"Другой я"

- Да, я эту педаль чуть на асфальт через пол не отправил! Чего я дебил совсем, по-твоему?! Не сработали тормоза! Так с ногой на педали и крутились по всей дороге, пока не прилетели окончательно! Въебались в отбойник, перевернулись на крышу! Сука, я чуть свои легкие не выблевал от страха, когда понял, что мы над пропастью, блядь, в матрицу играем! Этот, зеленый мой, не пристегнулся, зараза, и влетел прямо под меня, а потом еще валялся хер знает сколько в отключке белый весь и синий еще местами! Все скрипит, отваливается! Машина шатается из стороны в сторону! И, блядь, никого вокруг! Пиздец, Аки, это полный пиздец!... Что? Аптечка? Нее, нихуя не достал пока. Ногой подцепил, теперь дотащить как-то надо… Да я тут в такой позе, ты бы видел! Еще немного повернуться, и свободно можно в задницу себя поцеловать!... А вы-то где? Мне долго тут еще этой эквилибристикой заниматься?... Быстрее давайте, он реально очень хреново выглядит, чет стремно мне… Зико тихо матерится, в очередной раз соскальзывая кончиками пальцев с пластиковой аптечной коробки. Мышцы спины и правой руки противно ноют от затянувшегося путешествия половины туловища на другой конец салона, но заканчиваться оно никак не желает. Серый ящичек с таблетками, осторожно подталкиваемый ногой вверх, с упорством заигравшегося на горке малыша съезжает обратно, и ЧиХо приходится начинать все сначала. Где-то на полметра сзади лежит Сонгю. Рэпер не слышит его дыхания, но очень надеется, что оно там есть, и нервно разжевывая пухлые губы, снова и снова цепляет кроссовком упрямую коробку. - Готово! - радостно восклицает он, когда уже под самый конец сил и терпения аптечка, сжалившись, плотно ложится в ладонь. – Аки, она у меня!... ахаха … Слава Бонду!... – едва сдерживаясь, чтобы не начать приплясывать, тихой змейкой Зико выворачивается в прежнее, теперь почти вертикальное, положение. Устраивает свой трофей у головы тяжело дышащего Гю и открывает. - Таак… теперь-то что дальше?... Ну, в смысле… какие таблетки-то ему дать?... Охуеть! А я тебе врач, что ли?! Снова принимаясь нервно обкусывать губы, blockовец неуверенно перебирает маленькие прозрачные пакетики – содержимое коробки. В полголоса бормочет незнакомые названия препаратов, щедро перемежая их с матом. - Аки, что за хрень – сенаде?... А? Слабительное?... Бляя… А гонадотропин?... Ты издеваешься, что ли, блядь?! Какая нахуй менопауза?!.... Урод… Дезопимон?... Давай! Нахер тебе в телефоне интернет вообще?!... Дезопимон – это что такое?... Что?... Ожирение?... Акира, смотри, что там нужно от сердца… Какая кардия-брадия?... Суукаа, я сейчас с ума сойду… Откуда, блядь, мне знать, что с ним конкретно?!... Сейчас, подожди, подожди секунду… Зико откладывает мобильный и сильно трет пальцами виски, пытаясь сосредоточиться. Сонгю под ним чуть двигает головой, обводит блуждающим взглядом покореженный салон. Он все это время в сознании. Blockовец думает, что ему, должно быть, дико больно. По бледным вискам, смешиваясь с испариной, то и дело стекают слезы, а сквозь дыхание слышатся тихие, придавленные спазмами стоны. - Сонбеним… - снова пробует рэпер, немного тормоша старшего. - Я достал аптечку, сонбеним. Какую таблетку тебе нужно принять от этой хрени? Синеватые губы Гю приоткрываются, - в кармане, ЧиХо-я, - в который раз едва слышно произносит он, - … они в кармане всегда… - Да, в каком, блядь, кармане! - с досадой сжимая зубы, перебивает Зико. Обхватывает ладонями тонкое лицо напарника, наклоняясь совсем близко. - Что ты заладил одно и то же?! Ты слышишь вообще, что я тебе говорю?! Понимаешь вообще?! Ты в моей одежде, чудище, блядь! Я дал тебе эти шмотки! Откуда в них взяться твоим таблеткам?! - Не знаю… - тихим прерывистым шепотом отвечает Сонгю и крепко зажмуривается от вновь накатывающей волны боли. - Они обычно там... всегда… а где еще я не знаю… - Айщщч… - Зико и сам не знает, что злит его больше: неспособность вокалиста ответить на простой вопрос или неспособность его самого прекратить эту ситуацию. Он делает несколько глубоких вдохов, успокаиваясь, ребром ладони вытирает влагу, вновь скопившуюся в уголках глаз Гю. И начинает заново: - Просто скажи мне название, ок? Таблетки, живущие в твоем кармане, сонбеним, как их зовут? - Нитрокардит… - почти неслышно отвечает infinitовец, наконец, поднимая покрасневшие глаза на младшего. - Они помогают… если сильно не затягивать… - Точно? Это точное название?! - от удивления громко задает ЧиХо вопрос и, не дождавшись ответа, вновь кидается перебирать прозрачные пакетики. – Не то, не то, не то... и это тоже… Все не то, - констатирует он, лихорадочно разглядывая ворох лекарств в руке. - А что же делать?... Надо что-то придумать… Опять придумывать… Все утро – сплошные придумывания, блядь! – вспомнив о телефоне, откапывает почти погребенную в препаратах трубку. - Аки! Нитрокардит!... Что-что, нитрокардит ему надо, говорю! Только его тут нету нихера!... Что мне делать, а?... Да… да… конечно… жду… - последняя фраза звучит как–то совсем беспомощно, абсолютно сочетаясь с растерянным выражением лица. Устало вздохнув, он поворачивается к Гю. Глаза вокалиста снова прикрыты. - Что ж все хуево-то так, а, сонбеним? Что ж оно все так-то, блядь, а?... - не отрывая трубку от уха, рэпер осторожно кладет голову, уже привычно утыкаясь в ямку на шее старшего. - Это будет охуенная подстава, если ты… если с тобой что-то случится, совсем плохое, понимаешь? Знаешь, куда канут Blockи, если лидер Infinite… если с ним, с тобой, в смысле, если что-то случится по моей вине? И не важно, что тормоза, там, и прочее. Это пыль все. За рулем-то кто был… Йаа… я сам сейчас сдохну, кажется… Я ведь тоже лидер, и ты лидер, нам вместе еще очень много сделать надо, ты помнишь?... Для твоей группы, для моей… Ты потерпи, ладно?... - особо не рассчитывающий на реакцию Зико, чувствует, как Сонгю чуть кивает в ответ. Проходит несколько минут, а может и часов - измотанный ЧиХо слабо представляет себе этот временной отрезок. Слышно, как снаружи ветер трепет обивку и лениво покачивает почти вертикально стоящий остов машины. Еще лучше слышно бешено колотящееся сердце Гю, его тихое дыхание. Лежащий сверху Зико чувствует, как иногда болезненно напрягается infinitовец, сухо сглатывает, облизывая пересохшие губы. Тогда он привстает, давая тому возможность свободней дышать, и смотрит, пытаясь различить какие нибудь изменения к лучшему ли, к худшему – любые. Наконец, телефон оживает. - Да, Аки, что там?... Как?... Сейчас посмотрю… я видел где-то… кажется… кажется, он был здесь такой… – мелькнувшая надежда вновь возвращает деятельному ЧиХо привычную скорость. В который раз перебирая прозрачные пакетики, он внимательно вчитывается в названия препаратов, пока не замирает на одном. – Нашел… по-моему… Нашел, Аки!... Куда?... Как?... Сейчас-сейчас… Подожди… - трясущимися пальцами вытряхивает на ладонь несколько маленьких, почти прозрачных шариков. - Сонбеним, очнись… - легонько встряхивает он Гю. - Открой глаза, слышишь, я нашел твои таблетки. Только называются они по-другому, но они здесь есть! В этой долбаной аптечке!... Сонбеним… Сонгю на миг приоткрывает глаза, находит мутным взглядом младшего, но тут же снова проваливается в свой полусон. - Лаадно, тогда я сам… - решает Зико. Немного замявшись, касается пальцем тонких губ напарника и, слегка нажав, приоткрывает их, проталкиваясь внутрь. Сконцентрированный на процессе не замечает, как и его рот приоткрывается тоже, словно пытаясь показать старшему, как нужно. - Теперь таблетки, - сам себе диктует алгоритм действий, синхронно со словами перекатывая шарики с ладони на язык Сонгю. – Их нельзя глотать, эти таблетки, сонбеним, - медленно проговаривает blockовец, сосредоточенно глядя на исчезающие за прикрывшимися губами белые кругляшки, - они должны раствориться во рту… Вот таак… Теперь подождем… - нервно сглатывает он. - Да, Аки, норм, вроде. Я его сердцебиение рукой через грудную клетку чувствовал, как удары такие, знаешь? Как будто там чужой, блядь, наружу пробивается!... Да... А теперь не так уже. Успокаивается потихоньку. Он даже дышит нормально, медленно так, типа спит или засыпает только, вот так как-то… А?... Пульс?... Заебись, нашел парамедика!... Попробую сейчас… – Зико неловко выгнувшись, снимает со своего плеча безвольно висящую руку Гю и зажимает запястье большим пальцем. – Нихуя не чувствую… – хмурится он. - А на шее где-то еще его проверить можно, не знаешь где?... Ну, блядь, в фильмах так делают.... Уаа… Акии… Акирааа… мне чет кажется, что его нету… Да, пульса, блядь, кого еще!... Дышит, вроде… или нет… Не знаю, я не понимаю уже вообще ничего!... Сука!... Осторожные похлопывания по щекам, которыми рэпер пытался привести в чувство старшего, превращаются в пощечины. Прижимаясь к лицу Сонгю, он пытается уловить дыхание. И ничего не слышит. Кроме гулкого шума собственного пульса в ушах. - Все, что ли… пиздец, да?... - беспомощно интересуется Зико у мертвенно бледного напарника. - Ты все, что ли… совсем… окончательно теперь?... – сам не особо понимая зачем, видимо, просто чтобы хоть что-то сделать, он по очереди поднимает синеватые веки Гю, вытирает с его лба липкий пот. С его зеленого лба, чудесно переливающегося оттенками изумрудного. С осознанием этого колера почему-то вновь приходит злость. - Ты таки издеваешься надо мной… Второй день уже безостановочно… Знаешь что, сонбеним, я тут подумал? Никакого пиздеца не будет! Понял?! Я. Так. Решил. Бездумно отшвыривая телефон, ЧиХо набирает полные легкие воздуха и наклоняется, крепко прижимаясь к прохладным губам напарника своими. * * * Сонгю не любит запах кожи. Редко носит кожаные куртки и прочие аксессуары, из нее сделанные. Ненавидит затянутые ей салоны автомобилей. И все из-за навязчивого, пластикового запаха новья и густой мешанины ароматов вещи уже ношеной. Впрочем, даже напитывая, как губка все, мимо нее проносящееся – кроме, такое ощущение что, приятного – кожа и спустя несколько лет все равно умудряется сохранять привкус того, на редкость противного химического оттенка. Сейчас этот запах буквально преследует, наполняя все вокруг, уже набившись в нос и даже, похоже, что и в мозг. Стараясь от него избавиться, Гю закрывается рукой, прижимая ее к лицу тыльной стороной ладони. Теперь пахнет пылью. Пылью и смутно знакомым парфюмом, совершенно очевидно, чужим, но моментально перешибающим не только прочие запахи, а еще и отвратительную сонную тяжесть в голове. На смену странно гудящей тишине с изнанки сна, разом навалившись, приходят тысячи звуков реальности: урчащий шум мотора, приглушенные стоны незнакомой песни и неожиданно громкий разговор. Как можно было сразу не заметить? Хотя, что удивляться, Сонгю и сейчас стоит определенных усилий сосредоточиться и понять кто, с кем и о чем, а главное – где. - Ты его поцеловал, Чико! - взвивается смехом низкий, бархатный голос. - Я сам видел! - Да, нихуя ты не видел! - откуда-то сбоку резко отвечает обвиняемый в злодействе рэпер. Сонгю с точностью до мелочей представляет, каким должно быть в этот момент лицо младшего: широко распахнутые от злости глаза, приоткрытый рот в готовности отбить новые постебушки и само его выражение – на зависть любому серийному убийце. - Да вообще нихуя не видел, это точно! – напрочь игнорируя тон Зико, продолжает заливаться обвинитель. - Кроме того, что ты засосал своего Ким Сонгю, воспользовавшись его беспомощным состоянием! - Ахаха… Чико, маленький извращенец! - неожиданно присоединяется к веселью хриплый баритон, звучащий совсем рядом с Гю. - Не отмазывайся! Я тоже там был! Я вообще охерел сначала, когда мы машину вашу нашли, колом вверх стоящую, и потом охерел повторно, когда заглянули в окно, а таам – идиллия и романтик! Даже мешать не хотелось, чесслово! - Да пошли вы на хуй оба! - рявкает Зи. - Это было совсем другое! Я, блядь, думал, что он умирает и хотел… - … и хотел как-то скрасить, вероятно, его последние минуты! - перебивает первый, и салон взрывается раскатами хохота. - Или неет, я понял, Кёдзе! Я все понял! Чико просто насмотрелся «Шрека» и тоже решил попробовать ту штуку с поцелуем! Он, наверное, подумал, что если хорошенько чмокнуть своего зеленого друга, тот перестанет быть огром и превратится в прекрасную принцессу! - Бляя… я больше не могу ржать, честно, у меня уже живот болит… - со страдальческими нотками тянет голос рядом, всхлипывая. - Чико, брат, ты – настоящий рыцарь! - Заткнитесь, блядь, - тихо рычит blockовец, видимо уже смирившийся с тем, что криками прекратить насмешки в свою сторону он не в состоянии, принимает другую тактику. - Все это нихуя не смешно. Мы чуть не сдохли там оба. А ему и сейчас все еще хуе… – пламенная речь прерывается на середине, столкнувшись с непонимающим взглядом лежащего на заднем сидении машины Сонгю. Реакция Зико неожиданна. По-прежнему сохраняя на лице выражение бешенства, он стремительно краснеет и отворачивается, скрываясь за кожаной спинкой пассажирского кресла. Со своего места Гю видно, как начинают нервно выстукивать по колену его длинные пальцы, попеременно сжимаясь в кулаки. - О, Ким Сонгю-ши, вы таки, наконец, к нам присоединились! - рокочет над ухом infinitовца хриплый баритон. - Отпустило? - Да, спасибо, - не менее хрипло отвечает Сонгю, прочищает горло и повторяет, - спасибо. Я в порядке, - немного смутившись обществу незнакомых людей, пробует сесть. Рука, на которую приходится опереться, подрагивает и еще смутно ощущается недавняя тошнота, но к этому за несколько последних безумных суток он уже почти привык. - Мутит чуток? - заботливо интересуется парень с водительского сидения, разглядывающий действо в зеркало заднего вида. - Немного, - соглашается Гю, окончательно принимая вертикальное положение. - Держи. Он поднимает голову и прямо рядом с лицом видит открытую бутылку с водой, протянутую Зико. С благодарностью принимает и с жадностью приникает, сразу делая несколько больших глотков. - Смотри, Аки, он пьет, как Чико! - со смешком комментирует обладатель баритона. - Губы выворачивает так же по-бабьи! - Ох, и тупой же ты, Кёдзе-кун, - с наигранным вздохом и еще, кажется, завуалированным смехом отзывается водитель, - они же айдолы, дубина. Айдолы все так пьют, чтобы помада с губешек не размазалась. Верно, Чико? - Тебе не стоит сегодня вылезать из-за руля, Акира, - зло цедит в ответ blockовец, - потому что как только можно будет тебе въебать без угрозы для наших жизней, я это сделаю. Обещаю. - Не, ну, ты слышал, Кёдзе-мышонок, как охуитильно сильно преисполнен благодарностью к своим спасителям этот парень? - беззлобно возмущается водитель. - Друзей его, цвета молодой листвы, перекрашивай, доставай его, ненаглядного, из кучи металлолома, предварительно проконсультировав по всему фарма списку Японии, а потом терпи еще этот говномет, пуляющий из его рта. - Это у него переходный возраст, наверное, гормоны, - с видом академика кивает морщащийся от сдерживаемого смеха Кёдзе. – Я еще там, возле машины, это понял. - Даа… - подозрительно тонко тянет Акира, - это как-то сразу прямо бросилось в глаза. Таблички неоновой не хватало: «ГОРМОНЫ» - Да, ебвашумать! - наконец, не выдержавший Зико, вскакивает на своем месте и, перегнувшись через спинку, со всей силы несколько раз бьет Кёдзе куда-то в район плеча. - Как вы заебали, уроды! – Аай, бляя…ахаха… - пытается увернуться все-таки начинающий ржать Кёдзе. - Акира, спаси меня от него! Чико, братишка, прости, не бей меня больше… ахаха… Я больше не буду, клянусь! - Да, пошел ты вместе со своими уебищными шутками! - тяжело дыша вызверяется ЧиХо. Выплеснув злость, раскрасневшийся от адреналина blockовец отстраняется и поворачивается к водительскому креслу. - Дай только доехать, Акира-сан, я и тебе наебашу! - Тихо-тихо, монстрик наш, кровожадный… - стараясь упрятать дурацкую улыбку, успокаивающе говорит Кёдзе и выставляет на всякий случай перед собой руки с растопыренными пальцами. - Остынь. Мы все. Аут. Не участвующий в общей перепалке и откровенно переживающий за ее японских представителей Сонгю, наконец, решается повернуться и рассмотреть своего соседа. «Мышонком Кёдзе» оказывается большущая многокилограммовая гора с по-детски застенчивой улыбкой, которой он одаривает немного теряющегося при виде этого великолепия infinitовца. - Нормальное дело, - поясняет тот происходящее. - Щас остынет звезда наша и снова станет простым смертным. Покорным и смиренным, - смешливым взглядом коситься на сидение впереди, но так как реакции на реплику оттуда не следует, опять поворачивается к Сонгю. - А у тебя с сердцем-то давно такое? - Давно, - кивает Гю, поджимая пересохшие губы, - но не часто. Так сильно никогда еще не было. - Ну, так и над пропастью бутербродом с парнями ты, наверное, не часто оказываешься. Обоср…пугался ты просто, - резюмирует человек-гора, а сидящий за рулем Акира прихрюкивает от смеха. - Приведем тебя в божеский вид, отщелкаете, что там вам надо, и отдохнешь. - Спасибо, - как ни старается, определить возраст соседа у лидера infinite не выходит, поэтому к благодарности, на всякий случай, он прибавляет поклон, немного заваливаясь при этом вбок. - Ну-ну, куда же вы, мсье, - мягко укоряет Кёдзе, подхватывая за плечи и усаживая обратно, - нашел, тоже, время церемонии разводить. - Простите, - смущенно говорит Сонгю, чувствуя неловкость за неуклюжий жест, - но мне кажется, это важно. - Если важно, тогда, конечно, делай обязательно, - со смешком отзывается Акира, - только в себя приди сначала, и мы потом как нибудь встретимся отдельно и будем кланяться друг другу, сколько пожелаешь. - Да, - подхватывает Кёдзе, - я еще реверансы могу. - Лучше, как ты яблоки целиком жрешь покажи, это гораздо зрелищнее, - советует так и не расставшийся с едкими интонациями Зико. - Только без желудочно-кишечных симфоний в последствие, битте! - смеется Аки, пытаясь изобразить ужас, поднимает к лицу ладони. Оставшаяся без управления машина коротко виляет к обочине, но быстро возвращается на прежний маршрут. - Руки на руль, - нервно стиснув зубы, произносит ЧиХо. Резко подается из-за спинки сидения, ударяя растерявшегося на миг водителя разъяренным пока лишь взглядом, но всем своим видом обещая и физическую составляющую расправы. - И не смей их с него поднимать, пока не приедем, - тихо, напряженно заканчивает он. - Йаа… Ты чего? - удивленно спрашивает Акира, непроизвольно отодвигаясь. - Не убираю, я, не убираю. Успокойся. Гю становится не по себе. Появляется ощущение дежавю, а вместе с ним неприятный холодок. Не сводя взгляда с водителя, ЧиХо садится обратно. И Сонгю снова видно только его руки, крепко сплетенные на коленях в замок. Он, в отличие от Аки, прекрасно понимает, что чувствует младший. Хочется сейчас успокоить его, дотронуться. Разжать нервные пальцы, размять их в своих ладонях, пока они снова не станут расслабленными. Или погреть что ли, дыханием даже, может… «Фу, блин, о чем это я?» - очнувшись от размышлений и созерцания рук Зико, удивляется сам себе старший. - «Руки чужие еще в рот тянуть. Съесть, что ли я его собрался?... Хотя, поесть бы чего нибудь стоило» - продолжает раскручиваться в его голове логическая цепочка. - «Вчера не ужинал толком, сегодня не завтракал вообще никак. Я так похудею совсем… Нос больше станет… Как у ЧиХо, такой» - взгляд непроизвольно возвращается к blockовцу, к его неспокойным пальцам, теперь настойчиво теребящим застёжку на кофте. Мозг Гю тихо пощипывает беспокойство и чувство ответственности. - «Все хорошо, ЧиХо-я… Все закончилось теперь, не думай об этом, не вспоминай» - мысленно нашептывает он младшему. - «Мы будем делать свою работу. Мы постараемся, и все будет хорошо» - в который раз за утро думается ему. Откуда-то наползают мысли о Дону, которому он не звонил с того момента, как вылетел из номера в отеле, забыв там телефон, но заканчивает он, все-таки обращаясь к Зико. - «Все будет хорошо. Я обещаю»