Дневник Пуффендуйки.

Я не ослышалась? Ноги подвели меня, колени задрожали, нет, нет, нет… этого не может быть. — Джеймс, мы должны что-то сделать! — к своему собственному удивлению мой голос звучал очень твердо. — Я нужен Римусу… — Джеймс! — я рывком преодолела пару ступеней и схватила его за локоть, — Мы должны помочь Сириусу! Надо пойти к Дамблдору, к Макгоннагал, черт… надо написать в министерство! Он ведь не виновен! — Я нужен Римусу, — слабо повторил Джеймс. Я не верила своим ушам, Джеймс Поттер отступил. Самый упертый человек в этом замке, да на всем белом свете отступил. Лили крепко сжимала его вторую руку с жалостью глядя на меня. Черт! Вот это «друзья», вот это я понимаю! — И чем ты можешь помочь Римусу? — жестко спросила я. — Мэри больше нет… — каменным голосом ответил он. — Вот именно! — я сорвалась на крик, окружающие нас студенты с опаской смотрели на меня, — Ее нет! Нет! Ты ничем не поможешь ни ей… — я не успела договорить, проклятье врезалось в мое плечо и отшвырнуло к стене. Корчась от боли, я подняла глаза, Марлин Маккиннон стояла справа, до сих пор направляя палочку на меня. — Да что же вы за друзья?! — возмущенно закричала я, поднимаясь с пола. — Плевать! Я сделаю все сама! Я развернулась и ушла в сторону подземелий. Я понимаю, Джеймс еще не пришел в себя, возможно, он просто растерян, он не мог бросить Блэка, они же как братья, может, он просто растерян? Ладно, у меня нет времени, чтобы пытаться достучаться до Поттера, я должна действовать. Едва я дошла до входа в гостиные Пуффендуя, ка резко развернулась и пошла в учительскую, Макгоннагал должна мне помочь. Я застала ее в учительской, я рассказала ей все, что Сириус в момент нападения был со мной, но не учла одного момента. Профессор Спраут, когда проверяла нас ночью, не видела Блэка, он был под мантией. — Мисс Сильверстоун, — Макгоннагал устало опустилась в кресло и сняла очки, ее лицо было измученным и очень уставшим, — я сама не могу поверить, никто не может в это поверить, но я уже говорила мистеру Поттеру, что здесь мы бессильны, в такое сложное время… во время войны нет дела следствию, важен результат, пусть и такой немыслимый… Профессор Дамблдор делает все возможное, чтобы оправдать мистера Блэка, нам остается только ждать… Ждать?! Я зло толкнула дверь и вышла в коридор, слезы душили меня, но я не давала им ходу, мне казалось, что стоит мне пустить хоть одну слезинку, Сириуса точно не спасти. Должен быть выход, определенно. Кажется, школа сошла с ума, она находилась в каком-то жутком оцепенении, никто не мог поверить, что Хогвартс не такой уж и безопасный. Никто не ходил поодиночке, все держались парами, а младшие курсы так и вовсе ходили полным составам своего класса, в коридорах все чаще образовывались пробки, в основном из-за мракоборцев, что патрулировали коридоры. Этим строгим мужчинам вообще не было никакого дела до учеников, они грубыми словами и пренебрежительным отношением доводили перепуганную малышню до слез, перекрывали коридоры и пресекали всякое волшебство внеурочное время. Этот общих страх, который должен был сплотить всех, наоборот сеял вражду, как вы и могли подумать слизеринцы просто обнаглели. В коридорах все чаще слышалось: «Ты следующая, грязнокровка», кто-то даже писал надписи на стенах и рисовал Метки Темного Лорда на досках. Как бы я не пыталась выяснить, что там по поводу Блэка, все попусту, Макгоннагал уже сердилась на меня и избегала, я даже добралась до директора, но Альбус промычал что-то вроде: «Я делаю все возможное» и уходил. Все свободное время я сидела в библиотеке выискивая какие-нибудь законы, случаи в судебных практиках, все поголовно говорило о том, что Аврорат ни во что не ставит законодательную систему, по идее Блэка должны были отпустить до суда, а его держали в заключении, должны были найти свидетелей, но мракоборцы лишь патрулировали коридоры, а не допрашивали учеников. Шли дни и я теряла надежду, меня ужасно злило, что Поттер ничего не делает, просто ходит на уроки и не отпускает Лили из виду, что пытается вывести из горя Люпина, ему словно было плевать, что его друг в беде, под стражей. Смерть Мэри Макдональд обрастала все более нелепыми слухами, все шептались и обсуждали, кажется все до единого верили, что это сделал Сириус, мне даже пришлось огреть одного придурка-пятикурсника, чтобы он заткнулся. Джеймс, что оказался свидетелем этого происшествия посмотрел на меня с какой-то тоской, отчего мне стало не по себе. Но больше всего меня пугал не безразличный Джеймс, меня пугал Римус Люпин, что теперь вообще не жил, он напоминал мне призрака, он явно не присутствовал в Замке, вместо него по коридорам бродила тень. Жалкое подобие гриффиндорца, и никто не мог вывести его из этого состояния, даже Поттер, Петтигрю, Эванс, Стоун и Маккиннон, что крутились постоянно возле него. Прошла неделя после смерти Мэри, и школа постепенно возвращалась к прежней жизни, вроде бы все становилось на свои места, но в воздухе все равно витало беспокойство и страх. После уроков я вновь направилась в библиотеку, схватила первый попавшийся талмуд о судебной практике и направилась на улицу, я знала, что вновь не найду ничего полезного в этой книге, но так у меня создавалось впечатление, что я не опустила руки, что еще не все потеряно. На берегу Озера, опиравшись на ствол дерева сидел Римус, глаза его были закрыты, мне даже на мгновение показалось, что парень уснул, но услышав плеск воды, он устало открыл глаза. Я твердым шагом направилась к нему. — Привет, — решительно бросила я. — Привет, — по одному его голосу было понятно, что разговаривать он не очень-то и хочет. Я хотела спросить его, как он себя чувствует, но осеклась, наверное, его уже все порядком достали этим вопросом и повышенным вниманием. — Я сяду, — предупредила я и не дожидаясь ответа опустилась напротив и раскрыла книгу. — Я вообще-то хотел побыть один, — устало сказал он. — Хочешь шоколад? — я проигнорировала его слова и достала из сумки блестящую фольгу, в которой была завернута молочная сладкая плитка, — съешь, это помогает. Римус удивленно на меня посмотрел, но все-таки взял шоколад, я вновь вернулась к книге, услышав как зашелестела фольга я улыбнулась. — Спасибо, — уже более дружелюбно сказал парень. Я перелистывала страницы и делала кое-какие заметки в блокноте, через несколько минут Римус заговорил, как я и надеялась, любопытство взяло верх. — Что ты делаешь? — Пытаюсь найти что-то полезное… — медленно ответила я, внося очередную запись в тетрадь. — Полезное? — Да, для Сириуса, — я впервые посмотрела на него, Римус тут же преобразился и нахмурился, — Я выписываю законы, примеры судебных практик, а потом просто отправлю это все в Министерство… — Чарли, — устало позвал меня Римус, и я с вызовом посмотрела на него, в его глазах проскользнуло что-то очень странное… сомнение, злость? — Римус, неужели ты думаешь, что это сделал Сириус?! — ошеломленно спросила я. — Нет, — слабо ответил он, — просто, вряд ли это поможет. — Я делаю хоть что-то, пытаюсь, — зло ответила я, — Джеймс ходил к Макгоннагал, пытался что-то пробить через отца… В общем, не знаю что на меня нахлынуло, но я решила быть жесткой и высказать всю правду, что вертелась у меня на языке уже неделю. — Прости, конечно, Римус, может, я скажу что-то обидное, но мне просто интересно. Долго ты будешь сопли жевать? Как я и рассчитывала мои слова подействовали, Римус выглядел так, будто я только что хорошенько его оглушила. — Что, прости? — сквозь зубы проскрипел он. — Что слышал, долго ли ты еще будешь жевать сопли и убиваться? Римус подскочил на ноги, он кипел, что ж, если этот способ поможет мне вывести Люпина из состояния забвения, то почему бы и нет. — Ты не понимаешь! Ее больше нет! Ее убили! — Римус перешел на крик. В нашу сторону из Замка шли две фигуры, наверное, Поттер и Петтигрю. — Я любил ее! Ты понимаешь, что значит потерять любимого человека?! Я подскочила на ноги, мне хотелось заехать Люпину по голове этим самым сводом законов. — Да, ее убили, Римус! Люди умирают каждый день! — закричала я, — Возможно, завтра убьют меня или тебя, но своими душераздирающими страданиями ты не поможешь! — Заткнись, Чарли! — Голос Джеймса раздался уже совсем близко. — Нет, это ты заткнись, Поттер! — я вновь вернулась к Римусу, — Ее нет, — мой голос стал тише, — я сожалею твоей утрате, ты прав, я не могу и близко понять твою боль. Может, мне стоило сесть рядом, приобнять тебя за плечи и сказать, что все будет хорошо, но это не так, Римус. Боль не уйдет. Лучше не будет, не сейчас. — Я заметила, как у Римуса в глазах заблестели слезы, — Ты ничем не поможешь Мэри, ее больше нет. Зато ты жив, я не так давно подружилась с ней, но уверена, что Мэри не хотела, чтобы ты остаток своей жизни провел в горе, перебирая в голове воспоминания о ней. — Ты никогда не узнаешь, чего она хотела бы, — огрызнулся Люпин. — Я уверена в этом, — настойчиво продолжила я, — просто потому, что окажись она на твоем месте, ты бы хотел, чтобы она была счастлива. Его лицо наконец чуть смягчилось, это придало мне сил, как знак, что я двигаюсь в верном направлении. — Мы потеряли Мэри, и можем потерять Сириуса, вот кому мы можем действительно помочь, твоему другу, мы можем найти виновного… — просто сказала я, подняла с земли книгу и сумку, — если ты захочешь побыть один и дальше страдать, пожалуйста, только слезами горю не поможешь, сейчас не самое лучшее время, чтобы оплакивать павших, война не закончилась. Я развернулась и пошла в Замок, искренне надеясь, что моя пламенная речь, хоть как-то помогла гриффиндорцу. — Римус, ты как? — раздался голос Поттера позади. — В порядке, Джим, — быстро ответил он, а затем… — Чарли! Чарли, подожди! Он догнал меня и перехватил книгу из моих рук. — Я помогу тебе, — просто сказал он. Мы просидели с Римусом в библиотеке пару часов, прежде чем к нам присоединились Джеймс и Питер, они приносили нам все книги с полок, в названиях которых фигурировали слова: закон, Аврорат, Суд, а мы с Римусом выписывали все законы, доказывающие, что Аврорат ведет себя незаконно. Ровно в девять нас выгнала мадам Пиннс. Вчетвером мы спустились в главный холл, ребята хотели меня проводить, но Римус сказал, что сделает это сам, Джеймс и Питер остались ждать его наверху лестницы. — Завтра составим официальное письмо, соберем подписи, — сказал Люпин, когда мы спускались по лестнице. — С подписями хорошая идея, — заметила я. — Да, мама говорила, что в мире магглов это работает… Чарли, я хотел сказать тебе… — О, смотрите, кто тут у нас, — раздался слащавый девчачий голос. — Ого, — удивленно произнесла я, — Я даже забыла, что ты существуешь, Джейн! Гринграсс сцепила зубы. — Я смотрю, ты одна без Блэка не тухнешь, — прошипела девушка, а затем, она улыбнулась и перевела взгляд на Римуса, — да и ты не долго оплакивал свою грязнокровку. Ты должен сказать спасибо… — Спасибо? — взревел Римус, а я быстро схватила его за локоть, поскольку он уже подался вперед, чтобы расчленить эту идиотку у меня на глазах, — я знаю, что это сделал один из вас, знаю! Стоп! Что-то щелкнуло в голове. — Оставь ее Римус, не стоит, — просто сказала я, все еще ликуя душой, кажется, я только что нашла решение. — Что происходит?! Я слышал ты кричал… — Джеймс перепрыгивая через две ступеньки бежал к нам, но завидев Гринграсс остановился, — а все ясно… Джейн сказала что-то неразборчивое и глупо хихикая ушла. — Римус, это же всего лишь Гринграсс, чего ты еще ожидал… — говорил на заднем плане Джеймс, а я не сводя взгляда с подземелий смотрела вслед слизеринки.

«Нужно поговорить, жду тебя в шесть в классе Флитвика, нас не должны видеть. Чарли».

Я быстро согнула пополам листок и отдала ему после урока, а сама отправилась в комнату скинуть рюкзак. Я вышла из спален вез четверти шесть, студенты уже шли в Большой Зал на ужин, по пути на восьмой этаж меня перехватил Римус и Питер. — Я догоню тебя, Питер, — сказал Римус и обратился ко мне, — после ужина можем отправить письмо, я его уже составил. Прочитаешь? — Давай пока отложим, — улыбнулась я. — Что? — Я, кажется, знаю, как все исправить, Римус. Если у меня не получиться, мы отправим его сегодня же, обещаю, — торопливо ответила я. — Чарли, куда ты собралась? — Не могу сказать, — увильнула от ответа я, прекрасно зная, что если скажу Римусу, что собираюсь запереться в комнате со слизеринцем, то Люпин обязательно увяжется…и тогда весь план коту под хвост. — Хочешь, я пойду с тобой? — Нет, честно, я должна быть одна, — сказала я, — правда, Римус, все хорошо. Он кивнул и отпустил мою руку, а я рванула наверх. Он был там. Стоял спиной ко входу. — Привет, Грегори, — волнение в голосе было заметно. — Привет, Чарли, — он развернулся, по одному взгляду я поняла, Мальсибер знает, что я собираюсь попросить. — Я хочу кое о чем попросить. — Я знаю. — Скажи, скажи, кто это был, — я чувствовала, как мое сердце замедляется, но удары в груди ощущаются сильнее. — Нет, — просто ответил он. Вот дура! Как же я могла поселить в себе надежду на то, что Мальсибер поможет мне освободить Сириуса, разве он сможет засадить в Азкабан одного из своих одноклассников? Возможно, даже одного из своих друзей? — Пожалуйста, Грегори… — С чего я должен помогать Блэку? Я не его друг, не товарищ, скажу больше, он мне враг, соперник, — Мальсибер медленно расхаживал из стороны в сторону. — Грегори, пожалуйста, — вновь попросила я, только сейчас осознавая насколько глупой была эта идея, он никогда не согласиться. — Ты выбрала его… — Он же не виновен, — простонала я, чувствуя, как ускользает последняя надежда. — Мне это не интересно, — равнодушно бросил он, его взгляд зацепился на моей фигуре, что-то очень нехорошее было в его ухмылке. — А что тебе интересно? Я сделаю все что хочешь… только помоги, — его лицо выражало триумф, он ждал этих слов. В такие минуты, когда Грегори ощущал свое превосходство, он напоминал мне мерзкого аристократишку, что мнил себя центром вселенной. Мальсибер всегда так выглядел, когда общался с людьми «низшего» сословия, но никогда до этой минуты, он не применял подобного взгляда в мою сторону. Я наивно надеялась на какую-то глупую просьбу, думала, он пощадит меня, в виду того, что мы друзья. Но нет. — Тебя, — властно ответил он. — Что, прости? — Я хочу тебя. — Это низко, Мальсибер! — прошипела я. — Ты мне нравишься, Чарли, но ты выбрала Блэка. — просто пояснил он, — по своей воле, ты не будешь со мной. — И ты решил, что именно таким способом, ты сможешь сделать так, чтобы я была с тобой? — Да. — Глупец, — усмехнулась я. — Это сначала ты будешь противиться, но потом, поймешь, что я лучше, для тебя я лучше Блэка. — Как самонадеянно! — прошипела я, — Ты просто больной. Хочешь организовать гарем? Как же твоя Джейн? — Я тебя умоляю… — отмахнулся Грегори, — может, ты меня не правильно поняла, я не прошу быть тебя моей девушкой или… я хочу, чтобы ты сама этого захотела. Что? Может, я тупая, но я явно не понимала, что он хочет. — Твои условия, — твердо процедила я, — четко и ясно. — По первому требованию ты будешь рядом со мной, улыбаться и наслаждаться моим обществом, ты будешь меня слушать… — Хочешь, чтобы я была твоим домовиком? — с отвращением спросила я. — Нет, ты видишь во мне тирана, я же хочу, чтобы ты увидела лучшее во мне. — Ты только что сам перечеркнул все самое лучшее в себе, нам не о чем больше говорить, — я развернулась и пошла к выходу, но его слова вновь меня остановили. — Сириус Блэк уже неделю находится в изоляторе министерства, его охраняют дементоры, послезавтра будет суд, после которого, его ждет камера в Азкабане, сейчас такое время, никто не будет слушать школьника… Даже Дамблдор ничего не сможет сделать, ведь за неделю ничего не изменилось…- Я остановилась, моя рука уже коснулась холодной металлической ручки, — Отец Григнграсс судья, я слышал, что Блэка ожидает пожизненное, его судьба в твоих руках. Я опустила руку и развернулась. Все что было между мной и Мальсибером было перечеркнуто и сейчас я не испытывали ничего кроме отвращения. — Непреложный обет? — криво усмехнулся слизеринец. — Доставай свою палочку, Мальсибер, — сухо ответила я и подошла к нему вплотную. Он достал палочку из своей мантии и протянул руку, я ответила на рукопожатие. Эта хватка была подобна удавке на шее. Я думала лишь о том, что это спасет Блэка, поможет Люпину вновь вернуться к жизни. Я старалась оградить себя от мысли, что же будет со мной. — Обещаешь ли ты, Грегори Александр Мальсибер, — мой голос эхом раскатился по пустой комнате, — сказать, кто виновен в смерти Мэри Макдональд, и во всех нападениях, сказать мне правду. — Обещаю, — тонкая нить вырвалась из его палочки и легла на его руку, оставляя блеклый след, — обещаешь ли ты, Элизабет Моргана Чарльз Сильверстоун быть моей по первому зову? — Обещаю, — вторая тонка нить вырвалась и обвила мою руку, я почувствовала неприятное жжение. — Это должно остаться в тайне. — Обещаю, — хором произнесли мы, и еще одна нить вырвалась, только теперь она обвила две руки и вновь оставила блеклые следы с едва заметным жжением. — Кто это был? — Маркус Селвин, — сухо ответил Грегори. — Что мне делать? — ехидно спросила я, — Раздеваться? — Нет, нет, что ты, — фальшиво улыбнулся он, — я не изверг, ты поймешь, что цена, которую ты заплатила не так уж велика… Более того, ты можешь наслаждаться обществом Блэка, пока что… Я бросила на него сомнительный взгляд и вышла из комнаты, я не совсем понимала, что я натворила и чем все обернется. Коридоры были пусты, все были за ужином в Большом Зале, я пошла туда же. Как всегда стоял гул и болтовня, заметив меня Римус улыбнулся, как мне показалось с неким облегчением. Дамблдора не было за столом, значит надо разузнать где же носит директора. Мне кусок в горло не лез, кое-как запихав в себя уже остывшую картошку, и дождавшись окончания ужина я поднялась со своего места, Блэр что-то говорила на счет уроков, но я не сильно вслушивалась в ее слова. Один из плюсов Блэр — пустая болтовня, ее можно не слушать, не отвечать, а просто кивать, все равно ничего важного и полезного из этих разговор не извлечь. На выходе меня вновь нагнал Римус. — Ну что? — Что? — недоуменно спросила я. — Получилось? Ты узнала то, что хотела? — Да, я знаю, кто это сделал. — И кто же? — рядом раздался голос Поттера, его злость чувствовалась даже в этом просто вопросе. — Маркус. — Паршивец! — прорычал Джеймс и уже ринулся в сторону слизеринского стола, но Люпин его перехватил, отчего честно признаться, я удивилась. — Нет, Джеймс, мы должны сказать Дамблдору, пусть с ним разбирается Аврорат. Не хотя Джеймс все-таки согласился. — Я пойду к Макгоннагал, спрошу, когда будет директор, — с прежней злостью заявил Джеймс и вернулся в Большой Зал. — Что тебе пришлось сделать? — Ты о чем? — Чарли, я не идиот, — Римус поднял мою руку, на которой по-прежнему виднелись следы от заклятья. Черт! Дура! Даже не удосужилась спустить рукава. — Не важно, Римус. — Это непреложный обет! — прорычал Люпин, оттаскивая меня в сторону, а я надеялась, что не умру в ту же секунду, поскольку Люпин узнал тайну, хотя… это же не я ему рассказала, он сам обо все догадался. — Римус, со мной все будет в порядке, обещаю, — я попыталась улыбнуться, — Мы вернем твоего друга, мы нашли виновного, все так, как и должно быть. — Чарли… — с угрозой в голосе произнес Люпин. Мимо нас прошел Грегори с весьма довольной физиономией, я побыстрее отвела от него взгляд. — Это был Мальсибер? — Нет, — тут же ответила я, — Римус не лезь в это, это мое дело. Я сделала то, что должна была. Я поступила правильно. Вот увидишь, все будет хорошо. Я вновь улыбнулась, видимо в этот раз ложь прозвучала более менее сносно, поскольку лицо Римуса чуть смягчилось. — Ты мне обещаешь? — Обещаю! — с толикой раздражения ответила я, вот же дурацкое слово! — И Римус, пожалуйста, не говори никому ладно? Люпин вновь нахмурил брови и посмотрел под ноги. — Обещай мне, Римус! — настоятельно попросила я. — Хорошо. С довольной улыбкой к нам спешил Джеймс, следом за ним шла Макгоннагал. — Мисс Сильверстоун, — обратилась она ко мне. — Это правда? Вы правда знаете, кто виновен? — Да, профессор. — Тогда пойдемте, я отправлю директору срочную сову, подождем ответа у него в кабинете, — улыбка коснулась самых уголков ее губ. Альбус Дамблдор вернулся ближе к одиннадцати, он внимательно выслушал нас и тут же позвал мракоборцев, веля им привести преступника. Позже в кабинете из камина появился сам министр Магии, по общему согласию, было решено применить сыворотку правды из запасов Горация. Маркуса среди ночи поднял профессор Слизнорт и пара мракоборцев, первое, чем он себя выдал — Круциатус, что он швырнул в сотрудника Министерства. Сомнений не было, Селвина ожидает пожизненный срок, только за использование непростительно проклятья. Это была прекрасная ночь, мы все это время ждали в коридоре возле статуи горгрульи. Видели как в кабинет ведут Селвина, вернее как его тело плывет по коридору в сопровождении декана и сотрудника министерства, как торопливо туда сюда снуют обеспокоенные мракоборцы и учителя, не смотря на позднее время. А мы все были в предвкушении, мы не могли дождаться, когда Блэк выйдет из директорского кабинета. Мы все-таки выклянчали у директора разрешения дождаться Сириуса здесь, пообещав, что не отойдем от кабинета. Поначалу мы болтали и живо обсуждали, Джеймс и Питер все пытались выяснить, как мне удалось узнать, что это был Маркус, я отмазывалась как могла, ловя на себе осуждающий взгляд Римуса. Через несколько часов усталость начала брать свое, я опустилась на пол и задремала на плече Люпина. Ровно в восемь утра из кабинета директора показалась Макгоннагал, она тут же нас отчитала, и сказала, что Блэк никуда не денется и что совсем необязательно караулить его под дверью. Но она не прогнала нас, она позволила нам и дальше томиться в ожидании, а сама вновь вернулась в кабинет Дамблдора. Наконец в пол девятого, когда школьные коридоры уже начали наполняться студентами, каменная горгулья вновь ожила. — Ну как себя чувствует самый опасный преступник? — радостно воскликнул Поттер и бросился в сторону Блэка, что только-только показался нам. Блэк выглядел неважно, темные круги под глазами, осунувшееся лицо, спутанные волосы и грязная мятая мантия, но в его черных глазах горела жизнь. Он был цел и не вредим, Сириус Блэк был живее всех живых. Мы все бросились обниматься, я заплакала, впервые с момента смерти Мэри Макдональд, это были слезы счастья, облегчения. Я сделала это не напрасно, чего бы там не потребовал Грегори, я была рада, что пошла на сделку, Сириус здесь. И я лишний раз в этом убедилась, когда он меня поцеловал, он отстранился и утер мои слезы ладонью. — Спасибо, Чарли… — он едва заметно улыбнулся и крепко меня обнял. Он здесь. Он рядом. Боже, неужели я действительно влюбилась в него? Неужели те чувства, что живут во мне и есть любовь? Я счастлива. Я открываю глаза, утираю слезы, что вновь показались в глазах и улыбаясь смотрю в его лицо, но все уходит на задний план, когда неподалеку проходит Грегори Мальсибер в сопровождении Джейн Гринграсс. Его взгляд как-то странно цепляется за нас, и он ухмыляется, как бы напоминая мне, что этому счастью выдан не такой уж большой срок.