Чувства превыше всего

Ирен вышла из аэропорта Хитроу, чтобы добраться до места, указанного на координатах, которые ей прислала Мэри. Сейчас было не время до похода на Бейкер-стрит, да и сантименты нужно было отбросить в сторону. Дела складывались не очень, и если бы Ирен могла что-то сделать, она бы влезла во всю эту чехарду раньше, подвернись бы ей только такой случай. Наверное, в этом они с Шерлоком отчасти были похожи. Только вот Ирен, выбирая между одним и другим, скорее всего, спасала бы собственную шкуру. Но не теперь. То, что успела ей пересказать Мэри по телефону, чрезвычайно взволновало Ирен, ведь с подобным она уже не раз сама сталкивалась — прошлое настигало и ее в самые тяжелые времена, как и сейчас. Хотя с Мэри было все сложнее. Дело уводило далеко, в глубокие воды, и Ирен не могла понять, каким будет следующий ход пьесы — вроде бы все успокоилось, настало какое-то странное затишье, но оно предвещало что-то не очень приятное. Возможно, залечь на дно было бы самым простым выходом, как сделала бы это Ирен, будучи одинокой волчицей, однако у Мэри была дочь и Джон, которых она не решилась бы бросить. Теперь Ирен понимала, в чем была вся загвоздка. Но не только это беспокоило Ирен в последнее время: просыпаясь в поту и жаре каждый раз с мужчиной в постели, она видела один и тот же сон, похожий на кошмар. Она всегда видела одну и ту же темноволосую невысокую женщину, которая разговаривала с ней, однако ее лицо было размыто, а голос нечеток. Она что-то ей пыталась внушать, а потом исчезала, как и все, что Ирен могла запомнить о ней. Это не давало Ирен покоя. Казалось ей, что она уже когда-то встречалась с этой незнакомкой, однако ничего такого она припомнить не могла, как будто бы ей стерли память. Ирен прошла в логово на окраине Лондона, где ее уже поджидала Мэри, одетая во все темное. Женщина ни улыбалась, ни радостно глядела на Ирен — взор Мэри был обращен к ноутбуку, экран которого освещал небольшое помещение. — Не думала, что ты решишься выбрать подобное место для встречи, — произнесла Ирен, проходя внутрь и снимая с себя черный плащ. — Что произошло? — Мы два дня назад вернулись из Марокко, но я чувствую, что что-то здесь не так, — Мэри обернулась к Ирен, которая пристально следила за ней. — Из А.Г.Р.А осталась только я одна, кто сумел выжить: Ай Джея застрелила марокканская полиция на моих глазах. Он говорил перед смертью, что в 2009 году нас всех предала англичанка, но ты знаешь, что я ей не являюсь по сути, — Ирен молча кивнула, продолжая слушать. — Так вот, Шерлок уже попросил Майкрофта допросить леди Смолвуд, но результатов положительных пока нет. Но более всего меня беспокоит ощущение смерти за моей спиной. Ты же знаешь, кто я на самом деле, не будем этого скрывать. — Тебе только кажется, — попыталась отмахнуться Ирен. — Я столько раз избегала ее, что верю: с тобой может быть тоже самое. Главное, чтобы Шерлок нашел виновного во всем этом. Кстати, ты смогла с ним поговорить? — В таких вещах я не сомневаюсь никогда, тебя меня не понять, — небрежно бросила Мэри. — Лишь бы только это оказалось предчувствием. Мэри непонимающе уставилась на Ирен, когда вспомнила о вопросе, касающегося Шерлока. В последний раз разговор на тему мисс Адлер она поднимала позавчера, но Шерлок разумно увильнул от беседы, не желая Мэри ничего говорить. Хотя жене доктора даже показалось, что слова о его безалаберности что-то в нем затронули. Она-то знала, насколько долго может доходить подобного рода информация до ушей Шерлока. — Говорила, но он увернул от разговора, сказав, что не желает беседовать на данную тему. Единственное, что он упомянул, было: «если я захочу ее найти, я это сделаю, а теперь давай сменим тему для разговора». Ирен поморщилась, понимая, что надежда на несбыточное у нее еще есть. Наверное, за крупицы такой информации стоило Мэри помочь найти тех, кто уничтожил А.Г.Р.А в Тбилиси. На это уйдет много времени, однако с хорошими связями и правильными номерами круг поиска сократится вдвое. А это означало, в свою очередь, что Ирен, скорее всего, окажется к разгадке этого дела быстрее, чем сам детектив. — Спасибо, Розамунд, — Мэри на подобные слова просто кивнула. — Я помогу тебе найти виновного, так как ты постаралась помочь мне. Я буду выходить периодически на связь, но все будет в зашифровке. — Как скажешь. С твоими связями, Шарлотта, возможно все. — Мэри встала, надевая наспех плащ. — Мой номер ты знаешь. Ирен лишь улыбнулась, выходя из странного помещения и расходясь с Мэри по разным сторонам… Несколько дней назад… Шерлок и Джон приехали в Танжер. Сам не зная зачем, но Шерлок потащил с собой еще и Рози, убеждая Джона, что так ей будет безопаснее с ними. Они укрылись в одном доме его старого знакомого, которому он когда-то помог, чтобы встретиться с Мэри и вернуть ее обратно домой, потому что еще было неизвестно, как там все сложится. Шерлок сидел в турецкой позе и играл с Каримом, иногда поглядывая за сладко посапывающей в кроватке Рози. Все же ему пошло на пользу быть крестным — он становился лучше. Джон сидел нервно в сторонке и пытался терпеливо ждать, когда Мэри уже сможет войти в этот дом. Наверное, ему надо было перестать злиться на нее, однако все так просто он простить не мог. Нужно было время им обоим, чтобы осознать и признать все свои ошибки. Но только вот Мэри постоянно от них бежала, пытаясь доказать всем и себе в том числе, что прошлое можно оставить позади — Как покаталась, Мэри? — с улыбкой на лице спросил ее Шерлок, оборачиваясь к Кариму, чтобы он принес им чай. Мэри убрала пистолет, который держала наготове в случае атаки, в карман своих широких, казалось бы, бесформенных брюк. На лице женщины появилась тень непонимания. Как они вообще смогли ее найти?! Ведь она кидала игральные кости! Как ее вообще смогли найти эти двое?! Слишком много роилось вопросов у нее в голове, поэтому в следующую секунду Мэри невольно ругнулась: — Какого, Шерлок?.. — но дальше не могла произнести ни слова, потому что заметила позади Шерлока свою дочь. — Тише, Мэри, здесь же ребенок. Садись рядом, нам надо поговорить. — Но как ты нашел меня, ведь игральные кости… Мэри никогда не слышала столь умную ересь, а Шерлок ее никогда и не произносил. Оба засмеялись про математику вероятности. Все бы хорошо, только не появление Джона… Он обо всем знал, знал, где она, что с ней. Но более того Джон сам произнес, что устал от всей этой лжи, что возникла между ними. Мэри не понимала его и винила только себя, когда это было далеко не так. Ай Джей появился в доме также неожиданно, как и Мэри. Только вот последствия оказались печальными подобной встречи: местная полиция убила Ай Джея, тем самым разрушая последние ниточки с тем, кто был виновен этой бойней в Тбилиси много лет назад. Их предала англичанка, сказал Ай Джей, но она никогда ей не была, чего никто из А.Г.Р.А не знал, кроме нее, естественно. Это все, что было ей известно, как и Шерлоку… Теперь время настало возвращаться домой, поэтому вечером же они выехали в аэропорт. Игра в молчанку продолжалась уже не первый час, да и Мэри никак не пыталась ее нарушить, прекрасно понимая, что виновата перед Джоном. Наверное, поэтому она вернулась домой, ощущая себя неимоверно уставшей и опустошенной. Решить проблему ее прошлого — значит, решить проблему настоящего, и в этом была вся загвоздка. Потому что теперь она не знала, как ей себя вести, когда Джон находился рядом, когда он держал на руках дочь и укачивал ее. Все поменялось, и Мэри это отчетливо ощущала… Настоящие дни… У Ирен всегда были связи. Да что уж там говорить, в данный момент она попросила одного из своих бывших клиентов найти всю информацию о теракте в Тбилиси и выяснить, кто отдал приказ террористам нападать. Все, что она узнавала, сразу же передавал Мэри по СМС в зашифровке, чтобы никто не мог их обеих вычислить. Надо было сказать, что они даже встретились, пока шел допрос леди Смолвуд, который проводил Майкрофт. Ирен знала много чего, но главная информация всегда ускользала от нее, и женщине это не нравилось. Была какая-то несостыковка во всем деле: если не леди Смолвуд, тогда кто?.. — Шерлок ошибается: это не леди Смолвуд. Я уверена в этом, — произнесла Ирен, когда они сидели в каком-то небольшом кафе. — С чего ты так решила? — Розамунд, я не глупа. И потом, человек, решивший помочь мне с этим делом, сказал, что леди Смолвуд отдавала приказ только А.Г.Р.А. Значит, в этом звене должен быть еще кто-то, кого мы не замечаем… Ирен прервалась, погружаясь в собственные размышления. Ничего в голову так не шло, даже при том, что Ирен пыталась составить логическую цепочку всех событий. Но в какой-то момент до нее, кажется, начало что-то доходить. — У леди Смолвуд есть секретарь или еще кто-то в этом роде? — спросила Ирен, пристально смотря Мэри в глаза. — Я не знаю, Шарлотта. В этот раз я действительно не могу тебе этого сказать, — Мэри разочарованно вздохнула и уставилась на свою чашку недопитого кофе. Ирен достала из сумки телефон и отправила своему знакомому тот же вопрос, что задавала только что Мэри. Через пару минут пришел ответ: как Ирен и предполагала, у леди Смолвуд была стенографистка Вивиан Норбери. Все сходилось, оставалось только подтвердить свою гипотезу. — Кажется, я знаю, кто причастен к этому всему, но для этого мне нужно подтвердить мою теорию, — Ирен встала из-за столика, бросая на поднос купюры. — Поезжай домой, Розамунд. Если то, о чем я думаю, окажется правдой, я напишу тебе об этом. Ирен ушла, даже не взглянув на прощание. Чем быстрее она известит Шерлока о том, что поймана эта стенографистка, тем будет лучше… Пару часов спустя… После того как Шерлок получил сообщение от неизвестного номера, он стоял на мосту Воксхолл и пытался переварить всю информацию. Если тот человек, что прислал ему это, не ошибался, тогда действительно стоило пойти в МИ-6 сейчас же и арестовать Вивиан Норбери на месте. Разослав сообщения всем — Скотланд-Ярду, Майкрофту и Мэри с Джоном — детектив побежал к зданию разведки, зная, что каждая минута может быть на счету. Его охватило странно волнение, но, если все опоздают и она попытается сбежать, то все дело Холмс провалит. Аквариум с акулами, надо сказать, — очень странное место для того, чтобы встретить полицию. Но в этих кровожадных морских убийцах многие видели свое собственное отражение… Вивиан Норбери сидела на скамейки, зачарованно смотря на рыб за стеклом. Пора было уже сдаться, но эта женщина просто так не готова была уйти со сцены в тюрьму. Все произошло слишком быстро. Всего лишь поток мыслей, выплеснувшихся наружу, чтобы оттянуть неизбежное, не дав женщине уйти. Ни оружия, ни намека на злость или раздражение с ее стороны. Мэри пыталась его остановить, тихо просила его замолчать, но детектив никого не слушал. Он никого не слушал. И теперь, когда Мэри загородила его собой, пожертвовав собственной жизнью, он стоял и не мог поверить в то, что произошло. Мгновенно, почти не думая, он бросился к Мэри, осматривая рану. Его глушила собственная беспомощность, ведь сейчас он понимал: скорая не сможет ее спасти, а типичные слова утешения и подбадривания останутся всего лишь пустыми обещаниями. Он шептал Мэри, что будет все хорошо, что скорая поможет ей, но он понимал, что теперь все было предначертано. И он никак не мог на это повлиять. Собственное бессилие и слезы на глазах. Дрожащий тихий голос и дрожащие пальцы, прикасавшиеся к холодной коже Мэри. Она просила у него прощения за тот выстрел, говорила, как он ей бесконечно нравится, а он ничего не мог поделать. Джон, приехавший слишком поздно, прижимал ближе к себе жену, осознавая, что это конец. Столько теплых, до боли, до потери пульса самых важных фраз было произнесено из ее уст, что они эхом и той же самой болью проносились в сердцах мужчин. Еще один вздох, и ее не стало. Навсегда. Слезы катились по щеке Шерлока, однако он не смел произнести ни единого слова. Джон обвинил его во всем и сразу. Он был зол, рассержен. И в этом был виноват только он. В расстроенных чувствах он шел по коридору в виде трубы и смотрел на акул, проплывавших над ним. Теперь он вспомнил тот день в Барселоне, вспомнил тот аквариум. Но теперь вместо радости и неподдельного восторга и ощущения тепла близкого человека, Холмс чувствовал только опустошение и печаль, боль, которая съедала его изнутри. Все было кончено раз и навсегда. Джон не отвечал на его звонки и сообщения. Не приходил на Бейкер-стрит и не пустил Шерлока даже на похороны своей жены. Между друзьями пролегла глубокая трещина, которую вряд ли можно было так быстро и легко теперь загладить. Прошла неделя после похорон, и Шерлок, понимая, что уже пора брать ситуацию в свои руки, решил приехать к Джону. Но только вместо друга встречала его Молли, держа на руках его крестницу. Шерлок лишь слегка улыбнулся, а потом спросил, нужна ли его помощь. Ответом был отказ. И ноты вальса, которые он сам сочинил для свадьбы Джона и Мэри. Слезы снова катились по его щекам. Такого он ожидать никак не мог, да и не представлял того, что Джон мог просто так выставить Шерлока из его жизни. На мгновение Холмс вспомнил про Ирен, однако сразу же отмел эти мысли в сторону, считая, что сейчас не время и место думать о всех встречах, проведенных с ней. Детектив тряхнул головой и смахнул с щек слезы. Как говорится, слезами горю не поможешь. Каким бы сильным оно ни было. Надо сказать, что его здорово обвели вокруг пальца — Мэри оставила ему послание, прося принять самое сложное дело в карьере Холмса — спасти Джона Ватсона от угрызения совести и одиночества, в котором он мог погрязнуть. Если не Шерлок, то кто тогда? В голове у детектива уже существовал план, однако приступать прямо сейчас к нему Холмс не намеревался. Шерлок прошел в спальню, отмечая знакомый аромат духов, но в комнате никого не было. Лишь только одинокое письмо лежало на покрывале. Шерлок наспех развернул бумагу и стал жадно читать строчку за строчкой. Однако в конце он всего лишь усмехнулся и бросил письмо в дальний угол спальни. Ни он, ни она не заслуживают прощения. И Шерлок об этом знал уж очень хорошо… «Шерлок, Не знаю, станешь ли ты читать вообще это письмо и стоит ли мне продолжать писать. Однако я надеюсь, что это письмо что-то да сможет прояснить в нашей непростой жизни. Мое прошлое никогда не покидало меня. Я не буду отрицать, что во всем виновата сама. Я просила прощения у тебя не раз, присылая СМС, но ты меня игнорировал. Не знаю, как ты сможешь теперь меня называть и способен ли ты принять мое прошлое. Я предала тебя, но теперь знаю, какова цена настоящего предательства и разочарования. Мэри… Все это время мы с ней общались, переписывались. Она стала для меня больше, чем просто знакомой. Да, Шерлок, на улице Лиссабона была именно я, но все, что я пыталась сделать — связаться с тобой и попытаться до тебя достучаться. Теперь я не горю подобным желанием так сильно. Это была я и то СМС, которое я прислала тебе за пару часов до смерти Розамунд. Я обо всем узнала раньше, но если бы я сумела тебя предупредить, все могло сложиться иначе. Мне жаль… Правда, жаль, что все так сложилось. Она говорила мне о том, что за ней ходит тень смерти, однако я не придавала этому особого значения. А теперь ее не стало. Я знаю, как ты был привязан к ней, но я хочу также отметить, что и я была к ней привязана по-своему. Она смогла стать на время моим союзником, как и я ее. Она меня понимала и старалась поддержать, и в этом я у нее в безмерном долгу. Я не плакала и не рыдала — просто чувствовала боль, которая резала меня ножом, пока я была бессильна. Я… До сих пор неприятно осознавать, что ты знаешь обо мне все. Но больше, чего я на самом деле прошу у тебя, так это понимания. Прими мою жизнь такой, какая она есть. Не ищи лишних причин и поступков, потому что даже я сама не смогу тебе их объяснить. Знаю, что тебе сейчас нелегко, однако я буду ждать тот день, когда ты снова окажешься на пороге моей квартиры и мы сможем спокойно с тобой обо всем поговорить. Я не теряю надежды и не буду этого делать, пока твой разум чист, а сердце все так же способно гулко стучать… Прости меня, Шерлок. Но ты прав: у каждого есть свое проклятое место. И раз ты знаешь теперь очень многое обо мне, ты поймешь, что значит для меня собственное «Норбери». Ирен Адлер»