История загнанных зверей

— Если ты будешь собираться в том же темпе, они умрут от старости раньше, чем мы до них доберёмся, — Рамси приоткрыл дверь, уже третий раз заглядывая в комнату, и увидел, как в центре неё стоял Джон, держащий в руках Иглу и явно не знающий, что с ней делать. — Возьми с собой, — произнёс Болтон, вырывая Старка из раздумий, — Отдашь ей, когда приедем. — Ты считаешь, она будет там? — голос Джона звучал недоверчиво, хотя руки уже засовывали изящный меч, если его вообще можно было так назвать, в серую походную сумку, лежащую на огромной кровати, рядом со слишком старым для такой тяжелой поездки Призраком. Волк прикрыл нос передними лапами и обиженно поглядывал на бросающего его в душном замке хозяина. — Конечно. Не может же Арья пропустить свадьбу младшего брата, — на самом деле, он ещё месяц назад попросил Вариса разослать по всем вольным городам известие о предстоящем празднике, чтобы оно наверняка дошло до девушки. Джон скучал по ней. Да и Рамси тоже, совсем немного. После разгрома Ланнистеров она отправилась вместе с ними в Королевскую Гавань, решив обучаться здесь у лорда-командующего королевской гвардии — Бриенны Тарт и специально приглашённых мастеров-воинов. Однако три года назад Арья решила, что добилась всего, чего только могла и, бегло попрощавшись, уплыла на первом же корабле в Браавос. С тех пор от неё не было ни весточки, но Рамси надеялся, что на свадьбе Рикона и Лианны Мормонт, она всё же появится. Саму свадьбу запланировано провести через полгода. Конечно, можно было сделать это и сейчас, но Робб решил дать Джону время приехать, ведь несколько лет назад свадьбу Брана тот пропустил, из-за чего довольно долго переживал. Старк всё ещё собирался. Болтон прислонился к стене и погладил вертящегося под ногами зверя, который смотрел на него умными красновато-карими глазами, прижимая к голове светлые уши. Арвая, которую он всё-таки забрал после войны у Домерика, умерла где-то в середине зимы, но успела оставить после себя за последние годы целых три помёта огромных полуволчат. Любимчиком Рамси, на удивление, стала не сучка, а пушистый кобель, которого он, вопреки недовольству Джона, назвал Теоном. Мимо прошёл Мейс Тирелл, ведущий под руку свою шестилетнюю внучку-принцессу. Кассана была одета в шёлковое зелёное платье, идеально подходящее под цвет глаз, а в тёмные косы были вплетены серебристые ленты. Ренли опять расстарался. Красоте маленькой принцессы завидовали уже сейчас, и одним богам было известно, кого из многочисленных женихов король сочтет достойным своей единственной дочери. Пока что главным претендентом был старший сын Сансы и Петира Бейлиша, но Баратеон не спешил объявлять о помолвке. Кассана помахала ему тоненькой ручкой и улыбнулась, но Тирелл не стал останавливаться, а только легко, но уважительно кивнул. В замке к нему относились неплохо, хоть и называли за глаза бешеным псом короля и сравнивали с то с одним, то с другим Клиганом. И боялись не меньше их обоих вместе взятых. Места в Малом Совете ему не досталось, в отличие от Джона, теперь представлявшего волю Севера и отчасти выполнявшего роль десницы короля, которым Ренли так и не обзавёлся. Болтон презирал всех лицемерных тварей, какими кишила Королевская Гавань, но всё равно было жаль уезжать сейчас на такой срок. Можно было остаться и поехать на день позже, но они и так задержались, помогая Ренли устраивать праздник, а реши они его всё же посетить, пришлось бы остаться ещё на месяц, чтобы убрать наверняка оставшиеся после гулянья массовые беспорядки. А ведь Рамси имел полное право провести десятую годовщину их победы в войне за трон в замке с королём, а не в дороге. С минуты на минуту должен был зазвонить колокол в Септе Бейлора, возвещая о начале торжества. Рамси услышал, как этажом ниже тихонько заиграла знакомая мелодия. «Львиное падение». Песня, написанная об одном великом роде, когда-то уничтожившем другой и внушающем страх и уважение каждому в Семи Королевствах, а ныне почти стёртом с лица земель Вестероса. Её мотив местами сильно напоминал «Рейнов из Кастамере», так что вторым названием, по аналогии, стало «Ланнистеры с Бобрового Утёса», хотя его почти не использовали. Песня первое время звучала отовсюду и надоела всем уже спустя месяц после победы, так что теперь её играли только один день в году, но зато с завидным энтузиазмом. — Джон! — Рамси стукнул кулаком о дверь, из-за чего Теон подскочил, а печальный Старк всё-таки вышел из комнаты. Болтон давно понял, что его друг просто боится возвращаться. Они не были в Винтерфелле ни разу за всё это время, и Красный замок успел стать домом, а холодный Север начал казаться каким-то странным и удивительным сном. К сожалению, они не могли навещать Старков чаще, так как слишком дальний путь и взваленные на них самим королём обязанности сделали это слишком большой роскошью. — Идём, — понуро опустив кудрявую голову, Джон направился в сторону лестницы. Видимо, колокол уже прозвонил, потому что из Большого зала донеслась знакомая всем трель флейты, арфы и лютни, за которой последовал хрипловатый голос старого певца:

Златогривый лев, Он смотрел на всех Со своей высокой горы.

Они спустились и вышли на улицу, где едва пробились сквозь толпу разодетых во все цвета людей. День был особенно жарким, и ярко-оранжевое солнце, стоящее в зените, палило почти осязаемыми лучами. В небе не было видно птиц. Наверное, потому, что большинство из них пошло на праздничные пироги. Рамси вчера видел из окна, как беспризорных дети бегали и ловили голубей, надеясь получить за них пару медных грошей в ближайшей пекарне. Ветер принёс с собой взявшийся неизвестно откуда запах цветов. Последний раз Болтон чувствовал что-то похожее в день похорон Маргери. Когда королева умерла, дав жизнь принцессе, в день прощания Оленна приказала выложить все ступени Септы розами. Сама старуха отправилась за ней вскоре после этого, а Лорас был убит ещё в последней битве, победу которой и праздновали сейчас, так что из всего рода Тиреллов остались только Мейс и, отчасти, Кассана. Из Арренов — никого, их место в Орлином Гнезде заняла молодая чета пересмешников. Большинство предателей и врагов либо сделали слугами, либо отправили на Стену, где, не без участия Джона, Ночной Дозор постепенно приобретал былое величие. Из Фреев жила как раньше, и даже, наверное, лучше, только Рослин, которая, несмотря на неудачную свадьбу, счастливо жила с Эдмуром, и, оправдывая девичью фамилию, рожала ему уже седьмого Талли, явно не собираясь на этом останавливаться. Когда Рамси приблизился к конюшне, где стояли уже осёдланные лошади, он снова услышал звук флейты и чей-то, уже звонкий и мелодичный, голос, исполняющий ближащуюся к концу песню:

Как могуч он был и богат, На Железный трон посадивший львят. Но корона была не его...

Певец продолжил бы и дальше, если бы не испугался, увидев крупного волка, преспокойно идущего по улице. Приезжий значит. Местные жители, хоть и опасались зверей, но вполне привыкли к тому, что они могут разгуливать рядом с замком, или стащить кусок мяса с чьего-нибудь прилавка. — Мы успеем? — они уже проехали половину площади, к ним присоединилось две пары стражников, когда Джон, последний раз обернулся назад и задал вопрос. — Конечно. Заранее не получится, но хоть так. Хотя... Можно срезать путь и успеть не только за пару дней до праздника, но даже заскочить в Гнездо. Посмотришь, наконец, на племянников? — Нет уж, мне хватит Станниса и Эддарда. А то слишком много впечатлений, — Джон поморщился. Рамси знал, что сестру он никогда особо не любил, и уж тем более не был в восторге от того, что она вышла за человека, долгие годы влюблённого в Кейтилин. Сама Кейтилин и то приняла эту новость спокойнее. Что ж, хотя бы против детей Брана он ничего не имел. Ширен, жившая несколько лет после войны в Красном замке, хоть и была дочерью человека, которого они вдвоём убили, чтобы выиграть войну, нравилась обоим. Со Старком они были почти как родственные души, а Рамси не мог привыкнуть, что в ком-то ещё могут жить такие знакомые доброта и непроходящая детская вера в благородных людей и чудеса. Династический брак изначально казался всем насмешкой: калека и уродина, но когда все поняли, что им предстоит стать Хранителями Севера после смерти неженатого и бездетного Робба, отношение изменилось. Тем более, все были уверены, что они справятся. Правда, после наследником станет их старший сын — «Станнис Старк», но тут Ширен была неумолима, хоть и понимала, что звучит это ужасно, да и имя не подходит северянину. Вдали снова заиграли арфа и флейта. Десять лет прошло. Война была ужасной, но после все, так или иначе, получили по заслугам. Джон — возможность помогать другим; Рамси — власть, уважение... и Джона; Ренли — корону; Робб — отмщение, а виновные — наказание. Правда, Баратеон оказался милостивее, чем когда-то Ланнистеры. Он не сравнял с землёй Бобровый Утёс, отдав его ни в чём повинному Тириону, который это заслужил больше кого бы то ни было, а Томмена и Мирцеллу отправил в Дорн, в качестве извинения за жертвы Мартеллов в прошлой войне, где принц Доран не только не убил их, но и отдал златоволосую красавицу в жёны собственному сыну. А Тайвин, Джейме, Серсея, Джоффри... Песня играла всё ближе и заключительные слова разбирались чётко, как и красивая звенящая мелодия их сопровождающая:

Насадили льва на оленьи рога, Что лютее мечей остриёв. И уж воющий ветер, почуяв врага, Не разносит тот рёв Никуда. Никогда.

Где-то за спиной захлопнулись тяжёлые ворота, а Королевская Гавань осталась за спиной, так же как и яркие краски, мелодии и запахи начинающегося праздника, гул пятисот тысяч голосов и развевающиеся на летнем ветру зелёные с золотым оленем знамена короля. Конь издал неопределённый звук, когда Теон нырнул ему почти что под ноги, но не сбросил своего всадника, встав на дыбы. Болтон не стал больше любить этих животных, но по крайней мере больше не испытывал к ним прежнего недоверия. Глазами он проследил за тем, куда побежал волк но, увидев неподалёку в кустах мелькнувший светлый мраморный мех, снова расслабился и поравнялся с рыжей кобылой Джона. — А может заедем после на Стену? Ты говорил, что тебе интересно, что там сейчас происходит. — Ты так говоришь, будто нам по пути. Это лишний месяц на дорогу туда и обратно. — Ну и что? Какая разница десять месяцев в пути мы будем или одиннадцать. Зато выйдет, что это ты не просто решил нанести визит родне, а поехал по государственным делам, — Теон снова выпрыгнул на дорогу, теперь уже перепугав сопровождающих их золотых плащей, и Рамси присвистнул, подзывая разыгравшегося зверя к себе. — Хочу тебе напомнить, что официально я и так не «навещаю родню», а еду к Хранителю Севера, для дипломатических переговоров от лица короля. И вообще, — чуть задумчиво добавил Джон после небольшой паузы, — сначала Гнездо, теперь Дозор. Что-то я не верю в эти благородные порывы. Зачем тебе это нужно? — Как зачем? Ты же прекрасно понимаешь, что, зная Ренли и то, что он успеет сотворить за время нашего отсутствия, нам ещё лет десять не удастся выехать куда-то из Гавани. — А ты-то когда успел заскучать? Это я почти всё время провожу в Малом Совете, а ты и так вечно в разъездах. — О том и речь. — Не очень понимаю, но всё равно не думаю, что это хорошая идея. — Тогда она точно хорошая, — Рамси указал на скачущих за спиной солдат и подобрал ранее свободно повисшие поводья лошади, — Видишь поворот? — Кажется, да, — Джон вгляделся вдаль и приметил уходящую в куда-то в деревья дорогу, — Но нам нельзя съезжать с Королевского Тракта. — Кто сказал? — Болтон по-мальчишески улыбнулся и с наигранной доверительностью произнёс, — Я знаю эту дорогу. Она идет по прямой, поэтому гораздо короче, а ещё там много развилок и первое время не видно ничего, что впереди больше, чем на сто шагов. Если поскакать галопом сейчас, они нас потеряют и вернуться, а мы сэкономим время. — Я могу понять первое, но чем тебе не угодили Золотые Плащи? — Они меня раздражают. Тем более, они довольно болтливые твари. — А ты хочешь сделать что-то, что надо будет утаить? — Скоро узнаешь, — подмигнул Рамси и резко свернул налево, попутно заставляя коня перейти на максимальную скорость. Джон на секунду обернулся, поглядывая на опешивших от неожиданности солдат, а потом, мысленно прокляв всё на свете, пришпорил лошадь и понёсся следом, идя на поводу у Болтона. Ветер засвистел в ушах, а от лошадиных копыт позади поднялось облачко серой пыли. Когда Старк обернулся в следующий раз, Плащей уже не было видно. Значит, они и правда потеряли их. Впереди была довольно узкая дорога, окруженная с обеих сторон плотной чередой кустов и деревьев, скрывающих тропу от посторонних глаз, и довольно улыбающийся Рамси. Он втянул Джона в очередную свою, возможно, опасную игру. Снова. Видимо, некоторым вещам не суждено кончаться никогда.

The End.