***
Вдали показались паруса Весёлого Роджера. Динь ускорила шаг и заметила стоящего на палубе Киллиана. Забежав на корабль, собиралась спросить, почему Белль звала на помощь. Но Динь застыла в немом ужасе. Перед ней почти без сознания и весь в крови лежал… — Генри! — фея бросилась к нему осматривая рану. Джонс непонимающе смотрел на знакомую, думая, неужели Доктор Джекилл — тот самый Генри, и он ей небезразличен. — Нужна моя магия, — Динь пыталась колдовать, но ничего не помогало. — Что не так?.. — удивилась она, всё сильнее придаваясь панике. — Мор шиповник, — раздался ответ капитана, — Меч был пропитан ядом, — Киллиан опустил голову. — Твой меч? То есть ты..? — тихо спросила девушка. Пират молча стоял, переводя взгляд от феи к доктору. — Динь… — вдруг начал Джекилл. — Я здесь, — она протянула к нему руку, и Генри тут же крепко сжал её пальцы в своей ладони. У борта стояла Белль, чьё сердце замерло на секунду, когда она увидела в этих двоих себя и Румпеля. И поняла, что сделал Киллиан. — Я не хотел никому зла, — через силу проговорил доктор. — Я верю, — лицо феи обожгли горячие капли. — Динь-Динь, — он протянул дрожащую руку к её щеке и вытер слёзы, — Не плачь из-за меня. Лучше улыбнись. В последний раз улыбнись мне, — улыбаться почти не было сил, но это всё, что она могла сейчас сделать для него. — Я люблю тебя, Генри. И продолжу любить всегда, — фея притянула возлюбленного к себе и поцеловала. — Я тоже. Всем своим сердцем, — произнёс доктор, когда она отстранилась. Прерывисто дыша, он ещё крепче сжал её руку. Последние силы оставили его и побелевшие пальцы ослабли сами собой. — Генри!.. — не желая верить в происходящее, Динь закрыла глаза и обняла Джекилла. «Этого не может быть!» — проносилось в голове у феи, но внутренний голос кричал, что её возлюбленный мёртв и ничем нельзя помочь. Нужно смириться. — Динь, я… — прогремело в полной тишине. Девушка одной рукой гладила Генри по волосам, не переставая рыдать. — Динь, — настойчиво повторил Киллиан, но фея уже не слышала ни его голоса, ни волн, ни криков парящих над мачтой чаек. Она пребывала в гнетущей тишине, которая успела ей осточертеть. — О, вот ты где, а я всё… — начала Эмма, прервавшись, как только подошла ближе. Никто не заметил, что она взошла на корабль. Окинув взглядом плачущую Динь, сбитую с толку Белль и сожалеющего Киллиана, она спросила, что случилось. — Я всё объясню. А сейчас помоги Динь, — шепнул капитан, — Меня она не слушает. Спасительница медленно подошла к фее. Чтобы избежать речей о понимании, надежде и прочем, девушка подняла голову и ещё раз посмотрела на Генри. Проведя рукой по его щеке, она поняла, насколько ей больно. И поняла, что так будет всегда. Динь отпустила его руку и что-то внутри оборвалось. Ей не куда было идти, некого обнять. Сжавшись в трясущийся комок, она обхватила колени руками и вспомнила, как один раз, когда они гуляли у берега, Генри обнял её. Как она растворилась и забылась в его объятьях, и так не хотела отпускать… В голове мелькали глупые мысли о том, что из всех жителей её действительно понимает только Реджина. Что доктор Хоппер постоянно будет пытаться помочь, а Крюк с Эммой извиняться и томно вздыхать, а остальные утешать, словно это поможет. Девушка с трудом встала на ноги и двинулась к песчаному пляжу. Её провожали недоуменные взгляды.***
Далеко, от самого горизонта, ползли массивные тучи. По всему небу рассыпались сотни тысяч белых бусинок-звёзд. Всё погрузилось в тишину, колющую слух. Тишина прокралась к сердцу и обвилась вокруг тугим кольцом. Среди бесконечной полосы созвездий внезапно вспыхнула и ярко зажглась новая звезда. Увидев это, Динь судорожно вздохнула и улыбнулась сквозь слёзы. Душа бедного доктора всегда будет рядом с его любимой, но теперь самой одинокой в этом городе феей.