Наша

Следующие две недели тянулись медленно. Рано с утра Санса уходила к маме и сидела у нее до вечера. Та была совсем плоха: не вставала с постели, почти не разговаривала, ничего толком не ела и не желала видеть никого, кроме дяди Петира и Сансы. Врач утверждал, что это нормальное состояние для человека, переживающего горе, и что вскоре станет лучше. В это хотелось верить — как и в то, что прописанные таблетки рано или поздно помогут. Рикон постоянно плакал, Арья и Бран молча сидели в своей комнате, как два озлобленных волчонка. Отправить их в школу удавалось только после долгих уговоров. Петира они совсем не слушались, и оттого эта миссия была целиком и полностью на плечах Сансы. Хорошо еще, что денег на домработницу хватало. Петир обещал помочь, если будет нужно еще; просить денег у Домерика страшно не хотелось. Каждый вечер, даже когда не было сил, Санса возвращалась домой. Так полагалось замужней женщине. Домерика обычно не было, он появлялся ближе к утру, тихо ложился рядом и обнимал за плечи. В этот момент Санса неизменно просыпалась, но виду не показывала. Хорошо, что со спины не было заметно, как она лежит и часами тупо смотрит в темноту. Однажды Домерик пришел домой рано — и не один. Санса сразу поняла, что в доме кто-то есть. Она осторожно скинула шубу, сняла сапоги и пошла в гостиную, на звук двух голосов. — Я хотел не этого! — отрывисто воскликнул Домерик. — Ты должен формулировать свои желания более конкретно, — спокойно ответил его отец. — У тебя теперь есть совершенно легальный бизнес. Такой, как ты всегда хотел. Ни наркотиков, ни оружия, никакой другой дряни. Часть акций уже принадлежит нам, вторая половина у твоей жены, то есть фактически – у тебя. Почему ты недоволен? Повисло молчание. — Не такой ценой, отец. Уговор был другим: я женюсь, а ты больше не лезешь в мою жизнь. — Разве у нас был уговор? — мистер Болтон хмыкнул. — Что-то не припомню. Как бы то ни было, моим единственным желанием было помочь тебе устроиться в жизни. Тебе дай волю, ты бы так и остался служить в Речных землях. — И что, что в этом такого? — Домерик почти кричал. — Ничего такого, — отрезал мистер Болтон. — Только то, что ты — мой единственный подходящий сын, и на тебе лежит ответственность. Рамси рано или поздно сгниет в тюрьме. Домерик шумно выдохнул. — Куда ты его толкаешь, разве не так? — Куда он сам себя толкает, — парировал мистер Болтон. — Не нужно мне дерзить, тебе не пятнадцать. — Разве? А обращаешься ты со мной, как с подростком. Серьезно, если тебе не нравлюсь ни я, ни Рамси, женись снова и сделай еще одного сына. Или уже не сможешь? Воздух перерезала хлесткая пощечина. — Не дерзи, — повторил мистер Болтон. — Возможно, я и в самом деле последую твоему милому совету. Тишину нарушало только тяжелое дыхание Домерика. Сансе показалось, будто ее сердце бьется оглушительно громко, так, что все его слышат. — Ну, не сердись, — примиряющее произнес мистер Болтон. — Робба Старка было необходимо уничтожить. Больше никто не пострадает. Других жертв не нужно. Что ответил Домерик, Санса не слышала. В ее голове установилась удивительная, кристальная ясность, которой не было уже много дней подряд. Санса отчетливо вспомнила, что в сумке, брошенной в коридоре, лежит заряженный пистолет. Она всегда носила его с собой, так Домерик учил. Сходить за ним — меньше минуты. Главное не шуметь и не топать. Пистолет лег в руку удивительно легко. Возвращаясь, Санса уже не старалась идти тихо. Ничего больше не имело значения, только один меткий выстрел, который придется сделать. — Добрый вечер, Санса, — добродушно сказал мистер Болтон, когда она зашла в гостиную. — Вижу, ты нас подслушивала. Как нехорошо. Ты плохо воспитываешь свою жену, Домерик. — Я не… — тот выглядел до крайности пораженным. — Пожалуйста, милая, опусти пистолет, и мы поговорим. Санса молча взвела курок. Нужно было сделать это еще в коридоре, но она забыла от волнения. Мистер Болтон вздохнул. — Слишком медленно, девочка. Слишком медленно. Одним плавным скользящим движением он подошел совсем близко, и в следующий миг Сансу уже вжимали в стену лицом. Запястья были грубо вывернуты, пистолет выпал из ослабевших ладоней. — Ты не научил свою жену главному, сын, — мистер Болтон крепче стиснул ее запястья. — Не нужно взводить курок, если не готов выстрелить. Он резко разжал захват, и Санса упала бы, если бы Домерик не подбежал и не подхватил ее. — Убирайся, — прошипел он. — И больше не приходи. Ты ничего не получишь от меня, ясно? — Как скажешь, — мистер Болтон оправил манжеты рубашки. — И мне, к твоему сведению, давно уже ничего от тебя не нужно. Входная дверь закрылась почти неслышно. Санса не знала, что теперь полагается делать. Все, чему ее учили и чему она училась сама, было бесполезно, и оттого она сказала первое, что пришло в голову: — Сейчас мы пойдем на кухню, я заварю чай, а ты расскажешь мне все. На этот раз никаких секретов и вранья. Домерик помолчал, а затем коротко кивнул. *** Чай получился очень крепким — руки дрожали, и Санса насыпала слишком много заварки. Отпив немного и поморщившись, она отставила свою чашку и посмотрела на Домерика. Тот сидел напротив и упрямо глядел в сторону. — Я не знаю, как начать, — проговорил он, наконец. — Спроси что-нибудь. Санса сглотнула. У нее был один вопрос — «почему?», но Домерик явно ждал чего-то более конкретного. — Расскажи мне про Робба. Каждое слово давалось мучительно, каждая буква в имени брата. — Хорошо, — Домерик кивнул. — Я расскажу тебе то, что узнал от Рамси и отца. Робб… Мой отец решил избавиться от него и поручил это Рамси. Не буду говорить о том, зачем ему это понадобилось, ты и сама, наверное понимаешь, так? Я по твоим глазам вижу, что ты наконец-то ознакомилась с завещанием Неда Старка. Мой отец сделал это гораздо раньше, ведь они с твоим были приятелями когда-то. Не удивлюсь, если твой отец советовался с ним, составляя его. Сердце заныло: значит, все, что говорил Джон, было правдой. Верить в это не хотелось, но от правды было не спрятаться. На ладонях краснели царапины от острых ногтей. Санса сама не заметила, как расчесала руки почти до крови. — Это было проверочным заданием для Рамси: если справится, станет наследником со мной наравне. Отец ведь признал его, но завещания не переписал. Рамси решил проявить смекалку и заставил Теона сделать эту работу за него. — Почему Теон согласился? — неверяще спросила Санса. — Шантаж, — сухо ответил Домерик. — Как я понимаю, Теон много лет подряд воровал у Старков деньги. Я не знаю, как ему удалось получить доступ к счетам, но это теперь и неважно. Это стало известно Рамси. Думаю, Теон сам ему рассказал, — он помолчал. — Тогда мой брат и придумал эту схему — подложить взрывчатку в машину Робба. Разумеется, не своими руками. Теону он сказал, что взрыв будет небольшой мощности, и Робба только ранит. Наврал, что твоему брату пойдет на пользу небольшой отдых от дел и работы. Санса резким движением промокнула глаза. Внутри было так пусто и темно, что хотелось выть. — Почему Теон сел в ту же машину… Не могу сказать. Возможно, ему стало стыдно. Или он был обдолбан. Мы никогда не узнаем, — Домерик сделал большой глоток горького чая. — И да, в это трудно поверить, но я почти ничего не знал. — Почти? — тупо повторила Санса. — Почти, — Домерик в первый раз за разговор прямо посмотрел ей в глаза. — Лет в пятнадцать я понял, что не хочу иметь дела с наркотиками. Мой отец занимается этим уже много лет почти в открытую. Я попытался остаться в Речных землях, но меня демобилизовали по приказу отца. У него много связей, — он ухмыльнулся. — Я подчинился. Вернулся на Север, попытался открыть оружейный магазин со всякими редкостями, но в лицензии мне отказали. Догадываешься, кто замолвил словечко? Пальцы Домерика подрагивали, и он, смутившись, спрятал руки под стол. — Отец сказал, что мне нужна жена. Что это мой долг и что есть одна интересная кандидатура. И прибавил еще, что вместе с женой я, возможно, получу то дело, которое хочу. Когда я узнал, кто невеста и о каком деле речь, я отказался. Мне не нужно чужого. Но отец был настойчив. В конце концов, мы договорились: я сказал, что женюсь в обмен на полное невмешательство в свои дела, — он помолчал. — Если бы я не согласился, то Рамси мог стать следующей кандидатурой на роль твоего супруга, а ты знаешь, что случилось с его предыдущей женой. Он… ему сложно с женщинами. Санса нервно усмехнулась. «Сложно», ну надо же. — Отец неохотно пообещал, что оставит меня в покое, мы пожали руки. Разумеется, я ему не поверил до конца, но решил, что справлюсь со всем постепенно. У отца ведь свой бизнес, достаточно проблемный, и я надеялся, что он попросту забудет. Еще у меня был план стать помощником Робба, мне казалось, это его спасет, — Домерик выдохнул и заговорил быстрее: — Наверное, нужно было просто рассказать Роббу правду, как она есть, уговорить продать все и убраться подальше, это был его единственный шанс на спасение, я… Я не знаю, чем я думал. Мне казалось, отец отказался от своего плана, да и Рамси обещал предупредить меня, если… Но он не предупредил. Я как будто забыл, что отец никогда и ничего не забывает и берет все, что ему нужно. И Рамси такой же. Прости, что я не смог спасти твоего брата. Наверное, он бы не поверил мне, если бы я ему все рассказал. Так, как поступил отец, делали в прошлом, но не теперь. Дикость, дикость и безумие. К концу своего монолога он совсем побледнел. Санса подумала вскользь, что на совести мистера Болтона может быть смерть не только Робба, но и отца. Кто знает, как далеко он зашел. Спросить об этом прямо было слишком страшно. Возможно, Домерик был просто умелым лжецом, как и его отец, но Санса верила ему. Эта вера не уменьшала боль и не помогала забыть и простить, она просто была. Возможно, Санса просто боялась остаться совсем одна. — Где ты пропадал по ночам? — невпопад спросила она. — Изредка сопровождал отца на переговорах, а в основном следил за тем, чтобы Рамси не натворил дел, — отозвался Домерик. — Очевидно, плохо следил. Я старался не лезть в его личную жизнь, и это было неправильно. Он покрутил в руках чашку и прибавил вдруг, криво улыбнувшись: — Отец всегда хотел, чтобы я был, как он. Но я никогда не стану таким. Этого он не получит ни за что. Вот что, Санса: я дам тебе развод. Мне не нужно твое семейное дело, и я не хочу, чтобы ты считала меня окончательным подлецом. Ты справишься, я уверен. Если бы рядом был Джон, он бы непременно начал уговаривать Сансу, чтобы та приняла это предложение. Поступить так было бы правильно, куда как правильнее, чем довериться сыну преступника. Однако, вопреки здравому смыслу, в душе крепла уверенность, что верный путь — другой. — Нет, — твердо сказала Санса. — Я не хочу с тобой разводиться. Во-первых, я ничего не знаю о шахтах, месторождениях и подобном. Меня некому учить, и мне нужен помощник. Во-вторых, мы принесли брачные клятвы, и старые боги накажут нас, если мы их нарушим. В-третьих, одной мне ни за что не справиться с твоим отцом, — она протянула руку и погладила подрагивающие пальцы Домерика. — Но ты должен выбрать: либо я, либо твоя семья. Если ты не готов выбрать меня, я дам тебе развод. По лицу Домерика пробежала тень. Он выглядел как человек, у которого отбирали если не смысл жизни, то значительную его часть. На миг захотелось взять свои слова обратно, но Санса не дала жалости взять верх. Она потеряла своего брата. Будет справедливо, если и Домерик лишится своего. — Если сомневаешься, не решай сейчас, — Санса крепче стиснула его ладонь. — Я так легко решила, потому что терять мне больше нечего, а ты… — Нет, сейчас, — перебил ее Домерик и заговорил вдруг решительно и яростно: — Знаешь, мне всегда хотелось быть свободным, но я не знаю, получится ли у меня стать таким. И я не узнаю, если не попробую. Если не останусь вместе с тобой. Неожиданно и впервые в жизни Санса почувствовала настоящую власть над своей судьбой. Домерик улыбнулся, и в желтом свете лампы его лицо показалось совсем юным. Санса поднялась со стула, подошла к нему, крепко обняла за плечи и закрыла глаза.