*год спустя*
С тех пор, как из этого мира ушел Крис, прошел уже почти год. Осталось всего ничего - неделя. Почему-то я всегда чувствовал пустоту. Все это время. Всегда было как-то по-своему мерзко. Гадко. Не могу понять. Он ведь был для меня просто... А кем он был? Я даже не могу дать точного ответа. Да, мы были друзьями, но... друзьям ведь не положено вести себя так, как вели себя мы. Мы много дел натворили вместе: подставляли, шутили, орали и спали вместе. И да, это именно в тех смыслах, в которых обычно бывает. Мы должны были уже сто раз поссориться, избить друг друга, или просто послать, однако ничего подобного не было и в помине: мы просто отшучивались и подкалывали друг друга. Все было почти что нормально. Но почему мне его так не хватает? Почему он настолько значим для меня? Я никогда так сильно не привязывался к людям. Так сильно, как к нему. Он словно был радужной оболочкой моей жизни. Скрашивал мои серые будни. Веселил. Мы оба были странными, но мнение окружающих нас мало волновало. - Итак, сегодня вас порадует новая личность, - из раздумий меня вырывает голос учителя. Почему-то она вперилась взглядом в меня и счастливо улыбалась. Такого еще не было. Что это значит, черт возьми? Что еще за личность? - К нам в класс прибыл новенький, Франни, заходи, - она повернулась к двери, которая медленно, со скрипом, открывалась. Сначала показалась зеленоватая макушка, затем одежда. Когда я разглядел лицо, то просто замер. На секунды, минуты. Просто застыл. Это был Он. Это был Крис. Это не мог быть кто-то другой. Все те же глаза, волосы... Все то же лицо и стиль одежды. Какого черта, ты ведь умер?..The first chapter. Воскрес.
24 декабря 2012 г. в 16:51
Дождь. Почему-то именно сегодня идет этот чертов дождь.
А ведь Он любил его.
Постоянно поднимал голову вверх, когда он начинал капать, и с каким-то забвением смотрел.
Никогда не мог держать себя в руках. Даже если очень торопился или был занят. Он всегда выходил гулять, когда шел дождь, прямо в чем был. И плевал Он на то, что промокнет до нитки, что может заболеть. Для Него это не играло совершенно никакой роли.
Тогда-то мы и познакомились.
Я ведь тоже до жути люблю дождь, но всегда выхожу с зонтом, хоть это немного напрягает.
Когда идет дождь или гроза, с молниями, которые, будто ножницами, пытаются разрезать небосвод, я всегда прогуливаюсь по улочкам.
В один из таких дней я впервые Его увидел и он показался мне немного странным. Его губы шевелились, но не исходило ни звука. Или, может, Он говорил настолько тихо, что дождь заглушал его слова.
Не знаю, что меня заставило, но тогда я прямиком направился к Нему и накрыл зонтом, заслужив какой-то непонятный презрительно-удивленный взгляд.
Он буквально запал в душу, не желая выходить за ее пределы.
Это то, что не забывается никогда. Словно бы клеймом запечатывается в голове.
А потом меня словно ударила молния: Он сказал, что лучше бы мне уйти.
Вроде простые слова, вроде обычные, но они были сказаны так, словно человек в отчаянии.
Это можно было различить даже сквозь то равнодушие, с которым были сказаны эти слова. Я просто не мог оставить его.
А ведь с того самого дня прошло уже два года. Незаметно, быстро.
Ровно два года с той встречи.
Ровно два года с начала моей истиной жизни.
Ровно два года было бы сегодня. Почему было? Все просто: Криса больше нет. Он умер.
Умер от рака легких.
Почему-то мне он ничего не говорил. Просто молчал, отговаривался от нас, увиливал.
Идиот.
Знал же, что я помогу. Что хоть об стенку убьюсь, но помогу. А сейчас...
А сейчас этот зеленый идиот валяется в гробу. Почему-то его сразу закрыли, не дав даже в последний раз взглянуть на его, уже родное, безразличное лицо.
Как сказали: "по прихоти умершего".
Я ведь хотел его увидеть. Он же не какой-нибудь обычный человек...
Он даже больше чем друг.
- Бельфегор, спасибо тебе, что ты был рядом с ним всегда. Спасибо тебе, за поддержку, - его мать, Элизабет, кладет руку мне на плечо и через силу улыбается.
Потерять сына - очень тяжело. Я даже представить себе не могу, на сколько ей сейчас плохо.
Она слабая женщина.
Мать-одиночка.
- Не плачьте. Я уверен, он бы не хотел этого, - делаю глубокий вдох.
Тут какой-то по-своему затхлый воздух.
Священник что-то читает. Перед ним стою только я и мать Криса.
Больше никого нет.
Да и некому.