Ты в меня поверил, вот я и пришёл

Любовь — это светильник, озаряющий Вселенную; без света любви земля превратилась бы в бесплодную пустыню, а человек — в пригоршню пыли. ©Мэри Элизабет Брэддон. Жизнь медленно, но уверенно покидала меня. Та минута, что шла сейчас, длилась целую вечность, и, по-моему, вообще вскоре застыла. Из всего произошедшего я понял лишь одно. Кромешник видимо знал толк в изощрённых убийствах. Он не убил меня сразу же, а мучил, при этом смотря на меня. Я же зажмурился, решив, что не хочу видеть его в последние минуты своей короткой жизни. Так откуда я знал, что он смотрит на меня? Я просто ощущал его взгляд на себе. От него у меня по коже прошёл холодок, перерастающий в дрожь. Моё сознание никак не давало мне понять, почему Бугимен так поступил со мной. За пару секунд в моей голове прокрутилось множество картинок воспоминаний за эти пару дней, за которые я успел познать Кромешника. И всё равно я не мог найти того, чем мог бы разозлить его, вывести из себя и заставить так поступить. Он всё ещё оставался для меня загадкой, и раскрыть её у меня, видимо, больше не получится. Кажется, это всё. Конец. Думая о своём конце, я вдруг ощутил, как моих губ коснулся мужчина. Мои глаза тут же раскрылись, а зрачки от увиденного расширились в двое, нет, в трое раз. Кромешник целовал меня… Целовал меня!? Так, кажется, я схожу с ума. Так как отстраниться я не мог, то я молча наблюдал. Он глядел на меня с долей забавы, похоже, происходящее жутко его веселило. Я не выдержал такого близкого и прямого контакта и потупил взгляд вниз. Его поцелуй был вполне нежен, но одновременно проскальзывала грубость, он постоянно кусал мою нижнюю губу, от чего я вскоре совсем перестал её чувствовать. Так прошло около минуты, после чего мужчина отдалился от меня. Его рука резко отпустила меня, и я, ощутив свободу, тут же принялся тяжело дышать, словно был рыбой, которую выкинули из её родного водоёма. Я отошёл от дерева, внимательно наблюдая за Кромешником. Тот со спокойным выражением лица стоял, как ни в чём не бывало, скрестив руки на животе. Его взор был направлен в ночное небо и, похоже, он потерял ко мне интерес. Мои руки рефлекторно сжались в кулаки, и я злобно зашипел на него. -Ты что творишь? Что это было?- В тот момент я не боялся того, что он мог сделать со мной после таких слов. Мой страх куда-то внезапно исчез, и я был полон решимости. Может быть, потом я бы пожалел о своём поступке, когда бы вернулся мой рассудок. Но сейчас вместо того, чтобы бежать, я стоял как вкопанный и устраивал разборки. Любой бы на моём месте воспользовался шансом спасения и рванул бы, но только не я. Кромешник к тому времени совсем перестал нервничать, и вновь игнорировал меня и мою агрессию. Он прислонился к стволу дерева и потянулся. Затем он немного повернул голову, неспешно заговорив: -Ничего плохого.- При этой фразе мой левый глаз задёргался, а на губах появилась нервная усмешка. Ничего плохого? Так, только спокойствие, Джек, не принимай так близко его слова. Он просто ненормальный, вот и всё.- Просто я не мог позволить, чтобы ты в первый раз целовался с какой-то девчонкой… -Откуда ты знаешь, что это мой первый поцелуй? Да и про Элизабет? Ты следил за мной?- Нагло прервал я его речь. Злость усилилась, и мне жутко хотелось ударить его. Видимо, моя тёмная аура была видна даже ему, но вряд ли пугала. Он усмехнулся, сделав шаг ко мне. Я снова пытаюсь отойти, и как прежде не замечаю ограды и врезаюсь в неё. Для себя в тот момент я сделал сразу же вывод, что иногда всё-таки стоит оборачиваться. Кромешник, как и всегда, не упустил такой возможности и тут же прижал меня плотнее. -Говорю же, ты меня заинтересовал. Вот я и понаблюдал за тобой. Помнишь, я ведь говорил о том, что ты нравишься мне как женщина мужчине? Он сделал паузу и взглянул на меня, ожидая ответной реакции. Я попытался не выражать абсолютно никаких эмоции, зная, что это будет равноценно проигрышу. Я всегда не любил проигрывать, а ему тем более не собираюсь отдавать такой чести. Бугимен же, не смотря на моё игнорирование, усмехнулся и прижался ко мне. Он схватил пальцами за подбородок, поднимая мою голову вверх. Затем его ладонь прикоснулась к моей щеке, проведя чуть ниже, от чего мне стало некомфортно и неприятно. Я поморщился и убрал его руку с лица. Тот не сопротивлялся, а лишь громко выдохнул. При этом отходить от меня хоть на пару сантиметров он явно не собирался, чем омрачал всю обстановку. Через пару минут, так и не услышав моего ответа, он продолжил говорить. - Так вот я не хочу видеть того, чтобы ты с кем-то так вёл себя. Мне не нравится это, Джек.- В который раз он сделал акцент на моём имени, чем стал изрядно меня выводить. Да, признаюсь, звучало не так плохо, но это как раз и пугало меня. С какой это стати я должен был радоваться этому? Правильно, не должен. Надо не думать об этом. -С чего ты взял, что я принадлежу тебе, чтобы ты так делал?- Спросил я то, о чём так долго не мог произнести вслух. И вот когда это наконец-то прозвучало в полной тишине, я вдруг набрался храбрости. Я подумал о том, что если буду бояться его хоть каплю, то он будет становиться только сильнее. А нужно ли мне это? Конечно же, нет. Бугимен же считал по-другому, его версия изрядно отличалась от моей. Его брови нахмурились, на тонких губах пропала вечная улыбка, и снова его глаза не выражали ничего хорошего. Я приготовился к тому, чтобы меня вновь схватили и стали душить. Но в этот раз я приму это без паники, пускай будет так, как должно быть.- Давай, убивай, ты же это будешь делать?- Ещё одна фраза, о которой мне ранее даже было страшно думать. Эта перемена, произошедшая со мной так внезапно, естественно не могла не радовать меня. Да, пускай я и умру, но зато гордо. Чёрт, звучит глуповато, но ладно. -Сам потом поймёшь.- Кромешник выдохнул и отпустил меня. Его рука легла на мои волосы и слегка потрепала их. Я взглянул на него и обнаружил в его глазах едва заметную грусть, которую он тщательно старался замаскировать под улыбкой. Из-за этого мне стало неловко, и я продолжал глазеть на него, размышляя обо всём. Мой собеседник сразу увидел мои гляделки на него, но ничего по этому поводу не сказал. Так мы и стояли. Он всё гладил меня по волосам, а я не отмахивался от него и не кричал, стоя и смотря лишь на него. Первым очнулся он, и, убрав холодную ладонь, двинулся прочь. Я наивно хлопал глазами, так и не в силах пойти домой. Мои мысли были запутаны в сплошной комок под названием «Бугимен». Я не мог никак понять, что со мной творилось. Так же для меня оставалось неизведанным и непонятным то, почему он выбрал именно меня. Хотя почему я думаю именно так? Быть может я не один, кому он голову морочит? И есть кто-то другой, с кем он… По неизвестной мне причине, я вдруг ощутил нагнетающее меня разочарование и ярость, но сразу же одёрнул себя. Почему это было похоже на… на ревность? Да, это действительно смахивало на ревность, хотя я мог и ошибаться. И, признаться честно, я откровенно мечтал об этом. -Что стоишь то? Джек? - Окликнул меня объект моих мыслей. Он обернулся наполовину, осмотрев меня с ног до головы. Я смутился, ничего толком не сказав. Мужчина почувствовал моё смущение, поманив меня за собой. Я, к моему удивлению, послушно выполнил просьбу (или же указ?) и пошёл вслед за ним. Мы шли по заснеженным дорожкам, не обмолвись ни единым словом. Каждый из нас думал о чём-то своём. Так как я через пару-тройку минут стал заморачиваться, и в прямом смысле издеваться над моим мозгом, то вообще старался думать о рутине обычной жизни. Например, о том, какой будет грандиозный скандал, когда я приду домой. Время, данное для прогулки отцом и матерью, давно истекло, и теперь меня ожидал серьёзный разговор и возможное наказание, состоящее из уборки и полного отказа от гуляний на неделю точно. Так, и почему эта, так называемая, рутина не помогает не думать о плохом? Попутно я вслушивался в звук, исходивший от мягкого снега. Этот хруст действовал на меня успокаивающе, а звук ветра напоминал мне колыбельную, которую мама часто пела мне в детстве. Все звуки сливались в одну мелодию, немного таинственную, красивую и зловещую. Впереди себя я видел широкую спину моего спутника, который так и ни разу не повернулся ко мне. Я и не заметил, как оказался на пороге своего дома. Свет в окне горел, видимо, отец сидел в зале на своём любимом кресле и готовился к ругани. На какой-то момент мне совсем не хотелось туда возвращаться, о чём явно свидетельствовали мои грустные вздохи. Я словно статуя замер у двери, набираясь смелости для того, чтобы постучать. Кромешник не уходил, стоя за моей спиной и прислоняясь ко мне. Бороться с этим мне стало надоедать, и я сдался, не решившись что-либо делать. -Иди уже, замёрзнешь.- Сказал он мне на ухо и отстранился. Я выдохнул, из-за чего в воздухе образовался дымок, исчезнувший через пару мгновений. Несколько раз я обращал внимание на Кромешника, и хоть он и вздыхал, как и я, но этого пара у него не было. Естественно, меня сразу же заинтересовало то, что нуждался ли он в еде, в тепле или чём-либо другом. Насчёт тепла я почти быстро догадался об отрицательном ответе, так как по его виду он совсем не испытывал холода в своей чёрной одежде, напоминающий мне балахон. Бугимен, который так и не ушёл, взглянул на меня, и, завидев мою задумчивость, сделал всё сам. Плавным движением ладони он дотронулся до поверхности двери и пару раз стукнул по ней. Из дома раздались шаги, направляющиеся ко мне. Я посмотрел на моего спутника в последний раз, и вновь увидел в его глазах неугасающую печаль. Мне было непонятно, откуда она взялась в нём. То ли он не хотел со мной прощаться, то ли это даже не относилось ко мне… Я блуждал в лабиринтах моих вопросов, но найти выхода никак не мог. И даже тогда, когда я был близок к нему, вдруг передо мною возникала стена, пробить которую я был не в силах. Сейчас я снова с этим столкнулся, и опять я не предпринял ничего, и вел себя как обычный наблюдатель. -Пока, Джек. До скорой встречи.- Его руки обхватили меня за талию, крепче прижимая к себе. Я открыл рот, но не смог ничего пролепетать в ответ. И как бы я не старался убедить своё подсознание в том, что мне всё это не нравилось, то оно же наоборот выдавало иной результат. Дверь со скрипом открылась, и я увидел своего отца. Как и обычно, на его лице виднелись лишь хмурые и раздражённые черты. Отец молча сделал шаг назад, пропуская меня в помещение. Объятий Кромешника на талии больше не было, и я повернулся для того, чтобы ещё раз взглянуть на него. Но сзади меня никого и не было, что вызвало у меня очередной вздох. Когда я оказался внутри, то был полностью готов к семейным разборкам. Но, на моё удивление, они не состоялись. Отец только проговорил о том, что мать и сестра спят, надо идти тихо, чтобы не разбудить их. Так же мне дали указания самому не задерживаться и отправляться спать. Я не стал спорить с папой и, не портя настроение ни себе, ни ему, тут же пошёл к себе. По пути я заглянул в комнату Анны, и, убедившись в том, что она мирно спит, я осторожно проник в мою спальню. Сразу же я снял с себя и откинул его подальше. Подойдя к зеркалу, я опять увидел на своей шее те красные отметки. Интересно, долго ли они будут проходить? Чёрт, прятать их я вряд ли смогу от всевидящего ока матери. Вот тогда будет весело, когда она обнаружит их… Не расстилая кровати, я улёгся на неё, лицом повернувшись к подушке. Так я пролежал около минуты, после чего перевернулся и стал глядеть в потолок. Я стал разглядывать каждую маленькую трещинку, и вскоре заметил, что все они вырисовывались в какой-то узор. И с какого ракурса не посмотри, то узор постоянно менялся на новый. Я всё ещё помнил об обещание Бугимена и мужественно ждал его. Но проходил час, два, а его всё не было. Мои глаза постепенно стали слипаться, и я ощутил, как засыпаю. Напоследок я вспомнил всё, что произошло со мной за сегодняшний день. Во-первых, я обнаружил «сюрприз» на шее, точнее, сначала его обнаружила Анна. Во-вторых, я вдоволь наобнимался с Кромешником. В-третьих, мне в любви призналась красивая девчонка, а я отверг её чувства. В-четвёртых, тот же Бугимен меня чуть не грохнул из-за того, что якобы приревновал меня. И наконец, в-пятых, мой первый поцелуй случился с местной страшилкой. Да, у меня явно смешная жизнь. Кто-то явно сыграл со мной шутку, и сейчас смеётся надо мною. Слов даже нет. *** Прошло около двух дней после последней встречи между мной и Кромешником. Больше он ко мне не заходил, и я даже не ощущал его взглядов на себе. Для меня его последняя фраза «До скорой встречи» подразумевала ту же ночь, о чём он тогда написал на моём окне. Но, увы, своего обещания он не выполнил. И хотя тогда я прождал больше половину ночи, глупо пялясь в окно и пытаясь разглядеть знакомый мне силуэт, я не испытывал на него обиды ни на каплю. Меня лишь гложили сомнения насчёт того, что мы встретимся вновь. Быть может, ему надоело всё это, и для нас наступил конец? Подумав об этом, я замотал головой, будто бы этим мог перестать думать обо всём. Но напротив же мои мысли только сбились в более плотный шар, усугубляя ситуацию. Для себя я точно осознавал, что если продолжу общаться с Бугименом, то до добра лично меня это не доведёт. Но для себя я извлёк ещё одну простую истину в тот короткий миг. Я сам не могу прекратить это странное общение. В какой-то степени он стал моей привычкой, которую я никак не мог бросить и забыть. Да, которую, сказать честно, я и не хотел отпускать сам. Мои дни умудрялись лететь как можно медленнее и скучнее. И хоть тогда меня не наказали, и у меня была возможность прогуливаться, но меня это не особо радовало. Первый день я просидел дома, помогая отцу и лёжа на кровати без дела. Всю ночь меня мучила бессонница, и мне приходилось слоняться по комнате туда-сюда. Теперь я был отдан своим мыслям целые сутки и не мог укрыться от них даже во сне. Открыв глаза утром после недолгой дремли, во второй день, я твёрдо для себя решил, что пора перестать загоняться по пустякам и пора пойти бы проветриться на свежем воздухе. Поэтому прихватив с собой Анну, и дав клятву родителям о скором возвращение домой, я вышел на улицу. Снова морозная прогулка, сопровождающаяся играми, не помогла мне забыть ни на минуты о своих духовных переживаниях. Я был настолько увлечён своими мыслями, что быстро выбывал из всяких игр. Это сразу же заволновало Элизабет, гулявшую с нами, и она тут же поинтересовалось о моём здоровье. Отмахнувшись, я с натянутой улыбкой говорил о том, что всё хорошо, стараясь выглядеть при этом более непринуждённо. Сам же всё это время я искренне надеялся увидеть здесь Бугимена, но, к сожалению, судьба была настроена против моих желаний. И я, поэтому всё так же пугал ребят своим состоянием так, что каждый из них спрашивал меня о том, что произошло. Вскоре я сослался на головную боль, взял Анну за руку, которая не очень хотела уходить так быстро от наших друзей, и пошёл в сторону дома. Сестра всячески старалась расспросить меня, но мои односложные и краткие ответы заставляли её прекратить это уже тогда, когда мы подходили к дому. Мать удивилась тому, что мы так быстро пришли, но вопросов задала достаточно мало. Тут же она предложила Анне помочь ей на кухне что-то приготовить. Моя сестрёнка тут же энергично закивала головой и сразу же принялась за работу. Я же отправился в свою комнату, планируя хоть немного поспать. Правда, опять мои попытки не увенчались успехом. Не смыкая глаз, я ворочился, проклиная всё вокруг себя. Тогда, чтобы хоть как-то занять себя, я схватил первую попавшуюся мне на глаза книжку и с усердием принялся за чтение. Это занятие увлекло меня и только тогда стрелки часов стали двигаться более незаметно и быстро. Описание приключенческих сцен в книжке затянуло меня, и поэтому, когда за окном потемнело, то книга была прочитана от корки до корки. К тому моменту мать и сестра уже приготовили ужин, и через пару минут я уже сидел за столом и болтал с семьёй о всяких мелочах. Моё настроение было тогда повышено, и мне казалось, что всё снова стало как прежде. Тогда я подумал о том, что Кромешник- очередное проходящее явление мимо меня, и теперь жизнь снова пойдёт своим чередом. И тогда я был счастлив этому. Но стоило мне вновь оказаться на своей постели, так прошлые терзанья опять появились. Я не знал, с чего это всё происходит и не мог описать своё нынешнее состояние, колеблющееся между тоской и явной депрессией. По какой-то немыслимой причине мир для меня за эти пару дней потерял яркие краски, закрыв всё хорошее. Огонь же моего подсознания отчаянно боролся за иллюзию неведомого мне счастья, иногда одерживая победу и успокаивая мою душу. Но всё же его хватало ненадолго, и через какой-то промежуток времени я приходил к тому же выводу. Я боялся думать о нём, но потом вдруг перестал контролировать мысли, и они вырвали наружу. Все они соединились в пару слов, образующих одну фразу, которую я хотел скрыть прежде от самого себя. Я скучаю по Кромешнику… Эти четыре слова даже выводили меня из себя тем, что это было правдой. Действительно, я ни с того, ни с сего привязался к нему. Я напоминал какую-то глупенькую влюблённую девчонку, что только добавляло масло в затаившийся костёр. Это было хорошо видно в моём поведение, когда я общался с ним. Моё стеснение тут же брало вверх над всем, и когда он прикасался ко мне, то я чувствовал дрожь по всему телу. И хоть я и много знал о таких жестах, то в те моменты, когда это происходил со мной, я начисто терялся, и весь мой теоретический опыт улетал далеко и надолго. Возможно, этому подействовало и то, что он был мужчиной. Думаю, был бы он женского пола, то стало бы значительно легче. Но, как и всегда, всё шло мне назло. Иначе так бы было совсем неинтересно. Я ведь прав, да? Тут я ощутил, как бессонница стала покидать меня, и я понадеялся на то, что наконец-то смогу поспать хоть пару часиков. Но тут мою сонливость как рукой сняло из-за резкого шума, раздавшегося где-то под моим окном. Я вскочил и сразу же посмотрел туда, откуда исходил источник шума. Видимо, я всё-таки задремал. В коридоре не раздавалось голосов, а на улице было настолько темно, что я сразу же догадался, что все мои родные спят. -Спишь?- Приятный голос тихо прозвучал в тишине. Затем передо мною появилась фигура Бугимена. Мы взглянули друг на друга вместо приветствия, я уселся на кровать, а он же опёрся спиной об окно. И пускай я был рад его появлению, и в тот же момент я вдруг понял, что обижен на него за долгое отсутствие, но сказать вообще не мог ничего. Бугимен же тоже не делал никакого шага мне на встречу, просто смотря на меня. Наконец, я не выдержал и спросил: -Где ты так долго пропадал?- Кромешник похоже совсем не был поражён моим вопросом, а на его лице не дрогнул ни один мускул. Он сцепил руки в замок и потянулся, затем улыбнулся и взглянул на меня. -Переживал?- Его улыбка переросла в ухмылку, когда я, как и полагалось, активно стал отнекиваться и ругаться на него. Свою ошибку и его очередную намеренную провокацию я увидел, конечно же, быстро и сразу же перестал. Он посмотрел на меня, и на губах появилась та же улыбка. Он подошёл ко мне, снова потрепал по волосам. Думаю, это он любил делать больше всего, уж слишком часто Кромешник трогал мои несчастные волосы -Ты не ответил на вопрос.- С серьёзным видом сказал ему я. Бугимен прикусил губу и вздохнул. -Ты тоже. Ступор случился у обоих. Каждый вновь думал о своём, смотря в разные стороны. Молчание Кромешника меня часто напрягало, так как я не знал, о чем, такой как он, может думать. Пусть лучше он хоть что-то говорит вслух. -Не молчи.- Говорит он мне, убирая ладонь с моих волос. Я же в ответ передразниваю его теми же словами и с такой немного язвительной интонацией. -Ты тоже. От моей фразы он рассмеялся и уселся со мной на кровать. Его смех не стихал пару минут, звучал весело и непринуждённо, а вот мне совсем не было смешно. Я всё так же чувствовал себя расстроенным и обиженным, считая, что тот должен по крайне мере хоть извиниться. Но опять мне приходилось останавливать себя, и я сразу же осознавал каким идиотом был. Ему не за что было извиняться, он был свободен и мог жить, как ему захочется, а главное, он не был мне никак обязан. -О чём ты постоянно думаешь, Джек?- Проговорил он, как только смог прийти в себя. Видимо, мой растерянный и отчуждённый взгляд явно показывал моё состояние, и как бы я не отмахивался, он всё так же вопросительно смотрел на меня и допрашивал. Я злился, но не кричал на него, хоть этого и жаждал, я знал, что за стеной спят родители, и они навряд ли поймут мои крики в такое время суток. -Так, где ты был?- Я снова игнорирую его слова, сейчас меня интересует другое. Он вновь обиженно что-то бормочет, затем с неохотой в голосе отвечает мне, опять же с его фирменным неторопливым тоном, который стал для меня чем-то особенным. -У меня были дела. И это уже не твоё дело какие.- Последнее он говорил с пренебрежением и скрытой раздражённостью, было видно, что ему это поднадоело. Он был упёртый, но я не лучше. Правда, я вместо того, чтобы разжигать и дальше наш костёр общей ненависти, выдохнул и, стараясь говорить как можно безэмоциональнее, пролепетал самое важное. -Мне всё равно, просто интерес. Так зачем ты сюда пришёл? -Я захотел. Ты против?- Мы опять загнали друг друга в тупик. Ни я, ни он толком не отвечали на поставленные вопросы, зато пытались завалить другого своими. Наш разговор просто не хотел клеиться, мы шли напрямик к ссоре, и поэтому любая фраза могла стать решающей для нас обоих. Сейчас эстафету взял я, решая, словно судья, какой вынести приговор. -Нет. Одно слово, единственное, что смог сказать я ему. И пускай, сколько бы я не придумывал себе то, как не переношу его, из моих уст выливались совсем не те слова. И я не мог ничего с этим поделать. Я и не хотел… Он остаётся таким же холодным, но в глазах можно заметить заинтересованный огонёк, тщательно скрываемый им. Он не ожидал такого, я знаю это. Кромешник настолько был удивлён, что больше ничего не говорил. Снова неловкая тишина, только на этот раз мы смотрим друг другу в глаза. Мы были на таком близком расстоянии, что мне казалось, что если покачнусь, то упаду тут же на него. Моя рука, лежащая на покрывале, вдруг содрогается, когда её сжимает его ладонь. Он всё так же смотрит на меня, не предпринимая ничего дальше. Я же в одурманенном состоянии совсем не вырывался, будто бы плюнул на всё, разрешая делать всё что угодно. -Ты ведь был человеком? Я прав?- Спрашиваю я, совсем не задумываясь. Он не говорит, а лишь кивает головой. Я продолжаю беседу насчёт этого, про себя молясь, чтобы он ответил.- А что потом? Как ты стал…- Не могу подобрать нужного и из-за этого делаю паузу, нерешительно покусывая нижнюю губу. -Монстром? - Он заканчивает за меня и отворачивается с нескрываемой тоской. Я хочу что-то сказать насчёт этого отрицательно, но он тут же перебивает меня.- Джек, не нужно. Я ведь действительно монстр. Раньше я был человеком. Помню. Хотя постепенно забываю.- Его обрывочные фразы таили в себе многое, а всё явно лежало где-то глубоко на самом дне, что он никогда не показывал остальным. - Тогда я остался один, медленно погружался во тьму, и спустя время я сам стал этой тьмой. Я слился с ней, Джек. Мы стали единым целым, неразлучными спутниками, что ступают по этой дороге. А у этой дороге нет ни начала, ни конца. Она бесконечно тянется, и я не могу остановиться, как бы этого не желал. -Я не понимаю…- Я вздохнул и закутался в одеяло, взглянув на Бугимена. В тот момент, когда он говорил это, моё сердце болезненно сжалось и будто бы перестало биться. Я испытал злость на тех людей, который оставили мужчину, я…возненавидел их? Чёрт, почему на душе так паршиво от его слов? Почему?- Ты мечтаешь выбраться из той темноты? -А смысл?- Он пожал плечами. Его ладонь сильнее сжала мою руку, но боли я не испытал, скорее это были приятные ощущения от его прикосновений.- Я заточен в своей собственной темнице, там нет выхода, там только темнота. Мне некуда бежать… -Заткнись.- Перебиваю его я. Меня охватывает сильная обида от его слов, меня почти трясёт от всего этого. На глазах внезапно стали появляться слёзы, которые я сразу стираю. И всё же в глазах по-прежнему есть те дурацкие капли солёной воды, но я так же стараюсь предотвратить их.- В любое место проникнет хоть один лучик света, и тогда он осветит, пусть даже немного, но он осветит! Да, тень останется где-то в углах, но ведь станет светлее! Я знаю это. -Тогда ты стань моим лучиком света, Джек.- Говорит он с нежностью в голосе и дотрагивается до моей щеки второй рукой. Мои щёки приобретают красноватый оттенок, взгляд устремляется в пол. - Ты можешь им стать? Я молчу, не зная, что сказать. Его рука всё так же находится на моей щеке, плавно спускаясь пальцами на мои губы. Он проводит по ним, слабо улыбаясь, ожидая того, что я скажу ему. Почему-то моё сердце вновь очнулось от сна, оно захотело высвободиться. Я подумал о том, что, быть может, хватит всё это? Быть может, стоит дать ему шанс и плыть по течению реки? Знаю, глупо. Но я ведь живу один раз, стоит попробовать. Я не хочу потом жалеть об опущенном шансе. -Могу. Я стану им.- Тихо говорю я ослаблено. Мой шёпот похож больше на жалобную мольбу, чем на утверждение. Я сдаюсь, отступаю, не собираясь больше бороться за свою неприкосновенность. Он улыбается мне и примыкает к моим губам. Его язык тут же проник в приоткрытый рот, прорываясь сквозь зубы и изучая всё на своём пути. Его руки переместились на мою талию, он извлёк меня из одеяла и притянул к себе, углубляя поцелуй. Я старался повторять его движения, чтобы не сидеть без участия. Я плотнее прижимался к нему, пальцами касаясь его спины. Наш поцелуй стал более страстным, а его руки сжимались и сжимались на моём теле. Я получал настоящее удовольствие, впервые испытывая такое. И только когда он отстранился от моих губ, я тяжело выдохнул и произнёс: -Я буду твоим лучиком света, буду.