"Другой я"

Настроения ноль. И долгожданное спасение и даже ни с чем не сравнимое облегчение, волной накатившее, когда под ногами вместо шаткого пола машины оказался асфальт, и радость от встречи с друзьями – все скомкалось в одну секунду. Все обесценилось и рухнуло, похоже, в ту самую пропасть, которой они сами так счастливо избежали. Нет, объективно, отстраненно и абстрагированно, то есть головой-то, Зико прекрасно понимает, что шутка это и вообще несерьезно. Но. «Вот почему им, блядь, надо было появиться именно тогда?! Ни когда, например, ленивец-ним принялся активно помирать, а, сука, в тот, черт бы его задрал, момент, когда меня озарила самая хуевая идея в моей жизни?!» В салоне, доверху наполненном смехом Акиры и Кёдзе, ЧиХо чувствует себя, как в аду, с единственной разницей в температурном режиме, да отсутствии серных паров. Все остальные компоненты в наличии: от чертей, вместо вил, замечательно справляющихся подъебками, до боженьки, наивно взирающего на всю экспозицию с высоты своего пост обморочного состояния. «Ебаные пресвятые Infinite! Ебаный архангел Ким Сонгю! Сейчас ты въедешь в ситуацию и снова начнешь меня задрачивать нравоучениями! Как же заебало все, а…» - досадливо вздыхает blockовец. Зико и сам не совсем понимает зол он или расстроен, а, может, и то и другое одновременно – он не пытается определить свое состояние. Больше всего сейчас хочется уйти, потеряться куда-нибудь, как и всегда, как обычно, когда все выходит из-под контроля. Чтобы осмыслить или забить ему нужно время. Куда уйдешь из едущей машины? Куда от контрактных обязательств и ответственности перед группой? «И вообще, какого хуя я так из-за этого морочусь?!» - злится про себя рэпер. - «Девственно чистый Ким Сонгю подумает, что я его поцеловал – какой пиздец небывалый! Он, в принципе, может свернуть в рулон свои божественные… зеленые, блядь, крылья и идти на хуй! Мне не привыкать. Моя репутация уже и без того благополучно подохла, задолго до нашей встречи!... И эти двое еще… Ну что, сука, за тупые люди?!» - Чико, если я оставлю тебя переночевать, ты не полезешь ко мне целоваться? - Нет, Кёдзе, он целуется только с Ким Сонгю! - Чико, научи меня пить так же, как вы, я хочу быть в тренде! - Ты собираешься стать айдолом? Не хочу тебя расстраивать, Кёдзе-мышонок, но если ты вдруг, спаси Бонд, начнешь танцевать, нам не избежать землетрясений! - Чико, брат, ну, что ты злой такой? Щас все наладим, перекрасим твоего сонбенима из зеленого… - … в голубой! А, Аки? Этот цвет, по-моему, будет уместней! - Тогда и Чико перекрасим тоже. Вместо парных футболок им, бля! «Я не слушаю их… я их не слушаю… Разве я не знал, что так будет? Знал, блядь, само собой. Абсолютно стандартная хуйня. Только с моментом их появления я наебался… Аащщч… Я не убиваю людей… Я не убиваю людей…» - Смотри, Чико, - легко толкает его в плечо Акира, умудряясь при этом совершенно невероятным образом одной рукой выкручивать руль на повороте. - Узнаешь? Оторвавшись от аутотренинга, Зико смотрит в окно. В лобовое стекло заглядывает серый дворик, до половины образовавших его стен заваленный пустыми коробками. Местами за ними проглядывают истертые загогулины граффити и кирпичная кладка и ровно посередине под скособоченным листом железа дверь. - Что это? – без всякого интереса спрашивает Чихо, даже не попытавшись идентифицировать пейзаж. - «Сутэки» - произносит Кёдзе, приобнимая его сзади за плечи, и явно ожидая какой-то реакции на произнесенное слово. - «Сутэки», Чико, ну же! Это же наш «Очаровашка»! - А где вывеска? – не до конца врубаясь в происходящее, растерянно задает вопрос рэпер. - На фасаде. Где ей быть? - смеется Акира, наконец, заглушая мотор. - Вас же, оборванцы, со стороны проспекта не высадишь. Вмиг толпу соберете, - и намеренно отворачивается от Зико, с каменным выражением лица захлопывающего свою дверь. - Да, - подхватывает Кёдзе, открывая дверь машины. - Вашей одежде пиздец. В такой только по свалкам банки алюминиевые собирать, – резюмирует совсем убежденно, осматривая выбирающегося со своей стороны Гю. – Ох, ты и красотуля, Ким Сонгю-ши, - со смехом качает он головой, любуясь расцветкой infinitовца. – Погоди, потом созреешь, цветочками еще пойдешь. - Вы нас сюда привезли, чтобы помочь или издеваться? - интересуется вдруг до того почти всю дорогу пришибленно молчавший Гю и поднимает на японца прищуренные щелки глаз. - Что? – непонимающе переспрашивает тот, но Сонгю продолжает. - Во втором случае нам, очевидно, стоит поскорее найти стоянку такси, и поискать кого-то более адекватного, Кёдзе-сан. «Очнулась Фиона моя» - думает ЧиХо, со злорадной усмешкой наблюдая за оторопевшей «горой». - «Щас вы оба сполна вкусите все прелести Ким Сонгю. Сонбеним, файтинг!» - Что случилось? - подходит к ним почуявший неладное Акира. Он едва достает Кёдзе до подбородка и в растерянное лицо друга заглядывает, слегка привставая на носочки. – Ты чего замер-то? - Да, вот он… - жалуется «мышонок», указывая на Сонгю. - Ругается. - Ругается? - еще больше удивляется Аки. - А почему? «Подходим, граждане, не стесняемся» - довольно ухмыляется Зико. - «Теперь, сонбеним, расскажи им про их безответственность» - Акира-сан, - тяжелый взгляд лидера Infinite направлен на него. - Я хочу, чтобы вы поняли одну очень важную вещь: наше время – бесценно. А ваше веселье неуместно. В корне. Поэтому в условиях сложившейся ситуации я считаю единственно верным для нас с У ЧиХо-ши решением – освободить вас от взятых обязательств. Вы ведете себя непозволительно. Оскорбительно даже, – отчитывает хмурый Гю окончательно остолбеневших японцев. Для вящей убедительности кивает головой, а в особо эмоциональных местах вытягивает трубочкой губы, ну и кивает головой, соответственно. Зико с представшей картинки откровенно прется и даже испытывает что-то похожее на гордость, видя, как мгновенно парализует парней его монотонно бубнящий питомец. «Даа, детка… выеби для разнообразия кого-то кроме меня» – Прошу простить мне мой тон, - наконец, заканчивает Сонгю любимым поклоном, и на сей раз японцы зачарованно кланяются в ответ. - Мы не хотели вас оскорбить, Ким Сонгю-ши. Очень жаль, если у вас создалось такое впечатление, – неуверенно произносит Кёдзе и, видно, заразившись от предыдущего оратора, начинает мелко кивать. - Вы можете на нас рассчитывать. - Да, - присоединяется к другу Акира. Он, видимо, еще не решил, как вести себя с этим, новым, Гю, поэтому его лицо выражает что-то среднее между дипломатичностью и инсталляцией «что ты, деточка, там лопочешь?» - Хорошо, - удовлетворенно кивает Сонгю. - Тогда идемте. Твердым шагом обойдя провожающую его взглядом парочку, он первым направляется к двери под навесом. Остальные плетутся следом. - Ты кого к нам привез, блядь? - вполголоса спрашивает Кёдзе у присоединяющегося к ним рэпера. Тот равнодушно пожимает плечами и многозначительно цитирует: -… И проснулся от диких веселий древний ужас, вырвался он на свободу и овладел людьми… - Чико, брат, - иронично изгибает губы Акира, - ты снова начитался какой-то хуйни. - Не знаю, как тобой, Аки, - делится, немного отстающий от процессии, «мышонок», - но мной он точно овладел. Даже в животе нехорошо стало. «Страйк» - улыбается Зико и входит в помещение. * * * Сонгю немного тормозит. Первое, что встречает его внутри – сбивающая с ног вонь, словно, крышкой от канализационного люка по голове. Густой, как манная каша, микс из сигаретного дыма, перегара и кислой примеси рвоты заставляет задержать дыхание. Глаза начинают слезиться, а к горлу снова подступает, видно, почуявшая собратьев тошнота. - Накурено тут чутка, - добродушно поясняет Кёдзе, заметив реакцию Гю, и включает вентилятор. – Щас выветрится. Подгоняемая пластмассовыми лопастями вонь принимается радостно носиться по кругу. - Мышонок, это, как минимум невежливо, так быстро убивать гостей, - укоряет друга Акира и милосердно распахивает наружную дверь. Сонгю осторожно пробует дышать. Протирает кулаками глаза и, наконец, осматривается по сторонам. Нет, он, конечно, предполагал, что место, куда их привезут, едва ли окажется высококлассным салоном, но и к подобному тоже не был готов. Если бы infinitовец обладал словарным запасом Зико, сказал бы – пиздец, но в голову Гю приходит интеллигентное - эклектика. Смешение стилей, цветов, мозгов еще в итоге. Бетонные стены небольшой комнатки буквально гнутся от обилия развешанных на них плакатов. Их настолько много, что с расстояния от двери все это кажется безумной мешаниной глаз, носов, ярко накрашенных губ и голых… хм… ну и торсов тоже, на остальное Сонгю старается не смотреть. - Что за пиздец? - слышится позади вполне ожидаемый возглас ЧиХо. - Нравится? - с улыбкой в голосе интересуется Кёдзе. - Нет, - отвечает, неприязненно морщась, blockовец. - Похоже на блядюжник. Гю с высказыванием младшего полностью согласен. Он доходит до середины помещения и нерешительно останавливается, разглядывая залапанные чьими-то пальцами зеркала. По краям, как и положено, идут небольшие лампочки, горящие вот только почему-то через одну, а то и через две. Столики под ними завалены коробками разномастной косметики и большими тубами лаков для волос. А еще пеплом, сигаретными бычками, остатками еды и использованными салфетками. Сверху, с потолка, по сгибу угла спускается плесень, а вместе с ней какие-то серые склизкие комки не очень понятно живые или нет. И выяснять не хочется. - Чико! Как ты можешь! Это же «Сутэки»! - обиженно произносит «мышонок» - Да что ты, блядь, заладил одно и то же?! Сутэки-сусеки-суслики, блядь, что мне должно сказать это слово?! - Ты обзывал меня так раньше… Очаровашка, - тихо отвечает человек-гора. - А я потом привык и сказал тебе, что если открою свой салон, обязательно назову его так. Ты забыл… - Только не говори мне, что вот это, - начиная потихоньку въезжать в происходящее, Зико неверяще обводит рукой помещение, - твой салон… Это салон? - Ну, да, - с неуверенной улыбкой отвечает японец, - с деньгами только не особо было. Вот и пришлось у Юичи снять помещение. Но зато он вместо арендной платы разрешил гримировать перед выступлениями его артистов! - вспомнив приятный момент, уже радостно продолжает Кёдзе, не замечая реакции неестественно замершего рэпера. - И мне практика хорошая и ребята, как конфетки! И все остальное время салон в полном моем распоряжении! - Юичи?... - вполголоса спрашивает Зико. В его интонациях низкие, рокочущие нотки занимающегося бешенства. - Артисты?... Конфетки, блядь?! Вы, что, и, правда, ебнулись оба?! - Айщщ, Чико, прекрати. Ты разве еще не наорался в машине? - отмахивается Акира, стряхивая на пол с клиентского кресла пластиковые тарелки с остатками еды. - А что не так? - растеряно разводит руками «мышонок». - Ты же знаешь, я все сделаю, как надо. - Здесь?!... Вы вообще понимаете, кого и куда привезли?! Кого, блядь! И куда! - Ай, братишка, не надо так нервничать, – невозмутимо продолжает Аки, теперь протирая уделанное сидение, и для верности, в него садясь. - Тебя, что, сюда на ПМЖ привезли? Поправит щас барину расцветку и поедете. - Что происходит? - вклинивается в диалог, наконец, продышавшийся Сонгю, вопросительно осматривая по очереди всех его участников, пока не останавливается на blockовце. - У ЧиХо-ши, что это за место? - Это?! - рэпер подается к старшему, широко разводя руки в стороны. - А это, сонбеним, то самое место, куда вам едва ли когда-то приходило в голову заглянуть! Точнее, я надеюсь, что не приходило! Потому что это - гей клуб, блядь! С замечательным, между прочим, варьете! - расходится ЧиХо. - Не желаете посмотреть представление?! - Оно вечером только… - зачем-то вставляет Кёдзе. - Какая, блядь, жалость! - рявкает в ответ Зи, не хуже местного амбре сбивая с ног концентрированной волной ярости. - Чико… - Нахуй! - Хватит, брат… - Нахуй это дерьмо! Он резко разворачивается и подлетает к выходу, намереваясь покинуть гостеприимный свинарник, но дверь вдруг захлопывается, чуть не чиркая его по кончику носа. - А я, действительно, еще никогда не бывал в подобных местах, - неожиданно дружелюбно произносит стоящий за ней Гю, с преувеличенным любопытством принимаясь по-новой разглядывать местный колорит. - Это интересный опыт. - Что?... - сходя на шепот, спрашивает Зико. Его глаза становятся все больше, грозясь к чертям собачьим и вовсе вылететь. - Интересный кто?... - В конце концов, мне все равно, где краситься, У ЧиХо-ши, - окончательно добивая младшего, Сонгю проходит обратно, причмокивая по липкому полу подошвами. И садится в любезно освобожденное Акирой кресло. - И, У ЧиХо-ши… – небрежно оглядываясь, просит он, - откройте дверь, пожалуйста. Дышать нечем. - О, как я рад, что вы остались! Я вам сейчас такое сделаю! – взрывается радостью Кёдзе и спешно натягивает свой парикмахерский фартук, больше похожий по размеру на чехол от дивана. - Вы будете довольны, сонбэ. Увидите, я очень хороший мастер! Глядя в отражении зверски уделанного зеркала, как нервно мечется младший, раздраженно шарахаясь от стойки с чем-то кожанно-леопардовым, Сонгю очень надеется, что тому не придет в голову сейчас обернуться. Потому что тогда он с легкостью сможет прочитать на его лице тот священный ужас, что он усердно сглатывает последние несколько минут. «ГЕЙ КЛУБ! Я В ГЕЙ КЛУБЕ, ГОСПОДИ!» - кричит в его голове тот, кто не лидер большой успешной поп-группы. Кричит и носится по черепной коробке, опасливо прикрывая ставший вдруг таким беззащитным зад. Ему, этому парню, совершенно наплевать, что съемки, что зеленые волосы и лицо, и что времени, практически, ноль - наплевать тоже. Единственное, чего ему хочется – бежать отсюда вприпрыжку. Но Сонгю старший. И у него теперь есть ЧиХо. - «Кто-то из нас должен думать и поступать правильно. Промолчи я тогда на улице, и следующие двадцать, а то и тридцать минут снова ушли бы на пустую болтовню. Знал бы ты, чего мне это стоило. Я чуть не сгорел от стыда из-за того, что говорил с твоими друзьями так высокомерно. Но у нас нет времени. Поэтому приходится переступать через себя. Естественно, ты не в курсе, ЧиХо. И это хорошо. Ты во мне уверен, и это делает тебя немного сильней. Ты переживаешь за имидж. Так тоже нужно, ты прав. Нельзя, чтобы кто-то узнал о нашем присутствии здесь. Но если мы уедем сейчас, ничего не исправив, то не только гарантированно опоздаем на фото сет, а еще и будем выглядеть глупо. Ну... я буду точно» - постепенно справляясь с внутренним собой, Гю мысленно уговаривает младшего. Столкнувшись взглядом с зеркальной копией Сонгю, тот отворачивается. - «Злись. В этом ты тоже прав. Ты ведь не слышал, что говорили люди в фойе гостиницы. Не знаешь, как они о нас отзывались. Наша репутация тает, ЧиХо. Поэтому сейчас я проглочу гордость и заставлю тебя сделать то же. Нам надо быть очень сильными, чтобы справиться с этим» - Сонгю незаметно успокаивается. Точнее его успокаивает привычный для айдола процесс стрижки-укладки-покраски. Он даже почти засыпает, когда за спиной вдруг слышится сиплое: - Уаа... Какие птенчики! Где вы их откопали, сладких таких?!