Два. Пятьдесят семь.

      — Минус пять баллов, Поттер, — холодно отчеканила Гермиона, стоя около выхода из гостиной Гриффиндора. — И, пожалуйста, вернитесь в спальни. Уизли, считай, что я тебя не видела.       Поттер расстроенно выдохнул, с грустью посмотрел на девушку — но та была непреклонна — и нерешительно начал:       — Но, Гермиона, нам очень нужно выйти…       — Ещё чего, — она выгнула бровь. — Вы хотите, чтобы вас застукали профессора и сняли баллы? Мне этого не надо.       Гарри сокрушённо покачал головой: Грейнджер никак не изменилась. Ещё на первом курсе она всячески пресекала попытки нарушить правила — казалось, они подружились, но после нападения василиска… Девушка изменилась.       — Идите. Иначе прокляну, — она улыбнулась — уже искренне, — но через секунд на лице вновь появилось бесстрастное выражение.       Рон, то закрывая, то открывая рот, никак не мог сказать что-нибудь вразумительное. Девушка победно усмехнулась, гордо повернулась и направилась патрулировать школьные коридоры.       Иногда хорошо, когда у тебя есть лишние уши.

***

      Значок старосты факультета приятно грел грудь девушки, и та не торопясь шла по коридорам. Патрулировать — это интересно. И прекрасно; особенно застукав какого-нибудь нарушителя-студента и требуя определённых мер. Огорчало, что снимать баллы с других факультетов нельзя.       Гермиона любила порядок и дисциплину. И, чего уж говорить, даже малая власть ей была по душе; но это приходилось скрывать. Собственно, зазнайкой она перестала быть в глазах других факультетов, но вот своего, родного — нет.       И родного ли?       Грейнджер прищурилась и прислушалась: показалось, будто бы кто-то торопливо убегал. Но, видно, и вправду чудится.       Гриффиндор — хоть и благородный факультет, но достойными личностями обнищал. Упрямые, ленивые и безрассудные, зато любимчики директора. Раньше Гермиона радовалась, что на их факультете учился сам Альбус Дамблдор — знаменитая и представительная фигура. Но эта фигура в положительном свете видела только глупого Поттера. А на директора Грейнджер точила зуб, так как маховик у неё отобрали из-за него. К слову, о Поттере: он, конечно, парень неплохой, но глупый.       Иногда девушка ему завидовала. Но только иногда.       Конечно, с такой славой пойти работать в Министерство, притом на неплохую должность — раз плюнуть. И сейчас купаться в лучах славы, требуя от той многое: книги, интересные труды и материалы, много любопытного. Толпы фанатов — это проблематично, но закрыть глаза возможно.       Грейнджер достала палочку и тихо произнесла:       — Люмос.       Ох, добрый вечер, мисс Браун. С кем, интересно, она целуется?       — Минус пять баллов с Гриффиндора, — раздражённо произнесла девушка. — Отбой уже был, потрудитесь объяснить, что вы тут делаете?       Последнее было сказано с лёгкой, едва слышной насмешкой: интересно, как объяснят? Как ни странно, Лаванда слегка боялась Грейнджер — девушка это заметила на курсе четвёртом. Почему — непонятно.       — Я, мы… — проблеяла блондинка, глупо улыбаясь.       Гермиона закатила глаза.       — А вы, молодой человек? — она пригляделась к его нашивке. — Ох, когтевранец? Славно. Энтони, похоже, придётся позвать.       — Разве всё так серьёзно? Мы уйдем, только никому не говори.       Девушка хмыкнула, покачала головой, прикоснулась палочкой к фальшивому галлеону и продиктовала короткое сообщение. Через несколько минут прибежал Голдштейн, явно уставший и немного недовольный.       — Теперь, мой друг, стоит снять баллы с злостных нарушителей правил, — она прислушалась и напряглась. — Мне показалось, или я услышала звуки проклятий?       Энтони перестал пыхтеть и задумался — несколько минут все молчали. Пока нервная Лаванда не подала голос:       — И сколько мы здесь будем стоять?       Гермиона прищурилась, сложила руки крестом и чётко выговорила:       — Я баллы сняла, поэтому предлагаю тебе, Лаванда, поторопиться в Башню Гриффиндора. И, как мне кажется, твой парень тоже должен пойти, только уже в свою Башню.       И пара, не попрощавшись, пошла в разные стороны.       Девушка нахмурилась; нет, стойте, там явно что-то происходило. Ей показалось, что кто-то сражался. Она выдохнула. Устала? Вроде, нет.       — Ты как-то напряжена, — подал голос Тони. — О, стой, кто-то идёт.       Не зная почему, девушка крепко схватила парня за руку и увлекла за другой угол; она прислушалась. Энтони удивлённо на неё глянул, но не стал вырываться. Шаги были совсем близко.       Мимо них прошла жаба-Амбридж — Гермиона её ненавидела, — так и не заметив старост. Глаза женщины были пусты, абсолютно неприглядными — так показалось Грейнджер.       Или она просто ошиблась. Но, чёрт возьми, аура, магия, взгляд, реакция — всё это намекало на империус.