Art house

Они сидели и смотрели в небо, пытаясь разглядеть хоть одну звезду… На крыше грузовика не было много места, поэтому парни почти вплотную прижались друг к другу: — Руки замерзли? — спросил один из них, посмотрев на свои руки, которые все были в сине-фиолетовой, нездоровой, паутине. — Пожалуй, — второй парень приподнял свою руку, она была вполне нормального цвета, но очень уж худая и немного тряслась. — Это ведь наша последняя встреча… — немного помолчав, нова сказал первый. — В больнице говорят, что все плохо?.. Может тогда не нужно было убегать? — второй насторожился. — Тем более, ты можешь замерзнуть в больничной одежде, — он снял с себя куртку и накинул на друга. — Знаешь, наверное, все-таки последняя… Маме снова приходили письма… — И что она говорит? — Я ей не отдавал, сам читал. Долг растет… А денег нет… — Может я скажу своим родителям, чтобы… — Нет! — оборвал его второй. — Я сам справлюсь, придумаю что-то. — Не нужно так говорить… Я ведь скоро умру… А ни сестер, ни братьев у меня нет. Может предложить хотя бы забрать ненадолго твоего брата? — Мать не согласится, да и не выдержит она, если останется совсем одна. — Погоди, что значит одна? А ты? Второй парень лег и закрыл глаза. Сейчас он ничего не видел. Это ничего было самым тусклым, но и самым теплым, самым гладким и самым пугающим из того, что он когда-либо видел… Это ничего было какой-то вечной, проплывающей в вышине, безысходностью. Это ничего блестело глянцем лжи. Это ничего было притягивающим магнитом безразличия. Это ничего настойчиво стучало по нервам. Это ничего было тускнеющей звездой большой души, не умещавшейся в маленьком теле. Это ничего отрезало себя от внешнего мира. Это ничего впустую тратило свои молодые годы. Это ничего стояло перед глазами парня уже без малого два часа. Это ничего поглощало слова разума. Это ничего потерялось в заснеженной пустоши больше ста лет назад и не могло найти Себя. Это ничего разливалось по белоснежному полотну ужасными обликами бедности и жестокости. Это ничего бесконечно размножалось. Это ничего было восьмым цветом радуги. Это ничего окутывало сознание парня и уже начинало сжимать руки в замок прямо перед его глазами… — Ты в порядке? — спросил первый, нарушив обуявшую вдруг тревогу своего друга. Второй резко открыл глаза и встал на ноги прямо на крыше грузовика: — Я ухожу, — неизвестно откуда взявшаяся в нем идея помогла ему спрыгнуть с грузовика и остаться невредимым. — Куда ты? — первый не мог кричать, слишком уж болело горло. — А как же куртка? — Оставь себе! — крикнул второй и начал бежать в темноту. Первый кое как слез с грузовика и хотел было побежать за другом, но закружилась голова. Он пошатнулся, несколько раз откашлялся, на асфальте осталось несколько капель крови. Все же парень решил побежать. Он преодолел несколько десятков метров, но из-за нехватки воздуха остановился. Вдохи сопровождались хрипением и тут же — кашлем с кровью. В глазах потемнело, и парень упал в траву, тихо произнеся имя друга и оборванное «прости» …