С чистого листа

Жюли стояла у стены, смотря Педро в глаза. Нет, ей надо было срочно уйти, наплевать на разговор, вспомнить про Тома, однако при виде одной его нахальной улыбки, Жюли забывала обо всем. Как-то странно влияла на нее эта ухмылка, хоть до этого Жюли себя так сконфуженно при нем не вела. Она ждала, пока можно будет говорить, но почему-то тишина повисла в воздухе, и никто не мог определиться что же им делать… — Может… — начала Жюли, однако не успела она и слова произнесли, как Педро склонился к ее губам и грубо поцеловал. Казалось, что это был эффект бомбы. Никто не знал, когда все вспыхнет, но, как только Жюли почувствовала его губы на своих, у нее как будто бы перестали работать тормоза — ей снесло крышу. Время как будто бы остановилось. Перестало иметь значение все, лишь только бы продолжать делать то, что они только начали. Она начала стаскивать с него пальто, а потом и пиджак, притягивая его ближе к себе и обнимая руками его за шею, пока тот возился с молнией на ее платье. Так быстро, как только могла. Она жадно целовала его губы, щеки, шею, старалась как можно быстрее увести его в спальню, однако в этот раз править пиром будет не она. И Жюли это прекрасно понимала. «Молния» скрипнула, и платье Жюли упало к ее ногам, через которое она быстро перешагнула, давая возможность Видалю подхватить ее под бедра и унести в небольшой зал, где стоял небольшой узкий диван, на который он и кинул Жюли. Она сдалась, казалось бы, без боя, однако просто так властвовать над собой, она бы никому не позволила. Она поманила Педро к себе и опрокинула на диван, после чего устроилась сверху, снова принимаясь грубо целовать его губы и спускаться дорожками поцелуев все ниже и ниже. Нет, хоть и у нее должен быть кусочек собственной власти над этим мужчиной, чтобы он не задирал перед ней нос. Она не давала ему ни единого шанса проявить инициативу — ей хотелось быть королевой бала. Но через мгновение все изменилось: она была уже прижата к полу, а над ней нависал Педро, у которого в глазах плясали бесенята. Она не помнила, как это случилось. Помнила лишь его губы на коже, его горячее дыхание, опаляющее ее шею, его тихие вздохи, когда Жюли сильнее скрещивала ноги на его пояснице, его руки, что блуждали по телу, изучая ее и запоминая такой, какая она есть на самом деле — без масок, без презрения, без лжи. Они хотели получить это сразу же, не медля. Жюли отчаянно впивалась в его губы новым поцелуем снова и снова; царапала его спину, оставляя на ней алые дорожки крови, но ей было совершенно на это наплевать. Он все сильнее вжимал ее в пол, продолжая ее целовать грубо и напористо. Сегодня они получили оба сполна власти, чтобы долго оставаться на лидирующих позициях. Сегодня не было победителей или проигравших — они оба пали в бездну, из которой будет теперь выбраться сложно. Их пальцы были сплетены в крепкий замок, его дыхание опаляло ее щеку, ее — его шею. Существовал только один мир, где были только они вдвоем. Они растворились друг в друге, стали единым целым, ничто не существовало для них в этот миг. Только они. Только их переплетенные души, только дыхание, единое, разделенное на них двоих. Миг. Искра, и этот огонь уже потушен. Жюли лежала на Педро, прижимаясь сильнее к его плечу. Не хотелось говорить, да и смысла после этого секса не было. Что-то пошло не так, однако это Жюли особо не волновало. Наконец-то она почувствовала себя свободной с тех пор, как приехал этот аргентинец. Как будто с ее плеч упал огромный груз. — А как же Том? — спросил вдруг Педро, поворачивая к ней голову. — Не думаешь, что это вопрос надо было спрашивать перед тем, как переспать со мной? — ответила вопросом на вопрос Жюли, выбираясь из его объятий. — Не я же не думал о нем, а ты, — проговорил он, любуясь видом ее обнаженной спины. — И потом, ты ведь не считаешь это чем-то ужасным, я уверен. — Это был первый и последний раз, и такое больше не повторится. Ты слышишь меня? — с неким сожалением и в то же время с раздражением произнесла она. — Разумеется. Однако не старайся обмануть себя, — Педро рассмеялся, вставая с пола и надевая на себя халат. — Ладно, если ты хочешь, чтобы я от тебя отстал, я это сделаю. Однако не откажи мне в одной услуге. — Какой? — Жюли недоуменно уставилась на него, не понимая, к чему он клонит. — Не хочешь ли сходить со мной в ресторан? Я все оплачу, и мы там сможем спокойно посидеть и выпить в последний раз, перед тем как я от тебя отстану, — она лишь кивнула, а потом поцеловала его в щеку. — Согласна, но если там будет французское вино, — лукаво посмотрела она на него, а потом поправила пояс на его халате. — Договорились. Ансделл-стрит, вечером… Жюли возвращалась домой в хорошем настроении, вся светясь и радуясь. Она легко скинула с плеч пальто, поставила туфли на пол и прошла в спальню, где сидел Том с ноутбуком, с задумчивым видом пялясь в монитор. — Я вернулась, — радостно воскликнула Жюли, садясь рядом с Томом и снимая с себя платье. Том сначала не поднимал на нее глаза, однако потом сразу заметил широкую улыбку на лице Жюли. — Что-то ты больно радостная сегодня, — Том сощурил глаза, а после, с минуту подумав, захлопнул крышку ноутбука и потянул за руку к себе Жюли. — Как прошла встреча с Педро? Надеюсь, вы нашли компромисс? Жюли вспомнила встречу в его номере, его теплые ладони и его проникновенный взгляд. Похоже, только что она поняла, что влипла по полной. Она тряхнула головой, стараясь прогнать наваждение, а потом прижалась к Тому сильнее. — Да, мы, вроде как, нашли общий язык, если ты об этом, — она поцеловала его за ухом, опаляя кожу горячим дыханием. — Он тебе еще не звонил? — Нет, — ответил он, сильнее обнимая Жюли за талию. — А что? — Обещал, по крайней мере, — она поцеловала Тома в губы, садясь к нему на колени. — Может, поужинаем? — Это намек или действительно ужин? — Том приподнял бровь, усмехаясь. — Я говорю про ужин, а не что-то там еще, хотя нынешняя ситуация больше предполагает намек, чем просто ужин, — она слезла с Тома, спрыгивая с кровати и подходя к шкафу, чтобы достать оттуда пеньюар, а потом пойти на кухню и приготовить несколько традиционных французских блюд — гратен дофинуа и тарт татен (1). — Правда, на это уйдет, как минимум, часа полтора времени. — Ничего, подожду. Тем более, все равно, я бы хотел почитать еще немного сценарий, — сказал Том, следя за Жюли, которая уже начала готовить. Жюли не особо любила готовить, особенно в Париже, однако сегодня ей просто захотелось порадовать Тома так, да еще таким образом загладить свою маленькую вину. Как говорится, путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Значит, так сегодня все и свершится. Когда вся возня на кухне закончилась, а вкусный запах исходил от плиты и духовки, Том встал и прошел на кухню на цыпочках, чтобы неожиданно обнять сзади Жюли, которая сейчас читала журнал. Она лишь вопросительно изогнула бровь, а потом поцеловала Тома в лоб, прежде чем подать блюда на стол. — Пахнет чертовски вкусно, — тихо произнес Том, садясь за стол. — А я думал, что ты не умеешь готовить. — Умею, mama et bon mammie (2) учили меня еще с шести готовить, но я просто не люблю это делать — слишком муторный процесс, — она раскладывала еду по тарелкам, а после достала еще и бутылку вина. Куда же не без этого! Они просто болтали, поедая ужин, пели старые песни их детства. Но постепенно им обоим это надоело, и Том, нисколько не церемонясь, подхватил юли на руки и отнес в спальню, после чего все разговоры были завершены. Они просто наслаждались мигом, жадно и лихорадочно целуясь, скользя руками и одними лишь горячими губами по телам. Дышали и двигались в унисон, и, как всегда, пытались перехватить друг у друга инициативу. Они никогда не могли уступить лидирующую позицию, они просто рвали и метали, готовясь друг друга растерзать, как голодные звери, однако никогда не пытались сдаться. Это было не в их стиле. Когда страсть стихла, а Жюли в последний раз больно укусила Тома за плечо, они позволили себе расслабиться и уснуть, осознавая, что на часах уже было давно за полночь. А завтра их снова ожидала работа… Через несколько дней… Жюли собралась встретиться с Клодин в «R & H café gallery», в своем уже излюбленном за последнее время место. Она сидела за столиком и просматривала переписку с Педро, которую она, между прочим, вчера устроила сама. Как бы она ни врала себе, Педро был прав — нельзя обманывать себя в очевидном. Жюли вновь флиртовала, писала двусмысленные сообщения и ощущала себя как-то по-новому. Она не могла описать это ощущение, но, кажется, в ней снова разгорался тот азарт, который она испытывала каждый раз, когда находила себе новую добычу. Глаза Жюли нехорошо сверкнули в полуосвещенном зале, в очередной раз увидев сообщение от аргентинца. Он писал, что хочет с ней встретиться завтра в восемь, когда Тома точно не будет дома. Она хитро улыбнулась, а потом отправила свой ответ, соглашаясь с мужчиной. Похоже, она подсела на новый наркотик. Хотя… Почему бы и нет? Жюли не заметила, как подошла к столику Клодин, садясь напротив подруги. Клоди заказала кофе и посмотрела на подругу, пытаясь понять, зачем в такую рань она ее вызвала сюда. — Мне хотелось бы поговорить с тобой о Педро, — вдруг произнесла Жюли, продолжая пялиться в телефон и улыбаться. — Только не говори мне, что ты с ним уже успела переспать, — Клоди отпила глоток горячего кофе. — Хотя в этом я почему-то совершенно не удивлена. — Да, но мы пообещали, что такого больше не повторится, — Жюли убрала телефон и посмотрела подруге в глаза. — Ага, тоже самое было тогда и с Джеком, и с Томом, а теперь и с этим Педро. Один сценарий, только ты про него всегда забываешь. — Не будь занудой. Надо просто жить сегодняшним днем. — Не сомневаюсь. Смотри только, не заиграйся с этим Видалем, чтобы потом еще и Тому сердце не разбить, видите ли, потому что ты нашла себе очередной кошелек, — Клодин бросила купюры на стол и собралась было уходить, но ее остановила Жюли. — Том страдать не будет, это уж я точно обещаю, — это было последнее, что сказала Жюли, перед тем как ее подруга ушла. День назад… Чарльз вместе с Клодин отправились на благотворительный вечер, устроенный Беном и его женой. Они шли под руку, украдкой бросая улыбки друг на друга. Бен в первый раз видел спутницу Чарльза, однако Клодин не произвела такого ужасного впечатления на него, как Жюли. Нет, она понравилась ему: дружелюбна, мила, в ней нет ни намека на сарказм, а самое главное, что на была намного умнее, чем ее непутевая подруга. Да и потом Бен считал, что Чарльзу очень повезло с Клодин. На этой же вечеринке был и Том с Жюли, которые мило проводили время в компании Педро, смеясь и обсуждая что-то. Чарльз метнул на них взгляд, потом вопросительный на Бена. Однако тот лишь пожал плечами, а после попросил Софи и Клодин пойти пообщаться вдвоем, пока они обсуждают свои дела. — Так это тот самый Видаль? — спросил Чарльз, беря с подноса бокал шампанского. — Он самый. Мой старый друг из Аргентины, которого я, кстати, попросил отбить Жюли от Тома, — Бен хитро сощурил глаза. — Так вот зачем он здесь появился, — Чарльз потер пальцами подбородок. — Слишком хорош, чтобы не устоять, не так ли? — На это и был расчет. Прости, что не вел в курс дела, — Бен положил руку ему на плечо. — Ничего, Том и так меня собирался с ним познакомить, но раз твой друг еще и заодно с нами, то я за него всеми руками и ногами, — друзья, пока никто не видел, обнялись, а потом медленно пошли к троице, которая стояла неподалеку. Вечер намечался быть интересным, особенно, когда Чарльз познакомился с Видалем. Он ему как ни странно тоже показался интересным собеседником, но самое главное за что он ему уже сразу нравился, так это потому, что он вовсю пытался соблазнить Жюли и увести ее у Тома. Хоть его бедный друг будет наконец-то спать спокойно. Женщины проводили время отдельно от них, поэтому у них четверых мужиков была возможность поговорить спокойно и заодно обсудить последние новости мира. И не только мира, кстати. На повестке дня был и Париж в том числе. — Любовница муженька Жюли вовсю уже вьет веревки из него да активно пытается давать информацию в прессу о браке Жюли и Винсента. — Не удивительно. Если она получит свое, Жюли будет в ярости, — сказал Том, отпивая шампанское. Хотя сейчас так не хватало пива! Кружки! Нет, даже больше. — Вы говорите про развод? — вмешался Видаль, с интересом ожидая следующей реплики. — Именно. Но она этого не допустит, скорее, им обоим глотки повыдирает, но развода не даст. — На их месте я бы вообще не парился. Вот у нас в Аргентине вообще все на мази: развелся, с бывшей остались друзьями, алименты ей плати — и все. Жизнь в шоколаде, — Педро засмеялся, пока остальные не могли нормально расценить эту реплику. — Но мы в Европе. И потом уверен: пока скандала нет, то всем можно спать спокойно. Они продолжали еще обсуждать эту тему, понимая, что сейчас Педро находился в таком выгодном положении, что лучше быть не могло. Поэтому надо было собрать все свои силы, чтобы не упустить возможность позволить Жюли уехать из Европы вместе с аргентинцем… Через день… Жюли примчалась к Педро в отель, ровно как они договаривались. Она поправила перед зеркалом в фойе свою прическу, надела черные очки на глаза и пробежала быстро к лифту. Сердце быстро колотилось, в ушах звенело — и все это от того, что сейчас она получит свою дозу адреналина, еще более яркую, чем она получает рядом с Томом. Она стучит в дверь номера, ждет, пока ей откроют, а потом просто-напросто врывается внутрь, резко прижимая аргентинца к стене. Она ничего не хочет говорить — слова ей не нужны, однако Педро смотрит на нее как-то взволнованно и в то же время с привычным азартом в глазах, что Жюли отступает и скидывает с себя пальто, проходя в гостиную. — Тебя точно никто не видел? — спросил Педро, подходя к ней сзади, крепко обнимая за талию. — Я была крайне осторожной, не стоит пережевать, — она замерла в его объятиях и ждала, что он будет делать дальше. — А Том? Что с ним? — его горячее дыхание опалило ее кожу, а затем последовал влажный поцелуй в шею. — Он уехал еще днем, а вернется завтра — он с Чарльзом и Бенедиктом в пабе, — она повернулась лицом к нему, избегая этой сладкой пытки. — Тогда вечер точно наш, — он приподнял ее за бедра и усадил на ближайший стол, что находился недалеко от них. Жюли лишь лукаво улыбнулась, а потом потянула за собой Видаля, ожидая, что этот вечер точно пройдет захватывающим. Грубые поцелуи, спутанные волосы, потные тела и лихорадочные прикосновения ладонями к телам друг друга. Синяки на бедрах, алые царапины на его спине, многочисленные укусы и следы от ее помады на его щеке — вот каким хотелось видеть Жюли этот вечер. Так, чтобы лампочки просто все выбились. Чтобы после этого все болело несколько дней, чтобы все это было втайне так долго, как она смогла бы хранить все это в секрете. И Жюли была уверена, что Видаль ее в этом поддержит, чтобы не причинять никому лишние неудобства, не учинять скандалы и драки. Педро был на ее стороне, хоть она и понимала, что он друг Бена и Тома, однако можно было и сделать пару исключений для нее, вопреки желаниям общества… Тем временем, в Париже… Айседора вышла из спальни в вечернем платье, с колье на шее и аккуратной незамысловатой прической. Винсент, одевшийся в черный смокинг с бабочкой, ее уже ждал, попивая в это время виски. Он поднял на нее взгляд, отмечая, что его любовница выглядит весьма хорошо. — Мы можем теперь ехать, — сказала она, подавая Винсенту руку. — Ты пунктуальна, у нас даже еще осталось немного времени. — Винсент помог надеть ей пальто и подал ее перчатки. — Ничего, зато там можно будет с кем-то встретиться, поговорить, — Айседора поцеловала его в щеку, а потом кокетливо улыбнулась. — Заодно представишь меня своему окружению. Винсент задумался. Не знал, как ему сейчас надо поступить. Ему вроде как не хотелось так подставлять Жюли, однако и в таком браке жить ему уже осточертело. Он с Айседорой уже больше шести лет, и менять на каких-то новых любовниц он особо не хотел, однако и жениться на ней он не мог. «Была не была», — подумал про себя Винсент, решив, что наплюет на все это дело с Жюли и позволит уже наконец-то правде открыться перед обществом о том, какой у них «идеальный» брак на самом деле. Хватит. С него довольно! Он сильнее сжал Айседору за руку и повел в огромный холл, где уже было достаточно народа. Женщина на это лишь усмехнулась, осознавая, что Винсент наконец-то созрел. Спустя-то годы! До него дошло, что пора бы с этим всем уже завязать. — Кажется, твоей Жюли не повезет совсем, когда она обо всем узнает в Лондоне, — произнесла она тихо так, чтобы ее слышал только Винсент. — Поскольку своих источников нет в Париже, то она не так скоро об этом узнает, только через прессу. — Будем ждать ее прокола. А он, судя по всему, случится уже скоро, — Айседора улыбнулась ядовито, продолжая идти под руку с Винсентом. «А рыбка, кажется, поймалась на крючок. Осталось лишь только тому мужику поймать Жюли на крючок. И тогда делу конец», — подумала про себя Айседора, когда Винсент здоровался с друзьями, а она всем мило улыбалась. — Что ж, мадмуазель Дюпре, пора вас познакомить со своими друзьями…