Сердце Тёмного

Питер вёл автомобиль под негромкое бормотание радиоприёмника. Он бы предпочёл тишину, чтобы обдумать свои мысли, которые никак не склеивались в логичную последовательность в голове. Словно кто-то вскрыл его черепную коробку и перемешал там всё, явно не забыв что-то убрать. Питер чувствовал, что не ему не достаёт каких-то кусков в памяти. Тишины и дорогого коньяка, вот от чего он бы не отказался сейчас, но негромкая музыка хоть отвлекала. Заглушала стоны Стайлза на соседнем сидении. Тот спал беспокойным сном, периодически дёргаясь всем телом и мотая головой. И бормоча какие-то страшные вещи, от которых у Питера мурашки стекали по спине. До ближайшего города ехать было несколько миль. Они в спешке покинули мотель, где встретились, угнали на заправке неприметную развалюху у какого-то неудачника, забывшего ключи в замке зажигания. Стайлз сразу вырубился. А Питер вёл остаток ночи и мечтал принять горяченный, до ожогов кожи, душ (ему не привыкать, в пожаре было гореть больнее), поесть чего-нибудь жирного, запивая крепким алкоголем, и оказаться в тёплой кровати. И желательно подальше от этого чудовища, от которого его в дрожь бросает и который разговаривает во сне разными голосами на непонятном языке. В очередной раз Питер кинул взгляд на Стайлза, оторвавшись от бесконечно чёрного полотна ровной дороги с разделительной полосой. Он засмотрелся на подрагивающие ресницы и двигающиеся губы парня на напряжённом красивом лице. «Чёртов демон-искуситель». — Демон, — пробормотал Питер, зависая. А в следующую секунду боковым зрением он уловил движение впереди машины и автоматически резко нажал на тормоза. Свет фар выхватил из непроглядной темноты несколько высоких фигур, стоявших на дороге. Питер затормозил буквально в паре сантиметров от них. Откуда взялись эти твари, словно выросшие из-под земли, Питер не понял. Но что надо съябывать от них, и как можно скорее, было очевидно. Моментально переключив передачу, Питер собрался отъехать назад и развернуться. Но машину словно что-то держало, она со скрежетом раскачивалась, а колёса с визгом буксовали по асфальту, пока Питер выжимал скорость. — Что за…? Стайлз! — заорал он, не отводя глаз с неподвижно застывших фигур в чёрном, чьих лиц он не мог разглядеть. — Стайлз, просыпайся! Дым из-под колёс заволок обзор, странные существа в чёрных плащах словно расплывались в нём. Питер сильнее выжимал газ, в ужасе глядя на торчащие из-под капюшонов клювы существ, а другой рукой тряс Стайлза за плечо, но тот не просыпался. — Блять, Стайлз!!! Питер не то чтобы паниковал. Ему просто не нравилось проходить это в одиночку, когда рядом находился тот, кто более осведомлён в тёмных делах. Он прекратил мучить двигатель и обеими руками сильнее затряс парня, но понял, что это бесполезно. — Прости, мой мальчик, видит Бог, я не хотел. Питер отодвинул его немного рукой к окну, чтобы размахнуться, и врезал Стайлзу по скуле так, что у того голова мотнулась в сторону. Стайлз моментально открыл глаза и заорал, замахав руками в попытке защититься. — Ты сдурел?! — заорал он. — Я нет, а ты? — обманчиво дружелюбным тоном ответил Хэйл. — Твои дружки пожаловали, а ты спишь. Окажи любезность, скажи, чем мне их развлечь? — Чего? Ты о чём? — Стайлз держался за щёку, и в глазах его было столько невысказанной обиды и боли, что Питеру иррационально захотелось извиниться. Вот так вот внезапно. — Да об этом вот! — Питер взял Стайлза снизу за подбородок и, преодолевая сопротивление, повернул его голову в сторону лобового окна, за которым всё так же недвижно стояли создания. Стайлз замер, перестав сопротивляться в руках Питера, и вжался в сидение при виде чудовищ, выстроившихся перед машиной. Они стояли полукругом, окружая её спереди и направив свои клювы в их сторону. Свет фар отражался от них, словно перед ними был невидимый щит. Радиоприёмник тихо шипел, ища волну. Всё вокруг, казалось, застыло в толще тьмы, опустившейся на них. — Чёрт, я совсем забыл… — пробормотал Стайлз. — Охуеть, а со мной поделиться не хочешь, о чём ты там забыл? — Питер отпустил его, сев так, чтобы одновременно видеть и его, и существ перед ними. — Кто это и что им надо? — Двигайся, Питер! В голосе Стайлза было столько страха, а вся его поза, словно он хотел слиться с сидением в одно целое, подействовали на Питера. Липкими нитями страх заползал ему под кожу, опутывал всё тело. Холодными пальцами Питер сжал руль. — Да я пытался, но не могу, они нас держат как будто. Стайлз подёргал за ручку дверцы, но она оказалась заблокирована. Он обернулся на Питера. — Это не я, — скептично ответил он, дёрнув головой в сторону существ. — Надо срочно… Стайлз не договорил, когда одно из чудовищ отделилось от общей массы и направилось к ним, огибая машину со стороны пассажирского сидения. — Нет, нет-нет-нет, — зачастил Стайлз, задёргавшись, как в припадке. — Я не могу… Только не сейчас, я не готов, нет, пожалуйста, я ещё не готов, дайте мне время! Вы говорили, он сам меня найдёт. Питер в ужасе смотрел на паникующего парня, метавшегося по салону и разговаривавшего с кем-то, кого он не видел. — Стайлз? — неуверенно позвал он и встретился с абсолютно обезумевшим взглядом парня. — Питер? Помоги мне. Пожалуйста… — просипел он последнюю просьбу. Не успел тот хоть как-то отреагировать, как стекло со стороны пассажирского сидения разлетелось от удара извне, и чудовищно длинная чёрная лапа с когтистыми пальцами вцепилась в шею Стайлза. Голова его запрокинулась назад, открывая беззащитное горло, и парень хрипя схватился за страшную руку в безуспешной попытке отцепить её от себя. Его лицо стремительно темнело от приливающей крови. Стайлз задыхался и молил глазами о помощи. Питер разозлился от собственного бессилия. Зарычав, он вновь попытался сорваться с места, ткнув наугад по просунутой в салон руке. И в этот раз сработало — с визгом старая развалина резво рванула назад. Питер держался за вцепившуюся в Стайлза руку, и когда машина дёрнулась назад, рука исчезла. Стайлз громко вдохнул воздуха, держась за шею, кашляя и постепенно светлея. Отвлёкшись на него, Питер уже хотел развернуть машину на ходу, но Стайлз прохрипел: — Питер! Осторожно! Машина оказалась окружена со всех сторон. Их откинуло назад, когда они наехали на невидимую преграду. Все стёкла разом лопнули, и Питер рванул Стайлза за шкирку к себе, прикрывая его своим телом от летевших во все стороны осколков. — Стайлз, что мне сделать?! — заорал он ему в ухо, перекрывая металлический скрежет, с которым твари начали приближаться. Парень сжался, закрыв уши руками и дрожа всем телом. Выдохнув, Питер прикрыл на мгновение глаза, ожидая, что в любую секунду его разорвут на части страшные когти. А потом почувствовал невероятный прилив сил, какого не было уже так давно, что он и забыл, как это бывает. Дыхание клокотало в его груди, поднимаясь из самых глубин, сердце забилось в разы быстрее, разгоняя кровь и ускоряя трансформацию. Питер привстал, чувствуя, как расправляются плечи, как в секунды перестроилась его мускулатура. И вот уже в салоне не хватает места для нового монстра, отпихнувшего дрожавшего Стайлза на сидение. Мощными когтями разорвав металлическую обшивку, Питер пробил прогнившую крышу и распахнул пасть, издавая оглушающий рёв. И последнее, что увидел Стайлз, как словно ударной волной чёрных Прислужников отнесло назад, и они растворились в воздухе. Голоса в голове заткнулись. Стайлз вымученно выдохнул и потерял сознание. Очнулся он далеко не самым приятным образом. Кто-то сидел на нём сверху и хлестал по щекам. Стайлз открыл глаза и прищурился. Сквозь брешь в потолке машины, где он всё ещё находился, пробивался яркий солнечный свет. А над ним возвышался Питер в прежнем своём обличии. Стайлз успел заметить, как за секунду беспокойство в его глазах сменилось привычным ехидством. — Ну слава Богу, живой. Доброе утро, солнышко. Поморщившись, Стайлз попытался встать. Всё тело затекло и онемело, в спину упирался ручник. Питер, гад, не мог его уложить поудобнее? — Долго я был в отключке? — прохрипел он. Горло пиздецки болело. — А ты был в отключке? — будто бы искренне удивился Питер, перелезая на заднее сидение, где проводил всё время, пока парень спал. Стайлз замер, глядя на устало откинувшегося на спинку кресла и закрывшего глаза мужчину. — Прости, просто ты постоянно разговаривал, открывал иногда глаза. Было жутко. Но ты не просыпался. И да, долго. Уже почти полдень. Всё утро тут с тобой сижу. Ты, знаешь ли, очень тяжёлый, так и не скажешь. — Почему не бросил меня тогда здесь? Не дожидаясь ответа, Стайлз закашлялся и привстал на локтях, кряхтя, как старый дед, чувствуя, как кровь хлынула сразу ко всем конечностям. Ох как сейчас будет больно! Он пропустил ворчание Питера мимо ушей, он потом подумает над его мотивами, почему не смог сдвинуть Стайлза с места, или почему просто не съебался подальше. Питер всё равно не ответит. А выслушивать язвительные насмешки не хотелось. — Н-да, не таким я представлял свой день рождения, — когда мучительный зуд по всему телу прошёл, Стайлз сел ровно на водительском сидении, прикрыв глаза, так же как и Питер сзади него. — Прости, мой подарок тебе я в магазине забыл, — услышал он ехидный голос сзади. — Засунь его себе знаешь куда? — Вот сам и займёшься этим. Что это были за твари, лучше скажи мне. Стайлз открыл глаза и уставился перед собой, глядя в никуда. Одна мысль настойчиво билась в воспалённом мозгу. — Как тебе удалось прогнать их? — задал Стайлз встречный вопрос. Насмешливое хмыкание с заднего сидения доказало ему, что адекватного ответа не последует. — Знаешь, — продолжил Стайлз, — я вообще удивлён, что ты их видел. Их никто не видит, кроме меня. — Что ж, малыш, могу поздравить тебя, ты не такой уж и особенный. Стайлз не ответил. Он думал. Прислужники и голоса в голове появлялись тогда, когда нужно было выполнять приказ, и это действовало сигналом для него. Но кого нужно было убить в этот раз, если рядом никого не было? Никого, кроме… Стайлз бросил взгляд в лобовое зеркало на мужчину на заднем сидении. Питер открыл глаза и встретился с ним нечитаемым взглядом. Стайлз не отводил свой, и в конце концов Питер сдался первый. Вздохнув, он перелез обратно на переднее пассажирское сидение, ворча при этом: — С каким удовольствием побегал бы сейчас, поразмял мышцы. Но разве бросишь тут тебя одного? Стайлз не сводил с него напряжённого взгляда. — Что с тобой случилось в Айкене? Питера даже перекосило от внезапного вопроса, настолько он не ожидал его. Взгляд Стайлза был настолько тяжёлым и холодным, что его передёрнуло. А потом слова сами полились непрерывным потоком. — Ко мне приходила Лидия и сказала, что я должен вспомнить что-то, иначе Стайлз умрёт. Но я не понимаю, о чём она говорила. Что я должен вспомнить? Может, дашь подсказку? Стайлз равнодушно пожал плечом, не отводя глаз, пришпиливая Питера к спинке сидения, как бабочку булавкой. — И как ты меня нашёл? — Понятия не имею. Просто в один момент я сидел в палате, а потом вдруг уже еду в машине с чётким планом в голове, куда и к кому. И вот я здесь. Питер охуевал от своей откровенности и ни доли сарказма в тоне голоса. Он и не знал, что умеет так разговаривать. Как после инъекции сыворотки правды. Ясности только его рассказ не вносил, а добавлял новых вопросов. — И знаешь, — продолжил Питер, не в силах остановиться и прекратить смотреть в эти прекрасные, но пустые глаза парня, — было дико увидеть тебя таким. Что с тобой случилось, Стайлз? Стайлз снова пожал плечом, дёрнув уголком губ, и отвёл взгляд. Питера сразу как отпустило, он физически почувствовал, как стальная игла вышла из груди, державшая его до этого на приколе. — Как обычно, — ответил Стилински, разглядывая местность, — какая-то неведомая ебанина. Я уже привык. — Всё шутишь? — усмехнулся Хэйл, радуясь вернувшейся возможности подъёбывать. — Опять пытался всех спасти? — Угу, только перестарался немного, — задумчиво произнёс тот, словно сам себе. Стайлз смотрел на пустынные окрестности, радостно освещаемые полуденным солнцем. Он чувствовал, что находится уже совсем близко к цели. Но понятия не имел, что делать дальше. Мысли одолевали совсем мрачные. Стайлза затрясло, словно его тоже начало отпускать. Пальцы мелко задрожали, и он вцепился ими в руль, но это не ускользнуло от внимательно взгляда Питера. — Стайлз? Успокойся, дыши, они же не скоро вернутся, да? Часто они навещают тебя? Ладно, нам обоим надо успокоиться и отдохнуть в нормальном месте, а не в этом гробу. Ты голоден? — Как волк*. — Очень смешно. На машине с пробитой крышей, выбитыми стёклами и сорванными колодками далеко не уедешь, идти пешком сил не было, а Питер наотрез отказался перекидываться и тащить Стайлза на себе. Им повезло, что лузер, у которого они угнали машину, припас бутербродов в бардачке, а в багажнике было несколько бутылок с водой. То, что нужно. Стайлз накинулся на еду, будто не ел несколько недель, бездумно запихивая в рот невкусный хлеб с протухшими на жаре кусками мяса. Его чуть не вырвало, и Питер скептично отобрал у него прямо из руки половину бутера. — Ешь помедленнее и жуй, господи, ты как ребёнок, честное слово. Когда ты ел последний раз? — Отъебись, — было ему ответом, а из рук безжалостно выдернули остатки еды, которую целиком пихали, не кусая. Стайлз давился, но ел, неряшливо запивая водой. Желудок почти сразу отозвался болью. Он ещё припомнит хозяину то, что так давно не кормил его нормально. Стайлзу было плевать. Впрочем, после съеденного бутера стало легче, больше не хотелось. Зато теперь хотелось курить. Сигареты нашлись в куртке, сиротливо валявшейся по ногами Питера. Кожаная куртка, почти как у Дерека, только не такая хардкорная. Стайлза кольнуло под рёбрами при воспоминании о любимом волке. Но он представил, что сигарета, которую он поджигал сейчас, это его прежняя жизнь. Затянувшись до самого дна лёгких, Стайлз выдохнул свои воспоминания из головы. Прочь из него. Нахуй всё. — Что тебе снилось, когда я разбудил тебя? До этого. — Не помню, в основном, это не сны, я как будто где-то на грани сна и реальности. — Ты разговаривал странными голосами, я даже разобрать не мог, что именно. Стайлз не ответил. Они оба сидели, прислонившись спинами к дверцам, каждый со своей стороны, выкуривая сигарету за сигаретой. Стайлз поставил одну ногу на сидение, положив на неё вытянутую руку с сигаретой. Взгляд его блуждал между местностью в окне за спиной Питера и самим Питером. — Но сегодня утром ты чётко назвал одно имя. Стайлз напрягся. Он не хотел выслушивать сейчас от Питера о Дереке. — Эллисон, — произнёс тот, не сводя со Стайлза внимательного взгляда. Стайлз выдохнул. Горько усмехнулся. Эта тема была не менее больной по сравнению с Дереком. — Да, она часто снится мне, — ответил Стайлз, поднося ладонь с сигаретой к губам под взглядом Хэйла. Горячий пергамент обжёг тонкую кожу. Он не заметил, как сигарета дотлела до самого фильтра. Питер отдал ему свою и прикурил себе новую. Стайлз кивнул в знак благодарности и с наслаждением затянулся. — В том, что произошло, нет твоей вины, Стайлз. Парень усмехнулся, глядя на мужчину сквозь белёсые клубы дыма, которым заволокло весь салон. — Все пытаются убедить меня в этом. — Впрочем, — пожал Питер плечом, не отводя ответного взгляда, — если ты сам хочешь чувствовать себя виноватым, никто не вправе убеждать тебя в обратном. Ты можешь прожить всю жизнь, жалея себя. А можешь всё изменить. — Я ничего не могу изменить, Питер. Я — монстр, я людей убиваю. — Ты не монстр, пока ты осознаёшь то, что ты делаешь. Что убиваешь людей и мучаешься из-за этого. Вот я монстр, мне вообще насрать. А ты можешь меняться. Так кто ты сейчас, Стайлз? Они надолго замолчали, глядя друг другу в глаза. Два монстра, один из которых выбрал свой путь сам, а второй стал таким, чтобы спасти других. — Как ты контролируешь это? — первым нарушил молчание Питер. — Свои… превращения. В мотеле ты был другим. Опасным что ли. — Не знаю, — дёрнул плечом Стайлз, — я слышу голоса. Они всегда в моей голове. Я знаю, что демон внутри меня. Но иногда у меня получается заглушить голоса, и я вроде как становлюсь самим собой. Но потом появляются Прислужники, эти, в масках. И я убиваю, жестоко убиваю и при этом прекрасно осознаю это. Я помню всё, Питер. Каждую деталь. Лица всех, кого я убивал. — А для чего ты убиваешь? — Ищу кое-кого. Питеру стало не по себе от того, каким снова стал взгляд Стайлза, уставившегося словно в самую суть мужчины. Его глаза лихорадочно блестели. Зрачок стал просто огромным, перекрывая радужку, янтарным цветом которой Питер залюбовался сегодня утром, когда разбудил парня. Тогда его взгляд был потерянным и испуганным. Теперь же он был абсолютно другим. Жестоким. Бессердечным. Бессердечным? Питер ухватился за это слово, прокручивая его в голове. Что-то было не так в парне, и это ощущение не покидало его с тех пор, как он увидел его в номере мотеля. Мысль ускользала, не давая за неё ухватиться. — Ты кричал этим Прислужникам, что он сам тебя найдёт, просил дать тебе время. Кого ты ищешь? — Тех, кто задолжал Ему. — Так ты долги что ли выбиваешь? — засмеялся Питер. — Вроде того. Только вместо денег Ему нужны души. — Кому "ему"? — Я же тебе говорил, — устало проговорил Стайлз. — А ты мне не поверил. — Так ты серьёзно? — дёрнул бровью Питер. — Ангел Люцифера? Стайлз снова замолчал, уставившись куда-то за его плечо. А взгляд Питера наткнулся на расплывающееся чёрное пятно на груди Стайлза. Он нахмурился. На кровь это похоже не было, Питер почувствовал бы. Он потянулся к парню, напрягшемуся и настороженно наблюдавшему теперь за каждым его движением. — Не бойся меня, детка. Стайлз оскалился, как дикий зверёныш, на это обращение, но позволил Питеру оттянуть воротник его футболки, оголяя выпирающие ровные ключицы. Прекрасное зрелище, и Питер бы оценил это в другое время, если бы не открытая рана, сочившаяся чёрной кровью посреди грудины. Выглядела она так, словно её постоянно ковыряли и не давали затянуться, судя по воспалённым краям и грануляциям** в уголках разреза. И всё бы ничего, но чёрная кровь… — Господи, Стайлз, что это?! Стайлз оттолкнул его руку, подтягивая вырез футболки выше, чтобы прикрыться, и развернулся на сидении, убирая ногу вниз и откидываясь на спинку кресла. — Средство связи. Мной недовольны. И я ещё поплачусь за то, что произошло ночью. Питер прислушался и внезапно понял то, что беспокоило его всё это время. Он не слышал сердца Стайлза. Не слышал его ни разу с момента, как встретил парня. Это было за пределами его понимания. Нечто очень тёмное. — Так, мне надо выпить, — мрачно процедил он. — Срочно. Очередь Стайлза была скептично дёрнуть бровью. На что Питер ответил, выбираясь из прокуренного салона: — Ради этого готов пройти хоть до самого Асгарда. Стайлз вдруг захохотал, за секунду превращаясь снова в 19-летнего подростка, единственной проблемой которого было то, что он пропускает школу и подготовительные курсы перед поступлением в колледж, а не вот это вот всё. Он схватил потрёпанную куртку, проверил её карманы, все ли нужные вещи у него с собой, и вылез вслед за Питером, уже бодро шагавшим по пустынной дороге. — Подожди меня! Эй, Питер! — Стайлз поскакал за ним, прихрамывая и посмеиваясь. — Ты, правда, смотрел "Тор"? Да ладно, Питер, серьёзно?! — Отъебись, Стайлз, конечно же, нет. Я похож на дегенерата? Я всего лишь хорошо знаком со скандинавской мифологией. — Да не пизди! — ржал Стилински, обгоняя его и заглядывая в непроницаемое лицо, идя спиной вперёд. — Тихо, я слышу двигатель, — Питер отвернулся от него и вгляделся во что-то на горизонте, чего Стайлз ещё сам не видел. — Поймаем попутку, а то я не готов выслушивать твой пиздёж. — Чувак, я тебя и в Асгарде достану, поверь! — Не сомневаюсь. А теперь притворись полоумным, у тебя хорошо получится, а то придётся убивать всех добрых людей, кому не посчастливится подвезти нас. Им повезло, что они встретили на дороге пожилую парочку, решившую, что Питер — отец Стайлза. Хэйл всю дорогу просидел молча, огрызаясь на веселившегося Стилински, без остановки повторявшего "Пап, а пап? Пап, а можно..? Ну па-а-ап!". — Простите его, он у меня немножко даун, — крикнул Питер семейной паре впереди. — Я тебя убью, — еле слышно процедил он сквозь зубы, забиваясь в самый угол заднего сидения, подальше от неугомонного подростка, в котором откуда-то взялись силы. От одного-то бутерброда. — Скажи "нет" насилию в семье, — подмигнул ему Стайлз и уже громче для зрителей этого балагана: — И я не даун, у меня СДВГ, это разные вещи! — Вы что-то сказали, молодой человек? — прокричала глуховатая старушка рядом со своим пожилым мужем за рулём. — Нет-нет, миссис Хадсон, — проорал Стилински. — Вам послышалось, это ветер, наверно! — Её зовут не миссис Хадсон, придурок, — проворчал Питер, закрыв глаза. Он решил, что если притворится спящим (а лучше мёртвым), Стилински отстанет от него. — Я знаю, но так ведь прикольнее. — О Боги, дайте мне терпения. К вечеру они добрались до ближайшего неприметного городка, где "миссис и мистер Хадсон" остановились у маленького мотеля, больше похожего на большой воздушный торт. Розовый такой, с белыми занавесочками на окнах и клумбами. Питер скривился, словно от зубной боли. Стайлз при виде этого сказал, что не вынесет больше ни минуты в поисках другой ночлежки, и они остаются тут. Оба долго и громко прощались с милой парой, пока Питер не оскалился самой жуткой своей улыбкой: — Нам пора, вы нас извините, сынуле ещё уроки учить, правда? — Да, папочка, хорошо, папочка, — Стайлз сверкнул широкой улыбкой и ямочками, и так посмотрел на Питера, что тому даже жарко стало. Это что сейчас было? Когда "универсал" скрылся за поворотом, они направились на ресепшен. — Ты специально издеваешься надо мной? — сказал Питер в спину шагавшего перед ним Стайлза. — Скучно тебе? — Ну а что такого? — пожал тот плечом, оборачиваясь к Хэйлу на ходу. — Мне себе в башку выстрелить в упор охота, хотя мне и так одна дорога в ад, так дай хоть повеселиться перед смертью. Ладно, папочка? Не злись. Он подмигнул и отвернулся, переключая внимание на ещё одну милую старушку за стойкой (прям геронто-таун какой-то), а Питер замер, глядя в его спину между лопаток. Этот Стайлз изводил его своими метаморфозами. То он испуганный подросток с блестящими глазами, как у оленя, то мрачный псих с глазами сумасшедшего маньяка, то демон-искуситель, то неугомонный шиложопный Стилински, каким Питер его узнал когда-то. Впрочем, каким бы раздражающим он ни был тогда, ещё в Бикон-Хиллсе, когда Питер предлагал ему укус, он уже тогда знал, какой у Стайлза стальной стержень внутри. Этот ни за что не сломается. Поржавеет только если слегка. В маленьком мотеле, оказавшимся и не мотелем вовсе, а частным домом, где сдавали комнаты проезжим, было тихо и уютно. Пожилая миссис Уотсон, как сразу окрестил её Стайлз, на ресепшене долго сетовала на то, что у них давно никого не было, и они с мужем и детьми перестроили второй этаж, и как ей жаль, что осталась только одна комната с одной кроватью. — Я сплю в кровати, — вышел Питер вперёд, забирая ключи у растерявшейся хозяйки. — Сынуле всю ночь уроки учить, едет поступать, ему некогда спать, да, сын? — О да, папочка, я не буду спать, у меня такая ночь впереди, м-м-м! Питер сладко улыбнулся недоумевающей миссис Уотсон и подтолкнул хихикавшего Стайлза к лестнице. Пожилая женщина слеповато щурилась, глядя им в спины, и думая над тем, по каким учебникам собирается учить уроки подросток, если у них даже рюкзака с собой не было. — Господи, как же я устал! Питер повалился лицом в кровать поверх покрывала, естественно, розового цвета, как и почти всё в этой комнате. Он её уже ненавидел и хотел поскорее уснуть, чтобы не видеть всего этого. Стайлз же заглянул в ванную, оценив её небольшие размеры и решив позже принять ванну. — Я надеюсь, нас покормят ужином, — неразборчиво бубнил Хэйл в подушку. — И если у них есть коньяк, я обещаю не перерезать всю их семью. — Пойду узнаю, — сняв куртку, пропахшую потом и пылью, Стайлз сначала умылся, стараясь избегать смотреться в зеркало над раковиной. Он и так знал, что выглядит ужасно. Впрочем, люди пока в страхе не разбегались — и ладно. А ещё, помимо еды, неплохо было бы раздобыть чистой одежды. На фотографиях за стойкой ресепшена Стайлз заметил миссис Уотсон среди множества родственников, среди которых были и подростки. Вдруг у неё найдётся шмот его размера? Придумывая на ходу легенду о том, как их ограбили по дороге, Стайлз спустился вниз. Хорошо, что деньги у него ещё остались. Впрочем, добрая хозяйка не взяла с него ни доллара, окатив такой заботой, что тот чуть не разревелся. Она засуетилась, когда он нашёл её на кухне, бросила мыть гору посуды в мойке и нагрузила его тарелками и контейнерами с домашней, ещё горячей едой. Сказала идти в комнату, а она принесёт одежду своего внука, они со Стайлзом похожи телосложением ("такой же худенький, как тростиночка, как и ты, милый, совсем вы, молодёжь, не бережёте себя"). Питер даже встал с кровати на все эти волшебные запахи и помог Стайлзу разложить все вкусности на столе. А когда женщина вернулась с охапкой джинсов и футболок, с бутылочкой чего-то крепкого сверху этой горы, Хэйл был готов её расцеловать. — Отдыхайте, милые. И уступите сыну кровать, мистер, он у вас скоро в скелет превратится, довели ребёнка, — строго сказала на прощание миссис Уотсон, зыркнув на Питера так, что тот подавился курицей. Прокашлявшись, промычал что-то неразборчивое в ответ и, когда за женщиной закрылась дверь, хотел дать подзатыльник едва сдерживавшему ржач Стайлзу, но тот увернулся, догрызая уже второе крылышко. — Боже, как же вкусно! — А с односолодовым виски ещё вкуснее, — подытожил Питер, смакуя напиток из детской чашки в горошек, что смотрелось очень нелепо. Питер и горошек. — Точно не будешь? Стайлз помотал головой, запивая еду апельсиновым соком. Он даже не подозревал, насколько был голодным. — Ну и правильно, — хмыкнул Питер, — до такого божественного напитка ещё дорасти надо. — Я всё, сейчас лопну. — Угу, я тоже. Они пересели на подоконник, распахнув настежь створки окна, открывавшегося наружу, и закурили. На какое-то время, благодаря наполненным вкусной едой желудкам и уютной, хоть и тошнотворно-розовой окружающей обстановке, появилось ощущение, что всё хорошо на самом деле. Что Стайлз и Питер просто путешествуют. И нет никаких демонов, ведьм и ангелов Люцифера. — Скучаешь по дому? По друзьям? Отцу? Дереку? — Нет у меня больше ни дома, ни друзей, ни семьи. — Стайлз специально не упомянул Дерека, и без его имени уже слёзы подступали к горлу, а реветь при Питере не хотелось. Он проглотил слёзы вместе с дымом и выдохнул уже спокойнее. — Мне не вернуться, даже если бы я этого хотел. В лучшем случае, я останусь в вечном служении, в худшем — мне прямая дорога на электрический стул за убийства. — Мда, перспектива так себе у тебя. — Другой нет, — пожал тот плечом. — И ты не хочешь с ними связаться? Узнать, как они? — Я и так знаю, как они, как им плохо, что они ищут меня. Но лучше так. Со временем они забудут. Как папа смирился со смертью мамы. Дерек — с гибелью семьи. Скотт — со смертью Эллисон. Все смирятся. Им придётся это сделать. — Душераздирающе, — протянул Питер, запивая сигаретный дым виски. Он смотрел на парня, так резко контрастировавшего своей бледностью с темнотой за окном, что казался почти прозрачным. Нереальным. Неживым. — Чем занимаются те штуки с клювами? Прислужники. Для чего они нужны? — Не знаю даже, — нахмурился Стайлз. — Не могу сказать точно, не задумывался об этом. Они контролируют меня. Наводят на людей. — Больше похоже на то, что они хотели тебя убить. — Просто… — Стайлз сглотнул горькую слюну, вспомнив ужас, который испытывал каждый раз при их появлении, если не считать тех моментов, когда Стайлз не был собой. — У меня мало времени. Я должен отдать Ему всех. — А если не успеешь, то что будет? Он заберёт тебя? — Я и так уже Его, — криво усмехнулся Стайлз, вновь красиво затягиваясь. Питер залип на его втянутые щёки и острые, как бритвы, скулы. — Тогда что? — спросил он, когда Стайлз выдохнул в окно. — Убьёт тебя? — Я уже мёртв, — усмехнулся тот. — Блять, Стайлз, ты можешь нормально ответить? — начал психовать Питер. — Почему я не слышу, как стучит твоё сердце? Ты не можешь быть мёртвым, я не верю в зомби. И какого хрена у тебя кровь чёрная? Стайлз хрипло рассмеялся, но не ответил, так и не глядя на Питера. — Что значит, ты мёртв? — не успокаивался тот, пытаясь добиться хоть каких-то ответов. — Ты не боишься смерти? — А зачем её бояться? Я жизни боюсь, она страшнее. Питер передёрнул плечами. — Да, Стайлз, а ты изменился с тех пор. — А ты что, боишься? — наконец, обратил на Питера свой взгляд Стайлз. — Мальчик мой, — надел тот привычную ехидную маску, — я столько раз умирал, что мне уже ничего не страшно. — Не пизди, — рассмеялся Стилински. — Ну ладно, несколько раз мне было страшно, признаюсь, — с улыбкой ответил Хэйл, — но умирать с каждым разом всё страшнее и страшнее, к этому не привыкнуть, не подготовиться. — Не понимаю, как можно подготовиться к смерти, — задумчиво произнёс Стайлз, отводя взгляд и словно бы снова уходя в свои мысли. — Даже смертельно больные хотят за минуту до смерти отсрочить её приход, выторговать себе ещё минутку. — А почему именно ты? Стайлз вспомнил, что Питер же не в курсе ни о проклятии Дерека, ни о легенде о Сайласе, ни о Чистилище, вообще ни о чём. Он кратко рассказал ему всю историю, о том, как древний ковен ведьм искал Стайлза и заманил в ловушку Дерека. А Стайлз пожертвовал собой, попавшись в ловушку ведьм сам. — Они сказали, что во мне остался тёмный след. Что их хозяину нужен такой, как Ногицунэ, который убивает ради удовольствия. Вспомни всех злодеев из комиксов. Ой, только не делай такую рожу, я знаю, ты смотрел "Тора". У всех своя история, свои мотивы для убийств. Ногицунэ же просто питается болью, хаосом. Вот меня и выбрали. Не особо объяснив, правда, суть моей миссии. Я просто кого-то ищу, Прислужники дают мне знак, я убиваю. Но это всё не те, кто нужен Ему. Есть кто-то важнее других. Мне сказали, что он сам меня найдёт. Стайлз покосился на Питера, раздумывавшего над его словами. А потом появился ты, чуть не сказал он мужчине. — Я уже говорил, что был удивлён, что ты их видишь, — вместо этого сказал он. — До этого никто из тех, кого я убивал, их не замечали. Питер поднял на него непонимающий взгляд. — Но спасибо тебе, — прежде чем он ответил, добавил Стайлз. — Правда, спасибо, за то, что отпугнул. Хотя это тоже странно. Они всегда… —  Больно? Вот чего Стайлз совсем не ожидал. Питер наклонился и, протянув руку, легонько коснулся кончиками пальцев левой скулы Стайлза, на которой сам Питер недавно оставил синяк. Прочертил линию до тонкой шеи, где темнели отметины, полученные от Прислужников. Скользнул ниже, оттягивая ворот чистой футболки внука миссис Уотсон, под ключицы, где снова затянулся свежий вертикальный надрез. Но больше не спрашивал об этом. А Стайлз не отталкивал его руку в этот раз и зачарованно смотрел на него, не испытывая желания отстраниться. Он даже не дышал, чувствуя лёгкие касания к своей коже. Они не были неприятными. Наоборот, кажется, боль, его привычный спутник, уходила, хотя Питер не вытягивал её. Стайлз понял вдруг, что после всех их разговоров, даже издевательских и обидных, он проникся к Питеру и по-другому посмотрел на него. Перед ним был человек, полу-волк, бывший альфа, крайне циничный, ужасный во всех смыслах, и возможно, замешанный в ещё более страшных делах, с какими связан и сам Стайлз и его миссия. Да, он монстр, убивший члена своей семьи, и по собственным словам, даже не раскаивающийся в этом. Да, никому и никогда не известны его мотивы и на чьей он стороне. Но сейчас Стайлз видел перед собой настоящего Питера Хэйла. Питера, который запаниковал в машине при виде Прислужников. Питера, который спас Стайлза от них и который волновался за него. Питера, прямо говорившего такие правильные слова о чувстве вины и жизни с ней, о жалости к себе и возможности всё изменить, о монстрах внутри них. Питера, который касался сейчас его шеи, ласково поглаживая пальцами кожу, и под ними теплело. А в голове взрывались атомные электростанции, проводя через его тело миллионы вольт, несоизмеримых с жизнью. — Уже нет, — просипел Стайлз в ответ на его вопрос, не в силах отвести глаз от находившегося слишком близко лица мужчины. Питер убрал руку, не отводя внимательного взгляда. А потом улыбнулся и сел обратно, докуривая сигарету. Он словно забыл о Стайлзе, задумчиво глядя куда-то в ночь. А тот не мог проморгаться, отгоняя наваждение, не в состоянии оторвать глаз от его лица, оглушённый собственными мыслями в голове. И настолько завис, что не заметил, что Питер косо смотрит на него с ухмылочкой. Стайлз быстро отвёл взгляд, но потом подумал, что это может расцениться неверно, и посмотрел снова, уже смелее. Хэйл в открытую нагло ухмылялся, прищуренно глядя сквозь дым. — Ой вот не надо, — скривился Стайлз. Такой, блять, момент испортил, а только начал о нём хорошо думать! — Убери с лица эту грязную ухмылочку. — Грязную? — рассмеялся тот в голос. — Ну Ста-а-айлз. — Ну что? Заткнись, — Стайлз не знал, куда себя деть от неловкости. — Я просто задумался. — Да, конечно, и о чём же? — издевался Питер, туша сигарету о подоконник и выкидывая её за окно. — О том, как я невъебенно красив? — Ага, именно об этом. Хотел сказать тебе спасибо и забыл, за что. — Ты уже говорил, — подмигнул ему Хэйл. — Придумай что-нибудь другое. — Не хочу, я слишком устал. На Стайлза и правда накатила такая слабость, что он готов был уснуть даже на подоконнике, рискуя вывалиться наружу на одну из клумб. — Ладно, — сжалился Питер, забирая из его руки опять забытую дотлевшую сигарету и выкидывая её, — пошли, тебе надо поспать, я посторожу минуты две, пока сам не усну. — Охранник из тебя так себе, — хмыкнул тот, слезая с подоконника. — Я, знаешь ли, мальчик мой, уже не молод, тоже вымотался, пока отбивался от твоих дружков. И мне особого удовольствия не доставило смотреть на тебя, когда эти Прислужники пришли за тобой. Я как «Затащи меня в ад» посмотрел, Стайлз-edition. Стайлз засмеялся, привалившись к стене. Он хохотал, пока не почувствовал, что по щекам текут слёзы, а смех перерос в истерический. Стайлз сполз по стене, усевшись на задницу, всхлипывая и дрожа всем телом. — Стайлз? — тревожно позвал его Питер, наблюдавший за истерикой. — Всё нормально, со мной всё нормально. Спасибо тебе за компанию, за всё. Вообще за всё. Питер сделал вид, что ничего не слышал. — Я в душ, а ты ложись. Только не думай, даю тебе пару часов, и мы поменяемся, и ты будешь спать на кресле. — Мне всё равно, — улыбнулся Стайлз сквозь слёзы вслед уходившему в ванную Питеру. Два одиноких монстра, один почти без души, другой — без сердца. _____________________________________________________ * Если кто помнит, Дерек в прошлой главе ответил так же на вопрос Брэйден, голоден ли он, — "Как волк". Я люблю такие параллели, подчёркивающие глубину отношений пары. ** Грануляции — это одна из фаз процесса заживления ран, то есть говоря простым языком, это новая ткань, образующаяся в ранах, и её можно увидеть в небольших ранках, она такая зернистая желтоватая, ммм обожаю хирургию хдд (такой кайф наблюдать, как рана заживает и затягивается, я не больной, нет)