С чистого листа

Лондон, Ансделл-стрит, 7:50 утра Том сидел на диване в гостиной, ожидая, когда проснётся Вероник. Он не хотел приходить к ней, потому что понимал, что он вчера ночью совершил. Вот теперь с уверенностью можно сказать, что это была измена, и от этого становилось как-то гадко на душе, ведь он предал Вероник. Через пару мгновений на пороге гостиной появилась девушка, одетая в длинный шелковый халат. Том не старался встречаться с ней взглядом, однако вел себя как обычно, не выдавая своего волнения перед ней. Он читал утреннюю газету, просматривая интересные статьи. Вероник подсела к нему рядом и взяла Тома за руку. В её глазах читался вопрос, однако она не спешила его задавать. Некоторое время она просто молчала, ощущая себя несколько странно, но всё же любопытство взяло вверх. — Где ты был этой ночью? — спросила Вероник, сильнее сжимая его ладонь. — Ты даже не предупредил меня, что тебя не будет дома. — Всё в порядке, я был у Чарльза, переночевал у него. К тому же, вчера вечером я был с Бенедиктом и Чарльзом — сидели в пабе, как обычно, — его голос звучал спокойно, однако внутри у него все трепетало от осознания того, что Вероник может разоблачить его ложь. «Если она догадается, всем нашим отношениям конец. Какой же я глупец, что смог поддаться этой актрисе! Господи, хоть бы Вероник не узнала правду», — подумалось Тому, пока девушка готовила завтрак на двоих. Актёр прошёл к столу и сел, став ждать завтрак. Иногда Вероник оборачивалась к нему, ловя его странный взгляд на себе. Тому было сложно сказать, о чём думала девушка. Но его не покидало чувство, что она уже обо всем знает. Тогда всё пропало… «А что, если она уже догадалась? Как мне после этого вообще смотреть ей в глаза? Что я скажу ей сейчас? Пожалуй, только не правду, не сейчас», — мысли проносились с огромной скоростью в голове Тома, но ничего не мог с этим поделать, уж сильно переживал из-за прошедшего. — Через сколько ты уедешь в студию, Том? — неожиданно спросила она, убирая кухню. — Через полчаса, сегодня должны пораньше начать. А ты? Его голос звучал уверенно, но тихо, как будто бы он боялся с ней разговаривать вовсе. «Хотя нет, не узнала, но ведь правда когда-нибудь откроется. О что теперь делать! Болван!» Он переоделся, направляясь к выходу. — И все же ты в последнее время выглядишь каким-то странным. Что-то произошло? — в её глазах мелькало беспокойство. — Нет, ты же знаешь иногда на меня находят приступы меланхолии, — кратко ответил он, — прости, но я должен уже идти. Вечером позвоню. Поцеловал её в лоб и быстро выбежал из квартиры, спускаясь по лестнице вниз… В то же время, Джордж-стрит… Клодин и Чарльз собирались к съёмкам, попутно собирая тексты в папки. Похоже, им больше всех повезло. Такая размеренная жизнь устраивала их обоих. Что ещё лучше сказать, то они хорошо вчера провели время дома. Домоседы, что ещё можно было про них сказать. — Как думаешь, что сейчас происходит между Томом и Жюли? Они слишком странно себя ведут, — проговорила Клоди, поправляя свою прическу. — Не знаю, но всё равно ни чем хорошим это не закончится, уверяю тебя, Клоди, — Чарльз подошел к ней ближе, обнимая за талию. — Какой же ты зануда… — она надула губы и обречённо вздохнула. — Ну, а у нас с тобой? — По крайней мере, меня всё устраивает, и мне нечего от тебя скрывать, Клоди, — он поцеловал её в макушку, отпуская из своих объятий. —Такой вас ответ устроит? — Вполне, а теперь нам надо поспешить… В сумке зазвонил телефон, Клодин достала его из кармана сумки и увидела на экране номер Жюли. Странно… Обычно она любила присылать сообщения, а тут звонит. Что-то здесь было не так. Возможно, что-то произошло с Жюли. Клодин взяла трубку, ожидая услышать голос Жюли. — Жюли… Что произошло? Обычно ты не звонишь мне. — Клоди, приезжай поскорей в студию, там все расскажу, — голос Жюли дрожал, и Клоди подумалось, что она плачет. — Жюли, ты что, плачешь? — Похоже на то, но не совсем, просто жду тебя в студии, — и бросила быстро трубку. Клодин стояла неподвижно какое-то время. Она не знала как расценить подобную ситуацию. Редко замечала, чтобы Жюли была в подобном состоянии. Ей нужно было срочно с ней повидаться. Она подняла взгляд на Чарльза, тот неотрывно смотрел на неё. — Нам нужно поскорей в студию. С Жюли что-то произошло. Чарльз лишь кивнул, забирая у неё вещи и запирая квартиру на замок. Лондон, студия «StudioCanal Plus», час спустя… Клодин и Чарльз подъехали к студии. Что-то подсказывало девушке, что у Жюли и Тома произошло нечто серьёзное, от чего она теперь себя, возможно, корит. Находя взглядом Жюли, она тут же сказала Чарльзу, что ей нужно поговорить с подругой, а его отправила, чтобы он поговорил с Томом. Жюли сидела одна в кресле, ни на кого не обращая внимания. Казалось, что она полностью была поглощена собственными мыслями. Клодин подошла к ней, дотрагиваясь до плеча Жюли, от чего та сразу подняла на подругу глаза. — Жюли, что произошло? Я тебя давно такой не видела, — девушка присела рядом с Жюли, беря её за руку. — Произошло то, что должно было произойти: я соблазнила Тома, и мы переспали, — в глазах Жюли была грусть и печаль, но Клодин совсем не понимала, почему её подруга так себя ведёт. — Для тебя это была очередная победа, — усмехнулась Клоди. — Так от чего же тебе впадать в такую депрессию? Жюли отвернулась, не желая смотреть на подругу, просто и уверенно заговорила, хотя иногда можно было услышать, как дрожит голос. — Сегодня утром я проснулась одна и поняла совершенно правильно ситуацию: Клоди, он просто сбежал, испугался утра. Но больше я виню себя за то, что решила соблазнить его в попытке злости, когда впервые увидела его девушку, — она ненадолго замолчала, а потом продолжила. — Это была банальная ревность, но не понимаю от чего, ведь мы с ним не встречаемся. Он мне нравится, Клоди, но я прекрасно понимаю, что мне рассчитывать не на что — Том никогда не бросит Вероник. И о чем я думала, глупая, когда с ним переспала! Подруга внимательно её слушала, ни разу не прерывая Жюли. Теперь ей было понятно: Жюли кается за то, что провела ночь с Томом. — Просто постарайся выкинуть эту ночь из головы и веди на людях себя, как будто у тебя ничего такого не произошло. — По-моему, ты сошла с ума, — вдруг вырвалось у Жюли, — скорее я выкину своё прошлое из моей памяти, чем эту ночь, которая была так хороша, что её невозможно забыть. — А как же Винсент и Джек? Что ты скажешь им? — в голосе Клодин звучала сталь, она стала более отчужденной ко всей этой ситуации. — Им ничего не скажу, но и считать эту ночь ошибкой я не могу, пойми меня, Клоди, — она ухватилась за локоть подруги, которая уже собиралась уходить. — Зачем ты тогда остаёшься с Джеком? Скажи мне это. — Я к нему привязана по-своему и остаюсь с ним не ради денег и секса, как все могли бы подумать; он — моё спокойствие, сильное плечо, на которое я могу опереться. — Не заиграйся, Жюли, в своих словах, если ты в него влюблена. Ты знаешь, если Том освободиться, то и Джек тебе будет не нужен, признай это уже наконец, — Клодин вырвала из её рук свою, взяла сумку и направилась в соседний зал. — Ты не права, Клоди, не права… — шептала себе под нос Жюли, не находя себе места от плохо скрываемых эмоций. В то же время… Чарльз, согласившись с Клодин, решил поговорить с Томом, который, однако, тоже не мог найти себе места, да и который особо не хотел видеться с Жюли до начала съемок. Чарльз сел рядом с ним, ожидая его реакции. — Том, дружище, ты какой-то странный сегодня. Ну-ка говори, что произошло между тобой и Жюли, — Чарльз сидел и улыбался, понимая, что к чему, но ждал ответа Тома. — В том то и дело, что произошло то, чего можно было предвидеть — переспали, Чарльз. Даже теперь не знаю, как смотреть в глаза Вероник после такого, — Том нахмурился, выпивая из стакана холодное пиво. — Решил с утра пораньше напиться? — съязвил Чарльз, смотря на друга. — А я тебе говорил, что до добра она тебя не доведёт, но ты меня не слушал. — Я сбежал, понимаешь? Когда наступил рассвет я испугался того, что произошло, но теперь думаю, что это была, похоже, одна из самых лучших ночей за последнее время, — Том тяжело вздохнул, взъерошивая свои волосы. — С этим ты должен сам разобраться, в этом я не помощник, Том. — Чарльз похлопал его по плечу, давая понять, что разговор окончен. — Тебе решать, что сказать Вероник и что сказать Жюли. Решайся сам. — В любом случае, спасибо за понимание, — сказал актёр напоследок, прежде чем объявили начало сегодняшних съёмок. Друзья разошлись, прекрасно услышав, что актёров зовут на площадку. Том шёл, опустив взгляд в пол, боясь встретиться с Жюли. Нет, он вовсе не не хотел её видеть, просто внутри его мучила совесть, то чувство, которое пожирало, как он думал, только его, хотя на самом деле это было не так. Жюли была сегодня очень странная, она не пыталась со всеми кокетничать и мило улыбаться, сегодня она была грустной, что так было несвойственно ей. Она понимала, что, возможно, теперь Том будет от неё шарахаться, или вовсе будут встречаться только на работе. Этого она боялась очень сильно. По собственной глупости, по собственной ревности и злобе, Жюли затащила его в постель, но всё это был лишь минутный порыв, за который ей было бесконечно неприятно. Что теперь будет в её отношениях с Джеком? Неужели она будет ему врать, говоря, мол, что мы просто друзья по работе, не более. Хотя ей хотелось большего, да и к тому же, почти все её прихоти и желания исполнялись в жизнь. Так было почти с самой свадьбы, но в одном она осталась несчастна: Винсент никогда не был с ней, не хотел ложиться с ней в постель, целовать в губы и обнимать так, как обнимают любящие мужья. Он просто уходил к любовницам, оставляя её одну. А Жюли так и оставалась его ждать, полагая, что когда-нибудь он к ней вернется, но этого дня так и не случилось. Однажды Винсент дал ей понять, что между ними ничего не может быть, потому что для него она не жена. С той поры в ней зародилась обида на него, но она продолжала хранить ему верность, пока однажды этому не пришел конец. Познакомилась с красавцем и очаровательным актёром Жаном Луазелем на съёмках одного фильма. Он нравился ей, хотела с ним иметь нормальные отношения, но в глубине души была не потаённая обида, и Жюли желала мстить мужчинам, желала стать редкостной стервой, чтобы получать от мужчин всё, а потом просто их бросать, как и разбивать их сердце. Собственно, так и случилось. Но так не получилось с Джеком, она слишком привязалась к нему, хотя позже хотела бросить, но уже просто не могла. Он был ей дорог по-своему, но Жюли ощущала, что скоро их отношениям придет конец, чего она не очень-то хотела, но в итоге поддалась самой себе и стала соблазнять Тома. Всё было слишком глупо, но троих мужчин она удержать при себе не могла. И позже ей придется выбирать кого-то одного. Том и Жюли уже играли, и многие замечали, что сегодня между ними не было той искры, что была вчера, хотя они снимали всё те же сцены до отъезда в Париж. Им было неловко порой обращаться друг к другу, прикасаться, но что более было печальным, даже целоваться было неловко. Хотя они оба до сих пор ещё помнили тот поцелуй на мосту. Но после ночи всё изменилось, Жюли и Том вели себя очень холодно по отношению друг к другу, говорили на "вы" случайно в перерывах, но Жюли это никак не нравилось, и она хотела с ним серьёзно поговорить. В один из очень коротких перерывов она подошла к нему, кладя ладонь ему на плечо, от чего тот сразу же напрягся, выражая недоверие, хотя подсознательно он рад был её видеть. — Почему ты избегаешь меня? — спросила шепотом Жюли, поворачиваясь к нему лицом. — Аналогичный вопрос я должен задать тебе, Жюли, — Том мечтал с ней поговорить уже с самого начала рабочего дня, но не было подходящего случая. — Я… я хотела с тобой поговорить серьезно, — произнесла она, уходя от ответа. — Знаю. Ты хочешь поговорить насчет ночи, не так ли? — его голос был спокойным и ровным, хотя внутри все трепетало. — Понимаешь, этого не должно было произойти, всё получилось как-то на эмоциях и… — она затаила дыхание, следя за его реакцией. — В общем, давай просто забудем об этом, как будто ничего не было. — Я не виню тебя ни в чем, Жюли, я ведь сам поддался тебе, но ты права, возможно, нам стоит оставить всё, как есть, только теперь мы говорим друг другу на «ты». — Согласна. Хотя это была потрясающая ночь, мне давно так не было хорошо, — сказала она вслух то, чего не должна была говорить. — Жюли… — Ты ведь тоже так считаешь, не так ли? — она усмехнулась, забывая про свою совесть, надевая свою привычную маску стервы. — Не хочу об этом говорить, но да, — Том видел её снова той, какой Жюли была до сегодняшнего дня — редкостной стервой, и видел, как на её лице играет самодовольная улыбка. — Ладно, теперь мне хорошо от того, что мы все выяснили, надо идти, — она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку, от чего Тому опять стало не по себе. Развернувшись на каблуках, Жюли ушла, оставляя Тома со своими мыслями одного. Ему было сложно сказать, что только что произошло, но он понимал, что, наверное, жизнь пойдёт для него в обычное русло, каким и было до этой ночи. Зато для Жюли всё поменялось. На её лице играла ухмылка, и весь её вид показывал, как она была рада тому, что сейчас произошло. Клодин даже не поняла в ней такой быстрой перемены настроения, но отметила, что Жюли стало гораздо лучше. Теперь она снова кокетничала и флиртовала с мужчинами, но с Томом всё же опасалась встречаться. Жюли думала о том, что Том всего лишь очередной мужчина, которого она соблазнила, и теперь он ей никак не интересен, но, похоже, так она себя лишь убеждала в этой мысли. Считала, что с Джеком у них всё ещё наладится, и эта ночь никак не отразится на их отношениях. Обещала себе, что перестанет быть с ним такой безразличной и слегка равнодушной. Но что-то всё же так или иначе в её мыслях не сходилось. В это же время Том разговаривал как в чем ни бывало с Клодин, пока Жюли снималась в собственной сцене, без неё. Том был мил и очень приятен, вновь рассказывал ей интересные новости из Голливуда, та смеялась и задавала ему очень интересные вопросы, на которые отвечал не только Том, но и Чарльз. Том смотрел на них двоих, Чарльза и Клодин, и понимал, что им повезло, они счастливы, да и им не нужно особо выяснять какие-либо там отношения. Они мирно общались, сидя в обнимку и шепча на ухо время от времени какие-то слова. Актёру стало от этого не по себе и, извинившись, он поспешил уйти из их компании. Так до вечера оставалось пару часов, и актёры успели отыграть еще пару сцен из прошлого Ады и Станисласа, чтобы послезавтра приступить к той части съемок, где они со Станисласом встретились вновь, в трудной жизни Ады после войны в Лондоне. Когда закончился день, Жюли устало протёрла глаза, собирая вещи и попутно разговаривая с Клоди и Чарльзом. Она была настолько увлечена рассказом Чарльза, что не заметила, как оставила свои синие перчатки на столе. Все втроём они вышли из студии, ловя такси до одного из пабов. Том же не стал к ним присоединяться, остался не надолго в студии, тоже собирая свои вещи и решил поучить в тишине свои реплики для следующих съемок. Он и не заметил, как прошло с того момента часа полтора. Уже уходя, он заметил, что на столе лежали те самые синие перчатки Жюли, которые она, видимо, просто забыла в студии. Он думал их оставить здесь и написать Жюли сообщение, чтобы послезавтра она их обязательно забрала, но потом передумал и решил доехать до её отеля, чтобы отдать ей лично в руки эти перчатки. Он их аккуратно взял в руки, с трепетом и почти нежностью вспоминая ту чёртову ночь, но после чего отогнал эти мысли и сложил перчатки в карман собственного пальто. Том поймал такси, садясь на сиденье и прикрыв глаза, попутно называя адрес отеля Жюли. Он думал о том, что просто занесёт перчатки и уйдет, возвращаясь домой к Вероник. Когда они подъехали к отелю, у него сильно билось сердце, готовясь выпрыгнуть из груди, а мысли беспорядочно роились в голове — уж слишком Том волновался. Он стал подниматься к ней в номер, думая положить перчатки под дверь и уйти, но пальцы его не слушались, и он негромко постучал в дверь, которую не сразу же ему открыли. Когда Жюли появилась на пороге, Том заволновался, не зная куда себя деть, но всё же вынул из кармана пальто перчатки и протянул их Жюли. — Я пришёл их тебе вернуть, Жюли…