***
Чуть позже, сидя вместе со всеми за ужином, и уплетая приготовленные миссис Уизли блюда, Гарри почувствовал, что у него, действительно, есть семья. Бурно переговаривающиеся Рон и Гермиона, Джинни, хохочущая на пару с Фредом и Джорджем над их очередной шуткой, Люпин, что — то обсуждавший с Сириусом и миссис Уизли, Рейвен, которой что — то рассказывала Тонкс, и, конечно же, Харли, которая куда — то пропала, о чем он и спросил у Рей. — Она сейчас придет, — заверила Гарри Рейвен. В ту же минуту, в кухню вошла Харли, улыбающаяся во все тридцать два и держа в руках какой — то пергамент. Она, пританцовывая, потрепала Джинни и Гермиону по голове, поцеловала отца в щеку, и обняла Тонкс и Рей. — Чего это ты такая довольная? — хитро спросила Тонкс. Девушка, вместо ответа, сунула ей в руки пергамент. Сириус, сама Тонкс и Рей стали читать, остальные же, включая Гарри, притихли и ждали ответа, о чем в этом пергаменте написано. — Да ладно? — воскликнул Сириус, посмотрев на дочь. Рейвен, ошарашено выхватила у Тонкс пергамент, пытаясь понять, подлинная ли это надпись или нет. Харли кивнула и, хлопнув в ладоши, стала напевать:I saw him dancing there by the record machine I knew he must have been about 17 The beat was going strong, Playing my favorite song Глядела на танцульки его там, где музавтомат, И знала под семнадцать ему на мой твердый взгляд, И от басов в ушах был звон, Играл любимый мой музон,
Девушка подошла к холодильнику и достала оттуда питьевой клубничный йогурт, продолжая напевать:I could tell it wouldn't be long 'Till he was with me (Yeah with me!) I could tell it wouldn't be long 'Till he was with me (Yeah with me!), singing Скажу длилось кратко как сон, Он вскоре подкатил ко мне! (Да, ко мне!) Скажу длилось кратко как сон, Он вскоре подкатил ко мне! (Да, ко мне!) И пело:
— Да что там такое? — воскликнул Рон, вскакивая. — Моя уловочка сработала, когда я ляпнула на Святочном балу, что Харли умеет петь, — улыбнулась Рей, поворачиваясь к сестре. Та кивнула, и продолжила:I love rock and roll! So put another dime in the jukebox baby! I love rock and roll! So come and take your time and dance with me… Люблю рок’н’ролл! Брось еще пятак в шарманку, детка! Люблю рок’н’ролл! Рядом встань, твой час настал, танцуй со мной…
— Это от самого Мирона Вогтэйла, — вдруг воскликнула Тонкс. — Что? — вскричала Джинни, — это же солист «Ведуний»! — И он предлагает Харли сотрудничать, — сказал Сириус, глядя, на осушившую одним глотком йогурт дочь.He smiled so I got up and asked for his name But that don't matter, he said, 'cause it's all the same Said can I take you home, Where we can be alone? Привстала я на улыбку его и спросила: «Как звать?» «Не важно!» — был ответ, — " Мне свежо не звучать… Дашь подвезти тебя домой, Где я останусь лишь с тобой?»
— Соглашайся, сестренка! — воскликнула Рейвен. — Это отличный шанс, — поддержала ее Гермиона. Харли, улыбаясь, кивнула, и выкинула упаковку из-под йогурта.And next we're moving on And he was with me! (Yeah me!) Next we're moving on, He was with me! (Yeah me!), singing И смел был следующий шаг мой, Я с ним пошла, а он со мной! (Да, со мной!) И смел был следующий шаг мой, Я с ним пошла, а он со мной! (Да, со мной!)… Пело:
— Милая, поздравляю! — воскликнула Молли, вставая, и обнимая Харли. — Конечно, соглашайся! — Спасибо, Молли, — в такт песне, протянула Харли, выхватив пергамент у сестры.I love rock and roll! So put another dime in the jukebox baby! I love rock and roll! So come and take your time and dance with me! Люблю рок’н’ролл! Брось еще пятак в шарманку, детка! Люблю рок’н’ролл! Рядом встань, твой час настал, танцуй со мной…
— Пойду писать ответ, — также напевая сказала Харли. — Это надо отметить! — воскликнула миссис Уизли. — Обязательно, Молли, — нараспев отвечала Харли, — но давай не сегодня.Said can I take you home, Where we can be alone? And next we're movin' on, And he was with me (Yeah me!) And we'll be movin' on And singing that same old song… (Yeah with me!).singing Сказал: «Свезти тебя домой, Где я останусь лишь с тобой?» И смел был следующий шаг мой, Я с ним пошла, а он со мной! (Да, со мной!) И мы потопаем с тобой И запоем из песни той… (Да, со мной!)… Споем…
С этими словами, девушка вышла из кухни, продолжая специально громко напевать:I love rock and roll! So put another dime in the jukebox baby! I love rock and roll! So come and take your time and dance with me… Люблю рок’н’ролл! Брось еще пятак в шарманку, детка! Люблю рок’н’ролл! Рядом встань, твой час настал, танцуй со мной…
А Гарри вдруг подумал о том, что Рождественское чудо все — таки бывает…***
И что это Гарри взбрело справлять Рождество на Тисовой улице? Радость Сириуса от появления гостей, и особенно Гарри с дочерьми, была заразительна, равно как и новость о сотрудничестве Харли с «Ведуньями». Гарри уже не был хмурым гостеприимцем, как летом, — теперь он был полон решимости подарить ребятам не меньше, а то и больше удовольствий, чем доставил бы им праздник в Хогвартсе. Он трудился без устали, с их помощью убирая и украшая дом, и к сочельнику дом стал неузнаваем. Потускневшие люстры опутаны были теперь не паутиной, а гирляндами из остролиста, золотой и серебряной канителью, на вытертых коврах искрились сугробы волшебного снега, большая елка, добытая Наземникусом и украшенная живыми феями, заслонила от глаз родословное дерево Сириуса, на сушеные головы эльфов нацепили красные колпаки и белые бороды, как у Санта-Клауса. Проснувшись рождественским утром, Гарри увидел горку подарков, а Рон уже разворачивал свои, тоже из порядочной горки. — Отменный улов в этом году, — сообщил он из-за вороха бумаги. — Спасибо за метловый компас — получше подарка от Гермионы. Видал? Планировщик домашних заданий. Гарри разобрал свои и тоже нашел сверток, надписанный рукой Гермионы. В нем оказалась книжка, похожая на дневник, только когда ты раскрывал его на любой странице, она громко возвещала что-нибудь вроде «Завтра, завтра, не сегодня — так ленивцы говорят». Сириус и Люпин подарили ему превосходную книжную серию под названием «Практическая защитная магия и ее использование против Темных искусств» с прекрасными движущимися иллюстрациями всех контрзаклятий и заговоров. Гарри с интересом пролистал первый том — очень нужная вещь для занятий ОД. Хагрид прислал коричневый меховой бумажник с клыками — задумано, вероятно, как устройство против карманников, но, увы, Гарри не мог положить туда деньги ввиду неизбежной потери пальцев. Тонкс подарила маленькую действующую модель «Молнии», и, глядя, как она летает по комнате, Гарри пожалел, что у него нет полноразмерного варианта. От Рона он получил колоссальную коробку Всеароматного горошка, от четы Уизли — как всегда, джемпер ручной вязки и пирожки с изюмом и орехами, от Харли и Рей — новую форму для квиддича, а от Добби — ужасающую картину, судя по всему, собственной работы. Только он перевернул ее — посмотреть, не лучше ли она выглядит с изнанки, — как с громким хлопком перед кроватью возникли Фред и Джордж. — Веселого Рождества, — сказал Джордж — Погодите спускаться. — Почему? — спросил Рон. — Мама опять плачет, — угрюмо ответил Фред. — Перси вернул ей рождественский джемпер. — Без записки, — добавил Джордж. — Ни об отце не спросил, ни сам к нему не сходил — ничего. — Мы пробовали ее утешить, — сказал Фред, пройдя вдоль кровати, чтобы взглянуть на портрет Гарри. — Объяснили ей, что Перси — просто большой кулек крысиного помета. — Не помогло, — сказал Джордж, угощаясь шоколадной лягушкой. — Теперь Люпин нас сменил. Так что лучше подождать с завтраком, пока он ее развлекает. — А это что вообще такое? — сказал Фред, прищурясь на картину Добби. — Похоже на гиббона с двумя фингалами. — Это Гарри! — сказал Джордж, тыча пальцем. — Так на обороте сказано. — Ну, вылитый, — улыбнулся Фред. Гарри запустил в него новым дневником. Тот врезался в стену, упал на пол и радостно изрек: «Кончил дело — гуляй смело». Рон и Гарри оделись. Слышно было, как по всему дому обитатели поздравляют друг друга с Рождеством. По дороге вниз они встретили Гермиону. — Пустяки. А это для кого? — Рон кивнул на сверток у нее в руках. — Для Кикимера! — Смотри, если одежда… — предостерег он. — Сириус что сказал? «Кикимер слишком много знает, мы не можем отпустить его на свободу». — Это не одежда. Хотя, будь моя воля, я дала бы ему что-нибудь вместо его грязной тряпки. Нет, это лоскутное покрывало, пусть немного оживит его спальню. — Какую спальню? — спросил Гарри, понизив голос, потому что они проходили мимо портрета матери Сириуса. — Ну, Сириус с Харли говорят, это не то чтобы спальня, а скорее нора, — сказала Гермиона. — Видимо, он спит под котлом, в чулане возле кухни. Когда они спустились вниз, там не было никого, кроме миссис Уизли. Она стояла у плиты и пожелала им веселого Рождества таким голосом, как будто у нее был насморк. Они отвели глаза. — Так здесь спальня Кикимера? — сказал Рон, подойдя к невзрачной двери в углу напротив кладовки. Гарри ни разу не видел ее открытой. — Да, — сказала Гермиона несколько неуверенно. — Пожалуй, лучше постучать. Рон постучался, но ответа не было. — Наверху где-нибудь шастает, — сказал Рон и без дальнейших рассуждений распахнул дверь. — Фу-у! Гарри заглянул в чулан. Большую часть его занимал старинный отопительный котел, но в невысоком пространстве под трубами Кикимер устроил себе что-то вроде гнезда. На полу были навалены разные тряпки, вонючие одеяла и небольшая ямка в них указывала, где спит по ночам, свернувшись крендельком, Кикимер. Там и сям среди тряпья валялись хлебные корки и заплесневелые кусочки сыра. В углу блестели мелкие предметы и монетки, которые он перетаскал к себе, как сорока, спасая от генеральной уборки, затеянной Сириусом. Кроме того, он собрал фамильные фотографии, которые Сириус с Харли и Рей повыбрасывали летом. Стекло на иных было разбито, что не мешало маленьким черно-белым людишкам надменно глядеть на Гарри, в частности — у него екнуло в животе — темноволосой даме с тяжелыми веками, суд над которой он видел в Омуте памяти Дамблдора: Беллатриса Лестрейндж. Похоже, это была любимица Кикимера: ее фото он поставил перед остальными, неуклюже склеив стекло чудо-скотчем. — Пожалуй, оставлю подарок здесь. — Гермиона аккуратно положила сверток в углубление постели и прикрыла дверь. — Найдет его позже, ничего страшного. — Между прочим, — сказал Сириус, выйдя в это время из кладовой с большой индейкой, — кто-нибудь видел Кикимера последнее время? — Я не видел его с тех пор, как мы сюда прибыли, — сказал Гарри. — Ты еще выгонял его из кухни. Сириус нахмурился: — Да… Знаете, по-моему, я тоже с тех пор его не видел… Прячется где-нибудь наверху. — А уйти он не мог? — спросил Гарри. — Когда ты сказал «вон», он мог так понять, что вон из дома. — Нет, нет, домовые эльфы не могут уйти, пока им не дали одежду. Они привязаны к семейному дому. — Если очень захотят, то могут, — возразил Гарри. — Три года назад Добби ушел от Малфоев, чтобы меня предупредить. После он должен был наказать себя, но уйти все-таки смог. На лице Сириуса промелькнуло озабоченное выражение, но он тут же сказал: — Ладно, потом его поищу. Где-нибудь наверху сидит, льет слезы над панталонами моей мамаши или еще чем. — Конечно, пап, — добавила проходящая мимо Харли, держа в руках корзинку с овощами, — мог заползти в вентиляционный шкаф и умереть… но надеяться на это не смею. Фред, Джордж, Сириус и Рон рассмеялись, Гермиона же посмотрела на нее с укоризной. Покончив с рождественским обедом, семейство Уизли, Харли, Рей, Гарри и Гермиона собрались навестить мистера Уизли в сопровождении Люпина и Грозного Глаза. К пудингу и бисквиту со сливками подоспел Наземникус с «позаимствованным» автомобилем, поскольку в Рождество метро не работало. Гарри сомневался, что машина позаимствована с согласия владельца. Заклинанием ее увеличили, как в свое время форд «Англию», и, хотя снаружи она выглядела обычно, в ней удобно разместились двенадцать человек, включая водителя — Наземникуса. Миссис Уизли долго колебалась перед тем, как залезть, — Гарри понимал, что подозрения насчет Наземникуса борются в ней с нелюбовью к путешествиям без магии, но в конце концов мороз на улице и мольбы детей взяли верх, и она соизволила сесть между Фредом и Биллом. — Слушай, Назем, а можно я поведу? — спросила у него Харли. Флетчер, округлив глаза, посмотрел на девушку. — А ты умеешь? — Ну, вроде, водительские права у нее на полке не просто так лежат, — хохотнула Рей, забираясь в салон. — Ну, давай, — согласился Наземникус, садясь на переднее сидение, рядом с Харли. Девушка включила магнитолу, предварительно, уточнив, не против ли кто. Ловко, заведя мотор, Харли тронулась с места. — Переключи песню, — воскликнул Наземникус, услышав музыку. — Ты забываешь главное правило, Назем, — со знанием дела заключила Харли, делая музыку чуть громче. — Водитель выбирает музыку, пассажир помалкивает в тряпочку. — Это моя любимая песня! — воскликнула Рей, начав щелкать пальцами, в такт музыке.A summer evening on The Champs Elyses A secret rendezvous they planned for days A sea of faces in the crowded cafe A sound of laughter as the music plays Летний вечер на Елисейских Полях. Тайное свидание они планировали давно. Море лиц в переполненном кафе. Звуки смеха и играет музыка.
— Ой, и я ее знаю, — воскликнула Гермиона, начав подпевать Рейвен:Jean-Claude is student of the University Louise-Marie is just a world away He recalled the night they met Was warm with laughter The words were music As she turned away Жан-Клод — студент университета. Луиза-Мария — из другого круга. Он вспомнил, что вечер их встречи Был теплым от смеха. Слова звучали как музыка, Когда она ушла.
Харли украдкой взглянула в зеркало заднего вида на Фреда и Джорджа, с которыми до сих пор не помирилась, упорно игнорируя их присутствие в доме. Едва удержавшись, чтобы не фыркнуть от того, что Джордж залип на Рейвен, девушка присоединилась к сестре и Гермионе:I'll meet you at midnight Under the moonlight I'll meet you at midnight But Jean-Claude, Louise-Marie Will never be Я встречусь с тобой в полночь Под лунным светом. Я встречусь с тобой в полночь, Но Жан-Клод и Луиза-Мария Никогда не встретятся.
— Слушай, а мне нравится, — воскликнул Флетчер. — Это же магловская музыка? — Харли кивнула. — Но она такая классная, динамичная и понятная, — громко сказала Харли, пытаясь перекричать подпевающих Рей, Гермиону и, присоединившуюся к ним, Джинни.Each cigarette would light a thousand faces Each hour passing like a thousand years Midnight was turning into empty spaces The sound of laughter disappeared Каждая сигарета освещает тысячу лиц. Каждый час тянется, как тысяча лет. В полночь все опустело И затих смех.
Даже Грюм начал покачивать головой в такт песне, а его большой голубой глаз стал вращаться с неимоверной скоростью. Харли уверенно вела машину, ловко лавируя между остальными автомобилями.I'll meet you at midnight Under the moonlight I'll meet you at midnight But Jean-Claude, Louise-Marie Will never be Я встречусь с тобой в полночь Под лунным светом. Я встречусь с тобой в полночь, Но Жан-Клод и Луиза-Мария Никогда не встретятся.
— Харли, а давно ты водишь машину? — Гарри наклонился вперед к девушке, чтобы она его расслышала. — В шестнадцать получила права, — пояснила она, также громко. — Решила летом отвлечься тогда и чем — то заняться, помимо Чемпионата по квиддичу. — А Рей? — Лучше не спрашивай, — улыбнулась Блэк. — Поверь, машину она водит не лучше, чем готовит. Бедный ее будущий муж…A summer morning on the Champs Elysees The empty tables of the street cafe The sunlight melting through an open doorway Jean-Claude is left to face another day Летнее утро на Елисейских Полях. Пустые столики уличного кафе. Луч света струится сквозь открытую дверь. Жан-Клод остался, чтобы встретить еще один день.
— Ты хорошо водишь, — заметил Гарри. — Благодарю за правду, братишка, — шутливо ответила Харли.I'll meet you at midnight Under the moonlight I'll meet you at midnight But Jean-Claude, Louise-Marie Will never be Я встречу тебя в полночь Под лунным светом. Я встречу тебя в полночь, Но Жан-Клод и Луиза-Мария Никогда не встретятся.
— Бедные Жан-Клод и Луиза — Мария, — покачала головой Харли, немного прибавляя скорость и сворачивая на дорогу к больнице. До больницы святого Мунго доехали быстро: движение на улицах было маленькое. Редкой цепочкой, крадучись, по безлюдной улице двигались к больнице волшебники и волшебницы. Гарри вылез с остальными из машины. Харли уступила водительское место Наземникусу, который отъехал за угол, чтобы ждать их там. С незаинтересованным видом подошли к витрине, где стоял манекен в зеленом передничке, и по одному прошли сквозь стекло. Приемное отделение выглядело по-праздничному уютно: хрустальные шары, освещавшие больницу, окрасились в красный и золотой цвет и превратились в огромные сияющие рождественские игрушки; во всех углах искрились елки, усыпанные волшебным снегом, обвешанные сосульками, и каждая была увенчана золотой звездой. Сегодня тут было не так людно, как в прошлый раз, хотя на полпути к дверям Гарри оттолкнула в сторону волшебница с японской чашкой в левой ноздре. — Семейный спор, а? — усмехнулась блондинка за столом. — Сегодня вы у меня третья. «Недуги от заклятий», пятый этаж. Мистер Уизли сидел в постели с подносом на коленях, только что кончив ужинать индейкой, и на лице у него было слегка виноватое выражение. — Все налаживается, Артур? — спросила миссис Уизли после того, как они поздоровались с ним и вручили подарки. — Все отлично, — сказал мистер Уизли как-то чересчур бодро. — Ты… э-э… не виделась с целителем Сметвиком? — Нет. А что? — насторожилась она. — Ничего, ничего, — беспечно ответил он и стал разворачивать подарки. — Хорошо провели день? А вам что подарили? Ох, Гарри, это просто чудо! — Он развернул подарок — электрический шнур и набор отверток. Миссис Уизли не вполне удовлетворил ответ мужа. Когда он наклонился, чтобы пожать Гарри руку, она взглянула на повязку под ночной рубашкой. — Артур, — отрывисто сказала она, и это было похоже на хлопок защелкнувшейся мышеловки, — тебе сменили повязку. Почему ее сменили на день раньше? Мне сказали, что до завтра это не понадобится. — Что? — сказал мистер Уизли довольно испуганно. — Да нет… это так… это просто… Он как будто даже съежился под пронзительным взглядом жены. — Ну… только не расстраивайся, Молли, у Августа Сепсиса идея… он целитель-стажер, знаешь? Приятнейший парень и очень интересуется… ну… дополнительной медициной… в смысле старыми магловскими средствами… Это называется «швы», Молли, они очень хорошо заживляют раны у маглов. Миссис Уизли издала угрожающий звук, нечто среднее между визгом и рычанием. Люпин отошел от кровати к оборотню, который тоскливо смотрел на толпу, окружавшую Уизли, — самого его никто не навещал. Билл, схватив Харли и Рей под руки, пробормотал, что не прочь выпить чаю. Фред и Джордж вскочили, улыбаясь, и сказали, что проводят их. Харли и Рей смерили близнецов презрительными взглядами, но, благоразумно, промолчали. — Не хочешь ли ты сказать, — заговорила миссис Уизли, с каждым словом повышая голос и не обращая внимания на то, что ее спутники начинают разбегаться, — что балуешься магловскими лекарствами? — Молли, дорогая, это не баловство, — умоляющим голосом произнес мистер Уизли, — это просто… просто мы с Августом решили попробовать… но, к сожалению, при такого рода ранах… этот метод не так хорошо действует, как мы надеялись…***
Тем временем, Харли и Билл пошли за чаем и вкуснейшими булочками, а Рейвен осталась один на один с Фредом и Джорджем. В отличие от сестры, Рей общалась с Джорджем, и, иногда, с Фредом, поэтому, неловкости между ними особо не почувствовалось. — И давно твоя сестра водит машину? — учтиво спросил Джордж, облокотившись одной рукой о стол. Рейвен усмехнулась, и, с удовольствием, равно как и Джордж заметила, как напрягся Фред от вопроса о сестре. — Ты чем слушаешь, Уизли? — усмехнулась Рей. — Она же сказала, с шестнадцати лет. — А ты чего же не пошла учиться? — А это не мое, — весело откликнулась Рей. — А что тогда «твое»? — съязвил Джордж. — Ходить на свидания с Димитровым? — Ну ты же не зовешь, — парировала Рейвен. Джордж округлил глаза, а затем широко улыбнулся. — А если позову, пойдешь? — Джордж подмигнул брату. — Я подумаю, Уизли, — хохотнула девушка. — А я бы сразу согласился на твоем месте, — сказал Джордж, ухмыляясь. — Ну я же не ты, чтобы с собой на свидания ходить. — Ты заразилась от сестры, Блэк. Тоже язвишь. — А ты от близнеца. Тоже дебил. — Эй! От дальнейшей перепалки их спасли Харли и Билл, ставя перед Рей, Фредом и Джорджем стаканы с чаем и пакетики с булочками, при этом, ведя горячее обсуждение. — Я считаю, что смерть Преториуса была очень жестокой, — говорил Билл, садясь напротив Рейвен и Харли. — Согласна, — кивнула Харлин, делая глоток чая, — отрубленная голова, как — будто ее отвинтили — это было жестко, но Кэтрин в садомазохистских нарядах — как по мне, еще хлеще. И потом, Преториус же типо ожил, к середине фильма… — Что это вы такое обсуждаете? — возмутилась Рей. — Да еще и за столом! — А ты не стала смотреть со мной и папой тот фильм, — ответила сестре Харли, — вот и мучайся теперь. — Это, который, «Извне?» Или как — то так? — Именно, «как — то так», — передразнил подругу Билл, выбрав себе булочку из пакета. — По — моему, отпадный фильм. — Да, неплохой, — кивнула Харли, — но мне больше понравился «Экзорцист». И я считаю, что он с «Извне» даже рядом не стоял… — Это где дочка священника начинает вести себя неадекватно и была одержима демоном? Она еще в одном из моментов сбегала по лестнице по -паучьи вверх головой, и изо рта у нее кровь шла? — Да — да, — Харли тоже взяла одну булочку. — Тоже фильм огонь, — поддержал девушку Билл. — Может, вы прекратите обсуждать ужастики за столом? — фыркнула Рейвен. — Как скажешь, сестричка… — Уизли! Блэк! — раздался голос. — Как мы сразу не догадались? Кто же еще может обсуждать фильмы ужасов, да еще и во время приема пищи? — проговорил второй. К столу подошли два молодых парня. На вид, они были больше похожи на топ — моделей, чем на волшебников. Один был еще более рыжим, чем семейство Уизли, и в очках, другой — был брюнетом, с большим количеством татуировок. Билл, Харли и Рей обернулись. — Флетчер! Донован! — воскликнул Билл, вставая, и крепко обнимая парней. Отойдя от Билла, оба юноши подсели к близняшкам Блэк — брюнет к Харли, рыжий — к Рейвен. — Малышка Харлин, — пропел брюнет, разглядывая Харли. — И тебе мой привет, Рейвен! — А тебе мое пока, Джейк, — отозвалась Рейвен, — Тедди я тебе никогда не забуду. — Да ладно тебе, — махнул рукой Джейк. — Твоя сестра вон меня простила… — Хотя ты расквасил мне бровь, — фыркнула в чашку Харли. — Я гораздо больше рада видеть Чака, чем тебя, — она махнула рыжему парню рукой. — Билл, может, представишь нас своим братьям? — улыбнулся Чак. — Как ты правильно заметил, это — мои братья: Фред и Джордж. — Фамильное сходство заметно, — усмехнулся Джейк, пожимая Фреду и Джорджу руки, не обращая внимания на то, как Фред чуть сильнее, чем нужно, сжал его руку. Джордж сделал то же самое Чаку. — А это — Джейк Флетчер и Чак Донован — мои хогвартсовские однокурсники… — И соседи этих прелестных дам, — Джейк любовно посмотрел на Харли. — Лучше б я тебя не знала, Флетчер, — отозвалась Блэк. — А я очень рад, что тебя знаю, Блэк, — хохотнул брюнет. — Надеюсь, ты рассталась с Флорэсом и твое сердце теперь свободно для меня? — Мое сердце свободно только для меня любимой, — парировала Харли, а Фред насторожился. Она рассталась с Флорэсом? — Такая она язва, конечно, — обратился Джейк к Фреду. — Не могу не согласиться, — нарочито елейно отозвался Фред, не понимая своей реакции на этого парня. — Моя Рей более покорная, — подал голос Чак. — Я — мамина и папина, Чаки, — хохотнула Рей, заметив, как напрягся Джордж. — А вот вы что тут делаете? — Пришли навестить отца Чака, — отозвался Джейк. — Что — то серьезное? — нахмурился Билл. — Не, — отмахнулся Чак, — просто не рассчитал свои возможности, когда поднимал тяжелую штангу, упал и сломал ногу. — Пусть поправляется. — Спасибо, брат. Обязательно передам. — А я хочу передать тебе Блэк… — начал Джейк, обращаясь к Харли. — Свое чувство юмора, Флетчер? — отозвалась Харлин. — А что с ним не так? — улыбнулся Джейк. — Уровень, мой дорогой, — также улыбнулась Харли. — Согласитесь, — она обратилась к остальным. — Человек, говорящий: «Джентельмены и джентельвуманы» — уровень дурака из Слизерина. — А ты будешь моей Гриффиндорской джентельвуман? — отозвался Джейк. — Это ты так Харли на свидание зовешь, Флетчер? — хохотнула Рей. — Ну как такого ангела не пригласить? — подмигнул девушке Джейк. — Пока они разбираются, в четверг. В шесть. В Косом Переулке у Сладкого Королевства. — проговорил Чак, обращаясь к Рей. — И что там будет? — спросила Рей. — Я и ты, — подмигнул ей Чак. — Какого… — Был рад видеть тебя, Билли, и тебя, Харлин, — юноша встал и пожал Биллу руку. — Был рад познакомиться, ребята. Надеюсь, еще увидимся. — Мы тоже, — процедили сквозь зубы близнецы. — Ты слишком старый для меня, Флетчер, — отнекивалась Харли от назойливого кавалера. — Ты мне бровь разбил, а я с тобой на свидание иди? — Ну Блэк, ты будешь вечно это вспоминать? — Именно. Ты обидел Рей! И Тедди! — Но Тедди я Рей вернул, — отозвался парень, нагло целуя Харли в губы. Девушка занесла руку, чтобы ударить парня, но он успел отскочить. — Пока, братишка, — он, посмеиваясь обнял Билла. — Рей, с меня новый мишка. Ребята, был рад встрече, — с этими словами, парень вышел вслед за Чаком, а Харли схватилась за голову. — Мерлин, как был идиотом, так и остался… — Ну, не ругай парня. Ты ему очень нравишься, — как бы между прочим сказал Билл. — Эй, Блэк, мне ты тоже нравишься, но я тебя никак не могу поцеловать, — вдруг воскликнул Фред, вставая и подсаживаясь к Харли с той же стороны, что и Джейк. — Только попробуй, Уизли, — процедила Харли. — И тебя по частям по буфету собирать будут. — Все, ребята, брейк, — сказал Билл. — К нам идут Гарри, Рон, Гермиона и Джинни. И если вы в конец испорчены, не дурите мозги детям, — Фред остался сидеть рядом с Харли, тогда как Джордж подсел с другой стороны к Рей. Переглянувшись друг с другом, Джордж взял за руку Рей, а Фред нагло положил свою на колено Харли. Девушка от неожиданности, чуть не уронила на себя стакан с чаем. — Ты что творишь, кретина кусок? — прошипела она, глядя, как Рон и Гарри направляются за чаем. — Тоже зову тебя на свидание, Блэк, — улыбнулся Фред. — Правда, в отличие от твоего петуха, — он кивнул на дверь, — сегодня. После больницы. — А ты что, ревнуешь? — А ты меня к Джонсон, Белл и Спиннет не ревновала? — Уизли, было бы что ревновать. И потом, — она спокойно посмотрела на парня. — Разве королева может ревновать, если за неё всегда идёт борьба многих? — О, моя королева, может, тогда окажете мне милость и простите мне мою вольность в сторону Вашего отца? — Не могу быть столь милосердной, мой дорогой придворный шут. — Я серьезно, Ваше Величество, — проговорил Фред. — Я правда был на нервах из — за отца и ляпнул не подумав… — Ну, думать — это не про вас, — произнесла Харли. — Посмотрим на Ваше поведение. — Я буду послушным мальчиком. — Тогда убери руку с моего колена. — О! Вот так? — он ослепительно улыбнулся и сдвинул руку с колена девушки на внутреннюю сторону ее бедра, заставив ее инстинктивно сжать ноги, прижимая его руку ближе к себе. — Тебе при всех рожу раскрасить? — Давай, когда наедине останемся, Блэк, при всех засосы на лице ставить не очень красиво. — Что надо сделать, чтобы ты заткнулся? — Сходи со мной на свидание. — Ты забыл про Орден? — Вовсе нет. Просто сложно держать себя в руках, когда рядом находится такая красавица. — Уизли… — Что, моя королева? — Я тебя ненавижу. — А от любви до ненависти — один шаг… — О чем это вы там разговариваете? — хитро прищурилась Джинни. — О том, о чем знать тебе не положено, сестричка, — отозвался Фред, начав, как бы невзначай, поглаживать бедро младшей Блэк. Харли сделала очередной глоток чая, не обращая внимания на действия Уизли. — Я, конечно, догадывался, что тебе нравится Харли… — начал Билл. — Что? — воскликнул Рон. — Да я и не скрывал, — улыбнулся Фред. — А ты, Ронни, как всегда, дальше своего носа не видишь, — отозвался Джордж. — Так вот, Блэк, на чем мы остановились? — Фред снова повернулся к Харли, игнорируя удивленные взгляды Гарри, Гермионы, Рона и Джинни. — На том, что ты — кретин. — А ты — моя королева, но я хотел бы это обсудить в более интимной обстановке. — А давай обсудим, — ослепительно улыбнулась Харли, заставив Фреда нервно сглотнуть. — Но если ты меня разочаруешь… — Как можно, Блэк? - вернул самообладание Фред, кладя руку на сердце. — В этом я также хорош, как и в своих шутках! — Тогда точно, все потеряно, — нарочито грустно произнесла Харли. — Обещаю, Блэк, — Фред подмигнул друзьям и братьям с сестрой и оперся локтями о колени Харли. — Я буду настолько хорош, что ты не сможешь ходить. — Уже не могу, потому что ты меня придавил, — парировала Харли. — Ребята, а можно уже поесть? — хохотнул Билл. — Разрешаю, мой подданный, — отозвалась Харли, отодвигая от себя Фреда. — Королева дала добро! — воскликнул Билл, отвесив Харли шутовской поклон, прямо сидя на стуле. — Вы очень великодушны! — А по отношению ко мне нет, — притворно надул губы Фред. — А ты не заслужил. — Что же я должен сделать? — Надеть юбку и станцевать хулу. — Научишь? — поиграл бровями Фред. — А ты способный ученик? — Я –хороший танцор! А как говорят: какой партнер в танце, такой он и в… — Хватит, — воскликнул Рон. — Согласен, братишка, — поддержал Рона Билл. — Харли, ты видела «Сияние?» — перевел он тему разговора. — Естественно. Как Джек поцеловал бабу, а это оказался труп разложившейся старухи… — Прекратите!..