Телекинез

       Я был маленьким. Говорят — маленькие мало чего помнят из своего детства. А этого я забыть не могу. Я хотел поиграть. С мамочкой. Но она… изменилась. Изменилась моя жизнь…        Мамочка достала красную краску и провела длинную толстую полосу вдоль всей стены. Я подошел к ней со словами:        — Мамочка, давай поиграем?        Но она вместо ответа мазнула кисточкой по моему лицу. Я отступил назад с расстроенным лицом. Она смотрела на меня с неприязнью, словно не узнавала.        — Мамочка, это же я, твой сын Билл!        — Врешь! Изыди, Дьявол, не трогай моего сына! Ты не заберешь его!        — Мамочка, что я сделал?        — Твоя сила привлекла Дьявола, он в твоем теле! Ты не должен использовать силу! Ты проклятое дитя! Ненавижу тебя!        — Прошу тебя, мамочка, не говори так!        — Что тут происходит?        В комнату ворвалась наша соседка. Глянув на меня, на краску на моем лице, и на мать, стоящую в углу явно неуравновешенную, она выскочила из дома. Не знаю зачем, но меня это не волновало. Я пытался поговорить с мамочкой, доказать ей, что я ее любимый сын, но она упорно меня не узнавала. Вскоре я услышал звуки сирен. В дом ворвались дяди в белых халатах, набросились на мамочку. Она вопила, вырывалась, говорила, что должна изгнать тьму из моей души, иначе Дьявол заберет меня. Напялив на нее странную белую рубашку с слишком длинными рукавами, они усадили ее в коляску, но даже это не успокоило мамочку. Коляску с ней выкатили на улицу под проливной дождь.        — НЕТ! НЕТ! НЕТ! ПУСТИТЕ! Я ДОЛЖНА ЗАЩИТИТЬ СВОЕГО СЫНА! ОН ПРОПАДЕТ БЕЗ МЕНЯ! ОН ЕГО УБЬЕТ!        Мамочка кричала не переставая. Ко мне подошел один из дядь в черной форме. Полицейский. Он сел на корточки и приобнял меня за плечи. Добрый, но чужой…        — Билл, твоей мамочке надо немного полечиться и отдохнуть. Все будет хорошо!        — Нет, не будет! — закричал я.        Не хочу с ним разговаривать. Я вбежал в дом, а там добежал к своей комнате, где спал мой пес Уолтер.       Закройся!        Двери сами собой закрывались, повинуясь моим мыслям. Я лег, свернувшись рядом с песиком калачиком на ковре. Мои способности… Они разозлили мамочку… То, что я умею, может убить меня, так она сказала. Разве двигать предметы не прикасаясь к ним — это грех, это странно, это неестественно? Наверное, иначе мамочка не разозлилась бы. Что ждет меня за закрытой дверью? Контроль. Вечный контроль. Или меня, или я. Третьего не дано.        Мамочка говорила, что любви не существует, она разрушает человека, убивает его. Я это знаю. Но я это делаю — люблю. Значит, я грязный? Убийца? Разрушитель? Для одних это естественно, а для других что-то недоступное по самым разным причинам.        Неожиданно, Уолтер заскулил.        — Все будет хорошо, Уолтер! Я никому не позволю причинить мне вред. Мамочка меня защищала, но теперь ее нет. Я сам доделаю ее работу.        Я посмотрел на дверь, где завтра могла начаться другая жизнь для меня. Она не сломает меня. Я выдержу. О моей силе никто не узнает!        Запомни, Билл, твоя сила — дар Дьявола! Ты не должен позволять ей взять верх! Он поработит тебя, если дашь слабину! Он хочет забрать тебя! Ты сильный, мальчик мой! Дай мне слово бороться!        Даю слово, мамочка! Я буду бороться. Меня не одолеют! Я не хочу быть один. Вскоре я заснул…

…Утро…

       Проснулся я от неприятно затекшего тела. Но тут же я очень резко подскочил: на мне было синее покрывало! Кто-то здесь был и укрыл меня. Во сне я не использую силу, выдать я себя не мог. Что им надо от меня? Закутавшись в покрывало, я осторожно вышел наружу. На диване сидели тот самый полицейский, молодая женщина и мужчина. Что они здесь забыли?        — Билл, это мистер Брайс и миссис Хилари Уотсон. Они будут твоими опекунами до самого совершеннолетия. Надеюсь, ты не…        — Против! Стоило мамочке ненадолго уйти, как вы суете мне чужих людей! Мамочка скоро вернется, я знаю! — закричал я.        Я вышел не давая никому и слово вставить, захлопнув за собой дверь. Но я не ушел далеко, а потому слышал следующие их реплики.        — Хилари, дорогая, зачем нам брать этого грязного щенка и заботится о нем. Это лишние хлопоты, да и он этого не хочет! — спросил мужчина у своей жены.        — Брайс, мы не можем оставить мальчика одного. У него больше никого нет. Мать-шизофреничка уже достаточно навредила сыну, а он ее все равно любит, — воззвала женщина к мужу.        — Тогда пусть ее выпускают и нам не надо будет делать ненужную работу! — безразлично ответил мужчина.        — Я не дам этой твари и дальше промывать ему мозги! Не хочешь его воспитывать — не надо, а я хочу стать ему заботливой приемной матерью, хочу дать ему достаточно любви и заботы.        — Твое дело, а мне это животное не нужно! Тем более, что он этого не хочет! — плюнул мужчина и вышел.        — Думаю, мы договорились! — посмотрела женщина на полицейского.        — Да, миссис Уотсон. Прошу, дайте мальчику время. Уверен, вы станете ему заботливой семьей. Хотя, ваш муж, извините за эти слова, ведет себя как кусок льда в виде человека!        — Он не хочет детей… Но я все решила. Можно поговорить с Биллом?        — Да, если он сам захочет выслушать!        Я не стал дожидаться когда она меня найдет, а сам вошел, все также закутанный в покрывало. Эта женщина добрая, но чужая. Дать ей шанс или нет? Попробую.        — Билли… — прошептала женщина, присев на корточки распростерла объятия.        Я, сперва несмело, но стал подходить к ней. Внутри, я ощущал, что ей можно доверять, она меня не обидит. Мамочка будет недовольна, когда вернется. В конце концов, я подошел к ней и робко обнял. Она прижала меня к своим теплым объятиям.        — Долго будете сопли разводить? Давай, отвезем это домой и сделаем из него нормального человека.        — Брайс, мы не будем его ограничивать! И не смей обращаться к нему, как к животному!        — Ты — нет, а я — да! Он не мой сын и никогда им не будет! Он только жалкая дворняга, сын психованной матери. Жалкий кусок мяса! — презрительно проговорил ее супруг.        Супруги не разговаривали друг с другом до самого дома. Всю дорогу домой, которую мы проделали на машине, я провел на руках у своей новой матери. Так мне сказали ее называть. Смогу, надеюсь. Мужчина, он мне не нравиться, иногда бросал на меня странные взгляды, словно пытаясь увидеть во мне кого-то другого, а не меня.        Новая мать показала мне мою новую комнату, обещая устроить экскурсию. Ее муж ушел спать ничего мне не сказав. Мать разрешила забрать и Уолтера, а потому спать ложился я с единственной вещью, напоминающей о прежнем доме. Что бы не ждало меня дальше, я не забуду своего предназначения, и не позволю силе взять надо мной верх!        Ради того, что у меня еще осталось… Контроль не только над силой, но и над эмоциями, иначе он проснется. Тогда, я могу навредить не только себе, но и окружающим. Я не хочу быть убийцей! Я никогда этого не забуду…