Семейное дело

Если бы кто-нибудь задал Хирото вопрос: а что, собственно, он собирается делать, — внятного ответа вопрошавший бы не услышал. Хирото вела вперед тупая злоба. Он ничего не понимал и не задумывался над своими действиями. Как охотничья собака, он гнался за добычей и не придавал значения остальному. К моменту последней встречи с Гактом он остался почти в одиночестве: «шестерки», поначалу помогавшие ему, поняли, что никаких денег за это не получат, и разбежались, — остался один старый дружок, надеявшийся, видимо, что-то все-таки получить; Юи все еще следовала за ним тенью, но ее он в расчет не брал. К Кейко после случая с ложкой Хирото лезть опасался, но пообещал и себе, и ей, что потом с ней поквитается за все. Он затаился. Он ждал. Он не продумывал вариантов, не боялся умереть, не думал о дальнейших планах. Все его существование свелось к той точке, где они встречаются с Гактом. Если для Гакта предстоящая встреча была битвой, из которой он обязан был выйти победителем, то Хирото и не задумывался о таких высоких материях. Он делал то, что хотел, и не задавался никакими вопросами. С девяти вечера он был на крыше. Света было мало, но благодаря уличным фонарям разглядеть противника можно было. Хирото стащил в магазине несколько больших фонарей и разложил их на парапете — стало немного светлее. Он делал все это автоматически, не продумывая ничего, а просто действуя. Что до его мыслей, то все они крутились вокруг идеи убить «эту сволочь» и не отходили от нее ни на йоту. Юи крутилась возле него. Она ничего не соображала. Приготовления Хирото беспокоили ее своей необычностью, — так собака беспокоится, видя, как хозяева передвигают мебель. Когда Гакт появился на крыше, Хирото и Юи стояли возле зиявшей в середине дыры: Юи за спиной брата, ближе к пропасти на шаг. — Где моя сестра?! — крикнул Гакт через крышу, и голос его не предвещал ничего хорошего. Хирото сделал шаг ему навстречу, но ничего не ответил. Гакт повторил вопрос и поднял руку — в свете фонарей сверкнул ствол пистолета. Гакт медленно приближался к противнику. Хирото видел только подсвеченный силуэт, у Гакта же было преимущество: он видел в темноте лучше, чем другие. Он заметил непонимание и испуг на лице Юи и тупую ярость на лице ее брата. Гакт не был уверен, что на крыше больше никого нет, и опасался нападения со спины, а потому шел медленно и осторожно, напряженно прислушиваясь. В тишине были слышны только ночные звуки города, и Гакт понял, что на крыше их только трое; напряжение не отпустило его, и он повел лопатками, чтобы хоть немного расслабиться. — Где моя сестра? — повторил он, подойдя на расстояние выстрела. В неверном свете далеких фонарей выражение лица Хирото разглядеть было трудно, но Гакту показалось, что его противник силится придумать хлесткий ответ, но не может. — Я ее спрятал, — отозвался Хирото, так и не придумав ничего лучше. — И ты ее не найдешь. Он выхватил пистолет. Юи испуганно подпрыгнула на месте и отступила на шаг. — Если ты ее хоть пальцем тронул, — прохрипел Гакт, — я тебе кишки выпущу и заставлю сожрать. — Если доживешь, — был ответ. Они стояли, целясь друг в друга, и ни один из них не был намерен уступать. Гакт до этого стрелял только по мишеням в тире и теперь боялся промахнуться. Он не терзался этическими сомнениями: убить подонка не казалось ему плохим делом. И все-таки он ждал. Должно было прийти сообщение от Ю, но телефон молчал. Это молчание пугало Гакта сильнее, чем направленный на него пистолет. — Я тебя убью, — крикнул Хирото. — Сукин сын! Из-за тебя! Все из-за тебя! — Конечно, — хмыкнул Гакт, — это же я насилую твою сестру и подкладываю ее под мужиков. Все из-за меня. — Что б ты понимал, урод! Я был в доме твоих предков. Если бы мы в таком родились, нам бы не пришлось работать на улице! А теперь у нее крыша поехала. Так-то сучку не жалко, но за бизнес обидно. — Убьешь меня, и она поумнеет? — Гакт рассмеялся. — Убью тебя и заменю ее твоей сестрой. — Не смей трогать мою сестру, выблядок! — Это месть! Ты и бабу мою увел, мразь! За все рассчитаемся, за все!  — Это какую бабу? Иностранку, которую ты обобрал и бросил? — А что, ты за нее тоже заступишься? Рыцарь хуев. Гакт почувствовал, как на лице его проступила злобная ухмылка. Он хотел было поинтересоваться, знает ли Хирото, кто отец этой самой «бабы», но решил оставить этот приятный сюрприз на потом. Однако уточнил для себя: — Ты когда-нибудь слышал о Кородо-сан? — Слышал. И чё? Я у него в долг не брал. — Я бы на твоем месте не был так уверен. — На что ты намекаешь, хрен собачий?! Убью, сука! Хирото выстрелил. Правую руку резануло болью, Гакт еле удержал пистолет. Зажал рану левой рукой, и в ту же секунду ночное небо пронзил девичий крик. Юи заверещала, прижав ладони к ушам и сделала несколько шагов назад. Гакт успел только открыть рот и протянуть руку в ее сторону. Осознав случившееся, он медленно опустил раненую руку и уставился на Хирото. Он видел штырь внизу и прекрасно понимал, что Юи, скорее всего, уже мертва. Брат покойной сплюнул на пол и произнес краткую надгробную речь: — Скопытилась, пизда несчастная. Туда и дорога. — Ну ты и сволочь… Гакт аккуратно, стараясь не тревожить пострадавшую конечность, переложил пистолет в другую руку. Грянул второй выстрел. Хирото дернулся, выронил пистолет и схватился за плечо. «Промазал», — подумал Гакт. Хирото опустился на пол и зашарил здоровой рукой в поисках пистолета. Гакт подошел к нему и точно рассчитанным ударом ударил ногой в лицо. Хирото упал, зажав рукой разбитый нос. — Суууука… Больно же! — Ты хоть знаешь, сколько моя рубашка стоит, а? — огрызнулся Гакт. Он хотел сказать что-то другое, но в драках почему-то с уст всегда срывалась какая-то ерунда. Хирото сел и посмотрел на Гакта снизу вверх. На окровавленном лице играла сумасшедшая улыбка. Глаза лихорадочно блестели. — Знаешь, что я тебе скажу, — произнес он, растягивая слова, — знаешь? Твоя сестра была хороша! Сам ее не пробовал? Зря-а! Эта шлюха такое умеет! Пришлось пришить, жаль. Но труп еще теплый. Не все потеряно. Она… Гакт схватил Хирото за шиворот и принялся бить. Он ничего не видел, кроме этой мерзкой рожи. В ушах звенело. Весь он был — гнев и ярость и собой уже не владел. Чей-то властный голос вырвал его из кровавой пелены: — Гакт-сан! Дайте мне сказать несколько слов этому человеку, пока он жив. Прошу вас. Кто-то оттащил Гакта от его противника. Медленно вернувшись в реальность, Гакт разглядел мужчину в длинном белом плаще и еще нескольких — в черных костюмах, почти невидимок. — Кородо-сан… — пробормотал Гакт. — К вашим услугам. — Ты что за хрен еще? — с трудом произнес Хирото, сплевывая кровь и выбитые зубы. Кородо-сан подошел к нему, опустился на корточки. Закурил. Представился: — Меня зовут Кородо. Я отец Сары Колд, канадки, которую ты соблазнил и обобрал. До Хирото дошло не сразу, а когда дошло, он заорал так, будто его уже пытали. — Нет! Она сама мне все отдала! Сама хотела! Нет! — Что ты кричишь? Я же еще ничего не сделал, — произнес Кородо-сан с мрачной усмешкой. Голос у него был абсолютно спокойный и тихий, и от этого Гакту стало жутко. Хирото побелел и все повторял, что он ни в чем не виноват. Гакт понял, что сейчас произойдет, и по его спине пробежал холод. — Не надо, — лепетал меж тем Хирото. — Не надо! Я знаю, что вы делаете с должниками! Не надо! — Цена славы, — наигранно улыбнулся Кородо-сан, поднимаясь. — Репутация бежит вперед меня. Но ты зря волнуешься. Тебя я просто пристрелю. — Он направил на Хирото пистолет. — Помолись, если веришь в каких-нибудь богов. На том свете тебе помощь понадобится! Хирото смотрел на Кородо-сан широко открытыми от ужаса глазами. Все молчали. Казалось, даже город затих. — Нет, — услышал вдруг Гакт собственный голос. — Кородо-сан… Я прошу вас. Кородо-сан усмехнулся и убрал пистолет. — Можете сделать это сами. Я же обещал вам не мешать. — Нет. — Гакт облизал губы. — Я хотел убить его, но… Нет. Да и моя сестра… не одобрила бы. — Я вас понял. Но нельзя же его оставить совсем безнаказанным. Гакт тяжело дышал и смотрел на Кородо-сан. Ему почему-то казалось, что это его жизнь сейчас зависит от этого человека. Хирото тем временем нашел уроненный пистолет. Дрожа всем телом, он поднял его и направил на Кородо-сан. — Не советую, — негромко сказал тот. Тут же пуля врезалась в грудь Хирото, и он упал замертво. Один из безмолвных «невидимок» убрал пистолет в карман. — Мне жаль, Гакт-сан, — искренне сказал Кородо-сан. — Но он бы убил меня. В такие моменты нельзя быть милосердным. — Гакт ничего не ответил, и он продолжил: — Идите к сестре, Гакт-сан. Она внизу, у машины. Ждет вас. А нам… надо прибраться. Джун, проводи. Тот же «невидимка», что застрелил Хирото, подошел к Гакту и осторожно повел его вниз. Только выйдя на улицу, Гакт понял, что плачет. Слезы смешивались с потом и оставляли во рту неприятный вкус. Боль в ране, про которую он почти забыл, вернулась. Какая-то женщина подбежала к нему, и он узнал Кейко. Они обнялись. — Ты… Ты в порядке? — спросил он. — Да… Да! Гаку! — Сестренка… Я… Я сейчас упаду. Но ты не бойся. Я просто… Я… И он потерял сознание.