Летний отпуск

— Поверить не могу, что мистер Уэйверли согласился отпустить нас обоих в отпуск в одно и то же время, — поведал Наполеон Соло своему напарнику, радостно водружая чемодан на стойку приема багажа в международном аэропорту им. Дж.Ф. Кеннеди в Нью Йорке. Их босс — хотя и неохотно — согласился предоставить своей лучшей команде неделю отпуска на время летнего затишья, и Наполеон запланировал для их совместного отпуска долгожданный релакс в Европе. — Т.Р.А.Ш. ведут себя очень тихо. Мне кажется, летние каникулы превалируют над мировым господством, — отозвался Илья Курякин, ставя свой существенно меньший по размеру чемодан на ленту, после того, как билетерша закончила прикреплять ярлычки к багажу Наполеона. — Во что я не могу поверить, так это в то, что я позволил тебе снова уговорить меня на совместный отпуск — после прошлого-то раза. — О, да ладно тебе, — ответил Наполеон. — Это было всего только раз, — он забрал билеты и квитанцию у билетерши, игриво ей улыбаясь. Стоящий позади него Илья исподтишка закатил глаза. — Откуда мне было знать, что именно тогда, когда мы будем там, Т.Р.А.Ш. собираются обокрасть Лувр, дабы профинансировать свои операции? — продолжал Наполеон с оскорбленным видом. — Честно, ну кто вообще ворует из Лувра? Есть множество более доступных мест. — Нельзя сказать, — сухо отозвался Илья. — Что Т.Р.А.Ш. не ставит перед собой великих целей. — И вообще, — сказал Наполеон. — Такого больше не случится. На сей раз, я выбрал по-настоящему уединенное место, — он ухмыльнулся. — Тебе понравится — ресторан в этом отеле потрясающий. Илья слегка смягчился. — Как скажешь. Наполеон энергично закивал. — Вот именно. *** Спустя двенадцать часов и два перелета, Наполеон и Илья забрали свои чемоданы и вышли из аэропорта, чтобы взять напрокат машину, заранее забронированную Наполеоном. Илья выгнул бровь: — Авто с открывающимся верхом? — Мы же в отпуске, — усмехнулся Наполеон. — На этой неделе ожидается прекрасная погода. Илья фыркнул, бросил на напарника довольный и несколько снисходительный взгляд и забрался на пассажирское сиденье машины, осторожно установив в держатель большой стаканчик кофе, который нес для Наполеона. — Отель приблизительно в полутора часах езды от города, если не будет пробок, — сообщил Наполеон. Илья согласно кивнул, откинулся на сиденье и расслабился. Траффик был не слишком плотным, и они выбрались из города за приемлемое время. По мере того, как опускалось солнце, асфальт улиц и суета города постепенно сменялись более скромными линиями пригорода и свежей зеленью деревьев, не тронутых городской пылью. Наполеон опустил верх машины, и мужчины глубоко вдохнули прохладный и бодрящий деревенский воздух. Илья лениво потянулся, затем сдвинул свое сиденье назад, подставляя лицо теплому солнышку. Он заложил руки за голову и прикрыл глаза. Оглядев напарника, Наполеон расплылся в улыбке. — Устроился поудобнее, как я вижу. — У меня отпуск, — спокойно напомнил Илья, не открывая глаз. Тихонько хмыкнув, Наполеон включил радио, и дальше они ехали в комфортабельном молчании под успокаивающие рулады Эллы Фитцджеральд. Тихо подпевая радио, Наполеон положил одну руку на руль, а другую удобно вытянул вдоль сиденья Ильи, едва касаясь светлых волос напарника. Прохладный и свежий сельский ветерок растрепал их, и Наполеон удовлетворенно вздохнул, ведя машину по узким сельским дорогам. Отпуск будет отличным, он уже чувствовал. *** Где-то через час Наполеон свернул на широкую гравиевую подъездную дорогу к огромному, величественному замку, объехал его вокруг, до знака парковки для гостей отеля, где уже стояло несколько машин, но места оставалось достаточно. Когда машина остановилась, Илья пошевелился, протянул руку к кофе Наполеона и сделал глоток, поморщился, бурча насчет уже остывшего кофе, затем сел прямо и с интересом осмотрел отель. Они вышли из машины и уже извлекали из багажника чемоданы, когда открылась дверь черного хода, и оттуда рука об руку показались две очаровательные женщины, блондинка и брюнетка. Наполеон, держа в руках чемодан, оценивающе их оглядел, пока Илья деловито выгружал свой чемодан из машины. Наполеон видел, как брюнетка обняла блондинку, притягивая к себе, та подняла головку и поцеловала подружку, и поцелуй, начавшийся вполне невинно, быстро перестал быть таковым. У него отвисла челюсть. Илья обернулся, держа в руке чемодан. — Пошли же, Наполеон, — нетерпеливо позвал он, потом заметил удивленное выражение лица напарника и обернулся посмотреть, на что же тот уставился. Моргнул. Женщины оторвались друг от друга, улыбаясь и вполголоса переговариваясь. Блондинка наклонилась к подруге и что-то зашептала на ушко, затем обе обернулись, глядя на Наполеона и Илью и хихикая над их озадаченными физиономиями. — Не волнуйтесь, — заявила брюнетка. — Они здесь весьма благоразумны — никто не доложит о вас в полицию, ничего такого. — Мы приезжаем сюда каждое лето, — подхватила блондиночка. — Думаю, в этом году здесь, по меньшей мере, еще девять таких же парочек — то есть десять, если считать вас. Так приятно хоть несколько дней иметь возможность вести себя как пара на людях, не беспокоясь постоянно об осуждении. — Должно быть, вы здесь впервые, — понимающе сказала брюнетка. — Не переживайте, вы быстро освоитесь. На эту неделю они закрыли отель для других гостей, так что можете вести себя так, как пожелаете, — она подмигнула им, после чего улыбнувшись и помахав ладошками, две женщины вошли в дом, оставив Илью и Наполеона глядеть им вслед. — Наполеон, — очень медленно произнес Илья. — Не произноси этого, умоляю. — Ты… действительно притащил меня провести отпуск в тайном романтическом убежище для гомосексуальных пар? — Я не нарочно, — открестился Наполеон. — Клянусь. Илья бросил на Наполеона весьма подозрительный взгляд. — Я просто выбрал самое уединённое место, какое мог найти! — оправдывался Наполеон. — Как и все эти люди, очевидно, — заметил Илья. Наполеон глубоко вздохнул. *** — Ну, хоть что-то здесь в порядке, — неохотно признал Илья вечером, за поздним ужином в ресторане на первом этаже отеля. — Еда отличная. Наполеон просиял. — Так ты не возражаешь, — слегка неуверенно сказал он. — Насчет всего, эээ… — он повел рукой вокруг. Илья бросил на него непонимающий взгляд. Наполеон глубоко вдохнул. — Почти все здесь решили, что мы пара, — пояснил он. Когда они регистрировались, администратор предположила, что они из той же категории, о которой упоминали две встреченные ранее женщины, и как результат: в выделенном им прекрасном номере, красиво и со вкусом оформленном, ожидала бутылка охлажденного шампанского и розовые бутоны, разбросанные по постели. Наполеон ошеломленно замер посреди комнаты, не зная, то ли смеяться, то ли торопливо извиняться перед напарником. Тем временем, Илья поставил свой чемодан и принялся спокойно собирать бутоны с покрывала. — Я не возражаю, — поведал Илья, методично уничтожая закуску-эскарго. — В конце концов, о нас и так ходили слухи на эту тему, с начала нашей совместной работы, — сухо добавил он. Он отложил свои щипцы и вилочку для улиток и вперил взгляд в Наполеона. — Тебя это беспокоит? — Нет, нет, — торопливо сказал Наполеон, приглядываясь к напарнику. — Ну, значит, ты не возражаешь, что тебя…ээ… приняли за гомосексуалиста? — С моей стороны, — сказал Илья. — Было бы лицемерием возражать, — он вздернул подбородок, прямо глядя в глаза Наполеона. Его взгляд стал почти вызывающим, но Наполеон видел налет уязвимости за всей этой показной бравадой — хотя не был уверен, то ли Илья позволил ему разглядеть его, то ли он просто к этому времени слишком хорошо изучил напарника. Наполеон моргнул, сердце колотилось в груди. — О, — он колебался. Илья только что почтил его столь личной информацией, не представляя, какую реакцию встретит такое признание, доверившись Наполеону, когда всего одно слово могло привести к увольнению или аресту Ильи. В этот момент он осознал, что, по меньшей мере, обязан своему напарнику и лучшему другу сказать правду, с которой лишь недавно смирился — когда стало ясно, что его чувства к некоему вспыльчивому голубоглазому русскому агенту АНКЛ зашли намного дальше платонических. О, ему доводилось экспериментировать раньше, но никогда ничего серьезного. До недавнего времени. Илья терпеливо ждал. — С моей стороны… тоже будет лицемерием возражать, — медленно признал Наполеон, с удовольствием созерцая взлетевшие в искреннем изумлении брови Ильи. — Хотя женщины мне тоже нравятся, — добавил он. — Это, — сказал Илья. — Я заметил, — и Наполеон расслабился и рассмеялся. Он взял ложку и с энтузиазмом принялся за французский луковый суп, разговор перешел на другие темы. Незадолго до этого, в их номере Илья проглядывал брошюру, описывающую доступные виды активного отдыха, и предложил на следующий день отправиться на пешеходную экскурсию, на что Наполеон с готовностью согласился. Они почти закончили с основным блюдом и допивали по второму бокалу отличного бордо, когда Наполеон обнаружил, что его правая ладонь тянется к лежащей на столе левой руке Ильи, пока другая рука напарника — и его полное внимание — поглощены собиранием последних кусочков sole meunière. Поражаясь сам себе — он вел себя будто на свидании — Наполеон торопливо убрал руку, пока Илья не заметил. То, что он гомосексуалист, не означает, что он заинтересуется тобой, бранил он себя, крепко обхватив предательской ладонью бокал, чтобы предотвратить дальнейшие поползновения. Оторвавшись от вдумчивого созерцания бокала с вином, он обнаружил уставившегося на него Илью, слегка нахмурившего брови. — Ты в порядке? У тебя лицо покраснело, — произнес Илья. От ответа Наполеона спас вовремя появившийся официант с десертным меню, в которое Илья немедленно уткнулся. Они наполовину покончили с десертом, поедаемым в комфортном молчании, прежде чем один из них заговорил. — Илья, — торопливо прошептал Наполеон, пригибая голову и чуть не уткнувшись носом в свой кусок ревеневого пирога. Илья странно глянул на него. — Да? — Помнишь, как мы разнесли ту сеть наркоторговцев в Будапеште, четыре месяца назад? — Старческого маразма у меня пока нет, Наполеон, — разозлился Илья. — Конечно же помню. — Их главарь, тот, который сбежал? — Ну да, Даниэль Варга. Тот самый, в которого ты стрелял и промахнулся, — бестактно напомнил Илья. — Он здесь, — поспешно прервал его Наполеон, пока напарник не пустился в диатрибу на тему наполеоновых талантов к стрельбе, которые превосходны, большое спасибо. Илья замер, не донеся ложку до рта, и с интересом поглядел на него. — Где это здесь? — Здесь в смысле здесь, — прошипел Наполеон. — Рядом с тем растением в кадке возле кухни, через два столика от нас. Илья бросил как бы случайный взгляд в ту сторону, и его брови поползли вверх.  — Вижу. Варга сидел за столиком в одиночестве, но когда Наполеон и Илья посмотрели снова, к его столику подошел крупный мужчина с густыми усами, выдвинул стул и чопорно уселся напротив их намеченной жертвы. Наполеон нахмурился. — Как думаешь, похожи они на любовников? — тихо спросил он. Илья вопросительно глянул на него. — Те женщины, которых мы встретили при въезде, упоминали, что для других гостей отель закрыт на эту неделю, — напомнил Наполеон. — Так что здесь должны быть… эээ… только парочки. Эти двое ведут себя не слишком похоже на пару. Илья согласно кивнул.  — Для него это подходящее место, чтобы заниматься своими делишками, — заметил он. — Особенно на этой неделе — никаких вопросов не возникнет при виде двух мужчин на рандеву. Отвлекшись на минутную фантазию о себе и Илье, приехавших на рандеву в этот отель, Наполеон не ответил. — Надо подложить обоим жучки, — задумчиво пробормотал Илья. — И обыскать их комнату, — подхватил Наполеон, вынужденный вернуться мыслями к работе. Он нахмурился, барабаня пальцами по столу. — Какая жалость, что мы в отпуске — я не захватил с собой жучки. — Я захватил, — самодовольно заявил Илья. Во взгляде Наполеона сквозила смесь нежности и досады.  — Ну да, еще бы ты не захватил, — он рискнул бросить еще один быстрый взгляд на другой столик. Варга и его компаньон полностью игнорировали друг друга, сосредоточившись на закусках. — Надо подложить жучки прямо сейчас, пока они обедают. Илья жестом попросил счет, а затем терпеливо ждал, пока Наполеон распоряжался, чтобы счет записали на их номер, и подписывал его. Закончив с этим, мужчины поднялись и направились через боковой выход из ресторана, откуда свернули за угол, к лестнице. Проходя мимо стеклянных панелей, за которыми находился ресторан, они увидели, что Варга встал из-за стола и идет в сторону главного входа. Если он выйдет, то наткнется прямиком на них. — Черт, — пробормотал Наполеон. — Нам нельзя встречаться с ним, он меня узнает, — он схватил напарника за руку и развернулся, намереваясь сбежать. Илья стряхнул его руку, схватил его за лацканы, прижал к стене и крепко поцеловал. Наполеон замер. Пока его мозги только пытались понять, что происходит, остальное тело таких проблем не испытывало и с радостью наслаждалось ощущением прижавшегося к нему тела Ильи, сплошных твердых мускулов, и — ого! — у Ильи оказался невероятно талантливый язык, пожалуйста, пусть он продолжает целовать Наполеона вот так… Слишком быстро, по его мнению, Илья отпустил его и сделал шаг назад, разглаживая его рубашку. Наполеон непонимающе моргнул. — Чт…? — Сливаемся с окружением, — торжественно объяснил Илья. — Наш друг прошел мимо нас и совершенно тебя не заметил, — он жестом указал на быстро удаляющуюся спину Варги, который направлялся в сторону стойки администратора. Наполеон не мог винить Варгу. Кроме вкуса губ Ильи он и сам мало что заметил. — Пошли, — Илья двинулся к их номеру. Наполеон, не отдавая себе отчета, прикоснулся пальцем к своим губам, моргнул, осознал, что делает, торопливо опустил руку и поплелся вслед за Ильей, радуясь, что еще может нормально ходить, хотя колени будто превратились в желе. Прежде чем напарник отвернулся, он приметил на высоких скулах Ильи румянец, и ощутил некоторое удовлетворение, что не только его захватил поцелуй. Даже если это был всего лишь маскировочный поцелуй, и потому не считается. Ведь не считается же?