***
Тацуя мерил шагами свой кабинет. Из угла в угол. Он заметно нервничал, и это не играло ему на руку. Чувство приближающегося психоза было очевидным, и оно, это чувство, было знакомо Химуро не понаслышке. - Шоичи! Где тебя черти носят! - Тацуя сипит куда-то в потолок, и тут словно по зову наконец открывается дверь, и инженер, чуть ухмыляясь, входит не торопясь, издевательски медленно, держа в руках черную коробочку. - Господин, так Вы скоро сами направитесь в Резервацию, - Шоичи перегибает, но все равно на его губах раздражающая улыбка. - Если бы я работал в Банке Сознаний, я бы поднял тревогу, хех. - Ты принес? - Химуро падает на кресло за столом и сжимает пальцы на переносице. - Мне все тяжелее дается справляться с гневом... Это уничтожает меня изнутри. Дай мне эту чертову вакцину! Шоичи... - Тацуя вскакивает на ноги и в мгновение оказывается лбом ко лбу с самодовольным инженером. - Ты что-то замышляешь, я чувствую тебя, лучше признайся! - пальцы в алой перчатке сжимаются на белоснежном халате. - Вы не в себе, Господин! Помните о Резервации, - Имаёши касается губами раскрасневшийся щеки Химуро и застывает так на секунду. - Вы должны держать лицо и осанку - помните? - Ты предашь меня, я это чувствую, - хватка ослабевает, Тацуя заметно обмякает, и, шумно выдохнув, утыкается в плечо Шоичи. - Помоги мне справится, помоги. Ты же должен. У тебя есть приказ. Шоичи стоит молча. Он так же держит в руках черную коробочку и не смеет шелохнутся. Господин давно отклоняется от норм, и в Банке лично им уже довольно длительный срок подделываются анализы и не рукой лаборанта, а его - Имаёши Шоичи, пишутся отчеты о состоянии здоровья Господина. Система дает сбой вместе со здоровьем Химуро. Они словно один организм, сросшиеся близнецы с одним сердцем на двоих, и если один заболевает - второй ничего не может с этим поделать и тоже перехватывает вирус. - Господин, вы должны принять вакцину, она моментально растворяется в крови, и эффект наступает незамедлительно. - Не тяни, - взгляд Тацуи становится шалым и смотрит он так, словно опьянен. Имаёши торопливо открывает коробочку. На зеленом бархате красуются две прозрачные баночки с синей жидкостью. - Одну сейчас, вторую перед сном, этого должно хватить. Химуро берет одну из предложенных баночек и за один глоток осушает ее до дна. - Ты знаешь... - Господин не успел договорить, он падает навзничь на пол, раскинув руки в стороны. Лежит он не живой не мертвый, казалось даже пульс пропал из тела вместе с жизненными силами. Шоичи склоняется над телом в районе головы Тацуи и внимательно смотрит на него, изучая каждый изгиб, каждую морщинку на лбу, чувственный рот, черные густые ресницы, отросшие темные волосы. - Власть-это яд, и кому как не Вам об этом знать. Сейчас Вы видите красивый сон, он ярче, чем наш сегодняшний мир, там есть всё-то, что существует вне нашей жизни. Господин, нужно отдохнуть, правда? - Имаёши проводит ладонью по волосам Химуро и подушечкой большого пальца касается посиневших губ.***
Кисе шел по главной улице города, голограмма лежала идеально, свежая зеленая трава, еще такая молодая, искусственные запахи идеально имитировали ее аромат. Рёта втянул ноздрями воздух. Уже понемногу светало, но луч солнца еле-еле пробивался сквозь густые серые облака, которые уже казалось вечность висят над Островом. Навстречу ему уже шли на работу гамма-плюсовики. Они работали в столовой Центра. Всегда идеально выглаженные, в белом одеянии, они словно в саванах передвигались бесшумно и тихо. Каждый не забыл накинуть на голову капюшон, длинный подол плаща волочился по газону. Они слишком контрастировали с видами улиц, зато идеально вписывались в стены Центра. Одинаковые, почти не отличимые. Женщины и мужчины. Они шли крутить рычаги Системы вперед. Нужно попасть за периметр, там с южной стороны есть выход к болотам. Рёта для чего-то начал считать птиц, которые кружили низко и кричали, галдели о чем-то своем. - Интересно, какого это смотреть на наш мир с высоты? - Кисе задрал голову и зажмурился. " У каждого из вас недлинная, но очень насыщенная жизнь. Вы нужны Системе! Система ценит вас, каждого!" - все согласно кивали головой. Синхронно. Огромная толпа, армия, которая после кивка преклоняет колено и, шелестя подолами плащей, растворяется в сектора. Шоичи объяснял не раз как устроены организмы "детей Гариуса" на лекциях в Распределительном институте", и Кисе улавливал каждое его слово, стараясь запомнить. - Вы проходите жизненный цикл от 0 до 10 лет всего за год. Ваш организм растет с каждым днем. Ваши руки и ноги удлиняются, развивается грудная клетка, и мозг начинает ежемесячно соответствовать возрастным изменениям. Вы впитываете новую информацию под присмотром врачей Инкубатора, а няни готовят вас к новому миру, к познаниям окружающей среды, все, кто вами занимаются прошли идеальную подготовку и являются альфа-плюсовиками. Дальше ваше тело проходит новый этап. С 10 лет до 18 проходит всего полгода, и вот вы уже полностью сформировавшиеся подростки... Кисе вдруг резко распахнул глаза и оглядел небо, словно там что-то вот-вот должно промелькнуть и он не должен это упустить. ...- Спешу напомнить что период полового созревания у детей мужского полу и детей женского полу происходят по разному. Несмотря на значительные индивидуальные колебания, пубертат у девочек в среднем начинается в возрасте 11 лет, у мальчиков — 12, а заканчивается у девушек к 16—17 годам, у юношей — к 17—18. У мальчиков основным гормоном полового созревания является тестостерон, который отвечает за все процессы формирования мужчины, и в том числе рост костей в длину... " Половое созревание...". Кисе вспомнил слова Имаёши, что его организм начал хандрить как раз после полового созревания. Тогда нужно было обязательно вступить в половой акт с девушкой, чтобы гормональный сбой не нарушил ключевой цикл. Рёта тогда выбрал себе худую девчонку, с которой они сидели за одной партой на лекциях о окружающем мире. Пять таблеток разом нужно было употребить перед вступлением во взрослую жизнь. Всё тогда произошло настолько быстро, что Кисе помнил только испачканный спермой живот этой самой девчонки, и как она уходила из комнаты... Смутно, туманно и облачно... Только такие воспоминания были о том дне. Рёта снова оглядел небо. В желудке по-прежнему покалывало, теперь уже в разы больнее и настойчивее...