Комната Желаний.

Хоть мертвых воскрешай и снова сок ужасный Выдавливай из них — все не покроешь дна. Хоть тысячи веков старайся — труд напрасный: У этой бездны бездн дно вышиб — Сатана. Шарль Бодлер. Бочка Ненависти

      Был ли это сон или предначертанное влияние звезд, но по велению случившихся обстоятельств, моё тело застряло в этой жуткой комнате с четырьмя застывшими стенами. Я не помню, как тут оказалась. Бывает, я часами наблюдаю, как двигается потолок, когда он блуждает в полутьме или, если пройти от задней стены до передней, то можно заметить, что комната словно двигается и перемешается. Стены начинают греметь, а пол ускользает из-под ног. Несколько раз я расшибла локоть на правой руке, когда комната находилась в движении, но что самое странное, кровь, которая оказывалась на полу, не растекалась, а сворачивалась в красный шарик, который укатывался к бледной двери и растворялся.       Иногда эту дверь открывают внешние существа, что держат меня. За ней просачивается ослепительный яркий свет. Мои глаза кричат от ожогов потустороннего света, он словно бесформенное кипящее масло, вливается и растекается, пока эту чертову дверь не закроют. Вы спросите: «Как выглядят эти внешние существа?». На что я отвечу: «Ни малейшего представления, ведь каждый раз, когда они открывают дверь, то надевают на мою голову плотный, толстый мешок, пахнущий отвратительным запахом гнили, что выворачивает нос наизнанку. В этом мешке нельзя ничего услышать, абсолютный вакуум, где мысли высушиваются и выползают из ушей». Спустя несколько томительных минут, раздается строгий диктаторский голос, который задает вопросы.       «Кто вы? Какое ваше последние воспоминание до прибытия в это место?» — говорит мне каждый раз существо, которое заходит в комнату и я невольно начинаю отвечать — «Меня зовут Элис Эшворд. Невыразительный рост, примерно 163 сантиметра от уровня пола до макушки. Тело слегка искажено от пространства, а именно худое телосложение с искривленными пальцами на правой руки и одного пропавшего на левой. Кажется, тем беглецом был мизинец. С ногами же дела обстоят лучше, они не имеют изъянов. Черты лица, явно расстроены своей непринадлежностью к данной оболочке, то есть карие глаза с красным отеком на правом, тонкие губы, истощенные щеки, плоский лоб, враждующие брови (одна длиннее другой) и опавшие ресницы от мерзкого света, который причинят моей голове невыносимую боль. Ах, да, волосы серебристого цвета, но раньше они были блестящего цвета ночи.       Моё последние воспоминание, до этого места останавливается на безумном дне, где мой разум и душа познали: ярость и отторжение к неблагодарной людской расе. Был легкий летний день в четверг или во вторник. Я проводила время с Кларой и Бернардом. С ними я познакомилась в возрасте пяти лет при некоторых обстоятельствах. Около полудня Клара предложила, сходить в заброшенный дом и там сыграть в прятки, на что я и Бернард согласились. Это был заброшенный особняк одного солидного джентльмена, который по загадочным обстоятельствам испарился в своей кровати. Ходила молва, будто хозяин особняка увлекался алхимией и человеческими телами, поэтому в срочном порядке он скрылся, дабы не привлекать к себе внимания. Дойдя до особняка, мы решили разыграть с помощью монетки, кто будет водить, в итоге эта была я. Отвернувшись к входной двери, мои губы начали отсчет, а уши навострились, чтобы понять в каком направлении они уйдут. Но, не успев досчитать до десяти, как меня огрели со спины тяжелым предметом так, что мое тело впало в бессознательное состояние.       Когда я очнулась, то оказалась в подвале особняка. Подвал был похож на усыпальницу плесени и гнили, где гробами выступали заплесневевшие коробки, а гниль можно было услышать в стонах фундамента особняка. Меня расположили в центре черного круга. Это была тень от круглой люстры, что свисала над головой. К ней были привязаны свечи в небольших баночках, которые изрыгали потускневший огонь тишины. Я попыталась встать и осмотреть место, но не смогла, так как к правой ноге прицепили цепь, которая доходила до левой стены подвала. Словно злостная гадюка, она въелась клыками в мою голень и испускала устрашающий яд страха, который сводил разум до отчаяния. Сколько бы я её не тянула, ни била, ни бранила её, она не отцеплялась. Оставалось только отдаться течению и надеяться на какую-нибудь не значительную случайность, которая привела бы к спасению. Спустя час или два безнадежного заточения, в подвал медленно спустилось существо в черном балахоне в маске бога Безмолвия. Эта маска внушала устрашение и отвращение, мои глаза просто замерли при виде её. Чувство самосохранения говорило мне: «Беги как можно дальше от этого чудовищного существа». Но цепь, радостно улыбаясь, только шипела, издавая отчаянный стук об пол. К сожалению, я не могу вспомнить точные очертания этой маски, точнее сказать, они расплываются. Возможно, что через некоторое время память всё-таки придёт в порядок, и я поведаю вам о ней, но не сейчас.       И так продолжим, нечто в черном балахоне приближалось ко мне, дойдя до черной границы круга, оно замерло. Незнакомое создание выглядело как первобытное зло, восставшее из крепкого сна, которое готовилось вкусить легкую тушку на холодный желудок. Несколько минут спустя, оно вытащило из черного рукава балахона заводную куклу с ключом. Кукла была с ростом трехлетнего ребенка. Хотя она выглядела безжизненной марионеткой, на ней попросту ничего не было, только серые прилегающие части тела. Поставив её на черную тень круга, заведя шестью оборотами, оно бесследно растворилось в потускневшей тьме помещения, оставив меня наедине с проклятой марионеткой. Несколько медленных секунд она стояло смирно, раздался щелчок и кукла зашагала маленькими шагами по темному основанию круга, издавая при этом непонятный скрип механизма внутри её. Сначала я подумала, что это возможно какой-то розыгрыш, где-то есть скрытая камера и люди, которые наблюдают за мной. Еще немного продержатся, и поднимется занавес, откуда выйдет ведущий, с гордой поднятой головой и искривленной улыбкой, сообщит мне, что я хорошо держалась и вручит мне презент от шоу, но это было бы, слишком чудесно. Вместо этого, механизм куклы начал издавать шепот неведомых голосов. Каждый раз, когда кукла проходила круг, сзади её вырастала маленькая тень, которая копировала движения и звук усиливался. Казалось бы, безобидное шествие марионетки и теневых приспешников, но когда кукла набрала семнадцать теневых клонов, голоса превратились в гул яростного чудовища, что исходил от теней. Кукла остановилась и замерла в том месте, откуда начала свой поход, тогда тени уставились на меня. В их померкших глазах виднелись темные лица давно ушедших существ. Раскрыв каждый свой безобидный рот, стал раздаваться детский смех, который сводил сума. Гул чудовища и смех объединились в унисон, что кровь невольно стала засыхать в моём организме. Я не чувствовала не биения сердца, не мыслей, не дыхания, только омерзительный хор теней и таинственный гул чудовища. Мой рассудок не выдержал и погрузился в глубокий сон.       Очнувшись, я обнаружила себя на первом этаже особняка. Встав и отряхнув одежду, я несколько раз звала Клару и Бернарда, но попытки были тщетны. Решив, что они уже ушли, я вышла из особняка и направилась домой. Выйдя на жилую улицу наполненную людьми, я заметила кое-какую особенность, после моего возращения, моё осязание явно изменилось, запах в воздухе походил на протухший продукт, который прокис уже как месяц, а то и более. Также оно дало понять, что мир стал свалкой, где перед моим лицом гниют множество лиц, выделяя при этом неиссякаемое зловоние. Меня стошнило. Заметив, что маленькой девочке стало плохо, ко мне подошел на вид добродушный престарелый человек. Положив правую руку мне на плечо, он спросил: «С вами всё в порядке маленькая мисс?». Я не смогла ответить. Моё лицо искривилось, схватив его руку, я вцепилась в неё настолько сильно, что откусила кусок плоти и оттолкнула его от себя. Пускай скажет спасибо, что я не выпотрошила его внутренности и не скормила рою голодных крыс, за столь небрежное прикосновение ко мне. Старик, конечно же, пришел в ужас и закричал: «Бешеное создание, кто-нибудь помогите!!!» — повалившись с ног, старик пытался позвать на помощь. Осмыслив, что я сделала, мои ноги побежали в сторону дома, но я не могла поступить иначе, от него исходило зловоние, которое наполняет меня ненавистью. По пути домой, моя голова расходилась по швам от людской речи, а воздух начинал душить мне горло злокачественной гнилью, что распространялось от людей. Добежав до дома, я заметила, что оставляю кровавые следы, но кровь была не моя, а кого-то другого и ногти, в них явно застряла чья-то плоть. Направившись в ванную, я пробыла там около часа, потом направилась к себе в комнату. Заперевшись, я попыталась уснуть крепким сном.