Those Who Trust

Дэн и сам не знал наверняка, отчего так бурлила кровь в его венах — то ли от жутких басов, то ли от отчаянного сердцебиения. Он потерял Пиджея в толпе ещё несколько минут назад. Пиджея, из-за которого Дэн теперь застрял в БДСМ-клубе, месте, где он меньше всего хотел бы оказаться вновь. Клуб был набит людьми, музыка была слишком громкой для него, а если как следует вслушаться, то Дэн мог разобрать звуки, с которыми хлысты опускались на человеческую плоть. Он хотел проигнорировать эти звуки, но чем сильнее он пытался, тем более отчётливыми они становились. Клуб «Подземелье» был самым популярным ночным БДСМ-клубом в Лондоне. Это место, расположенное в самом сердце города, имело хорошую репутацию в международном БДСМ-сообществе. Несмотря на своё название, «Подземелье» было похоже на любой другой ночной клуб, только там ещё находились Х-образные кресты, клетки и сцена, на которой в особенные дни происходили представления. Там был танцпол и коридор, ведущий в приватные комнаты для игры, ведь основное помещение было слишком открытым. Безопасность в «Подземелье» имела очень большое значение. По помещению всегда ходили Смотрители Подземелья. Спиртное и любые виды наркотиков, а также курение, были запрещены внутри клуба, чтобы обеспечить как сабмиссивам, так и доминантам спокойное место для игр и согласия. Заметив Смотрителя Подземелья, стоявшего около бара, Дэн направился туда, устремив взгляд в пол. Он знал, что люди таращились на него и, скорее всего, перешёптывались за спиной. Наконец, несколько раз столкнувшись с кем-то плечами и будучи зажатым между незнакомцами, Дэн остановился перед барной стойкой. Высокий мужчина в ярком, светящемся оранжевом жилете, означавшим, что он был одним из Смотрителей, коротко улыбнулся ему, после чего отвернулся к человеку, с которым разговаривал. На его ремне висела рация и оранжевая сумка со всем необходимым. Одна из барменов, девушка с огненно-рыжими локонами до плеч, подошла к Дэну, чтобы принять заказ. Спиртное в клубе не продавали, но это было единственным, что могло в тот момент успокоить Дэна, поэтому он решил взять воды, попросив закрытую бутылку. Взгляд бармена, полный любопытства, ощущался физически. Он знал её с тех пор, когда был постоянным посетителем клуба. Она была дружелюбной и неплохо смотрелась в коже, но, насколько было известно Дэну, она не была частью сообщества. Дэн передал ей деньги и тихо, едва слышно поблагодарил, когда она отдала ему бутылку. Он обернулся, прислонившись спиной к барной стойке, и снова осмотрел толпу в надежде найти Пиджея, огибая взглядом кресты и клетки. Он с беспокойством понял, что Смотритель Подземелья покинул своё место рядом с ним, и ещё больше втянул плечи, сгорбился и попытался сделаться менее видимой мишенью. Даже если бы Дэн не был чудовищно высоким, он знал, что привлёк бы достаточно внимания своей простой одеждой. Его чёрные джинсы, чёрная футболка и серый кардиган резко контрастировали с латексом и кожей, в которые были одеты большинство окружавших его людей. Он был похож на новичка, на того, кто случайно забрёл в этот клуб и не мог найти обратного пути. Дрожащими руками Дэн открыл бутылку воды. Его ладони были влажными, и он не знал, то ли это было от пота, то ли от осевшей на бутылке воды. Он сделал маленький глоток и почувствовал, как прохладная жидкость течёт по пересохшему горлу, но глаза его продолжали блуждать по танцполу в поисках Пиджея. Именно он притащил сегодня Дэна сюда, и именно у него были ключи от машины, которая в конце ночи отвезёт его домой. Дэн снова закрутил крышку на бутылке, не зная, что делать и куда идти. Он не хотел идти на танцпол, ведь там уже было слишком много людей, и он ещё больше не хотел идти в тускло освещённую часть помещения, туда, где стояли кресты и клетки, качели и цепи, а также находился коридор, ведущий в приватные комнаты. Рассмотрев все варианты, Дэн решил, что, возможно, лучшим вариантом для него на тот момент будет вернуться в вестибюль, расцвеченный голубым и розовым неоном, где находились охранники, шкафчики и, ко всему прочему, раздевалки, где можно было переодеться в подходящий наряд. Проталкиваясь между людьми, крепко сжимая в руке бутылку воды и устремив глаза в пол, Дэн резко остановился, когда на его пути встала пара чёрных ботинок и грешновато узкие кожаные штаны. — Похоже, что тебе нужно немного развеяться. Я могу помочь тебе с этим, — произнёс низкий голос, перекрывший громкую музыку. Дэн поднял свой взгляд на человека, который был почти таким же высоким, как и он сам, и удивлённо отступил назад, врезавшись в кого-то позади него. Он слышал, как тот чертыхнулся, но у Дэна слишком перехватило горло, чтобы он смог выдавить слова извинения, а всё его внимание было приковано к мужчине, стоявшему впереди. Его глаза торопливо блуждали по бледному лицу с острыми скулами и чёрной как смоль чёлке, которая скрывала синеву — синеву ли? В ярких разноцветных огнях клуба было сложно разглядеть цвет глаз. Дэн снова потупил взгляд и задержал дыхание, когда сделал шаг влево, чтобы обойти незнакомца, но заметил, что мужчина скопировал его движение и закрыл ему путь к отступлению. Дэн заметил на левом запястье мужчины браслет-цепь — знак клуба, который указывал на то, что он был доминантом. — Должно быть, ты здесь новенький, потому что ты, очевидно, не слишком послушный. Когда с тобой кто-то разговаривает, не игнорируй его. Я могу научить тебя парочке вещей, если хочешь. Дэн слышал слова, но единственное, которое он осознал, было «послушный». Он резко сглотнул. — Я не заинтересован, но спасибо. Его слова были тихими, и он надеялся, что сказал их достаточно громко, чтобы доминант их услышал. Дэн подскочил, почувствовав на своём плече руку. Затем он услышал знакомый голос Пиджея, и его глаза защипало от подступивших слёз облегчения. — Оставь его в покое, — прорычал другой мужчина таким голосом, которого Дэн прежде никогда не слышал от Пиджея. Его друг был сабмиссивом, таким же, каким когда-то был и сам Дэн, и обычно он был тихим и вежливым. — А ты ещё кто, его сторожевой пёс? — изумлённо спросил доминант. — Я тот, кто просит тебя отвалить на хрен. Пойдём, мы уходим. — Последняя фраза была адресована Дэну, но тот уже даже не слушал. Он просто почувствовал ладонь, надавившую на его правую лопатку и ведущую его сквозь толпу, расступавшуюся перед ними. В вестибюле рука исчезла с его спины, и Дэн моргнул, только тогда осознав, где он находился. — Всё в порядке, Дэн. Давай я по-быстрому переоденусь, и тогда мы уйдём отсюда. Несколькими минутами позже холодный ночной воздух середины марта коснулся кожи Дэна и оставил на его руках вереницы мурашек. Он позволил Пиджею довести его до машины и без возражений скользнул на пассажирское сиденье. Пока Пиджей ехал обратно к своей квартире, он извинился перед Дэном за то, что выпустил его из виду, но тот не слушал. Единственными словами, которые он слышал в своей голове, были «не слишком послушный» и «я могу научить тебя парочке вещей». От этих ужасающих слов он содрогнулся. Заметив это, Пиджей включил отопление в машине, хотя он знал, что его друга на пассажирском сиденье трясёт вовсе не от холода. --- Фил пошевелил плечами и поморщился, услышав вызванный этим движением хруст. Он смотрел, как последние из родителей вывели своих детей прочь из комнаты. Глэдис, седовласая женщина, чья смена всегда выпадала на вечер среды, уже начала ставить на место стулья. — Глэдис, я же много раз говорил тебе оставить уборку на меня, — произнёс он в тишине комнаты и взял ближайший к нему стул. Старушка улыбнулась ему. — Спасибо, Фил, — сказала она и суетливо ретировалась. У неё и без того было достаточно работы, чтобы заносить книги в картотеку и помогать посетителям, а также присматривать за этим местом, потому что, казалось, в наши дни многие дети не понимали: библиотека - пристанище тишины. У Фила болела голова, он вздыхал, пока ставил стулья один на другой и аккуратно выстраивал их в линию вдоль стены, чтобы они никому не мешали здесь до следующей недели. У него был изнуряющий день на работе, а начальник был в плохом настроении и спускал пар на нём. Он устал и не мог дождаться, когда придёт домой, немного посмотрит телевизор и ляжет под одеяло. Он вышел из детской секции небольшой библиотеки. В главном зале, заставленном современными высокими книжными полками, столами и довольно удобными стульями, было практически пусто. Одна женщина разглядывала полки, и, казалось, она не ищет что-то конкретное. Девушка, похожая на студентку университета, лихорадочно разглядывала полку в другом конце библиотеки, и Фил увидел, как Глэдис встала из-за своего стола и направилась к ней, чтобы предложить помощь. Мужчина с рыжими волосами, стриженными под горшок, навис над книгой за одним из столов и что-то записывал, его рука порхала над бумагой так быстро, что Фил подумал: его почерк должен быть совершенно неразборчивым. Последним человеком в зале был парень с каштановыми волосами, который тоже склонился над книгой за столиком в другом конце зала, но вместо того, чтобы делать записи, он бегал глазами по странице и грыз кончик ручки. Фил посмотрел на него ещё раз. Парень, грызущий ручку, казался ему странно знакомым, но он не мог припомнить, где же видел его раньше. Фил наблюдал за тем, как незнакомец сдвинул левую руку и достал из рюкзака бутылку воды. С этим предметом вернулись конкретные воспоминания с вечера пятницы в «Подземелье», о парне с бутылкой воды в руке, хорошеньким лицом и другом-сторожевым псом. Каковы были шансы встретить этого парня снова, тем более в библиотеке, куда Фил ходил раз в неделю каждую среду? Молодой человек был прекрасен. Фил всё ещё помнил черты его лица с того похода в клуб. Он был довольно высоким, а на правой руке у него был тонкий кожаный браслет, который выдали в «Подземелье», чтобы отметить его как сабмиссива. Его одежда громко кричала о том, что он был новичком в сообществе. На его теле не было ни лоскутка кожаной одежды, а на лице — ни капли тёмной подводки или любого другого макияжа, что свидетельствовало об отсутствии опыта с окружавшей его толпой. Впрочем, его друг, сторожевой пёс, был без рубашки, а только в кожаных штанах, и это указывало на то, что он, скорее всего, был частью сообщества. Фил не видел его в «Подземелье» прежде и гадал, не был ли он причиной появления там прекрасного юноши. Показывать новичками мир БДСМ было одним из любимейших занятий Фила как доминанта. Нерешительные взгляды, но к тому же и доверие, которое они выказывали, позволяя связать себя, отдаваясь ему полностью в первый раз; это был тот тип власти, которой было легко злоупотребить. Фил гордился тем фактом, что все сабмиссивы, которым он впервые открыл сообщество, наслаждались временем, проведённым вместе с ним, и часто возвращались, чтобы получить ещё. Он бы с радостью показал этому юноше с каштановыми волосами и широко открытыми глазами, что значит хорошо проводить время. Он казался голосистым, и Фил замялся на месте, пытаясь скрыть нарастающую выпуклость в джинсах, возникшую лишь от этой мысли. В считанные секунды он принял решение и широкими шагами пересёк расстояние между ним и незнакомцем. — Не думал, что увижу тебя снова, — прошептал он в библиотечной тишине. Голова юноши, сидевшего перед ним за столом, встрепенулась, и он выронил ручку, которая с громким стуком упала на тёмную деревянную столешницу. Фил прямо видел, как в его голове вращаются шестерёнки, когда он поднял взгляд, а когда наконец до него дошло, у парня заметно перехватило дыхание. Фил привык к такой реакции, когда встречал в общественном месте кого-то, кого видел раньше в БДСМ-клубе. Обычно они густо краснели, отводили взгляд и пытались закончить разговор, который Фил пытался сразу же завести. Они стеснялись того, что им нравилось, и хотели разорвать связи с той жизнью, которую они вели, когда темнота накрывала город. Этот конкретный незнакомец не был исключением. Он открывал и закрывал рот, но оттуда не доносилось ни звука. — Знаешь, предложение научить тебя искусству послушания всё ещё в силе, — сказал Фил тихим голосом, таким, какой он использовал, приковывая людей цепями к стене, чтобы повеселиться с ними. Его осанка сменилась от слегка сутулой до идеально прямой, он всегда проходил через это превращение, когда входил в роль доминанта, живущую внутри него и выходящую наружу с невыразимой лёгкостью, если он позволял этому случиться. Он не ожидал такой реакции. Незнакомец схватил свой блокнот, ручку, бутылку воды и побросал их в рюкзак. Он поднялся со стула, и тот заскрипел по серому линолеуму. — Оставь меня в покое! — отрезал он. — Я не хочу иметь ничего общего с твоим мерзким образом жизни. И вот это было то, что Фил ненавидел сильнее всего. Он понимал, что у людей могли быть проблемы с пониманием сообщества, частью которого он являлся, но он не мог принять то, что человек пришёл в клуб, а потом плохо об этом говорил. — Слушай сюда, говнюк мелкий, — прорычал Фил, шагнув вперёд. Теперь они стояли лицом к лицу, и несколько людей в читальном зале подняли головы, чтобы понаблюдать за происходящим, кроме мужчины, чья рука вскорости должна была отвалиться от всех тех слов, что он записал. — Ты пришёл в моё сообщество по собственной воле, и это нормально, если тебе не понравилось, но не говори плохо про БДСМ. Это образ жизни, который ты никогда не поймёшь, но если я когда-нибудь услышу от тебя хоть одно плохое слово об этом, я запру тебя в клетке и научу дисциплине. Конечно, Фил никогда бы так не сделал, по крайней мере без согласия другого человека, но он плохо принимал то, что его стиль жизни называли мерзким. — Ты понял? С глазами как блюдца незнакомый шатен отступил назад. — У вас всё хорошо? — к ним подошла Глэдис с обеспокоенным выражением лица. Фил повернулся к ней и натянул на лицо улыбку. — Да, всё в порядке, Глэдис. Я убрал детскую секцию и собирался домой. Увидимся. — Он ещё раз смерил незнакомца взглядом, которым можно было убить, и торопливо вышел из библиотеки. Его голова всё ещё сильно болела, и ему была необходима чашка чаю.