***
— А у меня для вас новости, — бесцеремонно начал Томас, без разрешения входя в кабинет герцога, где тот сидел за огромным дубовым столом, напряженно вчитываясь в почту. — Я, кажется, не разрешал тебе войти, — Эдвин даже голову не поднял от бумаг. — У леди Аннабель болит лодыжка. После того злосчастного перелома, у нее часто проблемы с ногой. И ей запрещены долгие физические нагрузки, — Томас добился того, что герцог поднял голову и внимательно посмотрел на него. — Простояв несколько часов рисуя, немудрено, что у леди разболелась нога. Она начала хромать, и дядя запер ее на несколько дней дома. Наш доктор Смит вообще запретил ей передвигаться целую неделю. Так что неизвестно, когда леди снова выпустят. — И зачем ты мне это сообщаешь? — мужчина изо всех сил пытался выглядеть невозмутимым. Неужели его чувства настолько заметны? — Передаю вам свежие сплетни, — пожал плечами Томас и развернулся к двери. Уже на пороге кабинета, его окликнул герцог. — Томас, пошли букет цветов леди Вудфолл… — Уже, — слуга развернулся и с улыбкой посмотрел на удивленного господина. — Я встретил сегодня в лавке служанку леди Вудфолл и передал через Элизу букет очаровательных ромашек. От виконта Монфора, разумеется. Нагло хохотнув, Томас вышел из кабинета.***
Эдвин сидел у камина, запрокинув голову и прикрыв глаза. В его руке покоился бокал с виски, из которого он периодически лениво попивал. Рубашка была расстегнута, обнажая грудь. Но он был в месте, которое считал вторым домом, и правила этикета мало волновали его. — И ты просто уехал? Так и не увидев ее? Даже не оставив записку? — раздался звучный баритон с кресла напротив. Там сидел дородный мужчина преклонного возраста и, насупившись, смотрел на своего непутевого племянничка. — Я дал ей время подумать, — Эдвин нехотя открыл один глаз. — Будь жив твой отец, он бы отвесил тебе знатный подзатыльник. Ведешь себя не как герцог, а как бестолковый мальчишка. Мужчина недовольно открыл второй глаз. — А что я должен был сделать? Опуститься на одно колено и предложить выйти замуж? — Как минимум признаться в своих чувствах! — Признаться в чувствах… Я и сам еще не понял… какие они, эти чувства, — Эдвин сел ровнее, поставил бокал на небольшой столик и запустил руку в свои угольные волосы. — Какого черта происходит в моей жизни? — Мой ответ тебе не понравится, — откровенно насмехался над ним лорд Дерби. Герцог вопросительно поднял бровь, ожидая ответа. — Когда влюбляешься, все остальное перестает иметь смысл. Кроме любимой женщины. — Это, наверное, только тебе так повезло… — мужчина посмотрел грустным взглядом на пляшущие языки пламени в камине, вспоминая своих родителей. — Твой отец сам сделал свой выбор. В угоду титулу и расширению влияния. Он всегда был более… торговцем, чем человеком. Не совершай его ошибок, Эдвин. Живи своей жизнью, а не его несбывшимися планами. Мужчины задумчиво смотрели друг на друга, размышляя каждый о своем. Дядя Эдвина с тяжелым сердцем вспоминал, как его старший брат пытался подстроить жизнь всех окружающих под свои замыслы. И как еще совсем юный лорд Дерби нашел смелость противостоять деспотичному виконту и женился на той женщине, к которой тянулись сердце и душа, даже если это означало полный разрыв отношений с братом. Отец Эдвина же предпочел богатое приданое и титул герцога. В итоге, скверный характер жены, тирания мужа и, как следствие, постоянные склоки и измены четы Колчестер стали наглядным пособием всех возможных минусов женитьбы, превратив Эдвина в убежденного холостяка. Счастливый же брак дяди, с которым он начал нормально общаться лишь несколько лет назад, выглядел скорее исключением, чем закономерностью. А Эдвин в это время мечтал о прекрасных антрацитовых глазах, смотрящих на него помутневшим от желания взором, и понимал, что ему необходимо сделать самый трудный шаг в своей жизни… — И почему ты до сих пор не сказал своей неотразимой леди, что ты давно не только виконт? — выдернул его из мечтаний вновь недовольный голос дяди. — Будет не очень красиво, если она прознает, что простой виконт Монфор уже два года как герцог Колчестер. — Как-то не было подходящего случая, — Эдвин пожал плечами. — Как ты себе это представляешь теперь? Леди Аннабель, я тут забыл вам сказать, что жуткий тиран герцог, которым нерадивые арендаторы пугают друг друга, это я! Лорд покачал головой, пряча ухмылку. Вроде тридцать пять лет племяннику, а боится с девушкой разговаривать. Хотя, он был точно таким же нерешительным, когда встретил свою любимую супругу. Тут дверь кабинета открылась, заставив подскочить не ожидавших этого мужчин. На пороге стояла слегка полная женщина, вытирающая руки о полотенце и угрюмо рассматривающая их. — И сколько вас ждать? Мы уже и пирог с грушей достали, а вы еще даже к горячему не притронулись! — Кэти, любовь моя, ну не серчай. У нашего Эдвина душевные терзания… — На голодный желудок любые терзания выглядят намного страшнее, чем они есть на самом деле. А ну марш в столовую! Вон, какой худой стал…