Колясник

      Горячее накаченное тело, все сильнее прижимающееся к нему, слова, которые шептали в ухо, заставляя парня сильнее сжимать в руки в кулаки и стараться делать все аккуратно, не спеша, чтобы успеть насладиться этим пикантным моментом и запечатлеть навсегда их первый раз вместе. Они вместе освобождаются от последней одежды, помогая друг другу и сплетаются ногами, не отводя взгляда друг от друга. И тут....       Гарри просыпается, резко открывая глаза и смотря в выбеленный потолок своей комнаты, уже чувствуя, как в штанах невыносимо тесно и жарко. Мальчишка утробно рычит, зарываясь руками в волосы и с трудом дотягивается до своего телефона, лежащего на прикроватной тумбочке. На заставке секс-бомба его школы - Луи Томлинсон. Капитан команды, играющей в футбол, человек, который покорил немало сердец. К несчастию Стайлза одним из них стало и его. Лишь увидев его в коридоре своей школы он понял, что навсегда влюбился в него, хоть и безответно. Да, Гарри удалось поймать взгляд Луи на себе, но только потому, что именно в этот момент его шибануло дверью, которую с визгом и криком распахнули дети, нёсшиеся из кабинета по химии. Даже не заметив, что коляска Стайлза перевернулась, а он с безмолвным криком отлетел к противоположной стене, ребята побежали в сторону столовой. Конечно, зачем им замечать, что они чуть не пришибли колясника, который не может ходить, бегать и делать все то, что могут они.       Гарри резко выскользнул из своих неприятнейших воспоминаний, когда услышал, как мама зовёт его по имени и уже через пару минут входит в комнату, одаривая его самой счастливой улыбкой, которую она смогла выдавить из себя. Ну а что? Парень как-будто не понимает, что его родному человеку плохо, потому что её сын никогда не побежит, никогда не поиграет в футбол, как один из самых обычных мальчиков. В глазах начинает неприятно щипать и он отворачивает голову в противоположную сторону, стараясь тихо вдохнуть как можно больше воздуха и успокоиться. - Дорогой, все в порядке? - с волнением спрашивает женщина, чувствуя своим материнским сердцем, что от Гарри не скрыть своей боли и всхлипывает, усаживаясь рядом на кровать. Осторожно кладёт свою руку на плечо сына и нежно сжимает, поворачивая его к себе лицом. Фальшивая улыбка, искрящиеся болью глаза. Она кивает ему и придвигает к кровати коляску, - Пошли? А то в школу опоздаешь!       Стайлз кивает головой в знак согласия и придвигается к краю кровати, молниеносно, потому что уже привык делать все сам.

***

      Звучит последний звонок с урока. Одноклассники, уже готовые к нему, срываются с места, чтобы успеть первыми захватить свои лёгкие куртки из гардероба и помчаться по своим делам дальше. Только Гарольд не спешит, он с явным усердием старается завязать шнурки, которые так любезно развязал один ну очень тупой парень, который ещё с первого класса невзлюбил колясника. - Ты никогда не станешь своим в этом классе! Ты ведь чужой! - всегда твердил он Стайлзу, который в начале воспринимал эти слова всем сердцем и после этого долго плакал дома. Но после нескольких лет обучения с такими людьми и он стал к этому равнодушен. Он был таким снаружи, но внутри каждый раз щемило от боли. Боль, скрытая под маской безразличия.       Ухо улавливает негромкий разговор учителя с Луи. Они что-то очень яро обсуждают, постоянно жестикулируя и явно не замечая какого-то несчастного, который и сам старается не выдавать себя. Стайлз будто невзначай выпрямляется, чтобы расширить свой обзор и заметить, как Томлинсон что-то рассказывает, рисуя непонятные закорючки на листе. Невольно заглядевшись, парень начинает размышлять о том, что может надо сфотографировать эту красоту, пока есть возможность, но от этого приходится отказаться.       Мистер Зусак, учитель по философии, машет у него перед лицом рукой и зовёт его по фамилии, стараясь привлечь к себе внимание задержавшегося ученика. - Стайлз? Стайлз? Стайлз! Ей, парень, ты меня слышишь?       Гарри быстро кивает головой, тыча пальцем в кроссовок, как бы показывая, что он тут оказался не просто так. Мужчина кивает, снова осматривая его с ног до головы, и в глазах мелькает сожаление. Как же неприятно!!!! Парень готов рычать и разбрасывать всё, что попадёт под руку. Как же достало! Где бы он не оказался - везде на него косо смотрит. Кто-то с сожалением, кто-то со слезами на глазах, но ему не нужно их глаз! Гарри не хочет, чтобы его считали не таким. Не таким, как они. Да, может он и парализован ниже пояса, но остаётся человеком, который имеет какие-то цели в жизни и не любит большое внимание, получаемое им каждый день сполна. - Давайте я ему помогу? - вдруг вызывается Томлинсон, огибая парты, которые стоят на его пути, и садится на корточки перед одноклассником, протягивая руки к его шнуркам, - Ты не против?       Зусак одобряет поведение своего ученика и быстро уходит, захватив с собой кипу непроверенных тетрадей и пары журналов. - Так ты не против? - снова спрашивает ходячая фантазия Гарри, на которого он смотрит глазами, полными удивления и обожания. Да, он сильно удивлён. Так удивлён, что не может вымолвить ни слова, хотя в другой ситуации, где вместо Луи будет какой-то другой человек, он бы послал его куда подальше, - Ну ладно, завяжу.       С ухмылкой говорит парень, за секунду завязывая шнурки и выпрямляется. Смотрит на свой труд и довольно кивает, встречаясь взглядом со Стайлзом. - В следующий раз старайся не садиться сзади Колта. Это так, совет.       Последняя улыбка, которой он одаривает колясника, шикарное подмигивание и красавец покидает класс, оставляя дверь открытой.       Может это сон? Парень щипает себя за руку, даёт самую больную пощечину самому себе, но все равно остаётся в пустом классе, с завязанными шнурками и со слезами на глазах. Значит не сон, явь.       На губах должна быть улыбка, глаза должны искриться от счастья, но вместо этого по щекам текут реки слёз, в носу накапливаются сопли, мешающие дышать.       Трясущимися руками парень набирает номер своего отца и когда тот отвечает почти что с первого гудка, просит забрать его из школы. Скорее, потому что он чувствует себя плохо.       Гарри хотел бы вскочить на ноги, поскакать по всему классу, может даже забраться на парту и станцевать какой-то зажигательный танец, но этого не может. Он даже не может говорить с людьми, кроме свой семьи, потому что не хочет, а тут Луи... Он рад, счастлив, но плачет, потому что никогда и никто в его жизни из чужих людей не говорил с ним, как с равным. Не бросал жалостливые взгляды и не пытался спросить его, что произошло. Томлинсон просто взял и дал ему совет, как другу, как одному из своих друзей и этим заставил его подумать о то, что может теперь он сможет дружить с ним. Может это было начало их дружбы?       В глазах были слезы, на лице улыбка, которая не хотела уходить. В таком состоянии и забрал его отец, счастливого, но плачущего.