Летний отпуск

На следующее утро Наполеон проснулся в пустой комнате. Со стороны Ильи одеяло было откинуто, но самого его нигде не было видно, и последующее расследование показало, что записная книжка из комода тоже исчезла. Наполеон уселся на постель и задумался. Нужные им фото они сделали еще прошлой ночью, и после небольшой дискуссии решили вернуть записную книжку поутру, чтобы не рисковать нарваться на Варгу или Усатого, рыщущих в поисках нее. Похоже, Илья решил вернуть книжку сам. А единственная причина, по которой он мог пожелать это сделать — избегать напарника. Наполеон прикусил губу, сердце упало. Может, Илья уже сожалеет о том, что произошло между ними вчера? Тогда его это как-то не волновало — приведя себя в порядок и обсудив, что делать с записной книжкой, они без разговоров улеглись в постель. Может быть, при свете дня Илья передумал. Следующий час Наполеон провел завтракая и жалея себя, но когда он закончил есть, а Илья так и не объявился, начал немного волноваться. Илья никогда по собственной воле не пропустит еду — даже чтобы избегать Наполеона. Движимый этой мыслью, он подкрался к номеру Варги и подождал несколько минут, прислушиваясь к звукам изнутри. Ничего не услышав, быстро вскрыл замок и открыл дверь. Чемоданы исчезли, комната была пуста, — за исключением Ильи, лежавшего в изножье постели связанного и с кляпом во рту. Губы его были окровавлены, но в остальном он казался невредим. Наполеон кинулся к постели, извлек кляп и развязал пышущего злостью напарника, затем через коммуникатор доложил в штаб-квартиру, рассказав о жучках, подсунутых Варге и Усатому, и о записной книжке, которую те увезли. — Почему так долго? — поинтересовался Илья, сидя на постели и хмуро оглядывая Наполеона, когда тот закончил доклад. — А почему ты пошел без меня? — парировал Наполеон, усаживаясь напротив. — Думал, положить книжку на место, простое дело, — пробурчал Илья. — Ты все равно спал, вот и… — он замолк и захлопнул рот. Наполеон внимательно рассматривал его. — Так ты… дал мне выспаться? — недоверчиво спросил он, зная, просто зная, что улыбается как идиот и ничего не может с этим поделать. Илья надулся и отвернулся. — Эй, — Наполеон нежно развернул к себе лицо упирающегося напарника за подбородок. — Я решил, что ты меня избегаешь, — признался он. Брови Ильи сошлись у переносицы. — Почему? — Подумал, ты сожалеешь эээ, насчет вчерашнего, — пояснил Наполеон, теперь настал его черед отводить глаза, он неожиданно почувствовал себя очень уязвимым. Когда он наконец набрался смелости снова посмотреть на напарника, Илья с серьезным выражением и с нежностью в глазах изучал его. — Правду сказать, я был не уверен, не стало ли для тебя все вчерашнее одноразовой акцией, и хочешь ли ты большего, но сейчас… могу ли я предположить… — Можешь, — улыбнулся Наполеон и наклонился вперед, чтобы поцеловать его, осторожно избегая ссадины в уголке рта. Илья наклонил голову, углубляя поцелуй, пока Наполеон не выдержал и прижал Илью к постели, одной рукой удерживая за запястье. Он застыл, когда тот дернулся, зашипев от боли. Отстранившись, осторожно осмотрел его запястье, с тревогой отметил натертую и покрасневшую кожу, где тот пытался порвать веревки. Наполеон мрачно пообещал: — Я убью его. Илья закатил глаза, но эффект несколько испортили его встрепанные волосы и вспыхнувшие щеки. — Хватит драматизировать. Мне доставалось куда сильнее. — И я каждый раз переживал, — проворчал Наполеон. От дальнейших признаний его спас оживший коммуникатор — пришлось быстро отвечать. — Мистер Соло, — донесся голос Уэйверли. — Да, сэр? — Благодаря поставленным вами и мистером Курякиным жучкам, Даниель Варга и его помощник были пойманы где-то в восьмидесяти милях к западу от вас. Записная книжка найдена в их вещах. — Понял, сэр. Хотите, чтобы мы привезли камеру и фото? Если мы выедем немедленно… — Не нужно. Мы пошлем курьера за камерой. Наслаждайтесь отпуском, — сказал мистер Уэйверли. — Вы двое хорошо поработали. — Спасибо, сэр, — ответил Наполеон, слегка ошеломленный беспрецедентной щедростью босса. Хотя, ему нужно обсудить с мистером Уэйверли еще одно дело, которое, как он надеялся, не приведет к немедленному аннулированию упомянутой щедрости. Он бросил вопросительный взгляд на Илью, который скорчил гримасу, но кивнул, соглашаясь. — О, сэр, еще кое-что, — произнес Наполеон в коммуникатор. — Мы с Ильей ээ… Мистер Уэйверли оборвал его: — Чем вы и мистер Курякин занимаетесь в свободное время, меня не заботит, мистер Соло. Мне известно о специфике вашего отеля. Просто проявляйте благоразумие, ясно? Связь оборвалась. Наполеон посмотрел на коммуникатор, потом на Илью. — Он думал, что мы… — Теперь это правда, — рассудительно заметил Илья. — Да, но… — И возможно в следующем году он разрешит нам приехать сюда, если все будет тихо. — О. Ну… ладно тогда. *** Когда они наконец вернулись в свой номер, Илья повернул ключ в замке и распахнул дверь, а потом застыл на месте, Наполеон чуть не налетел в него. Номер был заставлен широчайшим набором всевозможных блюд: изобилие морепродуктов, мяса и фруктов, живописно аранжированное на сервировочных тарелках на длинном столе в центре комнаты. На одном конце стола охлаждалась бутылка шампанского, а на другом красовался огромный букет алых роз. Илья обернулся, вопросительно глядя на Наполеона, тот ответил улыбкой. — С Днем рожденья, — сказал он. — Знаю, что до него еще неделя, но я хотел отпраздновать его с тобой, пока мы еще в отпуске. Илья моргнул. — Когда… — Помнишь, когда я отвлекал администраторшу, чтобы ты мог проверить журнал регистрации и узнать, где номер Варги? — самодовольно сказал Наполеон. — Вот тогда я и попросил ее, а ты еще обвинял меня во флирте, неблагодарный ты… ах! Он неизящно шлепнулся поперек постели, закинутый туда Ильей, и тот принялся жадно целовать его, раздергивая рубашку. Пуговицы разлетались по полу. — Ах! — задохнулся Наполеон. — Ну хорошо, не такой уж неблагодарный… — и едва не слетел с кровати, когда губы Ильи сомкнулись вокруг его члена. Немного позднее, удовлетворенные и свежевымытые, они уселись, чтобы насладиться роскошным ассортиментом блюд. Наполеон откупорил бутылку шампанского и налил в два бокала — Илье и себе. — За партнерство, — улыбнулся он, поднимая бокал. Илья вернул улыбку и коснулся своим бокалом бокала Наполеона. — Во всех смыслах этого слова. — End —