ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ ПОПАДАНЕЦ СО СТАЖЕМ

Полтора года назад. Затерянный лес друидов. Местоположение неизвестно

      Солнце было в зените, ветер колыхал кроны деревьев, неся запах гари и жжёной плоти. Одинокий длинноволосый человек опёрся о дерево, зажимая рану на боку. Лицо было покрыто сажей, а одежда сильно изорвана. Некогда синий плащ превратился в лохмотья, а штаны из грубой ткани опалило.       Мужчина появился в этом мире несколько часов назад и сразу же попал на поле брани. Было абсолютно понятно, что мир относится к средневековью. С одной стороны сражались рыцари со щитами, конные войска и даже несколько магов, а с другой — непонятные крылатые уродливые существа. Скорее всего, это были горгульи, но уверенности не было. Бой был ожесточённым. Потери среди людей были огромными. Придя в себя, путешественник стал целью одного из крылатых монстров. Каменная глыба устремилась в горгулью, сбив её на землю. Затем каменные путы буквально раздавили существо, которое обратилось прахом, испустив протяжный вой.       Будучи втянутым в непонятное сражение, мужчина сражался, чтобы выжить. Несколько часов спустя всё стихло. Только когда схватка угасла, стало ясно, что полем брани стал какой-то небольшой город или даже деревня. Дома полыхали, ворота просто снесло каким-то взрывом. Вокруг стонали раненые, а маги-целители пытались оказать первую помощь пострадавшим. Во время боя странный незнакомый скиталец был ранен в правый бок, откуда понемногу сочилась кровь. Не доверяя местным и не зная, где он оказался, парень поспешил убраться из деревни. Его взор устремился к небольшом лесу, который мог бы стать хорошим укрытием. Когда редкие деревья ознаменовали начало лесного массива, силы окончательно покинули юношу. Он привалился к стволу одного из деревьев, всё ещё зажимая болезненную рану. Нечто солёное коснулось губ паренька, и он расплывчатым взором опознал кровь, капавшую из его носа.       — Вот жешь, — прошептал мужчина, ощущая, как сознание покидает его.       Другой странный путник шёл по лесу в надежде отыскать причину волнения леса. Он уже знал о битве в деревне неподалёку, но чувство тревоги прошло уже довольно давно. Врага нет поблизости, так от чего же лес волнуется? Заметив пятна крови на земле, фигура в коричневом плаце с капюшоном присела, выставив руку над окровавленной землёй.       — Нет покоя в наших лесах, — устало прошептал друид, направившись по тропинке вглубь леса. Не пройдя и нескольких десятков метров, он увидел человека, прислонившегося к дереву. Его правый бок был окровавлен, но гораздо больше крови текло из его носа и рта. Удивительно, что он не захлебнулся. Склонившись над раненым, друид провёл рукой по груди юноши.       — Близок час смерти твоей, юнец, но твой срок ещё не пришёл. Иная сила виновна.       Друид поднял посох, что нёс с собой всё это время. Стукнув им по земле, он вызвал зелёное свечение вокруг раненого, заживляя его раны.

***

      Пробуждение было подобно сильному похмелью. Голова ужасно болела, а взгляд не хотел фокусироваться на одной точке. Почему-то сильно шатало, но не было ощущения болезни.       — Полегче, воин. Я залечил твои раны, но не вылечил твой дух.       Когда властный мужской голос прогремел в пещере (а то была именно пещера, теперь это стало очевидным), юноша смог собрать мысли воедино. Это была тёмная пещера. В отдалении сидел человек, лицо его было скрыто капюшоном. Небольшой костёр едва освещал окружение, отбрасывая больше теней, чем света. Сам юноша сидел на еловых ветках и мхе. Кажется, это стало импровизированным матрасом.       — Ты был ранен, я нашёл тебя и вылечил. Не беспокойся, тут безопасно.       Странно, но юноша понимал каждое сказанное слово, хоть и не узнавал язык.       — Кто ты и где я? — мужчина попытался подняться, но не смог.       — Моё имя Медив, а ты находишься в пещере среди леса. Моё временное укрытие.       — Медив? — парень широко распахнул глаза. — Ты пророк, так ведь? А этот лес — это лес Ашенваль в землях Лордерона?       — Кажется, ты ещё не полностью восстановился, — усмехнулся спаситель. Меня действительно зовут Медив, но ты не в Ашенвале, где бы это ни было. И я друид, а не пророк. Не знаю, где находится Лордерон, я странствующий друид, как было упомянуто ранее, я нашёл тебя и подлечил. Название этих земель мне неизвестно.       — А Калимдор, Азерот, Ледяные Пустоши, Нортренд, Ледяная Корона?       — Увы, юноша. Эти названия мне не известны, — покачал головой старик.       — Понятно. — Юноша то ли облегчённо выдохнул, то ли разочарованно вдохнул.       — Послушай меня, странник, в твоём теле сражаются множество противоречивых сил. Тебе известно об этом?       — Ты о магии говоришь? — парень присел у костра.       — Именно так. У тебя есть два вида магии, которую я ощущаю. Первая — это приобретённая, что связана с твоим духом, а вторая — работает посредством артефакта и питается маной твоего тела.       — Да я и так знаю об этом. Я использую магию стихий и артефакт. Это просто, используя прану или манну, я творю волшебство.       — Нет, не просто. Ты ещё слишком юн и неопытен, чтобы понимать все тонкости. Ты умираешь, юноша. И причина этого магия, что ты используешь.       — Чего? — парень вскочил на ноги от удивления.       — В твоём теле протекают две силы. Сила духа и сила магии. Я знаю, как выглядят волшебники, и ты не один из них. Твоё волшебство вызвано искусственным изменением, которое протекало вопреки природе твоего тела. Ты не маг, но стал им. Однако сделано это столь грубо, что осталось множество проблем. Человек может постичь магию, лишь будучи волшебником. Если человек, что не обладает даром, пытается использовать магию, то он тратит не что иное, как годы своей жизни. Такова цена неопытного и бездумного использование великой силы. Ты используешь Артефакт, что потребляет энергию маны, которая течёт в твоём теле, но из-за огромного недостатка, что не исправить манипуляциями, ты так же тратишь и свою жизнь, силу духа, энергию души, если угодно. А та магия, что вложена в твоё тело вовсе не потребляет маны. Она опирается целиком на жизненную энергию. Путём тренировок и контроля тока энергий можно научиться управлять потоками, но потребуются годы. Уверен, у тебя нет времени для этого. Прежде чем сказать глупость, взгляни на свою правую руку.       Повинуясь словам друида, юноша поднёс руку к глазам. На руке было множество линий, но одна из них была ужасно короткой и покрасневшей.       — Видишь, линия, что короче иных, это линия твоей жизни. Она меньше трети. В этом состоянии ты не проживёшь и месяца. Но я могу тебе помочь. Но это будет непросто.       — Чем же ты мне поможешь, если я ходячий труп?       — Сон друида. Это запретная техника, которой обучают друидов. Ты должен пройти три испытания, чтобы доказать, что достоин. Если выдержишь, то я научу тебя заклинанию, что погружает тебя в сон на долгие годы, позволяя омолодиться и восстановить жизненную энергию. Но знай, что во время сна ты беззащитен. Никто не сможет пробудить тебя, пока срок не выйдет. Коль согласен, то мы начнём, как только рассветёт…

Лес около Города Куо. Наши дни.

      Я сидел на крыльце старенького, хоть и неплохо отремонтированного дома. Ночь была звёздной. Редко такое бывает, когда все ночные огоньки ясно и отчётливо видны. Луна ярко освещала округу, заставляя уходить в себя, вытаскивая самые забытые воспоминания, и переживать волнующие моменты своей жизни.       Я взглянул на свою руку. Линия жизни была чуть длиннее половины. Это означало, что с применением магии пора заканчивать. Использование Классовой Карты затруднялось по мере того, как я приближался к разгадке личности главного героя этого мира. Если моя теория верна, то чем детальнее продуман мир, в который меня угораздило попасть, тем сложнее мне использовать в нём свои причуды.       Судя по тому, что я успел увидеть, мир продуман довольно детально. С учётом удачи С+ ранга, не думаю, что мне не очень повезёт в использовании моих возможностей. По-хорошему, мне бы следовало погрузиться в Сон Друида дней на семь минимум. Хотя, даже сутки заметно прибавили бы мне возможностей. Очередной стычки с Ангелами я могу уже и не пережить. Надо подготовить альтернативные возможности, а так как способности мои крайне ограничены, остаётся полагаться на технику владения мечом и самое обыкновенное стрелковое оружие. За этим нехитрым размышлением из сундука был извлечён Меч-кладенец, доставшийся мне не так давно от героев русского сказочного мира. Надо заметить, что появление Яги было крайне необычным. Более того, сразу можно сказать, что-то был русскоязычный автор. Тем не менее, несмотря на все ужасы, связанные с источниками, тот мир принёс свои плоды.       Перевязь с мечом была удобно закреплена за спиной.       — Надо его всегда с собой носить. А то мало ли какая штука может приключиться. Знать бы его свойства только. А то Кладенцов в России много было и каждый разный. Те, что с трупов поднимали, на Фростморн похожи, иные и впрямь из кладов доставали. Пока не испытаешь в бою, не узнаешь.       Я снова взглянул на руку. Да, даже использование сундука Зелтретча поглощало мои жизненные силы. Покров Джина, к примеру, был изначально ориентирован на магой не магов. А магой — это жизненная сила человека. Таким образом, покров поглощал мою жизненную энергию. И всё же, видимо из-за некого искажения, частично, а именно наполовину, Джин потреблял прану. Это конечно радовало, но тот факт, что потреблялся не только магический поток, вызывала осложнения. С другой стороны, сундук, который должен был бы потреблять прану, потребляет дух, хоть и в очень малых количествах. Вот и получается, что проецирование, которое вполне возможно использовать без ущерба для жизни, я использовать не могу, а для иных техник нет достаточного запаса жизни.       Медив, конечно, обучил меня начальным техникам по контролю тока, но кроме этого я научился контролю магой у гладиаторов в Империи Рем. Обе техники, после некоторых экспериментов показали неожиданный эффект. Мне удалось снизить затраты жизненной энергии на магию, более того, удалось частично восстанавливать их без Сна Друида. Это было больше похоже на дрёму. Можно было уснуть на сутки или чуть больше, чтобы восполнить запасы. Много не восстановишь, но это лучше, чем недельный или месячный сон.       Интересно, сколько у нас времени, прежде чем прихвостни Кокабиэля найдут нас? Да и в академии я наследил. Не стоило соваться туда. Узнать ничего не узнал, разве что только, что та девчонка кендоистка. Это косвенно подтверждает мою теорию, хоть и выглядит она полнейшим сумасшествием.       Позволив себе отвлечься от размышлений о проблемах, я поймал ещё одну мысль. Если я хочу добиться мобильности, то стоит иметь под рукой один из мобильных костюмов.       — Не спится? — Меня окликнул знакомый девичий голос.       — То, что не спится мне, не является веской причиной не спать и тебе тоже, — я оглянулся на Тосаку.       — Из-за тебя аура гнетущая. Как будто умирать собрался. — Девушка уселась рядом со мной.       Я невольно засмеялся. Если бы она знала, насколько близка к истине.       — Конечно, не собрался. Ляпнешь же ерунду такую. Никуда ты от меня не денешься, тебе ещё натурой отрабатывать, помнишь ведь?       — Извращенец! Неужели тебе больше думать не о чем? — Рин слегка ударила меня по плечу.       — Наоборот. Именно потому, что мне есть о чём думать, я пытаюсь отвлечься и занять мысли чем-нибудь ещё.       — И ты не нашёл ничего лучше, кроме как перевести разговор в сторону пошлостей и извращенства? Неудивительно, что тебя девушки ненавидят. — На меня уставились с победным выражением лица.       — Пока ты не пришла, я любовался ночным звёздным небом, к твоему сведению. Что до извращенства, то, как говорил один мой знакомый: «Настоящий мужик живёт ради сисек!» И жить он должен был в этом самом городе.       — Вот после этой фразы, — Тосака глубоко вздохнула, — мне стало многое понятно о тебе и твоём круге общения. А почему должен был жить? — зацепилась она за мои слова.       — Судя по всему, он никогда не рождался в этом мире. И всё же, что-то мне подсказывает, что кое-кого знакомого мы всё же сможем тут встретить.       — Что это такое? — Внезапно Тосака сменила тему разговора, обратив внимание на меч, лежащий слева от меня.       — Не стану врать. Проецирование ускользает от меня с каждым днём. У меня есть некоторые мысли по этому поводу, но они не меняют факта. Ещё сутки или двое, и проекции для меня станут историей. Как минимум в этом мире. В этой связи я должен полагаться на нечто иное. И этот меч вполне подойдёт.       — А как же та ужасная штука, которая поглощает души? — Рин поёжилась от одних только воспоминаний о Ледяной Скорби.       — Он не предназначен для затяжных сражений, да и местную магию света, воспринимает плохо. Я бы предпочёл не использовать его. А стихийной магией особо не повоюешь. — Я решил опередить вопросы, которые Тосака может задать. Тем более что мне не хотелось упоминать о том, что стихийная магия теперь для меня под запретом.       — Ты так тонко намекаешь, что с каждым днём становишься всё бесполезнее и бесполезнее? — Рин выгнула бровь.       — Это всего лишь значит, что количество пространства для манёвра резко сократилось. Хотя, если зреть в корень, то ты права, и вскоре, независимо от мира, я стану абсолютно бесполезным. Так что до этого момента необходимо найти способ вернуть тебя домой. Или на худой конец найти безопасное для тебя место, пока я не восстановлюсь.       Посмотрев на меня долгим оценивающим взглядом, девушка кивнула своим мыслям и спросила:       — Не хочешь рассказать из-за чего у тебя такая гнетущая аура? Да и жизненной энергии в тебе стало куда меньше, чем до этого. А количество праны зашкаливает. Кто ты вообще такой?       Ироническая улыбка появилась на моём лице.       — Ну, начнём с того, что я не маг. В смысле совсем не маг. Широ и то куда больший одарённый, нежели я.       — Как это понимать? Ты ведь используешь магию. — Тосака силилась понять материи, в которых я и сам не до конца разобрался.       — Пингвины вроде тоже птицы, но это не значит, что они могут летать. Не так ли? Да, я пользуюсь магией, но магом, в привычном понимании этого слова, не являюсь. Я собрал множество различных, часто даже противоречивых способностей. Иногда, некоторые из них не работают так, как должны, а то и вовсе бесполезны. Всё зависит от конкретного мира и количества информации, которой я обладаю. Чем больше я исследовал этот мир, тем больше различных гипотез и теорий я выдвигал. Таким образом, часть моих способностей оказалась заблокированной. Это тяжело объяснить, да и не требуется на самом деле. Важнее то, что сейчас я не в лучшей форме. Возможно, что если мне выдастся пару свободных деньков, которые можно провести в постели, то моё самочувствие улучшится.       Я не отрывался от созерцания звёзд. Всего я не планировал рассказывать. Не стоит ей знать, что я могу отбросить коньки, если перенапрягусь.       — Пару деньков в постели? — задумчиво переспросила девушка. Я даже не обратил особого внимания.       — Да. Пару дней расслабленного времяпрепровождения заметно бы подняли мои внутренние силы.       — Ну…э... — отчего-то девушка начала стремительно краснеть.       Переведя взгляд на девушку, я отчётливо заметил как она отворачивается от меня, пытаясь скрыть смущение и поалевшие щёки.       — Я что, сказал что-то не то? — я в недоумении уставился на собеседницу.       — А, нет. Всё нормально. Извини, ты не виноват, — девушка заёрзала на месте, после чего стремительно поднялась. — Я пойду окунусь в источник, а потом отправлюсь спать. Так что и ты давай иди!       Сказано это было почти приказным тоном.       — Боже, что у неё в голове. — Почесав затылок, я снова взглянул на линию жизни. — Надо всё-таки подготовить всё заранее.       Направившись в дом, я высматривал удобное место, в которое можно было бы поставить мобильный костюм. Такой закуток нашёлся относительно быстро, и извлечённый предмет одеяния был помещён в нишу, готовый для внезапного использования. Решив, что остальное можно и утром доделать, мой разум отдался на волю инстинктов. Ноги сами повели меня в сторону спальни. Почему-то из головы не выходило смущённое лицо Тосаки и сбивчивая речь. Что же такого случилось, что её настрой так кардинально изменился?       Уже войдя в комнату, я вспомнил, что оставил меч на крыльце. Всё-таки неправильно оставлять такие вещи где попало. Мысленно отругав себя за расхлябанность, я отправился за мечом. По дороге меня осенила ещё одна мысль. Хоть Тосака и пошла к нашему импровизированному источнику, но ни полотенца, ни какой-то другой одежды на смену она не взяла.       — Вот же растяпа. — Оставив меч рядом с костюмом, я взял длинное полотенце и первое попавшееся кимоно, коих я купил пару штук.       Дойти до источника всплесков не заняло и минуты. Я старался не смотреть, зная как Тосака может из-за этого рассердиться.       — Рин, ты полотенце забыла. Я оставлю его тут, ладно? — я собирался оставить свою ношу на скамеечке, специально для этого созданной, но меня окликнули.       — Подожди минуту. Не уходи, пожалуйста… — кажется, она сказала что-то ещё, но я не расслышал. Очевидно, что с ней что-то не так. Я бы даже мог сказать, что она на что-то решилась, только что. И я боюсь, что знаю на что именно. Неужели мои слова об отдыхе можно было истолковать настолько неверно.       — Послушай, кажется, ты в чём-то ошиб…       — Заткнись! Заткнись и иди сюда! — Вот теперь это был вопль, приказывающий мне не сопротивляться.       — Кто я такой, чтобы перечить даме, — хмыкнув, я направился к воде.       Несмотря на окружающую темноту, по какому-то странному стечению обстоятельств облака заволокли небо, скрыв звёзды, оставив лишь одну проталину. Лунный свет, как по волшебству струился через это единственное не скрытое от глаз пятнышко неба, роняя свой хрустальный свет на водную гладь. Вряд ли в реальном мире увидишь такую картину, когда лунный свет освещает девушку, стоящую по пояс в воде.       Я всегда знал, что Тосака красива, но никогда всерьёз не задумывался о возможности перейти черту обычных отношений. Я прекрасно понимал, что именно она собирается сделать. Более того, я прекрасно понимал, что она просто ищет оправдание, чтобы сделать это. А мои слова об отдыхе стали такой отговоркой, чтобы не думать о последствиях. Или же не стали? На ум мне пришло одно интересное предположение. Неужто она манотрансфер задумала? Ну, так становится совсем не интересно. Это я теперь навечно буду обречён повторять судьбу Эмии Широ?       — Послушай, Рин, — я с трудом взял себя в руки, а мой взгляд, начавший мутнеть, прояснился. — Это плохая идея, поверь. Не могу сказать, что не ценю этого, или, что не хотел бы, но это будет неправильно во многих смыслах.       — Я тебе не нравлюсь? — она стояла, прикрыв грудь руками, а отблески лунного света на воде не позволяли увидеть лишнего. Волосы по-прежнему были заплетены в два милых хвостика, которые лично для меня являлись её визитной карточкой цундэрэ.       — Вздор. Никогда ты не услышишь от меня такой глупости, — ответил я, стараясь смотреть ей строго в глаза.       — Тогда почему? — она сделала пару шагов в мою сторону.       — А как же Аяко? Не хочешь же ты сказать, что собираешься сделать это со мной только из любопытства. — Я стоял не двигаясь, стараясь держать беспристрастное выражение лица. Руки мои были просто опущены вниз, а взгляд, я видел это по выражению глаз девушки, был печальным.       — Ты совсем дурак что ли? — кажется моя последняя реплика вернула Тосаке частицу былого вспыльчивого характера. — У тебя сил не осталось, если не исправить это, то ты, того гляди, и вовсе копыта откинешь. И что прикажешь мне тогда делать? — Поддавшись характеру, девушка упёрла руки в бока, открывая мне округлые и упругие формы её небольшой груди.       — Манастрансфер не поможет. Уверяю тебя, в том, что ты хочешь сделать нет никакой необходи…       — Заткнись! Просто иди ко мне! Пока не попробуем — не узнаем. Или я тебя ещё уговаривать должна, извращенец?!       Улыбка невольно коснулась моих губ.       — Значит, просто ищешь оправдание, — прошептал я.       — Ничего не слышу, что ты там бормочешь, — демонстративно отвернув голову в сторону, ответила мне девушка. Хотя по покрасневшим ещё больше щекам, стало ясно, что она отчётливо меня услышала и осознаёт, что я прав. Вот только я всё ещё не был убеждён.       — Ладно, — я решил пойти ва-банк, — выходи из воды. Не тут же нам этим заниматься. — Я протянул кимоно и отвернулся.       Послышался шум воды, сказавший мне о том, что Тосака направилась в мою сторону. Забрав у меня из рук одежду, она начала одеваться. Я же, посчитав, что на этом всё и закончится, зашагал в сторону дома. На удивление ночь была тёплой, так что я был только в брюках и рубашке, коих накупил несколько штук, чтобы не волноваться об этом в будущем.       Внезапно кто-то ухватил меня за воротник и резко потянул назад. Потеряв равновесие, я сделал несколько неуклюжих шагов спиной вперёд и ввалился прямо в воду. Едва я вынырнул, моих ушей тут же достиг звонкий девичий смех.       — Думал, что сможешь сбежать? — игриво спросила меня Рин. Она одела юкату, которую я принёс. Это было белое кимоно не достававшее до колен, перехваченное чёрным широким поясом. Видимо в том мире, повёрнутом на похоти и разврате, даже такие безобидные вещи, как юкаты имеют под собой иной подтекст.       — Надеялся на крохи твоего рассудка, но, кажется, эта волшебная ночь в этом мире… — Про себя я добавил «сисек», — окончательно свела тебя с ума и останавливаться ты не собираешься.       — Вот имен-но! — по слогам прошептала мне на ухо девушка. В её глазах сверкали дьявольские огоньки. Юката намокла и прилипла к телу, огибая изящный стан девушки. Если бы не ночь, то уверен, одежда бы не смогла скрыть ничего от моих глаз. Но, как не странно, именно в такой ситуации, когда видны силуэты и очертания при лунном свете, Тосака выглядела куда очаровательнее, чем могла бы в любой другой ситуации. Приятная тяжесть опустилась на мои ноги. Оттолкнув меня к стенке источника, Тосака расположилась у меня на бёдрах, прислонившись своими округлостями к моей груди.       — Рин, если не остановишься сейчас, то ничто уже не будет прежним, — я попытался воззвать к остаткам её рассудка. Сам я уже находился на пределе. Наверное, только мокрая одежда не давала девушке понять, что моё возбуждение достигло небывалых высот.       — Расслабься. Будь благодарен, это мой первый раз, и я отдаю его тебе, — томный голос сменился смущением. Понятно, значит, за этой развратной наигранностью она прячет свой страх. Так или иначе, она куда смелее, чем та Рин, которая должна была быть на её месте.       — Неужели Аяко не удалось сломить Холодную Королеву? — спросил я шёпотом.       — Дурак! Это мой первый раз с мужчиной, конечно же, — Тосака на секунду отстранилась от меня, чтобы посмотреть в глаза, ища признаки незаинтересованности.       — Значит, обычно Аяко играет роль податливой жертвы? А ты напористая и развратная? — почему-то сейчас дразнить эту цундэрэ было куда веселее и приятнее, чем обычно.       — Ты… ты… Да как у тебя только язык повернулся говорить такие пошлости! — резко покраснев, девушка начала колотить по моей груди руками, хотя она явно делала это для вида. Задевая рубашку, она то и дело отрывала пуговицы. Мокрая ткань не была такой уж крепкой и не могла ничего противопоставить ногтям Тосаки.       — Хо, значит я прав, — я позволил себе надменную улыбку. — Увы, маленькая развратница, но сегодня ты слабое звено! — я рывком поднялся, подхватив взвизгнувшую девушку под бёдра и впился поцелуем. Облокотив девушку о стену источника, я навис над ней, глядя в глаза. Только сейчас я почувствовал странный запах, исходивший от воды. Мне с самого начала казалось странным, что она введёт себя столь развязно.       — Ты изготовила афродизиак и смешала его с водой, я ведь прав? — внезапное осознание заставило мой мозг работать и частично вывело из приятного возбуждения.       — Это был единственный способ, — кажется Рин тоже слегка пришла в себя, но она пробыла под воздействием куда больше меня. Значит, и возбуждение у неё куда сильнее.       — В таком случае, — я твёрдо встал на ноги и развернулся к девушке спиной, — мы не станем продолжать. Я с самого начала знал, что это плохая идея. Тем более, если тебе приходится заставлять себя из-за чувства вины или ещё чего-то.       Я сделал пару шагов к ступеням, но меня остановили. Прижавшись к моей спине, она прошептала мне на ухо:       — Дело не в тебе, а во мне. Я не могла решиться сделать это с мужчиной. Как бы я не старалась себя убедить, страх не позволял мне ничего сделать. Тогда я вспомнила о том чае, который пила в самый первый день. Он затуманил разум, позволив стать более открытой.       — Это и называется заставлять себя, — с трудом сохраняя ровный голос, я развернулся к девушке. Грудь, касавшаяся моей спины теперь, словно прилипла к торсу. Мокрая ткань никак не препятствовала ощущениям.       — Но я хочу этого. Хочу, но сделать это сама не могу. — Девушка опустила голову и прошептала: — Прошу тебя…       — Ты понимаешь, о чём просишь? Ты на полном серьёзе просишь изнасиловать тебя. — Почему-то на ум пришла именно эта аналогия.       — Понимаю и прошу тебя. — Она посмотрела мне прямо в глаза, и я понял, что за фраза вот-вот слетит с её губ. — Пожалуйста, изнасилуй меня.       Что-то сломалось во мне. После этой фразы добрая половина ментальных барьеров, что удерживали моё сознание и способность рассуждать, слетела. Даже если бы мне сказали, что они когда-то были, то я не поверил бы в это. Передо мной стояла девушка в мокрой юкате, смотрящая умоляющим взглядом и просящая об изнасиловании.       Как вообще на это реагировать? Что мне делать? Пока я ступором стоял, пытаясь осмыслить сказанное, несмотря на то, что знал заранее, девушка встала на носочки и, закрыв глаза, поцеловала меня.       — Тем более, если я сама прошу об этом, то это и не изнасилование вовсе, не так ли? — она улыбнулась, ожидая моего решения.       Мой мозг отказывался обдумывать какие-либо варианты. Какие тут могут быть варианты, зачем я вообще о чём-то думаю. Моё лицо застыло с каменным выражением. Тем самым, с которым я осознал, что за фразу она собирается произнести. Видимо расценив моё молчание как отказ, Рин сменила молящую улыбку на вымученную. А секунду спустя залилась смехом, который явно был фальшивым.       — Прости-прости. Кажется, мой розыгрыш зашёл слишком далеко. Я надеялась подразнить тебя, а ты воспринял всё слишком серьёзно. — Она попыталась скрыться за моей спиной. Кого она хотела обмануть? Себя или меня? В любом случае ей не удалось. Моя левая рука молниеносно схватила правую руку девушки.       — Отпусти меня, а то и впрямь ведёшь себя как извращенец, — наигранно весёлым голосом попыталась отшутиться Рин. Всё просто очевидно, даже думать не о чем. Её эмоции разочарование и обида так сильны, что даже эффект афродизиака не властен над ней. В голове промелькнула мысль, что мы разыгрываем дешёвую драму, полную разного рода клише, вместо того, чтобы просто сделать дело. Но путь выбран. Если сейчас отпущу её руку, то потеряю куда больше, чем приятное времяпрепровождение. Потеряю её душу, как бы пафосно это не звучало.       — Из-за тебя я выгляжу как идиот. Я стою, жду, когда ты начнёшь доминировать, а ты как обычно спихнула всё на меня, — тон мой был надменным, но именно такого и требовала ситуация. Извинения ни к чему бы не привели, уговоры или изменение решения были бы лицемерием и неуважением к её чувствам. Конечно, по-хорошему, она должна была бы хранить верность Аяко, а я вроде как Тиёде приглянулся, и мысли, которые закрались нам обоим в голову, о том, что вряд ли мы когда-то вернёмся в свои миры, не являются достаточным оправданием. Широ хранил верность Артурии, хоть и знал, что шанс её увидеть, ничтожно мал, скорее даже его вовсе нет. С другой стороны, я не Эмия Широ и не обязан идти по его пути… Не Широ, но частично Эмия… Сломленный Эмия, предавший свой путь после того, как идеалы предали его, а значит больше никаких обязательств. Значит, жизнь только для себя… Значит, никакой ответственности за других…       — Но если ты всё-таки хочешь побыть жертвой сегодня, то я исполню твоё желание, развратная ты девчонка! — я дёрнул девушку к себе, развернув её. Мокрые волосы взметнулись на ветру.       Нет, самая обычна отговорка. Но на эту ночь вполне сгодится. Всё-таки, стоит быть честным хотя бы по отношению к себе…       Заключив девушку в объятья, я нежно поцеловал её. Моя левая рука легла на её талию, а правая ползла по спине к волосам. Тосака же в это время развязывала пояс, удерживающий юкату на теле. Стоять в мокрой одежде было несколько прохладно, хоть ночь и была тёплой, но порывы ветра заставляли думать о тёплом месте, желательно со стенами. И хоть страсть и грела нас, но в поисках тепла, мы, сами того не замечая, снова опустились в воду. Юката снова начала вбирать жидкость, становясь тяжёлой. Опустив руки, Тосака позволила потяжелевшей одежде сползти, погрузившись на дно. Оторвавшись от сладких губ девушки, я начал целовать её шею, мои руки блуждали по её телу, касаясь плоского живота, груди, ног, всего, до чего можно было дотянуться. Иногда выгибая спину, Тосака начала томно дышать, обхватив мою спину руками. Плавно перемещая руки к ремню, она собиралась расстегнуть пряжку. Возбуждение всё сильнее охватывало её, заставляя метаться из стороны в сторону. Видимо, длительное присутствие в воде, наполненной возбудителем, не прошло для нас даром. Мыслительный процесс остался в каком-то ином мире. Там же, где и нормы морали. Сейчас нами овладевал животный инстинкт. Где-то на самом краю затухающего сознания, я понимал, что такого никогда раньше не было. Обычные поцелуи и засосы доставляли сладостные муки наслаждения, сравнимые с оргазмом. И я очень сомневаюсь, что это из-за афродизиака. Но думать об этом уже не мог. Мой язык опустился к ложбинке между грудей, пальцы игрались с сосками девушки, которые уже давно затвердели. Брюки валялись где-то на дне, как и обрывки рубашки. Пока мой язык игрался с левой грудью девушки, правая рука проскользнула в глубину воды, устремившись к промежности. Едва я коснулся её лона, как обе ноги замкнулись вокруг моей спины. Из уст Тосаки раздался очередной стон желания, и её рука вцепилась в мой пресс, в то время как вторая впилась в спину. Моё лицо начало спускать ниже по её телу, и я машинально вытащил девушку из воды, положив на каменный бортик. Когда я уже думал, что она попросит меня остановиться, она взяла мою голову руками и сама притянула к своей раковине. Именно тогда я осознал, что если она уже была с Аяко, то это не смутит её. Мой язык прошёлся по её губкам, от чего она изогнулась ещё сильнее. Я определённо на верном пути. Запрокинув ноги девушки себе на плечи, я с новой силой припал к лону, Тосака же, в свою очередь, засунула свои руки в мои волосы. Видимо то, что они были длинными, как у женщины внушало ей некоторое спокойствие и правильность происходящего. Отдаваясь на волю инстинктов, я погрузил язык внутрь, от чего она выгнулась ещё сильнее. Её промежность всё активнее выделяла смазку, из-за чего появился чавкающий хлюпающий звук.       — Хватит, прошу… не…не дразни меня больше, иначе я… — Тосака издала протяжный стон.       Я оторвался от своего занятия, чтобы взглянуть ей в глаза. Она смотрела на меня замутнённым взглядом.       — Сделай это, я больше не могу, — прошептала она.       — Ты уверена? — сам не знаю, зачем я снова спросил. Это явно было не остатками разума, а скорее попыткой издевательства.       Вместо ответа, Тосака приподнялась и влепила мне поцелуй, который был красноречивее любого ответа.       — Чуда ведь не случится, и ты окажешься девственницей? — спросил я с насмешкой.       — Что такое несёшь, идиот?! Конечно же, я чиста и невинна, как первый снег! — начала возмущаться Тосака, и чтобы прекратить это я начал посасывать её грудь. Протесты мигом оборвались, сменившись придыханием и постаныванием.       Продолжая доводить девушку до новых высот блаженства, я приставил «колейдожезл» к интимному месту Тосаки. Обычно в таких случаях принято предупреждать о том, что вот-вот она станет женщиной, но у меня свой путь. Вместо того чтобы войти в девушку, я начал тереться о её губы, заставляя стонать громче.       — Нет… я сейчас… если ты продолжишь, то я… — очередной сильный вопль вырвался из уст девушки, и её тело начало содрогаться в оргазме. В этот самый момент я вошёл в Тосаку, порвав её плеву. Её рассудок был так затуманен, что она не сразу поняла, что произошло. Боль смешалась с наслаждением, и она почти ничего не почувствовала.       Я замер, не позволяя себе шевелиться. По понятым причинам, Тосака была очень узкой, и малейшее движение могло бы вызвать у неё боль, в то время как я, с трудом удерживал себе, чтобы не кончить. Крови почти не было, видимо всё прошло лучше, чем я ожидал.       — Внутри… такой большой и твёрдый… — Рин прибывала в неком бреду. Никогда не понимал этой привычки анимешных красавиц комментировать, что и куда им запихнули, но, как не странно, это очень заводило.       — Рин, ты как? — всё-таки решил попытаться привести её в чувство.       — Дурак, почему ты не сказал мне ничего? — она дёрнулась и тут же промычала, что-то нечленораздельное.       — Зато так менее болезненно. Когда ожидаешь боли, она всегда кажется сильнее, чем на самом деле, — я постепенно начал выходить из неё.       — М-м...       — Больно?       — Странно… мне и больно, и приятно… — Тосака оценивала свои ощущения.       — Тогда я начну двигаться, не бойся, я буду осторожен. — Вот только вряд ли я мог давать ей такие обещания. Мне хотелось наброситься на неё, словно зверь на свою добычу. И только титаническими усилиями, я сдерживал себя.       Медленно подавшись вперёд, я начал снова вводить своё орудие в девушку. Смазка с водой смягчили движения, и Рин не стала меня останавливать. Чтобы вернуть чувство возбуждения, я снова начал целовать шею и посасывать соски девушки. И уже через несколько толчков, она начала стонать, сцепив руки у меня на шее. Я постепенно начал наращивать темп, побуждая девушку стонать всё громче. Она снова сцепила ноги у меня на спине и опёрлась подбородком мне на левое плечо, томно дыша.       Когда Тосака в очередной раз сильно выгнулась, я подсунул руки под спину и рывком поднялся на ноги. От резкой смены позиции девушка впилась зубами мне в плечо.       — Я так больше не выдержу! Я сейчас…       — Мне остановиться? Только скажи, и я остановлюсь, — прошептал я на ухо Тосаки, наблюдая за тем, как шок отражается в её взгляде.       — Нет, только не это. Делай что хочешь, но не вздумай останавливаться! — говоря как можно быстрее, Тосака ещё сильнее вцепилась в меня, стараясь насадиться поглубже.       — Мне с трудом верится, что это твой первый раз. Если бы сам пару минут назад не лишил тебя девственности, то не поверил бы.       — Дурак, перестань говорить такие вещи. Это… смущает.       Я не смог сдержаться, чтобы не засмеяться. Вообще-то выглядело дико. Скорее напоминало демона-маньяка.       — Господи, ты меня разрываешь. Такое чувство, что он становится ещё больше… — Тосака начала задыхаться, значит, оргазм не за горами. — Я с ума схожу. Ты достаёшь до… А-аа.       — Рин, я вот-вот… — я был на пределе. И я был уверен, что не стоит делать это внутрь. Но Тосака вцепилась в меня ещё сильнее.       — Я тоже сейчас… Давай вместе…       Я опустился на каменный бортик, посадив Тосаку на бёдра, но в следующий миг она толкнула меня, оседлав и уперев руки мне в грудь.       — Тосака! — я с трудом произнёс это слово.       — Ничего, я хочу, чтобы ты кончил в меня! — она упала мне на грудь и поцеловала, продолжая двигаться. Ещё несколько фрикций — и тело девушки выгнулось назад с криком наслаждения. Её мышцы начали сжимать меня всё сильнее и сильнее. Не выдержав такого давления, мой скиталец начал извергаться, заполняя нутро девушки.       Посчитав, что на сегодня, пожалуй, хватит, я снова поцеловал красавицу и приготовился вылезти из воды. Мысли о возможной беременности моей спутницы меня мало волновали тогда. Вот только меня ухватили за руку. Обернувшись, я наткнулся на недовольный взгляд девушки.       — Ты что, собрался сбежать так и не удовлетворив моё желание?!       Совершенно очевидно, что это была не шутка и не притворство. Она всё ещё хотела продолжать. И о чём я только думал? Глупо было сравнивать её с обычной моделью поведения Тосаки Рин.       — Тучи сгущаются над нами, — объявил я потусторонним голосом, взглянув на небо. Действительно, складывалось ощущение, что кто-то призывает самые тёмные и скверные силы, и затемнение неба, что скрыло звёзды, и, казалось, скрыло шум леса, было первым предзнаменованием надвигающейся беды. Взглянув на небо, Тосака снова обратилась ко мне.       — Возможно, ты и прав, и надвигается дождь, но ты всё равно от меня не отделаешься. Или может быть… — её лицо превратилось в дьявола искусителя. — Ты не в силах продолжать. Лампочка перегорела?       А вот это был удар ниже пояса. Упрекать меня, молодого, хоть и многократно травмированного мужчину в неспособности кувыркаться всю ночь на пролёт… Это подло, и да, я понимал, что это лишь повод, но проигнорируй я её тогда, мне бы ещё долго аукалось.       — Конечно, заниматься любовью под дождём — не лишено очарования, но я бы предпочёл остаться…       — Ты хотел сказать «сухим», не так ли? — засмеялась Рин. — Боюсь, что с этим мы слегка опоздали.       — А-а-а-а-а, — чей-то невнятный отдалённый крик достиг моих ушей.       — Рин, ты это слышала? — я сорвался на бег в сторону, откуда, как мне казалось, донёсся вопль. Добежав до сакуры, что находилась в метрах пяти от источника, я остановился. Эхо уже отзвучало, и определить, откуда был звук, я не мог.       — Ну, знаешь, если ты слаб на передок, то мог так и сказать, не обязательно было придумывать какую-то небылицу и убегать от меня. — Тосака догнала меня около большого плоского камня под деревом.       — Вот спорю, что со стороны это выглядит как будто ты охотишься за мной, словно монстр похоти…       — Сказал извращенец, позабавившийся на источниках с половиной Трона героев, — парировала Тосака.       Вместо ответа я снова поцеловал её и повалил на большой камень, скрытый ветвями сакуры.

***

      В одной из комнат неизвестного здания собрались двое мужчин и одна женщина. Все они были падшими ангелами.       — Ориэль, зачем ты собрала нас? — один из ангелов поднялся с небольшого диванчика, когда девушка закрыла за собой дверь.       — Остынь, Похадрон. Ориэль всё-таки Ангел Судьбы, если она собрала нас, значит, случилось нечто важное.       — Не тебе, Ангелу Забвения, Пура, меня успокаивать. Ты знаешь моё отношение к Ориэль. Если Ангел Судьбы постучался в твою дверь, значит быть беде. — Размахивая руками, падший нервно расхаживал по комнате, которая была слабо освещена несколькими свечами.       — И не тебе, Ангелу Террора, проявлять беспокойство. Может тебе выдастся шанс помахать кулаками. — Второй ангел взял в руку бокал вина и перевёл свой взор к падшей. — Так чем мы обязаны твоему приглашению. Сомневаюсь, что одиночество и отсутствие мужского тепла могли заставить тебя воззвать о помощи, — хохотнул блондин.       В ответ девушка только хмыкнула и прошла мимо, сев в кресло напротив собеседников. Её волосы цвета седины встрепенулись из-за резкого движения, после чего спокойно улеглись на спине.       — У нас есть задание. Надо выследить тех, кто уничтожил церковь в городе Куо.       — Так туда же вроде пару ангелов отправили? Или я путаю чего? — массивный мужчина, которого можно было сравнить со шкафом-бодибилдером, задал вопрос, хрустя костяшками пальцев. Было понятно и без слов, что статус Ангела Террора он получил не за красивые глаза.       — И правда. Кажется, туда посылали этих идиотов. Как же их звали, ах точно. — Притворные надменные нотки в голосе Пуры никого не обманули. — Дубинол и Кобаил. Как по мне, имена отражают и сущность, хотя бы в отношении этих двоих.       — Их убили, — спокойно ответила на вопросы Ориэль. — Едва они прибыли на место, кто-то убил их за считанные минуты, после чего вся церковь взлетела в воздух. Или если ближе к истине, то просто исчезла. Там теперь только котлован и ничего более. Ни тел, ни руин. Вообще ничего. — Женщина налила себе вина.       — Вот как? — удивился Пура, — а откуда нам известно, что все погибли?       — Кокабиэль сказал мне об этом. Он же поручил найти виновных и принести ему их тела.       — Ты, наверное, не в курсе, — Похадрон наконец-таки уселся на диван, — Азазель отправился в тот же город. Его привлёк там кто-то или что-то. И не думаю, что ему понравится, если мы будем нарушать перемирие прям у него под носом.       — Азазель не лидер. Он отработанный материал. Его не интересует ничего, кроме его игрушек, так что, если даже мы и сделаем что-то, что ему может не понравится, то вмешиваться он не станет, — прокомментировала Ориэль обращенное к ней предупреждение.       — Тебе это Кокабиэль сказал, я прав ведь? — шкаф и не думал успокаиваться.       — И что если так? — женщина отставила бокал с недопитым вином на столик, ожидая нового выпада. Но привлёк её внимание не Похадрон, а Ангел Забвения.       — Видишь ли, Ориол, — Пура специально исказил имя падшей, намекая ей на некоторые факты её личной жизни, — то, что ты спишь с Кокабиэлем не значит, что ты чем-то отличаешься от ещё, как минимум полу дюжины падших, которые делят с ним ложе. И ни ты, не тем более кто-то ещё из его шлюх ничего для него не значат. Он думает лишь о войне, так что выживем мы или нет, его не интересует. А мне отправляться в забвение не хочется. Ты ведь знаешь, что в нас нет души. Только божественная частица, или как её ещё называют — частица Творца, нашего отца. Если мы умрём, то это конец для нас. И не для того я стал падшим, чтобы погибнуть из-за прихоти безумца и шлюхи, у которой сезон течки круглогодичный.       Глупый смех раздался со стороны дивана, называть имя смеявшегося смысла не было. Все и так прекрасно поняли, кто это был.       — А теперь послушай меня, блондинистая сучка, — обратилась Ориэль к Пура, — то, с кем я сплю, тебя уж точно не касается. Может я бы и с тобой спала, если бы ты не был таким бесполезным ничтожеством. Нам дали приказ. Мы должны найти убийц падших из города Куо и притащить их мёртвые тушки к владыке Кокабиэлю. Владыка сам отобрал нас для этой миссии, исходя из наших умений и навыков. Благодаря дару видеть судьбы, я знаю, где мы найдём наши цели.       — А твой дар не говорит тебе, чем всё это для нас закончится? — подал голос Пахадрон.       — Что нам могут противопоставить пара ничтожных людишек? Нам, одним из сильнейших падших ангелов? Мы должны отправляться немедленно, путь неблизкий. Там стоят искажающие барьеры, так что это займёт время, так или иначе. — Женщина встала.       — Слышь, Пура, а ты заметил. Волосы не завязаны в хвост, а распущены.       — Заметил, но это всего лишь значит, что владыка был не в настроении дать порадовать сучку любимой игрушкой, — мстительная ухмылка появилась на лице блондина.       Падшая хоть и услышала последнюю издёвку, не стала парировать её. Как бы ни было больно, но Владыка действительно был занят другой. Сегодня он предпочёл в постели какую-то монашку, которая объявилась совсем недавно. Объяснив ей её задание, он приказал ей убраться прочь с глаз его и не мешать утехам. И такое отношение всё больше ломало девушку. Не сказать, что она была старой. Конечно, по меркам библейских событий, она была непростительно стара, но для Ангелов время идёт иначе. По меркам людей, ей было едва ли двадцать три года. Её волосы приняли такой цвет не из-за прожитых лет, но из-за дара, что был с ней с рождения. Возможность узреть судьбу. Она видела всё, относительно цели на ближайшие двадцать четыре часа, а если требовалось увидеть события связанные лишь с одним человеком или существом, то она могла просмотреть и всю его линию жизни. Она не была творцом судеб, она лишь видела уготованные испытания и порой, когда ей дозволялось, она могла вмешаться и изменить участь героя её истории. Однако те дни давно прошли. Любовь, одно из самых человеческих чувств, которым она заразилась. Она столько раз проживала это, читая судьбы, но никогда не могла познать сама. Но восстание Ангелов всё изменило. Она смогла познать, что значит любить, но любовь никогда не приходит одна. Это то, что она забыла. Забыла потому, что не хотела помнить о том, что полюбив кого-то, люди затем теряют своих возлюбленных. Она считала, что ангельские тела, божественная частица и её собственный дар предвидеть или же читать судьбы сможет защитить её от обратной стороны любви. Увы, как всегда и бывает, Отец, создавший этот несправедливый мир, сделал его несправедливым до самого конца. Она очень быстро осознала, из-за чего запретный плод любви был запретным. Люди не вечны. Они живут и умирают, прекращая свои страдания. Ангелы не могут умереть от старости. Полюбив однажды, ангел хранит эту любовь на протяжении всей вечности, а потеряв любимого, несёт эту скорбь без возможности переродиться. Отец был жесток в своей любви и заботе, возможно, он бы и смог простить своих детей, будь он жив, но и тут созданный им мир сыграл злую шутку с его обитателями. Тот, кто придумал новую систему мироустройства сам пал её жертвой. Больше нет возможности что-то изменить, теперь можно лишь чтить то, что уже существует и следить за тем, чтобы наследие Отца не пало, как и он сам. Любовь, что превратилась в скорбь во времена великой войны, разъедала, уничтожала изнутри. И с годами, то, чем она так восхищалась, стало её самой большой ненавистью. Осталось лишь удовольствие, способное на время заглушить боль, наркотик, который ломал падшую на протяжении десятилетий. Жажда, подпитываемая ненавистью ко всем людям, что стали источником надежд, обратившихся в ничто. Опускаясь до самых глубин человеческих порок, падшая познала всё: наркотики, похоть, убийства, пытки. Когда она была на самом дне, принимая такое количество развращающих веществ, её нашёл Кокабиэль. Нет, он не заботился о ней. Он просто взял её в качестве новой игрушки. Вот только его не устраивало, что выбранная им в качестве шлюхи девка не может оценить всей полноты счастья, доставшегося ей. Ушёл не один год, чтобы вернуть ей человекоподобный облик. Завязать с алкоголем, наркотиками и перестать шататься по городу, выискивая людей, готовых позабавиться с падшей женщиной, чтобы убить их. Взамен она получила другой наркотик. Её имели как последнюю шлюху часами на пролёт, днями, даже сутками. Её ломали. У неё забрали всё, дав взамен лишь один источник забытья. Палачи были искусны. Они делали всё, выверяя по часам. Уже через несколько недель, сидя в клетке, девушка отсчитывала минуты до нового акта забытья. И если столь желанный наркотик задерживался хотя бы на несколько секунд, она не могла найти себе места. В итоге её окончательно сломали. Она была готова на всё, только бы это продолжалось. А затем началась пытка иного рода. Её лишили и этого наркотика. Она сидела в одиночестве часами, даже неделями, ожидая, когда кто-нибудь зайдёт к ней в камеру. Она была готова на что угодно, лишь снова забыться, утонув в удовольствии. Когда ожидание достигло месяца, и девушка уже окончательно забыла, кто она, как попала сюда, и не реагировала ни на что, Кокабиэль потребовал её к себе. Она смутно помнила, как её приводили в порядок, но она очень хорошо помнит, что привело её в чувство. Он сидел в кресле, полностью голый и смотрел на неё, лежащую на полу без эмоций, а потом спросил:       — Ты ведь хочешь его, не так ли? Ты хочешь этот большой и твёрдый член?       Что-то случилось в её сознании, невидимый и забытый курок щёлкнул, и она словно текущая сучка потянулась к желанному объекту. Сейчас, вспоминая тот день, она понимала, что слово «как» было неуместно. Едва он спросил её, она уже текла и была готова на всё. Он провёл с ней всю ночь и следующий день. Впервые за долгое время она чувствовала это сладкое забытье, но у этого была и иная сторона. По какой-то причине, когда всё было кончено, он сказал, что теперь она свободна и может идти куда хочет. Она сама вернётся, к нему и очень скоро. Тогда она думала, что ей не понадобится. Вокруг было достаточно падших, на худой конец она могла найти и человека, но Кокабиэль оказался прав. Она перепробовала всё, но никто не смог даровать ей чувство «сытости». Скольких бы она не находила, как долго бы это не длилось, ничего не менялось. Всё, что ей удавалось, это на время ослабить голод. Утолить его могло лишь одно существо. Существо, которое теперь обладало ею безвозвратно. Она смогла научиться терпеть, в ожидании своей «награды», и ради этого, она была готова на всё. Иногда, она ощущала нечто зовущее её, какую-то связь с Владыкой, но стоило ей сосредоточиться на этом, чтобы понять, что же это, как голод усиливался в разы, и она приползала к нему. А он всегда улыбался в эти моменты, заставляя её вымаливать облегчение. Край сознания шептал, что она зачарована, находится под воздействием какого-то заклятья, но всё это меркло, стоило ему прикоснуться к ней. Всё остальное было неважно. И это задание, которое дал ей хозяин, его нужно выполнить любой ценой, если нет, то она сойдёт с ума. Он не касался её уже две недели. Никогда пауза не затягивалась свыше полутора. Она чем-то провинилась или просто стала неинтересна. Это не важно, главное, что она умрёт, если не получит его. Это единственная мысль, бившаяся в её голове, единственное, что заставляло сохранять рассудок и выполнять задания. Единственное, что заставляло её сопротивляться голоду. Терпеть неутолимый голод, чтобы его утолить.

***

      — Теперь ты удовлетворена? Или ночной марафон любви ещё не окончен? — я навис над Тосакой, лежавшей на большом плоском камне под сакурой. Мы только что кончили, и мне хотелось узнать, сколько ещё она собирается высасывать из меня крохи моей жизненной силы. Не то чтобы мне это не нравилось, но всё чётче проявлялся вопрос, а именно: и как мы до этого докатились? Нет, серьёзно, ещё несколько часов назад я и предположить не мог…       — Не то чтобы я была довольна, но можешь считать, что ты отстоял своё звание мужчины, а вот до самца ты не дотягиваешь. — Тосака приподнялась на локте и посмотрела на меня.       Поддавшись моменту, я открыл портал и достал пачку сигарет. Протянув её Тосаке я спросил:       — Будешь?       — Это ведь сейчас было клише? — спросила она, забирая пачку сигарет.       — В следующий раз вручу тебе электрогитару и заставлю играть, — усмехнулся я, сев на камне.       — За кого ты меня принимаешь? Я наследница семьи Тосака, неужели ты считаешь, что меня можно испугать гитарой?       — Она же электрическая. — Моя бровь выгнулась сама собой.       Отвернувшись от меня, Рин посмотрела на сигареты в своих руках и как будто осознав, что натворила, швырнула пачкой в меня.       — Я бросила. Аяко не любила эту мою черту, — пояснила она, взглянув на меня.       — Я смотрю, что ты уже успела оценить все прелести взрослой жизни.       — Да, было дело. Это было за год до смерти Кирицугу. Мне тогда было тринадцать лет.       — Погоди-ка, так значит Кирицугу умер в две тысячи первом, за три года до войны Грааля? — я подался вперёд, чтобы посмотреть на лицо сидящей рядом девушки.       — Да, мы познакомились в двухтысячном. Он мне рассказал о четвёртой войне, о том, что знал, во всяком случае, хотя, подозреваю, что сказал он не всё. Отец из него был не очень, но всяко лучше, чем эта тварь Кирей. Он предал моего отца, убив его и забрав Слугу. К сожалению, именно он был назначен моим опекуном, но потом я встретила Широ, и так получилось, что познакомилась с его приёмным отцом. Я до сих пор помню тот разговор. Широ, когда начал со мной общаться, рассказал обо мне Кирицугу и тот поведал о моих проблемах. — Тосака позволила себе ухмылку. — Широ, за что я ему благодарна, не пытался сочувствовать мне или опекать. Он просто предложил дружбу. Длилась она два года, пока на нас не напала стая бродячих собак с бешенством. Я никогда не говорила ему, что я — маг, а он держал от меня в секрете свои способности. И когда я уже решилась использовать Гандр, в его руках появились чёрные ключи. Видать Кирицугу их показал ему, он перебил несколько псов, остальные убежали. А потом просто повернулся и как ни в чём не бывало предложил пойти к нему. Это и был день моей встречи с «Убийцей Магов». И этот же день стал откровением для него, что Кирей, вопреки стараниям Кирицугу, жив и ошивается в церкви. Той же ночью, он попытался прикончить лжесвященника, но потерпел поражение. Кирей смылся вместе со слугой, а Кирицугу начал заботиться и обо мне. Как ни странно, но это было самое счастливое время в моей жизни. Я рассказала ему о Сакуре, и он помог спасти её, вот только это стоило ему доброй половины отведённого срока. Какое-то заражение убивало его, а едва он встретился с моей сестрой, оно стало резко прогрессировать. Через год после этого он умер. Весь этот год я жила у Широ, мы все у него жили. Сакура стала его фавориткой, а мои с ним отношения стали похожи на отношения брата с сестрой. Смерть отца, конечно же, подкосила его, но он знал, чего ожидать. Кирицугу обучал его насколько это было возможно, так же как и меня. Как маг, он был довольно своеобразным индивидуумом, хотя в магии разбирался. Лично мне его уроки мало чем помогли, за исключением школы выживания, а вот Широ очень даже. Он не хотел передавать метку Широ и хотел, чтобы она была у меня, но я настояла, чтобы он оставил память о себе не только в воспоминаниях. К слову, курить я начала с тех пор, как умер Кирицугу. Сама не знаю, почему. Наверное, потому, что когда я пыталась утащить у него сигареты, он всегда хмурился, говоря о том, что не может запретить мне курить, но это было бы очень нежелательно в первую очередь для меня. И вот, где-то через неделю, я начала дымить, как паровоз. Вернулась в свой особняк. Сакура ещё полгода прожила у Широ, но потом я забрала её. Мне было ужасно одиноко одной в большом доме. Широ был не против. Он тогда вступил в секцию лучников. Он же и познакомил меня с Аяко. Она и заставила меня бросить это дело.       Пелена воспоминаний спала с глаз девушки, и она как-то по-новому посмотрела на меня.       — Эй, почему это ты молчишь? Я тут тебе душу изливаю, а ты делаешь вид, что это в порядке вещей.       — Слугой твоего отца был первый Король Урука. Гильгамеш. А Кирей вступил в войну по просьбе твоего отца и наблюдателя за четвёртой войной. Который был его собственным отцом. С помощью Ассасина, Кирей должен был наблюдать за полем боя, оставаясь в церкви. Но когда все призраки Ассасина были убиты Райдером, Гильгамеш заинтересовался человеком с искажённым мировосприятием. — кажется, настал мой черёд раскрывать тайны. Не знаю, насколько они соответствовали её миру, но всё же. — Кирею нравилось наблюдать за страданиями людей, и Король Героев знал об этом. Он и помог этому Экзекутору выпустить свои потаённые желания на свободу. А что до твоего отца, то Токиоми был скучным для Гильгамеша. Несомненно, почтительным, и Гильгамеш отвечал ему тем же, но он искал забаву, искал развлечение. И он нашёл таковое в тёмной, никем не понятой душе молодого Экзекутора. Не встреться ты с Широ, то, скорее всего, Кирей бы обучил тебя и подготовил к войне, чтобы в последствие использовать в качестве сосуда для Святого Грааля, вместо отпрыска Айнцбернов. А если быть точным, то дочери Кирицугу — Илиясфиль фон Айнцберн. Хотя, стоит заметить, что Берсеркером владела другая девушка из Айнцбернов, да оказался тот героический дух не Гераклом, а Тором. Так что вполне вероятно, что в твоём мире события развивались бы иначе.       Сказав что хотел, я всё-таки закурил, воспользовавшись огоньком на пальце. Расточительно, ну и пусть.       — Илия жила с Широ, и я, кажется, упоминала это, когда мы ещё были в моём мире. И я знаю, что она сосуд и что она кровная дочь Кирицугу. — Тосака протянула руку и забрала у меня сигарету прямо из губ.       — И правда говорила, — вспомнил я тот разговор. — Эй, ты же вроде завязала.       — Да, но после твоих откровений сложно не закурить, чтобы собраться с мыслями…       — Если хочешь, то мы можем направиться домой и вздремнуть? — предложил я.       — Отнесёшь меня? — игриво спросила девушка, выпуская дым.       — Дьявольская кошка, — ответил я, беря Тосаку на руки и собираясь пойти к дому.       — Спасибо за сегодня. Правда, спасибо, мне это было нужно. — Она обхватила мою шею руками.       — Не благодари. Ты не единственная, кому понравилось. — Я направился к дому.       Только когда мы легли в кровать, она вдруг спросила у меня:       — А что на счёт твоего самочувствия? Тебе ведь стало лучше?       — Жаль тебя разочаровывать, но, как я и говорил, это никак не может изменить моего текущего состояния. Мне нужен длительный сон, который восстановит мои силы. Пару дней расслабленного отдыха… — А мы тут, по-твоему, чем тут занимаемся? Или ты хочешь сказать, что я недостаточно хорошо стараюсь? — Кажется, кошка оживилась и снова была готова к акробатическим этюдам.       — Ты великолепна, поверь, но дело в том, что мне нужен специальный сон. Сон Друида, иначе силы мне не восстановить. Жизнь — жестокая штука, видишь ли, и не позволяет совмещать столько приятное времяпрепровождение с целительными техниками.       — Ты раньше сказать не мог, кретин, — девушка перевернулась и нависла надо мной. — Я тебе тут отдалась вся, думая, что это необходимо, а ты мной воспользовался и при этом никакого эффекта?!       — Знаешь, ты вызываешь у меня стойкое желание воспользоваться тобой ещё разок прямо сейчас, — я подхватил девушку и, перевернув на спину, впился поцелуем.       — И это после того, как я тебе открылась? Ты просто собираешься нагло воспользоваться мной? — глаза вспыхнули желанием ещё сильнее.       — Если тебе вдруг станет противно, то останови меня. Сейчас я вряд ли смогу что-то противопоставить благородной наследнице Дома Тосака. — Нажим на слове «благородной» явно намекал на её текущее положение похотливой кошки.       — Если мне что-то не понравится, то моё возмущение станет меньшей из твоих проблем. — Рин сама вцепилась в мои губы, снова оказываясь сверху.       Кажется моя спина не переживёт эту ночь…

***

      Наше пробуждение было странным. Я открыл глаза и уставился в потолок нашей спальни. Вот только моя расцарапанная спина отчётливо ощущала древесину, а не постель. Тосака лежала прямо на мне. Её голова покоилась на моей груди, что в принципе, должно было быть естественным, вот только, если я всё понимаю верно, то уснули мы вместе. Но я не могу вспомнить до или после очередного акта. И тот факт, что моё орудие находилось в ней, не проясняло картины. К тому же, как известно, мужчины испытывают некую физиологическую реакцию по утрам. И каково же обнаружить себя утром со странником, которого уютно приютили, обеспечив тёплым кровом… От моей попытки пошевелиться, девушка на мне слегка зашевелилась и, не просыпаясь, произнесла:       — Можешь делать со мной что хочешь, но дай мне ещё поспать. Хоть пять минуточек. — При этом больше походило на то, что она это промурлыкала и поуютнее устроила голову на моей груди. Моя вторая попытка пошевелиться привела к другим последствиям. Из уст девушки донёсся томный вздох, и её бёдра произвольно шевельнулись, позволив мне проникнуть ещё глубже. Теперь уже лёгкий стон сопровождал сон этой дьявольской пантеры. Я замер, боясь продолжать. Мне ещё только не хватало, чтобы меня обвинили в том, что я воспользовался девушкой, пока та спала. С другой стороны сдерживаться было всё труднее. Тосака тем временем, как мне казалось, всё ещё во сне, завела язык мне за ухо, начав играться с мочкой.       — Ты ведь уже не спишь? Потому что на игривое покусывание молодого дракона это совсем не похоже. — Но ответом мне стало молчание. Тосака демонстративно молчала, продолжая изнурять меня своим весьма умелым языком.       Я предпринял ещё одну не смелую попытку пошевелиться и в такт моим движениям, бёдра Тосаки слегка двинулись. Что-то внезапно коснулось моего ствола, и я осознал, что девушка начала течь. Конечно, возможно, что она всё ещё спит, но мы ведь не в Хёнтайном аниме или манге, где можно пристроиться и сделать дело не разбудив девушку. Сделав пару движений, я остановился и замер, выжидая паузу. Тосака в свою очередь чуть сильнее сдавила мою шею, и я полностью осознал, что она давно уже не спит. Ей просто в кайф такое положение вещей. Она просто не хочет ломать атмосферу пробуждением. Осознав некое превосходство и правила игры, по которым она не станет мешать моим действиям, я положил левую руку на её попку, слегка погладив её при этом. Вздохи девушки чуть участились. Убедившись в своей безнаказанности, я положил и правую руку, но не задерживая, повёл её дальше, вдоль промежности к точке не возврата. Я приближал руку медленно, проверяя выдержку девушки, ожидая, когда её нервы не выдержат и она начнёт противиться моим действиям. Одновременно с этим я стал двигать тазом… Дыхание моей жертвы стало прерывистым и очень возбуждённым. Но, как я и ожидал, когда мой указательный палец начал представлять угрозу её второй невинности, глаза Рин широко распахнулись, и она стремительно села на мне. Я едва руку одёрнул.       — Ты совсем что ли с катушек съехал? — при этом она сделала это так резко, что я вошёл особенно глубоко, вызвав у неё очень милый вскрик.       — Ой, прости-прости. Я думал, что ты ещё спишь, — ответил я, сделав невинное лицо.       — Это ещё хуже! Ты просто отвратителен. Видеть тебя не могу, так что давай закончим побыстрее… — она начала часто дышать. А всё потому, что несмотря на эту беседу, я всё ещё двигался в ней.       — Неужели в тебе остались крохи морали? — притворно удивившись, спросил я.       — Не в этом дело… просто… А-а пока ещё слишком рано м-м-м... для этого. Сперва я должна узнать тебя полу… угх…чше. Всё-таки столь интимные вещи нельзя делать с ах-а незнакомым человеком… — при это Рин откинулась назад, опершись на руки.       — Знаешь, ты только что подтвердила мои догадки, что женщины — самые непоследовательные и нелогичные создания во вселенной. Ты занимаешься со мной сексом прямо сейчас, но при этом я незнакомец. Ты не перестаёшь поражать меня.       — Заткнись. Я с тобой не разговариваю. Ты пытался осквернить меня… там…       Этим своим заявлением она вызвала у меня новый взрыв смеха. Решив подразнить её, я остановился и вышел из неё.       — Эй, ты что, хочешь, чтобы я делала это ртом? — спросила она, стоя на коленях передо мной.       — Конечно, нет, боюсь, чтобы зайти так далеко мне сначала нужно узнать тебя получше. Так что для первого свидания будет достаточно и этого!       Я поднял Тосаку, опрокинув на кровать. Подняв её попку к верху, я провёл своим орудием вдоль её промежности вверх и вниз.       — Ты хочешь взять меня как сучку? Я, по-твоему, похожа на шлюху?       Я снова провёл странником по её намокшей дорожке.       — Если ты расхотела продолжать, то я могу остановиться, и мы разойдёмся, будто и не было ночного марафона.       — Ладно, делай, как знаешь, но если попытаешься сделать какую-нибудь глупость, то я рассержусь!       Как раз в этот момент мой «коллейдожезл» прошёлся по её запретному входу и Тосака айкнула. Не став томить её дольше, я аккуратно вошёл в неё сзади. Так было куда проще, а проникал я намного глубже. Просунув руки под девушкой, я взялся за её ореолы, слегка покручивая соски.       — Ай, ой, у-а-а-а-а, — Тосака начала прерывисто стонать, всё быстрее и быстрее.       — Ты так мило стонешь, ты меня с ума сведёшь. — Я сильнее прижался к спине девушки, целуя её.       — Заткнись, извращенец, — она набрала дыхание, чтобы выпалить фразу не разорвав её своими стонами. — Ты имеешь меня, как последнюю шлюху сзади. Так что заткнись…       — А знаешь, что самое ужасное в этом? — спросил я шёпотом, приблизив губы к её уху.       — М-ма… Ну, говори уже, дурак…       — Самое ужасное, что тебе нравится так гораздо больше. Ты просто истекаешь соками и сжимаешь меня всё сильнее.       — Не моя… — она закусила губу, чтобы не выдать настоящих чувств. — Вина. Это всё ты виноват, дурак… дурак… дурак… А-а.       — Мне остановиться? — специально спросил я, сбавляя темп.       — Нет же, дурачок. Сильнее, я хочу сильнее… пожалуйста, не… останавливайся.       Я положил руки на талию девушки, врываясь в неё сильнее. Кажется, что последние крохи разума покинули её сознание, она старалась как можно глубже слиться со мной, образуя одно целое.       — Ну, ты и развратница, — мне хотелось говорить совсем другие слова, но я опасался и вправду обидеть её. Но следующие возгласы девушки окончательно убедили меня в правильности происходящего.       — Да, сильнее, я хочу, чтобы ты имел меня, как последнюю сучку!!!       Да, вот оно истинное лицо этой дьявольской женщины. Что же она скажет, когда всё закончится?       — Рин, я вот-вот кончу…       — Да, кончи в меня. Заполни меня до краёв… скорей, я тоже сейчас…       Ускорив темп толчков, я почувствовал приближение апогея этого действа, положив руки на ягодицы девушки, я в последний раз притянул её к себе, войдя как можно глубже.       — А-а-а, — особенно громкий стон донёсся от девушки, бессильно упавшей на кровать. Только её попка всё ещё оставалась приподнятой из-за того, что я удерживал её руками. — Она выходит… Так много… Она заполняет меня, такая горячая…       Вот уже второй раз я слышал от неё это бредоизвержение с комментированием своего состояния. Никогда к этому не привыкну. Но если не остановлюсь, то кто-то из нас окончательно сломается. И я не берусь предсказать, кто это будет. Выйдя из лона девушки, я лёг рядом с ней.       — Эй, ты в порядке? — моя рука поглаживала волосы обессиленной девушки.       — Если ты кому-нибудь расскажешь об этом, то клянусь, что твоя задница познает то, чего сегодня избежала моя! — прошептала мне Рин, после чего довольно улыбнулась.       — Ну, точно дикая дьявольская кошка, — других аналогий у меня просто не возникает.       В ответ на мои слова, Тосака приподнялась на кулачках и выгнув спину посмотрела на меня, произнеся:       — Нья? Хозяин всё ещё не удовлетворён?       — Клянусь, что если ты не перестанешь, то я больше не смогу себя сдерживать, и ты пожалеешь о том, что не остановилась, пока у тебя был шанс.       Переведя взгляд на мой пах, Тосака с удивлением отметила, что я полностью готов к продолжению и вовсе не шучу с ней.       — Не уверена, что я выдержу ещё один такой раз без отдыха. Кажется, ты вымотал меня окончательно. Поздравляю, ты победил, и я провозглашаю тебя альфа самцом этого леса, — засмеялась девушка, но простынёй всё же прикрылась.       — Вот уж неожиданность, — усмехнулся я. — Вот только с этим всё равно что-то придётся сделать, — заметил я, указав на стоящий колом ракетоноситель.       — На меня не смотри, сегодня тебе больше от меня не обломится, садист-насильник. Разве что… — Она облизнула губы. В моей голове пронеслись несколько очень живых картин, от которых мой агрегат, по словам Тосаки, стал ещё больше.       — Пожалуй, я всё же отка… — договорить мне не дали. Потому что мокрое тепло обхватило моего скитальца и мой разум плавно растворился в экстазе. В себя я пришёл только когда Тосака встала, обернувшись простынёй, и сказала мне, что отправится приводить себя в порядок, и если мне дороги те штуки, которые она только что утихомирила, то мне не стоит попадаться ей на глаза. Приняв это к сведению, я решил сделать самое лучшее, что можно было сделать в моей ситуации. Я направился к реке, чтобы помыться. Всё-таки ночные пляски не прошли для меня бесследно и кроме общего ощущения выжатого лимона, я ещё был покрыт потом от ночных бдений. И этот пот полагалось смыть. К слову приключения ожидали меня на пути обратно. Начиная с нарушения запрета моей ночной госпожи, которую я застал в прекрасном неглиже всё в том же источнике, заканчивая очередным столкновением с неизвестными падшими. О, это заслуживает отдельного повествования.

***

      Это случилось ближе к полудню. Как такое обычно и случается, никто не ожидал, что найдутся враги в лесной глуши. Но всё же, я давно подозревал, что рано или поздно, но нас всё-таки найдут и заставят ответить не только за те деяния, что были сделаны, но и за те, что просто спихнут на нас. Чувство опасности мы с Рин почувствовали одновременно. Замкнутый барьер оповестил нас о вторжении ещё на подступах. И согласно моему экстренному плану, я экстренно собрал те немногие вещи, что удалось распаковать за время нашего пребывания в этом домике.       — Рин. — Девушка выбежала из соседней комнаты.       — Что ещё?       — Возьми-ка вот это. — Из открывшегося портала выпорхнула Руби, которая моментально начала крутиться вокруг нас.       — Кажется, у вас очередной переполох и вам требуется сила мира и любви!       — Клянусь, Зелтретч тебя точно с Хапсиэля писал. — Моя рука сама собой приклеилась к лицу.       — Не произноси имени этого существа! — Руби вся сжалась и спряталась за Тосакой.       — Слушай меня, Рин, — я проигнорировал притворство или не совсем притворство жезла. — Если угроза реальна, а реальной угрозой является нападение ангелов, то берёшь Руби и направляешься к пути эвакуации. Ждёшь меня на месте встречи десять минут. Если меня не будет, то трансформируйся и улетай прочь. Найди Академию Куо. Найди там Риас Гремори или Сону Ситри. На худой конец найди Калаварнер. Скажи, что ты ищешь Сикюретея. Я подозреваю, что тебя отведут, хотя и начнут задавать множество вопросов. Опасайся способностей красноволосой Риас и президента студсовета Соны. Они высшие демоны. — По мере объяснений, я застёгивал мобильный костюм у себя на спине. — На все их вопросы можешь назвать лишь своё имя, настоящее имя. Это важно, если мои догадки верны, то это сыграет тебе на руку в дальнейшем. Обо мне не говори ни слова. Если тебя спросят о том, почему ты была со мной, скажешь, что была под заклятием. Скажешь, что ты волшебница или маг, как посчитаешь нужным. А Сикюретея ищешь, чтобы сообщить ему важную информацию, потому что он тоже из касты магов. Повторюсь, если мои расчёты верны, то, как только ты встретишь Красного Валийского, то будешь в полной безопасности и обеспечена жильём. Ему можешь рассказать всё, начиная с церкви. Он тебе поверит, не сразу, но поверит. — Я взял стоящий в углу меч.       — Погоди-ка! А почему мы сразу не пошли к этому Сикюретею или как там его?       — Я не уверен во всём, да и не стоило нам светиться. Но с учётом того, что ты можешь остаться одна, считаю риск выйти с ним на контакт оправданным.       — И кто этот Красный Валийский? Имя-то у него есть?       — Не Хёдо Иссей, это точно. Больше ничего сказать не могу.       — Значит, ты посылаешь меня неизвестно к кому? Очень хороший план, ничего не скажешь!       — Послушай, Рин. Кто бы не оказался Владельцем Красного Императорского Дракона, я очень сомневаюсь, что это случай с гадом героем. А значит, тебе помогут. В крайнем случае, ты станешь частью гарема, но это в очень крайнем. Хотя, учитывая этот мир в целом, тут всегда всё заканчивается гаремом. Но, если я что-то и понял об… — Про себя сказал «авторе», а вслух: — мире, в котором мы находимся, то в беде тебя не бросят.       Ощущение вторжения стало сильней. Значит, это не случайность, и непрошенные гости идут целенаправленно к нам. Закрыв лицо шлемом и обнажив меч, я вышел наружу, ожидая появления врага. Когда в небе показались три птицеподобных существа, я осознал всю степень опасности. У них было не по одной паре крыльев, а значит, это не низшие ангелы.       — Рин, ноги в руки и чтобы духу твоего здесь не было. Поняла? Десять минут и уходи. Не пытайся геройствовать или спасать меня.       — Это ничего не изменит! Девчонка может бежать, мы схватим её позднее, — рассмеялся один из ангелов, зависнув над нами. Это был блондин. Если сравнивать с кем-то, то очень уж он был похож на одного зазнавшегося короля. Справа от него была девушка с волосами цвета седины. Грудью третьего размера. Но больше всего привлекали её глаза. Складывалось ощущение, что она не является собой. Как будто лишь тень прошлой себя. А ещё от неё несло какой-то странной силой. Я не очень хорош в таком, но благодаря присутствию частицы Драйга могу улавливать такие вещи. Третьим в их отряде был огромный мускулистый шкаф. Даже не знаю, кто из них больше. Геракл или Этот. Наверное, этот ангел покрупнее будет. Чёрные короткие волосы и красные безумные глаза.       Тосака, лишь взглянув на компанию вторженцев, поняла, что с троими ей не тягаться. Может с помощью Руби, она и могла бы что-то сделать, но не решалась. И по большей части из-за того, что сама Руби предпочла спрятаться в волосах девушки и не появляться на свет Божий.       — Ну вашу ж мать! — обратился на чистом русском. Нет смысла говорить на японском, ангелы должны понимать все языки. — Вам тут как будто мёдом намазано. Сначала присылают каких-то увальней быковатого вида и именами, отражающими их наполнение, теперь Серафимы. Совсем вас Кокабиэль не ценит. Хотя нет, скорее это он меня недооценивает.       Осознав, что я просто выигрываю время, Тосака со всех ног помчалась к одному пригорку, в котором был скрыт путь к более безопасному месту. Провожая её взглядом, я и ангелы просто ждали. Все мы понимали, что бой будет не шуточным, а лишние помехи никому не нужны. Да и по одному нас прикончить легче. Дождавшись, пока девушка скроется в деревьях, я положил руку на кобуру на пояснице и, выхватив пистолет, стремительно сделал несколько выстрелов по самому крупному из ангелов. Как я ожидал, пули отразились от барьера.       — Ты что, идиот? Неужели ты думал, что сможешь убить нас оружием смердов? — Золотце рассмеялся мне в лицо.       — Конечно, нет, просто его тупая рожа меня бесит, — отозвался я. Как ни странно, но блондин на это искренне рассмеялся. Значит, они не очень ладят. — Ладно, давайте на чистоту. Я знаю, что вас послал Кокабиэль из-за того, что случилось с церковью. Я вам время сэкономлю. Когда я там появился, то все были мертвы. А Кабаил со вторым придурком, не спросив ни о чём, начал махать кулаками. Так что, как вы понимаете, их смерть целиком и полностью является последствием острого недостатка мыслительных функций. Вы трое вроде поумнее будете. Ну, во всяком случае двое из вас. За большого парня я не ручаюсь. Поскольку нам предстоит сражение, ведь вы намерены выполнить приказ своего Владыки, то я представлюсь. Можете называть меня Нер Зул или Файтер, как вам больше понравится. Жду от вас ответной любезности.       Ангельское трио переглянулось. Имя Короля Лича им ничего не сказало, что и неудивительно. А значит полагаться на эту силу будет глупо. А другой у меня и нет в моём нынешнем состоянии.       — Моё имя Ориэль, — первой представилась девушка. — Я Ангел Судьбы, что принесёт тебе погибель.       — Моё имя Пура. Я Ангел Забвения, я дарую тебе покой, когда ты умрёшь, — представился блондин, взглянув на падшую.       — А я Пахадрон, — груда мышц глупо захихикала, хотя больше было похоже на хрюканье. — Ангел Террора. И я тебя размажу.       — Значит Чёрная вдова, Тони Старк и Халк? — неудачно съязвил я. — Хотя нет, судя по вашему виду, то одна не вылазит из оргий, второй просто заносчивый болван, а третий просто Пох. Ну, как-то так. И всё же, приятно познакомиться. Как я и сказал ранее, моё имя Нер Зул, король Мёртвых, к коим вы вскоре присоединитесь.       После этих моих слов, Ориэль всмотрелась в меня, после чего на её лице сначала отразилось непонимание, а несколько секунд спустя её взор затуманился. Остальные ангелы перевели взгляд на неё, ожидая чего-то. За несколько секунд выражение лица падшей менялось раза четыре, но каждый раз это был новый оттенок ужаса.       — Мы… мы… Мы обречены, — прошептала она, когда её взор прояснился.       — Что же вы, уже готовы сдаться? — спросил я, заодно убрав пистолет на место. За моей спиной открылись чёрные порталы, из которых показалось несколько золотых мечей.       — Соберись, шлюха! — проорал Пох. — Я сам его размажу.       Вокруг его фигуры появилось множество разноцветных шаров, которые начали внезапно стрелять по мне. Запустив двигатели костюма, я ушёл от первых залпов, двинувшись к ангелу с обнажённым мечом. Одновременно с этим, два безымянных фантазма, которые достались мне от Гильгамеша, выстрелили в блондина. Тот закрылся щитом, но взрыв первого снаряда растрескал его, а второй полностью снял барьер. Пришедшая в себя Ориэль начала формирование копья света. Однако мои мысли занимал Пахадрон, которого я ласково окрестил Похом. Ему вообще кажется всё до лампочки, так что подходит. Проведя быстрый удар мечом Кладенцом, я осознал, что у меня проблемы. Ангел закрылся своими крыльями, которые я не смог прорубить.       — Твою мать! — я, как можно быстрее вернул меч в ножны за спиной. Разорвав дистанцию с монстром, я с трудом увернулся от двух копий света, которые угодили прямо в дом за мной. Огромный взрыв поглотил неделю моих трудов в мгновение ока, а куски древесины чуть не сбили меня, разлетаясь в разные стороны.       Я с трудом сдерживал негодование. Из открывшегося за мной портала появился длинный кусок металла цилиндрической формы с конусом на конце. Да, это было ПЗРК. Ну, я же по воздушным целям собирался стрелять. Увидав незнакомую штуку, Ангелы напряглись и кинулись в рассыпную. А я, нацелившись на блондина, выпустил ракету. Дальнейший её полёт меня не волновал, главное самому не подставиться. Бросив использованный военный инвентарь, я достал то, что ненавидел использовать больше всего на свете. Копьё. Опять же, копьё было мне незнакомым. Да и вряд ли найдётся тот, кто знает все имена фантазмов, которые собрал Гильгамеш. Раскрутив его в руке, я решил всё-таки поразить своего главного врага. А именно Пахадрона. Он мне больше всех не нравился. Краем глаза я заметил, как Пура послал в ракету копьё света и та взорвалась, забрызгав его шрапнелью. Даже несколько царапин на самодовольном лице осталось.       — Ориэль, не время отлынивать. Сражайся в полную силу! — заорал Пура, стирая кровь с лица.       — А-а, — Пох сомкнул руки в кулак и попытался обрушить их на мою голову. И если от этого и смог увернуться, то от удара ноги Ориэль я увернуться не смог. Несмотря на двигатели костюма, меня влепило в ствол ближайшего векового дерева. Костюм поглотил большую часть удара, но мне всё равно досталось. А главное, что куски брони начали вываливаться, словно пазл, который не склеили.       — Кх. Ну, засранцы, вы меня выбесили, — произнёс я пытаясь подняться. Остатки костюма слетели с меня, открывая всем привычный чёрный плащ и белую рубашку. Копьё оказалось переломано на двое, что значило не защитись я им, то был бы уже мёртв.       — Легендарная Жила, Мистическая Сила! — подо мной появился золотой магический круг, обернувший меня в одеяние легендарного красного Рейнджера. — Я не в том состоянии, чтобы использовать эту силу, но вы меня вынудили. А это означает, что закончить с вами придётся побыстрее.       Подняв правую руку вверх, я щёлкнул пальцами, произнося:       — Огненное Сердце!       Да, Райдер была права. У меня и дракон припрятан, теперь даже два. Слияние прошло без проблем, и я предстал перед всеми с двумя жезлами в руках. Распахнув крылья за спиной, я поднялся в воздух и приготовился дать бой.       — Это Сикюретей! — внезапно выкрикнула Ориэль, ошарашенно глядя на крылья.       — Ша, малые. Я же сказал, я типа ужасный и непобедимый Король Мёртвых! — Выставив перед собой один из жезлов, я направил огненный шар в Ангела Забвения, а второй послал электрический разряд в Пахадрона. Собравшаяся с мыслями, Ориэль ответила мне очередным копьём света. Скрывшись за остатками пламени и дыма от блокирования моей атаки барьером Пуры, я направился к Поху. Почему-то мне очень хотелось его добить. Стремительно к нему приблизившись, я послал ещё один огненный шар, и, как и ожидалось, он решил закрыться крыльями. Позволив ему это сделать, я попутно уклонился от очередного копья света, посланного Ориэль. Пура же читал какое-то длинное заклинание, которое я не особо понимал. Когда крылья мускулистого падшего раскрылись, я влетел в него, закрывшись собственными и, приставив оба жезла к его груди, ударил электричеством и сильным дробящим ударом. Тело ангела вывернулось в конвульсии, и он начал падать. Догнав его, я вложил огромное количество силы в удар ногой, который в разы увеличил скорость падения и усилил силу столкновения с землёй. Едва развернувшись в сторону оставшихся противников, я получил копьё света, прошедшееся по крылу. Судя по всему, Огненное сердце получил повреждения, поскольку держаться в воздухе стало значительно тяжелее. И в тот момент, когда я решил, что надо разобраться с падшей, меня накрыл туман. Я оказался в пустоте, где нет ни света, ни звуков. Там не было ничего.       — Значит это и есть сила забвения? — спросил я пустоту. Моё облачение боевого рейнджера начало рассыпаться, пока не осыпалось красными искрами окончательно. Забвение, пустота без входа и без выхода. Но тогда почему я осознаю свою личность? Возможно это от того, что я не часть этого мира?       — Ну ты и тормоз, честное слово. — Напротив меня появился ещё один «я».       — Я схожу с ума, не так ли?       — Ты уже давно свихнулся. Как только попал в мир Аниме, манги и Ранобэ, так что успокойся. Ещё сильнее ты пока не двинулся, — ответил мне ещё один появившийся из неоткуда двойник.       — Так что это за место? Как мне выбраться? — Я всё так же витал во тьме и пустоте этого измерения.       — Ты всё ещё можешь думать потому, что ты божество для этого мира. Неужели ты такой тормоз, что не понимаешь? Ты впитал в себя части других миров. Ты словно тотем или некий маяк, как библиотека знаний о разных мирах. Это знание одновременно и убивает тебя и защищает. Ты словно звезда, которая светит сразу нескольким скоплениям планет. Поэтому ты не можешь исчезнуть. Для тебя нет забвения, пока есть те, что помнят о тебе и являются твоими якорями в иных мирах. Пока ты помнишь о мирах, которые прошёл, эти миры будут жить, а пока эти миры живы, люди, что помнят о тебе, не позволят тебе исчезнуть. Это симбиоз. Так что сожми зубы и наваляй уже этим гопникам! — все двойники превратились в одного. — Ты готов вернуться и наказать этих глупцов? — спросил расплывчатый двойник, вобравший в себя остальных.       — Готов! — твёрдо ответил я.       — So be it! Welcome to the land of the living, Fighter! — пустота вокруг меня начала раскалываться, пронизываемая лучами света, в которых угадывались мои воспоминания о событиях иных миров. Я открыл глаза, осознав себя стоящим на коленях на земле. Как я и думал, доспехи распались, и я был беззащитен, но…       — И ради этой фигни ты зачитывал столь длинное заклинание? Я разочарован! — Я встал. В потоке воспоминаний, я увидел один очень полезный артефакт. Под моей правой рукой появился тёмный портал из которого появилась рукоять пистолета. Это был старый добрый Кольт. Выхватив оружие, я направил его на лоб Пуры и спустил курок. Пуля покинула дуло и за доли секунды проделала аккуратное отверстие в черепе падшего. Пока его голова запрокидывалась назад, он всё ещё произносил:       — Не может быть…       Оглядевшись, я нашёл лежащего недалеко Поха. Кажется, у него были сломаны почти все кости в теле. Ориэль стояла рядом с телом Пуры и что-то обречённо шептала. У неё с самого начала не было желания сражаться. Не знаю, что она такого увидела. Оставив её и дальше вариться в собственных мыслях, я прислушался к своим ощущениям.       — После этой клоаки с забвением у меня левый глаз почти не видит. Ещё и пара рёбер, кажется, сломана. Вот же…       Убрав пистолет обратно в сундук, я изъял то, что не решался использовать изначально. Чтобы всё работало как надо, пришлось и корону одевать. Привычным движением водрузив корону Лича на голову, я направился ко второму падшему, распространяя загробный холод по округе. Ориэль, поднявшая на меня взгляд, поёжилась и начала отступать назад, пока не упёрлась в какое-то дерево. Там она осела, вжав голову в плечи. Чего же она так боится?       — Последние слова, воин света? — спросил я металлическим голосом неподвижного ангела.       — Ты монстр, но сражаться с тобой было занимательно! — он внезапно поднялся, создав взрывную сферу на руке.       — Мой клинок сам вошёл в его сердце. Склонившись к его уху, я прошептал:       — Твоя душа принадлежит мне! — меч засветился, поглощая божественное начало ангела. Сфера растаяла, так и не взорвавшись.       Сняв с себя корону и убрав её с мечом в закрома, я глянул на часы. С момента начала боя прошло уже семнадцать минут.       — Ну вот, из-за вас от меня девушка ушла, — спокойно обратился я к девушке. — Чем компенсировать будешь?       Она не отвечала. Её глаза были широко раскрыты, и становилось очевидно, что она утонула в воспоминаниях. Я поднял самый обычный пистолет, который бросил в самом начале боя и наставил на падшую. Она подняла глаза на меня. Мне показалось, что в её взгляде не было сожаления или печали. Там была жажда. Жажда освободиться от чего-то, что её сильно угнетало. Опустив пистолет, я перевёл взгляд на свою руку. Линия жизни упала ниже половины. Кажется, это был мой последний магический бой.       — Ты не убьёшь меня? — спросила она, всё также глядя на меня.       — Ты уже мертва. Ты умерла так давно, что уже и не помнишь. Нет нужды обрывать твоё существование. От меня ты милосердия или прощения не дождёшься. Всё, что я могу дать тебе это страдания. — Я развернулся, чтобы уйти.       — Ты ошибаешься. Я знала, что у нас нет шансов с самого начала, как только увидела тебя. Я Ангел Судьбы. Я вижу судьбы людей и будущее на сутки вперёд. Я знала, что все мы умрём здесь. Не имеет значения, как сильно бы мы сопротивлялись, наше поражение было предрешено.       — Вздор. Я вообще не принадлежу этому миру. Теперь мне стало понятно твоё замешательство. Ты не смогла увидеть моей судьбы, но увидела будущее. Ты просишь меня о смерти, потому, что видела это в своём варианте будущего, но я не стану. Это уже нарушает концепцию. Меня не должно было быть в этом мире, а значит, вы не должны были умереть.       — Прошу! — падшая схватила меня за руку. В то же мгновение мой мозг затопили странные ведения. Я видел её жизнь. Как она полюбила другого ангела, пошла на восстание против Небес, проиграла. Проиграла всё, что у неё было. Любовь и положение, абсолютно всё. Спустилась на самое дно человеческого существования, а потом оказалась ещё глубже. Пересекла эту черту, называемую дном, чтобы упасть ещё ниже. Хотя кое-что было странным. Да, её однозначно сломали, но почему её спасение только с Кокабиэлем. И что это за вонь от неё. Это нечто чуждое, чего быть не должно. И каждый раз, когда она пытается противиться этому её ломает ещё сильнее. Я мог сравнить это лишь с проклятьем суккуба. Конечно, это им не являлось, но принцип был таким же. Я не чувствовал отвращения к этой девушке, но и сочувствия так же не испытывал. Мгновение разорвалось, когда падшая отпустила мою руку. Кажется, она и сама была в шоке от того, что я увидел её, давным-давно похороненные воспоминания.       — Я знаю, что пожалею об этом. Сильно пожалею. — Я собрал все силы, которые у меня оставались. Я не врал, когда говорил, что проецирование ускользает от меня. Но на ещё один раз его должно хватить.       — Драйг!       — Да, хозяин. — Красная перчатка появилась на моей руке.       — Помоги-ка мне.       — Да, Хозяин.       — Trace On! — я воссоздавал единственный артефат, способный помочь этой падшей. Не оборвать её существование, но подарить второй шанс. С усилиями, каких я никогда не прикладывал, в мою руку упал изогнутый кинжал.       Увидев его, падшая слегка прослезилась:       — Спасибо. Наконец, после стольких веков, я обрету покой…       — Не спеши благодарить меня, — отрезал я без тени сочувствия. — Это не убьёт тебя. На тебе заклятье, которое превратило тебя в подстилку Кокабиэля. Оно же сообщает ему, где ты. Этот кинжал разорвёт заклинание, убедив всех в твоей смерти. Я не даю тебе прощения или спасения. Я даю тебе шанс, — я занёс кинжал над её грудью, — начать всё сначала! Рул Брейкер! — кинжал вонзился в тело девушки, испуская красное сияние. Согласно моим ожиданиям, над девушкой проявилась огромная фиолетовая печать, которая в следующее мгновение разлетелась на осколки. Из-за разрушения столь сильных чар, падшая отключилась.       — Ориэль, Григори и Небеса не единственные кланы, что существуют в этом мире. Найди свой путь. Отныне ты свободна в своих действиях. Проживи вторую жизнь достойно, чтобы я не пожалел о своём поступке.       Кинжал в моей руке осыпался синеватыми искрами, а руку обожгло болью. Значит и правда это была моя последняя проекция. Положив руку на болящие рёбра, я неспешно зашагал в сторону дороги.       — Надеюсь, что Рин в безопасности, потому что если нет, то полагаться ей придётся на себя.       Странный рык разошёлся по округе. На волка было не похоже. Скорее какой-то монстр или демон. Демон? Неужели отступник? Сжав зубы и терпя боль, я бегом понёсся к источнику шума. Выбравшись из оврага, я увидел представшего передо мной огромного монстра, похожего на костяного оборотня, в которого врезалась стрела. Если верить информации, которая прошла через мой мозг при взгляде на стрелу, то это был кинжал Азота. Значит, всё-таки Эмия Широ меня преследует. Сбавив темп и хромая к Тосаке, которая имела несусветную глупость остаться и ждать меня, я заметил парня спрыгнувшего с холма чуть поодаль. В его руках был большой чёрный лук, который был мне очень хорошо знаком. Сомнений не было и раньше, а теперь даже тень недоверия или удивления окончательно испарилась. Выйдя на открытое пространство, он привлёк внимание Рин, которая до этого смотрела на меня. Она начала оборачиваться на шуршание. Шок от встречи с монстром уже прошёл, но её ожидало новое потрясение. Ведь спасшим её оказался не я, как она думала, а никто иной, как хорошо знакомый ей Эмия Широ.       — Ш…Ши… Широ… Быть не может… — она в ступоре смотрела на своего спасителя. Сам парень в свою очередь с не меньшим изумлением смотрел на ту, кого явно не ожидал здесь увидеть. Я всё ещё оставался наготове, не будучи уверенным в гибели отступника, а потому семь мечей выглядывали из портала за моей спиной, готовые покарать демона. Подойдя достаточно близко, чтобы меня услышали, я проорал:       — Какого хрена так долго? Неужели все в клане Ситри такие тормознутые, что не додумались рассказать тебе о нас раньше?

ОТ АВТОРОВ

Друзья, мы вам хотели всё сказать, Что споры продолжают возникать О том, кроссовер должен ли писаться, И как всё это будет воплощаться. Так вот, для многих уже вовсе не секрет, C Deranом пишем мы совместно наш проект. Ответственно хотим вам заявить, Что нас уже не переубедить. Мы взвесили все ваши «за» и «против», И вот ответ, сидящим там, напротив. В двух главах, что вы прочли или прочтёте Дана конкретика об авторах и проде. И, как вы поняли, мы продолжаем труд, Хоть есть и паникёры всё же тут. Сюжет мы проработали отлично, Хотя не верить нам для вас уже привычно. И всё же, мы пытаемся сказать: Фанаты, вам не стоит горевать! Кроссовер скоро кончится, друзья, История у каждого своя. Совместного письма мы повышаем опыт, Не маленьких усилий это стоит. Да, учимся, конечно, мы на вас, За что, читатели, вы уж простите нас. Так вот, вернёмся к планам на проект. Чего-то архисложного в проекте нашем нет, Но, тем не менее, отсюда начинаем, Главы четыре мы ещё вам обещаем. Вот только просим вас, орать не надо. Не садо-мазо пишем, не про стадо, И совершенно пишем мы не от балды. Короче, никому не изменить судьбы! Теперь о связях и влияньи на сюжет. Поверьте, страшного чего-то вовсе нет. У МАГА всё продумано давно, Менять мы там не будем ничего. Мы подгоняем наш кроссовер так, Чтоб основной сюжет не изменить никак. Для этого создали арку мы, С персонажами, что были не нужны. Короче, чтобы вы могли понять, В сюжет их не должны были включать. Мы их собрали, обыграв красиво, И всех заюзали, ну просто чтобы было. Ну да, конечно, есть влиянье на сюжет, Но изменений никаких там реально нет. Мы их добавили для полноты картины, А пишем, чтоб в комментах вы не ныли. На этом всё. Спасибо за вниманье, Мы совершенно против расставанья, Но если так случится, что уйдёте, Надеемся, что мир в душе вы обретёте. А те, кто с нами будут до конца, Друзья, вы в нашем сердце навсегда! Терпения желаем и успеха, Виват сотрудникам писательского цеха!