Добро пожаловать в ад.

Всё, что мы теряем, обязательно к нам вернётся, только не всегда так, как мы ожидаем. Гулять ночью , что может быть прекрасней ? Свежий воздух , красивый вид, звездное небо . Жаль вот что все сейчас спят и я гуляю одна . Я всерьез задумалась над тем что стоит дать Чимину шанс. Что плохого в том что мы нравимся друг другу? Но есть одна проблема , я уже говорила про нее - это Босон . Даже если мы начнем встречаться , то человеку свойственно ревновать . Но все рано я думаю что вытерплю все , ради счастья. -Ну здравствуй Лиса . - из за угла вышел Со Бон. Господи , вот сейчас мне страшно. - Ага.- я развернулась на пятках и во избежание проблем , пошла назад . - А ну стоять! - он резко развернул меня к себе и я почувствовала невыносимую боль. Что было дальше я не помню , я провалилась в бездну ... Через неделю Чимин вспоминает в своей комнате о случившемся . От лица Чимина Я сижу в большом кресле, в комнате кромешная тьма, нарушенная лишь светом, разливающимся из старой лампы на столе. На деревянной поверхности разложены тысячи листов, помятые, протёртые ластиком до дыр, испачканные следами от простого карандаша. Кофе, карандаш, старое, потёртое коричневое пианино справа от меня настраивали на работу до рассвета, но нежные пальцы прошлись вдоль позвоночника и заменили собою все мысли о тяжёлом труде. Сейчас мне захотелось лишь поймать эти худые пальцы и сжать в ладони, поцеловать и притянуть к себе их хозяйку, но вместо знакомых до одури тёплых прикосновений, я почувствовал лишь холод. Чувствую, что по кончикам взъерошенных волос проходит чья-то ладонь, но это был лишь лёгкий сквозняк, отчего хотелось захлопнуть все двери, забить острыми гвоздями окна и никогда не чувствовать бодрящего ветра с улицы, который когда-то заставлял её волосы развиваться, заставлял её блаженно улыбаться и поднимать вверх руки, пытаясь поймать свободу, которую этот ветер нёс с собой. Этот ветер больше не был желанным гостем . По бледной щеке быстро скатилась капелька алой крови, смешанной со слезами, оставляя за собой полупрозрачный красный след. Губы были окрашены в тот же благородный красный и конрастировали с фарфоровой кожей лица. Они едва двигались, пытаясь сказать лишь одно слово: "Чимин"; но голос больше не позволял этого сделать, подло покинув девичьи уста. Я стою перед ней и ноги больше не держат. Чёрт, как же паршиво. Сердце с бешеной скоростью стучит где-то в горле, мешая мне дышать. Разум помутился, перед глазами от страха маячили тёмные пятна. Я ничего не видел кроме неё и её глаз в тот момент - таких нежных и понимающих, всепрощающих, отчаянно скрывавших от меня страх. Зрение тоже покинуло меня, слёзы застилали глаза пеленой. Лёгкая, измученная улыбка коснулась её губ, а её затуманенный взор всё ещё был устремлён на меня. Я трясущимися ладонями схватил её за руку и прижал ко лбу, молясь всем существующим богам о её спасении. Я рыдал. Рыдал, как девчонка, из моей груди всё время вырывались судорожные рыдания, а по мере того, как её взгляд тускнел, я кричал всё громче, пытаясь этим убедить её не засыпать, не закрывать глаза. - Лиса...Лалиса! Не... не смей уходить, слышишь? Я захлёбывался в рыданиях, мои слова больше походили на отчаянный писк, который уже не мог достичь её ушей. Взгляд больше не походил на живой, улыбка сошла с её губ, а рука больше не сжимала мое плечо, а покоилась на асфальте, покрытым кровью. - ЛИСА!!! Пришедшие зеваки смотрели на меня, как на сумасшедшего. Пофиг. Моей Лисы больше нет и, черт подери, никогда больше не будет. Перед глазами снова всплыл момент когда я нашел ее , лицо гниды которая укусила ее . Лицо демона. Я обернулся и увидел его, парня моего возраста, и побежал к нему. - Тварь! - первый удар пришёлся в челюсть. Кулак болел так, будто я ударил кирпичную стену, но злость заглушила всякую боль. Я был готов крушить и убивать. Я был готов стереть всякий намёк жизни с его лица, но я почувствовал, как мои руки схвачены и отведены за спину смелыми врачами , людьми. Я хотел убить его, посылал многоэтажным матом, проклинал, мечтал сжечь всё дорогое, что у него было, но из-за беспомощности не мог даже тронуть его. Парни были из крупных, не то что я, поэтому мне оставалось только истошно кричать, как раненный зверь. Ноги не держали и я упал на колени. Жалок, жалок до невозможности. Я не мог заглушить рыдания, они глушили меня самого. На этот раз сдался и корпус и я упёрся локтями в кафель, сжимая волосы в руках, оттягивая их так сильно, что казалось, что они вот-вот вырвутся. Подошли учителя, но я даже не думал двигаться. Не хотелось ничего: двигаться, говорить, смеяться, рыдать, жить. Они что-то бормотали, но я не мог ничего разобрать. Было ощущение, что я нахожусь в стеклянном кубе. Я чувствую укол и расслабляюсь. Хах, успокоительное. Жаль, что доза не смертельная, я был бы рад такому подарку. В глазах темнеет и я проваливаюсь в сон... Пиво, соджу, виски, давно забытые сигареты и снотворное стали смыслом моей жизни. Я глушил душевную боль выпивкой, дым в моих лёгких стал отдушиной, а сновторное помогало мне заснуть на полчаса. Я задумывался о наркотиках, но быстро осознал, что Лисе явно бы презирала такого Чимина. Бормотал себе под нос стихи и рифмы, которые приходили на ум вместе с очередной бутылкой спиртного и потом я, пьяный в стельку, дотягивался до журнального столика и записывал. Только так я мог выплеснуть эмоции, ибо всё, что можно было разрушить, я уже разрушил. На столе куча листов и фотографий, окурков и пустых бутылок, пакетов со снотворным и золотое кольцо в самом центре, на внутренней части которого было написано: "Жить до и жить после, несмотря ни на что." Лалиса, я жил до... И я докажу, что смогу жить и после. Я обещаю.