Алые сердца: Корё

      Сон Хэ Су резко прервался. Несмотря на то, что девушка проспала всю ночь, чувствовала она себя, по меньшей мере, ужасно. Всё её тело гудело так, словно Су всю ночь кувшины для хранения кимчи драила да с места на место переставляла. В голове была полная сумятица, а веки отяжелели и слиплись, будто их клеем кто-то смазал. Сон всё ещё крепко держал девушку, не желая выпускать из своих липких объятий.       Совершенно не понимая, что происходит, молодая госпожа усилием воли заставила себя приоткрыть один глаз и осовело посмотрела на пытавшуюся разбудить её Су Хён. Прислужница с таким упорством трясла её за плечи, намереваясь, по всей видимости, вместе с остатками сна вытрясти из неё заодно и душу. И ко всему прочему обрушила на сонную Хэ Су такой сногсшибательный поток информации, перемешанный с всхлипами и причитаниями, что та уже было подумала, что стряслось какое-то несчастье. Молодая госпожа как ужаленная подскочила с постели и недоумённо уставилась на нарушительницу своего покоя. Но из того, что без умолку тараторила та, поминутно всхлипывая и вытирая непослушные слёзы рукавом, Су ничего вразумительного вычленить так и не сумела. Встряхнув головой и хорошенько потерев глаза руками, девушка разогнала остатки сна и снова обратила свой недоумённый взор на рыдавшую у её ног Су Хён.       — Что стряслось? — хриплым ото сна голосом поинтересовалась она, сжав в ладонях трясущуюся руку подруги. — Что-то случилось с Мён Хи?       — Не-е-ет, — сквозь слёзы протянула прислужница, содрогаясь от плача, и крепче сжала руку госпожи. Её дружеское пожатие отозвалось тупой болью в кисти Хэ Су, заставив девушку невольно поморщиться. И откуда только у неё такая бешеная усталость?       — А что тогда? — нетерпеливо проговорила молодая госпожа, пытаясь подавить нараставшее внутри раздражение. По правде говоря, ей жутко не нравилось, что её разбудили чуть ли не с первыми лучами солнца и вот уже минут пять толком не могут объяснить, чего от неё хотят. Но как бы она не была недовольна настоящим порядком вещей, ей всё же не хотелось выплёскивать на подругу с утра пораньше всё своё недовольство. Всё-таки, какой бы ни была причина, Су уже и так проснулась и вряд ли снова сможет спокойно уснуть. — Принцессу отравили? — решила съехидничать она, чтобы хоть как-то привести Су Хён в чувства. Ей было хорошо известно, что бывшая прачка не стала бы так убиваться, случись что-нибудь плохое с высокомерной Ён Хвой, если только сама не была к этому причастна.       — Нет, восьмо-о-ой при-и-инц, — возразила прислужница, замотав головой, и уткнулась лбом в колено Хэ Су. — Восьмой при-и-инц… — Больше ничего вразумительного из бормотаний подруги, то и дело прерываемых всхлипываниями, девушка разобрать так и не сумела. Раздражение внутри Су постепенно нарастало, пока в один «прекрасный» момент не вылилось в оглушительный крик на всю спальню:       — Да что же произошло, в конце-то концов?! Ты можешь объяснить человеческим языком?       От её громогласного голоса, отозвавшегося резкой болью в ушах, Су Хён испуганно вздрогнула и, сразу же перестав плакать, притихла. Её грудь тяжело вздымалась, а руки пробирала мелкая дрожь.       — Его Высочество приставил к вам личного охранника, — дрожащим от волнения голосом проговорила она, не смея оторвать от сонной госпожи покрасневших от слёз глаз.       — И почему я не удивлена? — недовольно буркнула девушка, отвернувшись. Похоже, принц Ван Ук чересчур обеспокоен её безопасностью, раз решился пойти на подобные меры. И раз уж это его настолько сильно заботит, она подчинится его воле. Но лишь на время, пока не завоюет доверия приставленного к ней охранника. Ей нужен преданный союзник, а не надзиратель. — Ладно, вставай, — более спокойным тоном проговорила молодая госпожа, обращаясь к рассевшейся на полу Су Хён. — Это не такая уж большая трагедия — личный охранник. Мне ещё повезло, что Его Высочество не принял решение держать меня взаперти, — продолжала она, помогая подруге подняться. Мышцы рук и спины снова заныли, будто возмущаясь, что их так не вовремя потревожили. Су болезненно поморщилась. Похоже, для утренней зарядки как раз самое время. Иначе она весь день будет страдать от этой противной боли в затёкших мышцах.       — Неужели всё так плохо? — В больших карих глазах прислужницы отразилось неподдельное беспокойство и удивление, когда её собеседница ни с того ни с сего начала совершать руками и головой вращательные движения. Ей никогда в жизни не доводилось видеть ничего подобного. Поддавшись любопытству, Су Хён напрочь позабыла о своём недавнем беспокойстве и недоумённо уставилась на молодую госпожу, усердно разминавшую мышцы шеи, спины, рук и ног. — А что вы делаете?       — Зарядку, — просто ответила Хэ Су, тяжело дыша от усилий и стараясь особо не отвлекаться на подругу. — Разве не понятно?       Глаза служанки округлились от удивления, а дыхание резко замедлилось, будто и вовсе намериваясь прерваться.       — За-ряд-ку? — по слогам произнесла Су Хён, с большой осторожностью смакуя новое слово, будто доселе невиданное блюдо, которое, вполне вероятно, может оказаться отравленным. — А что это за зверь такой?       — Это утренняя разминка для разработки мышц всего тела и для улучшения кровообращения, — после недолгого молчания пропыхтела девушка, пытаясь подобрать для объяснения наиболее простые и понятные слова.       — А-а-а, — понимающе кивнула бывшая прачка. До неё наконец-то дошло, что могут означать все эти странные движения. Она с облегчением выдохнула и поправила подол своей новой бледно-сиреневой униформы. Давно же она не носила подобную одежду. Ещё с тех самых пор, когда в последний раз исполняла обязанности личной служанки госпожи Су. Она была очень довольна, что вчера вечером сумела уговорить Его Высочество позволить ей вновь прислуживать госпоже. К счастью, тот был так взволнован внезапным исчезновением родственницы, что даже возражать не стал. И это очень радовало Су Хён. Теперь она не намерена упускать ни малейшей возможности услужить своей дорогой госпоже Хэ Су. Девушка ещё её родителям пообещала заботиться об их непоседливом чаде. И она обязательно сдержит своё обещание, даже если у неё под ногами будут путаться всякие назойливые юнцы.       От одной мысли о находившемся за дверью и ожидавшем распоряжений своей новой хозяйки юноше прислужница недовольно нахмурилась и поджала губы. Вот его ей ещё не хватало. И чего только Его Высочество решил приставить этого оболтуса к госпоже Су? Су Хён этого не знала, однако очень хотела поскорее от него избавиться. Уж слишком много о себе возомнил этот общипанный тетерев. Не мешало бы ему ведро родниковой воды на голову вывернуть, как бы невзначай, дабы поумерить его пыл.       — Госпожа? — осторожно позвала девушка, стараясь привлечь внимание Хэ Су, деревянным гребнем расчёсывавшей свои длинные светло-каштановые волосы перед напольным зеркалом. — Вам известно, зачем восьмому принцу понадобилось приставлять к вам охранника?       — Известно, — нехотя проговорила девушка, не отрываясь от своего занятия. Нужно сказать, что после утренней зарядки она почувствовала себя гораздо лучше. Боль в мышцах немного поутихла, став едва ощутимой, что несказанно радовало Су.       — Вам снова грозит опасность? — В голосе Су Хён скользнуло неподдельное беспокойство, едва ли не граничащее с паникой.       — Нет, ничего такого, — с тёплой улыбкой заверила её Хэ Су, повернувшись к ней лицом. — Я сама попросила об этом принца Ван Ука.       — Но зачем вам это? — искренне недоумевала служанка, нерешительно шагнув к собеседнице. В её больших карих глазах отразилось недоумение. — Вы же не думаете, что покушение может повториться? — спросила она с опаской, не отрывая от молодой госпожи увлажнившихся глаз.       — Не думаю, — ответила девушка, сладко зевнув и потянувшись. — Это было вынужденной мерой. — «Всё-таки нервы куда дороже мнимой свободы», — добавила она про себя, недовольно поджав губы.       — Тогда зачем? — не унималась чересчур любопытная служанка, поправляя своё светло-сиреневое одеяние. — Я не вижу в этом никакого смысла.       — Вот и я не вижу. — Молодая госпожа снова зевнула, и устало прикрыла глаза. И чего это Его Высочество настолько одержим заботой о ней? Ему что, заняться больше нечем, кроме как устраивать переполох только из-за того, что она решила прогуляться на ночь глядя? Лучше бы за своей высокомерной сестрицей присмотрел. Вот кому действительно охранник нужен. Только не для того, чтобы её охранять, а для того, чтобы других от неё оберегать. Принцесса-то явно с придурью: того и гляди с ножом кинется, стоит сделать что-нибудь наперекор её воле. Да уж, не мешало бы этой барышне попить травяной отвар для успокоения нервов. А то у неё явно проблемы с психикой: за каждым углом и в тени каждого куста мнит себе соперниц.       Интересно, и как только Мён Хи не досталось на пряники от такой золовки? Девушка ни разу не видела, чтобы её родственница конфликтовала с Ён Хвой. Но это ещё не значило, что противостояния между ними не было. Именно это больше всего и беспокоило Су. Как ей показалось, горделивая принцесса не стала бы просто так терпеть в своём доме соперницу. По крайней мере, так было с ней, с Хэ Су. А вот что касалось Мён Хи, для девушки пока что оставалось нераскрытой тайной.       Родственнице супруги восьмого принца вдруг стало интересно, а стал бы сам принц Ван Ук так же опекать жену, угрожай ей такая же опасность, как и ей? Скорее всего, стал бы, но не настолько рьяно. Девушка знала это, потому как не видела в глазах принца той нежности, с которой ему следовало бы смотреть на свою жену, будь у него к ней чувства. Но вот то, с каким беспокойством Ук смотрел на неё саму, не смогло укрыться от внимания Хэ Су.       Бедная Мён Хи, «повезло» же ей выйти замуж за такого человека. Он вроде бы и заботится о ней, но не проявляет необходимой нежности и теплоты, в которых его супруга так нуждается. Госпоже Хэ нет места в его сердце, и Су это прекрасно видела. Она сама не единожды влюблялась и знала, что поистине любящий человек никогда не станет изменять тому, кто дорог его сердцу. Если его чувства настоящие, он не станет искать лучшего. Любящий муж будет заботиться о своей жене как о самом дорогом в мире сокровище, а не примется искать ласки других женщин. Ему будет вполне достаточно и любви своей супруги.       Хоть сама Хэ Су никогда не была замужем, однако ей приходилось созерцать, с каким трепетом и заботой относились друг к другу её двоюродный брат Ким Дам Рён и его супруга Кан Га Ын. Они были женаты четыре с половиной года, и Су, будучи ещё Ким Хе Ран, ни разу не видела, чтобы Дам Рён с такой прохладой относился к своей жене, как принц Ван Ук — к Мён Хи. В глазах её двоюродного брата всегда отражались нежность и любовь, стоило ему посмотреть на свою Га Ын, отвечавшую ему тем же взглядом. Нельзя сказать, что брак Дам Рёна и Га Ын был безупречен: как и у всех, их любовь переживала и взлёты, и падения. Они ссорились, а затем мирились вновь. Но никогда даже не пытались нарушить супружескую верность. Девушка ни разу не видела, чтобы в отсутствие супруги Дам Рён проявлял хоть малейший интерес к представительницам противоположного пола. И она хорошо знала, что даже не будь её рядом, её двоюродный брат не стал бы заглядываться на других женщин. В его сердце было место только для Га Ын, и его кузина это прекрасно понимала.       С восьмым же принцем Ван Уком было куда сложнее. Он вроде бы искренне заботился о своей супруге, но этого было явно не достаточно, чтобы сделать её действительно счастливой. Ни Ван Ук, ни Мён Хи не были по-настоящему счастливы в браке, и Хэ Су это очень печалило. Она не знала, любил ли когда-нибудь принц Ук её шестую кузину или же что-то иное заставило его на ней жениться. Однако то, что сейчас этих чувств к супруге у него больше нет, Су нисколько не сомневалась. Быть может, Ван Ука держало подле Мён Хи чувство благодарности, быть может, жалость, но уж точно не любовь. Любящий муж никогда бы не обошёлся со своей женой подобным образом. Их брак трещал по швам, но ни госпожу Хэ, ни восьмого принца, похоже, это нисколько не заботило. Быть может, Мён Хи этого просто не замечала, а быть может, попросту закрывала на всё глаза. Девушка этого доподлинно не знала, однако не собиралась и дальше оставаться одной из вершин новообразовавшегося любовного треугольника. Ей нужно срочно что-то сделать. И если муж её шестиюродной сестры с первого раза не поймёт, то она уж точно устроит ему «райскую» жизнь. Чего-чего, а вот виртуозно играть на нервах, когда возникала крайняя необходимость, Хэ Су умела превосходно. Обычно она не прибегала к своему умению. Но уж если её настойчиво об этом просили, девушка никогда не отказывала в подобной «милости».       Су ненавидела любовные треугольники. Нет, не потому, что у неё когда-либо уводили парней, а скорее потому, что сама боялась разрушить чьи-то отношения. Она прекрасно знала, что на чужом несчастье своего счастья не построишь. Пусть девушка никогда намеренно не старалась увести чужого парня, она была знакома с барышнями, которые частенько практиковали нечто подобное. И глядя на то, как они страдают от сознательно принятого ими решения разрушить чьи-либо отношения, Хэ Су понимала, что не хотела бы закончить так же. Ей не нужно ничего чужого, она всего лишь хотела найти своё. И уж тем более не собиралась становиться между Уком и Мён Хи. Это было бы полнейшим свинством по отношению к сестре, и Су коробило от одной мысли об этом.       Су прекрасно знала, что во времена Корё (и не только) многожёнство было в порядке вещей. Вот хотя бы на императора Тхэджо Ван Гона посмотреть: в свои шестьдесят семь он имел двадцать девять жён, и это никого не смущало. Заключением политических браков, согласно историческим данным, он обеспечивал лояльность сильных домов к своему правлению. Однако то, какая кровопролитная борьба за власть начнётся между его отпрысками после его смерти, старого императора, похоже, не особо-то и заботило. Вот и зачем, спрашивается, такое делать? Столько труда вложить в создание нового государства, чтобы твои же собственные дети разодрали его на запчасти сразу же после твоей смерти. Су недовольно фыркнула. И как это называется? Главное, что мне хорошо живётся, а после моей смерти хоть война? Девушку аж передёрнуло от подобной мысли. Она определённо точно такого не допустит. И если уж ей и удастся стать императрицей, как и гласило её ночное видение, то она непременно воспитает собственных детей так, чтобы после смерти отца они не устроили такую же кровавую баню, которая, судя по историческим фактам, начнётся после смерти Тхэджо. Ей не всё равно, что случится с её детьми и со страной после её кончины. И если это будет в её силах, она добьётся того, чтобы у её супруга вообще не было других жён. Она должна стать его единственной императрицей. Только так она сможет сохранить мир в семье.       Девушке было противно даже от одной мысли о том, чтобы делить собственного мужа с кем-то ещё. И не важно, что подобное поведение было не принято среди высокопоставленных господ Корё, она всё равно не намерена переступать через себя. Что бы там восьмой принц себе не напридумывал, становиться его второй женой Хэ Су ни за что бы не согласилась. Она не собирается разрушать чужую семью. Быть может, это ей только мнится и чувства восьмого принца к ней не настолько сильны, но она боялась даже мысли о том, что любой намёк на романтические отношения между ней и принцем может ухудшить состояние здоровья госпожи Хэ. Девушка не знала, чем именно больна её шестая кузина и насколько серьёзна её болезнь, однако определённо точно хотела приложить максимум усилий, чтобы помочь ей выздороветь. У неё не было обширных знаний в области медицины, однако она довольно неплохо разбиралась в травах, а также имела крайне полезную способность находить необходимые сведения в книгах. И если понадобиться, она готова перерыть все медицинские справочники, какие только найдутся в Корё, лишь бы помочь Мён Хи выздороветь. В крайнем случае, Су знала, что может обратиться за помощью к Бэк А, — тот наверняка сможет отыскать для неё необходимый трактат, если таковой существует. В этом бы её кузен уж точно не отказал.       А уж если и прославленная китайская медицина окажется бессильной, то Хэ Су примется взывать о помощи к Всевышнему, чтобы Тот исцелил её родственницу. Девушка постепенно училась доверять Ему. Она прекрасно понимала, что не смогла бы выжить без Его защиты. И у неё были веские причины так полагать.       По правде говоря, жизнь в Корё не казалась Хэ Су намного сложнее, чем в том мире, из которого она пришла. Главная сложность заключалась отнюдь не в отсутствии достижений цивилизованного мира, а в отсутствии гуманности. Средневековью не было свойственно человеколюбие. В те времена жизнь простолюдина была не дороже жизни рабочей скотины, а порой и дешевле. Но девушке повезло попасть в тело особы, принадлежащей к классу янбанов, — и это во многом упрощало её жизнь. Су не нужно было в поте лица добывать себе на пропитание и с утра до ночи трудиться на благо господ, ведь она сама была госпожой. К ней относились с почтением, так как у неё были влиятельные родственники. Но также были и опасные враги, что ещё больше усложняло ей жизнь. Однако Гостья-из-будущего была не намерена так просто сдаваться. Она прекрасно знала, в чём именно заключалась цель её визита в прошлое.       Её главной задачей было изменить ход истории, дабы облегчить страдания простого народа. А это означает, что любая допущенная ею ошибка, может стоить человеческих жизней. Из-за чего ей и следует быть предельно осторожной. Если она поможет взойти на престол не тому человеку, то труды нынешнего императора пойдут прахом. Вот бы ещё знать, кто же на самом деле является «тем» человеком. Хэ Су хорошо помнила слова матери «слушать своё сердце». Но как она может это сделать, если её сердце молчит? За несколько дней пребывания в Корё девушка не повстречала ни одного мужчину, кому бы смогла полностью довериться. Даже Бэк А она не решалась доверчиво открывать свою душу. Хотя, ничего удивительного в этом нет. Как можно узнать человека всего лишь за пару дней знакомства? Да и к тому же встречаются такие люди, что и целой жизни не хватит, чтобы понять, что они на самом деле собой представляют.       Хоть Су и была в дружеских отношениях с десятым и тринадцатым принцами, да и к тому же смогла найти общий язык с восьмым и четвёртым, однако ни одному из них она бы не осмелилась рассказать о том, кто она такая. Сейчас именно способность открыть кому-либо из них правду о себе и была для Хэ Су высшей степенью доверия. И пока она не поймёт, что может всецело довериться тому или иному человеку, она будет хранить всё в секрете. Слишком близко она, как родственница супруги восьмого принца, находится к императорской семье, чтобы безрассудно разбалтывать всю правду о себе малознакомым людям. Любой из них мог запросто оказаться предателем. Девушка не знала, какими были на самом деле те, кто сейчас окружал её, и в каких отношениях она состояла с ними прежде, поэтому и не решалась им довериться. Зная, что в Корё брат запросто мог убить брата в борьбе за власть, Су понимала, что кровные узы здесь мало что значили. И раз это так, то даже родственник способен пойти на предательство ради собственной выгоды. Именно этого девушка и опасалась. Уж лучше она будет недоверчивой и крайне осторожной, чем допустит смертельную ошибку по собственной глупости.       За несколько дней своего пребывания в Корё Хэ Су успела познакомиться только с одним из принцев, которому, насколько она знала, суждено было восседать на золотом престоле, — с Ван Со. Встретиться же с наследным принцем Ван Му ей пока что возможности не представилось. Но, даже зная четвёртого принца всего лишь несколько дней, девушка не стала бы судить о том, каким он может стать правителем. Исторические справки, когда-либо побывавшие в её руках, настойчиво твердили о том, что третий император Корё — Кванджон — остался в памяти потомков кровавым тираном, безжалостно расправившимся со своими братьями и племянниками в борьбе за власть. В том, что принц Ван Со был очень даже способен на убийство, Су нисколько не сомневалась. Однако если так посудить, то и она сама была далеко не безгрешна: её руки обагряла кровь двух разбойников, убитых ею во время стычки в лесу. Раз она тоже способна на убийство, то, получается, ей также уготована судьба кровавой императрицы? Бред какой-то. Способность пойти на убийство ради защиты собственной и спасения чужой жизни ещё не признак испорченности. Да и к тому же, исторические записи никогда не блистали абсолютной достоверностью. Древняя история Кореи вплоть до образования Корё по большей части походила на народный эпос, нежели на сухие исторические факты. Взять хотя бы, к примеру, легенду о рождении самого Тхэджо Ван Гона, скорее напоминавшую сказку, чем неоспоримый факт.       А про исторические хроники, написанные в период правления династии Ли, и говорить не стоит. Ярчайшим примером подтасовки под себя исторических фактов является самая первая хроника Чосона, освещавшая период правления короля Тхэджо Ли Сон Ге, которая составлялась под неусыпным контролем третьего короля Чосона — Тхэджона Ли Пан Вона. Именно благодаря внесению ложных сведений в исторические хроники и своей необузданной жестокости он смог узаконить своё правление. А его кровавым зверствам позавидовал бы и сам император Кванджон Ван Со. Последний хотя бы не устраивал резни при живом-то отце и не вынуждал того отречься от престола, дабы предупредить гибель других своих детей от рук одержимого жаждой власти пятого сына. Но Тхэджона, по какой-то удивительной причине, после его смерти кровавым государем, в отличие от Кванджона, никто из современников назвать так и не осмелился. Вот и верь после этого в достоверность исторических записей!       Должно быть, Чхве Сын Но был очень обозлён на Кванджона, раз «наградил» его дурной славой. Недаром же один из правителей Чосона заявил, что не боится никого, кроме Неба и сагвана. А Ван Со, похоже, не оказал Сын Но должного уважения, раз тот решил ему напакостить, записав кровавым тираном. Хэ Су досадливо покачала головой. Вот тебе и очередное подтверждение исторической достоверности дошедших до наших дней силлок. Особенно учитывая то, что такие исторические записи не единожды утрачивались и восстанавливались вновь. Именно такая судьба и настигла хроники первых семи правителей Корё, составленные в ХІ веке Чхве Чхуном. Оригиналы сгорели вместе с дворцом Манвольдэ во время киданьского нашествия в 1011 году, а затем по крупицам восстанавливались в течение долгих двенадцати лет, начиная с 1022 года. Однако конечный вариант силлок во многом отличался от утраченного первоисточника из-за отсутствия первоначальных данных. Так что не удивительно, что многие записанные в хрониках события явно не совпадали с действительностью. И Су как раз таки представилась прекрасная возможность собственнолично удостовериться в том, где же в них была правда, а где — ложь. Она, конечно, не могла перепроверить всё, что было записано в истории, но вот убедиться в достоверности основных исторических фактов, освещавших правление первых императоров Корё, всё-таки было в её силах.       — Госпожа? — взволнованный голосок Су Хён окончательно вернул к действительности молодую госпожу, погрузившуюся в свои размышления. — Так как вы намерены поступить с Мо Ри?       — С Мо Ри? — Удивлённо моргнула её собеседница. Вопрос подруги застиг её врасплох, и она не имела ни малейшего представления, о ком идёт речь. — А кто это?       — Госпожа Су! — служанка одарила девушку обиженным взглядом. — Неужели вы совершенно не слышали всего того, что я вам только что поведала о вашем личном охраннике — Мо Ри?       — Прости, Су Хён, — примирительным тоном проговорила Хэ Су, взяв подругу за руку и усадив подле себя на кровать. — Я задумалась о своём и совершенно не слышала твоего рассказа. — Она виновато улыбнулась и с мольбой заглянула в глаза собеседнице: — Расскажи мне в двух словах, что он за человек.       — Ох, госпожа, — устало вздохнула бывшая прачка, — будет довольно сложно рассказать вам о нём настолько кратко.       — Ты его настолько хорошо знаешь? — с хитроватой улыбкой поинтересовалась Су, пытаясь вызвать Су Хён на откровенность. От слов госпожи девушка зарделась и, вскочив на ноги, раздражённо бросила:       — Да как же мне не знать его, когда он вот уже третий год прохода мне не даёт! — обижено фыркнула она, сжимая складки своего фартука. — Я в жизни не видела более настырного ухажёра.       — Айгу! — досадливо покачала головой Хэ Су, поудобнее усаживаясь на краю своей постели. — Су Хён, да ты у нас оказывается сердцеедка…       — Это ещё почему?! — недовольно поджала губы служанка, явно не ожидавшая подобного подвоха. — Или вы хотите сказать, что я должна благоволить к каждому, кто клинья ко мне подбивает? Разве это правильно?!       — Су Хён, — с примирительной улыбкой произнесла Су, пытаясь утихомирить праведный гнев собеседницы. — Я всего лишь пошутила. Не стоит принимать мои слова настолько близко к сердцу.       — Госпожа, — обиженно протянула прислужница, с укоризной глядя на Хэ Су. — Умеете же вы с Мо Ри вывести меня из равновесия. Если бы я не знала вас с самого детства, я бы подумала, что вы состоите с ним в родстве.       — Если так, — задумчиво произнесла молодая госпожа, хитровато улыбаясь, — то мы с ним довольно скоро найдём общий язык.       — Госпожа! — обиженно пропищала Су Хён, чуть не плача. — Если вы с ним поладите, я этого не вынесу. Вы вдвоём меня уж точно с ума сведёте.       — Не беспокойся, — с ласковой улыбкой проговорила девушка. — Я поговорю с ним по поводу его поведения. Уверена, в моём присутствии он больше не станет к тебе приставать.       — Да он и не приставал ко мне вовсе, — более спокойным тоном произнесла служанка, глядя в пол и крепко сжимая запястье левой руки. — Просто он довольно странный человек. Многие поговаривают, что после того, как медведь искупал его в реке Тхэхва, он умом повредился.       — Как это произошло? — поинтересовалась Су, с любопытством глядя на подругу. Что-то здесь определённо не так. Вот не стал бы принц Ван Ук доверять её жизнь сумасшедшему, если только это не происки принцессы Ён Хвы.       — Как я слышала, — начала Су Хён, чуть ли не понизив голос до шёпота и поближе наклонившись к молодой госпоже, — его спас восьмой принц, когда охотился в окрестностях Кёнджу. Мо Ри тогда надрался по сами брови и спьяну полез в пещеру к медведю. А когда понял, во что влип, было уже слишком поздно, — девушка недовольно поморщила носик и, глубоко вздохнув, продолжила: — Медведь гнал его до самой реки, пока Мо Ри не поскользнулся на камнях и не упал в воду. К счастью, в это время мимо проезжал Его Высочество и, услыхав крики, поспешил на помощь. С тех пор Мо Ри и служит ему верой и правдой в знак благодарности за своё спасение.       — А почему тогда его считают сумасшедшим? — не унималась Хэ Су, пытаясь как можно больше разузнать о своём охраннике. Если она хочет переманить его на свою сторону, ей непременно следует знать, что он за человек.       — Это очень запутанная история, — со вздохом проговорила прислужница, переминаясь с ноги на ногу. — Я слышала, как состоявшие в отряде восьмого принца воины говорили, что после «знакомства» с медведем в Мо Ри точно демон вселился. Он всю неделю был не в себе и постоянно требовал, чтобы его вернули домой. Но после разговора с Его Высочеством сразу же угомонился и попросился к нему в услужение. — Су Хён невольно всхлипнула и крепче сжала складку своего бледно-сиреневого фартука. Собеседница окинула её пристальным взглядом. Выходит, Су Хён не настолько уж и безразличен этот Мо Ри, раз ей жаль его. — Никто не знает, о чём принц Ук с ним разговаривал, — продолжала служанка, глядя себе под ноги. — Однако с того дня он стал совершенно другим человеком и начал прилежно учиться боевым искусствам. Теперь Мо Ри — самый преданный человек Его Высочества, обладающий превосходными боевыми навыками.       — Вот, значит, как, — задумчиво проговорила молодая госпожа, поправляя рассыпавшиеся по плечам волосы. — Что ж, проверим, насколько он хорош в боевых искусствах.       — Госпожа, — с нескрываемым беспокойством произнесла Су Хён, неотрывно глядя на собеседницу. — Неужели вы решили устроить ему испытание?       — Именно, — согласно кивнула Хэ Су, разглядывая себя в напольное зеркало. — Должна же я знать, на что способен мой личный охранник.       — Я ни разу не видела его во время тренировочных боёв, — со смущённой улыбкой призналась служанка, рассматривая свои руки. — Однако поговаривают, что в умении владеть боевыми искусствами он уступает разве что Его Высочеству.       — Так будет даже интереснее, — с многозначительной улыбкой проговорила Су, сжимая в руках деревянный гребень. — Сегодня же и проверим, насколько он хорош.       — Но, госпожа, — осторожно возразила Су Хён, переведя взгляд на госпожу, — здесь, в имении восьмого принца, будет довольно сложно найти ему достойного противника, — добавила она, немного помедлив, а затем взяла из рук собеседницы гребень и принялась тщательно расчёсывать ей волосы. — Кого же вы намерены избрать ему в соперники? — с нескрываемым интересом проговорила прислужница, заплетая шелковистые пряди Хэ Су в две вычурные косички, дабы открыть округлое личико.       — А это пока что секрет. — В глазах Хэ Су появился лукавый огонёк. У неё уже есть на примете подходящая кандидатура, которую она противопоставит Мо Ри. Нужно только выбрать подходящее время и место, чтобы им никто не мешал. И тогда она уж точно удостоверится в том, насколько правдивы слухи о мастерстве её личного охранника. Прежде, чем доверить Мо Ри свою жизнь, девушка была намерена испытать его. Если же его умения будут не достаточно хороши, то у неё появится уважительная причина отказаться от его услуг (в случае, если вдруг она с ним не поладит). Но пока Су не узнает, что собой представляет этот Мо Ри, она не намерена от него избавляться. Всё-таки он — залог её спокойствия. Ведь пока этот юноша будет подле неё, восьмой принц Ван Ук не станет доставать её своей чрезмерной заботой. По крайней мере, девушка на это очень рассчитывала.