Сборник: Чариск

— Я-я… я ведь… делала все, что ты мне говорил, — Бетти все дальше отползала от парня. Верный Акума был уже давно убит. — Верно. За это спасибо, — Чара надвигался все ближе, не спеша, уверенно, как хищник. — Но я не помню, чтобы я просил тебя делать это. — Но ведь поглотив душу монстра, мы становимся сильнее. Мы не знали, что эта женщина использует оружие «AMD» и разрушит свою душу! Мы не смогли ее забрать, но… — быстро и неразборчиво лепетала девушка, а алоглазый с каждым сказанным словом становился все злее, с каждым словом зрачки его глаз все расширялись, выходя за свои границы. — Заткнись! — взяв носительницу страха за горло, он поднял ее с пола так, что ноги свисали без твердой опоры. Его полностью черные, бездонные глаза смотрели на нее с маниакальной ненавистью. — Мне плевать на монстров, а сосуд был лишь частью плана, который ты разрушила своими необдуманными действиями! Все было до жути просто, ведь так? — Н-но я ведь… — девушка вцепилась ладонями за кисти Чары в попытке отстранить от себя его руки, что крепко, до удушья, сжимали ее горло. — Я-я не понимаю… я же… делала все правильно, — слезы появились на глазах не столько от рук на шее, как столько от давящей атмосферы, что исходит темным мраком от демона, вызывая головную боль и мелкую дрожь в конечностях. — И ГДЕ БЫЛО СКАЗАНО ТРОГАТЬ РЕШИТЕЛЬНОСТЬ? — слова искаженно-пугающие, а из глаз и рта стали течь неопределенные черные подтеки. Словно кровь, только черная. «Прямо под цвет его души», — восхищенно думает Бетти. О да, и не просто восхищенно. Она смотрела на него не только как о хорошем примере полного уничтожения, силы и власти. Она смотрела на него вожделенно. Вожделенная его черная душа — черта НЕНАВИСТИ и хоть она только искусственное порождение РЕШИТЕЛЬНОСТИ, но определенно стоит выше, чем СТРАХ, — вожделенное его гибкое, только на вид слабое тело, вожделенный для нее он весь. Девушка была определенно влюблена в этого геноцидника, жестокого демона и призрака прошлого. Вот поэтому делала для него все: ловила каждое его слово, выполняла любой приказ, и он должен быть благодарен ей, ведь если бы не Бетти, Чара бы не вернул свое тело и НЕНАВИСТЬ. И у нее один вопрос: «Почему сейчас эта ненависть направлена на нее? Где она облажалась? Где разгневала демона?» — и эти мысли делают больно влюбленному сердцу. — ОТВЕЧАЙ! — кричит на нее громко, кидая на землю, вырывая болью ее из придуманного мира, где она, наверняка, кланялась алтарю, построенному в имя Чары и размышляла, почему тот хочет получить «ЛЮБОВЬ», когда она дает ему любовь? — Но РЕШИТЕЛЬНОСТЬ — бельмо на глазу, — проговаривает и кривится в неприязни, надеясь, что любимый разделит ее ненависть к этой душе — ненависть к Фриск, ведь эта девица — заноза для них обоих. Бетти может стать для парня лучшим партнером, о ком когда-то он так сильно мечтал! Они действительно будут вместе убивать врагов, становится сильнее, разрушая за собой новые и новые миры! — Она мешалась! Фриск была проблемой! — З А Т К Н И С Ь! — нога алоглазого сильным ударом наступила на живот девушки, что лежала на полу черной пустоты — «дом» Чары, — и та с болезненным хрипом выпустила воздух из легких. — Т Ы Б Ы Л А П О Л Е З Н О Й Д О Э Т О Г О М О М Е Н Т А. — С-стой, я могу еще помочь! Я не буду мешать тебе! Не убивай ме-, — звук разрезанной плоти разошелся эхом по пустому пространству. Огромный разрез, начинающий с ключиц и заканчивающийся где-то в солнечном сплетении, красовался полосой на теле Бетти, а после СТРАХ растаяла, подобно розовому маслу. Демон подметил правильность такого явления, ведь она не человек, чтобы медленно разлагаться и не монстр, чтобы рассыпаться в пыль: она лишь создание глупых человеческих принципов и их же собственных фобий, которые так презирает Чара во всем их роде. Он бесчувственно смотрит, как розовая жидкость впитывается в черноту, точно бы вода в землю. Алоглазый рад, очень рад ее смерти. Да, НЕНАВИСТЬ знал о ее любви к нему, и он открыто признает, что пользовался этим жалким отродьем и терпел лишь для собственной выгоды. Он рад, что наконец показал в ответ свою «ЛЮБОВЬ». Ведь давно отдал свою любовь девушке с темно-каштановыми волосами, легким загаром и этим вечно прикрытым в стеснении глаза. Этой любимой РЕШИТЕЛЬНОСТИ. Этой любимой Фриск. И Чара улыбается, прикрывая глаза, вспоминая образ этой осторожной фигуры, почти ощущая своими пальцами мягкость ее свитера, но потом скалится: вспомнил раны, оставленные на девушке Бетти и Акумой. Он успел вовремя, в силу своих способностей, затащить СТРАХ сюда перед тем, как та уже хотела занести последний, смертельный удар по посолу монстров. «Надо будет навестить Фриск в больнице», — размышляет Чара. — «Это будет самый неожиданный сюрприз».