Ко дню рождения Джеймса Эрл Джонса
Неизведанные регионы. Солнечная система. Эль-челнок «Жигуль» медленно вывалился на границе Солнечной системы, пофыркивая и еле перебирая закрылками. Пилот и пассажир задумчиво жевали орешки, читая сценарий к новому блокбастеру. — Как здорово, что нас хоть в массовке взяли сниматься! — подпрыгнул от радости капитан Парк, держась за штурвал одной ногой. — Ваще ништяк! — подхватил Косой, открывая банку колы. — Никогда не думал, что мне предложат играть сразу нескольких штурмовиков, а также делать озвучку их переговоров по громкой связи на твиʼлекском языке. — А режиссер у фильма знаешь, кто? — глаза Парка налились фанатскими слезами. — Ну, уж не Филони, это точно! — буркнул штурмовик. — После всего того, что он сделал с гениально-святым ликом Трауна… — Гарет Бэйл! Футболист из «Реал Корулага», моего родного клуба! — капитан уже предвкушал, как берет у своего кумира автограф. — Там еще играют Криштиану Пеналду, обладатель золотой Звезды Смерти, и Серёга Рамос, который всегда на всех забивает на последней минуте. Эль-жигуленок резко дернулся, и кола в руках у штурмовика пролилась на штурвал второго пилота. — Восс, мы по ходу заглохли! — озвучил Косой, чувствуя, что «Жигуль» летит по инерции, а на дисплее высветились данные, что движок приказал долго жить. — Ох, шлем Вейдера мне на голову! Только не это! — расстроился Парк, облачаясь в скафандр. — Пойду, открою капот. И все-таки зря мы вместо ремонтного дроида взяли с собой ящик пива. Косой, все же прошедший какую-никакую, но подготовку у барона Фела, сразу залез в Яндекс-пробки и отправил сигнал SOS: «Мужики, дайте прикурить! У Урана застряли». Через пять минут из гиперпространства лихо вылетел угловатый корабль в форме рогов северного оленя, и по громкой связи раздалось приветствие на незнакомом языке. — Восс, а ну вали обратно! — рыкнул Косой, а когда капитан зашел в кабину пилота, прогнал ему запись. — Хотелось бы в общих чертах узнать, о чем говорит иностранец. — Я, конечно, не специалист, — замялся Парк, припоминая, как шеф периодически гонял его на языковые курсы, — но по ходу это чеунх. В динамике снова раздался вежливый голос, но уже с нотками нетерпения. — Нихт ферштейн! — отозвался Парк. — Ду ю спик общегал? Общегал! Андерстенд? — Капитан Восс, какая встреча! — выдал обрадовавшийся голос из динамика. — Митасфифис… Митфасофис… Тьфу, ты, блин! Трасс, приветище! — взревел счастливый Косой, едва не сломав язык об чеунх. — Какими судьбами? — На съемки «Изгоя» еду! — отозвался Трасс. — В озвучке принимаю участие. Буду голосом дроида K2SO. На кастинге сказали, им нужен кто-то, кто умеет говорить вежливо и невозмутимо. Я подошел, хотя пришлось сильно поработать над тем, чтобы убрать чисский акцент. — Подкинешь нас? А то движок заглох, — попросил Парк. — Нет проблем, стыкуйтесь! — весело откликнулся Трасс, проявляя при этом настоящее чисское гостеприимство. — Мне бабушка большущий контейнер пончиков с собой напекла. Приходите чай пить!***
Съемки «Изгоя 1» На съемочной площадке планеты Венера, закиданной кучей реквизита вперемешку с нереально гигантским количеством белых Плащей, имперцев и чисса встретил… — Это не Гарет Бэйл… — раздосадовался Парк, спрятав блокнот и маркер, приготовленные для автографной охоты. — Всем салют! Я — Гарет Эдвардс, режиссер этого бардака, — представился человек. — А вы, должно быть, новая массовка. — Миттʼрасʼсафис! — поклонился чисс, и видя, что человек не вкурил в набор букв, составляющих его простое имя, тут же поправился. — Трасс! Победитель слепых прослушиваний. — Ааа! Голос имперского дроида! Давно ждем! — обрадовался Эдвардс. — Вон, видишь, там в уголке звуковики выпивают. Тебе к ним! Трасс сделал болезненную гримасу, вспоминая, как они с братишкой Трауном во время празднованиям Нового года стреляли из рогатки эвоками в пьяных инквизиторов, которые искренне полагали, что так теперь проявляется белая горячка у адептов Силы. — Я Косой, номер Т-1000, из «Кулака Вейдера»! — гордо рапортовал штурмовик, вытянувшись по стойке смирно и не снимая шлем, потому что в резюме он намеренно не стал указывать, что является твиʼлеком. — Не знаю, что такое «Кулак Вейдера». Наверное, что-то из неканона, — при этих словах режиссера, Косой непонимающе вытаращил глаза. — Но теперь ты будешь у товарища Кренника на побегушках… Эээ… В смысле будешь играть штурмовиков смерти. Иди к имиджмейкерам и получай новую бронечку. — Капитан Восс Парк, Имперский флот… — начал Парк, полагая, что это произведет нужный эффект, и его маленькую роль немного расширят. — Отставить «капитан»! — тут же выдал Эдвардс, сдирая с пластины знака отличия лишние, по его мнению, квадраты. — Будешь этим, как его… — Энсином? — чуть не плача, пропищал Парк, отличник боевой подготовки, краснодипломник Имперской Академии, главный «ботаник» на курсе и выпускник сразу в звании коммандера, потому что кто-то в деканате перепутал пластины с рангами. — Прапорщиком! — захохотал режиссер. — Шутка! До прапорщика тебе надо прибавить килограммов -цать и живот вырастить! Капитан, который за две секунды был понижен до энсина, не на шутку испугался. Последние несколько месяцев он упорно бегал в длинные изнурительные марш-броски с агентом Калласом в алкогольные магазины, что помогало поддерживать спортивную форму, и совершенно не желал приобретать пузо. — Так, иди, вон к повстанцам. Познакомься с ними что ли? — Эдвардс явно был расстроен, что имперец не понял его гениальной шутки, но, заметив знакомое лицо, прикрытое ковбойской шляпой, шныряющее между картонными ногами АТ-АСТ, в ужасе взревел. — Кто-нибудь, выгоните Дэйва Филони со съемочной площадки! Из-за того, что он подкладывал нам свой голимый сценарий, мы уже пять раз кино переснимали! Через некоторое время Парк и Косой вновь встретились и решили погулять и осмотреться в этом жутко интересном месте. Услышав громкие болезненные крики, имперцы вломились в большое помещение, отдаленно напоминающее тренировочный зал. Там они увидели дрожащего Чиррута Имве со здоровенным посохом в зубах, опасливо отползающего на четвереньках подальше от… губернатора Прайс! — Аринда, ты ли это? — удивился Парк. — Сидеть! — скомандовала Прайс Чирруту и, сделав в воздухе наикрутейший кунг-фушный пируэт, резко повернулась к имперцам. — О, приветики, траунисты! — Госпожа губернатор, а что вы тут делаете? — Косой, облаченный во внушительную черную броню штурмовика смерти, опасливо выглядывал из-за спины Парка. — Да, так… — губернатор застенчиво поковыряла носком пол. — Эдвардс попросил над сценами с рукопашным боем поработать. Вот пытаюсь выучить этого дрища. Представляете, он только сегодня первый раз в жизни боевой посох в руки взял! — С-с-сила т-т-течет во мне… И я е-е-един с С-с-силой!.. — мямлил Чиррут, открещиваясь от сурового мастера боевых искусств, коим являлась Прайс. — Так, падаван Имве! — строго обратилась к нему тренер. — Текст свой бессмысленный будешь перед очередным дублем повторять! Понял? — она посмотрела на Парка и Косого, сделав ну ооочень деловое лицо. — А вы идите! Идите и не мешайте! Имперцы опасливо выскользнули наружу, успев заметить, как Аринда Прайс легким движением мизинца правой ноги сделала подсечку, и Чиррут Имве с криком «Мама!» рухнул на пол, получив по мягкому месту своей же палочкой. Свернув в очередной коридор, они наткнулись на нетрезвого композитора со скрипкой, пытающегося играть и петь одновременно: — Тааа-тааа-та-та-та-тааааа… Таааа… Та-та-та-тааааа!.. — Пилик-пилик-пиииилик! — отвечала ему скрипка с одной единственной целой не порвавшейся струной. — Всё! Ты уволен, Уильямс! — закричал выпрыгнувший из ниоткуда режиссер Гарет Эдвардс. — Мы найдем другого композитора! Трезвого и не пьющего! — Это называется «деканонизация», — шепнул Парк на ухо Косому, наблюдая, как гениального Уильямса выносит охрана, отняв полусломанную скрипку. Из-за двери гримерки Орсона Кренника раздавалась жуткая ругань. Да такая, что даже Косой, выросший в обществе истинных рилотских гопников, засунул кончики лекку в ухи, чтобы не слышать непечатных слов и громогласных эпитетов. В общем, суть истерики заключалась в том, что Орсон Батькович был категорически не согласен со сценой, где он должен был пройтись по воде и… ЗАМОЧИТЬ ПРИ ЭТОМ ПЛАЩ! Эдвардсу пришлось пойти на уступки, убрав данную сцену из полнометражного фильма. Слушая, как Кренник бесится из-за отсутствия нормального Плаща (то мятый, то слишком белый, то глаза слепит, то из ткани не той пошит, то не пафосный, то не по погоде жаркий и т.д.), режиссер хитро про себя улыбался. Орсон Кренник еще не знал, что голограмма Таркина переиграет его персонажа в самом конце киношки…***
В узком кругу в небольшой кафешке, каких вообще не существует на Меркурии, актеры основных ролей обсуждали сюжет. — Вот странно, почему на Вобани вместо нормального имперского пионер-лагеря сделали практически советский ГУЛАГ? — негодовал K2SO, попивая солярку. — Да, меня папа еще в детстве туда отправлял на время школьных каникул, — вторила ему Джин Эрсо, рассматривая фотки имперской тюрьмы. — Помню-помню, как ты мне всю рожу пастой измазала и завернула в простыню, сказав, что я — хаттский младенец, — ностальгически вещал Кассиан. — А еще Скариф… — вставила автономная голограмма Таркина, — Да там отродясь никаких планов никто не хранил. И имперского архива там нет. Просто пятизвездочная планета-курорт с большущим аквапарком. — И Иду. Да какая там может быть база? — бормотал Бодхи Рук, дрожа, как осиновый листок. — Там эти… чужие окопались. Всё их инсектицидами травят и травят, а они никак не сдохнут. — На Джеде не кайбер-кристаллы добывают, а производят высококачественный навоз, — знающе вещал Чиррут Имве, снимая линзы и надевая крутые черные очки. — Моим экстремистам на этой Джеде вообще делать нечего! Я по старинке на Джеонозисе окопался, — внес свою лепту Со Герера. — Поймите, это же режиссерское допущение, — оправдывался Гарет Эдвардс. — Фильм получится — конфетка! Только следите, чтобы Филони опять сценарий не поменял. Я заколебался уже его отгонять сэлфи-палкой Кренника! Хепи-энд ему, видите ли, подавай! Неудачные дубли Декорация планеты Лаʼму, дача Галена Эрсо. Дует жуткий ветрище. Кренник не может произнести слова по тексту, потому что полы Плаща постоянно липнут к его отвратительно загримированному лицу, а безвкусную кепи уже сдуло с головы к хаттовой матери. Гален Эрсо, тщетно пытаясь не заржать, продолжает играть: — Ты путаешь Плащ с террором… ПИУ! ПИУ! ПИУ! В Кренника попадают несколько разноцветных страйкбольных пуль, окрашивая его одежду в серо-буро-малиновые цвета. — Отлично, девочка! Умеешь стрелять с поправкой на ветер! — восхищался штурмовик Косой, наблюдая, как юная Джин Эрсо дает второй залп из его же автомата. Декорация мостика Звезды Смерти. — О, превосходно! — со всей пафосностью переигрывал Орсон Кренник, пока Косой, находящийся сзади и типа охраняющий директора, прикреплял к его спине листок бумаги с надписью «Дёрни меня за Плащ!» После слов «Стоп! Снято!» вся съемочная группа не поленилась причаститья к светлым полам Плаща, изодрав его в клочья. Даже голограмма Таркина и та не осталась в стороне. Кренник в душе психанул, но благоразумно не стал вызывать такое большое количество народа на дуэль, пообещав себе подлить в кастрюлю с супом, которым кормили персонал, пару пузырьков слабительного. Декорация улиц Джеда-сити, планета Марс. Бойня между экстремистами и имперцами. Проламывая стены, в самую гущу драки бросился K2SO и раскидал всех подряд, как пуганых таунтаунов. Взяв гранату, он не глядя бросил ее за спину, взрывая к родианской бабушке находящихся позади имперцев. Эпично сверкнув глазами, дроид голосом Трасса театрально произнес: — Hasta la vista, baby! Декорация замка Вейдера на Мустафаре. Вейдер пытается придушить Кренника. — Ой! Что-то не получается… — замялся темный владыка, несколько раз сжав кулак, но без необходимого эффекта. Уставший скучать директор подбегает к ситу и сдирает с него шлем: — Так ты и не Вейдер?.. — А ты и не Кренник? — в свою очередь парировал удивленный актер, внимательно разглядев коллегу. — Так, кто опять пустил на съемочную площадку Гендальфа и Балрога? Это же совсем из другого фильма!!! — закричал вбежавший в поле обзора камеры Эдвардс. Декорация имперского шаттла. — Назовите ваш позывной! — раздался суровый голос из динамиков. Бодхи снова забыл слова и с мольбой оглянулся назад, беззвучно прося помощи у товарищей. Джин Эрсо закатила глаза, ловко орудуя пилочкой для ногтей. Микросхемы раздраженного K2SO воспламенились. И только Кассиан Андор пытался шептать что-то невнятное, явно подсказывая. Бодхи наконец расслышал нужное слово и важно произнес его в эфир: — Запой! Запой-Один! Декорация пляжа на Скарифе. Восс Парк, игравший офицера, которому нужно было досматривать шаттл с повстанцами, лихо забрался по трапу. Увидев Бодхи, он хитро улыбнулся и достал из-под кителя бутылочку виски. Через полчаса съемочная группа, ожидавшая появления переодетых Джин и Кассиана, могла наблюдать следующую картину: из утробы челнока вывалились вдрызг пьянющие повстанцы, орущие песни группы «Ленинград» и тут же попадавшие на песок с перепоя. Следом за ними вышел довольный Восс Парк. Встав в стойку, как истинный ученик гранд-адмирала Трауна, он гордо выдал в камеру, снимающую крупным планом: — Вот так надо обезвреживать повстанцев! Декорация пляжа на Скарифе. Сто-пятисотый дубль. Земля начисто выжжена бластерным огнем. Операторы пьют валерьянку. Чиррут Имве крестится. На носилках валяются полсотни оглушенных дублеров. Режиссер натаскивает Косого, сильно нервничающего и изнывающего от жары под черной броней: — Косой, миленький мой! Хорошенький мой! Вот сейчас Чиррут Имве пойдет к трансформаторной будке, и ты должен будешь промазать! Промазать, понимаешь? А не стрелять прямо в него! — Я никогда в жизни ни в кого не попадал… — шептал испуганный Т-1000. — Не знаю, что на меня нашло… Наверное перенервничал. — Соберись! Соберись, тряпка! — уговаривал его режиссер, лупя кулаками по шлему. — У нас все дублеры закончились. Остался один единственный реальный актер. Если ты и в него попадешь… — Мотор! Камера! Снимаем! — Сила течет во мне, и я един с Силой! — шептал испуганный Чиррут Имве, несмелыми шажками двигаясь к рубильнику. ПЫЩ-ПЫЩ-ПЫЩ… БАБАХ!!!!!! Облако черного дыма сомкнулось вокруг монаха. Воцарилась гробовая тишина… Имве на ощупь добрался до рычага, врубил его и, натерпевшись страха, плавно осел на землю: — Не попал… Слава Силе… — А в кого же я тогда попал? — спросил удивленный Косой. Из колючих кустов меееедленно выкатился измазанный в песке и копоти директор Кренник, полы Плаща которого были прострелены во всех местах, формируя шикарнейшее марлевое сито. — И какая сволочь посмела?! — еле сдерживая приступ неконтролируемой ярости, зловеще прошептал директор. — Что-то я уже не хочу в массовке сниматься… — пробормотал штурмовик и по-пластунски пополз куда подальше со съемочной площадки. Джеда, натурные съемки на Марсе. — Твою м**ь, Кассиан! Тут полный п***ц творится! Валим на**й отседова! — выругался K2SO, увидев надвигающуюся на шаттл взрывную волну от выстрела Звезды Смерти. — У нас проблемы на горизонте! — тактично переозвучил дроида Трасс. — Горизонта нет… Декорация мостика Звезды Смерти. — Провал исключен! — прошептал директор Кренник, прицельно пальнув зарядом соли из бластера по мягкому месту Дейва Филони, пытающегося под шумок подменить сценарий. Интервью Сарафанному радио Галактики. Режиссер Гарет Эдвардс: — Ну, понимаете, после того, как Изенгард затопило, мы выгнали из башни Сарумана, выкорчевали большие говорящие деревья и засыпали всё песком. Так создавались натурные декорации для съемок на Скарифе. Декорация мостика звездного разрушителя Таркина. — Ура! Я теперь в каноне! — с восторгом орал Восс Парк, бегая вокруг голограммы гранд-моффа. Декорация научного комплекса на Иду. — Господа! Я собрал вас здесь, чтобы сообщить пренеприятное известие! — вещал Орсон Кренник, в то время как ученые с испугом жались друг к дружке. — Один из вас — изменник и предатель Империи, постоянно унижающий ее солдат, флот и командиров. Я хочу посмотреть в глаза этому человеку! Гален Эрсо виновато опустил глазки. Плащ не на шутку взволновался. Гарет Эдвардс с интересом наблюдал, чем же закончится сцена. — Нашёл! — крикнул Косой, за шиворот вытаскивая из толпы сопротивляющегося Дейва Филони. А Кассиан Андор всё-таки выстрелил… Декорация орбиты Скарифа. Адмирал Раддус вальяжно раскинулся в кресле на мостике крейсера мон каламари. Прикладываясь к коктейлю из свежевыжатых кальмаров с крабовыми палочками, он затянул рыбную песнь:— Шаланды полные кефали На Явин Акбар привозил, И все повстанчики вставали, Когда в пивнушку он входил…
Декорация имперского архива. — Чем могу помочь? — спросил Восс Парк, игравший безымянного офицера, находящегося на ресепшн в архиве. — Вы не подскажете, как пройти в библиотеку? — поинтересовался Кассиан, делая самое невинное выражение лица. — Может быть, вы еще спросите, сколько сейчас градусов ниже нуля? — парировал Парк, многозначительно доставая фляжку. — А нахрена нам эти планы? — задумчиво произнесла Джин Эрсо, вытаскивая из-за пазухи вяленую рыбку. — Я сгоняю за дымком! — проявил инициативу K2SO и помчался стрелять сиги у штурмовиков. Декорация орбиты Скарифа. Съемки масштабной битвы между повстанцами и имперцами. Молотоглав уверенно летит вперед, чтобы протаранить звездный разрушитель. Звезда Смерти собирается стрелять по башне. «Призрак» тихой сапой затесался между корветами мон каламари. — Гера, а ты уверена, что нам именно на эту съемочную площадку надо? — спросил удивленный Эзра. — Мы же с флотом Трауна должны были фигачиться… И где коммандер Сато? Гера тоже была в замешательстве, вообще не понимая, что происходит и почему вместо привычного Атоллона, они оказались у Скарифа. Неожиданно из гиперпространства выпрыгнул ИЗР лже-Трауна, в котором сидел загримированный под гранд-адмирала актер Флим. — Ура!!! — закричали имперцы, обрадовавшись, что теперь повстанцам точно крышка, раз на огонек заглянул сам Голубой парень. — Чтоб меня эвоки покусали! — выругался Флим, но в динамик сказал совсем другое. — Ой, простите! Уже улетаю! Съемочной площадкой ошибся… — И этого с собой забери! — крикнул Эдвардс, швырнув в корпус ИЗРа туловище Дэйва Филони без скафандра. Декорация коммуникационной вышки на Скарифе.Пора-пора-порадуемся на своем веку Планам, Плащу и флоту, лазерному лучу!
— хором пели счастливые Джин, Кассиан и Орсон, сжимая в руках по чарке с пивасиком и радуясь, что съемки фильма наконец закончились. P.S. Вступительные титры Филони все-таки спёр.