт меж устами...  - Хорошо. ***  Хантер отрешённо наблюдал, как черноволосый парень отстраняется и перебирается обратно на соседнее кресло. Эйс молча поправляет волосы, одёргивает одежду и вылезает из его машины, что-то кричит всё так же ожидающему у подъезда врачу.  Хлопок двери выводит из какого-то оцепенения, возвращают мозги из перезагрузки. Дожили. В груди вновь появляется неприятное чувство томящей боли, которую не вылечить никакими лекарствами и операциями.  Смокер вновь и вновь прогоняет в уме слова Портгаса, чувствуя лёгкий привкус холода на губах. Тут и вправду как в сказке, только принцесса не уснула. Просто, несостоявшийся принц заморозил её юное сердце своим холодным отношением.  Он встряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и завёл машину. Его ждали дела, а порефлексовать можно и позже. Он ещё не знал, что в ближайшее время ему это никак не удастся.  Хоть и не понятно, радоваться такому везению или пойти утопиться?  События понеслись вскачь, так, что не остановить. Смокер разругался с Хиной насчёт улик, действий и её тупого руководства, решившего, что Портгас может быть соучастником. Никакие доводы писателя не принимались в расчёт, а подруга просто отказывалась его поддерживать. Похоже их недавний разговор натянул до предела их и без того не радужные отношения. Прослушка записей телефонных разговоров, да и сам мобильный парня, лишь усугубили ситуацию.  В их разговоре с Саччи, Эйс был пьян и звал друга забрать его из какого-то "заброшенного сарая". То есть он сам и "заманил жертву", причём "возможно не единожды!" Поскольку на его карте памяти были найдены фото с другого места преступления, которого он может и не совершал, но точно поспособствовал.  - Хина, но ты то должна понимать, что все это подстава! Что этот ублюдок просто играется с нами, - еле себя сдерживал. Хотелось крушить и ломать всё вокруг, чтобы хоть как-то спустить пар. - Такого рода обвинения могут сломать его!  - Ничего с ним не будет, - девушка пропустила свои длинные волосы сквозь пальцы, поправляя причёску. - Пусть он лучше посидит у нас в камере, под присмотром, чем вновь попадет в руки Кукловода... Или не заманит туда... - она явно хотела сказать "тебя", но удержалась. - Кого-то ещё. Будь то случайно или специально.  На это Хантер лишь скрипнул плотно сжатыми зубами, развернулся и вышел. Тут он не мог ничего поделать. Да и права в чём-то детектив: в участке, пусть и в подследственной камере, а всё же явно безопасней.  С этими мыслями Смокер забрался в автомобиль и завёл двигатель. Для начала в библиотеку, есть у него тут пара идей, насчёт столь специфических поз. Раньше Кукловод расчленял тела жертв до неузнаваемости, а сейчас лишь калечит так, чтобы было понятно: это он. При этом, этот псих старается сохранить внешнюю целостность и создать ощущение творящегося представления. Неужели он меняет стиль? А значит, городское книжное хранилище, это именно то, что ему надо. ***  Расставшись с писателем горе-романов, Эйс созвонился с ещё одним своим приятелем по мастерской. Они явно были близкие друзья, раз чернявый без проблем вспомнил номер. Кажется, его звали Марко. Узнав у "ананасоголового", как, пытаясь отшутиться, нарёк его Портгас. Так вот, узнав у него, что вся труппа собирается через час на читку, и "отец" тоже приедет, они отправились в Академию.  Только, вместо тихого разговора с Ньюгейтом, вышло целое представление с участием всей актёрской и режиссёрской мастерской.  Отголоски спора они услышали ещё на подходе. От взгляда профессионала не ушло, как Портгас тут же напрягся и сжал кулаки. Ло ещё и слова не разобрал, но, судя по оттенку - это ссора, а судя по хмурым бровям подопечного, не подставная.  - Ньюгейт, у тебя просто предвзятое отношение! Это видят все и молчат! А ты просто это отрицаешь! - они замерли под дверью. Точнее, это Эйс встал как вкопанный, а Трафальгар в него чуть не вписался.  В приоткрытую дверь была видна огромная комната, в которой сидело человек двадцать-двадцать пять. Из рассказов Портгаса, психолог знал, что у Ньюгейта свой театр и там работает больше ста человек, включая не только актёрскую труппу, но и различных работников сцены и зала, обеспечивающего персонала и режиссёрской группы - и все называли этого по истине выдающегося человека "отцом". А тут, похоже, собрались лишь кандидаты, в смысле, студенты актёрского курса, где учился Эйс - это человек двадцать, ну и оставшиеся - это режиссёрский курс, где, так же, по рассказам парня, учатся Марко и Саччи.  Сейчас, как и положено, за главным столом сидел сам Эдвард Ньюгейт. Ло знал его шапочно. Помнится, когда он его первый раз увидел, не поверил, что человек может быть такого размера! Да и возраст у него не маленький, а до сих пор может такое вытворять... В общем, интересный во всех планах человек.  В центре комнаты стоял крупный черноволосый парень восточной наружности. Он разговаривал громко, но не нервно, а как-то надменно. В нём не было лишних жестикуляций, лишь уверенный тон, прищур и недовольно поджатые губы.  - Пора с этим заканчивать. Любого другого, ты бы уже выкинул с курса! Но как же, они же твои любимчики, - Ло не совсем понимал кто это, пока парень рядом не прошептал на выдохе "Тич". Ага, теперь всё ясно.  Этот мужчина работал у Ньюгейта в театре уже очень давно, но не имел высшего образования, отчего сильно сдавал остальным, несмотря на опыт. Тогда, он решил поступить к "отцу", но на режиссёрский заочный не прошёл. Попал только на очку к актёрам. Всегда был спокоен, ничем не показывая своё недовольство жизнью, ко всему относясь с юморком. Он очень типажный, крупный и сильный, но даже здесь, учась в Академии, лишь на первом курсе, получил одну из главных ролей.  Трафальгар, когда слушал рассказ Портгаса про своих одногруппников, очень заинтересовался этим человеком. Неужели он настолько мягкотелый? Как такое противоречие желаний и достижений может приводить к лёгкой улыбке и нормальному труду. Ведь Тич, по словам Эйса, "классный мужик, никогда не подведёт и всегда поможет".  - У нас конечно впереди ещё три месяца, и всё такое, но играть нам в театре! И об этом уже заявлено, - мужчина прошелся вдоль рядов. - Только никто не знает, что один главный герой в психушке, а второй на блядках пропадает! Ладно Эйс! Я могу понять, травма и всё такое. Но Саччи?! У него какое оправдание? Какое право он имеет так неуважительно к нам относиться? - Трафальгар схватил Портгаса за плечо, чтобы тот не натворил глупостей. - Требую их замены! За Эйса пусть играет Марко, не надорвется, хоть и режиссёр. А я возьму роль Саччи! Она мне с самого начала лучше подходила по амплуа, - тут парень уже не выдержал, с ноги открыв дверь кабинета.  Далее Трафальгару понадобилось минут десять, чтобы урегулировать назревший конфликт. Портгаса помог оттащить, похоже, Марко, а Тича ещё какой-то парень. В пылу чернявый выпалил про смерть друга и вот тут наступила тишина.  - Что ты сказал? - голос Эдварда Ньюгейта словно гром средь бела дня. Все тут же замерли, Эйс весь напрягся в руках Марко. Надо спасать парня, а то еще наговорит лишнего.  - Отец, я...  - Позвольте представиться, - оборвал его Ло. - Моё имя Трафальгар Ло, я личный психотерапевт вашего подопечного.  - И что вы здесь забыли? - недружелюбные нотки в голосе столь крупного человека кого угодно выведут из колеи. Но врачу удалось совладать с собой.  - Он...  - Сопровождаю Эйса, - как можно более равнодушно. - Помолчи, ты слишком на эмоциях. Мы это обсуждали, - подошёл к парню и провел за ухом, а после нажал на сонную артерию.  - Эйс, - Марко тут же подхватил опавшее тело юноши.  - Что вы себе позволяете?! - как же он громко разговаривает.  - Прошу вас успокоиться. Поверьте, так будет лучше, - главное, это спокойствие в голосе. - Ему ни к чему лишнее волнение. А теперь к делу, - он повернулся к старику, возвышавшемуся над аудиторией. - Мы пришли сообщить вам о смерти одного из ваших учеников, Саччи. Примите мои соболезнования.  - Что... Как? - это кто-то из аудитории.  - Убийство, - кратко и чётко. Никаких подробностей.  - Эйс не хотел сообщать об этом всем, но проговорился, услышав обвинения от своего одногруппника, - вновь поднял взгляд на Ньюгейта. - Я бы хотел поговорить с глазу на глаз.  - Хорошо. Оставьте нас, - Портгас в этот момент стал приходить в себя.  - Полежи немного, - чуть надавил на плечо парня. Хорошо, что его догадались уложить.  - Я должен поговорить с отцом...  - Я здесь Эйс, - Ньюгейт подошёл ближе. Медленно, с трудом, видимо сказывался возраст.  - Стой, я сам, - Портгас тут же подскочил к отцу, усаживая обратно. - Ньюгейт, я должен...  - Хватит! Стоп! Это не твоя вина, - какой же он всё-таки...  - Нет моя! Это я ему позвонил! Это моя вина!  - Эйс, подожди, о чем ты говоришь?  - Из-за меня убили Саччи.  - Что?  - Это не его вина, - голос Эдварда всё-таки слишком эмоционален. Ло сначала решил, что этот старик сейчас прибьет Портгаса.  - Саччи стал жертвой Кукловода! Хватит брать вину на себя!  - Это я ему позвонил и попросил приехать!  - Ты хотел его смерти? - главное задать правильный вопрос.  - Нет, - чернявый опешил.  - Ты знал, что позвонив ему, ты заманишь его в смертельную ловушку?  - Нет, конечно! - он был настолько ошарашен, что даже возмутиться не мог.  - Значит, это не твоя вина. Ты лишь пешка. Смирись, - припечатал.  - Но... я... отец, - такие как Портгас не верят в доброту окружающих. Им необходимо, чтобы кто-то признал, что они не правы, что они виноваты.  - Если я все правильно понял, то твой друг полностью прав, - как у этого здоровяка удачно и обтекаемо вышло "друг".  Портгас стоял как пришибленый, переводя взгляд с Эдварда на Ло, а дальше на Марко. О, и этот остался. Ну раз не прогнали, то имеет право. Чернявый медленно сел, закрыв лицо руками. Трафальгар еле сдержался, чтобы не зааплодировать Ньюгейту, приобнявшего парня. Умеют же творческие люди чувствовать настроение "зала".  - Спасибо, что лично сообщил мне об этом, сынок, - мужчина теперь говорил тихо, обволакивающе. - Копы вряд ли сподобились. Как только тебе позволили? Им же всё равно, что для сироты, мы и есть семья.  Пока происходила эта наимилейшая сцена, в кармане Ло завибрировал телефон.  - Эйс, у нас проблемы, - прочитав смс, тут же насторожился. - Похоже не один ты считаешь себя виноватым. Мне написал Смокер, тебя разыскивает полиция.  - Они там совсем охренели? - это Марко.  - Не волнуйся, малыш, у меня есть неплохие связи.  - Ньюгейт, ты забыл кто мой дед? Не удивлюсь, если это по его указке, - Портгас отреагировал на удивление спокойно. - Ло, что посоветуешь?  - Уж точно не скрываться.  - Ладно, отец, я пойду, - он неумело выбрался из под руки своего Наставника. - Ещё раз... прости...  - Эйс, хватит, - Ньюгейт поднялся во весь свой исполинский рост. - Главное, береги себя.  - Да... Хорошо... - он робко улыбнулся, обнялся с Марко и направился к двери. Ло кивнул новым знакомым, и пошёл следом. Чернявый замер у двери.  - Отец... Клянусь, я найду этого ублюдка и отомщу ему за всё.  - Оставь лучше это дело правоохранительным органам.  - Я не могу, - процедил, выходя, похоже не желая слушать возражений. Ньюгейт лишь тяжело вздохнул, провожая своего непутёвого сына грустным взглядом. ***  Похоже, пока они вели беседу, курс парня рассосался, кто в столовую, кто в курилку. Эйс шёл чуть впереди, уверенной, быстрой походкой человека, решившегося на какую-то глупость. Ло не спешил его нагонять, мальчишке стоит остыть, иначе горячая голова не услышит доводов психотерапевта.  - Взял бы ты Академ, - черноволосый мужчина ждал их в холле, прислонившись к низкому подоконнику и давя меж пальцев листья комнатного цветка.  - Тич, - Портгас остановился резко, сжал кулаки. Горячая голова - не может пройти мимо. - Ты-то мне и нужен. Маршал Д Тич, ты должен ответить за свои слова! Я никогда не думал, что кто-то из нас... что ты... что ты посмеешь так оклеветать имя брата! Имя...  - Ты про себя говоришь? - Трафальгар не хотел вмешиваться, остановившись чуть поодаль и наблюдая за психотипами. Да, в этом человеке чувствовалась скрытая сила. Такие люди как Маршал Д Тич, если Ло правильно оценил его знаки, подстраиваются под окружающие обстоятельства гораздо лучше, чем остальные. Вот он милый, улыбается, гладит бездомного щенка и берёт домой, а спустя некоторое время выбрасывает его на улицу, выяснив что щенок обделён обонянием. Зачем ему дефектная, не нужная в эксплуатации вещь? Вот докажет свою пользу, возьмёт его обратно. Жестоко. Но с другой стороны, не лишено логики: "Жить надо в угоду себе. Что может быть главнее личного комфорта?"  Пока Ло размышлял на философские темы, словесная дуэль шла бурным ходом. И не сказать, что Портгас выигрывал. Наверное, поэтому был готов в любой момент сорваться на "диалог кулаков".  - Мне конечно жаль Саччи, но он и сам виноват, - Тич развёл руками. - Пойти пить с тобой, после того как по телевизору объявили о возникновении нового подражателя? Хотя я думаю, что это тот же. Умный тип, и вряд ли копы поймали его, - такой беззаботный тон, будто и не о смерти разговаривает. Правда что актёры, как и врачи, достаточно циничны в большинстве своём.  - Что с лицом? Да, я видел вас с Саччи позавчера в баре, - он перевёл взгляд на часы, висящие напротив входной двери. - Только я на следующий день пришёл с утра на репетицию, а он нет... Как собственно и ты, - в какой-то момент Ло показалось, что оратор улыбнулся - самодовольно и как-то даже зло. Но это длилось лишь миг, и на лице вновь это снисходительное, чуть ироничное выражение. Так смотрят на детей и немощных, пытаясь что-то объяснить.  - Но ты вообще у старика на особом счету, - да, умеют же актеры работать голосом. Когда Трафальгар слышал "старик" из уст Эйса, это было синонимом к таким словам как: отец, наставник, родной. Здесь же было слышно завуалированное презрение, как к кому-то, кто сидит где-то в печёнках, да никак не сдохнет.  Портгас стоял как пришибленный, смотрел в пол. Похоже всё услышанное его слишком огорошило. Видимо до последнего не верил, что такое люди могут быть среди его названных братьев.  Вот ведь странный мальчишка, не воспринимает похвалу в свой адрес, считая себя кем-то низким. Зато безоговорочно верит тем, кого считает друзьями. Не понимая, что назвав их так, натуры человека он не изменил. Им всё равно свойственно причинять боль, предавать, в большой или меньшей степени. А он их идеализирует.  - Ладно, мне пора, - Тич медленно, не спеша обходит Портгаса. - Пора репетировать новую роль. Теперь-то она точно моя, - он опять изменяет своему постоянному выражению лица, широко и самодовольно улыбаясь. На этот раз не скрывая. Наверное, потому что Эйс остался за спиной, а Ло для него лишь так, случайный прохожий.  - А вы внимательнее за ним следите. Таблеток пропишите, а то глядишь на людей кидаться начнёт, - он кладёт свою широкую ладонь на плечо Трафальгара. Врач тут же им передергивает, сбрасывая конечность. Хоть его мнение и не должно быть предвзятым, от этого типа его тошнит. Он не сводит глаз со спины Портгаса, так и застывшего в напряжении. Похоже, Тич тоже оглядывается на мальчишку, потому что кидает издевательское:  - Хотя, похоже он уже рехнулся. Хорошо хоть не бросается. Но ради его же безопасности, оградите как-нибудь от острых предметов, - подумав добавляет. - И твердых... ну, вы меня поняли... - уходит. - Прощайте, был рад знакомству.