***
Наступило серое утро – под стать настроению Джораха. Падал снег. Королевский кортеж, увеличившийся на одного человека, готовился покинуть Медвежий чертог. Джорах напряженно вглядывался в свинцовые облака, накрывшие горизонт. Дейенерис вновь предложила ему задержаться на Медвежьем острове еще ненадолго, чтобы переждать непогоду, но он отказался. - Если вы не хотите добраться до Темнолесья с пятью насмерть укачавшимися дотракийцами, лучше отплыть немедленно, - сказал он. Но не только королеве предстояло покинуть остров. Несмотря на всю свою озабоченность возможными опасностями, связанными с долгим путешествием через всю страну, Джорах не решался прервать Мейдж и ее дочерей, прощающихся с Джорель. Впрочем, медведицы не привыкли устраивать долгие проводы. - Не позволяй этим южанкам делать тебе дурацкие прически, - сказала Лианна старшей сестре, и только. Однако Джорах понимал, что за нарочитой грубостью девочка пытается скрыть свои чувства. Джорель нервно рассмеялась, по-видимому, тоже стараясь держать себя в руках. - А я уж собиралась пригласить тебя в столицу, чтобы королева заставила тебя нарядиться в парадное платье. Лианна скорчила рожицу, чтобы сдержать слезы, но когда Джори выпустила ее из своих крепких объятий, девочка отвернулась и сердито вытерла глаза – и еще более сердито сверкнула глазами на Джораха, заметив, что тот смотрит на нее. Джорах не слышал, о чем тихо говорили между собой Джори и Али, но ему не потребовалось большого труда, чтобы догадаться, когда приземистая наследница Медвежьего острова взглянула через плечо своей более высокой младшей сестры на ко Чхого. Кровные всадники поддразнивали юношу на своем родном языке; Джорах не обращал внимания на их болтовню – он смотрел на Джорель и Лиру, безмолвно заключивших друг друга в объятия. Джори была всего на год старше Лиры, так что девушки были все равно что близнецы. Совсем как Дейси и Али, с болью в сердце подумал Джорах. Глядя на них, Алисанна резко отвернулась и одернула сына, который уже тянулся к аракху, висящему на поясе у ничего не подозревающего Агго. Джорах догадался, что она подумала о том же. Внезапно в его руке оказалась маленькая ладошка Дейенерис, и он повернулся к королеве, которая лишь с виду казалась безучастной. - Будет неправильно, если я разлучу их, - сдавленным голосом произнесла она. – Может быть, мне следует сказать Джорель, что ей не нужно уезжать из дома. Джорах сжал ее руку. - Может быть, вы Неопалимая и Мать драконов, моя королева, но даже у вас нет такой власти. – Дейенерис подняла на него глаза, недоуменно нахмурив брови, и он слегка улыбнулся. – Здесь мы стоим. Это девиз дома Мормонтов. И мы от него не отступаем. Улыбка чуть тронула ее губы, но голос Мейдж заставил их обернуться. - Мы будем тобой гордиться. Она убрала непокорную темную прядь со лба Джори, поднялась на цыпочки и поцеловала дочь, а потом крепко обняла ее. Отпустив девушку, которая подошла к своей гнедой кобыле, – Джорах почувствовал себя виноватым за то, что его семья лишается не только дочери, но еще и лошади, и заметил про себя, что по возвращении в Королевскую Гавань нужно будет отправить им другую лошадь, - Мейдж подошла к нему. Он шагнул к ней, а может, Дейенерис сделала шаг назад; в любом случае, ее рука выскользнула из его руки, и они уже не стояли вместе. Мейдж пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть Джораху в глаза. Она не сказала «Присмотри за ней», да он и не ждал этого, - медведице такое просто не придет в голову. Наоборот, судя по тому, как его тетка разглядывала его клейменую щеку, у него закралось подозрение, что, по ее мнению, если за кем из их семьи и нужно присматривать, так это за ним. - Я уж и не думала, что мы свидимся, - сказала она. - Я молил богов, чтобы это случилось. Я молился в дальних странах, где не растут чардрева. Но, похоже, заплаканные глаза сердце-древа видели его даже через Узкое море, и старые боги услышали его молитву. - Ну, теперь тебе достаточно попросить об этом правительницу Семи королевств, - проворчала Мейдж. Пар от ее дыхания засиял в морозном воздухе. Она улыбнулась углом рта, и Джорах так же улыбнулся ей в ответ. Улыбки стали шире, и вот они уже ухмылялись друг другу. Лицо Мейдж расплылось у него перед глазами. Она обняла его за талию и крепко прижала к себе, уткнувшись лицом в его грудь. Джорах спрятал лицо в копне ее жестких волос, и из его горла вырвался то ли смех, то ли плач. Они стояли так несколько мгновений, а когда разошлись, Джорах повернулся и увидел Дейенерис, с несчастным видом наблюдающую за ними. Сперва он подумал, что ей просто неловко смотреть, как другие прощаются, ведь она привыкла, будучи королевой, скрывать свои чувства, но потом до него дошло. Дейенерис была Матерью драконов, Мисой для освобожденных рабов, она правила Семью королевствами и заботилась обо всех жителях страны – о каждом мужчине, женщине и ребенке, - но никто никогда не обнимал ее на прощание. Я тоже молюсь о доме. Может быть, она хотела задержаться на Медвежьем острове не только ради него. Джораху захотелось обнять ее и утешить, и это желание еще более окрепло, когда он увидел, как она, сделав над собой усилие и приняв невозмутимый вид, расправила плечи и обратилась к его родным: - Леди Мейдж, я не забуду гостеприимство, которое оказали мне вы и ваша семья. Надеюсь, с этого начнется долгая дружба между домом Мормонтов и домом Таргариенов. Это были прощальные слова, вполне подобающие королеве, но по напряженным ноткам в голосе Дейенерис Джорах понял, что ее нежное сердце ожидало совсем не такого прощания. - Вы оказали нам честь, - ответила Мейдж, переступив с ноги на ногу. – Но… Она метнула быстрый взгляд на Джораха. Заметив блеск в ее глазах, он задался вопросом, что она собирается сделать. Ему пришло в голову, что Мейдж собирается поклониться, ведь ни она, ни ее дочери не стали кланяться при первой встрече с Дейенерис. Но он ошибся. - Только дружба, ваше величество? – спросила леди Медвежьего острова, от всего сердца обнимая драконью королеву. Сперва Дейенерис застыла от изумления, но потом тоже крепко обняла Мейдж. Пожилая женщина поцеловала ее в щеку, и в бледном утреннем свете Джорах заметил, как на нежной коже королевы сверкнули слезы.***
Всю дорогу от Медвежьего острова до Винтерфелла, от Винтерфелла до Рва Кейлин и вниз по Трезубцу их преследовали снежные бури, словно зимние ветра читали мысли Дени. Всего два года назад она мечтала лишь о Железном троне, о великолепном дворце, о людях, выкрикивающих ее имя, а теперь каждое утро молилась о том, чтобы Королевский тракт замело снегом. Три дня и три ночи им пришлось пережидать непогоду на постоялом дворе к северу от Перешейка. И эти три дня королева и ее лорд-командующий почти не выходили из комнаты, предоставленной гостеприимным хозяином. Трудно было не желать еще одной такой задержки. - Мы могли бы всю жизнь разъезжать по королевству, - на третий день предложила Дени, кутаясь в меха. – Из замка в замок, из гостиницы в гостиницу. - А кто будет править, ваше величество? - Я буду. – Она придвинулась к нему ближе, чтобы согреться. – Разве обязательно королеве сидеть на троне, чтобы править? Мои люди не только в Королевской Гавани. Они здесь, в деревнях, на севере, на юге, на западе. Как мне править ими, если они меня не видят? Джорах перекатился на бок и повернулся к ней лицом. В углах его рта играла улыбка. Прежде чем он успел придумать ответ, Дени продолжила: - Дрого говорил, кхалу нужен конь, а не трон. Разве я не кхалиси? Может быть, мне тоже нужна только лошадь. - Кхалиси, если вы будете кочевать по стране, как люди найдут вас? К кому им обратиться, когда сохнут посевы и рушатся стены? – возразил Джорах, перебирая ее волосы; Дени потерлась ногой о его ногу, уже устав от спора. - У них есть лорды. - А как лорды найдут вас? Дени быстро поцеловала его, заставив замолчать, и в течение следующего часа она забыла о том, в какой части королевства она находится, куда и зачем держит путь. «Лорды разлучат нас, - думала она, чувствуя, как ее рыцарь двигается внутри нее. – Лорды будут требовать, чтобы я вышла замуж». Она вцепилась в густой мех, еле сдерживаясь, чтобы не выкрикнуть его имя. Не хочу, чтобы они меня нашли. На следующий день, едва рассвело, они отправились в путь. Снег растаял, превратившись в глубокие грязные лужи, и через две недели перед ними показались знакомые Королевские земли, зовущие королеву домой. Впервые за несколько недель небо прояснилось, и яркое солнце казалось почти неуместным на фоне пробирающего до костей холода. Через несколько миль Дени смогла разглядеть вздымающиеся к небу сквозь облака остроконечные башни Красного замка. С каждым днем они становились все ближе, и наконец королева и ее свита остановились в тени холма Рейенис, перед украшенными резными драконами Драконьими вратами. Ворота отворились, и золотые плащи поклонились королеве. - С возвращением домой, ваше величество. От уличной вони у Дени перехватило дыхание. Запах человеческого и звериного пота смешивался с ароматами разнообразной еды – от аппетитной до тошнотворной, c горячим воздухом из кузниц и едкой вонью ночных горшков. За время своего правления Дени привыкла к запаху этого города, но после долгого отсутствия, и особенно после путешествия по Северу, где сосен гораздо больше, чем людей, зловоние чувствовалось особенно резко. Оглянувшись на своих спутников, Дени поняла, что они тоже привыкли к более свежему воздуху. Большинство из них, даже дотракийцы, попытались скрыть свое отвращение, но Джорель явно побледнела. Девушка никогда раньше не бывала так далеко на юге; прежде, чем они пересекли Трезубец, она подробно описывала своему кузену каждую битву к северу от Перешейка, и замолкала лишь когда ловила на себе взгляд королевы. Это было вовсе не обязательно – Дени не интересовали неудачные попытки Робба Старка и Станниса Баратеона захватить власть, тем более что во время их непродолжительного правления она была за Узким морем. Теперь Железный трон принадлежит ей; что было, то прошло. С близкого расстояния стены Крепости Мейегора казались менее мощными, красные кирпичи менее… красными, башни – не завораживающими, а просто высокими. Но этот дворец теперь стал ее домом – не красные двери, так хотя бы красные башни, и править здесь – ее долг. «Мое предназначение, - подумала Дени, глядя на город, отстроенный ее предками, - моя судьба». Десница королевы ожидала Дени в Великом чертоге. - Ваше величество. – Арианна Мартелл склонилась в поклоне, приподняв юбку из тонкого бежевого шелка. Изысканный наряд заметно отличал ее от всех присутствующих, все еще одетых в теплые меха. Дени улыбнулась; даже на острове, населенном женщинами, она скучала по обществу Арианны. - Моя добрая Десница. Надеюсь, мое королевство по-прежнему процветает. - Будьте уверены, ваше величество, со времени вашего отъезда ничего не изменилось, - ответила леди Арианна. – Однако я вижу, в вашей свите прибавление. Прошло несколько мгновений, прежде чем Дени поняла: ей следовало сразу же представить Джорель. Кажется, я пробыла на Севере так долго, что позабыла о хороших манерах. - Леди Арианна, это Джорель Мормонт, дочь леди Мейдж Мормонт с Медвежьего острова. К ее величайшему облегчению, Джори сделала безупречный реверанс, насколько ей позволяла дорожная одежда. - Очень рада познакомиться, - ответила Арианна. – Мне почти не доводилось встречать дам с Севера. - Я никогда не бывала так далеко от дома, - призналась Джори. - Уверена, вам здесь многое понравится. Я никогда раньше не покидала Дорн, но, приехав в Королевскую Гавань, я стала считать этот город своим домом. Джори неуверенно улыбнулась, и Арианна в свою очередь одарила ее лучезарной улыбкой. - Позвольте, я покажу вам Красный замок. Девушка перевела взгляд на королеву, и Дени кивнула, отпуская ее. Джори и Арианна быстро вышли, а за ними и дотракийцы. Дени осталась стоять перед Железным троном. Железный трон всегда производил на нее глубокое впечатление; после долгих месяцев сидения на нем она перестала бояться клинков, расплавленных драконьим пламенем, но они до сих пор оставались такими же острыми, как в тот день, когда она захватила Королевскую Гавань. Как Эйегон. Эйегон, который сделал себе трон из мечей своих врагов. Но сейчас Дени впервые увидела, какое это чудовищное сооружение, - яркий свет, льющийся из высоких окон, отражался в каждом кончике клинка. Мои предки были завоевателями. Среди них были мудрые правители – Джейехейрис и Алисанна, Бейелор, Дейерон, - но на каждого хорошего короля приходился один безумный. И через каждые сто лет правления Таргариенов между ними вспыхивала война. Со мной это закончится. - Говорят, Эйегон построил его в качестве напоминания, что король не должен спокойно сидеть на троне. Конечно, Джорах не ушел с остальными. Конечно, он знает, о чем я думаю. - Может быть, мне следует уничтожить его, - задумчиво произнесла Дени. – Я вдоволь насиделась на неудобной скамье в Миэрине. Возможно, нужно дать людям понять, что время кровопролития закончилось. Интересно, Эйегон думал так же? Даже не оборачиваясь, она знала, что Джорах качает головой. - Вы сами сказали «довольно лжи», кхалиси. Если стереть все плохое, что совершили ваши предки, сотрется и все хорошее. Ваши люди должны жить дальше, ваше величество… но они не забудут. Клеймо на его лице было тому подтверждением. Наконец Дени подошла к нему и взяла его руки в свои. - Значит, мы должны дать им что-нибудь хорошее, чтобы они могли об этом помнить. – Она коснулась губами его изуродованной щеки. Мы ведь смогли найти хорошее в нашем трудном прошлом. - Я так понял, вы все-таки решили не путешествовать по стране. - Нет. – Она вздохнула. – Пока нет. Прежде чем Дени смогла продолжить, двери Великого чертога отворились. Она невольно сделала шаг назад при виде еще одного королевского гвардейца. - Ваше величество, - начала воительница, - я узнала, что вы вернулись. - Леди Бриенна. - Простите, что прерываю вас, моя королева, но Малый совет просит провести заседание. Дени подавила вздох. Она даже еще не успела дойти до своих покоев, ее одежда была грязной и мокрой с дороги… но не годится отказывать Малому совету после столь долгого перерыва. Не важно, насколько она устала, – что бы ни случилось в ее отсутствие, проблемы только усугубятся, если ими не заняться немедленно. - Скажите им, что я приглашаю их в зал заседаний через час, - ответила она. – Мы с командующим Мормонтом встретим их. - Хорошо, ваше величество. Дени вышла вслед за Бриенной в коридор, Джорах шел за ней. Когда воительница скрылась из виду, Дени повернулась к нему. - Идем скорей. У нас всего час. - Час на что, ваше величество? Дени едва не расхохоталась, увидев его озадаченный вид. - Я не могу показаться перед моими советниками в таком виде, - объяснила она, оглядывая свою потрепанную дорожную одежду. – Кто-то должен вызволить меня из этого платья. Глаза рыцаря чуть потемнели, когда она предложила ему руку, однако он позволил ей провести его через Крепость Мейегора, и королева и ее лорд-командующий всего на несколько минут опоздали на заседание Малого совета.