Амнезия

Для любого обычного человека дом Кэмерона не был каким-то особенным. Самый обыкновенный дом, в котором живет самый обыкновенный парень. Но для Дженни этот дом был настоящей сокровищницей, таящей в себе осколки утраченных воспоминаний. Именно поэтому, переступив порог дома, девушка почувствовала себя не в своей тарелке. Уязвимой. Она тяжело дышала. Крупная дрожь колотила ее тело, и тут уже стерлась граница между волнением и холодом — эти чувства внезапно смешались, став чем-то единым, неразделимым. С волос и одежды капала вода, и очень скоро под ногами образовалась самая настоящая лужа, но на это никто не обратил внимание. Дженни медленно ступала по коридору, двигаясь вглубь дома. Кэмерон шел за ней следом, боясь отвести взгляд. Она казалась ему нереальной. Как человек, полностью потерявший память, мог, сам того не желая, найти дорогу к дому своей второй половинки? Наверное, рассуждал Кэм, это под силу только по-настоящему влюбленному человеку. Так они из холла дошли до комнаты, похожей на совместную кухню-гостиную. — Будешь чай? Дженни так резко обернулась, что, если бы Кэмерон шел чуть быстрее или на более коротком расстоянии, девушка непременно бы в него врезалась. — Д-да, пожалуйста. — Тогда присаживайся. — Кэм указал рукой в сторону длинного стола посередине комнаты. — Сейчас приготовлю. Кивнув, Дженни аккуратно опустилась на один из стульев. Ощущение дежавю, на которое она так отчаянно надеялась, так и не возникало, как она не прислушивалась к себе, поэтому Дженни начала осмотр интерьера. Ничего особенно примечательного на глаза не попадалось. Хорошо оборудованная кухня, уютная гостиная с потухшим камином в углу комнаты, но ничего из того, чего она так хотела увидеть. Что могло бы ей помочь. В конце концов, девушка просто снова погрузилась в свои размышления. Выдернули ее из омута мыслей легким похлопыванием по плечу. Дернувшись от неожиданности, Дженни сконцентрировала взгляд перед собой. На столе стояла большая тарелка с бутербродами и две чашки с чаем. Она подняла голову и встретилась глазами с Кэмероном. Улыбнувшись, он без спроса укрыл ее плечи мягким пледом, с удовольствием наблюдая, как она благодарно кутается в теплую ткань. Он сел напротив нее и придвинул к себе одну из чашек. — Угощайся. — Спасибо. — Девушка уткнулась взглядом в стол. — Я не голодная. — Голодная. — Нет. — Не спорь, я слышу, как урчит твой желудок. Смутившись, Дженни придвинула к себе свою чашку с чаем. Горячая, она обжигала пальцы, но замерзшая девушка наслаждалась собственной болью, концентрировалась на ней. В полной тишине снова раздался нелицеприятный звук — подтверждение слов Кэма, и ей больше ничего не оставалось, как взять с тарелки один бутерброд. Придирчиво измерив соотношение толщины хлеба и сыра, она осторожно откусила кусок, полностью игнорируя ничем неприкрытое любопытство Кэмерона. Вкусно. Подумав, что, пожалуй, стесняться ей больше нечего, Дженни быстро и с аппетитом умяла пять из шести бутербродов, как-никак, она с самой больницы еще ничего не ела. Как только с едой и чаем было покончено, тишину и молчание стало невозможно списывать на занятость трапезой. Напряжение, повисшие в воздухе, начало действовать Дженни на нервы, и она заерзала на своем стуле. Еще больше на нее давил взгляд Кэмерона, который она так старательно избегала. Она не могла объяснить, что именно ее вдруг смутило, однако, она понимала, что это по крайней мере невежливо — фактически напроситься к человеку домой, позавтракать — или пообедать? Дженни давно уже потеряла счет времени — и даже словом не обмолвиться. Девушка все же решила стать чуть культурнее и прочистила горло. — У тебя есть… — на секунду она запнулась, — наши фотографии? Ответа не последовало. Она осторожно подняла глаза. Кэмерон сидел, чуть сгорбившись, и смотрел прямо перед собой. Словно переняв у Дженни эту пагубную привычку, вместо слов удостаивая ее лишь кивком. Девушка внимательно вглядывалась в его напряженное лицо, невольно начиная любоваться. Точеный профиль, еще не до конца высохшие, а потому слегка волнистые, длинные черные волосы мягко, но не слишком навязчиво закрывали почти половину лица, каким-то чудесным образом красиво выделяя высокие скулы, и Дженни подумала, что, наверное, этому парню действительно очень пойдет хвост. Но больше всего в его внешности привлекали глаза. Ярко-голубые, они очень выделялись, контрастируя со светлой кожей. Как открытая книга, они с легкостью передавали все эмоции Кэма, и сейчас он ненавидел эти глаза, потому что знал, что Дженни в них прочет, а ему этого совсем не хотелось. Дженни выжидала. Вопреки ожиданиям парня, она сосредоточенно вглядывалась в его лицо, но продолжала хранить молчание. Она даже не шевелилась, просто сидела и молчала, и этим делала Кэму еще больнее. Невольно она в очередной раз доказывала ему, как сильно авария поменяла ее. Прежняя Дженни бы уже пристала к нему с расспросами, вероятно, даже попыталась бы утешить. Но девушка, сидящая сейчас перед ним, ничего это не сделала. Напротив, она застыла, словно статуя, сделанная из камня. Холодного и жесткого. И царапины, покрывавшие ее нежную кожу, словно трещинки на этом самом камне, говорили о боли, что несла она внутри себя и о которой, возможно, сама и не подозревала. Кэмерон поднялся на ноги. Под пристальным взглядом Дженни он прошествовал к комоду. Застыл на секунду. Даже спиной он чувствовал, как за ним наблюдают. Он все никак не мог поверить, что действительно собирается сделать это. В голове никак не укладывалось, как она могла забыть, а сейчас он будет возвращать ей эти воспоминания. Открыв верхний ящик, он достал толстый фотоальбом и вручил его Дженни. В нерешительности она смотрела на закрытый альбом, лежащий перед ней. Робко, неуверенно коснулась обложки из темно-коричневой кожи и тут же отдернула руку, словно от раскаленной железки. Она не могла заставить себя открыть его. Понимала, что перед ней лежат ее воспоминания, нужно только открыть, но она не решалась. Было слишком страшно. Она зажмурилась так сильно, что перед глазами заплясали цветные точки. Десять… Девять… Закусив губу, она, все еще с закрытыми глазами, положила ладонь на альбом. Шесть… Пять… Нервы напряжены до предела, и вот она сжимает руку в кулак, ногтями царапая кожаную обложку. Три… Два… — Один. Резко выдохнув из легких весь воздух, она рывком открыла альбом и распахнула глаза. — Это… я, — удивленно констатировала она после секундной паузы, смотря на фото на первой странице. И правда, на фотографии была крупным планом изображена она. Наклонив голову набок, Дженни перевернула страницу. Со снимка улыбалось четверо: она сама, Кэмерон, обнимающий ее за талию, и еще двое, парень и девушка. Парень чем-то казался очень знакомым, и, приглядевшись получше, Дженни поняла, почему. Его выдавали аккуратные черты лица и цвет глаз, точно такой же, как и у Кэмерона. Правда, его волосы не были черными. Темно-каштановые, они подобно золоту переливались на солнце. Девушку же Дженни узнать никак не могла. Яркая блондинка с крупными чертами лица была довольно симпатичной, но совершенно незнакомой. Как Дженни ни старалась, понять, что это за девушка, у нее не получалось. — Кто это? — не отрываясь от снимка, наконец спросила она. — Твои друзья. Стейси и мой брат, Дэмиен. Губы Дженни скривились в горькой улыбке. Она все забыла. Она всех забыла. Она ничтожество, без прошлого, без настоящего, с призрачным будущим. Ком подступил к горлу, сдавливая, не пропуская достаточное количество воздуха, чтобы нормально дышать. Она проклинала себя за слабость, ненавидела слезы, готовые в любой момент вырваться наружу. Ему так хотелось коснуться ее еще раз. Так непривычно долго он не был с ней по-настоящему рядом, не ощущал ее тепла, ласки и заботы. До безумия долго он не слышал ее смех, такой заразительный, что от одних только воспоминаний хотелось улыбаться. И вот сейчас она здесь, рядом с ним, но так далеко она не была еще никогда. И дело было не в расстоянии, нет. Не ощущалось той близости, что была между ними на протяжении всей жизни, ведь они знакомы так долго. Еще с самого детства они всегда были вместе, а сейчас… А сейчас перед ним сидит ее оболочка, которую даже пустой назвать невозможно. Она не пуста. Она наполнена болью, и ничто не может эту боль у нее отнять. Дженни запрокинула голову. Поджав губы, она мысленно молилась, чтобы снова не разрыдаться. И почему она так остро реагирует на общество Кэма? Неужели в глубине души она все еще помнит и любит его? Так жутко становилось каждый раз, как она понимала, что совершенно не может разобраться в себе. — Стейси приходила ко мне вчера, — охрипшим от переизбытка эмоций голосом произнесла она. — Я знаю. — В ответ на вопросительный взгляд Кэм пожал плечами. — Она сама сказала. — Ты говорил с ней? — Да. Дженни, я… Договорить он не успел. Входная дверь распахнулась, и в коридоре послышался приближающийся топот сразу нескольких пар ног. Дженни напряглась, прислушиваясь к шуму. За последние дни она так привыкла к тишине и одиночеству, что общество даже одного человека доставляла дискомфорт, а тут… В комнату влетело двое, но она даже не успела их разглядеть. Подобно вихрю кто-то пересек комнату, и в следующую секунду оказавшаяся в кольце рук Дженни удивленно пискнула. Ее обдало сладким запахом духов. Пушистый шарф блондинки, что ее обняла, неприятно щекотал нос, и она высунула голову из-за плеча девушки. Она бегло прошлась взглядом по помещению. В данную секунду ее абсолютно не интересовал Кэм, сидящий напротив с нечитаемым выражением лица, нет. Ее внимание сразу же привлек совершенно другой человек. В отличие от своей весьма эмоциональной спутницы, он остался стоять в дверях, держась обеими руками за дверной проем. Шапка немного съехала, и из-под нее торчали пряди темно-каштановых волос. Даже под курткой было видно, что его грудь тяжело и часто вздымалась, как после долгого бега. Дженни сразу же нашла взглядом его глаза, устанавливая зрительный контакт. Небесно-голубые, они с таким неотрывным вниманием наблюдали за ней, что стало немного не по себе. Знакомые, такие уже до боли знакомые глаза, что Дженни сразу же узнала этого парня. Осталось только вспомнить имя… — Дэмиен? Вместо ожидаемого ответа, Дженни услышала над своим ухом громкий всхлип. Девушка, так сильно обнимавшая ее, немного отстранилась, тем самым показывая свое заплаканное и раскрасневшееся лицо. Огромные и синие, словно сапфиры, глаза, с нескрываемым счастьем смотрела на Дженни. — Стейси? — Ты… узнала! Ты вспомнила, вспомнила, — рыдала она, зажимая рот руками. Слезы радости и облегчения текли по ее щекам вместе с тушью, и она еще сильнее размазывала их руками в попытке вытереть лицо от влаги. Темные разводы, так напоминавшие жуткий грим, волновали ее в последнюю очередь. — Почему… почему ты молчишь? Дженни чувствовала внутри себя оглушающую пустоту. Да, она узнала этих людей, но лишь потому, что минутой ранее Кэм показал ей фотографии. Запечатленные на пленку воспоминания упорно не могли проявиться в голове, как она не старалась. Боль от осознания, что, встреть она прежних друзей на улице, никогда бы их не узнала, не давала ей насладиться моментом своего рода воссоединения. Но ей были рады. Ее ждали. Ее здесь любили. Этим людям она была дорога, и, похоже, им было все равно, помнит ли она. То, с какой теплотой ее только что обнимала Стейси… Не было ничего дороже того мимолетного чувства спокойствия и радости, что на мгновение овладели ей. Но память все равно молчала, убивала своей тишиной. Губы Дженни задрожали. Она чувствовала, как ком подступал к горлу, мешая дышать. Какая-то особая боль, что томилась в ней на протяжении всего этого дня, наконец начала брать верх над самоконтролем, и слезы подступили к глазам. Еще секунда, и со следующим взмахом ресниц она больше не могла их сдерживать. Из груди вырвался глухой утробный звук, больше похожий на скуление. Кэмерон прочистил горло, и недавно вошедшие Дэмиен и Стейси невольно перевели на него взгляды. — Она не помнит. Он рукой указал на открытый фотоальбом, лежащий на столе. Раздался рык. Дженни медленно, больше инстинктивно, чем осознанно, перевела взгляд на Дэмиена. Его лицо исказилось. Губы превратились в тонкую нить, и он со всей силы ударил кулаком по стене. Стейси сдавленно ахнула. Поморщившись от боли, он оглядел содранные в кровь костяшки и, резко развернувшись, вышел из комнаты. Стейси опустилась на соседний с Дженни стул, закрыв лицо руками. Плечи ее сотрясались в тихих рыданиях. Кэмерон вскочил со своего места и, запустив пальцы в волосы, подошел к окну. Хлопнула входная дверь. Наступившее молчание тяготило. Дженни слушала эту тишину, слушала себя и всхлипы на соседнем стуле. Сама она больше не плакала, но легче от этого не становилось. Пустота, наполнявшая ее прежде, начала отступать, освобождая место для отчаяния. Она все портит, всех доводит до слез или злости. И отца, и друзей. Но друзья ли они ей сейчас? Ведь она их больше не знает, как не знает и того, как они поведут себя дальше. А что, если поняв, что воспоминания ей вернуть не удастся, они уйдут? Стоит ли подпускать их к себе, позволять былой привязанности вернуться? Сейчас ей больно, но больно оттого, что она совершенно ничего не помнит, и она даже до конца не осознает этой боли. А что будет потом, когда они все же уйдут? Дженни же успеет вновь полюбить их, и тогда станет только хуже. Не лучше ли с самого начала отпустить всех людей из прошлой жизни? Горькая улыбка коснулась ее губ. «Нет, не лучше».