Сага о застенчивой девственности и семи наемниках

Конечно, мы потом помирились. Померились пиписьками и замирились. У нас, может, и не длиньше оказалось, но больше поштучно — это точно. Чужой эльф, с непроизносимо длинным именем, осторожно потирал распухшее оттопыренное ухо. Наши ушастики, как я понял, находились с кланом Опухшего Уха в состоянии кровожадного перемирия. И поэтому тут же принялись против него дружить. Тролль, потирая отбитый зад и шатая языком чудом не выбитый клык, братался с орком, оборотнем и большим жбаном пива. Гномы в количестве трех бородатых штук по неистребимой привычке задирали нашего вампира, пытаясь его споить. Любитель бегать по потолкам оказался чуть старше нашего магика, тоже в мантии и тоже невероятно вреднючий. — Хотелось бы увидеть вожака вашей буйной ватаги, — негромко выдал Себорг, не глядя ни на кого. Установившаяся вслед за этим тишина нарушалась только стуком монеток, передвигаемых по стойке не верящим своему счастью хозяином. Эх, дракон оказался справедливым. Поломанное возместили, как и помятое, и сожрано-выпитое. А ещё он оказался скупым как, и всё его племя. Под лозунгом «Лично я ничего не сломал!», выложился только за пучок зелени и курочку. Остальное под его суровым взором выложили из карманов мы. — Мы ожидаем его прибытия с минуты на минуту, — изящно склонил голову эльф. Изящно плохо получалось. Ухо явно перевешивало. — Третий день сидят, — сдал их хозяин, бережно смахивая деньги куда-то под стойку. — Вот и бузят от безделья. — И ничего за эти три дня странного в округе не было? — ненавязчиво продолжил допрос дракон. — Было! — запальчиво выкрикнул чужой магик. Тролль и эльф тут же шикнули на него. — Я предложил пойти и разобраться! — А мы поддержали! — Один из гномов продолжал бороться со встопорщенной во все стороны бородой. — Без приказа командира мы не можем проявлять самоуправство! — уперся эльф. О, да! У этих без приказа командира в кустики не сбегать. — Население на что-то жалуется? — Нет, — пожал плечами тролль. — Да! — встрял в разговор хозяин, благоразумно стоя поодаль. — Вот на них и жаловались! Вчерась господа гноме напоили единственного в округе кузнеца, заспорили о тонкостях ковки и в драке сломали ему руку. А в первый же день господин ельф уманил на сеновал дочку пасечника и сынка мельника. — Каков! И как ему не ай-яй-яй?! — покачал головой Тень, не сводя масленых глаз с разноухого господина. — Это кто кого ещё «уманил»! — возмутился оговоренный. — Да я, к вашему сведению еле отбился! И был страшно рад приходу отцов! Сговор это был, не иначе! Наши эльфы переглянулись с опаской в глазах. — По одному не ходить! — уголком рта прошипел нам Себорг. Да я теперь не меньше, чем втроем, взявшись за руки, по нужде не пойду! Вот опасность, так опасность! Квакнуть не успеешь, как у алтаря повязанный окажешься. И сбудется мамулина мечта. — А нежить какая беспокоит? Упыри, беспокойники? Может, топляки? — вспомнил о своих обязанностях Марик, до этого момента не выходящий из образа сурового боевого мага. В смысле, поджал губы до состояния полного пропадания рта с лица и пытался многоопытно сверкать глазами. — Нет у нас ничего, — мрачно сдвинул развесистые брови хозяин. — Только вы тут путаетесь. — Вот и славно! — хлопнул узкой изящной ладонью по столу Себорг. — Тогда нам комнату. Одну на мою команду. *** — Никому не спать! Особенно это мага касается! — дракон засел в кресле, закинув длинные ноги на подлокотник и закрыв глаза. — Всем бдить! При малейшей опасности — выдвигаемся! — А недокоманда в соседней комнате? — поинтересовался мажонок, забираясь на лежанку у окна с ногами и сворачиваясь клубком. Ответ на вопрос пришел тут же. В дверь тихонько поскреблись. — Заходите, сеновальные соблазнители, — хмыкнул Мур, открывая дверь, оставаясь под её прикрытием и держа в левой руке длинный нож обратным хватом. — Мне теперь от этого во век не отмыться, — буркнул Оттопыренное Ухо, втягиваясь в нашу комнату боком. Ухо, кстати, выглядело лучше. — Девка была страшна как смертный грех. А озабоченный мельник, у которого мука сыпалась даже из подштанников, уговаривал сообразить на троих и демонстрировал волосатую грудь. — Бедненький! — цокнул языком вампир. — Иди ко мне, я разделю твоё негодование. — Я знаю, что прячут местные и о чем молчат, — прошипел кто-то из гномов. — Как?! — вырвалось у нас. — Лучшие методы гномьей разведки! — хвастливо огладил бороду гном. — Кузнец спьяну проболтался! — выдал с потрохами их маг. — Чего? Какая прям тайна! И нечего мне рожи корчить. Не к вам сегодня староста клинья подбивал и на ночную рыбалку звал. А что б я чего такого не возомнил скоромного, сказал, что и сын его с нами пойдет. Еле отбился. Сказал — в эту ночь не могу. А вот на завтра сговорились. Ерундовая история, право слово. По большой и страшной любви утопилась старостина дочка. Храма в селении нет, только часовенка. Службы по Единбогу справляют по великим праздникам приезжие храмовники. Которым о самоубийце, конечно же, ни гу-гу. А служителям что? Получили оплату и подарки, да и уехали. Не будут же они по головам население пересчитывать. А остальное мы узнали под покровом ночи, пока тащили старосту за волосатые гунди к злополучной реке. Этот сын старого домового и болотной водяницы, иначе и не скажешь, рассказал такое, что Марик тут же предложил его за гунди на ближайшем дереве и подвесить. Дабы неповадно было всяким! — У-у-у, — выл староста так, что оборотень шел сбоку и завидовал. — Доченька моя любимая, сучка шелопу-у-у… кха, краса жизни моей! А всё купчик заезжий! Мошной звенел, такие сласти неземные сулил! А сам обрюхатил и сбёг! А у меня ещё три на выданье, позор-то какой! В омут головой, ой, горюшко! — мужик бежал босиком ходко, придерживая спадающие штаны и ойкая на камушках. Вытащили мы его тихонько через окно, в чем был. Даже домашних не разбудили. Ну, как в смысле — мы?! Тень поработал с темным. — Тело-то мы так и не нашли, вот всё и затишили. Нету и нету. И чужим знать не след. А через три седмицы она сама пришла. Села под окно и давай плакать. Страшно как! Мол, не любите вы меня, батюшка с матушкой! Я ж, поди, дочка ваша. Вот стервь, всё вспомнила. И ленты, что не купили. И гребешок костяной, что молодшей отдали. Не любите, говорит. Ну и лан! Мне в сыри одиноко. Всех к себе перетаскаю! Вот и сговорились. Так и таскаю, как проклятый, то курочку на берег. То козу. — А то и человечка какого, — хмыкнул Себорг, вышагивающий сбоку. Староста не вздрогнул. Не уронил порты. Не упал в дорожную грязь. — А ты что ж, господин хороший, в честь чужого человека родную кровь за косу к омуту ночью поволок бы? — Я бы на кол её посадил! — Ага, посади, попробуй! — буркнул староста, ударился о камень пальцами и заскакал, шипя ругательства. — Я разок по первости вякнул. А она за руку цап и в воду тянет. Во, гля, — он заворотил болтающийся рукав на левой руке и в свете масленого фонаря отчетливо стали видны не сходящие с кожи темные пятна. — Мясца, говорит, хочу, папенька! Вот и пришлось бродягу пришлого…. Эх, да что уж теперь. — А мага зачем манил сегодня? На луну любоваться? Или ещё какие интересы? Мужик насупился и молчал всю оставшуюся дорогу. — Так! Дальше мы не пойдем! — остановился дракон в прибрежных кустах. — Мне её, что, за руку к тебе привести? Один не пойду! Хоть режь! — староста упал на колени и рванул на груди рубаху. — Не ори, дурень! — беззлобно ткнув кулаком в зубы, Себорг брезгливо вытер руку о штаны. — Кто пойдет, вот вопрос. Что пообещал? — Молоденького просила. — Вот как? Число кандидатов резко уменьшилось, — все уставились на магов. — Кто пойдет? — Я! — героически шагнул вперед Марик, привычно собирая мантию в горсть на груди. — Вот ещё! — возмутился чужой мажонок. Вот ведь, а он назывался. Только вот к чему мне его имя? — Мы пришли первыми! Это наша нежить. — Да за ради всех богов! — развел руками дракон, довольно улыбаясь. — Сделай счастливое лицо и вперед, на свидание! *** — Рыбка моя, это я! — сиротливым голосом, словно подаяния просил мужик на бережку. В одной руке штаны, во второй локоть мага. — Папенька? — звонкий выдох прокатился по воде, словно волна. — Иди, давай, иди, — подтолкнул заботливый папаша поздний ужин к дрожащей кромке воды. А сам спиной, спиной и в лесок. Мы дышать перестали, только эльфы одновременно наложили беззвучно стрелы и, натянув тетиву, замерли каменными истуканами. — Иди ко мне, миленький, — хихикнули застенчиво и совсем уж без стыдливости показались по пояс из воды. Точнее, плюхнули полными грудями по воде. — Я плавать не умею, — шаркнул ножкой маг, активно пуская слюни. — Не бойся, тут мелко, — рассмеялась дохлая девка, плёская брызгами. — Дай руку, — а я бы в воду не пошел. Даже пятки мочить не стал бы! Рядом со мной, припав на одно колено, вампир держал в одной руке моток веревки, а вторую отвел в сторону. Храбрый мальчишка присел на корточки, протягивая руку к ползущей в его сторону нежити. И как только их пальцы соприкоснулись, уперся пятками и, откинувшись назад, выдернул белое тело на прибрежный песок. — ДАВА-А-АЙ! Две стрелы пронзили раздутое ниже пояса тело, глубоко вонзаясь в песок, а вот третью тварь умудрилась отбить свободной рукой. Острые зубы клацнули в опасной близости от руки мага, но тот успел откатиться в сторону. В ответ ветвистый разряд сиреневых молний скользнул по лицу утопленницы. Огромной рыбой, завывая, тварюга забилась о твердь. Здоровенный крюк мелькнул в лунном свете перед тем, как вошел в мертвую плоть под ребра. — Ржгащ бахдаш! — выдал вампир, натягивая веревку. — Чего сидишь? Помогай! Надо будет узнать, что это значит. Может, где и вверну в культурном разговоре. — МЯСО-О-О! Мясцо! — завывала нежить под ножами, теряя всякое сходство с старостиной дочкой. Кидалась без страха на охотников, норовя полакомиться на последок. Чужого мага небрежно отпихнули в сторону, хорошо хоть тролль его успел на плечо закинуть. Оттуда он орал ещё минут пять, весь обиженный, что не дали и ему ткнуть что острое в белое девичье тело. — Вот она что человечины требовала, — мыском сапога дракон небрежно ткнул в колыхнувшееся огромное брюхо. — Наследничка откармливала. Хорошо, хоть не вылупился. — Сжечь бы надо, — оборотень уже доставал кисет. — Всем отойти на сто шагов, — Себорг уставился на тело. — Я догоню. *** — Можете похвастать своему блудному командиру, что вам и без него было не скучно, — орк оскалил клыки. — Хотя, у нас вся ночь впереди, — хитро ощерился вампир, крайне дружески обнимая за плечи эльфа с уже нормальным ухом. Вот изменщик! — Можем повеселиться! — Вот сейчас староста добежит до села, теряя штаны, да поднимет мужиков с дрекольем, будет вам веселуха! — пессимистично выдал Мур, попыхивая табачком и окуривая гномов. Которые, кстати, просто просидели все действо в кустах неподалеку от нас. — А пусть сунутся! — Марик, которому так и не дали проявить свои страшные силы, ярился не по детски. — А вот я им покажу, как нечисть в речке нереститься! Очистительное драконово белое пламя хорошо было видно даже за сто шагов. А ещё я узнал, что блеснуть новым словом в культурном обществе не получится.