Challenge

На утро Джокер выбросил все противоречивые мысли из головы и оставил одну самую логичную и очевидную. Он хочет ее. Хочет Харли, уже давно. И что же им тогда мешало все это время? Если блондиночка и крутила им все месяцы из-за своих женских проблем с бывшими парнями, то его ничего не отвлекало. Кроме разве что Бэтмена. Но Джокер старался не думать о нем постоянно, в чем его уже сто раз обвиняла Куинн. Он не помешан. Но именно сейчас, когда оба признали свое взаимное желание друг друга, быть вместе, как настоящая злодейская парочка, проблемы начались у него. — Вот так, — приговаривал все Джей, завороженно играясь пальцами с новым украшением на руке Харли, подаренным им самим. Это был серебряный браслетик с брелоками в виде разных символов, букв и фигурок, олицетворяющих какой-либо этап в их знакомстве и проделках. — И что каждый из них значит? — немного недоверчиво спросила девушка, держа руку на уровне своих глаз в серой обводке. Зеленоволосый еще раз загадочно посмотрел на ее прекрасное слегка бледное лицо и медленно улыбнулся, перебирая каждый брилок последовательно и с гордостью. — Буква «Н» — первая буква твоего имели, Харли. Буква «J» — это мое имя, знак того, что я забрал тебя в тот день на крыше. — его взгляд стал глубоким и очень многозначительным, и мгновенно окунул ее в ту атмосферу ночной битвы с мафией в первый день их знакомства. — значок поцелуя — это твой характер и твои изумительные красные губки в улыбке, которую я так обожаю, — Джокер коснулся рукой, слегка испачканной в белом гриме, ее лица и волос. — брилок с пистолетом, — замолк, дав ей самой продолжить. — Напоминание о наших темных делишках? — девушка со всем своим обаянием состроила ему глазки и сговорчески улыбнулась, хлопая ресницами, словно кукла. — Верно. — он снова опустил черные глаза на ее запястье, звеня брилоками. — корона — твой знак, насколько я помню, мисс Куинн. Эта голова кошечки, — он погладил пальцем черный брилок по центру. — говорит о твоей гибкости и ловкости, — Джокер произносил каждое слово плавно, размеренно, заигрывая с ней. — молния — твоя сила. — напомнил заветно и коротко Джокер, грозя пальцем, чтобы она никогда этого не забыла, что частенько с ней случалось. — пламя — в честь того взрыва и нашего первого огненного чувства, если ты понимаешь, о чем я. Ты не забыла это? — он наклонился к ней ближе, соблазняя. Облокотился рукой на стену за комодом, на котором она сидела. — Нет, но не помешало бы освежить в памяти, — расплылась в улыбке блондинка, ее лицо сразу стало коварным и таким едко-соблазнительным. Она потянулась вперед так расслабленно и довольно, словно ребенок в объятия обожаемого родителя. Но Джокер снова забредил и накрыл ее акулью улыбку пальцем в сиреневой перчатке. — Сегодня у нашего друга вечеринка. — услышав очередное упоминание о Бэтмене девушка сначала погрустнела. — Мы просто обязаны ее приукрасить. — но слова «мы» и «приукрасить» заметно повысили ее настроение в одну секунду и оскал акулы вновь увенчал личико куклы-блондинки. — Сегодня у стражей закона Готэма светский прием, на котором будут награждать всех героев. — зеленоволосый прошелся мимо небольшой армии своих клоунов, выстроившихся в ряд с битами и оружием, как свора наемников. — мы перехватим машину с орденами и начиним их мини-взрывчаткой. Чтобы когда ее прикрепят солдатику на грудь, — Джокер похлопал одного головореза по плечу, примеряясь взглядом, куда будет крепиться значок отличия. — в следующую секунду он не снес головы-ы, — протянул по-свойски загадочно и довольно мужчина и развернулся к другой большой коробке. — а для Бэтса и всех остальных мы прибережём особый подарок, — он открыл крышку и дрожащими от восторга и злобы глазами прошелся по каждой из сотни дымовых шашек, которые сегодня «украсят» вечеринку людей в погонах и Остроухого. — он, непременно будет там. Как и все богатенькие глупцы. А Харли не особо думала об этих его делах. Ей было все равно на Бэтмена и вечеринку, если там не будет Бэтгерл. Знакомы ли они настолько хорошо, чтобы Бэтс ринулся на спасение богачей и полицейских снова со своей напарницей-мышкой? Вряд ли. Куинн так не считала. Внутри она очень ревновала саму Бэтси-Младшую к Остроухому и всем, кто тоже знал ее секрет. Что у сестры Эдварда и стража Готэма может быть общего кроме плаща и ушей? Ничего. По крайней мере, Харли себя в этом убедила. Она предпочла лучше подумать о том, а чем они с Джокером займутся, пока клоуны отправятся чудить на празднике? Ведь психопат хорошо знал, что выяснять отношения на глазах у всех Бэтмен не будет, поэтому Джокеру не удастся даже попытаться поиграться с ним. А все это — так, маленькая пакость-подарочек, чтобы Бэтс не забывал о своем «лучшем друге». Так злодей просто-напросто веселился, изводил Бэтмена, проверял его реакцию, вернется ли он надрать ему задницу после всего? Возможно, с Харли Джокер почувствовал себя сильнее, что от Остроухого теперь стало легче отбиться с такой напарницей. Да еще и повеселиться, ведь девушка шарила в этих «забавах» не меньше Джокера. Поэтому жизнь всех троих стала гораздо интереснее за последние месяцы. Да. Они уже давно промышляют вместе. Но с каждым разом Джокер подбирается все ближе к Харли, она это чувствовала очень хорошо, как в духовном плане, так и в физическом. Не так уж и часто они остаются в доме — их схрон-базе — одни, без шныряющих дружков клоунов. И этот факт уже безумно заводил Куинн на крайне фееричные мысли. Она смотрела на Джокера со спины, как он машет плащом и руками в кожаных перчатках, раздавая приказы помощникам, чтобы загружали необходимое для нападения. Вечериночка вот-вот начнется, они должны успеть к самой ее кульминации. Мыслями Куинн была уже далеко и представляла, какой был бы идеальный момент затащить его в постель. Она безумно этого хотела. Уже давно. Хотела как мужчину, как безумного зверя хаоса, сильного и властного над ней, необузданного и злого. Давненько у нее не было мужчины… Девушка стояла у ящиков с оружием, прислонившись спиной к стенке, задумчиво глядела на предмет своего возбуждения и покусывала брилоки на браслете на своей руке. Когда Джокер закончил орать и замер, провожая выезжающий с первого этажа грузовик с клоунами и «подарочками», Харли выгнулась кошкой и заманчиво облокотилась на ящик пониже впереди себя. Холодок с улицы сразу пощекотал ее разгоряченную кожу на животе и груди, там, где черная футболка слегка отлегла от тела. И у блондинки со страхом кольнуло в сердце. Лицо ее поменялось. Татуировка. Черт. Она даже не знала, готова ли показать ее Джокеру, довериться в этом плане, а не только на уровне тела. К этому-то она готова была еще на парковке напротив завода, который они подорвали, надеясь, что с ним угробили и Ромироса. Но, видите ли, наша малышка не была готова. Ломался, как целочка-школьница, ей богу. Харли тогда так и не догнала, почему он отказался от нее. От нее! Да, Джокер был со своей придурью. Это ей и нравилось в нем. А каков он в этом плане? Сердце девушки начинало биться просто с неистовой скоростью при этих мыслях, а на лице несмело появлялась влюбленная улыбка. Такого состояния у нее не было уже давно. Неужели все так и должно было быть? Два психопата. Одна мания, одна дорога друг к другу, одно безумие. У них все будет особенным, они же оба — воплощения хаоса. Как два ярких огненных шара, которые способны соединиться в один. Джокер обернулся так резко, из-за плеча, изогнувшись, и опять взмахнул краем тренча. Вот она, маленькая арлекина, коварно смотрит на него из-за угла. Он прекрасно знал, какие мысли у нее в голове. И поспешил к ним присоединиться. Зашагал навстречу быстро, с готовностью, зловеще, порыкивая, цокая языком и облизывая нервно шрамы в уголках рта. Хмурил свои брови под белым гримом, устремил на Харли безумные черные глаза в темных глубоких глазницах, сжал кулаки, будто бы хотел ее ударить, отбросить в сторону. Или же сжать в смертельных тисках. Девушка в секунду натянула умопомрачительную улыбку, ножки ее задрожали, когда она поняла, что он думает о том же. Блондинка выпрямилась, а потом снова отклонилась назад к стенке, чтобы он ее впечатал как следует. И вызывающе согнула ножку в колене, приманивая, как она любила. И он это любил. Джокер, несясь на полном ходу на нее, вдруг остановился и, пыхтя громко, как паровоз, окинул белую взглядом снизу вверх, заострив внимание на ее стройной ноге в чулке и берце. — Чем займемся, малышка? Настолько зловещим и бархатным одновременно его голос не был еще никогда…