Наперекор судьбе

Труднее всего исцелять ту любовь, которая вспыхнула с первого взгляда. Ж. Лабрюйер

— Ты проиграла. Сделка есть сделка, а условие есть условие. В израненной психическими травмами душе осталась лишь неутихающая боль. Больше в ней нет места гордости. Минори с трудом кивнула, готовая разрыдаться от собственной беспомощности. Оказывается, на самом деле она лишь жалкая девчонка, возомнившая себя мстительницей и осмелившаяся перейти дорогу самой опасной преступной организации в мире. Скользкие щупальца всё продолжали сдавливать её тело, неприятно обвиваясь вокруг грудной клетки. Каждый вздох давался девушке с трудом, отзываясь режущей болью в лёгких. Впервые в жизни она оказалась в ловушке, из которой не в силах вырваться. Ни произнося ни единого слова, Пейн медленно приблизился к захваченной жертве, и в ту же минуту куноичи ощутила ледяное прикосновение мужской ладони. Крепко схватив девушку за подбородок, Нагато насильно заставил её взглянуть в свои холодные мрачные глаза. Катсуми словно рвануло крюком за живот. Звенящий в ушах вой ветра, коловращение смешавшихся красок, неприятное тошнотворное ощущение внутри — всё это уносит её куда-то, надолго оставляя ворота скрытого селения Листвы позади, и открывая новые врата неизвестности, за которыми её ожидает совершенно иная жизнь. Внезапно ноги врезались в землю. Шестое чувство равновесия впервые подвело Катсуми, и та упала на сырой земляной пол. Куноичи подняла голову. Она оказалась в совершенно другом месте, нежели ранее. Здесь витал тошнотворный запах сырости, который шёл от скользких и мрачных каменных стен, напоминающих тёмные своды пещер. Единственным источником света в этой непроглядной тьме служила пара неказистых самодельных свечей, мирно потрескивающих в маленьких железных подсвечниках. Оторвавшись от земли, Катсуми поднялась на ноги, поймав на себе ледяной взгляд Пейна. — Что произошло? — с трудом заставив себя проглотить застывший комок в горле, обратилась к нему она. Голова всё еще слегка кружилась, и играющее красными красками пламя свечей-то и дело смазывалось в расплывчатые рыжие пятна, ярко выделяющиеся на мрачном чёрном фоне. — Добро пожаловать в логово, — отозвался Нагато. — Я перенес тебя точно ко входу с помощью одной из техник моего риннегана. Я не удивлён, если ты после телепортации чувствуешь себя некомфортно. Дав кое-какой, но всё же немного прояснивший ситуацию ответ, Пейн направился к единственной стене со свечами. Нажав пальцем на один из выступов, он отошёл в сторону, давая куноичи возможность оценить происходящее. Несколько крупных валунов шумно раздвинулись в стороны, открывая в стене проход. Из мрачного образовавшегося коридора буквально дохнуло страхом, и Катсуми впервые осознала, что боится. Это был страх неизвестности, преследующий каждое живое существо в этом мире. Будь то только что еле передвигающий лапы серый волчонок, или же опытный шиноби, внезапно загнанный в угол. — Идём, — бросил Пейн на ходу и, сделав лишь один шаг, тут же растворился во всепоглощающем мраке. Ситуация казалась безвыходной. Ничего не оставалось, как последовать за своим сопровождающим. Закрыв глаза, Катсуми шагнула вслед за ним, утопая в нахлынувшей тьме. К глубочайшему удивлению куноичи, за небольшим мрачным коридором оказался ещё один, не слишком широкий. Он совершенно не был похож на один из пещерных туннелей. Ровные и светлые каменные стены украшали аккуратно расположенные подсвечники, численность которых не вызывала никаких проблем с освещением. То, что убежище находится под землёй, Минори поняла сразу. Свисающие с потолка длинные корни растений, пожалуй, были единственным недостатком в помещении. Даже массивные двери, сделанные из тёмного дубового дерева, располагались вдоль коридора настолько симметрично, что с трудом можно было поверить в то, что это уютное строение служит убежищем для дьявольской организации Акацуки. Пейна поблизости не оказалось. Притащив в логово, он, похоже, бросил её на произвол судьбы. По крайней мере, она так считала до тех пор, пока за спиной не послышались странные шорохи, напоминающие тихое шуршание листов бумаги. Резко обернувшись, Катсуми столкнулась с изучающим взглядом ядовито-оранжевых глаз. — Так ты, значит, и есть Катсуми Минори, куноичи с клановым наследием стихии Света? — произнесла их обладательница, девушка довольно симпатичной наружности, с розой-оригами, изящно вплетённой в васильковые локоны. Услышав собственное имя из чужих уст, новоявленная отступница вздрогнула. Судя по всему, она давно уже являлась мишенью для небезысвестной организации. Организации, загадочные члены которой привели за собой множество несчастий не только в её жизнь, но и во весь мир. — Кто вы такая? — Куноичи опасливо покосилась на странную собеседницу. На её лице ни разу не проскользнула ни единая тень эмоций. Невольно в памяти всплыло каменное выражение лица человека, который привёл её в это чудовищное место. Сознание девушки успело построить устойчивую теорию, основанную на первом сложившемся впечатлении. Катсуми казалось, что все члены преступной организации были лишены души. Беспощадные, бездушные монстры, от которых никогда не будет пощады. Ей стало страшно при одной лишь мысли о том, что в один прекрасный момент её душу изничтожат, вырвут из тела, оставив лишь пустую оболочку, и путём долгой и трудоёмкой работы постепенно превращая её в машину для убийств. После напряженного минутного молчания, показавшегося Минори вечностью, незнакомка наконец соизволила вновь заговорить с ней: — Я Конан, — донеслось до её ушей. — Человек, которого ты знаешь под именем Пейн, лидер нашей организации и мой напарник. Я здесь для того, чтобы прояснить ситуацию и лишь только за этим. — Конан сделала несколько шагов в сторону куноичи и, поравнявшись с ней, поманила за собой ладонью. — Следуй за мной. Неслышно вздохнув, Катсуми вновь покорно направилась за своей новой сопровождающей. В подземном коридоре то и дело раздавалось еле слышное постукивание женских каблуков об одеревеневшую землю. До конца коридора девушки дошли молча, не обмолвившись за несколько минут ни единым словом. Приоткрыв последнюю из тёмных дверей, Конан жестом пригласила куноичи войти. За спиной вновь послышались странные шорохи, на которые Минори не обратила внимания. За дверью оказалось небольшое помещение, отдалённо напоминающее номер дешёвого отеля. Как правило, таковые обычно не располагают различными удобствами. Одноместная кровать из старого бамбука, с потрёпанным с виду тонким покрывалом, маленькая деревянная тумбочка рядом, над которой догорала парочка восковых свечей и почти незаметный серый коврик. Серый ли от толстого слоя пыли, поднявшегося в воздух из-за раскрытой настежь двери, или же серый на самом деле его изначальный цвет — Катсуми так и не поняла. В общем-то, вот и всё скудное обустройство маленькой комнатушки. Неожиданно куноичи почувствовала едва ощутимое прикосновение к своему плечу. Конан протягивала ей аккуратно сложенный плащ и соломенную остроконечную шляпу, украшенную лентами белой материи. — Располагайся пока, — сказала она и протянула вторую руку, сжатую в кулак. — И возьми также вот это. Конан вложила в её ладонь золотистое кольцо на белой вставке, и куноичи мельком заметила темнеющее на нем кандзи — 明, что означало: «Свет» Кроме этого, отступница вручила ей маленький пузырёк с голубым лаком для ногтей, обратив на себя удивлённый взгляд Катсуми. — Вопросов не задавать, — заранее отрезала она. — Сейчас я сообщу тебе самую основную информацию, повторять не стану, так что слушай внимательно. Пересилив гордость, Минори надела на себя чёрную хламиду с красными облаками, однако застёгивать не решилась. По приказу Конан, золотистое кольцо с гравировкой красовалось на мизинце левой руки. — Эти кольца, — она указала на только что надетое на палец Катсуми и своё собственное, — являются одним из самых ценных составляющих нашей экипировки. У каждого из нас — своё кольцо, свой цвет, свой символ. С помощью колец мы устраиваем важные собрания во время миссий: создаются наши голограммы, куда мы на время переносим свой разум. С их помощью мы можем присутствовать на собраниях, не находясь при этом в логове. Катсуми слушала внимательно, ловила каждое слово, сказанное Конан. Ведь кто знает, какая именно информация пригодится ей сейчас больше всего. — Шляпа понадобится тебе в маскировочных целях во время заданий, — продолжила объяснения Хаюми. — Также в Акацуки на данный момент состоят девять человек, ты — десятая. «В кои-то веки наш состав вновь полон…» — пронеслось у неё в голове, и губы отступницы тронула едва заметная непринуждённая улыбка. — Все они — талантливые шиноби и опытные бойцы. Не советую затевать с ними ссор, если дорожишь собственной жизнью. Странный флакончик с голубым лаком незаметно поблёскивал в ярком свете догорающих свечей. Конан принесла новые, перекочевавшие на место выгоревших. — Теперь я вынуждена с тобой попрощаться, — произнесла она. — Предоставляю тебя полностью самой себе. В этот же миг Минори поняла, что являлось причиной столь загадочных и необычных шорохов, преследовавших её чуть ли не с самого входа в убежище. Отступница растворилась в тоненьких листочках бумаги, словно закружившихся в быстром ветряном танце. Спустя несколько секунд листы исчезли, не оставив никаких следов пребывания кого-либо иного в маленькой пыльной комнатке. Повертев в руках соломенную шляпу, куноичи бросила её на тумбочку и опустилась на кровать, обхватив руками колени. Чёрные лосины полностью испачкались в пыли, и Катсуми негромко чихнула, уткнувшись в них носом. С шеи соскользнул протектор, тускло блеснув символом селения, скрытого в Листве. Она вспомнила сведения, полученные ею из предостерегающих свитков по правилам безопасности. Как водится, беглые ниндзя по своему обыкновению вынуждены перечеркнуть символ родной деревни, в знак того, что они отступились от неё и больше никогда в неё не вернутся. На светлый металл повязки капнуло несколько слезинок. Несмотря на всё произошедшее, Минори не ощущала себя бесчувственным предателем, преступившим порог тёмной стороны. В памяти сами собой принялись всплывать воспоминания, затуманивая разум и обволакивая глаза слезами. Она невольно подумала о близких друзьях, оставшихся в деревне… О собственной семье, которая разрушилась по вине организации Акацуки, члены которой принесли за собой множество бед и несчастий не только ей, но и всему миру. С трудом сдерживая начавшие литься рекой слезы, куноичи с силой швырнула повязку в тумбочку, громко захлопнув дверцу. Пламя свечей постепенно разгоралось, и на остроконечную шляпу начал медленно капать горячий воск. Недолго думая, Катсуми кинула её на кровать и направилась к выходу из комнаты, стремясь как можно скорее покинуть это переполненное ужасом место, вызывающее лишь мрачные ассоциации с тюремной камерой. Где-то в глубине души всё ещё теплилась надежда выскользнуть из петли, найти выход и убежать из сырого волчьего логова. Конан ушла, а значит присматривать за ней некому. Постояв несколько минут у одной из стен коридора, Катсуми направилась в другой, вместе с которым все три прохода складывались буквой «Т». Находясь в самой длинной части буквы «Т», девушка завернула за правый угол и с криком отскочила, едва не налетев на молодого парня со светлыми волосами. — Кто такая? — рывком доставая кунай, резко спросил он. В единственном видном глазу нукенина сверкнула настороженность и непонимание. Не получив ответа, он метнул оружие в куноичи. — Кажется, я задал вопрос, хм! — выпалил он, потянувшись за следующим кунаем. «А он другой… — заметила Катсуми, увернувшись от предыдущего ножа. — Не бесчувственный, однако, не менее опасный… Может, попытаться объясниться?» — Послушайте, — с улыбкой начала она, и ярость в глазах отступника сменилась удивлением. — Я такой же член Акацуки, как и вы. Нам с вами незачем вступать в бессмысленный бой, который не принесёт вам ни вреда, ни пользы. Повисла напряжённая пауза. Озадаченно крутанув на пальце кунай, нукенин старательно обдумывал донесённую до него информацию. Краем глаза заметив кольцо на руке незнакомки, парень расслабился и, выйдя из боевого положения, поправил перечёркнутую повязку. — Ясно, хм, — со странным пренебрежением в голосе произнёс он. — Так значит, ты новенькая? — Именно, — подтвердила Минори, подумав про себя о том, что об очевидных вещах, как правило, не принято спрашивать. — Ну и как тебя звать, девочка, м? — поинтересовался отступник, и в его манере послышались некие издевательские нотки. Обыкновенный вопрос, заданный ухмыляющимся нукенином, зажёг огонь в душе девушки. Внутри постепенно забурлила ненависть к этому нахальному отступнику, ровно как и ко всем членам преступного объединения шиноби. — Я ведь не обязана вам отвечать? — на свой страх и риск отрезала она. Белокурый отступник злобно прищурился. Былая уверенность в себе мигом улетучилась, и Минори несколько раз успела пожалеть о сказанном. Мгновенно стушевавшись под прожигающим взглядом убийцы, куноичи молниеносно сортировала в сознании все возможные пути отступления. Сил для сражения больше не осталось. Все они вышли, потраченные впустую на бесполезное противостояние лидеру этой дьявольской организации, которую она ненавидит всем своим сердцем. Беседа с одним из её членов и злила и окутывала страхом, запутывая сознание в собственные сети смешавшихся в клубок мыслей. — Ладненько, значит мы поступим по-другому, — протянул незнакомец. — Моё имя Тсукури Дейдара. По твоим «выканиям» сразу видно, что ты любишь соблюдать этикет, хм,  — заметил он. — А по его правилам сейчас ты обязана назваться. Усмехнувшийся нукенин был действительно прав. Правилам этикета учат еще с начальных классов академии, и, следуя им, шиноби обязаны назвать собственные имена, если их противник или собеседник первым открыл им своё. Помня это, Катсуми озадаченно кивнула головой. — Меня зовут Катсуми Минори, — безразлично сообщила она, сложив руки на груди. Дейдара вновь усмехнулся. — Что смешного? — Не знал, что в нашем мире дефицит шиноби, да, — пояснил он, скопировав позу куноичи. Та с недоумением окинула его взглядом, искренне не понимая, что он имеет ввиду. — Забудь, хм, — отмахнулся Тсукури, не желая тратить время на бесполезную беседу с глупой, по его мнению, девчонкой. Однако, лидер бы не сглупил и не привёл в организацию невесть кого, значит… В этой Катсуми действительно что-то есть. — Вы джоунин? — Мы джоунин, — встрепенувшись, хмыкнул отступник, окунувшийся с головой в водоворот собственных мыслей. — Некогда мне тут с тобой болтать. Еще увидимся, хм. — И белокурый нукенин, сложив печать, испарился в полупрозрачной серой дымке. Вновь оставшись в одиночестве, Минори внезапно хлопнула себя рукой по лбу. О побеге не могло быть и речи. Кольцо, надетое на палец, крепко связывает её преступными узами с чудовищной организацией. Ни одна из попыток избавиться от него так и не увенчалась успехом. Хотелось погибнуть на месте, наконец победив все причинённые ей страдания. Но в тоже время безумно хотелось жить, несмотря на всё происходящее вокруг. Куноичи опустилась на колени, хрупкое тело сотрясала мелкая дрожь. «Это конец…»