Узы белого волка

Деревня Ветра. Доминик проснулся в своей кровати. За окном было тёмное небо и белый снег. Хотя омега был счастлив, в душе что-то скреблось и выло, желая увидеть какой-то другой пейзаж. От странных мыслей отвлекает звонкий детский смех, доносящийся с первого этажа. Доминик подскакивает и опрометью несётся по лестнице вниз, замирая только в гостиной, где было светло, пахло свежими тёплыми булочками и на ковре возились с игрушками дети. Короткая пауза, и мальчик с девочкой обнимают омегу. Тут же к опешившему Доминику подходит Винтаж. -Габриэль и Грэйси теперь наши дети, - подтверждает альфа догадки омеги. -Винтаж, я люблю тебя! – Доминик целует его, а затем обнимает детей. Тридцатилетнюю лирую волчицу и пятидесятилетнего рыжего волка. Мика, всё это время сидевший в кресле, улыбнулся. -Доминик, ты, наверное, голоден, весь день ничего не ел, - спрашивает он. -Очень голоден, - признаётся омега, отпуская ребятишек, которые стали жевать булочки, поданные Винтажем. -Тогда, идёмте на кухню, поужинаем. Детки-то уже ели, поэтому так полны энергии, а вот мы с Винтажем, решили подождать, пока ты не проснёшься. - Доминик почувствовал, как по груди разливается любовь к папе, к своему альфе, у этому дому и детям, которые, дожевав булочки, снова стали играть. -А ещё, я надеюсь, ты не будешь больше так бегать. Ты не забыл, что забеременел? – Винтаж аккуратно обнимает омегу за талию. -Забыл, потому что не могу поверить. -Волчонок, ты иногда такой чудной, - альфа целует его и усаживает за стол. Вечерняя трапеза была тихой. Молчание нарушали лишь Габриэль и Грэйси, которые играли во что-то, с визгами носясь по дому. Дети были удивлены, когда Винтаж пришёл в приют и сказал, что у них снова есть родители. Габриэль очень обрадовался, потому что проникся к Доминику любовью ещё у озера, а Грэйси была слишком мала, чтобы понять дикую перемену, она была рада уже тому, что её брат рядом. Вот так и сложилась семья, в которой дети произносили вновь слова отец и папа. Ночь пришла незаметно. Грэйси не захотела спать в кроватке, которую приобрёл Винтаж специально для неё, а Габриэль просто боялся спать один, ему виделись "чудовища". И поэтому новоявленное семейство уместилось на широкой кровати в комнате Доминика. Пустота в душе омеги как-то потихоньку ушла от ощущения тепла маленькой ручонки, овившей шею, и запаха любимого, терпкого, словно глоток кофе. Утро плутало меж домов темнотой, и морозной вьюгой завывало среди скрипучих карнизов и половиц. Солнце не желало подниматься из-за горизонта, вместо него на небо выползли ленивые серые тучки, пороша белым-белым снегом. В домах сохранялась сонная тишина. Лишь изредка где-то кричал младенец, стучал топор и скрипела калитка двора. Минуты тянулись томительно медленно, не давая темноте рассеяться, словно позволяя уставшим альфам и омегам отдохнуть подольше. Но ползти дольше, у времени не хватило сил, солнцу пришлось подняться на небосвод и редкими бесчувственными лучиками пробегать среди пушистых тучек. Винтаж давно проснулся и просто лежал в кровати, изучая родные черты. Невесомо он касался пухлых губ, нежных щёк и мягких ресниц, словно желая убедиться, что перед ним не мираж. Иногда альфе казалось, что омега перестал дышать. Тогда у него самого останавливалось сердце, и он трясущимися руками проверял пульс на тонкой шее, после дыхание вновь становилось слышимым и чувственно ласковым. Винтаж так же изучал черты детей. Щёки рыжего омежки покрывали веснушки от уха до уха. А у маленькой волчицы был волевой профиль, несмотря на несмышлёный возраст. Все трое тихо посапывали и жались к друг другу. Было безумно тепло и спокойно, отчего альфа начинал улыбаться. Тут и Доминик открыл голубые глаза, расфокусировано глядя на альфу. -Доброе утро, Волчонок, - произносит Винтаж, проводя пальцем по миниатюрному носику омеги. -Поразительно доброе, - Доминик улыбается и переводит взгляд на сопящих крошек, обнимающих его и альфу. -Ты как себя чувствуешь? - трогает Винтаж лоб любимого. -Беременным и счастливым, - с улыбкой произносит омега. -Ты всё шутишь. Голодный? - альфа пытается прислушаться к его животу. -Немного, - признаётся Доминик. -Приготовим завтрак вместе? Я думаю, Мика будет не против, - предложил Винтаж. -Хорошая идея. Надо теперь ещё встать, не разбудив детей, - тихонько усмехнулся омега. -Это да. -Винтаж... - шёпотом позвал Доминик. -Что? - так же тихо откликнулся альфа. -Я безумно счастлив и люблю тебя, - он словно боялся спугнуть эти чувства. -Я тоже. - Винтаж мягко поцеловал его губы. Деревня Клыка. Эндрю проснулся ранним утром. Невесомо он поцеловал Луиса в припухшие, после ночи любви губы, небрежно, с улыбкой, пересчитал яркие веснушки на милых щеках и тихо поднялся с постели. Особенный день требовал подготовки, поэтому альфа оделся и направился в домик Марты, где его ждали, сшитые на заказ, шикарные парадные костюмы. Женщина упаковала их в прелестную коробку бежевого оттенка и перевязала широкой атласной лентой цвета персика. Забрав коробку, Эндрю отправился в ювелирную лавку, где работал симпатичный замужний омежка, который создавал шедевры из золота и серебра своими руками. Маленькая коробочка, обитая бархатом отправилась в нагрудный карман альфы. Следующим пунктом назначения стала кондитерская, где ждал великолепный торт. Затем в руках Эндрю появились надувные шары и букет цветов. А пакет с шампанским ему чуть ли не в зубы пришлось брать. Когда альфа вернулся в дом, солнце только поднималось, а Натан и Лилу уже накрывали на стол. Эндрю тоже не отставал, он украшал дом шарами, сделал из лепестков розы тропинку из спальни в кухню, поставил коробку с костюмами под ёлку, которую не так давно принёс сам из леса, и налил в два фужера шампанское. Натан разжёг в гостиной камин, а Лилу украсил торт надписью и свечами. Переодевшись, альфы и омега стали ждать пробуждения виновника торжества, который потчевал на, усыпанной лепестками, кровати. Луис лениво пытался нащупать рядом с собой тело альфы, но понял, что в кровати один. Глаза резко распахиваются, и он подскакивает на кровати, поднимая в воздух облако лепестков. Омега оглядывает комнату и замечает на тумбочке листок окаймлённый позолоченными узорами. Поднявшись с кровати, он читает надпись. "Доброе утро, Солнышко. С днём рождения. В шкафу тебя ждёт твой любимый костюм. Одевайся и отправляйся в путь по тропинке из роз, я буду ждать тебя в конце. Поторопись. Люблю тебя. Твой Эндрю." Луис широко улыбается, а на глаза накатываются слёзы. Смахнув их, он быстро натягивает приготовленную альфой одежду и бежит по лепесткам, которые выводят его из комнаты и заставляют остановиться около журнального столика, на котором стоит небольшая плоская коробочка с запиской сверху. "Луис, дорогой Рыжик, с днём рождения. Надеюсь, тебе понравится этот шарфик. Сейчас его рановато носить, но весной в самый раз. Цвет подбирала под твои глаза. Ещё раз, с днём рождения. Тётушка Марта." В коробочке лежал шёлковый шарфик оранжевого нежного цвета с золотой узорчатой тесьмой по краям. Ткань была нежной и струилась, словно ручеёк. Накинув шарф на шею, омега поспешил продолжить путь. Следующим пунктом был комод, на котором стояло что-то по виду похожее на зеркало, скрытое полотном. Луис нашёл записку. "Это снова я, Эндрю. Доминик не успел написать записку в свете недавних событий, но он нарисовал это для тебя и, я уверен, он желает тебе счастья." Луис сдёрнул полотно, и ему открылся портрет его самого и Эндрю. Лёгкие и где-то даже неуверенные мазки кистью, создали великолепную картину. И когда только Доминик успел её нарисовать, ведь он совсем мало времени провёл в покое. Луис заметил на стене, предусмотрительно вбитый, крючок, и повесил туда картину, вернувшись к увлекательному путешествию по своему, но, будто неизвестному вновь, дому. На тумбочке по дороге встретился букет. "Это от Санджея. Он извиняется за то, что ранил тебя и поздравляет с днём рождения. Написать записку самостоятельно он не захотел, стоит вон, диктует, гад, целую поэму. В общем, с днём рождения, Солнышко, я тебя жду." Снова рывок в путь, на этот раз к ёлке. Там обнаружилась большая коробка с двумя парными костюмами одного фасона, но разных размеров. "Понимаю, ты в недоумении, но всё поймёшь, когда дойдёшь до конца. За этот подарок, кстати, тоже стоит благодарить Марту." Следующая остановка на диване, где, мурлыча, спал белый котёнок с большим розовым бантом на шее и запиской рядом. "Братец, с днём рождения. Я знаю, ты любишь кошек, но всё сомневаешься, стоит ли их заводить. Так вот, стоит. Это турецкая ангора, думаю она тебе понравится. Это девочка, имени пока у неё нет, так что называй, как хочешь. Это наш с Лилу подарок. Хепи бёфдей ту ю!" -Нати, дурачок... - Луис погладил, свернувшегося клубочком, котёнка и пошёл дальше. Тропинка лепестков закончилась у накрытого стола. Рядом с большим тортом была ещё одна записка. "Прости, мы не рассчитали время, чуть чуть задержимся. Присаживайся и кушай, а мы скоро подойдём. Люблю тебя." -Как же так? Эндрю, как всегда не пунктуален... - разочарованно вздохнул рыжик. -А вот и нет, - только омега собирался направиться к стулу, как на его глаза легли большие ладони. -Ты меня напугал. -Прости, не хотел. А сейчас я должен сказать тебе что-то важное. - Эндрю повернул его к себе лицом и опустился на одно колено, у Рыжика перехватило дыхание. Откуда-то полилась торжественная музыка, но никого, кроме пары в комнате так и не было. -Луис Харт, как мой истинный омега и любимый мной волк, ты примешь моё предложение вступить со мной в законный брак, дабы скрепить наши чувства обетом перед Богами? - не менее торжественно и максимально официально спросил альфа, глядя в полные счастья глаза. -Эндрю, ты сошёл с ума! Конечно, да! - на пальце омеги появляется золотое кольцо с парой алмазных камушков, заключённых в узорчатое сердце. -Ура! - откуда ни возьмись появились Натан, Лилу и Марта, взорвав хлопушки с конфетти. -Боже мой, я вас всех люблю. Эндрю, спасибо. Это мой самый лучший день рождения. Правда, всем спасибо... - на глаза вновь накатились слёзы, и уже эту порцию сдержать не удалось. Луис со смехом утирал солёную воду с щёк и продолжал говорить слова любви своему, теперь уже, жениху.