II
2 декабря 2016 г. в 00:02
Трясущимися руками Гарри подтянул банты на трех коробках, приготовленных для Томлинсонов. Ночь наступила на пару часов раньше, накидывая на окна темное полотно, испещренное мерцающим светом свечей. Гарри мог слышать пение колядников на улицах и суматоху последних приготовлений, спешащих людей, носящихся между магазинчиками и домами и радостные возгласы по прибытии родственников. Мимо проезжали экипажи, весело позвякивая колокольчиками.
На прилавке, рядом с коробками лежала его маска, и в тусклом свете магазина ему казалось, что её пустые глазницы внимательно уставились на него. Маска была белой и имела длинный, крючкообразный нос. Человек, продавший ему её, утверждал, что она сродни комедии масок или комедии дель арте и как раз в духе маскарада. Гарри решил поверить ему, даже если и чувствовал себя довольно глупо с таким большим носом. Маска была проста и без всяких вычурных украшений, свойственных ей, но это все, что Гарри мог себе позволить после приобретения одежды для бала, которую уже и надел. На нем были черные брюки и серебристо-серый аксамитовый жилет, надетый поверх белой рубашки с белым эскотом на шее; образ завершали позаимствованный у зятя цилиндр и черный парчовый плащ, отливающий холодным янтарем под оранжевым пламенем огня. Он взял маску, поправил воротник, и, схватив коробки, вышел на улицу. Гарри не был уверен насчет своего плаща, он ему казался каким-то фривольным и экстравагантным, но Джемма настаивала на том, что если он хочет добавить в свою внешность некой таинственности, он обязательно должен накинуть его на плечи. В конце концов, он пробирается на аристократический бал без официального приглашения.
Снег шел практически весь день, но после наступления темноты погода улучшилась, оставляя покрывающий тротуары слой пушистого снега, который снующие туда-сюда люди прибили к земле до состояния серебристого льда. Крепко сжимая в руках тяжелые и громоздкие коробки, Гарри медленно шел по скользкой земле, неуклюже стараясь держать равновесие и не поскользнуться.
Некоторое время, пока шел, он волновался, что не найдет нужный дом. Гарри приблизительно знал, в каком направлении ему нужно двигаться. Начав свой путь с торговой улицы, он шел дальше, руководствуясь домами, которые с каждым кварталом становились все богаче и богаче. Толпа ни на миг не покидала эту улицу, семьи, колядников и бродяг, которые мешали идти и, казалось, и не подозревали о едком холоде, пробирающим до костей. Но чем ближе Гарри подходил к концу улицы, где и жили Томлинсоны, тем меньше становилось людей, пока он и вовсе не остался совсем один. Впереди возвышался самый большой дом, который Гарри когда-либо видел, он был ярко освещен, пестрел в окнах огнями и радостно приветствовал людей. Мимо проехал поскрипывая колесами экипаж и остановился на пару шагов впереди, из него лениво вывалились пышно разодетые люди и направились в дом. Гарри ускорил шаг, убедившись в подлинности своего направления.
Он без проблем вошел в ворота, и направился в открытые настежь двери для потока гостей, но прежде чем войти он уловил момент, чтобы надеть свою маску, туго завязывая на голове ленты. Поправив наряд и удобнее захватив коробки, он отряхнул снег, продолжая идти вдоль аллеи к входу. У дверей его никто не остановил, только попросили его шляпу в обмен на бумажку с написанным номером. Плащ он оставил при себе.
Зал, в который он вошел, был больше, чем весь магазин и дом его семьи вместе взятые, и Гарри потребовалось несколько секунд, чтобы окинуть все взглядом, широко распахивая от удивления глаза. Толпа продолжала двигаться, и он последовал за ней, низко опустив голову и стараясь быть как можно более незаметным. Последнее, чего он хотел — быть представленным хозяйке дома. Гарри отлично понимал, что несмотря на довольно завуалированное приглашение Луи, его здесь быть не должно.
Из зала они перешли в гостиную, где единственным источником света был кипящий в камине огонь. Большая часть мебели была заменена длинными столами, покрытыми всевозможными яствами, тени которых танцевали на стене. К еде Гарри даже не притронулся, вместо этого последовал дальше, в соседнюю комнату, где у него просто перехватило дыхание.
Это был наполненный гостями, огромный бальный зал с высоким позолоченным потолком и висящей в центре хрустальной люстрой. На ней горели более сотни свечей, их теплый свет наполнял помещение, скользил по стенам и отражался в глазах людей. Вся задняя стена комнаты была сделана из аркообразных окон, ведущих на террасу. Прямо напротив них стояла высокая елка, украшенная свечами и мириадами цветной мишуры, своим блеском затмевая даже люстру. Под ней лежали аккуратно сложенные, соблазнительные подарки, пестрящие разноцветными обертками.
Гарри пересек помещение, стараясь держаться ближе к стене, чтобы избежать излишних разговоров, и положил коробки под елку, прежде чем еще раз повернуться лицом к комнате. То тут, то там беседовали неузнаваемые под масками гости. В воздухе витало легкомыслие, искушение и соблазн, запретный плод, попробовав который можно было не бояться за свою репутацию: мишура костюмов все скрывала и поглощала в себя. Он переживал, что будет слишком выделяться, но с его маской и костюмом он мог быть кем угодно, хоть самим принцем Уэльским, и никто не будет знать этого.
Гарри заметил, что танцы еще не начались, поэтому, воспользовавшись этой возможностью, он покинул зал, возвращаясь обратно в гостиную, чтобы осмотреть еду. Оказавшись там, несколько человек улыбнулись ему, и он улыбнулся им в ответ, на мгновение склонив голову, прежде чем отправиться прямиком к столу с напитками. Взяв бокал шампанского, он подошел к столу со сладостями, выбирая и пробуя всевозможные торты и пирожные на фарфоровых блюдечках. Никто не пытался поговорить с ним, хотя он был убежден, что и не будет вступать в какие-либо разговоры, все еще не уверен, знают ли тут все друг друга и следовательно смогут ли сразу же распознать тайного гостя.
Гарри хотел увидеть Луи, но ни его, ни членов его семьи нигде не было видно. Тихо усмехнувшись самому себе, Гарри подумал, что сможет узнать его и пришел к выводу, что, возможно, Луи был тем человеком, сидящим в тусклом кресле у входа в хол и нервно поглядывающим на вошедших. На нем была красная маска с чуть розоватым отливом, расшитая бледно-золотым узором, сделанный из дорогой парчи малиновый жилет и завязанный на шее белый эскот. Рукава его рубашки были закатаны, открывая вид на обернутые вокруг предплечий кремовые ленты. На руках были тонкие, прозрачно-белые перчатки. Нахмурившись, Гарри сделал несколько шагов в его сторону, пытаясь понять, видел ли он этот изящный нос и скулы раньше. И только тогда, когда тот улыбнулся кому-то в знак приветствия, Гарри сразу же узнал Луи. На его лице появилась усмешка.